the way you are

Точка респауна. Темно; место словно полузаброшено. Старое круглое помещение со стенами из темного потрескавшегося кирпича, каждый звук отдавался легким эхом, и малейший шорох казался громким в этой мертвой тишине. Асмодей уже был здесь, когда ты пришел — недвижимо лежал на полу в неловкой позе, словно парализованный, закрыв глаза. Кроме него, тут остался лишь один другой игрок… И он прижимал тебя к стене, приставив к твоему горлу охотничий нож. ???: Полуночник, верно? Ты изо всех сил пытался его оттолкнуть, но с каждой секундой лезвие было все ближе к твоей глотке. ???: Инкуб о тебе рассказывал. Ты тяжело дышишь и ненадолго жмуришься, затем переводишь взгляд на Дея. Он был достаточно далеко, но ты заметил, что он… посмотрел на тебя в ответ? ???: У меня хватает еды, но раз уж ты пришел сам… Он не хотел заканчивать предложение, да и не смог бы… Презрительная усмешка резко сменилась удивлением и страхом в глазах. Мужчина дернулся и сделал шаг назад. Его вздох, резкий, будто последний вдох утопленника, задержался в воздухе на пару мгновений. Затем каждый сустав в его теле неестественно вывернулся. Вжавшись в стену, ты молча наблюдал за тем, как он дрожит и кашляет кровью. На его глазах выступили слезы, колени подкосились, но прежде, чем он смог упасть, его тело… взорвалось, забрызгав кровью и ошметками тебя и окружающие стены. Ты подавляешь рвотные позывы и сползаешь по стене, закрыв глаза, пытаясь перевести дух. День, самым ярким событием которого должна была быть долгожданная встреча с Деем, пока проходил отвратительно. Темнота резко отступила — яркий свет пробивался даже сквозь закрытые веки. Жмурясь и часто моргая, ты открыл привыкшие к полумраку глаза и увидел, как перед тобой постепенно расступаются стены, сменяясь чисто-белым фоном; в какой-то момент ты чуть не упал, неожиданно лишившись опоры за спиной, но вовремя выставил позади себя руку и приземлился на нее. Ты повернулся налево, где только что лежал Асмодей, но увидел только быстро исчезающую плитку. Когда яркая пустота стала единственным, что окружало тебя со всех сторон, ты услышал за спиной тихий вздох и резко развернулся. Ты впервые видел его таким. Почти все голое тело закрыто совершенной тьмой, не отражающей свет — открыты остались лишь левое плечо и верхняя половина головы. Ты знал, что он так выглядит, но не ожидал увидеть лично. Он расправил плечи и повернул голову, глядя на тебя через оголенное плечо. Его лицо было совершенно плоским ниже глаз, и, хотя об этом ты тоже слышал, почему-то отсутствие носа и рта вызывало у тебя дискомфорт. Инкуб: привет. Бывший любовник снова отвернулся, опустив голову. Ты инстинктивно попытался встать и подойти, но твое запястье кто-то схватил… Гордон: останься… пожалуйста. Он лежал за твоей спиной, тяжело дыша через разбитые губы. Таким ты знал его, когда вы встретились: самый обычный человек, если бы не ярко-желтые глаза. Часть пуговиц на его черной рубашке была оторвана, а у затылка медленно собиралась лужа крови. Ты несколько раз перевел взгляд на каждого из них, не зная, что сказать. В конце концов Гордон слабо улыбнулся и приоткрыл рот, собираясь заговорить, но был прерван. Инкуб: как долго я здесь? Как только ты обернулся на голос, пальцы Гордона сильнее сжались на твоей коже, словно он боялся тебя отпустить. Инкуб: я так долго борюсь за свой рассудок. Инкуб: я думаю… Инкуб: нужно просто дотерпеть. просто дождаться, пока он меня освободит. рано или поздно это случится. Инкуб: с каждым днем свобода все ближе, мне просто нужно… Пауза. Инкуб: ждать. и не поддаваться. Инкуб: но я устал. Инкуб: я просто хочу снова быть счастлив. Он полностью разворачивается к тебе. Инкуб: зачем мне тешить себя мечтой о лучшем будущем, если я уже могу быть с тобой? Инкуб: но почему-то я не хочу сходить с ума, не хочу застрять в этом воображаемом мире, пусть даже с тобой. Инкуб: наверно, звучит странно после всех лет, что я провел с *ним*, но… Инкуб: каждый раз, когда он причинял мне боль, я думал о тебе. ты бы никогда не заставил меня так страдать. Инкуб: каждый раз я думал: где сейчас полуночник? счастлив ли он? может, он когда-нибудь придет за мной? Он повел головой в сторону и закрыл глаза. Инкуб: я надеюсь, что ты счастлив. пожалуй, так даже лучше. я не хочу, чтобы ты приходил и… Ты услышал за своей спиной вдох, больше похожий на всхлип. Гордон жалобно смотрел на тебя снизу вверх и выглядел так, будто умирает. Гордон: пожалуйста, помоги мне. Каждое слово требовало от него невероятных усилий и все равно звучало очень тихо. Гордон: ты ведь придешь, правда? ты всегда спасаешь меня, когда я нахожу приключения на свою задницу. Он пытается посмеяться, но вместо этого задыхается в болезненном кашле. Ты слышишь за спиной тихие шаги; прежде, чем ты успел обернуться, Инкуб положил ладонь на твою плечо. Инкуб: м-м… не знаю, что он здесь делает. просто не обращай внимания, он скоро исчезнет. Гордон слабо мотает головой и хватается за твое предплечье второй рукой. Гордон: я больше не хочу расставаться. Гордон: каждый раз, когда я смотрю на *него*, я жалею, что ушел. Гордон: я мечтаю вернуться. я мечтаю снова быть вместе. я мечтаю быть с тобой. Его глаза медленно закрывались, а дыхание становилось одновременно тише и тяжелее. Гордон: я снова люблю т- Инкуб: как он до сих пор разговаривает? Инкуб сделал шаг вперед, мягко отгораживая тебя от Гордона, и тянет ладонь к его рту. Настала твоя очередь хватать людей за запястья. Он с недоумением смотрит на тебя сверху вниз. Гордон: мне так плохо, ночник. я так больше не могу. я не могу. я так хочу снова тебя увидеть, хотя бы ненадолго, я бы отдал все, чтобы снова услышать твой голос. Полуночник: Ну, я здесь… Я просто… не знаю, что сказать… Гордон пытается улыбнуться, но вместо этого начинает рыдать. Он закрывает глаза и с трудом отворачивается, всхлипывая. Инкуб: ты думаешь, что можешь помочь? Гордон не реагирует, и ты переводишь взгляд на Инкуба. Тот не двигается, застыв с вытянутой рукой, и смотрит на тебя почти что с осуждением. Инкуб: ты не знаешь, сколько страданий ему пришлось вытерпеть. понимаю, это вызывает жалость… особенно у такого человека, как ты. Инкуб: но он обречен. после такого не восстанавливаются. Инкуб: если ты решишь остаться с ним, он будет тянуть из тебя силы, словно вампир, пока ничего не останется. и даже тогда ему не станет лучше. Инкуб: не обманывай себя сказками о том, что ты спасешь его любовью и заботой. теперь он будет использовать тебя, срываться на тебя, требовать от тебя поддержки, ничего не давая взамен… всегда. он навсегда такой, каким ты его видишь. Секунда проходит в тишине. Ты собираешься с мыслями и говоришь прежде, чем Инкуб может продолжить. Полуночник: Но я люблю его таким. Инкуб хмыкнул и невесело усмехнулся. По крайней мере, ты догадывался об этом по движению его нижних век и скул — у него все еще не было половины лица. Инкуб: значит, ты не любишь меня? Ты смотришь ему в глаза, положив свободную руку на ладонь Гордона. Полуночник: Я люблю вас обоих. Инкуб замирает. Какое-то время ты слышишь лишь тяжелое дыхание сбоку. Инкуб: тебе придется выбрать. Инкуб: ты слышал, что он сказал. я снова тебя люблю… и я не могу позволить, чтобы он тебе навредил. Ты несколько раз переводишь взгляд с Гордона на Инкуба и обратно. Видя твою нерешительность, последний решает взять твое решение на себя: выпрямляется, делает шаг вперед и садится Гордону на живот. Тот распахивает глаза и смотрит, словно не понимая, что происходит, как черный силуэт рук тянется к его горлу. Тонкие длинные пальцы сжимаются на шее, и Гордон отпускает твое запястье, чтобы в панике схватиться за руки Инкуба и бороться за свою жизнь. Твое сердце начинает колотиться, как бешеное, но ты не знаешь, что делать, и в ступоре наблюдаешь за мучениями умирающей души Асмодея. Инкуб: ты чего? Одной рукой он гладит тебя по щеке, ненадолго потеряв интерес к Гордону. Тот тяжело вдыхает и кашляет. Гордон: я и не такое пережи- Он не успевает договорить. Черные пальцы сжимаются на его шее так сильно, будто пытались ее раздавить. Инкуб: он испортит тебе жизнь — так же, как испортил мою. Второй рукой он дергает за край рубашки, отрывая последнюю пуговицу на груди, и пальцами разрывает и без того израненную кожу. Гордон из последних сил скулит, закрывая пустеющие глаза, и хватает руку прежде, чем она достает до сердца. Ты наконец-то выходишь из оцепенения и толкаешь Инкуба, но он не обращает на тебя внимания. Инкуб: ты думаешь, мне нравится это- Полуночник: Заткнись. Словно удивившись твердости в твоем голосе, Инкуб отпускает заметно расслабившегося Гордона и молча смотрит, как тот переводит дыхание. Полуночник: Пока плохо мне только из-за тебя. Он еще недолго молчит, явно не собираясь отвечать на эти слова. Инкуб: я понимаю. Инкуб: ты все еще веришь, что можешь его исправить. хочешь побыть его героем. увы- Полуночник: Я попросил тебя молчать. Полуночник: С чего ты решил, будто можешь выбирать, что для меня лучше? Ты даже за самого себя решать не можешь: каждый раз, когда сваливаешь, мне рано или поздно приходится тебя спасать. Полуночник: Я сказал, что люблю вас обоих и хочу, чтобы ты прекратил. Полуночник: Послушай меня хоть раз. Инкуб не отвечает, но ты знаешь, что он о чем-то усердно думает. Инкуб: хорошо. я тебя услышал. Белая пустота сменилась неярким теплым светом твоей кухни. Ты стал меньше и снова чувствовал маленькие крылья за спиной. По другую сторону стойки, за которой ты сидел, стоял Асмодей. Его силуэт теперь был прикрыт все той же черной рубашкой; было странно видеть, как одна материя отражает свет, а другая оставалась дырой в пространстве. Асмодей: спасибо. Ты молча улыбнулся, все еще не понимая, как вы попали в свободную зону, не пользуясь терминалами перехода между мирами. С другой стороны, день в принципе выдался диким, да и были проблемы поважнее… Дей продолжал стоять прямо, с легкой грустью глядя тебе в глаза. Асмодей: почему мне так нравится представлять, как ты меня спасаешь? я ведь понимаю, что это все выдумка… Асмодей: когда я вспоминаю, что я все еще где-то там, в подвале, а ты живешь своей жизнью и наверняка забыл обо мне… становится очень больно. Он отводит взгляд. Асмодей: я так плохо себя чувствую. наверно, гормональный сбой… скоро *он* вернется, пополнит бочки, и мне станет легче. Дей развернулся и сел на стойку, как всегда делал раньше. Только теперь он не пытался эпатажно позировать и в шутку с тобой заигрывать, а просто сидел, сгорбившись, и смотрел в пол. Ты не понимал, что происходит, но все равно попытался с ним заговорить. Полуночник: Дей, что с тобой? Он приподнял голову и посмотрел на тебя. Полуночник: Это все настоящее. Асмодей хмыкнул и снова отвернулся. По его лицу ты понял, что он слышит эти слова не в первый раз. Асмодей: я хочу остаться. но еще больше я хочу однажды вернуться в реальный мир. Асмодей: пожалуйста, перестань меня уговаривать. Асмодей: я не хочу сойти с ума. Полуночник: Я не понимаю, о чем ты говоришь. Асмодей: я не хочу провести вечность в галлюцинациях моего измученного разума, пусть даже я здесь счастлив. как только я поддамся и поверю, что это реальность, я застряну здесь навсегда… даже если ты правда придешь за мной, я больше не очнусь. Асмодей: нужно просто держаться, пока этот момент не наступит. Ты берешь его за руку. Полуночник: Уже наступил. Он грустно тебе улыбается и качает головой. Асмодей: у меня нет сверхъестественных сил в мире, где я застрял. как я тогда убил *его* силой мысли? Полуночник: Так это ты… Полуночник: Тебе совсем не жаль мою психику. Он улыбается чуть более искренне. Судя по тому, что Дей тебе отвечает, он хочет (сознательно или нет), чтобы ты его переубедил. Он готов поверить, нужно только подтолкнуть его в верном направлении. Полуночник: Твой мир был поврежден. Когда я об этом узнал, я решил найти тебя и предупредить. Правда, когда я тебя нашел ты был... не в состоянии разговаривать. Асмодей: да, у мозгов в банках обычно проблемы с коммуникацией. Теперь неловко улыбался ты. Полуночник: Ну так вот… В поврежденных мирах творятся самые дикие вещи. Может, к тебе каким-то образом вернулись способности скульптора реальности? Асмодей: в это можно бы было поверить… Он опять избегал зрительного контакта. Асмодей: но солнышко. По голосу было понятно, что Дей собирается сменить тему. Асмодей: как только появляешься ты, это знак, что я все еще там, в подвале. мой разум отчаянно пытается облегчить мои страдания, заставив меня поверить, что я спасся; его не волнует, что это сведет меня с ума, если в конце концов я буду счастлив. Асмодей: он понимает, что я мечтаю тебя увидеть. он знает, что ты должен сказать, чтобы меня убедить. ты снова и снова спасаешь меня, а затем доказываешь, что это произошло на самом деле. Асмодей: единственный выход — это не верить ни одному твоему слову, как бы резонно ты ни звучал. Асмодей: может, однажды ты правда придешь и вытащишь меня на свободу, кто знает. но я пойму, когда это произойдет… Полуночник: Если ты думаешь, что я ненастоящий, то зачем это рассказываешь? Асмодей: мне нравится с тобой говорить. Вы некоторое время сидите молча. Дей наслаждался твоей компанией в тишине, а ты пытался придумать, как его убедить. Идей было много, но ты понимал, что он ничему не поверит… В конце концов ты решил, что продолжать бессмысленно. Тем более, ты слишком устал для таких разговоров. Асмодей: я так скучаю по тебе, ночник. Вот же упертый. Полуночник: Я тоже скучал по тебе. У меня было несколько девушек и парней после того, как ты ушел, но я часто ностальгировал по нашим отношениям. Ни один человек не был мне так близок, как ты. Полуночник: Раз я не могу тебя убедить… Не хочешь просто провести время вместе? Асмодей: давай. Асмодей: испечешь мне печенье? Ты беззлобно посмеялся. Полуночник: Ты забыл, что всесилен? Просто наколдуй печенек, каких хочешь. Асмодей: твои вкуснее. С его логикой невозможно спорить. Ты встал и обошел стойку, оказавшись рядом с Деем; он и не подумал встать или хотя бы подвинуться, освободив место для готовки. Подняв взгляд, ты заметил в его глазах слезы, но он тут же отвернулся. Ты положил руку на его колено. Полуночник: Можешь и дальше верить, что это твоя галлюцинация, только пообещай обращаться со мной и остальными игроками, как с настоящими. Когда ты в прошлый раз думал, что вокруг тебя НПС, ты стал дьяволом. Асмодей: можешь не напоминать. Асмодей: только… почему тебя это волнует? Полуночник: Потому что мы и правда реальны. Он устало вздохнул. Полуночник: Ты спросил — я ответил. Не верь, если не хочешь. Полуночник: Мне, конечно, обидно, но ладно… Асмодей: обидно? почему? Полуночник: Потому что я рисковал разделить твою судьбу и застрять в том же подвале, но все равно попытался тебя вытащить. И вместо благодарности я выслушиваю твои рассказы о том, что я ненастоящий, то есть не чувствовал страха, когда твой хахаль хотел буквально отправить меня на мясо, и не решил все равно сражаться до последнего, это просто ты придумал. Ну отлично. Полуночник: Я понимаю, что тебе несладко пришлось, раз ты начал видеть настолько реальные галлюцинации и даже не заметил разницы, когда к тебе вернулось твое настоящее тело. Да и я вытаскивал тебя не ради “спасибо”, но все же… Асмодей: прости, но я просто не могу. я чувствую небольшую разницу, я верю тебе, но боюсь, что это мой разум нашел новый способ убеждения. Полуночник: Тогда как ты узнаешь, что на самом деле свободен? Асмодей: не имею ни малейшего понятия. Ты проснулся посреди ночи от холода, хотя точно закрывал окно перед сном. Протерев глаза, ты увидел на подоконнике закутавшегося в плед Асмодея, который пустым взглядом смотрел куда-то вдаль. Услышав, что ты проснулся, он поспешно закрыл окно и пересел на кровать. Асмодей: извини, я не хотел тебя будить. На улице лето, при этом на небе еще ни намека на рассвет. Зачем он так рано встал? Полуночник: Не спится? Асмодей: не хочу тратить наше общее время на сон. Ты сонно улыбаешься. Полуночник: Ложись. У нас впереди еще вечность. Дей усмехнулся в ответ, спрятавшись в плед еще глубже и закрывая глаза. Асмодей: может быть. Асмодей: скажи… Ты приподнимаешь брови, показывая готовность ответить. Асмодей: то, что ты тогда сказал… что ты любишь меня и тогда, когда я совершенно разбит, и когда я притворяюсь сильным… ты правда так думаешь? Полуночник: Ты и есть сильный. Полуночник: И да, я люблю тебя любым. Он помотал головой. Асмодей: ты слишком идеален, чтобы быть настоящим. и в то же время… Асмодей: ты всегда таким был. Дей сложил плед и забрался под одеяло, позволив тебе обнять его со спины — немного неловко обнять, ведь ты раза в два меньше… но ему вроде как нравилось. В то же время ты чувствовал, что он продолжает о чем-то переживать, и решил спросить, что не так. Асмодей: я не хочу причинить тебе боль. Полуночник: Я знаю. Не волнуйся об этом. Он шумно выдохнул, но понимал, что ты не в состоянии для тяжелых разговоров, и не стал спорить. Ты поспешил перевести тему, чтобы вам не было слишком неловко. Полуночник: Чуть не забыл… Наверно, стоит поблагодарить тебя за то, что ты спас меня от *него*. Я правда готовился провести пару ближайших десятилетий в подвале. Полуночник: Ну… Зато были бы рядом. Ты негромко смеешься, но не получаешь ответа. Еще недолго его тело было напряжено, пока Дей не позволил себе расслабиться. Асмодей: спасибо.