Недоверие по поводу Барнса на лицах Мстителей сменилось частичным пониманием, когда во взгляде Лив они прочитали панику, с которой она пересказывала события последних четырех для неё дней.
Когда они только зашли в комнату и расселись вокруг стола, Старк был в тихой ярости. Он не сказал ни слова, ожидая, пока Оливия сама решится рассказать ему все под его пристальным взглядом. И она рассказала, чувствуя невероятное облегчение вместе с не уходившей тяжестью. Облегчение — потому что наконец-то поделилась своей проблемой, тяжесть — потому что проблема так и не была решена. Тем более что туда была замешана не одна она. Она чувствовала, что начнутся расспросы про Барнса, а про эту составляющую её жизни она сама знала крайне мало.
Сначала она рассказала общее. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не проявить волнение и сохранять голос спокойным.
Супергеройский «День Сурка». «Так бы назвал это Паркер, если бы присутствовал» — подумала Лив, и вставила это название в свой рассказ о том, что четыре раза она просыпалась в это утро и погибала на один раз меньше. Пока. Без подробностей, просто факты — проснулась в ужасном состоянии, пришла в себя, дважды поучаствовала в экспериментах Тони (и сообщила ему его ошибки), согласилась помочь Стиву и итог — смерть и снова четверг.
— У Стива возникали подозрения, что Барнс появился в городе, — пояснила Лив, — и он хотел подтвердить свои догадки. Сомневаюсь, что он даже примерно предполагал, как будут развиваться события.
— Хорошо, — вступил в разговор Тони, — Допустим, вы, не шибко блеснув умом, отправились в первый раз за ним одни, что в итоге закончилось не особо хорошо. Почему вы не пришли к нам во второй раз? Снова на те же грабли. Ладно Стив, для него каждый твой день один и тот же, но ты же могла подумать своей головой!
— Я и подумала, — воскликнула Лив, — Вот она я. Сижу и рассказываю.
— На четвертый день? Четыре дня, Лив! И по твоим словам, каждый новый день ухудшает твое состояние.
— Я же тогда этого не знала!
— Вот только не надо врать! Все ты знала! — они вдвоем перешли на повышенные тона, в то время как Беннер и Ванда тихо следили за происходящим. Старк выуживал из нее информацию, Брюс пытался найти медицинские объяснения её состоянию, а Ванда — психологические.
Тони облокотился на стол, сократив расстояние между собой и девушкой. Он её не винил, но осуждал за необдуманность действий. Отчасти Лив была с ним согласна. Отчасти. Он не видел всей картины.
— Хорошо, — Оливия так же облокотилась на стол, — На второй день я подумала, что это обычное дежавю. Я тогда не могла подумать, что это долбанная петля времени. Третий день был крайним, когда я, осознав, в какой ситуации, решила попробовать разобраться сама. Все, это было для меня вчера. В тот день, когда у меня был максимум знаний об обстоятельствах, я не смогла решить эту задачу сама, именно поэтому я пришла к вам с теми же знаниями. Я не встаю на те же грабли.
— Но при этом трижды погибла в одном и том же месте. Позвала бы нас, и все могло бы поменяться.
— Все поменялось, Тони. Последние минуты ни разу не повторялись. Ты прилетел вчера. Датчики температуры показали серьезные отклонения, поэтому вы к нам присоединились. Но как видишь, это не помогло. Я…
Оливия замолкла, вспоминая обстоятельства вчерашней смерти. Там была…
— Лив?
— Там была женщина. Она будто бы знала, где нас искать. Она выстрелила…
И снова девушка замолкла. На лбу Лив появились морщинки, пока она пыталась выстроить логическую цепочку. Старк, увидев напряжение на её лице, решил её не перебивать — сам по себе знает, что в таком состоянии рождаются идеи.
— О боже, — воскликнула Лив, — Гидра!
— Решила вернуть своего солдатика, — пробормотал Старк, подхватывая мысль девушки. Та с беспокойством посмотрела на мужчину, — Не переживай, им мы его точно не отдадим.
Выдох облегчения. Очень громкий.
— Что ты о нем так печешься? — удивился Тони, в тот же момент понимая, что попал прямо в яблочко. Причины он не знал, но понял, что именно из-за него Лив возвращалась на место смерти. Считая то, как она его встретила этим днем, как она накинулась на Старка, защищая его. Сразу возникло еще несколько вопросов, — И ради бога, с твоей-то подготовкой, как ты умудрилась умереть трижды?
— Я…Он… — Лив запиналась, даже не представляя, что отвечать. Она сама не до конца понимала эту часть, она сама пыталась найти ответы на эти вопросы. Объяснения, к которым её привели те три пережитых четверга, были довольно сомнительными.
Она сделала глубокий вдох, чтобы мысли пришли в порядок.
— Барнс, он… Это в моей голове. Как бы это объяснить. Я не знаю Зимнего Солдата. То есть я знаю о нем ровно столько, сколько написано в его файле в архиве. Но вот Барнс… Это как чужие воспоминания. Но это мои воспоминания. Воспоминания о прошлом, гораздо более далеким, чем годы моей жизни. Времена второй мировой. Мы с ним тогда и познакомились, перед тем, как он ушел на войну.
— Лив, тебе двадцать три, — напомнил Старк, — Ты немножечко не застала ту войну.
— Так думаешь ты. Мои воспоминания другого мнения. И они сбивают с толку.
— Так может это и есть чужие воспоминания? — вмешался Беннер, — Гидра вполне на такое способна.
— Нет, — твёрдо заявила Оливия, — Это
мои воспоминания, я точно знаю.
Моя жизнь. Тем более что Джеймс… Можно ли сказать, что он узнал меня?
— Что ты имеешь в виду?
— Он тоже застрял в этом четверге. И он был Солдатом, он… Он пытался меня убить.
Солдат! Не он! — прервала мысль Тони девушка, — Но Джеймс перебарывает программу. Он…
— Что опять? — спросил Старк, когда Лив снова замолкла в задумчивости.
— Он никого не убивал уже несколько лет, он скрывался. А сейчас Солдат пытался убить только меня… Неужели программе нужна моя смерть?
Тут даже Тони не нашелся, что сказать. Несколько минут они все сохраняли тишину, пока Ванда не выдвинула предложение.
— Может, стоит спросить у него? Пока он не агрессивен. Они определенно связаны, Солдат и Барнс.
— Так, — кивнул Старк, — Поскольку наше главное предположение, что он хочет убить тебя, Лив, ты сидишь здесь. Мы с Беннером сходим за ним и убедимся, что он все еще адекватен. Ванда, останься с ней. Если что-то пойдет не так, сразу зовите.
— Хорошо, — в унисон кивнули девушки, и мужчины вышли из комнаты. Лив откинулась на спинку кресла, слабо улыбнувшись в предвкушении встречи.
— Лив, у меня есть одна мысль, — сказала ей Ванда, садясь рядом с ней.
— Что за мысль?
— Когда ты была без сознания, у меня было не так много времени, и я особо ничего толком разобрать не смогла. И если ты позволишь, я бы хотела попробовать еще раз заглянуть тебе в голову. Я думаю, что и такие воспоминания, и временная петля что-то должны были оставить в сознании. Если ты поможешь и направишь меня, возможно, я смогу найти что-то в твоем сознании, что сможет подсказать, как работает твой мозг в данной ситуации.
— Это может помочь нам разорвать петлю, — догадалась Лив.
— И понять вашу с Барнсом связь, — кивнула Ванда.
— Хорошо, давай попробуем.
Лив повернула стул так, чтобы оказаться боком к ведьме, и устроилась поудобнее. Она откинула голову и слегка кивнула, давай Ванде знак, что она готова.
Дальше Оливия будто бы погрузилась в сон, наполненный её собственными мыслями и воспоминаниями.
***
Стив с Баки остались на улице, расположившись на ступенях, ведущих к входу в особняк с лужайки. Стояла прекрасная погода, и от солнечных лучей трава казалась еще зеленее, чем ей полагалось быть. Тихая обстановка, установившаяся после «недодраки» со Старком, встречи с Оливией и их ухода, вселила какое-то умиротворение в сердце Барнса. Не нужно никуда бежать, ни от кого прятаться, только ждать — но приятно ждать, не нового приказа или появления следующей цели. Просто ждать.
Рядом сидел Стив, и в этой обстановке возникало то же чувство, как и в далеком прошлом, можно даже сказать, в прошлой жизни, когда они со Стивом сидели на пожарной лестнице дома, в котором жил Роджерс, обсуждая всякую ерунду или наоборот какие-то глубокие философские темы. Бывало по-разному.
То были приятные воспоминания. И они принадлежали Барнсу. Солдат так и не смог их отнять.
— Когда ты успел влюбиться? — с доброй, братской улыбкой спросил Стив, повернув голову к Джеймсу. Роджерс понимал, что механизм этой истории очень сложен: современная двадцатитрехлетняя девушка и столетний солдат времен Второй Мировой. Но по глазам, по поведению друга — а именно друг пришел к ним в тот день, именно друг сидел рядом с ним — он знал, что Баки пришел сюда именно ради Оливии. Да и то, как они встретили друг друга, как Оливия запрыгнула на Старка и начала ему угрожать, чтобы утихомирить его… Так бы даже у Стива не получилось подействовать на Тони.
— В тот же вечер, когда ты решил свалить с презентации Старка, — так же добродушно ответил Барнс, — Прям в тот же вечер и влюбился. Пока из тебя делали суперсолдата.
И они оба рассмеялись.
— Ты никогда про нее не рассказывал.
— Так же как и ты о Картер, — пожал плечами Джеймс, вспоминая девушку Роджерса.
— Честно, — кивнул Стив.
Они просидели несколько минут в тишине, вспоминая совместное прошлое.
— Ты ей тогда писал? — поинтересовался Стив, когда в его голове всплыла картина, как Баки после очередной победы уселся где-то в стороне и начал строчить на бумаге.
— Нет, — опровергнул Барнс, и в голосе промелькнула злоба и грусть, — Её подруге Кэролайн. Когда ты меня вытащил, до меня дошло письмо от Кэролайн, что по городу нанесли авиаудар. В тот день Оливия погибла.
Стив отчетливо слышал вину в словах друга. Он понял, что не сама война сломила того весельчака Барнса, того местами разгильдяя, которым до войны был и Стив. Но если Стива изменила ответственность, то Джеймса — в большей степени вина.
И Роджерс понимал, что человека, испытывающего вину, словами не утешить. Он положил руку другу на плечо, и Баки благодарно улыбнулся.
— Ты подумаешь, что я спятил, — предупредил Барнс, — но я уверен, что эта девушка — она.
— Знаешь, Бак, этот мир настолько сильно сошел с ума, что я уже ничему не удивлюсь.
— Это точно.
Барнс откинулся назад, и солнечные лучи на мгновение его ослепили. И тут же он понял, что расслабляться было огромной ошибкой. Перед его лицом возникло лицо Оливии, но уже не с мыслями о воссоединении, а с чувством обнаруженной цели. Тело напряглось, и он почувствовал, как в бионической руке что-то щелкнуло — она готовится убивать. И в этот момент Джеймс с ужасом понял, что сознание выскальзывает из-под контроля.
Солдат резко встал и стал подниматься вверх по ступеням.
— Эй, Бак, ты куда, — подскочив следом, спросил Роджерс, и когда Барнс развернулся, кэп понял, что Баки перед ним нет. Но еще до того, как он успел что-либо предпринять, металлическая рука уже летела ему в лицо. Стив перехватил удар, но под дых прилетела другая, человеческая рука, с такой силой, что удалось выбить весь воздух из легких. Солдат, размахнувшись, впечатал Роджерса в перила, и тот перевалился на другую сторону.
***
Оливию вырвало из потока мыслей, и дезориентированная, еще не полностью вернувшаяся в реальность, она почувствовала, как спина больно врезалась в стену, а за ней последовал и затылок. В глазах появилась белая вспышка, но потом, когда свет стал угасать, появились очертания знакомого лица — Барнс стоял прямо перед ней.
И судя по тому, что Лив с трудом хватала воздух, он пытался её задушить.
За спиной мужчины колыхнулась копна рыжих волос, пальцы ведьмы оказались напротив виска Джеймса, и вокруг руки девушки появились красные нити, но Барнс легким движением собственной руки откинул Ванду в противоположную стену, даже не поддавшись её магии.
Оливия оказалась один на один с Солдатом.
Инстинктивно девушка схватилась за руки душившего, еще не полностью придя в себя, и тут до нее дошло, что мутация ей не поможет — на запястьях до сих пор держались охлаждающие браслеты, и она почувствовала их работу как раз в тот момент, когда попыталась нагреть руки душившего её. Сорвать их силами она тоже не сможет — она только только начала осознавать происходящее, и она быстрее умрет от удушья, чем успеет разогреться до такой степени, чтобы вывести механизм браслетов из строя. А сопротивляться Солдату ей не хватит сил. Если бы она попробовала отбиться сразу, как он её схватил, у нее были бы шансы, хотя и те сомнительные. А теперь, когда металлическая рука прижала её к стене и сознание постепенно снова начало отплывать, вырваться из железной хватки в прямом смысле фразы было почти невозможным.
Но ведь оставался еще один вариант.
Оливия смотрела в глаза Джеймса и не видела там его. Перед ней стоял Зимний Солдат, видимо, сумевшего перехватить власть в борьбе между сознанием человека и программы. Оливия дернулась, пытаясь чуть-чуть переместить место хватки, чтобы суметь сделать более или менее полный вдох, и после этой удачи металлическая рука, чуть устранив её тело от стены, с новым ударом еще сильнее прижала её к поверхности.
Лив, недолго думая, положила свои ладони на лицо Барнсу. Во взгляде что-то промелькнуло, но тут же исчезло, и девушку еще сильнее прижало к стене. Видя перед глазами темные пятна, Лив собрала последние силы и прохрипела:
— Джеймс…
Тьма постепенно наполняла комнату, и руки Оливии ослабли, упав вдоль тела. Глаза стали медленно закрываться, но она видела сомнение в глазах Солдата, борьбу. Хватка слегка ослабилась, но воздуха все равно не хватало.
— Черт…
И когда сознание почти ускользнуло, огромный глоток воздуха проник в легкие девушки, её ноги коснулись пола, и она начала падать, но её тут же подхватили чьи-то руки. От тяжести поступающего воздуха, который медленно разгонял тьму перед глазами, Оливия тяжело закашляла, впившись пальцами в теплую кожу того, кто медленно усадил её на пол и не отпускал, пока она приходила в себя.
