I wanna end me

      Солнечные зайчики прыгали по постройкам парка, задевая кроны зелёных деревьев и кустарников, безаботный детский хохот и визг, казалось, доносились ото всюду. Повсюду были люди, просто отдыхали со своей семьей или же искали острых ощущений идя на аттракционы, вон подходят к фургону с сахарной ватой молодая семья, мама с отцом держат за руки светящиюся от счастья девочку, по другой тропинке, ведущую на горки идут две девушки увлеченно беседуя о чём-то. Мария долго наблюдала за счастливой семьей — спокойная мама и добрый отец, она могла лишь завидовать этой девочке. У нее никогда не было таких взаимодействий со своей семьей, родители по просту не понимали её проблемы и чувства, в очередной раз лишь игнорировали, правда мама и пыталась как-то понять, но по-своему, а отец… Создавалось ощущение, будто его бесит лишь только факт существования Марьи, он постоянно только и делал, что упрекал и оскорблял. Она не могла сказать что-нибудь в противовес отцу или сделать, ведь за это её лишат всего, что она имеет. Теперь она не понимает родителей, что терпят капризы своих детей, ибо стоило только чуть-чуть в чём-то ей оплошать — как её могли наказать за это. Из-за этого она люто завидует тем у кого понимающие семьи, что готовы поддерживать, несмотря на то, какой ты и какие у тебя проблемы.       День стоял просто чудесный, солнце не пекло, теплый ветер иногда легонько дул, на небе не было ни облачка, что открывало вид на прекрасное голубое небо.       Все счастливы, везде чувствовалось радость и веселье, задорный смех ребятишек слышен возле цирка на пару с шарманкой и визги со стороны аттракционов.       Но все хорошее рано или поздно кончается. В миг и на небе появились грязные, словно размытые, серые пятна на белом холсте тучи. Все вокруг окрасилось черно-серые тона, люди, что до не давнего времени окружали со всех сторон с истошными воплями начали заживо гнить, от увиденного Марьи стало плохо к горлу подкатывался ком, смотря на людей она искала взглядом в толпе несчастных ту семью, в которой она видела свои надежды на такую же жизнь со своей, они гнили, но не так же, как остальные. Девочка, которая только буквально минуту назад была в не себя от счастья, неистово плакала над телами своих родителей, Марья оцепинела, она поняла, её мечты, надежды только что сгнили у неё на глазах. Смех превратился в надрывный многочисленный плачь от которого душа разрывалась на части, визги в душераздерающие крики, парк больше не выглядел каким был изначально, теперь он больше походил на грязную свалку металлолома, запачканую кровью и усыпаный полусгнившими трупами на пару со скелетами.        А на самой дальной тропинке, с которой видно большое колесо обозрения, теперь больше походившее на кусок металла, спиной стоял высокий черно-белый клоун.        Крики становились всё громче, когда он начал разворачиваться, они приближались, при том, что эти люди так и стояли там где были, к тому же эти были совсем другие. Они кричали не от боли, а слова, но понять их было не возможно, ибо кричали они это не разборчиво, от чего возникло чувство дежавю, будто это происходит уже не в первый раз, словно эти голоса кричат ближе, чем раньше. Резко громко прозвучал крик, будто прямо в ухо. Мария, будучи спящей, резко дернулась, от этого из-за чего проснулась в холодном поту, казалось сердце отбивает чечётку — настолько сон был реалистичный.       — Это был всего лишь сон, — Мария облегченно вздохнула, снимая с себя одеяло, после вставая с постели.       — Аж в горле пересохло от такого сна, — Маша вышла из своей комнаты в коридор, направляясь к кухне, на полпути идя по коридору, она услышала шумные выдохи, смутившись, она начала идти на них, напрочь забыв о своей жажде. Звук доносился с маминой комнаты. Маша встала перед дверью комнаты своей мамы. От смущения довольно не приличные были у неё мысли по поводу этих звуков, не зная, что делать, она решила постучать.       — Мам, все хорошо? — Марья осторожно приоткрыла дверь, выгдядывая из неё, боясь увидеть то, чего не должна, по её мнению.        — Да что-то голова болит и температура поднялась, — Мария быстро зайдя в комнату мамы, начала осматривать её, подмечая для себя, какие ей таблетки нужно будет взять.       — У нас таблетки закончились, так что я сейчас в круглосуточную аптеку здесь не по далёку быстренько сбегаю, — сказала девушка, убирая одеяло и укрывая маму простынью. — У тебя температура, — Ответила Маша на не мой вопрос матери.       — Возьми деньги в тумбочке, они лежат в первом ярусе, там немного есть, на сдачу можешь что-то себе купить, — Женщина пальцем указала на справа стоящию от кровати небольшую тумбочку. Мария не медлив подошла к ней и выдвинула первый по-счету ящик и взяла пару купюр.       — Через минут пять буду, — чмокнув в щёчку маму, девушка спеша вышла из комнаты, закрыв за собой дверь, добежав до коридора схватила первую на глаза попавшуюся вещь, ей оказалась мягкая кофта с оленями. Быстро надев её и наспех обувшись, Мария вышла из подъезда.

***

      — И как так все вышло?! — Запыхаясь от бега, думала Марья петляя меж деревьев парка, дабы убежать от маньяка. — Мне лишь нужно добежать до домов, там я смогу найти помощь, — Мария повернула голову, чтобы посмотреть, удалось ли ей скинуть со своего хвоста ненормального, однако тот лишь с завидной скоростью догонял девушку.  — Твою мать! — От увиденного Маша прибавила темп, на что лишь услышала приближающийся смех со стороны психа. Она уже перебежала дорогу, которая вела к домам, минута — и та уже повалена на землю сильными руками убийцы. Извиваясь и всеми силами сопративляясь под хваткой убийцы, Марья начала истошно кричать, чтобы привлечь внимание людей к себе, а те в свою очередь вызовут полицию. — Помогите!  — Мария в этот раз крикнула громче, убийца же тоже времени зря не терял, заломав руку жертве за спину, схватив девушку за волосы, тем самым приподняв ее голову и приставив топор к горлу.       — Крикнешь ещё раз — и считай, что ты труп, — чуть помедлив, он добавил. — Хотя знаешь, ты в любом случае труп, — маньяк залился безумным хохотом. Марья уже была готова сдаться, понимая что не сможет выбраться самостоятельно, ведь убийца был в два раза крупнее её, да и врят ли бы она со своими 2 месяцами хождения на боксерские занятия смогла бы что-то против него предпринять.       — Уже смирилась? Прошлая жертва и то интересней тебя была.       Сжимая руки от наколившейся ситуации и не почувствовав ручки пакета, Марья вспомнила, что должна принести маме лекарства. Желание сдаться мигом исчезло.