Обещайте не дожить до глубокой старости, Уильям. Если удастся, постарайтесь умереть, пока вам не исполнится пятьдесят. Я знаю, это не так просто. Но я вам очень советую — ведь кто знает, когда еще появится на свет вторая Элен Лумис. Рэй Брэдбери, «Вино из одуванчиков»
— Оливия, ну давай, пойдем! Вдруг ты там судьбу свою встретишь, в самом деле! — уже третий час Кэролайн пыталась уговорить Оливию пойти с ними на презентацию нового изобретения Говарда Старка, и в качестве самого весомого аргумента был тот факт, что там будет очень много «симпатичных молодых солдат в привлекательной военной форме». Оливия в очередной раз закатила глаза. Огромные сборища людей всегда доставляли ей дискомфорт, а о молодых людях ей не особо хотелось думать. Грядет серьезная война, и знакомиться с человеком, который уйдет на фронт, ей не хотелось. Их цель сейчас — повеселиться с девушками до отбытия, пока они себе могут это позволить. Оливия и так была уверена, что там будет много представительниц прекрасного пола. — Ну пожаааалуйста, — взмолилась Кэролайн, — Не бросай меня одну! — Да ладно, уговорила! Но я оставляю за собой право уйти оттуда в любое время! — Ураа! — Кэролайн накинулась на девушку и сжала в объятиях, — Мы идем знакомиться с красавчиками в форме! Оливия выбрала одно из своих невзрачных вечерних платьев и с доброй насмешкой оценила выбор своей подруги: та вытащила свой лучший наряд ярко-желтого цвета. Она точно не хотела остаться незаметной!***
Джеймс распознал в Стиве его печальное настроение и не настаивал на том, чтобы друг последовал за ним с его новыми знакомыми. Баки слишком хорошо его знал и понимал, что Роджерсу нужно побыть одному. На Стиве не было нового чистого мундира и фуражки, ему не нужно было в скором времени покидать город, поэтому его не привлекали развлечения последнего вечера перед отъездом новобранцев в их учебные лагеря. Он хотел прогуляться и поэтому с улыбкой кивнул Баки, когда того стали затаскивать в толпу. — Не натвори глупостей, пока я на войне! — махнул рукой Баки. — Не смогу — ты все увезешь с собой! — ответил Роджерс, и его голос растворился в атмосфере веселья, куда постепенно погружался Барнс. Сейчас он был в центре внимания — именно то, чего ему хотелось этим вечером. Сразу несколько миленьких девушек стали расспрашивать его о его жизни, о предстоящей службе и говорить, как ему идет форма. Он в этом не сомневался — сам видел себя в зеркале — и поэтому с удовольствием отвечал на флирт дам вокруг. С главной сцены послышался голос, объявлявший о начале мероприятия, и почти все внимание перешло в сторону звука. На время Баки перестали закидывать вопросами, и кроме речи вышедшего Говарда Старка и восхищенных возгласов больше ничего не было слышно. Парень невольно нахмурился, когда понял, что ахают в основном девушки, и вряд ли от нового изобретения, которое должно взбудоражить сознание присутствующих, поскольку новинку еще не представили. Соответственно, всю женскую часть общества привлек сам Говард Старк. Джеймс нетерпеливо переступил с ноги на ногу, ожидая, когда веселье продолжится. — Ну пожалуйста, Кэролайн, можно я уйду, — донесся тихий женский голос до Баки, и он обернулся, чтобы посмотреть на его обладательницу. Её изобретатель не привлек, значит, за него это может сделать сам Барнс. Не терять же такую возможность. Девушка стояла в пяти шагах от него чуть позади, обхватив себя руками. Её русые волосы лежали в опрятной укладке, но не блестели от лака под многочисленными прожекторами. На губы была нанесена розоватая помада, но это все, что она использовала из косметики. Темно-синее платье закрывало плечи, но открывало ключицы, а на талии красовалась белая атласная лента. Скромно, но элегантно. Перед незнакомкой стояла её подруга, судя по всему, Кэролайн, стоящая на цыпочках с целью увидеть происходящее на сцене. Предполагалось, что желтое платье будет бросаться в глаза первым делом, чтобы привлечь внимание к самой особе, но Джеймс почти сразу отвел от него взгляд, даже не посмотрев на лицо девушки. Он быстро осмотрел их окружение — один парень пытался помочь любопытной, а другие двое то смотрели на сцену, то оглядывали близ стоящих леди. — Ладно, иди, — с широкой улыбкой кивнула Кэролайн, — Мы с Дениз, скорее всего, припозднимся. — Хорошего вечера, — подмигнула девушка в синем платье, но стоило её подруге отвернуться, как от широкой улыбки осталась только формальность — чуть приподнятые уголки губ. Она развернулась и не спеша стала пробираться через толпу к выходу, стараясь не сильно задевать людей и прося прощения, если доставляла неудобства. Джеймс и не заметил, как его ноги понесли его вслед за незнакомкой. Он выбрался из основной массы любопытных на несколько секунд позже, чем девушка, но она ускорила шаг, и Барнс пришлось догонять её трусцой. — Подождите, мисс! — крикнул он ей в след, и она, чуть сбавив скорость, бросила на него взгляд через плечо, чтобы убедиться, что зовут её. Когда она увидела молодого человека, она остановилась, скорее из вежливости, чем из желания поговорить с новобранцем, и на её лице появилась легкая улыбка, — Вы так скоро уходите? — Не вижу смысла здесь оставаться, — пожала плечами незнакомка, и Барнс удивленно вскинул бровь. — А как же нашумевшее изобретение мистера Старка? Хотя бы оно вас не интересует? — Я прочту о нем в утренней газете, — пояснила девушка, — Я уверена, что это будет нечто очень нужное Америке, — патриотично произнесла она, — Но не считаю необходимым для себя сейчас же узнавать, что это. Джеймс заметил, как она отставила одну ногу в сторону выхода, и её юбка колыхнулась. У нее явно не было желания оставаться здесь. — Что ж, — задумался Баки, — Тогда мне здесь тоже нечего делать. — И вас даже не задержат милые дамы, собравшиеся здесь только ради будущих офицеров? — с насмешкой спросила девушка. — Самая милая дама только что решила сбежать с этого мероприятия, — незамедлительно сообщил Барнс, почувствовав, как внутри что-то перевернулось, когда щеки незнакомки покрылись румянцем, а рядом с уголками губ появились маленькие ямочки. — У вас еще есть шанс вернуться, пока вашей пропажи не заметили, — предупредила она. — Я предпочту этому узнать ваше имя. Баки осознал, что каждая фраза, что он произносит, вырывается еще до того, как он о ней подумает, но все, что он говорил, шло от сердца. Внезапно ему захотелось уйти подальше от этой толпы. Внутри снова все перевернулось, когда девушка широко улыбнулась и весело посмотрела на него. — Оливия Норд, — и она присела в реверансе. Парень непроизвольно поддержал её манеру: — Джеймс Барнс, — Баки коротко поклонился, и Оливия тихо засмеялась, легким движением руки прикрыв лицо, — Очень приятно, мисс Норд. — Для вас просто Лив, — отмахнулась девушка, продолжая улыбаться. — Для вас просто Джеймс, — так же ответил парень, — У вас были какие-то определенные планы на вечер? — Моим главным планом было сбежать с этой вечеринки Старка. Дальше я ничего не успела придумать. — Я сбил вас с толку? — самовольно улыбнулся Барнс, но девушка лишь прыснула. — Мечтайте! — В любом случае, — пропусти мимо ушей Джеймс колкость Оливии, — Я буду рад составить вам компанию. Не позволю вам ходить по улицам в такое позднее время одной. — А вы всегда такой галантный? — с насмешливым подозрением поинтересовалась Оливия. — Мое второе имя галантность, — парировал Барнс, и они оба направились к главному выходу с огороженной территории. Они прошли под главной аркой и свернули в небольшой переулок, где сейчас было тихо и безлюдно. Оливия вдохнула полной грудью и шумно выдохнула, прикрыв глаза. — Вы не любите большие компании? — Я предпочитаю в них не попадать. Просто… становится трудно дышать. И возникает ощущение давления со всех сторон. С газетами такого не бывает, — пожала плечами девушка. — Тогда как вас занесло туда? — Если Кэролайн чего-то захотела, то её не остановить. А она захотела, чтобы я пошла с ней. — Но она довольно быстро отпустила вас. — Я на нее не обижаюсь. Тем более, люблю гулять вечером. — Одна? — Барнс старался не выдать своего любопытства, но Оливия посмотрела на него с догадкой. — Так привычней, — спокойно ответила она, но улыбка куда-то исчезла, — Свежий воздух помогает сосредоточиться на мыслях. Я Думаю, вас даже не стоит спрашивать о том, почему вы оказались на презентации? — Вы же сами поняли это еще тогда. — Но почему же вы ушли? Все веселье ждало вас впереди. — Мне наскучило местное общество. — Не переживайте, и я скоро вам наскучу, — полушутливо сказала Оливия, но Баки серьезно посмотрел на девушку: — Вы другая. Он не сразу понял значение своих слов, и только через несколько секунд до него дошел смысл сказанного. Девушка замедлила шаг. — Что вы имеете в виду? Барнс понял, что его слова задели её, только когда услышал её вопрос, в котором еле слышалась обида. Он тут же осудил себя за свою ошибку и постарался оправдаться. — Вы неправильно меня поняли. Я не хотел вас обидеть. Наоборот. Вы… другая. Не знаю, как вам это объяснить, — Джеймс замялся. Он понял, что Оливия подумала о своей отстраненности как о плохом качестве, но именно это и привлекло парня в первые секунды знакомства, — В вас есть какая-то загадка. Всех девушек довольно легко прочитать. По крайней мере, на таких сборищах цели всех сторон ясны, и никто не старается быть серьезным. Но вы… В голове у молодого человека все мысли неожиданно спутались, и он потерял дар речи. От неожиданности он остановился, пытаясь собрать все, что думает, в кучу. Черт подери, он же солдат! Нельзя размякать! Он хотел сделать ей комплимент, что её скромность в наряде гораздо привлекательнее, чем броскость костюмов других девушек, что её простая улыбка выглядит искренне, чем улыбки всех дам вместе взятых на этом вечере, а прямая осанка, плавные движения рук и опущенный подбородок во время молчания раскрывают её воспитанность. Оливия тем же воздушным движением, о котором думал Барнс, уложила руку на плечо парня. — Не выкладывайте все карты на стол, мистер Барнс. Оставьте что-нибудь на будущее. На лице Баки появилась детская, мальчишеская улыбка от последнего предложения, и он облегченно выдохнул, распустив все мысли, роящиеся в его взволнованном сознании. — Вы чем-нибудь увлекаетесь? — поинтересовалась девушка. Вокруг них создалась приятная, добрая атмосфера. — Я всегда мечтал служить. Мой отец был военнослужащим, именно он воспитал меня таким. Я всегда брал с него пример. — Можно узнать, что с ним случилось? — тихо спросила Оливия, пристально рассматривая лицо Баки, пытаясь понять, насколько уместным был её вопрос. Он пожал плечами: — Погиб во время тренировок в военном лагере. А мать умерла, когда я был еще ребенком. — Мне очень жаль, — с неподдельным сочувствием в голосе произнесла Оливия, переводя взгляд с лица парня на дорогу. — Они оба были хорошими людьми. Но такое случается… — И мы не во власти это контролировать, — закончила за него девушка. Барнс внезапно осознал, что она первая девушка, которой он рассказал о своих родителях при первом знакомстве, да и так спокойно. Обычно он чувствовал себя не в своей тарелке, когда девушки начинали жалеть его и одновременно наигранно восхищаться. Но это был другой случай — это тоже отличало новую знакомую от других. — Не будем о грустном, — перебил повисшую тишину Джеймс, — Что по поводу ваших увлечений? Чтение газет по утрам не считается. — А чтение книг вы засчитаете? — с улыбкой спросила она. — Однозначно. — Еще я работаю в кафе, но это временное увлечение. — Какое кафе? — В двух кварталах отсюда. «Кафе у Люка». — Я там был пару раз с другом, но ни разу вас не видел. — Судьба хранила наше знакомство до сегодняшнего вечера, — полунасмешливо сказала Оливия. — Я обязательно к вам загляну на чашку кофе. — Не забывайте, что ваш путь лежит через фронт, — напомнила она. — И он приведет меня в ваше кафе, — сообщил Барнс, — Дождетесь меня? Оливия рассмеялась: — С шести до десяти вечера я буду ждать вас в «кафе у Люка». — А в остальное время? — надул губы парень, и девушка сохранила свою улыбку. — Прогресс не ждет! Я надеюсь, что у меня получится продолжить учебу. — Вы инженер? — догадался Баки, — Я в вас точно не сомневаюсь. — Спасибо, — Оливия явно смутилась, и в этот раз широкая улыбка появилась на лице Джеймса. Несколько секунд они шли в тишине, и он не мог отвести от нее своего восхищенного взгляда. — Кажется, вы замерзли, — заметил Баки и тут же снял свой мундир и накинул на плечи девушки еще до того, как она успела возразить. — Не стоило. — Вам нельзя болеть, вам нужны силы для того чтобы грызть гранит науки! — А вам, чтобы защищать нашу страну. — А мне и не холодно! — Охотно поверю. Они продолжили свой путь в уютной тишине. Через несколько тихих, но полных скрытых эмоций минут Оливия остановилась и показала на дом за своей спиной. — Боюсь, я вынуждена с вами попрощаться. Как бы мне этого не хотелось, — на её щеках снова появились маленькие милые ямочки, и Барнс, не контролируя свое тело, слегка коснулся загрубевшей кожей на подушечках пальцев её мягких щек. Она смутилась, но не отшатнулась, а даже наоборот чуть подалась вперед, — Надеюсь, я вам не наскучила. — Вы не смогли бы мне наскучить, как бы вы ни старались. Они оба замерли, задержав дыхание. Им обоим хотелось остановить время, но оно неумолимо мчалось вперед, и момент невозвратимо рассыпался на глазах. — Я скоро приду в ваше кафе выпить кофе, — тихо произнес парень, опуская руку. — Я буду ждать вас, — она наклонилась вперед и поцеловала Джеймса в гладко выбритую щеку, вложив в руки соскользнувший с плеч мундир, а отстранившись, тут же развернулась и исчезла за дверями женского общежития, даже не попрощавшись. Никто из них не хотел говорить «до свидания». Барнс еще с минуту смотрел ей вслед на освещенное крыльцо, а потом медленно пошел вдоль улицы в противоположную сторону от места, где ярко светились огни и громко веселились люди.***
До того, как сержант Джеймс Барнс попал в плен, он успел ответить на семь писем своей возлюбленной, полные тепла и тоски. Когда его друг, Стив Роджерс, который приобрел имя Капитан Америка, вытащил его из логова ГИДРы, до него добралось письмо, написанное некой Кэролайн Джулс, что Оливия Норд погибла от руки врага. А в скором времени член отряда «Ревущих Коммандос» срывается с поезда и исчезает в снегах.