* * *
Завтрак состоял из риса, бобов и лука с лепёшками, которые местные называли «дудей», о которых Скуало тихо поговорил с Дис Патером на итальянском, потому что это было единственным языком, на котором говорили оба, а Скуало говорил свободно. Высокий, серьёзный турок выглядел совершенно как дома в своих плаще и хиджабе, но Скуало знал, что тот скорее бы вернулся в штаб — Дис Патеру нравились его костюмы и шёлковые галстуки. Мечник также знал, что итальянский был наименее любимым языком для Дис Патера, но Солнце говорил свободно и принял, что греческий и русский Скуало были чем угодно кроме греческого и русского, так что разговор продолжился. Ходили слухи о мечнике в южном Герате, который находился на их пути в низинах, поэтому не был заблокирован зимним снегом. Большинство центрального Афганистана состояло из гор, и снег делал большую его часть непроходимой с ноября по апрель. Поэтому было приятно услышать, что на маршруте, который они всё равно собирались выбрать, им предстояло встретиться с кем-то стоящим. Был конец декабря, и они снова направлялись к горам, так что снег всё равно должен был им встретиться раньше или позже, но Скуало предпочёл бы, чтобы это было позже. Оставалось две недели до следующей встречи с Луссом и смены Отряда. К этому моменту Скуало намеревался находиться, по крайней мере, на северо-востоке Афганистана, предпочтительно в Таджикистане, где не было недостатка в аэропортах. Это была та ещё вылазка для двух недель, но у них были бронированные джипы, которые ужасные дороги и редкое отсутствие дорог ещё не убили, приличный запас топлива и деньги, чтобы купить ещё. Единственное, что можно было сказать хорошего об этой части мира, так это то, что бензин здесь был дешёвым; плюс, оба Солнца Тёмной Лошадки могли в крайнем случае выгнать его из сырой нефти, что они делали уже дважды. Безопасность трубопровода была довольно минимальной, особенно в сравнении с тем, к чему Вария привыкла на миссиях. По словам Дис Патера, местные обнаружили, что они вербовщики, и предложили им своих сыновей и дочерей на выбор; учитывая, что следующая партия талибов будет, вероятно, столь же плоха, как и прошлая, Скуало мог понять их причины. Они, если честно, могли быть ещё хуже, если бы знали, что предыдущие были убиты. Мечник не мог понять, почему местные не вооружались и не пристреливали ублюдков, но, может быть, они считали, что это принесло бы больше проблем, чем того стоило. Пф. Гражданские. — Есть кто-то, на кого стоит обратить внимание? — спросил мечник. — Трое парней свободно говорят на пяти языках, включая таджикский, — сказал ему Лидер Отряда, — и одна из девушек балансирует на краю Активации; она сирота, Ураган, и ей недавно исполнилось шестнадцать, её вынуждают выйти замуж. — Пауза. — Думаю, Этону, на самом деле, нравится эта. Скуало представил, как свести тихого, эмоционально неумелого Молнию с девушкой-Ураганом, которая, вероятно, была умной, целеустремлённой и немного не вписывалась в нормы морали; балансировка на Активации не была хороша для обычной жизни или вписывания в остальное общество, но Вария могла принести ей столько же пользы, сколько и она Варии. Даже если они не сойдутся, держать её поблизости будет, вероятно, хорошо для способности Этона взаимодействовать в обществе. — На скольких языках она говорит? — Свободно на трёх; к тому же, знает, как обращаться с пушкой. — Тебе она нравится. Дис Патер улыбнулся. — Думаю, она заинтересует Принца. Под этой паранджой прячется характер, и у неё нет недостатка в стержне или остроумии. — Так четверо? — скептически спросил Скуало. Четверо рекрутов из одного места было чем-то вроде статистической аномалии. Качество Варии или способность стать таковым не было чем-то легко находимым даже среди мафии. — Трое: один из парней — идиот, — спокойно поправил Дис Патер. — Две недели похода через всю страну и наблюдения за тем, как мы работаем, должно хватить, чтобы убедиться, что у них есть Качество, которое мы ищем. Девушка, вероятно, в любом случае останется; женщины тут были либо полными мямлями, либо неукротимыми, и, как почти-Активный Ураган, эта девушка была из последних. Мальчишки, с другой стороны, пробегались по всему спектру, будучи менее угнетаемыми, и, следовательно, обычно реже демонстрировали свои истинные лица. — Ладно; как угодно. Впрочем, ты скажешь Этону, что это ты устроил для него брак, — категорически ответил мечник, прежде чем встать и направиться наружу тренироваться, до того как они уйдут. Смех Дис Патера догнал его за дверью.* * *
Оказалось, что в свои семнадцать Этон был всё ещё слишком юн, чтобы жениться, по афганским меркам. Скуало напомнил себе, что большинству гражданских было восемнадцать, поскольку это был возраст законного совершеннолетия. А чтобы брак был законным, требовалось, чтобы по крайней мере один из вступавших в брак был взрослым. Это было серьёзное осложнение, поскольку её дядя, — кузен, да какая разница, — не был особенно готов отпускать свою девочку с кучкой странных мужчин, если она не была замужем за одним из них. Скуало номинально игнорировал разговор, происходивший на улице на расстоянии дюжины ярдов(5), но он мог практиковаться и слушать одновременно. Несмотря на то, что технически он был главным, то, что ему было лишь пятнадцать, означало, что брак находился вне его компетенции, не говоря уже о том, чтобы устраивать его для двоих людей старше него самого. К тому же, мечник был довольно заинтересован тем, что придумает Дис Патер, чтобы всё пошло как надо. Коварный Солнце решил проблему, введя в разговор Надзор. За исключением того, что Дис Патер назвал его не Надзор; он назвал её Персефоной. Штука с Персефоной была одной из Бессмертных Традиций Тёмной Лошадки: любой Туман, присоединённый к Отряду Тёмная Лошадка на миссии, звался Персефоной — и назначался женщиной — на время указанной миссии. Поскольку большинство Туманов Варии было мужчинами, получить приказ работать с Тёмной Лошадкой было необычным наказанием для Туманов, устраивавших трудности. Дис Патер сделал бы это, даже если бы Туман, на данный момент работавший с ними, был бы мужчиной, из-за практичности того, что все Туманы были идеально способны одурачивать людей по поводу своего пола и имели очень варийское чувство юмора, но Надзор оказался хроническим страдальцем женственности и ежемесячно выставлял счёт на соответствующие медикаменты и шоколад, так что, хоть и был одет как — и действовал как — мужчина, это, вероятно, сработает. Но Дис Патеру отомстят в ответ. Все остальные мужчины, казалось, глубоко скептически относились к предполагаемой женственности Персефоны, но Дис Патеру удалось их уговорить, объяснив, что она была их лингвистом и переводчиком, что безопаснее для неё было выглядеть мужчиной, что она была замужем — по-видимому, за Орфеем — и что она будет вполне респектабельным компаньонкой. Дис Патеру повезло, что Надзор действительно будет ответственной компаньонкой, как он и утверждал; не все Туманы Варии были такими же собранными, как Надзор. Это было самым большим бредом сивой кобылы, какой Скуало когда-либо слышал, но мужчины купились на это. Надзор, конечно же, это поддержал — Дис Патер был Лидером Отряда, а потому Богом, где дело касалось вербовочной части этой миссии, — и он, вероятно, хорошо позаботится о девушке, поскольку Надзор был добросовестным и доскональным в отношении своих обязанностей, даже тех, которые ему не нравились. Вероятность того, что Солнце, который сбросил на него заботу о девушке, подвергнется бомбардировке голубями, обнимашками от крыс и будет преследоваться различными дикими животными всю следующую неделю или около того, однако, была очень высока. Это будет уморительно, и настолько же хорошим тестом, как и любой другой, чтобы увидеть, были ли трое сорванцов действительно Качества Варии, или просто мусором. Надзор не убьёт Дис Патера, но он сделает Лидера Отряда очень несчастным на долгое время, одновременно проверяя нервы и навыки наблюдения сорванцов. Немного злорадно улыбнувшись, Скуало отправился на поиск Веццини и Никтея. Учёный хотел перепроверить его руку, прежде чем они двинутся вновь, чтобы убедиться, что весь песок был вычищен из движущихся частей. Теперь, когда обсуждение брака заканчивалось, они, вероятно, скоро отправятся.* * *
Немногим более двух недель после подбора Стурза(6), Трембла(7) и Хикка(8), Скуало провёл ещё два приличных боя, убил множество придорожных бандитов-идиотов и чрезмерно амбициозных талибов, нелегально пересёк афганско-таджикскую границу и получил шанс опробовать свой русский на ком-то, кроме членов своего Отряда. Он также выучил достаточно фарси и дари(9), чтобы суметь понимать по-таджикски, хоть он не собирался и пытаться говорить на нём. Не стоило того. Они полностью обогнули столицу, поскольку именно там происходила большая часть конфликтов с русскими, и направился в аэропорт Куляба на запланированную встречу с Луссурией и за сменным отрядом. Скуало удалось найти телефон и сделать международный звонок из Сар-э-Пола, чтобы Лусс знал, где они будут, но Офицер Солнца не сказал ему, кем он собирался заменять Надзора и Тёмную Лошадку, утверждая, что это был «сюрприз, дорогой!» Скуало, как правило, не любил сюрпризы, но он доверял Луссу в том, что тот не взвалит на него кого-то, кто создаст неприятности, и он выбрал несколько приятных подарков для Ниллы — Хикка, казалось, считала, что он ухаживал за Ниллой, что было полным бредом, — так что, хотелось надеяться, обмен пройдёт гладко. Он также хотел наверстать, что же произошло в штаб-квартире за Рождество и Новый год, потому что происходящее обязано было быть уморительным; в прошлом году Скуало узнал, что Варии нравилось проводить праздники с отчётливым привкусом Варии. Его Рождество состоялось, когда они продвигались через военизированную зону талибов на границе территории Объединённого фронта, где все они праздновали, запев рождественские гимны и вырезая местных фанатиков. Они также назвали трёх маленьких приспешников, поскольку никто из них не сбежал с криками, столкнувшись с празднествами в стиле Варии, и продолжили боем снежками, поскольку теперь они находились в горах и тут было достаточно снега. Веццини даже сделал фотографии. Учёный также вытащил из ниоткуда кулич, чтобы они съели после ужина, который стал вишенкой на торте действительно превосходного дня. Впрочем, это было достаточно давно, поскольку сегодня было второе января, и Скуало с Тёмной Лошадкой плюс приспешники направлялись в сторону аэропорта Кулябы под прикрытием одной из иллюзий Надзора. Это была искусная иллюзия вариации «игнорируй нас — мы не важны», что было хорошо, но не особенно хорошо, поскольку лощина, посреди которой как раз и находился аэропорт, была смехотворно широка и плоска, словно блин. Она была так чертовски открыта, что у Скуало зудела шея. У Аластора тоже зудела шея, поскольку немец ворчал на польском. Скуало узнал, что Аластор делал так лишь когда был расстроен чем-нибудь, связанным со снайперами, над чем не имел никакого контроля, вроде плохого прикрытия, дрянных линий прицела и ненадёжной видимости. По факту, Скуало узнал многое о Тёмной Лошадке за те последние два месяца, когда они были вынуждены находиться вместе. Он узнал: у них на всех было двадцать два языка — не считая новых, которые они изучали на этой миссии, — и они не имели и одного общего языка друг с другом; Дис Патер был тайным гурманом; Никтей мог починить машину с помощью гаечного ключа, провода, скотча и ругательств, когда та сломалась у чёрта на куличках; Этон хорошо разбирался в цветах и рисовал в своё свободное время; Орфей имел очень хороший певчий голос и уморительно смешанный музыкальный репертуар; и Аластор мог отстрелить палец на спусковом крючке с расстояния более мили(10). Он также узнал, что Надзор превращался в сносившего восприятие, вызывавшего паранойю кошмарного монстра, когда испытывал недостаток шоколада, и что его презрение к более ярким трюкам Туманов вовсе не означало, что он не мог вас поиметь столь же сильно, как Маммон. Однако, когда находился в здравом самочувствии, его более скрытный стиль был идеален для обучения новым языкам немного быстрее и проще, чем обычно, и никогда не вызывал головных болей. Скуало знал Веццини немногим лучше, чем кого-то из Тёмной Лошадки, поскольку виделся с мужчиной регулярно и на данный момент находился на своём восьмом протезе руки, но тут тоже имелись сюрпризы, вроде тенденции мужчины наблюдать восход солнца при любой возможности и его жизнерадостный иммунитет к палящему, но холодному солнцу континентальной Азии. Учёный был единственным, кто полностью избежал солнечных ожогов, солнечного удара и умеренного облучения, и вся Вария молча согласилась, что это было просто нечестно. Скуало ненавидел солнечные ожоги. И они всё ещё находились в десяти милях от аэропорта, но он уже мог видеть самолёт Варии, припаркованный на одном конце полосы; как мог кто-то жить в таком незащищённом месте? Его бы это свело с ума за считанные дни! Свело бы настолько, что закопаться под землю лишь при помощи рук и меча показалось бы здравой идеей. К тому времени, как они добрались до самолёта, Скуало вздохнул с облегчением, когда они забрались внутрь подальше от открытого неба над головой, что было окружено с обеих сторон лощины крутыми горами, которые были просто идеальным местом, чтобы спрятать целую армию снайперов. Лусс ждал его у двери, сопроводил его в комнату отдыха, к которой была присоединена крохотная ванная — с душем, настоящее современное чудо, — стоял стол, заваленный документами, и очень удобный диван. Скуало сперва воспользовался душем — его волосы не мылись нормально уже в течение месяца — затем выбрался обратно, высушивая волосы, надев чистую униформу Варии вместо местной одежды, впервые за месяцы. Он подал полотенце Луссу, когда Солнце закудахтал над ним, как наседка. — Садись на диван, Скуало, дорогой, — твёрдо произнёс Лусс, — и я уложу тебе волосы. Боже правый, что за беспорядок! Скуало схватил стопку документов толщиной три дюйма(11) со стола и услужливо сел, игнорируя то, что делал другой Офицер с его волосами, вместо этого обратив своё внимание на документы; у Лусса была лишь расчёска и какое-то средство для ухода за волосами, никаких ножниц. Здесь он находился по расписанию, и дел оказалось гораздо больше, чем он ожидал; отчёты Перевёртыш не были обычно такими длинными. Ох. Этот предположительно поверхностный кусочек информации, что ему дала Нилла, каким-то образом разросся в массовое убийство агентов CEDEF вскоре после Рождества — что за безвкусный любитель запихивает двенадцать тел в лифт, в любом случае, — и Емитсу исчез на три дня, затем вернулся, считая, что время совсем не прошло. Тон Перевёртыш указывал, что она находилась в сильном стрессе, и Скуало пришлось согласиться, что отказ Емитсу провести расследование по этому делу был откровенно беспечен; болван или нет, Емитсу всё ещё был сильным и Солнечным Небом, и чтобы вывести его на несколько дней и так, чтобы тот даже ничего не заметил, понадобится значительные сила и навык. Это также потребует Тумана, и тот, кто был достаточно силён, чтобы устранить лидера CEDEF на несколько дней с подобной лёгкостью, был достаточно силён, чтобы внушить некоторые неприятные и вредные мысли в разум Емитсу. Однако чёртов идиот Савада просто хотел замести это под ковёр, будто это было небольшой личной проблемой. О-ох, но ему не позволили; хмурый взгляд Скуало растаял и оказался замещён злой, зубастой улыбкой, пока он читал дальше. Кажется, Бел решил взять на себя наказание Емитсу за его незапланированный отпуск и отказ расхлёбывать дело…* * *
Бел ненавидел Емитсу Саваду, чрезмерно фамильярного простолюдина. Серьёзно, кем, по его мнению, он был, чтобы покровительственно относиться к принцу! Его исчезновение на день рождения Бела — а также восхитительная кровавая бойня из его подчинённых — действительно сделали десятый день рождения принца особенным событием. Как он мог не полюбить событие, звавшееся «море крови»? Так много прекрасного красного повсюду… Но затем Емитсу просто обязан был вернуться, что было разочарованием. Худший рождественский подарок в жизни, хотя придурок, по-видимому, считал, что всё ещё было двадцать первое, и был шокирован, обнаружив, что потерял три дня. Принц Потрошитель ожидал расследования по местонахождению Емитсу, возможно, с вызовом Маммона, чтобы хорошенько осмотрел мозг Савады размером с горошину, поскольку просто обязан был быть замешан Туман, но Ноно этого не сделал. Может быть, Ноно тоже стоило проверить свою голову, но не настолько сильно, как Емитсу Саваде, который был настолько крупно скомпрометирован. Ну, Бел не мог этого позволить; обязанностью принца было убеждаться, что простолюдины следовали правилам, а Емитсу, казалось, считал, что он выше закона. Лишь члены королевской семьи были выше закона, а Савада явно им не был. Он был слишком уж груб и небрежен. Так что принц потребовал у Домоводства собрать ему ланч, приказал своему лакею довезти его до здания CEDEF и пробрался внутрь, направившись на верхние этажи, где находился офис Емитсу. Ему удалось добраться аж до открытого пространства снаружи указанного офиса, прежде чем его окликнули, что было жалко, учитывая, что это было штабом Consulenza Esterna, но говорило много хорошего о секретаре. — Я не уверена, что у вас назначена встреча, мистер… Бел улыбнулся. — Бельфегор из Варии, Офицер Урагана и принц, — радостно сказал он. Блондинистая женщина за столом вовсе не ахнула, не побледнела и не вздрогнула, что уже было интересно. Вместо этого она проверила экран своего компьютера, затем обернулась, чтобы встретиться с ним взглядом. — Ну, мистер Савада прямо сейчас ничем не занят; цель вашего посещения, ваше высочество? Улыбка Бела увеличилась; о, эта простолюдинка ему нравилась. У неё был стержень, но уравновешенный подходящим уважением к его королевской личности. — Важность последующей процедуры после личной дискредитации, — прощебетал он. Глаза секретаря сузились, и она сверкнула взглядом в сторону двери офиса Емитсу. — Это звучит срочно и, вероятно, займёт некоторое время; так уж случилось, что мой босс свободен до обеда; я удостоверюсь, что вас не потревожат. Бел загоготал. — Уж постарайся, простолюдинка, — пропел он, подпрыгивая к двери и рывком её открывая. Внутри Емитсу резко поднялся с полусна, пока Бел позволял двери захлопнуться за собой, что заставило принца надуться из-за дальнейших доказательств явной некомпетентности и отсутствия профессионализма. О, ну, у Емитсу Савады было достаточно времени, чтобы испытать неудовольствие Принца, и это лишь сегодня! Вся его неделя была свободна, так что он мог вернуться завтра и послезавтра, для начала… — Простолюдин, мне было так грустно услышать, что ты на самом деле вернулся, — начал Бел, — но что я слышу о том, что твоё отсутствие должным образом не расследовали? Чем ты занимался, что не хочешь, чтобы об этом узнали? Изменял жене? Вид того, как Емитсу покраснел, а затем побледнел, стал началом по-настоящему чудесного дня для Бельфегора.