— Видишь? Это тот самый цветок, который он выплюнул. Он вырос чуть больше, и когда Тэхен снова начал об этом думать, лепестки просто доросли до предела, — Юнги водил кончиком ручки по снимку с рентгена, объясняя поникшему Чимину, почему цветы появились так рано с кашлем. — Он ещё не дошел до третьей стадии, и пока ещё есть шанс, что цветы завянут, но…
— Я понимаю. Я объясню Чонгуку, где конкретно он проебался по всем параметрам. Тэхён спит?
— Да, скорее всего, я дал ему успокоительное. Надеюсь, он придет в себя в ближайшие часы, — Юнги поднимается, оставляя Чимину снимки, и уходит к себе в кабинет.
Чимин вздыхает над снимками друга. Глупый Тэхен сам создал себе проблему. Чонгук не «не верит в любовь», он просто пытался не создать Тэ ещё больше проблем с Тэвоном.
Поднявшись со своего места, Пак направляется в палату к другу, но, завернув за угол, тормозит, видя напротив двери Чонгука. Тот выглядит потерянным и совсем не таким же холодным, как обычно. Сидит, сложив руки в замок и уставившись в пол. Заметив Чимина, он резко поднялся, но ничего не сказал, продолжая с немым вопросом смотреть на омегу.
— Если хочешь зайти к нему — вперед. Я думаю, твоя поддержка как никогда ему сейчас необходима. Только он спит, и вряд ли захочет тебя видеть потом, — Чимин усаживается на жёсткое сиденье и хлопает ладошкой по соседнему. — Он болеет уже три недели. Юнги-хен говорит, что скоро начнется третья стадия болезни. Почти все цветы распустились, у него будут приступы удушья, и его будет рвать лепестками. Он отказался делать операцию, но ещё можно всё исправить. Ты же знаешь, да?
— Знаю. Ответные чувства. Он правда нравится мне, — Чонгук поворачивается и смотрит так виновато, словно бы Чимин ему не верил. Чимин же наоборот боялся не этого. Боялся, что не поверит именно Тэхён. Он был прав — Чонгук человек такой. Вдруг Ким решит, что Чонгук с ним из-за чувства вины? Он ведь может. — Я просто думал, что у него будут проблемы, если он уйдет от Тэвона. Решил, что будет лучше, если Тэ просто остынет.
— Я тоже думал, что он остынет, а он… — Чимин вздохнул, качая головой. — Тэхён вряд ли сейчас захочет тебя видеть. Но ты все равно не сдавайся, ты ему сейчас как никто другой нужен.
— Я понимаю, — Чонгук поднимается, решительно направляясь в палату. Даже если Тэхён не захочет его видеть, он не отступится. Это из-за его глупости Ким заболел, и Чон себе не простит, если ему станет хуже. Приоткрыв дверь, он заглядывает внутрь, удивленно приоткрывая рот. Вопреки словам Чимина, Тэхен сидел на кровати, смотря на вход. Прямо на Чонгука. Альфа заходит внутрь, плотно прикрывая за собой дверь. — Тэхен, я…
— Я не думал, что ты придешь, — блондин легонько улыбается. Его голос звучит хрипло и тихо, но брюнет все понимает, стыдливо опуская взгляд. Тэхен не говорит, что не спит уже около часа. К нему заходил Юнги, чтобы мозг вправить, он слышал приглушенные голоса Чимина и Чонгука за дверью, но ничего не разобрал, так как разговор был действительно тихим.
— Я знаю, что ты скажешь. Знаю, что не хочешь меня видеть и все такое, — Чонгук поднял голову и распрямил спину, направляясь ближе к нему. Тэ не дернулся, продолжая смотреть на альфу. Тот сел на край его койки, аккуратно сжимая в ладони его пальцы. — Я все это знаю, и хочу сказать, что знаю, что я идиот. Я думал, что так будет лучше для тебя, но в итоге оплошал. Я решил, что если убедить тебя в том, что я равнодушен, ты забудешь об этих отношениях, не попытаешься уйти от Тэвона, а он тебе в итоге не навредит.
— Чонгук… — Тэхен попытался его прервать, но тот кивком головы попросил его подождать.
— Я просто хочу сказать… Я не самый умный на курсе, далеко не популярен среди старшекурсников, я не романтик, не умею писать стихи и рисовать. Я не тот альфа, которого многие представляют рядом с тобой, не умею ослеплять одним взглядом, но я…
— У тебя кое-что отлично получается, — Тэхен все же его перебивает и тянет к себе ближе за руку. — Ты с каждым разом умудряешься меня все больше удивлять. И еще это было очень романтично, знаешь? — Ким легко улыбается, складывая ему руки на плечи. — Знаешь, у меня были и победы, и поражения в жизни. Юнги-хен как-то сказал мне, что в таких случаях действует только одно правило: «Пан или пропал»*. Так вот, я просто хотел тебе сказать, что не отступлюсь от тебя так просто. Подарю всю свою любовь, даже если ты не захочешь.
Чонгук легко подается вперед, мягко целуя его. Целомудренное прикосновение губ вызывает у омеги легкую дрожь. Он улыбается и не позволяет ему отстраниться, но спустя пару секунд закашливается. Альфа отстраняется, видя, как тот сгибается пополам.
— Позвать врача?
— Нет, пока лепестки не выходят, смысла нет, — хрипит Тэхен, поднимая глаза. — Почему орхидеи?
— Любимый мамин цветок. А еще они напоминают тебя.
***
Чонгук скучающе смотрел на доску, исписанную английским текстом, пока думал о том, что за соседней стенкой сидит Тэхен. Его не устраивал тот факт, что омега уперся рогом в землю и почти сразу после выписки вернулся на учебу. Он все еще часто кашлял и чувствовал тошноту, но Юнги, учитывая все эти факты, сказал, что это не плохо. Ким каждую неделю ездил на приемы в сопровождении Чонгука, и на снимках хорошо было видно, что цветы начали вянуть. Доктор Мин все хвалил Тэхена, что тот задвинул сомнения на задворки сознания, а Чонгук был рад, что омега просто не сомневается в его чувствах. Ему не пришлось убеждать блондина, что это не жалость. Тэ сам сказал, что не собирается от него отказываться.
Он все еще часто слышал обсуждения за спиной, чувствовал косые взгляды, особенно насмешливый и раздраженный Тэвона. Он как никто другой был уверен, что Чон с Тэхеном возится только из-за той самой жалости, но переубеждать его никто из них не собирался. Их отношения были лишь их личным делом. Даже его знакомые поинтересовались этим в форме: «Чем ты вообще думал, когда подкатывал к Киму?». Не объяснять же всем, что это Тэхен с ним флиртовал. Даже почти изнасиловал.
— Хэй, красавчик, идем сегодня перекусим в кафе? — Тэхен после пар обнимает его за пояс со спины, пока Чонгук убирает книги в шкафчик. Чонгук заметил, что уже почти никто не обращает на это внимания. Надеялся, что еще немного, и это забудется окончательно. — У меня нет сил готовить.
— Тебе стало хуже?
— Весь день ком к горлу подкатывает. Юнги-хен говорит, что скоро тошнота перейдет в приступы рвоты. Мой организм отторгает ссохшийся куст, и если сухие лепестки иногда откашливаются, то со стеблями это не прокатывает, — омега морщится, плотнее прижимаясь к брюнету, когда он поворачивается. — Он говорит, что это может быть опасно, но лучше дождаться.
Чонгук говорит, что они могут зайти в кафе на углу дома, а сам поджимает губы. Конечно, Юнги и ему говорил, что корешок может зацепиться и не выйти вместе со стеблями, и тогда… Он не хотел верить в то, что его Тэхен потеряет себя. Останется без эмоций из-за его ошибки. Мин сулил хорошие прогнозы, но кто мог знать, что произойдет в итоге.
***
— Чонгук~а, принеси воды, а? — Тэхен лежал на кровати, свернувшись калачиком. Состояние совсем ухудшилось, и он пытался просто игнорировать это, стараясь хотя бы уснуть. Чонгук сидел за столом, вымеряя линейкой свою очередную работу. Альфа повернул голову, рассматривая омегу. Сходив на кухню, Чонгук сел рядом с ним на кровать, но стоило Тэхену только сделать глоток, как он подорвался с места, убегая в туалет. Оттуда послышался кашель, и Чонгук схватил телефон, направляясь вслед за ним. Тэхен держался рукой за край унитаза, сидя на полу. Чон заметил капли крови под ногами, и набрал Юнги.
— Тэ, как ты? — Чонгук увидел слезы на его глазах и кровь на губах. Ким задыхался и кашлял, сжимая пальцами горло. Он резко мотнул головой, когда Мин наконец взял трубку.
— Чонгук? Что-то случилось? — сонно ответил омега, но тут же встрепенулся, услышав кашель Тэхена на заднем фоне. — Тэхену стало хуже?
— Я не думаю… Я не знаю, его рвет чертовыми лепестками, — нервно проговорил альфа, поглаживая его по спине.
— Значит, орхидея завяла. Пусть потерпит, сейчас главное, чтобы корней не осталось. Если что, сразу звони.
Чонгук выдохнул сквозь сжатые зубы и отключился, возвращая внимание к Киму. Тот все еще плакал, хватаясь за горло. Юнги был прав — сейчас он ничего не мог сделать, кроме как находиться рядом.
Это продлилось около десяти минут. Взгляд Тэхена плыл от кровавых разводов и светлых лепестков в гадкой слизи. Стебли действительно выглядели увядшими, и он знал, что это заслуга Чонгука. Он все еще сидел рядом, обеспокоенно заглядывая ему в лицо. Блондин встал, устало покачиваясь. Нажал на кнопку слива и повернулся к раковине. Умывшись холодной водой и прополоскав рот, Тэхен уставился на себя в зеркало.
— Тэ, малыш, все хорошо?
Тэхен смотрел на свое бледное, замученное отражение. Чувствовал, как у него болят легкие и горло. И он понимал, что с ним не так. Он чувствовал
только физическую боль, и ничего больше.
Ни единой эмоции.
