Codename: Valkyrie 3. Ragnarok

      В предрассветной хмари, пропитанной сыростью, ворочалось многоголосое воинство Хельхейма, подтягивая войска к последнему рубежу обороны Атлантиса. В руках у них остался лишь старый форт, за которым начинались пристани. Ригальдо велел своим подвести артиллерию, намереваясь разрушить участок одной из стен, чтобы уже затем идти в атаку, а в штабе Атлантиса по-прежнему ждали хоть одной весточки, лелея в сердцах надежду, что Ваннергейму удалось убедить Совет. Пятнадцать тысяч человек и горстка валькирий — целая дивизия, сотканная из всего оставшегося от стотысячной армии. Все ждали окончательного решения.       Самые нерадостные предположения Норман всплывали наружу с каждым новым часом. Она видела сверкающие слабеющими огоньками надежды лица, каждое такое почему-то надолго оседало где-то в душе. Никогда ещё эти уставшие бледные лики не излучали такого блеска. Словно во всей этой обстановке Мирии открылся их мир, их стремление верить в Совет, в своё спасение, всё это со временем гасло, мутнело. Люди одни за другими опускали головы, руки, сдаваясь своей участи. Время ожидания рушило надежды слабых и всячески подтачивало надежды более сильных, отскабливая по маленьким кусочкам, пока не начнёт отколупывать целыми кусками. И всё это бессмысленно — Норман прекрасно знала, что эти надежды были с самого начала пустыми.       — Отчаяние нам не поможет, — тихо произнесла Кейн, встав чуть позади Мирии.       Она, так же как и её девушка, вгляделась в даль, размышляя о том, что для валькирий, быть может, шанс всё ещё есть.       — Ты сказала, что не покинешь город, если в нём остаются живые солдаты. Но что если последними выжившими будем мы? — вдруг спросила Пророк.       — К тому времени мы, наверное, уже будем загнаны в угол, — без какого-либо окраса произнесла Норман. После отступления, в стенах крепости, она постоянно размышляла обо всём этом, об остатках отряда, о возможном конце. Нужно бежать, чтобы сохранить свои жизни, — нельзя бросать остатки армии на произвол судьбы. Разрывающая душу дилемма. — А если и получится вырваться… Куда мы пойдём? Что мы будем делать? Подадимся в какое-нибудь независимое государство и попросим укрытия взамен на свои услуги? И это при отсутствии гарантий, что нас не вернут назад, к «законным хозяевам»? Или станем дикарками, живущими в лесах?       — Давай решать проблемы по мере их поступления. Для начала неплохо бы выжить, — слегка улыбнулась Галатея, опустив ладонь на плечо любимой и наклонившись немного вперёд. — Хотя идея пожить как дикарки весьма интересна…       По рации прозвучал приказ всем командирам подразделений собраться в штабе.       «Да вас всех белки в первую же минуту сожрут с потрохами!» — хотела сказать Фели, вдруг почувствовав нечто тёплое своими белёсыми губами, некую материю, плотно покрывшую рот.       Она быстро коснулась лица, ничего не нащупала и взглянула на свои бледные чистые пальцы. Ничего. После что-то ласково легло поверх обеих её ягодиц и нежно сжало, немного приминая внутрь, чтобы охватить ещё больше, насколько только можно. Грудь Офелии приплюснулась при соприкосновении с чем-то твёрдым, к животу прилегла всё та же непонятная тёплая твёрдость, как и к дрогнувшим бёдрам. И если сейчас в голове Гидры возникло множество вопросов, вызванных неизвестно откуда возникшим ворохом ощущений, то после даже голос мыслей и сломанного разума заткнулся — в её рту что-то хозяйничало, властно управляя её языком, отталкивая, словно заставляя подчиниться своей воли. Офелию сотрясла робкая дрожь, крылья бабочек запорхали где-то в низу живота, радостные и воздушные, резвящиеся на солнечной полянке под лучащимся солнышком. Фели инстинктивно пыталась ответить. Нет, она желала ответить на это, желала затонуть в объятьях этого невидимого призрака, с которым сошлась… в Поцелуе? Да, эти ощущения, движение во рту. Это было ничем иным как поцелуем, страстным, жадным и властным. Глаза резко раскрылись. Кнутлинг робко обернулась назад, к Галатее, уже предвкушая себе причину этих приятных ощущений.       Кейн беззастенчиво целовалась, отрешившись от всего мира. Приказы, цверги, Офелия, посторонние. Плевать на всех, потому что следующего раза может уже и не быть.       Сколько уже прошло с того момента, когда они были близки? Сколько всего произошло? Кажется, война забрала чувства, но это ложное ощущение. Сейчас хотелось жить как никогда. Норман и Кейн еле оторвались друг от друга, к небольшому разочарованию обеих. Хотелось продолжать ещё и ещё. Но надо идти в штаб.       Путь до него обеим казался чрезвычайно долгим, хотя девушки преодолели его за считанные минуты, а оказавшись на месте, всё равно обнаружили, что слегка опоздали. Ван Райк уже зачитывал полученный шифрограммой приказ из Совета.       «…тем самым верховное командование пришло к выводу о нецелесообразности дальнейшей обороны Пиэты. Войскам, удерживающим позиции, приготовиться к полной эвакуации, которая будет обеспечена силами второго северного флота», — дочитал генерал и отложил листок, стараясь унять лёгкую дрожь в руках.       — Неужели… — Мирия не верила, ни последним зачитанным словам ван Райка, ни своим ушам, даже убеждениям насчёт предполагаемого ответа Советников, хотя они и не оправдались. Решение об эвакуации казалось самым невероятным событием.       По лицам собравшихся пронеслись искры пытающейся казаться скромной радости. Это майоры, оберсты и генералы, а как возрадуются этой вести солдаты с валькириями? Их надежды, которые должны быть пустыми, не оказались напрасными. Для всех живых разумных существ в крепости это послание — самый настоящий стимул дать бой подбирающимся к стенам хельхеймовским отродьям, стимул, во что бы то ни стало выжить и свалить из промёрзших руин.       — Кажется, в этот раз мы не сможем побыть Робинзоном и Пятницой, — улыбнулась Галатея, — но оно и к лучшему, я уже давно мечтаю о нормальном душе и…       Закончить ей было не суждено, поскольку в этот момент Хельхейм решил идти на штурм. Первым делом началась канонада.       — Всем по местам! Держаться и выжить, кто погибнет, того не эвакуируют! — своеобразно подбодрил собравшихся Иоахим и, подхватив stg., пошёл вместе с командирами на свой пост. Каждый боец на счету, и не время отсиживаться тут, надеясь на кого-то.       Лидеры РОНА отправились к своему отряду. С наступлением новой битвы внутри крепости всё пришло в кипящее движение, как в муравейнике. Только стены оставались неподвижны, пусть и содрогались от канонады. Всюду хлопки подошв о сырой пол, щелчки и бряцание оружия, лязги затворных рам, громкие надрывистые команды пошевеливаться и уже привычные маты. Преодолев коридоры, оба капитана показались на глаза уже подготовившимся валькириям. Гайер с смолящей последнюю во всей Пиэте сигару Ионеско построили отряд, Дюваль помогла Гуд подняться на ноги, с неохотой разрывая объятья, хотя Джин уже могла стоять без чьей-то помощи, Майер привычно заворчала, потому что толком не отдохнула после практически недавно прошедшей ночи, ван Лейден распрямилась, не показывая своей усталости и боли в заживающей ноге, которую пришлось вскрыть, чтобы вытащить засевшие пули, Бейкер сложила свою длинную косу на затылке в подобие пенька, перед тем как надеть шлем, Ивамото с Накадой закончили чистку и сборку оружия, чтобы верные винтовки уж точно не дали осечку во время боя, Лавкрафт… Мирия не нашла её среди девушек. Лишь только Норман решила спросить на этот счёт у Гайер, как потерявшаяся воительница влетела в комнату, громко извиняясь, застёгивая бронежилет и поправляя золотистые прямые волосы. Вот теперь весь отряд РОНА в полном сборе и готовности.       — Рота, смирно! — Галатея взяла на себя инициативу довести последние новости до подчинённых. — Первоочередная наша задача отразить наступление Хельхейма и продержаться до подхода транспорта.       — Что б меня… — вдруг вырвалось у Ионеско, но она поспешно взяла себя в руки.       — Именно, фельдфебель, — усмехнулась Кейн, — невероятно, но факт — Совет решил вытащить нас из этой задницы.       Ундина быстро переглянулась с немного покрасневшей Флорой, обменявшись тем самым безмолвной радостью, что, возможно, зря они поставили на всём крест вместе с остальными. Вообще, где-то в груди возникло неукротимое желание загробастать Гайер в объятья крепких рук и носить на своих твёрдых плечах хоть всю оставшуюся жизнь. И при любой попытке посягнуть на девушку говорить «Моё!» как самый настоящий варвар из Киммерии. Какой бы утончённой и авантюристичной ни была Ионеско в минуты уединения, она всё равно чётко осознавала, что в душе всегда будет грубой и неотёсанной амбалкой. Это стержень, основа всего. Но и от творческой стороны никуда не деваться. За это стоило поблагодарить Эли, она сумела различить в Ионеско что-то большее, чем хамоватую верзилу, показала, что Ундина может быть романтичной, творческой, мягкой, заботливой. Эли словно заполнила пустующую часть её души, помогла стать своей девушке совершенно новым человеком. Ионеско иногда со стыдливой улыбкой представляла себе, какой бы она была сейчас, если бы не Эли, — и представленная жизнь казалась скучной и пустой, представленная Ундина — тупой, движимой лишь чем-то примитивным, без всех живых описаний мира вокруг, без размышлений и идей, которые ещё следует воплотить.       Эли, Эли… Пусть часть её памяти живёт в сердце, а другая часть увековечиться в книгах, в Дарле Амальрик. После всего Эли заслужила это. А Ундину и Флору ждёт ресторан. Кажется, фельдфебель вспомнила его название…

***

It's not like I'm walking alone Into the valley of shadow of death Stand beside one another, cuz it ain't over yet I'd be willing to bet that if we don't back down You and I will be the ones that are holding the crown in the end Pillar — Frontline ©

      Крепость вздрогнула. Какой мощи должно было быть нечто грохнувшее о могучие стены, что дрожь прошлась по полу и по пяткам каждой из воительниц? Оклик Сокола вернул Ионеско в реальный мир:       — Вы слышали капитана Кейн, если и дальше продолжим стоять здесь, вытаскивать будет нечего. Живо на позиции!       Во время налёта, шедшего параллельно с обстрелом, цвергам удалось подорвать стену крепости. Правда, для этого потребовался целый штурмовик, забитый под завязку бомбами и управляемый парочкой киборгов. Они попросту направили самолёт в самоубийственную атаку.       Внутренний двор завален обломками, образовалась огромная прореха шириной в десятки метров. Рядом ползали немногие уцелевшие после взрыва, а из-за насыпи, что образовалась от взрыва, уже доносился яростный рык — цверги со всех ног кинулись на штурм.       — На вал! — приказала Норман, первой принявшись карабкаться по обломкам.       Оказавшись наверху, она увидела сплошное море подступающих монстров. С уцелевших башен заработали орудия и пулемёты, из внутреннего двора ударили миномёты.       — А я ещё думала, на Хафгуфе было много цвергов, — слегка присвистнула Галатея, встав по правую руку от Мирии.       — Да на всех этих скотов и вакуумной бомбы мало будет… — даже Ионеско застыла в шоке при виде надвигающейся армады.       Ревуны — один прямо на руках, второй на ремне за спиной — уже не отдавали приятным теплом. Сколько не стреляй из них, да хоть из обеих, этому стаду будет ровным счётом наплевать. Даже выстрелы из миномётов едва проделывали в рядах тварей заметные бреши, которые сразу же зарастали. Монстры, каждый из них, ощущая своё численное превосходство, сотни и сотни топающих лап, содрогающих землю, уже не пытались казаться армией. Они летели в бой на четвереньках подобно волкам и рычали во всё горло, перебивая ордой воющих глоток саму материю со всеми остальными звуками. Цверги они или жалкие людишки, чтобы шагать в строю по команде?!       Дюваль ощутила странный прилив радости, не свойственный в этой ситуации. Вся эта армия Хельхейма. Как бы сейчас стало больно от каждого сигнала, как бы сжало мозг в этих шумовых тисках, сдавливая и сдавливая, а затем растирая по днищу ржавых котлов. Перед самым началом она вкатила себе приличную дозу обезболивающего. Помогло, плотная твёрдая стена сигналов ощущалась так, как будто на её мозг давили мягким поролоном. Немного шумело в голове, в висках слегка давило. Лучше отключить свой дар, чем мучиться во время боя, испытывая невыносимые страдания.       Клэр периодически поглядывала за Джин. Гуд покрыла себя волевой маской, создавая впечатление, будто никакой кровопотери не было и в помине, будто она готова хоть сейчас сцепиться с монстрами в рукопашном бою. Дюваль знала — это не так. Несмотря на внешнюю твёрдость, Джин ещё слаба.       Все включили щиты, ожидая пулевой град и одновременно открывая стрельбу. Первые ряды армады накрыло свинцом. Твари рухнули, и тут же были затоптаны напирающими сзади. А те лезли и лезли вперёд, взбираясь с противоположной стороны развалин.       В них полетели гранаты, расшвыряв слишком дерзких. Бесполезно, оставшиеся продолжают подступать. Некоторые уже добрались до вершины насыпи и полегли, когда по ним дали залп в упор.       — Обнажить клинки! — скомандовала Норман, рассекая одну из тварей от самой макушки.       Слюни брызнули на визор ван Лейден. Пасть захлопнулась прямо перед самыми глазами. Когти бы вонзились в горло, если бы Денёв не пнула вылетевшего монстра в грудь. Заряд крупной дроби из Мьёльнира отшвырнул засранца на головы сородичей.       Затем пришлось пустить в ход меч. Стрелять не было никакой возможности. Валькирии находились едва ли не в самом эпицентре, куда летели монстры. Какая-то часть карабкалась по стенам — их поливали огнём из бойниц, но некоторые умудрились забираться на самый верх.       Кошмары оживали.       Сокол видела среди монстров Хильду. Её последний бой. Кровь на костюме и волосах будила каждый отрывок той битвы. Ей едва удавалось совладать с желанием снова броситься на помощь.       Она бы и бросилась…       В бок ударило твёрдое мощное плечо Ионеско. В другой бок — плечо Кейн, столь привычное и родное. Спины к спинам, плечи к плечам. Последние трое из своего набора.

«Ты нужна им, Норман»

      Клинок рубил нападающих на куски. Мирия не сдерживала своих сил, разрезая тварей как масло, протыкала головы насквозь и отсекала конечности. Вся троица на трупах и кишках.

«Здесь и сейчас, своим друзьям, своей девушке»

      Давили на одну — поддерживали двое, пуская свои клинки в ход. Плавные и лёгкие атаки Галатеи, грубые и мощные удары Ундины, молниеносные и убийственные взмахи Мирии. Едва ли кто из уродцев мог протянуть к ним даже лапу.

«Забудь обо мне»

      Четыре клинка исполосовали громадного цверга, стоило ему лишь подобраться вплотную. Старшие валькирии ударили вместе.

«Сражайся ради них»

      Убитые валились один за другим как домино, сползая вниз, мешая своим сородичам, те вязли, карабкались по телам и становились лишь новой преградой на пути.       Раздался мощный рык, толпа чуть посторонилась, пропуская своего прародителя.       — Живучий… — отметила Эфир, заметив грозного противника с шипами, на которого ночью рухнула стена.       — Ненадолго! — осклабилась Ионеско, вознамерившаяся лично сразиться с протоцвергом.       Здоровяк расшвырял неаккуратных цвергов, не сумевших убраться с пути, и буквально взлетел на самый верх насыпи одним мощным прыжком. Ундина двинула мечом в его сторону, но и сама получила такой удар, что свалилась обратно во двор.       — Ионеско! — Норман лишь увидела, как подруга покатилась вниз, как к ней шипастым шаром устремился монстр.       Лезвие меча отсекло потянувшиеся пальцы. Мирия отпихнула цверга ногой, пытаясь улучить момент, чтобы хотя бы взглянуть на соратницу. Но ей попросту не давали и повернуться, напирая живой массой.       Несмотря на яростное сопротивление, чудовища смогли прорваться через валькирий, разъединив их. Норман, как бы не пыталась, не могла пробиться к Кейн. За её спиной сражались Гуд, Дюваль, Майер и ван Лейден. Воительница сдала назад, к подопечным, приказав отходить, тем более что на прорванной бреши показались киборги.       Бой распался на отдельные очаги сопротивления. Валькирии всё больше оказывались разрозненными. Галатея, объединившись с Флорой, Синтией, Юмой, Табитой и Юлианой пыталась помочь Ундине, но всё окончилось тем, что эта группа тоже распалась на две части.       Сражение уже кипело во внутреннем дворе полным ходом. Солдаты отчаянно обороняли каждый метр укрытий, напирающие цверги выбивали их. Впрочем, большая часть всё равно была занята воительницами.       — Отходим! Отходим! — разносились команды Мирии.       Она прикрывала отступление своей части отряда. Взгляд пытался выцепить Кейн среди творящегося внутри двора месива. Иначе это нельзя назвать. Лишь только чья-то голова с золотистыми локонами мелькнула в поле зрения. Норман даже не поняла, кому именно она принадлежала.       В коридорах у цвергов куда меньше шансов окружить, нежели на открытом пространстве. А с учётом того, что лазы и проходы в крепости узкие, тварей можно было сдерживать достаточно долго. Если только они не атакуют сзади или с одного из боковых проходов, пробравшись внутрь замка через верхние этажи. Хельхеймовцы напоминали муравьёв, лезущих в любую доступную щель, чтобы добраться до плоти.       — Надо двигаться к главной башне! — справедливо рассудила Денёв. — Оттуда проще будет обороняться!       — Если они и её не взорвут ко всем чертям! — откликнулась Хелен. — Где там этот обещанный флот?! Когда эвакуация?!       С восточной стороны, откуда продолжали двигаться мутанты, послышались взрывы. Валькирии ненадолго воззрились на происходящее из бойниц, думая, будто Хельхейм начал очередной обстрел. Но это, к их удивлению, обстрел от сил Атлантиса — значит, флот уже недалеко и использует ракеты.       — Сокол, ты видела, что случилось с Ундиной? Меня оттеснили, я не смогла ничего разглядеть, — сообщила Галатея.       — Нас тоже. Пришлось отступить внутрь, — её голос прервала очередь в показавшегося в проходе уродца.       — Жива я, расслабьте булки, дамы, — доложилась Годзилла. — Этот шипастый хер здорово приложил меня, до сих пор голова еле варит.       — Всем доложить о своей дислокации, — потребовала Мирия. — Мы в правом крыле, ведём бой в переходах.       — Я, Накада и Лавкрафт отошли к левому.       — Со мной Гайер, Ивамото и Бейкер. Отстреливаем этих мудил в центральной части. Сукины дети лезут прямо на встречный огонь, — вдруг её голос стал громче, переходя в приказной крик. — Ивамото ранена! Бейкер, займись ею! Я прикрою!       — Сбоку! — крикнула Клэр.       В коридор слева от валькирий неуклюже ввалилось несколько тварей. Джин развернулась в их сторону, поддержав Дюваль.       Отбив внезапную атаку, отряд Сокола продолжил движение. Вскоре они оказались наверху крепостной стены. Здесь тоже во всю кипело сражение: цверги лезли со внутреннего двора, солдаты мало что могли им противопоставить, но стоило появиться валькириям, ход битвы кардинально поменялся — воительницы как ураган пронеслись по укреплениям, расправившись с цвергами, и спустились по лестнице, занимая небольшой участок, чтобы держать оборону и позволить войскам отойти к главной башне. Оттуда можно пробиться прямо к пристаням.

***

      Корабли Атлантиса приближались к гавани, разбивая спокойную водную гладь своими острыми носами. В общей суматохе едва кто-то мог заметить нечто мелькнувшее в холодном воздухе, кромку невидимого силуэта, напоминающего немного неуклюжего птеродактиля. Невидимка летела над расколотыми льдинами в сторону Пиэты, держась как можно ближе к низу, вне зоны охвата локаторов.

«Ещё немного, Клэр. Я уже рядом»

***

Холодом дышит вода, Плещет о камни волна, Высечен в памяти фьордов Тот день навсегда! Гордый уверенный взгляд, Руки сжимают приклад, Грозные боги войны За спиною стоят! GjeldRune — Палец На Спуск ©

      Как бы ни старались солдаты на пару с валькириями отбиваться от хельхеймовцев, их каждый раз вынуждали отходить и отходить, ударяя из неожиданных сторон. Замок уже был практически во власти Хельхейма, многочисленные ходы и лазейки, которые изначально казались преимуществом, стали опасной уязвимостью — цверги куда лучше ориентировались в таком пространстве, отрезая защищающихся друг от друга и с лёгкостью уничтожая.       Группа Кейн столкнулась с отходящими егерями, вылетевшими буквально за спинами воительниц из-за угла. Электричество отключилось, коридоры освещали только вспышки выстрелов, ориентироваться помогали визоры.       В зелёном сиянии стен Лавкрафт разглядела Лаки, рядом с собой по левое плечо. Он словно благодаря какой-то зародившейся связи держался поблизости, хотя, может, и не знал, с кем именно. Ему некогда это осознавать. Главное рядом с валькирией — остаётся только держаться ее, во что бы то ни стало. Больше шансов выжить в этом аду.       По сути, они последние отряды, которые цивилизованно отступали к пристаням и сохраняли порядок, хотя это и давалось тяжело. Юлиана и Синтия держались на флангах, в то время как Пророк иногда огрызалась внезапными выпадами назад, на подбирающихся гадов. Иногда Лаки и вовсе недоумевал, увидев, что монстры, бросающиеся на капитана, вдруг сталкиваются между собой и лупасят друг друга.       Но вот вся группа миновала проход под главной башней. Здесь в какой-то момент сосредоточился основной костяк обороны. Подтянулись и другие валькирии.       Знакомая Лаки лейтенант буквально втянула в проход упирающуюся амбалку, грозившую кому-то вдалеке кулаком, обещая порвать как тузик грелку. Кто такой тузик и что такое грелка, Макэвой в упор не знал, но одного взгляда на фельдфебеля было понятно — эта сможет.       — Всё, уходим! Уходим! — махнула рукой Мирия, метнув в подступающих монстров связку гранат.       Все обратились в бег, несясь к пристаням.       Уже отсюда, едва ли не вблизи захваченной крепости, видно высокие башни кораблей, планомерно надвигающихся навстречу, уставленные в сторону острова бортовые башенные пушки и развивающиеся флаги Атлантиса. Спасение, представшее в виде огромных железных титанов.       От пристаней отделял небольшой заснеженный квартал из низких построек и ангаров с широкими дорогами. В большинстве своём он представал оголёнными костями зданий, с которых сняла плоть и кожу артиллерия. Прорваться сквозь руины и только. Казалось, это было последним испытанием на пути к спасению.       Но все надежды на лёгкое бегство разрушились. С правого и левого флангов внезапно ударили хельхеймовцы. Большая часть монстров тянулась сзади, а эти обходили с обоих возможных флангов.       Защитники оказались в ловушке.       Ригальдо изначально планировал обойти крепость и атаковать с тыла. Вот только прибытие кораблей стало для него полной неожиданностью. По хорошему, стоило бы бросить затею со штурмом крепости и остаться на позициях, дать остаткам войск эвакуироваться, но тогда его обещание себе и Агате не стоило бы ровным счётом ничего. И полевой командир Хельхейма решился на авантюру — пусть ему не удастся уничтожить все войска, он постарается отделить отступающих валькирий от остальной группы.       Концы клещей из лёгких киборгов плотно замкнули прикрывающим отступление валькириям путь к пристаням и разъединили тянущуюся вереницу войск. Со своей высоты на стене крепости Лайон без каких-либо приспособлений видел весь отряд РОНА, каждую воительницу, чьи головы Агата с превеликим удовольствием очистит от лишней плоти и выскоблит всю труху, если не расколет со злобы. А злобы будет предостаточно — Драйберг никогда не умела принимать поражения.       Валькирии вместе с отрезанной частью войск разделились, уходя с главной дороги. По ней уже не пробиться. Оставалось попытаться прорваться в переулках и через разрушенные постройки, выискивая лазейки. Отряд Норман из четырёх валькирий рванул к давно опустевшей рыночной площади с заледеневшими от постоянных морозов прилавками. Различить Мирию среди других легче лёгкого — её голова и станет первой.       Гримм, вытянувшись, сиганул вниз, совершив грациозное сальто. Под ногами разрослась твёрдая почва. Ригальдо двинул к площади.       Норман рассчитывала, что отсюда им проще будет сдержать цвергов, отвлекая их внимание на себя, и тем самым позволить войскам вырваться из окружения, пока основная масса идёт из крепости. Однако не успели валькирии даже толком занять оборону, как на них налетели плотной толпой, стараясь ещё и разъединить группу, чтобы Ригальдо было проще разобраться с каждой отдельно.       Вот только монстрам невдомёк — загнанная почти что в угол валькирия тоже готова драться насмерть, особенно, вместе с подругами, плечом к плечу. Камикадзе будто и вовсе вцепилась в ван Лейден каким-то невидимым мощным полем, не отступая от неё и на самый лишний миллиметр. А вместе они, спина к спине, готовы голыми руками и зубами рвать глотки друг за друга, в этот час, когда они уже одной ногой на свободе.       Денёв выбила подскочившему верзиле коленную чашечку, выгнув его ногу едва ли не в обратную сторону. И мощный взмах меча Хелен отсёк уродливую голову. Девушки лишь только переглянулись.       Из темноты сзади возник силуэт. Вой ветра после улёгшейся под утро метели вперемешку с гулом завязавшейся битвы скрыли и без того тихие шаги. Слух не смог уловить иных звуков.       Лишь только хрустнувшую в неподходящий момент горсть снега.       Майер мгновенно обернулась.       Мощный молниеносный удар с разворота прямо в корпус, в область сосредоточения большей части органов. Камикадзе словно сложило надвое и отправило в далёкий полёт, в скопище деревянных прилавков.       — Сволочь! — взвыла ван Лейден, наполнившись взорвавшейся яростью. Она не сразу различила, кто появился перед ней. Глаза затуманила пелена желания, взывающего к мести. Но как только кисть монстра перехватила в ударе обе её руки, ван Лейден прозрела.       Это был Герреро. Лицо не скрывал визор, жуткий спокойный взгляд серебряных глаз прорезал душу, насквозь. Пальцы сдавили запястья, кости не выдержали, лопаясь от столь невероятной силы. Холод рассекла яркая молния.       Ван Лейден почувствовала странную изморозь внутри своего горла. Жидкий азот будто бы заползал внутрь через центр, практически рядом с адамовым яблоком, пока что-то тёплое струилось по шее к ключицам.       Денёв подалась назад, лишь сейчас понимая, что гримм перерезал ей горло.       Считанных миллиметров не хватило ему, чтобы добить валькирию. Пришлось быстро перестраиваться, уходя из-под атаки той, что представляла из себя наибольшую опасность. Ван Лейден этого уже не видела, свалившись в холодный снег и схватившись за шею, пытаясь зажать рану. Силы быстро покидали её. Глаза закрылись сами собой.       — С тобой закончу позже, — рыкнул гримм, ещё и успев осмотреть жертву, одновременно отбивая мощный выпад капитана.       Ноги проскользили по насту несколько сантиметров и на секунду противники уставились друг на друга, прежде чем Герреро сделал ответный толчок. Норман едва удержала меч. Ей показалось, он сейчас взмоет в небо вместе с её руками. А затем оставалось только вовремя активировать щит, потому что Ригальдо пользовался всем доступным арсеналом. Стоило ему немного увеличить дистанцию, в ход пошёл stg..       Гильзы сыпались на землю, щит всё уменьшался, вспыхивая частыми крапинками золотого и синего.       Щелчок — магазин опустел. Сбоку от Ригальдо, едва ли не за спиной, показалась Клэр, дёргая затвор Грама. Могло показаться, словно сейчас самый подходящий момент для удара исподтишка.       Будь на месте Лайона кто-то другой, манёвр бы и вышел. Но Герреро не так прост, далеко не так, как хотелось бы.       — Клэр, нет! — лишь сорвалось с губ Мирии.       В руке гримма возник здоровенный револьвер, принадлежавший его возлюбленной, Smith&Wesson model 666. Дюваль и выстрелить не успела — её швырнуло назад в груду заваленного снегом хлама. Успела ли она включить щит или нет…       «Осталось ещё двое», — мысленно отсчитал Герреро, чувствуя как вот-вот ударит вторая воительница.       Его не зря сравнивали с царём зверей, мужчина воистину обладал какой-то хищной кошачьей грацией, потому как в один момент резко подпрыгнул вверх на пару метров, пропуская атаковавшую сильную валькирию под собой. А сразу после этого он оказался позади, разряжая револьвер прямо ей в спину.       Гуд повезло, ибо сработал щит. Но даже он с трудом справился с таким мощным залпом. Её швырнуло вперёд, заставив споткнуться. Когда она обернулась, пришлось выставить меч, чтобы уйти из-под удара. Гримм дьявольски быстр. Ему не составляет никакого труда сражаться с целой группой. Благо Мирия тоже не так проста.       Но на сколько их хватит в этой неравной схватке против одного из хельхеймовских полководцев? Норман со страхом осознавала — вдвоём с Джин, да даже если рядом были и другие, они ему далеко не ровня.       Это лишь вопрос времени, неумолимо ползущего к концу.

***

      До какого-то момента остальная часть отряда старалась держаться друг к другу как можно ближе. Впереди возвышалось высокое здание пакгауза с пробитой в нескольких местах крышей. Рядом беспорядочно, как разбросанные детские игрушки, валялись здоровенные контейнеры, разломанные на куски взрывами. Это место существенно отличалось от того, чем было в самом начале операции по обороне Пиэты. Ионеско, Бейкер с Ивамото и Гайер вышли к контейнерам, в то время как Кейн с Лавкрафт, Накадой и оставшимися егерями отправились к самому складу.       Через эти длинные ангары можно попробовать беспрепятственно выйти уже к самой набережной, откуда тоже слышались выстрелы — там завязалась схватка с прорвавшимися киборгами. План валькирий казался простым: ударить в тыл хельхеймовцам, вывести к судам группу военных и продержать коридор максимально долго. Для этого перед зданием и остались Флора, Ундина, Табита и Юма — держать оборону и дожидаться подхода группы Мирии, вынужденной пробираться другим, более длинным путём.       Она задерживалась. Это не внушало спокойствия, так как для её части отряда прорваться к этой точке не должно было составить проблем. Но почему же тогда их так долго нет? Пугающие подозрения закрались в мысли. Ионеско потянулась к наушнику.       Резкий скрип железа за спинами. Один из контейнеров приподняло наполовину, железная полая махина с распахнутыми дверьми покатилась вниз по лестнице из других контейнеров, перекрывая грохотом трели очередей цвергов. Воительницы увидели его в самый последний момент едва ли не над своими головами.       — Вот чёрт! — фельдфебель прокрутилась на все триста шестьдесят, выворачиваясь из-под контейнера. Он замер на земле в нескольких сантиметрах.       — Ионеско! — позвала Флора с другой стороны — Ундину отделило от остальных.       — Я в порядке! Да ёб твою…       На верх контейнера прямо над ней рухнул Шип. Годзилла вскинула вверх пулемёт, но едва ли успела отстрелять оставшуюся патронную ленту. Громадный уродец спрыгнул на неё. Сцепившись, валькирия и цверг прокатились несколько метров назад и, смяв перила, свалились куда-то в нижние секции порта.       Ионеско оказалась сверху. Протоцверг прошиб спиной какие-то балки, падая на груду хлама, вминая мусор, деревяшки и прочую рухлядь в пол. Для него это всё равно, что упасть на твёрдую податливую перину.       Ревун остался где-то наверху. Клинки обоих мечей сверкнули в кистях Ундины и уже ударили в грудь монстра ближе к плечам. В груди возникла тупая боль как от удара тарана — шипастый кулак влетел точно в самое солнечное сплетение. Воительница едва поняла сквозь кошмарную вспышку, как миновала половину нижнего этажа, как под её широкой спиной что-то громко хрустнуло. Из отбитых органов полезла кровь, заполняя собой горло и нос.       Но Ионеско не так просто прибить. Она лишь сплюнула кровавый сгусток и медленно встала, разминая пришибленные плечи. Шип тоже поднялся, вытащив оба меча из груди.       Столь плотные слои мышц и шкуры — для него эти перочинные ножички как укусы крошечных комаров. Он наверняка ничего не почувствовал.       — Ну, давай, иди сюда, ты, большая шипастая обезьяна! Я тебе все твои иголки в сраку засуну!       — Г-р-р-а!!!       Они вновь сцепились. Крепкие кулаки упёрлись в мощные лапы. Ноги цверга и валькирии вздулись мышцами, пятки буквально впились в каменный пол, не сдвигаясь ни на микрон. Ионеско ощетинилась в яростном оскале — Шип зарычал. Не получалось сдвинуть валькирию, сколько бы сил не прикладывалось. Неужели она равна ему по силе?!       Никогда!       Шип выкинул вперёд свою челюсть. Зубы прокусили лишь бесплотный воздух вместо горла воительницы. Крепкий хай кик по виску заставил согнуться. Ещё несколько ударов в морду — Шип немного шатнулся, но сумел ответить. Прямо хук в челюсть. Теперь уже сдавала Ионеско, отхаркивая кусочки выбитых зубов.

«Нельзя попадаться на его удары… Нельзя…»

      Очередь цверга — кулак-кувалда разорвал воздух над самым лбом. В ход пошли когти — рукав с плечевой тканью на левой руке Годзиллы сорвало за секунду, оставив ровные кровавые полосы до самого запястья, на котором чёрной полоской сидел браслет. Ещё немного, и устройство отправилось бы во мрак вместе с рукавом.       Ундина оскалилась больше, заливаясь потом.

***

      До выхода из ангара оставались считанные метры — отряд выскочил на улицу, оказавшись прямо перед кипящим на причале сражением. Войска Атлантиса, огрызаясь, отходили к десантным судам. Часть их уже отваливала от причалов с теми счастливчиками, которым повезло оказаться первыми. К несчастью, прикрывающие эвакуацию были под жёстким огнём противника.       — Пошли, пошли! — скомандовала Кейн, махнув рукой.       Пока их никто не заметил — есть преимущество. И удар стоит направить на развёрнутые на берегу миномёты.       Группа перешла на бег, нацелившись на артиллерию Хельхейма. Цверги, заряжающие орудия, даже не успели понять происходящего, когда пули полетели прямо им в спины.       Отчаянный бросок дорого обошёлся монстрам. Будучи уверенными в том, что с тыла должны подойти их собратья, твари далеко не сразу поняли происходящего. Но, к несчастью для прорвавшейся группы, они ударили в самое сердце атакующих. Они выиграли время для отступавших войск, но сами оказались окружены намного превосходящими силами. Взбесившиеся от злобы хельхеймовцы теперь всем скопом навалились на небольшой отряд, заставляя храбрецов перейти к активной обороне.       Кейн только и успела назначить позиции, когда по ненадёжным укрытиям открыли такой огонь, что нельзя было и головы поднять. Приходилось отстреливаться вслепую. А следом полетели и гранаты, практически ежеминутно взрываясь совсем рядом, иногда и вовсе гася щит. И если валькирии ещё хоть как-то справлялись с бедой, то егерям приходилось совсем туго.       — Юлиана! — окликнула Пророк. — Мы примем удар на себя! Выводи солдат к пристаням!       — Но… — слегка опешила Лавкрафт.       — Делай, во имя всего святого!       — Слушаюсь!       Девушка сосредоточилась, готовясь идти на прорыв. Пожалуй, это её момент славы. За всё время этой кампании она так и не отличилась, ни разу, а тут вдруг на плечи легла огромная ответственность. Под её началом оказалось сразу около тридцати егерей. В их числе и парень, с которым она недавно разделила ложе.       — Держись рядом, — шепнула валькирия Лаки.       — Да, — кивнул тот, чуть заливаясь краской, и при этом всем своим видом стараясь продемонстрировать решительность.       — Форвардс! — скомандовала Галатея, одновременно поднимаясь из укрытий вместе с Синтией и бросаясь на фланги подступавших цвергов, благо щитов ещё должно было хватить на пару минут.       Юлиана тоже рванула в атаку, увлекая за собой бойцов. Строй врагов дрогнул, прижатый к земле внезапным дружным огнём. Теперь главное не останавливаться. Только вперёд, к свободе, к спасению. Не оглядываясь.       И они неслись, практически летели над полем битвы. Только снег выбивался из-под подошв.       Спереди их уже прикрывали свои. Оставалось преодолеть какую-то сотню метров. Лавкрафт притормозила, развернувшись на месте и присев на колено, отстреливая рискнувших пуститься вдогонку цвергов. Мимо один за другим проносились егеря. Рядом, к полному удивлению, застрекотал ещё один stg..       — Вместе! — кивнул Лаки, помогая валькирии отразить атаку.       — Да, — слегка улыбнулась та, хотя и хотела сказать до этого нечто вроде «Беги, дурак!»       Правда, эта фраза больше пригодилась бы для другого егеря. Билли. Он замыкал колонну и яростно огрызался, прикрывая отступающих товарищей, задержавшись в самом хвосте. Но вот, все уже практически вышли, Атаман тоже развернулся и бросился наутёк. И вдруг замер. Очередь прошила его лёгкие. Взгляд остекленел. Атаман сделал ещё пару неуверенных шагов вперёд, протянув руки к расплывающимся громадам кораблей, и повалился в холодный снег.       — Нет! — Лаки едва не бросился на помощь, но ощутил мощную хватку на своём запястье.       Юлиана потащила парня обратно. Краем уха она заслышала противный, пугающий свист совсем рядом.       Потом резкий удар и взрыв.       Их подбросило в воздух. Лавкарфт так и не отпустила Макэвоя. Они и упали обратно одновременно. Хотелось вскочить и бежать к чудесному спасению, но девушка поняла, что не может и пальцем пошевелить.       Недоумение читалось и во взгляде её недавнего любовника, в то время как лицо его уже стремительно бледнело. Лавкрафт только теперь ощутила чудовищную, невероятную боль в теле, даже не в силах перевести взгляд вниз. Хотела закричать — на снег только пролилась кровь, хлынувшая сквозь приоткрытые губы. Мир стремительно закружился. Ей показалось, её тащит незримой силой вверх. Но она так и не отпустила руку парня, что уже замер. Навечно, вместе с ней. Тьма…

***

      Тереза не сомкнула глаз со дня обнаружения поля битвы. И всё же, Дюваль ни на йоту не выглядела уставшей. Кажется, даже наоборот, чем больше они продвигались и убивали попадавшихся на пути цвергов и гриммов, тем больше росли её силы. И это при том, что бывшая оберст ещё ни разу не воспользовалась силами вируса.       Раздумывая над этим, Джонс немного становилось не по себе. Нет, она практически так же ни в чём не отставала, но понимала, что скоро её силы начнут таять. Не так-то это легко, совершить такой марш-бросок, а потом ещё и постоянно продвигаться сквозь захваченный город, избегая прямых столкновений. Но если уж они случались, то валькирии себя никак не обнаружили — невидимка, изготовленная в Сиберии, действительно работала на совесть.       От прежней Пиэты не осталось и следа. Джонсон, когда-то бывавшая здесь летом ещё человеком, не узнавала этого города. За столь огромный промежуток времени многое неизбежно меняется, улицы переименовываются, над старыми постройками высятся небоскрёбы, воплощающие красоту футуристичной геометрии, город сам по себе занимает новые территории, разбрасывая семена пригородов, на которых вырастают высотки. Но даже если и так, Касс примерно помнила виды Пиэты, могла без проблем сориентироваться в пространстве. Но руины, перековерканные и покрытые шрамами улицы, срубленные под корень высокие башни и затопление большей части — не взывали ни к каким бы то ни было воспоминаниям. А вездесущий снег почему-то напоминал о седине. Это другой мир, и Кассандра оказалась в нём впервые.       Валькирии почти подобрались к концу второго острова. Всё же, преодолевать улицы Пиэты занимает куда меньше времени, чем бесконечные заснеженные поляны. Это Джонсон знала точно. Видимо, впереди, в самом конце их пути, в который она отправилась вместе с Терезой, идёт напряжённый бой. И вместе с тем — возможная эвакуация оставшихся сил Атлантиса. Могло быть и так, что сестра Дюваль сейчас благополучно ступила на борт. Вот только кто знал наверняка?       Именно поэтому Тереза так старалась дорваться до правды, увидеть свою сестру живой. Ей бы хватило этого сполна.       Но что-то случилось. Точнее, почему-то Тереза остановилась, едва они перешли границу одного из фортов.       Слух Кассандры различил, как воительница вдруг прошептала имя сестры. Она чувствует её на таком огромном расстоянии? Касс и не удивилась бы, если не одно «Но» — Дюваль чувствовала вирус цверга, то, как он пробуждался, двигался в теле. Тереза почувствовала свою сестру сквозь всю эту завесу из чужих сигналов, многие из которых своей мощность перекрывали всё, перемешивались в неописуемую сплошную жуть. Почувствовала, как в её сестре пробуждалось нечто ужасное…

***

      Мирия осталась одна. Её подопечные, которых она воспитывала, с которыми после билась вместе плечом к плечу, а потом праздновала победы, к которым привыкла всей своей душой, породнилась, лежали на снегу, истекая собственной кровью, сломленные истинной силой, которую породил вирус цверга. В её глазах Герреро предстал чем-то высшим, чем любой гримм до этого. Лев предстал перед ней едва ли не полубогом, существом, которого невозможно победить простым смертным. Ибо они не смогли его и поцарапать. А он запросто покалечил их всех.       Джин, продержавшаяся дольше своих соратниц, держалась за пробитый живот, не в силах сделать хоть что-то. Норман и сама успела получить несколько ран. Её силы практически на исходе. Страх по-настоящему прогрызал маленькими челюстями её душу, начиная с самого основания, любая уверенность в своей силе становилась хлипкой.       Но мечи скрестились вновь. Плеснули искры, на плече Сокола возникла ещё одна рана. Ещё одна ближе к боку таза, на селезёнке. Девушка с рычанием замахнулась. Напрасно.       Меч ударил по воздуху, не рассёк и единой снежинки. Брюшные мышцы сковала страшная боль. В следующий миг Мирия скрючилась на снегу, давясь кровью. Такой мощный удар коленом! Словно прошибли насквозь. Ригальдо возвышался над ней, всё такой же спокойный, непоколебимый, как могильная тьма.       Норман, набрав в лёгкие немного воздуха, поползла. Ноги охватил паралич, болевые режущие ленты-прутья тянулись из живота к рукам, к голове, давили на слезящиеся глаза. Боль охватила всё тело. Но она всё равно упрямо ползла вперёд, к застывшему чёрным островком среди кристальной снежной белизны автомату.       Герреро медленно прошёл рядом с валькирией, наблюдая за ней. Глаза переползли на тянущуюся к оружию кисть. Пусть подумает, что почти дотянулась. Как только пальцы коснулись приклада, Ригальдо швырнул её пинком в рёбра.       — Не трогай её! — взревела Клэр, вновь в безнадёжной попытке рвясь в бой.       Но, кажется, Лайон её даже не замечал, каждый раз лёгким для него ударом откидывая на кучи хлама вокруг. Она вставала, вновь и вновь, в тщетной попытке пытаясь сделать хоть что-то. И вновь и вновь падала на отбитые лопатки.       Так и сейчас. Так и будет впредь.       Дюваль ещё находила в себе силы подняться, её тело будто переломано, скомкано, раздроблено, раздавлено. Кровь льётся из всех ран, во рту засел её металлический вкус, она уже начинала запекаться. Упрямая, но ничтожно слабая девчонка. Ригальдо до сих пор не верил, что это и есть сестра Терезы.       — Нет! — вновь послышался её крик.       Ригальдо стиснул кисть на горле Мирии и с лёгкостью поднял валькирию над собой, как какую-то тряпичную куклу. Носки её сапог едва касались середины голеней гримма.

«Я не справлюсь с ним… Я не могу… Нужно больше силы…»

      Многих и многих адских усилий стоило Клэр приподняться на одно колено и не свалиться на бок. Вирус пробуждался, не встречая сопротивления, охватывая тело, каждый мускул, каждую косточку, каждую ткань органа. Почему-то уши закладывал странный шум разгневанной реки, бьющей о скалы и разбивающей их. Клэр оказалась далеко от Пиэты, за секунду попав в тот момент своей памяти, когда она едва не сорвалась с канатов над оврагом. Почему он так засел в голове? Момент, когда она едва не потеряла жизнь, когда едва сохранила контроль над собой. Шум бушующей реки… Этот завораживающий шёпот в ней. Он взывал, он будто говорил, воспроизводя отдельные реплики, он так тянул к себе Клэр.       Как далеко мы готовы зайти ради кого-то? И как долог конец этого пути, после которого мы уже не повернём назад? А захотим ли мы вообще поворачивать назад, когда минуем точку не возврата?

«Ещё… Ещё… Ещё… Ещё… Нужно больше силы… Нужно… Я хочу больше силы! Я хочу ещё!»

      В этот момент Герреро с силой впечатал Мирию в стену ангара. Сокол обессилила, смогла только вскрикнуть, безвольно повисла, затуманенным взором глядя в бездну неминуемой гибели. И всё же, на каком-то последнем усилии попыталась дотянуться руками до лица Герреро. Он только сильнее приложил её. Такая сила воли, такая ярость… Это заслуживает уважения. И, быть может, при других обстоятельствах, он бы даже попытался заставить её превратиться. Но он не за этим здесь.       — Оставь это, — размеренно сказал Ригальдо. — Ты уже проиграла. Будь любезна, смотри, как я убью их, одну за другой.       И одним резким движением уже собирался вонзить меч в живот, когда произошло то, чего он и представить не мог. Стоило только отвести руку для замаха, как кто-то со всей силы, взяв немалый разгон, сшиб его.       Ригальдо прокатился по земле, но быстро вскочил, оборачиваясь назад, какое-то время не находя в себе сил поверить глазам.       Это сделала Дюваль. Глаза сияют кровожадным золотом, зубы под губами скрепят от напряжения, от той силы, с которой она сжала их. Клэр почти превратилась.       — Убью… Убью… Тебя… Исли… Присциллу! Разорву!!!       — Что ж, может, это будет и не так скучно, как я думал, — Герреро скрыл удивление под ухмылкой и принял боевую стойку.       Сразу за этим на него обрушился яростный натиск разнообразных атак. Причём, как отмечал Ригальдо, парируя их, сестра Терезы ни разу не повторилась или не ударила в одну и ту же точку, всякий раз стараясь отыскать прореху в обороне. Неплохой арсенал приёмов. Но чтобы сражаться с ним, этого явно не достаточно. Слишком медленно и слабо.       — Ну, хватит, — отбив очередной выпад, он резко крутанулся на месте, пропуская валькирию себе за спину и отвешивая удар ногой, отчего соперница пролетела несколько метров вперёд, а потом рухнула на лёд. — Попробуешь ещё? — с издёвкой осведомился Лев.       Вместо ответа лишь яростный рык и стремительный бросок обратно! Клэр в момент сумела подняться и атаковать. Но вновь лишь звон стали, и её опять отправляют в полёт.       «Слишком неуклюже. Она даже толком не превратилась. Потому-то ещё не умеет управлять своим телом в полной мере. Оно и само ещё не превратилось до конца. Впрочем, если бы она превратилась полностью, была бы самой слабой из нас», — сопротивление атакам отнимало у него мало сил и концентрации, он успевал размышлять в спокойном ключе.       — Мне это начинает надоедать, — лезвия скрестились прямо перед его глазами. Сквозь скрежещущие клинки его разъедал полный зловещего золота взгляд.       Ещё одна уловка, на которую валькирия повелась. За что поплатилась сломанными рёбрами, когда свалилась на обвалившуюся стену из закопчённых огнём кирпичей.       — Уверена, что можешь называться сестрой Терезы? По мне, ты всего лишь самозванка.       Он заметил яркую вспышку блеска в лице воительницы. Её это задевало, будило ещё больший гнев. Она уже и не замечала своих сломанных костей, порезов и синяков. Она видела лишь хельхеймовское отродье, желая растереть его в пыль. По зубам начинали идти трещины, из дёсен выступили капли крови. Столько ярости… Осталось ли в этом хоть что-то человеческое?

«Ещё… Ещё… Ещё…»

***

Leuchtfeuer brennen auf den Deichen Heerhörner schallen durch die Nacht Sie werden niemals von hier weichen Ein freies Volk stirbt heute Nacht! Stahlgewitter — Stedingsehre ©

      Сега переключила винтовку в режим стрельбы одиночными. Пуль слишком мало, чтобы растрачивать их на очереди. Она и Пророк оказались в глухой обороне, вынужденные отступить после своего броска, цверги всё лезли и лезли. Валькириям едва удалось отбиться и встретиться вновь, прижавшись спина к спине.       — Пусто! — Накада откинула stg. и уже потянулась за гранатомётом.       — И почему это всегда так не вовремя? — с каким-то каменным спокойствием откликнулась Кейн, выхватывая из кобуры пистолет.       Что такое пистолет против плотных шкур и твёрдых мышц? Не какая-то крутая раритетная мозговышибалка за боевые заслуги, а стандартный десятиммилиметровый с обоймой в двенадцать пуль? Оружие отчаяния, в котором последняя пуля предназначалась хозяину. Впрочем, их здесь две — две последних. Остальное для цвергов, которых это даже не напугает.       Вперёд рванул бугай с выпирающей бородатой челюстью, по щетине которой текли подмерзающие слюни. Валькирии в одном движении одновременно сдали назад, уперевшись в тупик.       Гигант замер практически вблизи с опустевшей маской оскала и звериного голода. И закрыл собой весь обзор, пока на серой щетинистой шкуре лба не выступила ровная полоса, плавно поползшая вниз. Чудовище развалилось вертикально надвое и открыло валькириям пугающую картину.       Налетающие хельхеймовцы словно проносились сквозь невидимые нити, тонкие, что на оголтелой скорости превращаются в лезвия, ибо у монстров отваливались конечности, головы, выпрыгивали из расстёгивающихся тел багровые потроха с плотными испарениями. За какие-то секунды вокруг уже валялось около дюжины тварей.       Если бы не чья-то брызнувшая кровь, убийца так и не был бы обнаружен. Впрочем, Сега с Пророком узнали в невидимом силуэте валькирию и без помощи визоров.       — Майор… — радостно прошептала Накада.       Скольких трудов стоило Илене добраться сюда? Начать хотя бы с того, что валькирии пришлось искать на огромном пространстве подходящее топливо для Слейпнира — благо что в двухстах километрах от собственного укрытия она сумела обнаружить заброшенный военный аэродром. Но это только полбеды. Не обладая практическими знаниями, Сноу регулировала и проверяла все системы штурмовика, по ходу занимаясь и лёгким ремонтом. Особенно пришлось уделить внимание невидимке. К небольшому удивлению Илены, эта функция очень похожа и на ту, что в костюме, с поправкой на размер.       А потом, когда всё было готово, майор погнала штурмовик по направлению к городу, по пути едва не наскочив на соединение флота Атлантиса. Пришлось держаться в отдалении, дабы никакие радары или же патрули не засекли её присутствие. А дальше началась вполне привычная работа, с той лишь разницей, что врагами кишело всё видимое пространство. Для неё они почти не представляли угрозы.       — Где остальные? — немного холодно, без тени приветствия, осведомилась Сноу.       От нахлынувшей радости при виде живой майора воительницы едва ли не в один голос поспешили доложить о состоянии дел. Заикнувшись, Накада уступила своему командиру. Кейн быстро ввела в курс дела, объяснив, где находится отряд Ионеско, к которому должен подойти отряд Сокола. Добавила, что ни тот, ни другой не выходят на связь. Неудивительно, учитывая, что их окружили практически со всех сторон, помощи ждать неоткуда. Все спешили спастись.       — О, только не говори, что эта старая развалина жива! — вставила своё слово разозлившаяся при виде Сноу Офелия. — А я ведь так надеялась, что она загнулась к чертям собачьим. Ненавижу её!       — Мы должны им помочь, — заключила Илена. — Вот, вам это понадобится…       Она вручила в руки Кейн свой stg., а Накаде — винчестер, оставшись только при своих револьвере и мече.       — А как же вы, госпожа майор?.. — немного удивилась Синтия.       — Не против, если ненадолго одолжу? — Илена с любопытством взглянула на гранатомёт       — Конечно!       — Не отставайте, — стоило только забрать оружие, как Шквал уже летела на подмогу. Синтия старалась держаться рядом.       — Да, Фели, характер у неё не сахар… — под нос пробормотала Галатея, спеша нагнать соратниц.       — Напнуть бы ей сейчас под дряхлую задницу — сразу миленькой станет, — бормотала за плечом Кнутлинг.

***

I feel it deep within. It’s just beneath the skin. I must confess that I feel like a monster. I, I feel like a monster I, I feel like a monster Skillet — Monster ©

      «Она не перестаёт удивлять», — пришло в голову сразу после появившейся на щеке раны. Ригальдо с удивлением замечал, как его противник становился сильнее, проворнее и опаснее с каждой новой атакой. Он впервые видел, чтобы кто-то использовал в бою подобный стиль: Дюваль, сверкая золотыми зрачками и оголёнными клыками, била с разгона, старалась удары с воздуха, а промахиваясь, невероятным образом умудрялась разворачивать своё тело на земле, цепляясь за неё свободной рукой, тем самым сохраняя какую-то часть инерции для нового захода! Словно каждый мускул в строгой последовательности выполнял свою роль в этих смертоносных движениях, создавая отлаженную систему. Герреро уже не видел в ней что-то неуклюжее — он видел грациозное смертоносное существо. Он видел достойного противника.       Радость медленно сменяла его гнев за павшую возлюбленную.

«Вот что испытывал Найман, когда схлестнулся в битве со своей женщиной»

      Его глаза и сами вспыхнули золотым пламенем. Он промахнулся, ибо Клэр ловко ушла из-под свистящего лезвия. Только её локоны и мелькнули в глазах, когда она по-кошачьему отскочила вбок.

«Радость битвы с кем-то достойным. Давно я не встречал такого соперника»

      — Давай, Дюваль, — подначивал Лев, разгорающийся от битвы. Его чёрные смоляные волосы приподнялись дыбом, он выпустил всю свою силу на волю. Ради такого боя и не жалко! — Покажи всё, на что способна.       — Г-р-а-а-а!!!       Но сражалась ли с ним сейчас Клэр? Или что-то другое в её облике? Чем смертельнее становилась она, тем меньше в ней оставалось её прежней. Может, теперь не осталось ничего?       Клэр изо всех сил цеплялась за растянувшиеся над оврагом канаты. Но как не старалась достичь другого конца, берег впереди отдалялся всё дальше и дальше, как и сзади. Канаты удлинялись, опуская вниз, к бушующему потоку. Шёпот обрёл небывалую силу, он звучал отовсюду, из души, из сердца, из живота и костей. Он звучал громче любого крика и визга. Он стал какой-то чудовищной основой её сумасшедшего мироздания.       Яростные волны хлестали по форме, которой будто и не было, которую срывали устремляющиеся в бездну острые ветки, щепки, камни, срывали вместе с исцарапанной кожей, вместе с мышцами. На Клэр среди крови и ран практически не различить единого живого места. Она кричала, звала на помощь, готовая сорваться с дрожащих канатов в любой момент. Лёгкие горели от попавшей грязи, от булькающей в дыхательных путях и рту грязной воды. Волны били в глаза, даже зажмуренные веки не могли спасти. Ил застревал в глубоких ранах, просачивался в закрытые глаза, забивал уши.       Шёпот твердил и твердил, Дюваль не могла его разобрать, пусть он и звучал в каждой клетке её тела, каждом атоме.       Клинок засвистел, острое лезвие летело навстречу девушке. Если бы не очередная поразительная манипуляция со своим телом, она бы свалилась на холодный снег, разрубленная вертикально надвое.       Это уже начинало выводить из себя. Злоба возвращалась на место, Ригальдо стал слишком часто промахиваться. Он проигрывал? Нет, только не ей! Он, заместитель Наймана, второй во всём Хельхейме после Серебряного Короля, и этому ничтожеству, смеющему называться сестрой Терезы?! Никогда!

«Нужно было не играться с тобой, а свернуть шею, когда ты была ещё слаба!»

      Он едва сумел отбить очередную атаку, его соперница, которая совсем недавно казалась беспомощной жертвой, сообразив, что промахнулась, ловко остановила себя, воспользовавшись свободной рукой. Достаточно просто упереться в снежный наст, и она развернулась на месте, бросаясь вновь.       Клэр и сама бы не могла сказать, как вообще до этого додумалась. Словно не она управляла телом, а оно само подчинило её разум, выбивая все воспоминания и отключая способность помнить. В поле зрения иногда мелькали застывшие силуэты других воительниц, её друзей. Ей должно было быть за них страшно. Но валькирия ощущала только злобу и желание мести.       «Странно. Я знаю, она может быть ещё быстрее, но ощущение, будто она не использует весь потенциал вируса до конца… Или же я напрасно пытаюсь сравнить её с Терезой? Может, это её способность? Держаться на самом краю?» — предположил Ригальдо, готовя лучшую из своих атак.       Годы тренировок, уроки с Исли, всё это лишь для того, чтобы овладеть его серией выпадов. Скрещиваются мечи, озлобленные лица уставились друг на друга, пытаясь сдвинуть сталь. Сильнее, конечно, оказался Лев.       Толчок вперёд, нырок вниз и удар по голени. Клэр увернулась.       Не беда — резкий прыжок снизу вверх, стремление зацепить ударом в лицо.       Мимо! Серия ударов мечом, чтобы раскачать и вывести из равновесия. На последнем выпаде валькирия чуть не завалилась.       Вот оно! Удар ногой с разворота приходится ей в корпус, а затем Герреро крутанулся, разгоняя меч для последнего чудовищного удара, но сталь прошлась по воздуху…       «Что?!» — один и тот же вопрос прозвучал одновременно в трёх головах: Ригальдо, Мирии и Хелен. Норман и Майер по-прежнему не могли двигаться, пусть и пребывали в сознании, став безмолвными свидетельницами этого боя. Столько боли и страданий, но и страх за Клэр. Сначала за то, что с ней стало, а потом за огромный риск лицезреть её смерть.       Но нет. Дюваль замерла в нескольких метрах от Льва, пристально наблюдая за расползающимся по плечу кровавым пятном. Ригальдо только сейчас ощутил боль и слабость в руке.       — Дрянь… — прошептал он, не в силах удержать меч.       Клэр чувствовала абсолютно каждый импульс из его мозга, едва только он пускался в гонку по нервам. Боль стала её извечной спутницей, Дюваль слишком привыкла к ней, растворилась вся без остатка, научившись различать в ней слабость противника. Куда бы он не ударил, Дюваль или то, что сейчас было ею, прочитает это ещё до того, как конечность придёт в движение, как мышцы сократятся. Ригальдо представлялся ей вспоротой лягушкой, разобранной по кусочкам, к каждому из которых тянулись троды. Кто-то подавал электричество, и кусочки шевелились, маленькие лапки сжимались.       — Уже сдулся, ничтожество?.. — вдруг произнесло нечто голосом Клэр, холодное, зловещее, с нотками ехидства.       Эта фраза, брошенная такой соплячкой, окончательно вывела Герреро из себя. Никому в здравом уме не пришло бы в голову дразнить одного из признанных лидеров. Последствия были бы печальны. А эта заноза только напрашивается! Выхватив здоровой рукой второй меч, Ригальдо бросился на неё сам, развив всю скорость, на которую только был способен. Однако в этот раз он не собирался использовать оружие — это только уловка. Он хотел вцепиться зубами ей в горло и разорвать выскочку.       С любой другой это с лёгкостью прошло бы, если бы она не почувствовала всё заранее…       Челюсти уже сверкнули, как Клэр с силой после крутого разворота зарядила ему по зубам железной подошвой. Серебряный лев отступил, силясь восстановить равновесие. Дюваль врезала ему ещё раз, и ещё, и ещё, а затем полоснула по целой руке, срубив по уровню вен. Кисть повисла на тонком ломтике кожи.       Боль пронзила всё тело гримма, его удивление оказалось столь сильным, что Ригальдо только ошарашено смотрел на Дюваль, пока лезвие меча не прошибло его грудную клетку.       — Грха! — кровь хлынула изо рта, гримм стал заваливаться вперёд, когда Клэр резко вытащила меч из раны.       Спустя пару секунд тело Герреро распласталось на холодном снегу. Он ещё жив, пытался шевельнуться. Один резкий удар меча в затылок окончательно упокоил его. Валькирия навалилась телом на рукоять, хрипя от злости и уставившись прямо перед собой, в этот миг на каком-то подсознательном уровне вспомнив приём, которым Илена когда-то добила Офелию.       Перекрестие уже вдавило затылок, клинок, давно прорезав кости с мозгами, уставился в землю, девушка продолжала давить. До самого упора, пока меч намертво не застрял.       Что-то дёрнуло валькирию, будто она коснулась оголённых проводов из вывороченной розетки. Клэр быстро отпрянула от трупа, отползла, частое прерывистое дыхание разрывало грудину, казалось, что из-за маленьких лёгких и узких рёбер она задыхается с каждым вздохом. Дюваль медленно и неуверенно встала на ноги, робко посмотрела на дрожащие руки. Всё в крови. Ощущение, как будто она не понимает, что сейчас творилось. Она ведь только сейчас появилась на свет, в этой схватке, только сейчас заметила мир вокруг. Проснувшийся гримм.

***

No, you'll never be alone When darkness comes you know I'm never far Hear the whispers in the dark Whispers in the dark Skillet — Whispers in the dark ©

      Вода поглотила девушку. Клэр не видела ничего, разогнанные потоком камешки, щепки веток, ил и грязь забили глаза, тело замерзало, из него уходила кровь, сочась из ран. Окоченевшие ладони ещё держались за трос, который давно витал ниткой по безумному потоку из мусора джунглей. Совсем одна в этом холодном мраке, лишённая любой надежды спастись. Неужели все асы с валькириями превращаясь переживают этот кошмар, выжимающий из них душевные силы, этот шёпот, звучащий их собственным тихим голосом, призывающий бросить бороться.       Клэр держалась из последних сил, боялась, что стоит ей расслабить хотя бы мизинец на одной из кистей, и её пронесёт по острому тёмному дну, разобьёт о тупые глыбы камней и выбросит в пустой океан. Страх остался единственным после всех остальных чувств. Исчезнет он, исчезнет и последнее человеческое. Глубокий первобытный страх, который испытывает человек, впервые попадая в этот мир и покидая его, был её единственным помощником, пока наружу почти пробилось нечто монструозное.       — Чёрт… — прошептала Хелен, силясь подняться. Получилось лишь протянуть руку к валявшемуся неподалёку автомату. — Превратилась… Клэр…       — Нет, нет... — отказывалась признать горькую правду Мирия.       Она, не обращая внимания на чудовищную боль во всём теле, больше переживала за случившееся. Она клялась защищать подопечных — и никого не уберегла, а ещё и Дюваль… Всё из-за неё. Кейн была права. Не стоило оставаться в этом проклятом городе.       В поле зрения сейчас мелькнул ещё один силуэт — Джин…       Клэр, расслышав снежный хруст, развернулась в их сторону. Её золотые глаза… В них не осталось ничего, ни от миловидной девушки, ни от человека вообще. Взгляд из потустороннего мира, откуда на людей смотрели безобразные чудовища. Словно вирус обладал свойством создавать разрывы в душах, прорехи, в которые забирались сущности гриммов. Или поднимал с глубины человеческого естества нечто сокрытое под слоем разума как за семью печатями.       Что-то зашло слишком далеко, за невидимую границу. Клэр осознавала это какой-то своей частью при виде лица Майер, лица Норман. Она не могла вспомнить их точно, но от одного вида ей хотелось разрыдаться. Девушка с трудом, несмотря на то что минуты назад носилась вокруг по полю битвы быстрее ветра, пошла в сторону Камикадзе, еле переставляя ноги, собирая щеками сапог снег.       Хотелось убивать, разрывать, топтать, ломать и потрошить, пока тело сгорало от избытка энергии, от заполняющей всё ярости, пока вокруг ещё есть что-то живое, что можно убить. С другой стороны нечто ещё продолжало сдерживать валькирию, из последних остатков своих сил тормозить её движения. Губами шевелила всё та же слабая сила изнутри, когда Дюваль отделяло от остальных несколько метров.       — Пристрели… Меня… При-стрели…       — Твою мать… Почему я?.. — Хелен с трудом передёрнула затвор, направив оружие на приближающуюся соратницу. — Маленькая ты заноза. Возвращайся обратно! Ты же можешь!       — Не… Могу… Пожалуйста… — кажется, из глаз текли слёзы. Клэр этого не замечала, двигаясь дальше, хотя и хотела себя затормозить.       Каким-то невероятным усилием остатки разума прежней Клэр заставили шагающее тело свалиться на колени. Дюваль рухнула, на несколько секунд, прежде чем встать вновь. Руки уже тянулись к Майер, пальцы скрючивались, хрустя натянутыми мышцами и суставами, терзая воздух. Прицел винтовки водило из стороны в сторону. В голову, чтобы окончить мучения сразу. Или не растягивать их на минуты.       — Х-хелен…       Сокол не могла приказать открыть огонь. Вокруг из всего уцелевшего оружия только автомат в руках Хелен, которая никак не могла сдавить крючок. Всё зависело именно от неё.       Или же?..       Гуд, взяв небольшой разбег, на который только и была способна, накрыла Клэр со спины, оттаскивая в сторону и вжимая в снег, хоть это и стоило невероятных усилий. Ещё тяжелее удержать её на месте. Тело Дюваль налилось такой силой, что порой и не снилась самой Джин! И, быть может, в прежние времена ничего бы и не вышло, но после того злосчастного плена, когда Шервуд едва не превратилась сама, она стала много сильнее. И теперь намеревалась так же вытащить Клэр обратно.       — Борись! Ты не можешь позволить взять монстру верх! Только не сейчас! Слышишь?! Не смей этого делать!       Приподнявшись, Клэр с силой оттолкнулась от земли, рыча сквозь зубы. Казалось, у неё получилось сбросить с себя Гуд. Однако стоило только повернуться к ней, как Джин, забыв о всякой боли и всякой слабости, заставила себя встать и снова свалила Клэр спиной на землю мощным толчком, оказавшись сверху. Её крепкие ладони перехватили Дюваль за кисти, намертво прижав их по бокам чуть выше уровня плеч. Всеми силами превращающаяся валькирия стремилась высвободиться, извивалась под ней, хлопая пятками, приподнимая туловище и поворачивая головой из стороны в сторону. Вдруг Клэр подалась вверх, принимая практически сидящее положение. В губы Гуд ударило её тяжёлое озлобленное дыхание. Против любой воли взгляды соприкасались — как тогда. Лишь только они поменялись ролями.       — Не смей…       Губам не хватало считанных миллиметров, чтобы соприкоснуться полностью. Такие близкие, такие тёплые. Клэр начинала узнавать Джин, совсем немного, это читалось в глазах, среди обжигающей желтизны зрачков. Клэр застряла где-то там, в потустороннем мире.       И, кажется, Джин понимала, как помочь ей выбраться.       Это знали все, это произносили в мыслях Мирия и Хелен, наблюдающие за ними.

«Целуй… Целуй же её, Джин…»

      Наверное, это чистое безумие. Невероятно страшно, но действительно могло подействовать. Воскресить воспоминания и чувства, воззвать к человечности… А если нет, то и зачем тогда жить?       Гуд решилась и, подавшись немного вперёд, легко коснулась губ младшей девушки своими, поначалу ощутив лишь холодную твёрдость. Дюваль замерла и не пыталась её оттолкнуть.       Тогда Шервуд почувствовала решимость, хотя и видела себя на зыбком песке, под который могла провалиться в любое мгновение. Будет стоять и медлить — тем более. Только вперёд, до самого конца. И вот, не улавливая импульсов сопротивления от замерших рук Клэр, Джин обхватила её голову, приложив ладони к щекам, зарываясь мизинцами в мокрые колосья локонов, не давая ей отстраниться ни на йоту. Где-то в теле Дюваль возникала дрожь, попытка шевельнуться, и сразу же угасала.       Сквозь брызги и давящий шипением на уши шум воды, сквозь боль и раны, сквозь заливающий мышцы и кожу холод, сквозь страх, сквозь саму Смерть, Клэр почувствовала объятья, её губ кто-то коснулся. Такое знакомое, не способное затеряться с чем-то другим.

«Джин!»

      Окоченевшие веки раскрылись.       Океан, огромный, тёплый, спокойный, наполненный тихим удовольствием от созерцания каждого живого существа, будь то совсем крошечные бактерии, охватившие камни колонии полипов, маленькие цветастые рыбёшки, снующие всюду, куда только могут заплыть, извивающие в медленном танце на фоне кристальной голубизны водоросли, всякая живность, даже витающие в пространстве над всем океаническим великолепием флоры и фауны люди.       Они держались друг за друга, заключив объятья. Податливая водная материя ласково развивала их золотые волосы. Клэр жмурилась от каждого поцелуя, радостно улыбаясь. Ей тепло, ей хорошо, ей не страшен океан, не страшно ничего, пока крепкие руки Джин обнимают её. Словно они всегда жили здесь, далеко от человеческого мира, никогда не знали ни войн, ни стихийных бедствий. Единые со всем живым, морские амазонки, нежащиеся в переливающемся на морских волнах солнце, обласканные всеми дарами природы.       Джин, ещё раз улыбнувшись, взяла Клэр за ладонь. Дюваль с интересом взглянула в лицо любимой, словно задавая вопрос.

«Нам пора, Клэр…»

***

      Тереза, безошибочно двигавшаяся по направлению сигнала, недоверчиво замерла, так резко, что Кассандра едва не налетела на неё. Дюваль словно и не заметила этого, прислушиваясь к ощущениям. Ещё недавно она буквально осязала, как вирус бушует в полную силу, а теперь он сходит на нет. Не прерывается резко, просто плавно замедляет процесс и возвращается к нормальному состоянию. Похоже, Клэр, а Тереза не сомневалась, что это она, чувствуя родную сестру сердцем, остановила превращение, хотя и была на самой грани.       — Что такое, Тереза? — внезапная остановка взволновала Кассандру, в тот самый момент, когда они подобрались к крепости, за пределами которой лежала пристань. Тем пугающе был этот момент, учитывая, с какой фанатичностью оберст летела к цели, зная, что творилось с её сестрой. — Клэр? С ней что-то случилось?..       — Она больше не использует силу. Превращается… Обратно?.. — по голосу Терезы становилось ясно, что она пребывает в недоумении. — Хм… Ты с таким сталкивалась? Чтобы дойдя практически до предела, кто-то из нас смог вернуться? Понятно, когда речь о пятидесяти-шестидесяти процентах силы, но это? И ещё… Гримм, тот с сильной аурой, он мёртв. Не знаю, что там случилось, но нам нужно пошевеливаться…       Только Дюваль сделала шаг по направлению к рыночной площади — откуда-то позади приблизилась ещё одна аура, намного больше, чем у убитого. Это казалось невероятным. Такой обладали только единицы…       — Чёрт. Там, откуда мы пришли…       — Мы уже слишком далеко, придётся продолжить идти, — Кассандра взглянула на крепость через несколько пробитых стен разрушенных комнат, приблизив картинку. Мощные дымящиеся бастионы стали приютом для целой орды плотоядных чудищ. Слишком много, через неё не пройти даже с их навороченной невидимкой. Тогда Джонс окинула взглядом местность вокруг. — Обойдём вон там, по крышам. Пошли.       — Потеряем время… — проворчала Слабая Улыбка, взглянув на развалины крепости. Если бы не необходимость скрываться, она бы прошла через всю эту толпу как нож сквозь масло, приказ и так уже нарушен, а последствия, если их обнаружат, могут быть такими, что лучше и не думать. — Ладно. Ты права. Обходим.

***

      Когти прошлись по спине, оставив глубокие раны. Ионеско свалилась на колени, чувствуя, словно со спины сорвали всю кожу с мышцами, а холод подземного грота сковал оголённые рёбра и позвоночник. Любая рана сейчас создавала впечатление, словно от воительницы оторвали огромный шмот плоти. Ундина только сплюнула кровь и вновь поднялась. С тварью надо заканчивать, ибо там, наверху, Флоре, Табите и Юме нужна помощь.       — Сукина вошь! Это всё что ты умеешь?! — прорычала валькирия.       Шип взревел. Не столько от ярости — сколько от предвкушения своей победы. Пора бы уже завалить эту дрянь из числа воительниц. Один хороший удар по черепу точно раскрошит крошечную голову. Если бы не голод, Шип бы даже поигрался с добычей, но Герреро, зная, какова свирепость терзаемого голодом протоцверга, запретил его кормить. Прошлые уже давно переварились, чудовищный организм требовал больше мяса.       После оглушительного рёва тварь понеслась неудержимым тараном, выставив вперёд самую колючую часть на спине и шее. В глазах обоих плыло: у одной от усталости и ран, у другого от голода и гнева.       Ионеско едва увернулась в последний момент. Гигант врезался в стену позади, проделав в ней миниатюрный кратор.       — Ха! — громко засмеялась Ундина и впила кулак в брюхо монстра.       Ещё! Ещё! Ещё!       Шип отскочил назад, держась за живот. На пол повалились оставшиеся во вмятине иглы. Одна из таких толщиной с локоть семилетнего ребёнка, и длиной, наверное, такая же, если не считать кисти. Видать, увалень здорово приложился, если с его спины свалились самые крепкие шипы.       Воительница подхватила один из них и бросилась на врага. В этот момент она напоминала настоящего варвара из своих фантазий, окровавленная, свирепая и непобедимая, несмотря на раны и переломы. Варваров закаляла сама судьба, породившая их в безжизненных пустынях, закаляла каждый день их жизни, проверяя на прочность.       Оружие, что некогда росло на спине Шипа, прошибло низ его челюсти, конец показался изо лба между небольшой россыпи иголок. Но на этом не конец. Вдавив шип дальше, Ионеско обхватила его за другой конец. Глаза блеснули золотом ярости, с рычащим кличем воительница повернула голову твари на сто восемьдесят, переломив мощную шею. Протоцверг тут же свалился на пол, испуская последние крупицы жизни.       — Моё кунг-фу круче, пидрила… — набрав побольше слюны, Ундина харкнула в издыхающую тушу.       В такие моменты всегда наваливалась усталость. Казалось, враг повержен, можно отдохнуть, хотя битва ещё не закончилась. От ран, от измождения и потери крови всегда хотелось растянуться и закрыть глаза, может быть, на веки. Но Ундина, поборов главного врага, теперь боролась со своим телом. И поборола, своей волей, своим стремлением выполнить данные обещания. В конце концов, наверху храбрую валькирию ждала её женщина… Её будущая женщина. Иного подарка от судьбы и не нужно.       Восстав, подобрав свои клинки, Ионеско отыскала в холодной гуще мрака ведущую наверх лестницу и с пошатываниями покрывала новую и новую ступень.

«Дракон повержен, вот, лежит в своей крови в подземном гроте башни. Варвар, уставшая, израненная, возможно, еле живая, лишь на силе своей воле, в прочности с которой едва могли посоперничать самые твёрдые и нерушимые металлы земель королевства, и зародившейся любви выбиралась наружу. Воистину, влюблённые сердца подобно окрылённым небожителям не знают ни мук, ни усталости, ни преград.       Принцесса свободна. Весь мир приоткрыл перед ней свои чудеса, и Варвар покажет их всех сполна. Пусть звёзды, гости лунных ночей, небеса, свита ярких дней, сами Луна и Солнце, вся земля от ледяных до пустынных земель узреют эту любовь…»

***

      — Держись, Юма! — прошептала Табита, разрывая пакет с эмалью.       Ивамото не повезло схватить целую очередь от вражеской винтовки. Пули прошлись по левой части туловища, ближе к боку. Что-то застряло в бронежилете, но несколько всё же угодили в селезёнку. Не смертельно.       Патроны уже на исходе, Гайер отстреливала последний магазин.       Едва ли эти попытки обороны могли остановить приближающихся монстров. Врагов слишком много, они уже со всех сторон. В эту минуту Гайер ощутила даже не отчаяние, а какую-то обиду. Вот так вот, в минуту, когда все покидают ненавистный город, им не хватает времени и пространства, чтобы дойти до пристаней. И не посетит она уже никакой ресторан.       — Ну и хер с вами! — выкрикнула Флора, впервые явив столь несдержанные эмоции, чего не позволяла себе почти с самого детства.       Юма так и вовсе забыла про боль и уставилась на командира широко раскрытыми глазами. Обернулась и Бейкер, узрев момент, когда в наседающих монстров сбоку ударил целый веер гранатных взрывов. Уцелевшие кинулись бежать, отступая перед внезапным подкреплением.       — Да ну на… — Ундина, застывшая в квадрате выхода из подземелья, кажется, не могла удивиться ещё больше после фразы Эфир, но появление Кейн и Накады в компании той, кого считали погибшей, заставляло усомниться в реальности.       Даже больше! Сама майор Илена Сноу, побывавшая в своё время командиром РОНА, а после ставшая заместителем командира, член легендарной V.I.P.! Вот, прямо перед ней! Ундина не то что всегда преисполнялась огромнейшим уважением при одном её упоминании — даже во сне со всем возможным почётом отдала бы честь, приснись такое. Что и сделала.       — Майор!       — Оставьте почести на потом, — холодным как стужа приказом остановила Шквал, которой сейчас не до «этикета». — Что с отрядом Норман? Где он?       — Видимо, у них возникли проблемы, — сразу же ответила Флора. — Они не выходят на связь, мы пытались, но никто не ответил.       — Несколько лет назад ты выследила снайпера Хельхейма при помощи своей способности, — обратилась Илена к Галатее. — Сумеешь провернуть этот трюк ещё раз?       В иной ситуации и не при Сноу Пророк обязательно бросила бы что-то ехидное в ответ, но учитывая, кто перед ней и как она всех вытащила из полнейшей задницы, лучше просто сделать что просят.       Галатея прикрыла глаза, чуть развернувшись в сторону, где валькирий вынудили разделиться. Мирия сказала, они пойдут через торговую площадь. Что же, искать надо где-то там.       Не успевшую расползтись вокруг тьму разрезали багровые облака ползущих в сторону отходящих кораблей Атлантиса нервов и кровеносных систем, теряющихся на фоне застывших вспышек от аур гриммов. Всё человеческое удалялось от них вместе с гигантскими островами из металла, оставляя позади территорию, захваченную монстрами. Офелия оглядывалась по сторонам, пока Галатея всматривалась в направлении рынка. Потребовалось больше концентрации, чтобы увидеть остальную часть РОНА. Мирия, её ауру нельзя спутать ни с какой другой, близкая и неповторимая, впитавшая в себя немного собственной ауры Кейн. Затем… две ауры, светящиеся одним цветом, будто бы слившиеся в один световой поток, но в то же время неповторимые и близко знакомые. Лишь по некоторым выпадающим деталям Пророк и смогла узнать в них Дюваль и Гуд, смогла прочесть образовавшуюся между ними связь, столь прочную и огромную, впитавшую в себя свет обеих так, что создавалось впечатление единой сущности. Подобное встречалось впервые. Удивление Галатеи передалось и Офелии. «Невероятно…» — прошептали они в один голос.       — Как же мы будем прорываться к ним? — подала голос Табита. — У нас же почти не осталось боеприпасов.       Илена лишь молча осмотрелась вокруг, отведя взгляд от спины зажмурившейся Кейн. Рядом с контейнерами стояло здоровенное железное чудовище на четырёх колёсах, бронированный грузовик, в котором при желании можно обустроить себе уютную обитель и жить припеваючи. Огромный короб с защищёнными толстыми экранами бортами и носовой частью. Было в этом металлическом колоссе что-то от Гарма.       — Все в грузовик, пошевеливайтесь! — быстро скомандовала Сноу и снова взглянула на Пророка. — Кейн, ты нашла их?       — Нашла, рыночная площадь на юге. Ехать недалеко, но кругом полно всякой швали.       — Прорвёмся, — уверенно произнесла Илена. — Лезь в кабину, будешь показывать дорогу.       — А может… Я как-нибудь подожду вас здесь?.. — вдруг вырвалось у Галатеи.       Один взгляд на грузовик возрождал в памяти далеко не лучшие моменты и нагонял страху похлеще, чем сражение с Драйберг.       — Капитан, — Сноу внимательно взглянула на валькирию, — у меня тоже не самые приятные воспоминания о последней поездке на подобной ерунде. Но сейчас не то время, чтобы вспоминать о своих кошмарах.       — С-слушаюсь! — отчеканила Пророк, но на несколько секунд зависла перед тем, как распахнуть дверь. Благо, что Синтия тоже садилась рядом.       — Чуть что, и Лати превращается в знатную трусишку, — язвительно добавила Фели. Если бы её лицо было бы осязаемым, один хороший удар промеж глаз мигом выбил бы всю радость.       Мощный двигатель ощутимо содрогнул бронированный корпус, тяжёлая дверная панель сбоку с жужжанием закрылась. Механическая клешня легла на бок руля.       — Держитесь! — Илена дёрнула рычаг коробки передач и саданула в педаль газа.       Валькирий не слабо тряхнуло, когда махина при своих габаритах и толстой броне мгновенно дёрнулась с места, начисто снося угол ангара и, прошоркавшись о кирпичную стену развалины, вылетела на главную дорогу. Навстречу им неслось подкрепление вместе с убежавшими ранее тварями, но при виде летящей на них глыбы на колёсах цверги бросились в стороны, в любую щёлку между домами.       — Поднять щит! — приказала Сноу Синтии, прекрасно осознавая, что кто-то из уродцев обязательно откроет огонь из РПГ.       Так и случилось. Только ракеты впились в толстое силовое поле, не причиняя автомобилю никакого вреда. Энергии должно хватить на поездку к площади и обратно, к Слейпниру. Оставалось только спасти последних валькирий и вырваться с проклятого острова. А дальше… Дальше уже проблемы будущего.

***

      — Джин… — в серебре глаз растворялись остатки золота, на Гуд смотрела ничего не понимающая, словно только что очнувшаяся Клэр.       — Вернулась… — с лёгким воодушевлением проронила Шервуд. — Теперь всё правильно. Ты спасла меня, а я тебя.       Наверное, впервые за всё время старшая валькирия улыбнулась столь открыто и тепло, быстро обнимая Дюваль, так крепко, словно боялась потерять. А ведь так и было. Только сейчас до Джин начало доходить, на какой тонкой грани находилась Клэр… Пожалуй, даже больше, чем она в своё время.       Но сейчас, несмотря на радость, оставалось очень много проблем. Раненные соратницы, цверги. Гуд временно оказалась старшей отряда.       — Мы должны помочь остальным.       — Я ведь… Только что… Ригальдо…       — Он мёртв, Клэр… Ты победила его, — ласково прошептала Шервуд, поглаживая её затылок и поднимаясь вместе с ней. — Но расслабляться ещё рано. Давай, вставай.       Через медленное мгновение обе валькирии уже оказались на своих двоих. Клэр слегка придерживала Джин за руку. И вспомнила о соратницах, которые были рядом до того момента превращения. Денёв замерла у разломанного прилавка, придерживая кистью горло с вопрошающим взглядом а-ля «Я что, пропустила всё интересное?». Норман сидела у пустой бочки, прислонившись спиной. На лице сияла слабая улыбка, а в глазах, кажется, немного слёз. Или это наваждение?       — У вас получилось, вы смогли. Молодчины…       — Ещё раз выкинешь подобный фокус, — обратилась Майер к Клэр, а потом перевела взгляд на автомат, — я тебя точно грохну. За глупость! Что б вас…       Камикадзе оттёрла с глаз выступившие слёзы, неловко стараясь скрыть свою внезапную сентиментальность.       — Надо хотя бы спрятаться, — сказала Джин. — На открытом пространстве в таком состоянии мы самые лёгкие мишени, даже целиться не нужно.       — И неплохо бы разжиться ещё парой стволов, — добавила Сокол, силясь подняться. Но только она пыталась шевелить ногами, как всю нижнюю часть тела сначала накрывала тёплая нега, резко взрывающаяся яркой вспышкой, настолько болезненной, что Норман едва сдерживала стон от возникающих мук. — Чёрт возьми…       — Клэр, помоги им. Я поищу оружие.       — Но твоя рана, Джин…       — Не беспокойся об этом, не такая она и смертельная, — Шервуд немного отняла ладонь от пробитого живота и быстро прижала назад.       — Хорошо.       Дюваль помогла раненым соратницам разместиться на первом этаже относительно целого торгового павильона. Плюсами было то, что наличествовали только два входа, а обзор шёл по всей площади. Впрочем, если на них выйдут большим количеством, всё это уже не поможет, а кроме того, чем дольше они остаются на месте, тем меньше шансов успеть покинуть город. Сокол знала это и лихорадочно пыталась придумать способ выбраться. На ум ничего не приходило. Оставалось лишь связаться с соратницами, используя нешифрованный канал. А значит, если услышат они, услышат и цверги.       Однако едва к ним вернулась Гуд с несколькими Грамами, где-то уже слышалась тяжёлая поступь. В ней читалась странная уверенность хищников, обхаживающих свою новую территорию и зачищающих недобитых врагов. До Сокола в миг дошло, что теперь Пиэта перешла Хельхейму, а корабли, по-видимому, начинали уплывать со спасшимися. Хотелось бы верить, что хоть кто-то сумел унести из проклятого города ноги. А они, оставшиеся, обречены стать ужином. Мирия ещё больше осознавала свою вину перед отрядом. Быть может, если бы не её стремление спасти всех, выжившие в этом кошмаре валькирии смогли бы сбежать. Но кем бы Сокол была, оставь она последние войска без помощи РОНА? И кто она теперь?       — Приготовиться! — скомандовала Джин, наспех и со скрипом зубов затянув тряпку на животе. Эмали не осталось ни у кого.

***

И нет нам покоя Гори, но живи Погоня, погоня, погоня В горячей крови Metal Cover — Погоня ©

      Валькирии укрылись за всевозможными обломками, какие только могли защитить от пуль. И стали ждать первых уродцев, на радостях рискнувших залететь к ним.       Внезапно где-то сзади раздался рёв машинного двигателя. И только с уст изготовились сорваться первые: «Какого?..», как стену за спинами девушек прошибло что-то огромное. Ворвавшийся таран затормозил, резко разворачиваясь на сто восемьдесят и врезаясь боком в одну из колонн. Валькирии различили сквозь пыль двери. Это был грузовик. Двери раскрылись.       — А вот и сёстры милосердия! — гаркнула показавшаяся Ионеско, рядом с которой на пол ступила Гайер.       Не теряя времени, они помогли раненным забраться в кузов, когда на площади показались первые цверги. Отъезжая, воительницы дали залп из всего имеющегося на борту, не став закрывать створки.       Грузовик швыряло на каждой кочке и грозило вот-вот занести или перевернуть, но каким-то чудом махина держалась за дорогу. Позади выскакивали всё новые и новые выродки, тщетно пытаясь догнать беглянок.       — Кто там за рулём?! Накада?! Кейн?! Можно поаккуратнее?! — пытаясь прицелиться, ворчала Хелен.       — Там… Майор! — откликнулась Ундина.       — Чего?!       — Майор Илена Сноу, чёрт подери, — на нескончаемой радости пробасила Ионеско, хлопнув Камикадзе по плечу, — личной персоной вылезшая из самых глубин Хельхейма, чтобы вытащить наши задницы!       — Илена? — Клэр с Джин быстро обернулись назад, к кабине, откуда на них на несколько секунд выглянуло бледное худое лицо Сноу, одарив коротким спокойным взглядом, после вновь переключаясь на дорогу.       Грузовик едва не вылетел на баррикаду, которую цверги впопыхах возвели на дороге к пристаням, справедливо полагая, что машина направляется к последним отчаливающим кораблям. Но у Илены собственный маршрут. Держаться параллельно гавани и потом достичь самой кромки берега, где на ставшем льду дожидался прикрытый маскировкой Слейпнир.       На локаторе помимо крошечных проносящихся мимо точек возникло несколько целей, упрямо летящих за грузовиком. Мониторы отобразили, как из-за стен разрушенных зданий, используя развалины в качестве трамплина, вылетело три Фенрира.       — Где гранатомёт?! Держите меня семеро, я сейчас разнесу этих заднецеголовых! — услышала Илена из задней части машины. Кажется, та девушка из того же набора, что и Клэр.       Шквал переглянулась с Накадой. Синтия схватила свой гранатомёт и швырнула в руки Хелен.       Фенриры постепенно окружали летящую крепость, не сбавляя скорости. Высунувшиеся монстры готовились забросать грузовик электромагнитными гранатами, а затем взорвать парой ракет.       Близко подобравшегося к раскрытым створкам грузовика Фенрира взорвала Майер. Горящий остов закувыркался по асфальту после ударившей в капот гранаты.       Илена дёрнула руль вправо, впечатывая другую машину в стену. Под такой силой борта корыта примялись, цверги полезли наружу. На пути возник угол строения, о который Фенрир разбился в металлическую лепёшку.       Последний упорно не отлипал и не давал повода подбить себя. Он не приближался и всё время маневрировал, сбивая прицел.       — Последняя, — Камикадзе зарядила гранату в барабан, — сейчас я его… Чёрт!       Девушка едва не выпустила оружие, когда пуля, пущенная одним из стрелков с Фенрира угодила ей в руку. Майер завалилась обратно, зажимая рану. И пока к ней бросились Денёв и Флора, Шервуд подхватила гранатомёт и стала выжидать момент.       Они проскочили ещё один поворот, на углу которого стоял покорёженный ангар. Что-то такое и искала Гуд. Она прицелилась в еле державшийся угол крыши и спустила крючок. Спустя мгновение на дорогу полетели обломки.       Они рухнули прямо на мчавшийся следом Фенрир, завалив массой строительного хлама в несколько тонн.       Путь на свободу открыт.       — Сколько нам ещё? — спросила Норман, придерживаясь за поручни на верху кабины.       Несмотря на бесперебойный звук работы здоровенного двигателя где-то в недрах грузовика, стало так тихо, когда они сумели оторваться. Девушки спокойно выдохнули и дружно посмотрели в сторону майора. Кто-то не верил глазам, кто-то с уважением и какой-то долей восхищения изучал самую старшую валькирию. У Юмы зачесалось в душе от желания попросить автограф. Вот только все её журналы остались где-то в Пиэте.       Мониторы показывали небольшие деревья, чьи заснеженные нетронутые верхушки от обильного снега напоминали пушистые шары из ваты. Броневик тащился по грязной кривой дороге, виляя из стороны в сторону. Иногда под колёсами с ледяным хрустом сминались промёрзшие картонки, пластиковые бутылки и прочий мусор.       — Майор?       — Мы почти на месте. Приготовьтесь, — Илена устало вздохнула, впервые чувствуя рядом с собой столько людей. За всё время в глухом одиночестве она начинала отвыкать от всякого общества.       Грузовик остановился. Кругом ни одной живой души. Но спокойствие это очень обманчиво, учитывая, что они всё ещё на захваченной территории. Цверги в любом случае быстро обнаружат их по свежему следу.       — А что мы тут делаем? — первой спросила Хелен, озираясь по сторонам. — Как нам свалить? Не улетим же мы?       Денёв дёрнула свою девушку за рукав на целой руке.       — Ну, а что? — едва слышным шёпотом ответила Майер. — Уже и спросить нельзя… Ох ты ж ё.!       Словно из воздуха проявился огромный корпус Слейпнира, постепенно сбрасывая с себя маскировку.       — На выход, — расползся по кабине приказ Илены пробивающим лёгким морозцем тоном.       Сноу вышла наружу первая, осмотрев пустую местность вокруг. Близился полдень. Заваленный снежными холмами берег был нетронутым от слова совсем, если не считать чернеющий огромным крестовидным пятном на фоне сплошной белизны Слейпнир и заметённые слабой метелью следы, тянущиеся от аппарата. А также замерший на берегу бронегрузовик.       Под ботинками воительниц заскрипело снежное месиво. Первые к Слейпниру отправились ван Лейден и Майер, которых поддерживали Ивамото с Бейкер, следом Кейн с Норман на спине, Ионеско, Гайер, Накада. Затем мимо прошла Джин, за ней — Клэр. Обе девушки вновь и вновь робко оглядывались на Илену, пока не ступили на борт штурмовика. Сноу подняла трап и без промедлений отправилась в носовую часть, к месту пилота. Чем раньше они отсюда уберутся, тем лучше.       Через несколько минут мерно загудели двигатели, выходя на нужную мощность, а потом штурмовик стал плавно набирать высоту.       Ни у кого не осталось сил, чтобы хоть как-то отреагировать. Воительницы расположились на сиденьях, а кто-то и вовсе остался на полу. И только Клэр, чуть сжав плечо Джин, поднялась на ноги и пошла к открытой переборке кабины. На миг она застыла, ожидая разрешения.       — Проходи, — не поворачиваясь позвала Сноу.       — Спасибо, — Дюваль медленно опустилась в соседнее кресло. — Илена, я… Мы все у тебя в огромном долгу.       — Это моя ра… Хм, я просто сделала то, что сделала бы любая другая валькирия. К тому же я обещала вернуться. Надеюсь, ты не сомневалась? — на губах Илены отразилось нечто вроде скудной улыбки.       Она за такое время и так много слов-то сказала живому человеку.       — Ни единой минуты… — покривила душой Клэр, разглядывая пейзаж за окном. — Куда мы теперь?       — На север.       — А дальше?

***

      Сигнал Клэр всё удалялся и удалялся, как бы они ни стремились приблизиться к нему хоть немного. А затем и вовсе резко начал затихать, словно его обладательница взмыла в небеса. Кассандра едва успевала за Терезой, несущейся по руинам. Она словно ничего не замечала. Пришлось прибавить скорости, итак находясь на самом максимуме, чтобы нагнать Дюваль и остановить, схватив за плечи. Валькирии едва не навернулись по склону из обломков.       — Стой! Остановись, Тереза!       Дюваль-старшая едва не двинула ей в челюсть, но всё же сдержала себя, хотя в душе осталось раздражение.       — Надо было идти через крепость. И к дьяволу всех цвергов! — выпалила она, а потом только махнула рукой, отходя чуть в сторону и всматриваясь в небо, словно надеялась различить в нём что-то.       — Вон там, смотри.       Кассандра показала в сторону берега с виднеющимися крошечными деревцами. Оптика визора засекла поднимающийся силуэт летательного аппарата. На какое-то время птичка зависла над водой, держась в невидимке, и с резким ускорением рванула в небесную пустоту. Клэр была на его борту, её сигнал удалялся вместе с штурмовиком.       — Выбралась, сестрёнка, — тихо выдохнула Тереза, медленно оборачиваясь к Кассандре. — Правда, кто знает, когда теперь суждено будет свидеться вновь… Она спаслась. Выходит, зря мы сюда тащились? Кстати о встречах, в том числе и нежелательных. Аура, про которую я упоминала, продолжает двигаться сюда. Довольно быстро. Что будем делать?       — Твоя сестра в безопасности. Что ж, теперь и нам остаётся тоже выбираться из этого города. Обстановку изучили, с командованием, если что, я разберусь сама, торопиться нам особо некуда.       — А за нами никакой транспортник не прилетит? Нам что, опять столько же обратно идти пешком?! — вдруг сообразила Дюваль.       — Во всяком случае, до тех пор, пока мы не окажемся в зоне действия патрульных самолётов Сиберии, — пожала плечами Джонс.       — Да ты издеваешься?! Это же почти до самого Уральского хребта тащиться! Хорошо, если до конца зимы дойдём, — принялась ворчать Дюваль.       — Я в одном из лагерей видела военный джип. Может, получится воспользоваться им? — предположила Касс, оставаясь спокойной и уравновешенной из-за тихой радости за сестру Терезы, за саму Слабую Улыбку, которая теперь спокойна за своего единственного родного человека.       В жизни Пепельной после вербовки Сиберией на самом деле не так много моментов радости, и не все в равной степени приносили ей счастье. Вот Кассандра и радовалась за Терезу. Радовалась, словно это её собственная сестра только что улетела на Слейпнире. Если человек счастлив, пусть и ворчит, почему бы не порадоваться за него?       — Я очень на это надеюсь. Пошли, — бывшая оберст уже сделала несколько решительных шагов, но её остановили, позвав по имени. — Ну что ещё?       — Нам в другую сторону, — улыбнулась Джонсон.

I cry out for magic I feel it dancing in the light It was cold, lost my hold To the shadows of the night No sign of the mornin' comin' You've been left on your own Like a rainbow in the dark A rainbow in the dark Dio - Rainbow In The Dark©