* * *
Барти точно знал, когда погиб Тёмный Лорд: дала знать острая боль в его Тёмной Метке, сопровождаемая порывом магии, пока та превращалась в уроборос, имевший форму символа бесконечности. Так что Лорд Волдеморт был мёртв, но метка осталась; это значило, что Леди Поттер выиграла войну и завершила свою вражду. Видя, что теперь он был её слугой, ему действительно следовало прекратить атаковать других её вассалов. Большинство оборотней, причастных к нападению на Хогвартс, были уже мертвы, как и около половины Пожирателей Смерти, во главе которых он был поставлен, — что было убого, но они больше не были его проблемой — и с большинством из них было покончено его бывшими учениками. Ханна Аббот продемонстрировала неожиданный талант к наколдовыванию серебра и приданию тому формы, и это уничтожило сразу трёх оборотней, в то время как Милли стала ещё более великолепна со своим топором, чем Барти помнил со встречи в Отделе Тайн. Однако быть пойманным, даже подобными компетентными маленькими бойцами, стало бы некоторым разочарованием для кого-то с уровнем его навыков — в отличие от некоторых, он заработал свои школьные оценки — так что Барти взорвал дверь в ближайшую аудиторию, вбежал в образовавшуюся дыру и выбросился в окно, использовав Чары Парашюта, чтобы замедлить свой спуск настолько, чтобы не сломать себе ноги при приземлении. Чары Парашюта принадлежали к малоизвестной части Французской Магии, что утратили свою популярность, когда улучшились чары безопасности мётел, но Барти всегда любил изучать необычные заклинания. Ему придётся украсть метлу из школьного склада мётел, чтобы убраться подальше, но, как только он выйдет за пределы Защиты Хогвартса, то сможет аппарировать, и это сделает скрытие проще. Он собирался сдаться Дорее, действительно собирался, но сперва он хотел подчистить хвосты в Министерстве и убедиться, что у него для неё было готово достаточно репараций, чтобы она была не слишком недовольна на него за всё то, что он, ну, проделал за последние два с половиной года. Барти определённо нравилась Дорея, но он не был слишком тупым, чтобы считать, что она добралась туда, где находилась сейчас, будучи особенно терпимой. В конце концов, Тёмный Лорд был мёртв.* * *
Люциусу не разрешили присоединяться к штурму Хогвартса; Тёмный Лорд решил, что Лорд Малфой был всё ещё слишком привязан к своему запутавшемуся сыну, и «освободил» его. Таким образом, когда все остальные с Тёмной Меткой направились через Исчезающий Шкаф, который Северус купил в Боргин и Бёркс, Люциуса оставили позади, чтобы он закончил бумажную работу. Северуса оставили, потому что Тёмный Лорд хотел получить несколько сильно ограниченных зелий, чтобы дать дозу определённым учителям и ученикам, а в процессе варки произошло несколько неожиданных задержек, включая какого-то идиота-оборотня, принявшего частично сваренную Эссенцию Безумия за Глоток Энергии и отпившего прямиком из котла. Лорд Малфой подозревал, что это не было целиком виной самого оборотня, но не сказал ничего. Если Северус позволил себе небольшую скрытую диверсию на стороне, то, может быть, он был не единственным, кто мог понять, что планы Тёмного Лорда могут только плохо кончиться. Он раздражённо редактировал законопроект, заставлявший грязнокровок платить десятину своего дохода правительству, — серьёзно, он что, был единственным в служении Тёмного Лорда, кто мог правильно записывать, когда доходило до разработки законодательства? — когда его Тёмная Метка вызвала острую боль. Опустив взгляд вниз, Люциус распахнул глаза, когда череп, включённый в дизайн, исчез, а змея обернулась вокруг самой себя в форме восьмёрки, чтобы ухватить себя за хвост. Уроборос был символом бесконечного объединения всего, бесконечным циклом рождения и смерти, тем самым, чего Тёмный Лорд пытался избежать, когда создавал крестражи. Кажется, Неизбежность и Смерть всё-таки настигли его. Люциус отложил перо в сторону и ещё несколько минут пялился на Метку, но та не исчезала. Это не было хорошим знаком. Это предполагало, что кто-то — вероятно, тот, кто убил Лорда Волдеморта, — узурпировал контроль над Тёмными Метками, и все Пожиратели Смерти были теперь порабощены кем-то ещё, знал ли тот человек об этом или нет; кто-то, кто воплощал в себе концепцию уробороса, всеобъемлющего цикла вселенной. Это последнее было так же загадочно, как и тревожно. Понимая, что сам Лорд Малфой мало что мог сделать с тем, чтобы быть забранным как беспризорный предмет мебели, он отложил в сторону бумажную работу и пошёл налить себе чашку кофе. Он мог, по крайней мере, отправить всех других министерских рабочих домой, чтобы уменьшить неизбежную путаницу, что обязана была возникнуть, когда станет известно, что Тёмный Лорд мёртв.* * *
Разбирательство с выжившими Пожирателями Смерти и их коллегами оборотнями заняло часы, ну, по крайней мере, это заняло какое-то время, понадобившееся Дорее добраться до замка и проинформировать всех, что Том Риддл был всесторонне и всеобъемлюще мёртв. Полностью мёртв, в отличие от почти-мёртв, как в прошлый раз, хотя Джастин Финч-Флетли спрятал своё лицо в руках и застонал о неподобающих отсылках к Принцессе Невесте, когда она это сказала. Он застонал снова, когда Терри Бут указал, что штурм замка прошёл очень плохо для Пожирателей Смерти. Дорея перестала обращать внимание на остальные цитаты, когда идея о том, чтобы пройтись по карманам очень-мёртвого Тома Риддла в поисках мелочи, начала распространяться. Слава Богу, никто из учеников не погиб, хотя несколько, вероятно, было травмировано реальностью убийства кого-то или тем, что видели, как их друзья убили кого-то. Это было достаточно плохо, но, в конце концов, могло быть преодолено. Затем были те, кто видел, как Гермиона убила Грейбека, что, по-видимому, было очень грязно. Поскольку единственными опознаваемыми кусочками, оставшимися от страшного оборотня, были его мантия и его кожа, последняя поймана на полпути через трансформацию из человека в волка, и Дорея могла поверить, что видеть это было совершенно тошнотворно. Лужа розоватой слизи, что пахла приготовленным мясом, окружавшая останки Грейбека, была просто подтверждением того, без чего её воображение могло прожить, особенно в сочетании с жалобами Лео о том, что оборотень прилип к его ботинкам. Сегодняшний урок по Пламени Солнца состоял в том, что Пламя Солнца могло Активировать проклятье ликантропии, несмотря на отсутствие полной луны, что Лео изначально проделал случайно — отвлекая Грейбека от Гермионы — а затем специально, чтобы отвлечь и посеять хаос в ряды врага. Оборотней, несмотря на их ужасную репутацию, убить было гораздо проще, чем волшебников, до тех пор пока человек, совершавший убийство, знал, как, и имел палочку — или фокус Огня Души. У волшебников имелись палочки и работа в сплочённой команде; оборотни атаковали столь же часто друг друга, как и всех остальных, и не имели больших пальцев, требуемых для удерживания палочки. Как только оборотни были исключены из отряда, противостоявшего команде, ведомой Гермионой и Лео, Гермиона ещё более явно призвала своё Пламя и уничтожила их всех Умноженными серебряными ножами. Затем она отправилась на поиски новых жертв, Лео же радостно позволил ей это. Она не нашла Пожирателей Смерти к тому моменту, как Дорея добралась до Хогвартса, но она обнаружила шкаф, через который те прошли, и ей удалось идентифицировать его, как Исчезающий Шкаф. Гермиона знала об Исчезающих Шкафах, так как они несколько раз участвовали в различных судебных разбирательствах, записи о которых она изучала, в частности, относительно Защит и безопасности. Никто, кроме того, кто изобрёл их, не понимал полностью, как они работали, но рунные схемы для настройки и починки не были утеряны, хотя пока ещё никому не удалось построить новый. Они часто упоминались в магических законах, потому что Исчезающие Шкафы каким-то образом обходили все без исключения Защиты: тот, кто входил в здание через Исчезающий Шкаф, совсем не проходил через Защиты указанного здания. Существовало даже немало жарких романтических рассказов, в которых Исчезающие Шкафы использовались в качестве способа для тайной встречи возлюбленных. Довольно много предприимчивых воров проникло в плохо Защищённые мелкие владения, пользуясь Исчезающими Шкафами для доступа в главную резиденцию семьи. После этого Шкафы довольно быстро вышли из моды, но они явно не были разрушены или выброшены в мрачные хранилища. То, что они работали мгновенно и независимо от расстояния, вероятно, способствовало этому, поскольку они были дешевле, ими было проще пользоваться и они были безопаснее портключей или камина, что объясняло, почему некоторые семьи всё ещё имели их и пользовались ими. Когда и как шкаф попал в Хогвартс и почему персонал не признал его, как неприемлемый риск безопасности, было, однако, проблемой. К счастью, это не было проблемой Дореи: убирать этот бардак будет директриса МакГонагалл. Дорее придётся лишь разобраться с двумя оборотнями и пятью Пожирателями Смерти, которые чудом пережили необдуманное нападение их Лорда на школу. Дорея разобралась с Пожирателями Смерти, использовав Метки Невольников для принуждения к честности и задав им вопросы о прошлых преступлениях и личных убеждениях. Присутствовавшая Падма делала записи, а дикта-перо записывало весь разговор. Было обнаружено, что все пятеро пытали, насиловали и убили немало магглов и магглорождённых ещё до того, как их завербовали, и были бы переданы ДМП, существуй тот всё ещё как нечто большее, чем прикрытие для силовиков Волдеморта. Большинство из тех, кто вторгся в Хогвартс, технически, были аврорами. Поэтому вместо этого Дорея попросила Сьюзен Боунс рассказать ей об историческом прецеденте, определила, раз уж они были её Невольниками, что у неё имелись полные права и на их жизни, и на их смерти, а затем попросила Милли, как единственного присутствовавшего взрослого Булстроуда, будет ли она готова на время взять бывшую традиционную роль её Семьи как Палача, но лишь от имени Семьи Блэк, а не от всего Министерства. Милли была мрачно удовлетворена такой возможностью и приступила к выполнению задачи в полностью традиционной манере, надев капюшон, броню и перчатки из кожи дракона, прежде чем снести головы мужчин чистым и деловым образом. Милли затем извинилась за своё плохое самочувствие; Дорея не могла обвинять её, поскольку казнь рабов, даже когда это было юридически необходимо при подобных обстоятельствах, ощущалась неправильно. В отличие от других Пожирателей Смерти, которых Дорея убила на кладбище, эти волшебники были побиты и беззащитны перед топором. Даже усмирение Тома Риддла было менее расстраивавшим. Однако удерживать тех мужчин живыми, после того, что они сделали, было бы хуже. У них были записи дикта-пера, так что семьи жертв могли получить некоторый катарсис, а справедливость была восстановлена. Впрочем, и ей, и Милли придётся жить с тем, какую форму приняла справедливость. Оборотни были более проблематичными, поскольку Дорея не могла навязать им честность без веритасерума, а того у неё не было. Однако она сомневалась, найдётся ли подобное зелье в подземельях; нет сомнений, что новый профессор зельеварения мог сварить его, но даже во время войны имелось мало причин держать при себе немного, когда использовать его на учениках было глубоко незаконно. Предложение им Лёгкости Ликана не привело её никуда, так что она была вынуждена пометить их как «нераскаявшихся» — как Закон Министерства решил после того, как её зелье стало достоянием общественности, — и разобраться с ними соответствующим образом. По закону Министерства, нераскаявшиеся оборотни были дикими тварями и подлежали казни. Милли, вернувшись из ванной, мрачно взяла свои топор и броню снова и выполнила почесть, на этот раз перед группой учителей и взрослых учеников, поскольку казнь дикой твари было министерским делом, а не личным делом Блэков. После этого всё быстро завершилось. К тому моменту всех младших учеников отправили в постели, тела, лежавшие повсюду, были перемещены в одно из верхних подземелий, и домашние эльфы уже начали вычищать авгиевы конюшни. Старшие ученики либо убеждались, что младшие оставались в своих гостиных, либо — если были членами Созвездия — тщательно разбирали все ловушки, что были установлены во время боя. Это было долгой, неприятной работой, но Джинни превосходно справлялась, согласованно организовав это. Большинство Ураганов Хогвартса, в любом случае, были из Гриффиндора, так что то, что Джинни управлялась со сборищем, пока они Дезинтегрировали заклинания-ловушки и Пламенные мины-ловушки, было действительно к лучшему, поскольку она знала, как удерживать их в узде. Наступила полночь, прежде чем школа была очищена, так что Дорея решила отправиться домой — её близнецам вскоре понадобится ещё одно кормление — разобраться с Министерством можно будет утром.* * *
Следующее утро для Дореи наступило неприятно рано, учитывая ночь, которую она провела. Однако у неё всё ещё имелась обязанность для выполнения и Вражда для завершения, так что она поднялась, оделась, покормила своих детей и схватила свою новую — для неё — палочку, прежде чем покинуть поместье Поттер с Дон, Флёр и Карлой. На данный момент Гаэтано заменял её мужа и находился в процессе помощи Прюэттам с тестированием новой «Краски для Глаз», так что не выйдет на публику, пока его радужки не перестанут быть фиолетовыми с маленькими танцующими золотыми искрами. Предположительно, Фред пытался получить кроваво-красный, но Дорея подозревала обратное, хотя бы из-за своего собственного опыта с некоторыми известными ингредиентами зелья. Ну да ладно, по крайней мере, они развлекались. Придя к одному из множества волшебных входов в министерское здание, Дорея замерла при виде собравшейся толпы бюрократов, наполнившей улицу. Министерство Магии, по-видимому, было закрыто на день, но никто из присутствовавших не имел смелости либо расследовать, либо просто отправиться домой. Дорею не удивило, что массы ещё не узнали, что Том Риддл был мёртв; директриса МакГонагалл, вероятно, закрыла совятню, как только осознала, что в школу вторглись, в качестве меры безопасности. Строгая шотландка была такой практичной! Однако очень маловероятно, что Невольники в здании — любой из них — пропустили смену собственника, так что, скорее всего, забаррикадировались. Дорея не была уверена, был ли один из них Люциусом Малфоем или Северусом Снейпом, но оба мужчины, в теории, всё ещё были живы. Как и Барти Крауч младший, но это было совершенно другим делом. Она достаточно хорошо познакомилась с мужчиной, когда он изображал Грюма, но тогда он придерживался определённой роли, так что она не знала, каким он будет, будучи самим собой. Северус, однако, явно испытал Барти в естественном состоянии; из упоминаний Барти в редких письмах Северуса, Дорея ожидала увидеть несбалансированную Дождевую Молнию — или «Дождь с тенденциями Молнии» будет более подходящим, учитывая, что, вероятнее всего, он изначально был таким до Азкабана? — когда-нибудь в ближайшее время у её порога, тащившего за собой несколько трупов и надеявшегося получить её одобрение, как бездомный кот. Дорея знала Сродство Пламени всех своих учителей и знакомых, даже когда большинство из них не могли, вероятно, не должны были и не смогли бы никогда сознательно вызвать свой внутренний огонь. Люциус Малфой был Туманом с тенденциями Солнца, что делало его дезориентирующим и неожиданно убедительным. Северус Снейп был Облаком с тенденциями Тумана, которые он прекрасно воплощал. Альбус Дамблдор был Классическим Туманом, судя по книге, которую она унаследовала от Абраксаса, неадекватная привычка всё контролировать и всё такое. Филиус Флитвик был Дождём, Минерва МакГонагалл — Ураганом, а Помона Спраут — Лесом. Римус Люпин также был Дождём, впрочем, до недавнего времени, он настолько погряз в ненависти к себе, что был неспособен оказать успокаивавшее влияние на кого-нибудь, не затрачивая значительные личные усилия. Учитывая, что её па был Небом, её папа — Ураганом, а её мама — Солнцем, Дорея подозревала, что Петтигрю был Молнией и что Дамблдор сделал что-то, чтобы помешать Джеймсу Поттеру получить полный, сбалансированный набор Хранителей; вероятно, манипулируя соперничеством между факультетами Хогвартса. Если бы её отцам удалось подружиться с Северусом, то ни за что Дамблдор не смог бы подвести её мать и па до их смерти: слизеринец увидел бы это за милю. Волдеморт был слишком сокращён, чтобы даже иметь Сродство, но дневник-крестраж был Облаком, когда она изучала его; повреждённым, потрёпанным и едва заметным Облаком, но всё ещё Облаком. Не то чтобы она осознавала это тогда, но диадема была ещё более потрёпанным и умиравшим Облаком, и к тому моменту она поняла, что ощущала. Практически, Дорея считала, что Невольники, вероятнее всего всё ещё находившиеся в Министерстве, были Люциусом и Северусом, поскольку оба знали, что она придёт, даже если не общались друг с другом. Северус будет ожидать её, потому что ей требовалось исполнить обещание по его освобождению, а Люциус будет, потому что он был там, когда она объявила Вражду и Отмщение, и понял последствия. Подойдя к закрытой двери, Дорея вежливо постучала по ней, объявляя себя: — Дорея Розамунда Блэк-Поттер, Леди Поттер и Регент Блэк, — она сделала паузу, — и приближённые. — Возьми она с собой Ди, то старшей девушке пришлось бы объявлять Дорею, поскольку это было частью обязанностей Приказчика, но Дон, Флёр и Карла не давали ей никаких клятв, так что не «считались», когда доходило до официальных объявлений, вроде требуемых для открытия этого конкретного набора дверей. Дверь растаяла, показывая открытый проход и широкий коридор, ведущий в главный атриум. — Я посмотрю, что смогу сделать, чтобы заставить Министерство открыться снова, — произнесла Дорея своей изумлённой аудитории, затем быстро прошла через проход, прежде чем кто-то из них смог подумать о том, чтобы остановить её. Дон проследовала сразу за ней, Флёр и Карла едва в полшага позади. Как только они вошли, дверь закрылась вновь, материализуясь из воздуха, чтобы преградить путь обратно наружу. Дорея проигнорировала это, целенаправленно шагая вперёд. В атриуме находился Невольник, ждавший её. — Моя Леди. Это был Люциус Малфой. — Привет, Люциус, — ровно произнесла Дорея, остановившись в нескольких ярдах(1) от него, её сопровождающие рядом с ней. — Я отправил всех рабочих домой, как только понял, что Тёмный Лорд мёртв, — разумно объяснил Люциус Малфой, выглядя значительно старше и более измученным, чем был в Отделе Тайн, даже после того, как Луна и Лео закончили с ним. — Насколько мне известно, Северус всё ещё варит зелья в лабораториях, но он запер двери и отказывается отвечать, так что я не могу быть уверенным. Думаю, Барти ненадолго заявился сюда, потому что те, кто был более предан делу Тёмного Лорда, кто совсем не вернулся домой с другими, были мертвы, когда я проснулся этим утром, но у меня нет доказательств, поскольку он сразил их мечом, а не палочкой. — С твоей стороны всё хорошо организовано, — тихо прокомментировала Дорея. Тут её направляли инстинкты — у них был хороший план — и они указывали, что лучшее, что можно было сделать с Люциусом Малфоем, было «позволить» ему выйти на пенсию в какое-то отдалённое, но приятное место, затем передать имение Малфоев Драко. Поскольку Люциус всё ещё был Лордом Малфоем, это делало имение Малфоев целиком и полностью её, но его удержание будет означать ещё больше работы для неё и ещё больше злонамеренности от её кузена и от тёти Нарциссы. Лучше заставить Драко разбираться со всем этим; это будет удерживать его занятым после окончания обучения. Драко всегда прилагал старания, когда у него было много дел, поскольку это удерживало его сфокусированным на важном. — Благодарю, моя Леди. — Я не отпущу тебя, поскольку тебе придётся вернуться в Азкабан, вместо этого я передам имение Малфоев твоему сыну, — осторожно сказала Дорея. — Но оставлять тебя без работы было бы глупо и расточительно, хмм… возможно, ты будешь готов переехать в Индию, чтобы управлять для меня плантацией Блэков? С Нарциссой, конечно. — Это позволит ей сократить количество её визитов на плантацию до раза в год, а Метка Невольника помешает Люциусу от возможности действовать против её лучших интересов или лгать ей о том, чем он занимался. Люциус криво улыбнулся. — Общественные работы, моя Леди? — Я могу отпустить тебя пораньше за хорошее поведение, — легко ответила Дорея, — но пока что я думаю, что покинуть страну в твоих же интересах. — Очень хорошо, Леди Поттер; теперь? — Дон, пожалуйста, отведи Люциуса в поместье Поттеров и передай его Ди — она может разобраться с ним. Люциус; ты будешь слушаться Дафну Гринграсс, как меня саму, поскольку она Приказчик Блэков. — Да, моя Леди. Дон шагнула вперёд, схватила руку Люциуса и аппарировала прочь; она, вероятно, приземлится где-то в сельской местности, затем призовёт эльфа, чтобы взял их в поместье. — Так, давайте посмотрим, смогу ли я найти Северуса, — вслух произнесла Дорея. — В конце концов, мне нужно выполнить обещание. — Затем, очистив Министерство от Пожирателей Смерти, она сможет вызвать хаффлпаффцев, чтобы приняли руководство. Множеству волшебников и ведьм, на данный момент ожидавших снаружи Министерства, придётся уйти; они не были мечеными сторонниками, но они участвовали и поддерживали его правительство. Она сказала, что вновь откроет Министерство, и она так и сделает, но она вовсе не говорила, что она просто снова наймёт их всех, не комментируя и не задавая вопросов. В конце концов, их трусость следовало запомнить.