Хорошо в деревне летом ..

Мы возвращались домой когда уже начало темнеть. Не знаю сколько это стоило трудов, Слава никак не решался выходить из своего укрытия. Сейчас он походил на забитого зверя, который затаился, боясь травли и унижения. Шаг за шагом и мы идём к дому моих родных, знаю, что мои дедушка и бабушка поймут меня, да и парню помогут. На кухне горел свет, скорее всего бабушка так и не смогла уснуть, переживая за меня. Я же ушёл, так ничего внятного не объяснив, тем более не ужинал. — Паша, может ты один зайдёшь? Я чуток себя в порядок приведу и лягу спать. — Ты на себя бы поглядел, разве я смогу так отпустить тебя? Погоди немного, я возьму кое-что из аптечки, затем помогу тебе помыться и мы с тобой поужинаем. Выдержишь? Сам говорю со Славой, а сердце не на месте, как будто это сейчас меня избили и эта боль во мне до сих пор. Хорошо, что бабушка всё поняла, сказала, что еда на плите, чтобы растопил баню. Надо парню помочь помыться, чтобы я не бросал Славу и помог ему. Мы остались одни, кинул в печку пару полешек, огонь заиграл своим пламенем, потрескивая и нагревая воду. Не до жары сегодня, просто нужно согреть воду, обтереть тело, всё остальное уже на следующий день. Видно Слава толком и не спал прошедшую ночь, вид усталый, измотанный. Кто его знает, что он делал там в зарослях. Как подумаю дрожь по телу и душа ноет так, что выть охота от боли. Затем помог снять вещи с тела Славы, они и раньше выглядели плохо, а сейчас так вообще. Кое-где засохла кровь, снял и положил на стул, что стоял в предбаннике. — Ты проходи в баню и это… Показываю на его трусы, чтобы Слава их тоже снял, хоть и больно на него смотреть, сейчас он стоял руками прикрывая свой пах. — Тебе нечего стесняться, у нас с тобой всё одинаково, у меня такой же член. Слава поднял голову и впервые за это время улыбнулся. Его губы чуть дёрнулись, а мне уже хорошо, парень потихоньку отходит. Набрал в таз воды, мягкую салфетку чтобы обтереть тело Славы. Мягкая салфетка, ну да, как бы не так. Это я знаю что она мягкая, но как же прикоснуться к нему, когда я так боюсь причинить ему боль. Сначала намочил салфетку, обтирая его тело с мылом, Слава молодец. Ни разу не дёрнулся, сидел смирно и я успокоился. Хотя когда я перешёл к его животу то опять заныло. И как я только раньше это не увидел. Слава всё это время руками прикрывал свой живот, а когда убрал руки я не знал, что сказать. Большой синяк в боку, видно, что не только кулаками прошлись по телу, возможно пинали. — Я не понимаю, как может быть таким жестоким твой отец? Неужели мама даже не пытается заступиться за тебя? — Она мне не мать. Он сказал это так тихо, что сперва я даже не понял о чём он. — Моя мама давно умерла. Тогда-то отец и начал пить, потом появилась она и всё пошло ещё хлеще. — Ты же сильный, почему не дашь ему сдачи? Слава пожал плечами, опустил в пол свои глаза. Конечно я его понимаю, не каждый человек способен ударить кого-то. То что у Славы мягкий характер это и так понятно. Как он ласкает Грэма, тискает того, разве не чудо? Только вот жизнь порой очень жестока и нужно уметь за себя постоять. Привёл в порядок парня, кое-как с силой затащил на кухню. Нужно же его хоть немного покормить, кто знает, что он ел сегодня. Он поел немного, а мне так ничего в глотку не лезло. Стоило посмотреть на него и мне сделалось так плохо, что нет сил жевать, тем более что-то проглотить. После же поднялись на сеновал, Слава скинул полотенце которым до сих пор укрывался и лёг на постель. Он тут же отвернулся, лёг рядом и крепко его обнял. Моё сердце так сильно стучится. Его рука нежно коснулась моей руки, которой он прижимал к своей груди. — Паша, спасибо тебе за всё. Не знаю что ему ответить? Да и нужны ли сейчас слова? Прижался к нему ближе, нежно коснулся своими губами его шеи. — Спи, не думай ни о чём. То что Слава сразу уснул я понял по тому как тихо он дышал. Его сердце ровно билось, всё стихло, как же я рад. Пальцем коснулся его волос, провёл по ним. Как хочется ему помочь, но не знаю как. Оставить его здесь, это значит потерять его навсегда. Кто знает что вытворит в следующий раз его отец. Не знаю сколько я так лежал, размышляя сам собою. Проснулся от того, что что-то очень горячее коснулось моих губ. Это обжигало, но что это? Открываю свои глаза, Слава тихо опускается к моим губам и нежно касается губ. Ему хоть и больно, но всё так нежно, что внутри всё сжимается, как хочется сгрести его в охапку и прижать к себе. — Ты во сне улыбался, наверное что-то приятное снилось. — Не знаю, долго не мог уснуть, а сна не помню. Потянулся к нему и тоже коснулся его губ, только вот меня опять обожгло. Рукой коснулся его лица и ужас в глазах. Парень весь горит, температура, лицо красное как после бани. — Ты весь горишь, что с тобой? — Забей, я уже привычен ко всему, пройдёт. — Не знаю как ты, но я так не могу. Поднимайся и пойдём к бабушке. Уверен она что-то придумает. — Но мои вещи остались там в бане. — Погоди, я сейчас. Быстро оделся, спустился вниз. Бабушка как раз была на кухне, объяснил ей что к чему. Затем взял пакет с вещами и опять поднялся наверх. Достал упаковку и протянул её Славе. — Что это? — Одевай и не спрашивай. Он разорвал пакет, достал новые боксы, блин, это надо было видеть. Как парень прижал их к своему лицу, вдыхая запах чистого белья. Глаза стали такие влажные, не говоря уже когда он увидел другие вещи. — Не стоило всё это делать для меня. — Носи, всё равно всё это лежало в шкафу, как видишь мне это мало стало. А тебе в самый раз думаю. Уже собрался спускаться как Слава остановил меня, обнял тихо, прижимаясь ко мне. Внутри так легко, такое всё родное, может так и должно быть у людей, которые нашли друг друга? По крайней мере я так хотел думать, мне так легче. Затем был завтрак. Бабушка приготовила свой отвар, Славе пришлось его пить, хоть он и кривился, но мы вдвоём стояли у него над душой. — Так ладно, ты в постель, а мне нужно немного сена накосить для живности. — Я с тобой. — И речи быть не может, вон с Грэмом дома останетесь. (Ну вот так всегда, как что так Грэм. Вот и теперь возится мне со Славой, а мне может хочется с Сизым прокатиться, его подонимать, скукотище в этой деревне. Я и так как будто на каторгу сослан. А сейчас бы в городе бегал по парку, гонял бы белок. Блин когда уже мой срок закончится?) — Грэм, иди кушать, тебя там твоя косточка дожидается. (Косточка? Что не говори, а в деревне кости такие вкусные, не то что в городе. Вот ради всего этого и терплю все унижения. А так бы уже давно истерил, да по полной. А это я вам скажу умею. Жаль Паша уже слинял, а то он подтвердить сможет. Пока Слава доедал я выбежал на улицу. Сизый оглянулся, фыркнул пару раз. — Ой что это? — А, это ты комок. — Сизый ты что ли? А я думал с твоей жопой говорю, не понятно ничего. — Жаль, что мне уезжать, погонял бы тебя по ограде. Иди хоть пробегись, живот уже по полу тащится. Ножки такие короткие, тьфу на тебя, омерзительно смотреть. — Топай, топай, а я тут полежу, на солнышке косточки свои погрею.)