Зеленый лед

      Проект башни Старка, работающий от чистой энергии, появился внезапно. Идею Пеппер поддержала, тем более место Старк выбрал удачное — в Нью-Йорке, что было ближе и к «Старк Индастриз», и к базе Щ.И.Т.а в Вашингтоне. После возведения заборов на месте будущей стройки было необходимо провести презентацию проекта, особенно если учитывать, что зданий планировалось несколько.       Презентация проходила в огромном конференц-зале какого-то бизнес-центра вблизи Нью-Йорка. Скорее всего, сам бизнес-центр тоже принадлежал «Старк Индастриз», но Тони с этим не заморачивался — подготовку мероприятий он всегда оставлял на Пеппер. Презентация в стиле Старка — это что-то грандиозное, масштабное, так, чтобы об этом еще полгода говорила вся страна. И эта презентация тоже не стала исключением, вот только Тони ее не запомнил. Единственное, что он запомнил с этого вечера, — пронзительный взгляд зеленых глаз.       Старк заметил ее сразу же, как спустился со сцены после вступительной речи. Красивая, высокая, стройная — даже как-то болезненно худая — она выделялась из толпы. Незнакомка стояла, облокотившись о стену, попивая что-то из бокала, с видом абсолютной скуки. Тони отвлекли — коллеги, партнеры, журналисты, но минут через десять ему словно стало холодно, такое ощущение, будто кто-то сверлил его взглядом. Она смотрела пронзительно, не отрывая от него взгляд, казалось, что и не моргая вовсе. Старка посещало это чувство несколько раз за вечер, и каждый раз это была Она. Незнакомка следила за ним, тут к гадалке не ходи, но больше ничего не предпринимала. Она не была похожа на обычных фанаток, те вряд ли бы попали на официальную деловую презентацию, да и вели себя не так — визжали, бросались на шею, несли всякий бред. Нет, Она была точно не такая. Через час Тони казалось, что его спина просто горит — настолько она прожигала его взглядом. Закончив разговор с очередным партнером, Тони обернулся и нашел ее глазами. Их взгляды встретились, Она загадочно улыбнулась и вопросительно вскинула тонкую черную бровь. Кажется, именно на этом моменте Тони пропал. Затерялся. Растворился. Исчез. Где-то в бездонной пучине холодных зеленых глаз.       Старк подошел сам. Позже он поймет, что это была его самая большая ошибка в жизни. Незнакомка была великолепна, стоило присмотреться к ней и казалось, что да, именно так должна выглядеть Гера, Аматерасу или Мора. Так должна выглядеть богиня. Что-то в ней было такое... странное. Отрешенное. Холодное. При взгляде на нее хотелось молиться. От слов ее — пасть на колени и поклоняться. Голос незнакомки был мелодичным и ассоциировался у Тони с усыпанной звездами ночью — настолько он был прекрасен. Но говорила Она с явным, немного странным акцентом. Позже, Тони прошерстит разные языковые базы и выяснит, что так могли бы говорить где-то в Исландии или Норвегии. Незнакомка оказалась не только красива, но и умна. Они проговорили допоздна, ее очень интересовал синтез чистой энергии, Старк редко встречал собеседника, который разбирался в научной терминологии на его уровне. Тони и не заметил, как гости стали расходиться, а зал постепенно опустел. Как истинный джентльмен, он предложил проводить ее до выхода, но у дверей отвлекся на Хэппи. Когда он через десять секунд повернулся обратно — незнакомки уже не было, Она просто растворилась в воздухе. Как ее зовут — Тони так и не узнал.              Тони перестал спать. Стоило ему заснуть, как во сне появлялась Она. Он никогда не видел ее во сне полностью — только мимолетные видения. То изумрудные глаза, он никогда в жизни не видел таких глаз — в них смешались холод, боль, одиночество и, кажется, презрение ко всему живому. То черные густые кудри, то тихий смех или жесткая ухмылка. Через неделю Тони понял, что не может вспомнить ее целиком — только смутный образ. В списке гостей Д.Ж.А.Р.В.И.С. не нашел никого подходящего под описание. Тони казалось, что его видения прекрасной незнакомки распространились и на реальную жизнь. Она мерещилась ему везде — в прохожих на улице, в секретарше бизнес-партнера, в дикторе новостей по телевидению. Тони перестал спать и, кажется, начал пить еще больше. Пеппер еле удавалось вытащить его из мастерской. На вторую неделю этих пыток она подключила тяжелую артиллерию: Роуди.              Когда полковник Джеймс Роудс потащил его в бар, тот в шутку спросил у Старка, а не влюбился ли он. Тони лишь горько хмыкнул мол да, влюбился.       — В Пеппер?       — В Пеппер, — согласился он. Не рассказывать же другу, что влюбился в собственные сны и видения.       Надолго Роуди не задержался — в царстве свободы опять что-то случилось, и того вызвали на базу. Уходить из бара Старк пока не собирался. Примерно через четыре бокала виски в полном одиночестве, откуда-то из темноты, к нему подсел мужчина. Старк не обратил на него внимания, продолжив напиваться в одиночестве, но это сложно сделать, когда на тебя откровенно пялятся. Молчат и смотрят. Тони резко обернулся уже начав произносить что-то типа — «Эй, ты! Прекращай так на меня смотреть!», но слова так и остались невысказанными. К нему в пол-оборота сидел мужчина, которому на вид было около тридцати лет. Весь какой-то угловатый, острый, но одновременно тонкий и… хрупкий. Да, определенно. Дотронешься — и он разлетится тысячей осколков. Острых, до крови ранящих, осколков. Казалось, об него можно легко порезаться — об острые скулы, узкие плечи, костлявые руки. Он сидел, опираясь одной рукой о барную стойку, и закинув ногу на ногу. Безумно длинную ногу на такую же головокружительно длинную — мужчина явно был выше Старка, хотя, пожалуй, в броне Тони будет все-таки повыше. А потом мужчина заговорил. «Так и будешь на меня смотреть, разинув рот?», — голос чуть с хрипотцой, низкий, пробирающий до костей, как мороз в горах, завораживающий как… как усыпанная звездами ночь, будь она неладна. Мужчина знал, что он прекрасен. Божественно, изумительно, до безумия красив. Совершенен. Идеален. Молочно-белая кожа, черные волосы, стройное, но Старк уверен, подтянутое тело, — наверное, именно так должен был выглядеть Арес или Аид, а может, и сам Аполлон. Образ дополнял классический костюм-тройка в черных тонах. Это выглядит нелепо в атмосфере бара, пусть и приличного, дорогого бара, но назвать этого мужчину «нелепым» даже мысли не поворачиваются. Но самым ужасным для Старка были его глаза. Зеленые, мать их, изумрудные, пронзительные, холодные, ехидные… Старк прервал этот поток лирической мысли, резко повернувшись обратно к барной стойке и залпом допив свой виски. Зеленые, о боги, глаза.       Разговор завязался сам собой. Мужчина представился просто «Локи», без фамилии, без «мистеров», но звучало это «Локи» настолько надменно, словно перед Старком сидел как минимум граф, а то и сам наследный принц. У Локи был едва уловимый, но крайне странный акцент. Исландия, Швеция, Норвегия, Дания. Недавно Старк уже слышал такой акцент. Проговорили они до самого утра, Тони успел протрезветь и захмелеть повторно, но уже от разговора — его всегда приводили в тихий восторг разговоры о науке. Мимика у Локи тоже была… странная. Какая-то скомканная, словно он старался контролировать ее, но иногда проскальзывало что-то неуловимо настоящее — ехидное, резкое, острое. Старку казалось, что Локи состоит из насмешек, ехидства и острых углов. А еще было чувство, что Локи никогда не врет, рубит с плеча и никого не жалеет. Старку нравились такие люди. А еще Локи явно знал больше, чем хотел показать. Тони в шутку сказал:       — Нечасто встретишь в баре человека, который разбирается в термоядерном синтезе.       — Нечасто встретишь в баре человека, который питает свое сердце от электромагнита, — в ответ передразнил его Локи.       Старк знал, что эту информацию можно было вычитать в любой бульварной газетенке, его лицо было на обложках журналов по всей стране, но вслух о таком упоминали редко. Разговор прервал звонок мобильного телефона — в пять утра звонила встревоженная Пеппер, Роуди давно вернулся к себе, а Тони так и не было. Стоило Старку на минуту отвлечься на дисплей телефона, как Локи легко встал и незаметно покинул бар. Вернувшись в свою временную квартиру в Нью-Йорке, вместо ключ-карты Тони достал из нагрудного кармана визитку. Черная бумага и золотые буквы: «Локи» и номер телефона. Когда Старк успел ее взять — он не помнил, хотя похмельный угар испарился буквально через пятнадцать минут после начала разговора. А еще, не смотря на увлекательную беседу, внутри Тони словно что-то разрывалось и кричало — «опасность», «держись от него подальше», «беги». Старк не придал этому значение.              Жизнь Тони превратилась в настоящий кошмар. В прямом смысле этого слова. Ему все чаще снились плохие сны. Снился Афганистан, пытки, но вместо арабского ему слышался какой-то скандинавский язык. Дальше было только хуже — песчаная пустыня во снах превратилась в другую, невиданную ранее ледяную пустыню из непроницаемого темно-синего льда. Сославшись на стресс и смену обстановки, Старк снова вернулся к себе домой, в особняк в Малибу. Пеппер не возражала, все равно пока башню не достроят, они не переедут в Нью-Йорк окончательно. Но легче не стало. Однажды, проснувшись после очередного кошмара, Тони понял, что вконец двинулся. По всему периметру спальни стекла были скованы льдом. В Малибу. Лед на стеклах. В Малибу, штат Калифорния. Датчики Д.Ж.А.Р.В.И.С.а показывали сбой примерно в четыре часа утра продолжительностью в два часа сорок три минуты. На часах было девять — лед все еще был на окнах и таять, похоже, не собирался. Чуть позже, спустившись в мастерскую, Старк заметил недопитый стакан с кофе из Старбакса, которого ночью точно не было. Камеры не зафиксировали ни-че-го, и во всем был виноват сбой на два часа сорок три минуты.              Старк задал Д.Ж.А.Р.В.И.С.у алгоритм поиска — найти всю информацию в сети об этом Локи. Спустя несколько часов, единственного подходящего под описание Локи, что нашел Д.Ж.А.Р.В.И.С., — был бог Локи из скандинавской мифологии. Бог хитрости и коварства — Локи, бог лжи и обмана — Локи, бог шуток и розыгрышей — Локи, бог озорства — Локи, бог зла — Локи, бог-убийца Локи, трикстер Локи, Лофт Локи, любимое дитя магии — Локи, мать всех ведьм Локи, странник ветра Локи, чудовище и предатель Локи, хитрец Локи, коварный Локи, умнейший Локи, нелюбимый Локи, двуличный Локи, прорицатель Локи, перевертыш Локи, разрушитель Локи, колдун Локи, проклятый Локи, ледяной великан Локи, ас Локи, Локи сын Лафея, Локи сын Одина, названный брат Тора — Локи. Локи, которому никогда не воздвигали деревянные идолы на капищах, но которого боялись целые народы тысячи лет назад. Информация настолько разнилась, что Старк, пригрозив Д.Ж.А.Р.В.И.С.у переписать его код, отправил того искать дальше. На самом деле, это заставило Старка задуматься, ведь недавно в Нью-Мехико объявился так называемый бог молнии — Тор. К утру Д.Ж.А.Р.В.И.С. так и не нашел ничего нового.              В следующий раз он увидел свою незнакомку в Калифорнийском технологическом институте, когда читал лекцию по ядерной физике и синтезе частиц. Что она делала в Калифорнии, или наоборот, тогда в Нью-Йорке, Тони старался не задумываться. Она сидела на первом ряду, вытянув свои бесконечно длинные ноги в проход. Черный костюм и зеленая рубашка выгодно оттеняли ее бледную, молочно-белую кожу. О лекции можно было забыть, он читал ее на автомате, а сам сверлил незнакомку глазами. У нее были очень узкие бедра, Тони помнил это по темно-изумрудному платью с приема. И талия, такая тонкая, осиная талия, словно у нее не хватало нескольких ребер — любая фетиш-модель позавидовала бы ей. Сам факт этого знания отвлекал Тони уже несколько недель. Поговорить с ней Старк не успел, по окончанию лекции его окружила стая фанатов, он только и успел, что проводить ее взглядом. Прежде чем исчезнуть в темном проеме коридора, незнакомка посмотрела на него через плечо и улыбнулась. Старка прошиб холодный пот. Улыбкой этой она очень сильно напомнила ему Локи. Совпадение?              Он слышал в тишине своего дома звонкий, безумный смех, словно смеялась сама тьма. Старк боковым зрением видел что-то в отражении зеркал. Лишь однажды ему удалось поймать прямым взглядом это «что-то» — смесь черного, зеленого и золотого. Тони не нашел ничего лучше, чем сбежать от всего этого в мастерскую, но и там спасения от странных видений не было. Когда он работал над очередным проектом, ему казалось, что кто-то стоит за спиной, наблюдает за ним, но стоило обернуться — пусто, никого, он всегда был в мастерской один. За месяц кошек-мышек со своими кошмарами Старк начал их игнорировать — «Если я не вижу проблемы, значит ее не существует».              Строительство в Нью-Йорке продвигалось семимильными шагами, и Тони снова пришлось вернуться в Нью-Йорк. В один из вечеров, когда Пеппер была в Старк Индастриз и не стояла над душой со своими бумажками, Старк набирает заученный наизусть номер телефона. Трубку не брали долгих сорок секунд, а после — еще несколько секунд абсолютной тишины. Тони услышал мурчаще-рычащие довольные интонации так, словно Локи находился не по ту сторону телефона, а у Тони за спиной. Из динамика раздалось одно единственное слово, и Тони показалось, что его сердце перестало стучать:       — Старк~.       Не вопрос, утверждение, самоуверенно и дерзко, так с Тони не разговаривал еще никто. Старк назвал время и место, и быстро, пока не передумал, положил трубку.              И сейчас Тони волнуется как школьница. Как подросток в четырнадцать лет, который назначил старшекласснице свидание где-то в дешевой забегаловке. Только он сидит в мишленовском ресторане, в отдельной комнате, где кроме него и его спутника не будет никого. И все еще чувствует себя гребаным подростком на первом свидании. Локи опаздывает, и Тони нервничает как никогда не нервничал на свиданиях — он привык, что все складывалось само по себе, стоило только людям услышать имя «Тони Старк». Признаться себе, что для него, Тони Старка, эта встреча является именно свиданием, он тоже не может. Локи опаздывает на пятнадцать минут, словно давая Старку опомниться и уйти, но стоит Тони увидеть Локи — он в этом болоте с головой. Они видятся второй раз, а ощущение дежавю не отпускает. Встреча в баре была два месяца назад? Да нет же, она была буквально вчера!       Локи заходит в комнату легко и непринужденно. Нет, Локи не опаздывает — это Старк пришел слишком рано. Локи передает официанту свой пиджак и остается в одной рубахе свободного покроя глубокого изумрудного цвета, что выгодно оттеняет цвет его глаз. У Локи, видимо, все просчитано до мелочей, особенно расстегнутые верхние пуговицы рубахи. Ключицы. Единственное, о чем Тони может думать до конца вечера, — это острые, бледные, точно запрещенные законом какой-нибудь скандинавской страны, ключицы.       Собраться с мыслями сложно, но одна теория не дает Тони покоя. Локи улыбается как лиса даже после того, как Тони вворачивает разговор в это русло.       — Локи странное имя, что оно означает? — будто бы невзначай спрашивает Тони. Улыбка Локи становится еще острее.       — Смотря с какой стороны посмотреть, Старк, — Локи слегка прищуривается, пристально глядя на Тони, — если тебе нравится греческий, то Локи — это волк. Если ты любишь Прибалтику, то для тебя Локи будет медведем. Если ты любишь сказки, то для тебя Локи пламени подобен. Если ты живешь только здесь и сейчас, то Локи тот, кто бросит к твоим ногам весь мир, только потому, что Локи может себе это позволить — легко и непринужденно. Но если отбросить лирику и вернуться к истокам, то Локи — конец всему.       Тишина, повисшая после монолога Локи, звенит в ушах, а потом Локи смеется, как-то горько, остро, смех этот режет слух. Самое ужасное то, что смех этот словно переменная в алгоритме заменяет неизвестность, давая приблизиться к разгадке еще на шаг.       Даже после всех этих странностей Тони не хочет отпускать его. Старк предлагает подвезти Локи до дома, и тот лишь кивает в ответ. Audi R8 мягко плывет по шоссе, без цели и направления — Локи так и не говорит куда ему нужно, а Старк не хочет спрашивать. Тони постоянно отвлекается от дороги. Тонкие длинные пальцы Локи — безусловно отвлекающий фактор что надо. Такие руки должны принадлежать пианисту как минимум. Тони считает про себя до десяти. Помогает плохо. Совсем не помогает. Настолько не помогает, что вместо переключателя скоростей он берет Локи за руку, сжимает крепче и не дает выдернуть. Впрочем, Локи не вырывается, смотрит в окно и полностью игнорирует Старка. Руки у Локи просто волшебные, но до безумия холодные, словно Тони держит только что выпавший снег, который отказывается таять. У Старка сразу же появляется странное щемящее чувство, что он прикасается к чему-то запретному, чему-то, что простой человек трогать просто не имеет права. А потом Локи просит остановить машину у следующего перекрестка и волшебство прикосновения заканчивается, рассыпается, разбивается об реальность. Локи выходит из машины и тут же теряется в толпе. Как Тони доезжает до дома — он не помнит. Единственное, что он помнит о том вечере, — это температуру кожи чужих рук, которая стремилась к точке нуля.              Больше всего Тони не любил отвлекаться на дела «Старк Индастриз», когда он был чем-то увлечен. А увлечен он был и еще как. У этого «увлечения» даже было имя, вот только вслух, да при друзьях, произносить его язык не поворачивался. Ведь имя это — конец всему, что бы это не значило. Скучное совместное совещание совета директоров и совета национальной безопасности приводит его в Вашингтон. Тони идет прямо к Пеппер, надеясь, что в последние десять минут сможет откреститься от этой каторги. Как незнакомка оказывается в выделенном ему кабинете, который по факту и вовсе был не его, а мисс Поттс, Тони не знает. Та сидит на большом кожаном стуле и слегка покачивается под один ей понятный ритм, глядя в большое панорамное окно. Начинает говорить Она не оборачиваясь, и кажется, что она точно знает, кто сейчас открыл дверь. Тони ее не слушает, фоном цепляясь за какие-то слова: «мистер Старк», «деловое предложение», «нам нужно», «термоядерный синтез». Нет, mon chéri, нам нужно не это. Нам нужно в Нью-Йорк. Срочно. Совещание забыто, Д.Ж.А.Р.В.И.С.у уже отдан приказ подготовить личный самолет Старка для перелета по маршруту Вашингтон — Нью-Йорк. Старк тянет незнакомку за локоть к выходу, параллельно бронируя с телефона пентхауз Ty Warner в отеле Four Seasons. И ужин, обязательно ужин, он им просто жизненно необходим. Ужин в пентхаузе с видом на Манхэттен из панорамных окон. Старк более чем уверен, его незнакомку этим не удивить — она видела и не такое. Да, он до сих пор не знает, как ее зовут, да это и не важно, ведь если Тони не ошибается — конец его миру наступит сегодня вечером. Она ему что-то говорит, но Тони игнорирует и заталкивает ее в машину — Хэппи нервно поглядывает в зеркало заднего вида. Если Старк снова взялся за старое, то мисс Поттс это не понравится. Но Тони не делает абсолютно ничего, он даже не смотрит на свою спутницу, уставившись в окно.       — Ты как всегда непредсказуем, Старк, — говорит она, немного растягивая звуки в его фамилии.       Тони смотрит на нее удивленно. Акцент. Его не было. Она избавилась от него за три месяца. «За два», — подсказывает сам себе Тони, ведь у Локи в ресторане тоже уже не было этого странного скандинавского акцента.       В самолете они летят молча, и так же даже не смотрят друг на друга. Тони смотрит, не отрываясь, в стекло иллюминатора, погрузившись в свои мысли. Ему кажется, что в какой-то момент вместо отражения сидящей рядом «незнакомки» он видит ухмылку Локи.       Когда они поднимаются в номер, уже начинает темнеть. На столе в гостиной зоне накрыт ужин на двоих. Они сидят за столом друг напротив друга и молчат. В последний момент Тони приходит в голову мысль, что он может ошибаться, и эта мысль не дает сделать следующий шаг. На улице тем временем совсем темнеет, и «незнакомка» подходит к окну, положив руку на стекло. Тони косится на нее со своего места и, буквально на пару секунд, но очень отчетливо видит в отражении на стекле Локи в какой-то странной одежде.       — Зачем ты привел меня сюда, Старк? — спрашивает она, делая вид, что любуется ночным городом, а не наблюдает за его реакцией в отражении.       — Чтобы убедиться.       — В чем убедиться, Старк? — тихо вторит она, не поворачиваясь к нему.       — Что боги существуют, Локи, — просто отвечает Тони, не отрывая глаз от своей гостьи.       Она смеется, а потом комнату озаряет золотой свет, который струится от одежды и быстрой вспышкой преобразует ее — еще выше, плечи шире, волосы короче, из кудрявых — в прямые, из женщины — в мужчину, голос — ниже, глаза — жестче. Одежда преобразуется из черного строгого платья в многослойный доспех: он неполный, облегченный, так, повседневный вариант, но все самые важные точки закрыты и укреплены. Старк никогда не видел такой покрой, и он уверен, что и материалы такие ему не знакомы.       — Умный глупый человек, — тихо говорит Локи, не оборачиваясь к нему. Температура в комнате понижается, а от руки Локи, что лежала на окне, медленно расползается изморозь. — Ты как-то спрашивал, как меня зовут. Я — Локи из Йотунхейма.       — Бог хитрости и коварства, — вторит Старк, мысленно вычеркивая ненужные пункты из описания, что нашел когда-то Д.Ж.А.Р.В.И.С.       — Кто-то с тобой не согласится. Кто-то скажет, что Бог лжи и обмана, а кто-то — шуток и розыгрышей.       — Значит кто-то не видит дальше своего носа, — отвечает Тони. Локи видит в отражении на стекле, как Старк встает из-за стола.       — Я всегда говорю правду, а вот как воспринимают ее другие, переделывая под себя и слыша то, что хотят услышать, — это их дело.       — Ты мне ни разу не соврал, — говорит Старк, обнимая Локи со спины.       Недоговаривал? Да. Не отвечал прямо на вопросы? Да. Но врать Локи не врал, он знал, как обходить подводные камни. Тони всем своим нутром чувствует странную эйфорию. Тело подсказывает, что он сейчас трогает не человека — бога, и подсознание пытается запомнить все до последней детали. Сегодня Локи оказывается невероятно теплым, а может все потому, что он натравил свой холод на несчастное окно. Об этом Тони подумает потом, как-нибудь на досуге, а сейчас запоминать, запоминать, запоминать. Каждое движение, каждый шорох, каждый взгляд. Стоять, невинно обнимая со спины, молчать и запоминать. Хотя хочется схватить и не отпускать, увести Локи в другую комнату, заняться более интересными вещами, чем пустые разговоры или молчание, но сейчас не время, сейчас слишком рано. Локи не поймет.       Локи исчезает через два часа и сорок три минуты, как подсказывает Д.Ж.А.Р.В.И.С., просто растворяется в воздухе даже не разорвав объятий Старка. Хэппи приходит в семь утра и застает Тони одного, растерянного, сидящего за обеденным столом перед нетронутым ужином. Тони просто смотрит в окно на панораму города, а что до льда — Хэппи не знает, откуда в Нью-Йорке в это время года взялся лед, который даже не собирается таять.