Мерзость - любимец обоих

      Я не могла оторвать взгляд. Столько лет прошло, Филе уже 9! Моя мама заметно изменилась: убрала челку, немного схуднула и стала наращивать ресницы. Да, она стала намного красивее, хотя всегда была довольно симпатичная.  — Маш? Все хорошо? — Глеб никогда не видел мою маму, но знал, какой она человек.  — Д-да… — дрожащим голосом сказала я и повернулась к Голубину, — мне стоит… поздороваться?  — Хочешь, чтобы унизила тебя за пирсинг, татуировки и прическу. Или за меня?  — Меня никто не унижал из-за своего парня, — блондин сильно удивился после моей фразы. Что я сейчас такого сказала?  — Своего парня? Ты считаешь меня своим парнем?  — Давай позже об этом поговорим, ладно? — я немного расстроилась, что для Глеба эти слова — новшество.       Я очень медленно двинулась к матери — Вере. Она продолжала отчитывать ребенка, но как только я подошла ближе, посмотрела на меня.  — Чего тебе? — похоже, не узнала.  — М-мам?.. Не узнаешь? — я стала заикаться и волноваться.  — Маша? — глаза стали расширяться, Филя тоже стал смотреть на меня, но я знаю, что он меня не узнает, слишком маленький тогда был.  — Да, — единственное, что я смогла сказать, — а где Инна?  — С Глебом ходит, — так зовут моего отчима, и я только сейчас поняла что с Голубином они тески. Какой ужасный человек, и какое прекрасное имя, — а это кто? — мама скрестила руки на груди и вновь включила стерву.  — Это Глеб… мой… — я не знала, что ответить. Блондин не считал меня своей девушкой, а отношения были так, для его родственников.  — Я её парень, — вмешался рэпер и улыбнулся такой улыбкой, что завязался узел в низу живота. Что он творит со мной?  — Парень? Кхм… — мама сильно замешкалась, — и сколько же вы вместе?  — Около 6 лет, — мать немного задумалась.  — С 17 лет? — вновь удивилась Вера.  — Да, — видимо, сегодня весь день за меня будет отвечать Глеб.       Я увидела приближающуюся красавицу Инну и моего ужасного отчима. Он сильно постарел, волосы начали седеть, вес прибавился еще больше, хотя он и так весил далеко за 120 кг. Девочка посмотрела на меня и было видно по глазам, что не узнала. Меньше всего мне хотелось, чтобы моя любимая сестра видела во мне незнакомого человека.  — Инна, ты помнишь Машу? — спросила моя мама у девочки.  — Да, мам, ты мне о ней рассказывала. Я немного помню её, это она? — у нее прекрасный голос. Я всегда хотела, чтобы Инна занималась музыкой, особенно вокалом, но никогда не подозревала, что в итоге буду сама заниматься всем этим, — моя сестра — знаменитость? — моя мама сильно засмеялась.  — Какая знаменитость? — смех не прекращался, она издевается надо мной, — вот, твоя сестра со своим парнем-блондинчиком, седыми волосами и кольцами в носу, как корова. Не смеши меня! — я вспоминаю, как она всегда меня унижала, и, в итоге, снова это делает.  — Заткнись, дорогуша, — неожиданно подал голос глава семьи (хотя, какая из него глава?).       Я ждала обниманий от сестры, брата, но точно не от Глеба. Он подошел и обнял меня, поцеловав в висок. Я не обнимала в ответ.       После недолгих обниманий отчим подошел к своему теске и пожал руку.  — Глеб, — познакомился тот человек, который сжал все мое детство.  — Тоже Глеб, — рассмеялся блондин. Мне хотелось стукнуть его по голове, чтобы он перестал так любезничать с моими родственниками, которых я ненавижу всей душой и сердцем. Моего брата и сестру хоть в жопу целуй, но маму и Глеба — посылай нахуй!  — Может, объединим этот вечер? — предложил отчим. НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ-НЕТ  — Нет, милый, нам нужно уже ехать, — боже, мама, хоть что-то стоящее ты можешь сказать!!!       Я не стала скрывать улыбку от того, как моя мать сливается. Скатертью дорожка!  — Ну давай, удачи, — Вера оглядела меня с ног до головы осуждающим взглядом, — трахаться в 17 лет ты научилась, а со своими родственниками поддерживать связь — нет. Думаю, за папашу-зека ты уцепилась, а о нас даже не вспомнила, — она как всегда стала задевать моего папу.  — Мама! — сделала замечание моя сестра. У меня полились слезы, ее слова больнее пощечины. Я не занималась сексом с Глебом до 18 лет, почему она говорит, не зная ничего?       Глеб, рэпер, приобнял меня и стал вытирать слезы, а моя любимая семейка стала победно уходить, но Инна вернулась ко мне, протянув какую-то игрушку.  — Помнишь, как ты мне подарила эту куклу? Я все помню, Маш, — Инночка тоже обняла меня и заплакала, — забери меня отсюда, пожалуйста, я не хочу быть с ними.  — Я не могу, — дрожащим голосом сказала я, — переезжай к другим или терпи до 16, скатывай в техникум, — я вспоминаю, как переезжала к бабушкам и тетям, но возвращалась из-за жалости к сестре и брату.       Злой голос матери окликнул Инну, и та сразу побежала к ней, поцеловав меня в щечку на прощание. Я плакала и держала в руках потрепанную куколку с розовыми волосами, которую украла в магазине лет в 14.       Глеб взял меня за руку и повел к кафе. Я быстро вытерла слезы и натянула улыбку.       Мы решили заказать пиццу и по коле. Я очень сильно хотела есть, но меня подташнивало и кружилась голова, наверное, от встречи с таким человеком. Мне захотелось умыться.  — Ты куда? — спросил Голубин и стал резать пиццу.  — Отойду, умоюсь. Мне не очень хорошо, — сказала я нейтральным голосом и двинулась в женский туалет.       По пути в него мне стало еще хуже, поэтому меня вырвало. Живот болел, голова сильно кружилась, мне казалось, что я прям тут отрублюсь. Еле как встав, направилась к раковине и умылась, молча поблагодарив себя за то, что не накрасилась.       Блондин обеспокоенно сидел за столиком, но, увидев меня, еще больше стал беспокоиться.  — Выглядишь ужасно, — сказал Глеб, и мне захотелось тут же закрыть ему рот.  — Спасибо, — огрызнулась я. Да-а, этот парень точно не знает подход к девушкам!       Аппетит не сбился, наоборот, усилился. Я заказала еще необычной еды: кальмаров и кабачков.  — Слушай, — подал голос Голубин и сделал паузу, пока кушал, — может, заедем в аптеку после парка?  — Зачем?  — Куплю тебе лекарств, поспрашиваю фармацевта, что у тебя может быть, она мне посоветует.  — Ладно. Ты доел? — я поставила уже третью тарелку.  — Да, — сказал Глеб и рассмеялся с моих пустых тарелок.       Пока мы кушали, уже немного стемнело. Начался вечерний сеанс, мы стали ходить только на экстремальные горки, потому что они стали жёстче. Меня больше не рвало, чему я была очень рада.       Последняя горка была часов в 10. Мы, вдоволь навеселившись, поехали сначала в аптеку, а потом домой.       Домой мы приехали еле как из-за плохого таксиста. Он был нерусским. Я изначально стала подозревать, что в нем что-то не так, но когда он стал превышать нам цену и чуть ли не выгонять с машины, я разозлилась и устроила скандал, но быстро его закончила из-за самочувствия.  — Я купил все лекарства, которые мне посоветовали в аптеке, — сказал Глеб, как только мы пришли домой. Он достал несколько упаковок таблеток и… тест?  — А зачем тест для беременности? — поинтересовалась я и встала поближе к нему. Рэпер приобнял меня, и я тут же покрылась мурашками от его мужественных рук.  — На всякий, — сказал Сименс и подмигнул, — я знаю, что шанс вообще нулевой, ты же пьешь таблетки.  — Да… — мне показалось это неуверенным, потому что в последнее время не помню, чтобы что-то пила.  — Так! — Глеб отпрянул от меня и посмотрел круглыми глазами, — только не говори, что ты не принимала ничего внутрь.  — Принимала, Сименс! — я перешла на крик и посмотрела со злостью.  — Смотри, Маш… Мне дети не нужны, — сказал Голубин напоследок и вышел из комнаты       Я решила отложить тест на завтра. Мне хотелось курить, поэтому своровала сигарету и закурила в окно. А что, если я реально беременна? Глеб сможет изменить свое мнение ради меня? Мне так не хочется верить в то, что моя беременность существует. Я не хочу детей, совсем! Без алкоголя, курения и тем более наркотиков. Мой организм не сможет вынести хорошего ребенка, я не смогу дать ему воспитание, потому что хочу нагуляться вдоволь! Мое здоровье и так потрепанно, а тут еще такая ноша. Я потеряю всю красоту, свою фигуру, которую нарабатывала столько лет ради какого-то там Сименса.       Хотя, может в этом есть и плюсы? Нет, отнюдь, в моем понимании нет никаких плюсов. Да у меня вся карьера обрушится! Я не смогу ездить в туры, проводить концерты и даже писать музыку, потому что все свое свободное время буду отдавать нежеланному ребенку.       Мне вообще кажется, что я никогда не рожу и не выйду замуж. Я не вытерплю всей этой рутины.       С такими мыслями я докурила и переоделась в пижаму. Завтра с утра поставлю все точки над и.       Я не знаю, зачем выпила противозачаточные, ведь вдруг уже поздно?..       Утро вечера мудренее, а пока — сон и таблетки.       Я проснулась очень рано, примерно в 8 утра, без тошноты, рвоты и других симптомов. Глеб мирно спал, я стала разглядывать его лицо: такое чистое, спокойное и бархатное. Он немного хмурился даже во сне. Я не сдержалась и погладила его по щеке, медленно передвигаясь к нижней губе. Сименс еще больше начал хмуриться, а потом приоткрыл один глаз, расплывшись в улыбке. Я тоже улыбнулась и легла рядом. Голубин прижал меня к себе спиной и положил руку на обнаженную грудь, прижавшись к волосам.  — Спасибо, что учитываешь мои просьбы, — сказал нежно шепотом на ухо Глеб, намекая на мою наготу. Ему всегда нравилось, чтобы я спала только в трусиках.       Я лишь поцеловала его в нос и уснула спустя утренней милоты. Но нужно было вылазить из кроватки и ехать в центр, чтобы осмотреть город и походить по магазинам. Я решила, что сделаю тест вечером после прогулки, чтобы не портить себе настроением или непонятным заболеванием, или беременностью. Хотя второй вариант меня пугал очень сильно.       Я немного подкрасилась, надела светлые вещи: прозрачную майку и розовые шорты с завышенной талией. Мой образ заканчивали белые босоножки. Глеб оделся во все черное и оглядел меня, фыркнув:  — Ого, ты стала Белоснежкой? — игриво сказал блондин и обнял меня за талию, притягивая к себе, — когда это ты стала одеваться, как светская львица, а не рэпер?  — Тебе не нравится мой темный стиль? — я расстроенно посмотрела на него. Мне показались его слова обидными.  — Нет… Нет, это не то, что я имел в виду. Просто меня удивляет, что ты можешь одновременно быть и женственной девушкой, и жесткой бабой с силой Мне оба эти стиля нравится, — он закончил речь и поцеловал меня в лоб, — выходим.       Доехали мы достаточно быстро и стали осматриваться по городу. Было неимоверно жарко.       Я фотографировалась с фанатами на каждом шагу, никакое недомогание наконец не достает меня. Я накупила кучу сувениров родителям Глеба и своей бабушке, которую нужно обязательно навестить. Глеб все время обнимал меня, но как-то по-дружески. Я понимала его, он не хочет привлекать внимания.       Вернулись мы чуть за полночь: уставшие и потные.       Я наконец решила сделать тест на беременность. Глеб, увидев мое вошканье, поцеловал меня и поддержал, отправив в туалет. Я сделала все требования и, сделав глубокий вздох, посмотрела на тест.       Блять