«Джерард Артур Уэй — Гл. Администратор по делам почивших»
Легонько толкаясь в очереди, медленно скользя подносом по стальным желобкам, Джерард окинул унылым взглядом все ближайшие столики. Класс, кажется, он опять сидит черт знает где в своем угрюмом посмертном одиночестве. — Хэй, Джи! — Кто-то легонько ткнул его в правое плечо, из-за чего кофе, больше похожий на нефть, издал угрожающий всплеск в глубине стаканчика. Джерард осторожно обернулся, стараясь не уронить тарелку с овощным салатом, и тут же уткнулся своим подносом в широкую грудь Боба. — Брайар? — Недоверчиво промямлил Джерард, для уверенности моргая ещё пару раз. — Ты с каторги? Боб усмехнулся, осторожно направляя Джи за локоть к своему столу. Боб Брайар работал в Корпорации на два года дольше, чем Джерард, но не так давно его командировали куда-то в самые низы, кажется в отделение «Кругов Ада» для переквалификации. Никто точно не знал, что находится в «Кругах», но и народное прозвище «каторга» не с потолка взялось. — На самом деле это никакая не каторга. — Боб добродушно улыбнулся, придвигая к себе тарелку с чуть размякшим стейком. — Филиал как филиал, и работа банальная. — Он покрутил вилкой по часовой стрелке вниз, изображая спираль. — Как американские горки, знай только, что кнопки переключать. — А как же рассказы того парня из бухгалтерии? — Недоверчиво прищурился Джи, втыкая вилку в пережаренную куриную котлету. — Помнишь, который с веснушками. Он говорил… Боб закатил глаза. — Собака лает, ветер носит. На самом деле там все очень просто. «Круги Ада» были одним из специальных отделов, генерирующих последний сон. Джерард на самом деле знал это, как и знал многое другое о компании, потому что работал тут уже вечность, а может и больше. Таких отделов в корпорации было очень много, на каждую из религий, например, Хельхейм или Нарака. Разговаривая с кем-то на очередном корпоративе, Джерард даже слышал, что одно крыло захудалого барака на Пятой улице отдали под вероисповедание майа — Шибальбу, или как-то так. — Я лично провел почти все время в Миносе, это второй круг. — Боб лукаво усмехнулся, отпивая из чашки. Его глаза неприятно сверкнули, и Джерарду стало неуютно. — Это тот, который с блудницами и прелюбодеями? Боб утвердительно кивнул, почесывая светлую щетину. — С ними было весело, особенно когда начиналась буря. Их наказание крутиться в шторме, и я в жизни таких шикарных оргий не видел! Джерарду стало совсем мерзко, а аппетит мгновенно улетучился. Такие мерзавцы, как Боб, не заслуживают чести работать в этой компании, потому что все, что их заботит — их собственные грехи. — Ну, а другие круги? — Медленно произнес Уэй, разминая гарнир по бортам тарелки. — Например Восьмой, или Девятый? Он пытался придать своему лицу отстраненное выражение, но, кажется, Боб заметил его нездоровое любопытство, потому что недоверчиво прищурился. — Там я не бывал, слишком много работы. В одном только Восьмом круге десятки наказаний, а распределять каждого в отдельный «ковш» это просто бюрократическая свалка. Джерард кисло улыбнулся. Боб специально сказал про распределение. Джерард ведь работал с бумагами, работал с распределением. Это было так в стиле Брайара — надавить на больное и наблюдать за реакцией. — Кстати! — Как ни в чем не бывало продолжил он, с упоением вгрызаясь в сэндвич и противно причмокивая. — Я слышал, что ты стал Командиром Парада в десятый раз? — Уже одиннадцатый. — Сухо ответил Джерард. — Я пойду, у меня еще много работы. И не обращая внимания на возмущенное мычание Боба он встал, на ходу выкидывая поднос в специальный ящик. Лучше бы один поел. Когда старинные часы на верхней полке пробили восемь часов, Джерард заерзал на стуле. Конечно, люди умирают не по графику, и нельзя просто остановить поток смертей, если твой рабочий день закончен. Но его рабочий день именно что закончен и в смену заступает кто-то другой, а значит задача Джерарда сейчас как можно быстрее рассчитать этого чумазого парня в капюшоне. — Центр Реабилитации, восьмой этаж, по коридору до упора, кабинет 1437. — Скороговоркой пропел Уэй, со скоростью пулемётной очереди прибивая каждый листок круглой печатью. Юноша нервно кивнул, обняв папку со своим делом так, словно это была его спасительная соломинка, и вышел за дверь. Джерард расслабленно откинулся на спинку своего стула, прикрывая глаза. Да уж, работать тут становилось все тяжелее с каждым годом. Стены кабинета, выкрашенные в потускневший горчичный, тоже словно вздохнули с облегчением. Джерард обвел комнату усталым взглядом, упорно игнорируя свою же собственную фотографию, презрительно прожигающую его затылок на протяжении каждого рабочего дня. Стоящие на шкафах папки с неотложными отложенными делами, какие-то пыльные награды и грамоты — больше всего Джерард хотел свалить весь этот хлам в стоящее под столом мусорное ведро, и прикрыть какими-нибудь бумагами, чтоб уборщики все выкинули. Обреченно вздохнув и неаккуратно побросав свои вещи в кожаную сумку, Джерард перекинул ремень через плечо, толкая неприметную дверь к служебным лестницам. Толпа говорливых коллег медленно стекала по ступеням вниз, толкаясь и тормозя, и Джерард тенью просочился между близняшками из отдела Перераспределения, чтобы добраться до нужной ему лестничной клетки. Открыв дверь, с трудом переборов ржавые петли, он спустился по главной лестнице в холл, и вышел прямо через парадный вход. Так было намного быстрее, чем болтаться в этом океане лупоглазых рыб вплоть до служебной парковки. К тому же, у Джерарда не было своего транспорта, и домой он ходил только пешком. Помахав перед охранником удостоверением, он на ходу натянул на лицо дыхательную маску. Черт, он опять забыл надеть куртку. Площадь встретила его привычной вечерней оживленностью и осадками в виде радиоактивного пепла, которые, словно снежные хлопья, оседали на земле серовато-белыми горками. Джерард любил этот пепел, ведь он выглядел очень похожим на что-то, что имеет отношение к миру по ту сторону гробовой доски. Джерард был странным — отстранённый, неопределенный, настолько разный и одновременно простой до одури, что люди, случайно встретившие его, спустя пару минут ретировались с самыми глупыми отмазками. И когда очередной заинтересованный «друг» спешил домой, например, погладить кошку, которой очень одиноко, Джерард его не винил. Он знал, что с ним сложно, он сталкивается с собой каждый божий день. Медленно шагая вдоль полуразрушенного дома, Джерард задрал голову к небу. Самым, пожалуй, странным, из всех его увлечений, была тяга к жизни. Не этой, серой и бесконечно одинокой изо дня в день, а той, что была когда-то. Каждый работник корпорации С.М.Е.Р. подписывал контракт, по истечении которого корпорация давала ему «новую жизнь». Да-да, буквально как в компьютерной игре. Достаточно отработать свой прописанный срок (у Джерарда, кажется, тридцать два года, семь месяцев и пятнадцать дней с момента подписания контракта) и ты перерождаешься в новом теле. Некоторым за заслуги давали стартовые поблажки: родиться в богатой или известной семье, встретить определенных людей или обладать выбранными талантами. Конечно, это вовсе не давало гарантии, что новая жизнь будет лучше, чем уже прожитая. Но мало кто помнил прожитую жизнь, так что и бояться было нечего. Тем не менее слухи ходили разные. В отделе Расхода, к примеру, травили байки, что всех сотрудников расщепляют, и что этот беспросветный загробный кошмар — последняя жизнь, которую ты проживаешь. А в отделе Приема, напротив, уверяли, что цикл жизнь-загробная жизнь повторяется до бесконечности: ты перерождается после смерти, а потом возвращаешься в «Верхний мир» по истечению контракта далеко не один раз. Однако подтверждения не было ни тем ни другим слухам, так как отдел, занимающийся истекшими контрактами, находился на самом верхнем этаже устрашающего здания корпорации, и им руководило непосредственное начальство. В который раз слишком сильно задумавшись, Джерард поздно спохватился: он прошел три лишних поворота, и вышел в жутковатый район Расхода. — Молодой человек, эта территория находится под протекцией корпорации! — Из-за угла, словно по щелчку пальцев, материализовался охранник в серой форме. — Посторонним вход запрещен категорически и карается… — Да знаю я… — Прервал его Джерард, с третьей попытки наконец сумев выудить со дна сумки свое удостоверение. Он не хотел быть грубым, но его ужасно смущали охранники и стражи правопорядка, говорящие металлическими голосами. Хотя и сам он был ничем не лучше со своим ледяным тоном и заученным текстом. Единственное отличие было лишь в том, что у Джерарда есть кабинет. — Мистер Уэй? — Удивлённо пробормотал охранник, и по мере того, как его глаза скользили от строчки к строчке, брови поднимались все выше. В конце концов мужчина резко вытянулся по струнке, почтительно наклонив голову. — Приношу глубочайшие извинения за задержку, но я должен был следовать протоколу. Джерард нервно кивнул, и, дождавшись, пока шум стройных шагов исчезнет за углом, выдохнул, ссутулившись. Перед глазами высился металлический забор с протянутыми по периметру проводами от камер и прожекторов. Где-то за стеной холодного металла в туманном облаке виднелась башня Расхода. — Ну, я уже пришел сюда, так ведь? — Нервно бормотал он себе под нос, медленно шатаясь вдоль забора в поисках проходного блока. — Почему бы не заглянуть? Обнаружив, наконец, небольшую пристройку с шлагбаумом, Джерард неловко постучал в дверь, переминаясь с ноги на ногу. Створка мгновенно отворилась. — Здравствуйте, мистер Уэй! — Отчеканил высокий мужчина в фирменном мундире. Это был не охранник, и что-то подсказывало Уэю, что это один из заведующих Отделом. — Позвольте ещё раз извиниться за задержку, мы не ожидали незапланированной проверки. За его спиной по стойке смирно стояли два солдата, исподлобья поглядывая на Джерарда. — Не беспокойтесь, я просто… — Мгновенно обезоруженный такой серьёзной атмосферой, он нервно сглотнул. — Я хотел навестить… Одного сотрудника… В общем, это не проверка, я просто… Он снова замялся и жалобно посмотрел на офицера. — Не смеем задерживать! — Отчеканил тот, отдав честь, и жестом пригласил Джерарда следовать за ним. Проплутав по этажам полных десять минут, постоянно пряча лицо от проходивших мимо сотрудников, Джерард наконец нашел нужную ему дверь, и негромко постучал. — Заходи! — Крикнули в ответ. В кабинете стояла стена густого дыма. — Твою мать! — Закашлявшись, из облака вынырнула кудрявая голова в защитных очках. — Выходи, выходи, давай! Джерард, растерявшись, топтался на месте, пока Рэй пинком не выпихнул его в коридор, не переставая кашлять. — Я же сказал, не входи! — Сердито буркнул он, стягивая с лица очки и заталкивая их в карман рабочего халата. — Я не расслышал, извини. — Джерард, оправившись от лёгкого потрясения, улыбнулся. — Опять не вышло? — И не говори! — Надулся Рэй. — Пошли на воздух. Они молча выскользнули в боковой коридор для обслуживающего персонала, и пустыми поворотами наконец выбрались к металлической двери смотровой. Рэй дважды постучал, и после пары секунд разглядывания в глазок, солдат добродушно пропустил их на обдуваемый холодным ветром балкон. Дождавшись, пока охранник скроется за тяжелой лязгающей створкой, Джерард достал сигареты, протягивая одну другу. — Я с этим раствором скоро сам в расход пойду! — Пожаловался Рэй, закуривая. Перед ними на километры растянулся мрачный холодный город, пики зданий которого уходили в туманную мглу. Наткнувшись взглядом на здание Административного Корпуса, Джерард поежился. Рэй был одним из химиков, совершенствующих Расходный Раствор — жидкость, которую, как не трудно догадаться, использовали для растворения неугодных личностей. Не гуманно, так можно было бы охарактеризовать такое изобретение. Можно было бы, если не брать во внимание город мертвецов и корпорацию с аббревиатурой смерть. — Да ладно тебе, эту формулу искали, вроде как, вечность! — Джерард похлопал его по плечу, выпуская в холодный воздух струйку сигаретного дыма. — А вы только начали работать. Рэй застонал. — Ну да, но ты хоть представляешь, какой это будет прорыв? Джерард тепло кивнул, слушая жаркие объяснения Рэя, как и почему все станет намного легче с новой формулой. Возможно, Джерард ничего не понимал в химии, но он любил слушать все эти амбициозные рассказы Рэя. Его так увлекала его работа, что Джерард даже как-то по-доброму завидовал и, несомненно, восхищался. — Кстати. — Рэй затушил окурок, кидая его вниз, куда-то в неразличимое месиво серых красок. — Какого черта ты снова отказался? Джерард втянул голову в плечи. Черт, Рэй при желании, кажется, сможет весь мир остановить, лишь бы заставить его, Джерарда, рассказать все, что творится в его голове. — Потому же, почему отказывался десять лет подряд. — Раздражённо буркнул он, наблюдая, как теперь его собственный окурок летит к еле различимой с высоты парадной лестнице. — И ещё не раз откажусь, если понадобится. Это повышение мне просто не нужно. — Ой вот только не заливай мне про искреннюю любовь к своей бюрократической дрочильне! — Рэй закатил глаза, пихая друга в ребра. — Мне ли не знать, как ты ненавидишь этот сраный кабинет. Джерард сконфуженно поджал губы. — Да, ненавижу. Но мне там комфортно! — Господи, когда ты уже просто признаешь, что ты больше не мальчик из офиса? — Рэй развернулся, облокачиваясь о перила локтями, и запрокинул голову. — К твоим словам прислушивается абсолютно каждая шавка в этой проклятой Корпорации. Да прости Господи! — Он махнул рукой куда-то вниз. — Ты всего лишь пришел в гости, а эти идиоты устроили целый военный смотр! — Я знаю… — Джерард снова обречённо вздохнул, упираясь лбом в руки. — Но это же бред? Я ничего не сделал, чтоб заслужить это. Рэй фыркнул, снова распрямляясь. — Ты, Джи, единственный во всей этой богодельне, кто действительно что-то сделал.***
Башню Расхода Джерард покинул в расстроенных чувствах, пытаясь удержать в голове миллион самых разных мыслей, заставляющих кровь противно шуметь где-то в висках. Терпеливо выдержав обескураживающий «почетный караул», который устроили на проходной, и несколько (десятков) раз заверив офицера, что это была не проверка, но даже если бы и она, они справляются со своей работой отлично, и выполняют все предписанные инструкцией нормы (о, господи), Джерард наконец выпал из удушливого блока наружу. Чувствуя, как светлые волосы на затылке встают дыбом от пристально следящих за ним камер, Джерард поспешил скрыться в череде осыпающихся кирпичных зданий пустого района, судорожно дыша свежим воздухом. У смерти был запах, и он не имел ничего общего с трупами и гнилью. Химикаты, которыми уже и так мертвых неудачников превращали в сизое облако дыма, запах серы и пепла — вот что заставляло кожу покрываться мурашками. Пустые проемы окон, с выпадающими из них рамами, угрюмо глядели куда-то в небо. Район расселили, когда оказалось, что без постоянных инъекций, защитного обмундирования и стерильных комнат затхлые выхлопы Расходных химикатов наносят непоправимый ущерб жителям ближайших домов. Вспоминая покрытые струпьями и наростами тела несчастных, которых ровными рядами заводили в вагон поезда, Джерард поморщился, обнимая себя за плечи. Никто так и не рассказал, что с ними сделали, но этим, кажется, никто и не интересовался — все делали вид, словно этот район всегда был пустым. Наконец, разрушенные постройки сменились прилично обустроенными домами, и Джерард по привычке свернул в проулок, петляя между высоток и пожарных лестниц. Проскочив между погнутыми спицами обесточенного забора, Джерард на секунду замер. Особняк Парамур — готическое здание, оставшееся здесь со времен эпохи «вампиров» и «ведьм» — величаво возвышался на пустынном холме. Переезд в этот дом — единственное, от чего Джерард не мог отказаться по долгу службы. Но он и не хотел отказываться — особняк, может быть, и был большеват для одного единственного человека, но сочетал в себе все странные фетиши Джерарда — загадочный, тихий и пустой, пронизанный тайнами и многовековыми легендами. Не так давно Уэй готовил кофе на переобустроенной кухне, и случайно наступив на определенное место в полу, открыл неприметный люк, ведущий в пропахший плесенью и поросший мхом подвал. Вообще-то изнутри этот особняк ничем не отличался от любой среднестатистической корпоративной квартиры, и изначально задумывалось, что он переквалифицируется в «коммунальный» дом, комнаты которого будут выделяться нескольким работникам сразу. Но странный внешне и пугающий внутренне, этот дом никого так и не привлек. Джерард пытался не проводить ироничных параллелей, но это получалось не слишком хорошо. Затравленно оглядываясь, Джерард бегом пересёк пустынную лужайку, отделявшую его жилище от шума оставшихся позади улиц. Полязгав ключами, и попав наконец внутрь, он шумно выдохнул. На полу перед ним лежали сразу три официальных извещения с красными фирменными печатями корпорации. Если добавить к ним все те письма, что уже приходили за, допустим, последний месяц, можно было заклеить целую стену. Приемник на столе жужжал и попискивал, мигая красной лампочкой. Очень срочно, конечно же. — Главному Администратору по делам почивших, заместителю Управляющей Отдела Распределения, командиру спецподразделения «Черный Парад», главе временно расформированного отделения «Милосердие», Джерарду Артуру Уэю! — Холодный женский голос гулко разнёсся по коридорам, и Джерард не обращая на него внимания прошел на кухню, передвигая чайник на плиту и включая газ. С каждым годом вступление становилось все длиннее, и если бы не железобетонная выдержка, Джерард уволился бы к черту только из-за этого. — Просим Вас явиться в кабинет Управляющей отделом Распределения завтра, в одиннадцать часов до полудня для обсуждения рабочих вопросов. Подтвердите получение уведомления до полуночи сегодняшнего дня! Раздался мерзкий писк, и приемник заглох. Дом снова погрузился в спокойную тишину.***
Часы показывали 11:48 после полудня, когда Джерард откинулся в кресле, устало потирая переносицу. Уже примерно час он не мог сосредоточиться на отчёте, постоянно отвлекаясь на торчащий из-под кофейной чашки лист бумаги с красной печатью. Джерард провел в этом месте почти двенадцать лет. Сначала простым секретарем на самых нижних уровнях — таскал бумажки между кабинетами и архивами, попутно принося кофе работникам более высокого ранга. Он смотрел на них, таких, казалось бы, недосягаемых, решающих важные вопросы, и отдающих указания, без которых вся работа, вся суть смерти полетела бы, что не иронично, к черту. Вспоминая лекцию об истории корпорации, он до сих пор содрогался — тысячи лет хаоса, горящего синим пламенем, тысячи лет когда обретшие бессмертие в мире мертвых неизменно стремились к господству над миром живых. Корпорация, появившаяся на пепелище очередной войны, смогла превратить такую непостижимую вещь, как смерть, в отлаженный механизм. Всего лишь пары месяцев ему хватило, чтоб понять — он хочет стать полезным здесь. Он не помнил, какой была его жизнь, но знал, что здесь и сейчас он хочет помочь людям, как это делали десятки поколений до него. И первое время он уверенно продвигался по витиеватой карьерной лестнице: секретарь, помощник архивного смотрителя, клерк, и далее по списку. Он переходил из отдела в отдел, полный решимости и вдохновленный на свершения. — И что пошло не так? — Хмыкнул он, разглядывая свое отражение в чайной ложке. А черт его знает. Может, он поторопился. Может, стоило не высовываться из омута офисных планктонов, сидя за своим обшарпанным столиком и с наклеенной улыбкой выдавая бланки пропуска посетителям. Может, стоило держать свои сумасшедшие идеи при себе до поры до времени. Может и стоило. Но опомнился он лишь когда стоял перед Комиссией в черном мундире, принимая почетное звание Командира «Парада» в четвертый раз. Все словно рухнуло в тот момент, и будущее начало пугать. — В твоих руках вожжи. — Так ему сказали. — От твоих действий зависит работа половины нашей корпорации. Используй это с умом. Отрезвление наступило моментально: ты теперь и бог и дьявол, Джерард. Но ведь не может такой идиот быть настолько важным! Джерард боялся будущего. Боялся благоговейных взглядов, боялся почтительных слов и уважительных жестов. Джерард чертовски, блять, боялся того, куда его завело простое желание стать важным. Да-да, желания страшны, ведь они имеют обыкновение сбываться. Этот страх перед самим собой был неизменной частью его жизни вот уже несколько лет… Но. Было «но», и оно не выходило из головы весь этот день. С момента, когда Рэй закурил сигарету там, на балконе высокой башни, в облаке тумана. Было «но». Дрожащими пальцами Джерард надавил на кнопку, поднося устройство к губам. — Джерард Артур Уэй… — Помедлив, он мотнул головой. К черту всю эту идиотскую формальность и бравады куче должностей и титулов. И нужно поговорить об этом с Управляющей, невозможно слушать важные и срочные сообщения, когда от перечисления собственных «заслуг» тянет в сон. — Бла-бла, Главный Администратор по делам Почивших. Подтверждаю получение уведомления, прибуду в указанное время. Приемник одобрительно пискнул, подтверждая отправку сообщения. Часы пробили полночь.