***
Все парни были воодушевлены и возбуждены до предела. Всю поездку болтали, чуть ли не скакали по салону, всё снимали и со всеми фотографировались. Меня они тоже успели запечатлеть. Потом ещё и показали: сидит такая девочка, в телефоне что-то увлеченно читает (информацию о ближайших местах перекуса возле отеля), волосы лицо слегка закрывают, плюс ко всему, капюшон от толстовки и маска на подбородке. Маску заставили, мол, чтоб лиц на всякий случай не было видно. А у меня в кармане до сих пор масочка, с тех пор, когда мы с Юнги за телефоном ходили. Делали фото на специальный фотоаппарат. Насколько я помню, таких и у Джина много на полке было, вот он один и взял. Теперь пользуется и дает фотографировать. Сколько они уже полароидов перевели… Но теперь у меня были фото всех участников на руках. Просто положила в карман сумки и продолжила искать и перепроверять информацию. А мемберы ещё обижаются, мол, чего нашу работу забираешь. А я сейчас по другому не могу! Отвлекусь и уже мысли о самолете… дрожь в ногах и потные ладошки, привет, ага.***
Как только добрались до аэропорта, стало понятно, для чего нам охрана. Ну, тем, кто не понимал раньше, стало точно понятно. Скажу честно, когда смотришь это на записи, всё выглядит совершенно по-другому. Я сначала растерялась, но меня стафф вовремя подхватил и потащил в нужном направлении. Столько криков! То кто-то пытается пробиться к парням, то сасенки, то ещё что-то. Одни нервы! Менеджеры провожали парней, я же шла где-то между Туен-онни и Чимином. Понятия не имею, как так получилось, но потом уже Чимин вёл меня к выходу. У самой двери даже за плечи придержал. Я даже думать не хочу о реакции фанатов! Господи, как бы сегодня выжить! Пока шли, чувство страха перед самолетом, сменилось на чувство страха перед фанатами.***
Парни и я подпирали стенку, стафф занимался билетами и багажом. Пришлось брать себя в руки, уже в который раз за сегодня. Раздала парням по бутылке воды, которые нёс кто-то из стаффа. Вошли в зал ожидания, предварительно пройдя через сканеры и прочие средства безопасности. Тишина. В зале ожидания, по сравнению с улицей, на нас обрушилась блаженная тишина. Плотной толпой дошли до нужного выхода. Смотреть в сторону окон не было желания — это как смотреть в глаза смерти: бессмысленно, она все равно тебя настигнет, а так хоть ощущение беспечности сохранишь. Я старалась не смотреть, вот только… будьте прокляты огромные окна! Пришлось очень быстро удалиться в женский туалет, чтобы успокоиться, а то ещё немного и отброшу коньки, не сев в самолёт. Спокойно. Если отец разбился, это не обязательно случится с тобой. Самолёты не падают, как дождь осенью, это случается редко, просто отцу «повезло». А вдруг мне так же «повезет»?! Вдруг мы не знаем, сколько на самом деле падает самолетов?! Вдруг, как снег в феврале?! Господи, бабушка, забери меня… хочу домой! Все это бурлило во мне не меньше 5 минут. Кажется, я даже не шевелилась, просто смотрела в зеркало. Нужно было раньше думать. Бантаны артисты. Это нормально, что они дают концерты в других странах. Тебе, Ким Шинлин, в любом случае предстоит сесть в самолет, хочешь ты того или нет. Не сегодня, так через полторы недели. Не через полторы недели, так во время тура. Выбора нет! Придется бороться. Правильно, вздохни полной грудью, посмотри на себя в зеркало, ничего ужасного не случится. Всего два с половиной часа и ты больше не боишься и жаждешь полета, как Чонгук американских горок. Кхм, перегнула. За эти два с половиной часа можно выспаться. Умывшись холодной водой и досчитав до десяти, я, приняв решение, что буду спать, наконец, вышла из туалета. Всё в норме, это простая поездка с детишками. За них нужно волноваться, не за себя. Это помогло… на какое-то время. А потом началась посадка. Тут уже не хотелось волноваться ни за кого, кроме себя. Всё, о чем мечталось — успокоить бешено бьющееся сердце и уберечь его от инфаркта. Шли мы вместе с новым менеджером, имя которого я снова позабыла, хотя сейчас это неважно, впереди всех. Не могу понять, чего этому… молодому человеку неймется — зачем он меня за собой потащил? В итоге, поднялась я на борт самолета одной из первых. Потом оказалось, что мы с новым менеджером ещё и рядом будем сидеть… не слишком радостное известие, скажу я вам. Место у меня было у окна, примерно в середине самолета. Руки еще больше вспотели и иногда тряслись, когда я очередной раз проверяла, не забыла ли пристегнуться. Действие совершенно бессмысленное, но для чего-то это делала. Говорят, если боишься высоты и тебе нужно пройти над пропастью, нельзя смотреть вниз. Может, с самолетом тоже самое? Не смотри в окно и ты на земле? В надежде уставилась на кресло напротив, где сидели Чонгук и Тэхен. Иллюминатор мне не дал закрыть менеджер, сообщив, что собирается смотреть на облака, пока мы будем лететь. На предложение поменяться местами, сообщил, что места не он пробивал и не ему решать, кто и где будет сидеть. Вот так вот. Скотина. Стюардесса рассказывала правила безопасности, а я внимала каждому её слову и жесту. Потом подумала, что в случае чп все это будет бессмысленно и плюнула. Тут, если что, брошюры есть. Когда пилот сообщил, что мы готовимся к взлету, я напряглась. Первые несколько минут мы просто кружили по взлетной полосе, испытывая мои нервы. Я успела вспомнить все молитвы, даже те, которые не знала, попрощаться с миром, умереть, и снова возродиться. Хоть и была одета достаточно тепло… по мне то и дело пробегал табун мурашек, вызванный гудящим над головой кондиционером. Потные ладошки с каждым мгновеньем становились всё холоднее. В жизни больше не сяду в самолет! Хотелось взбунтоваться, но лететь придется в любом случае, а потом еще и обратно, и так много-много раз. Внутри всё дрожало и замирало. С кондиционером холодно, без — дышать невозможно. Перед глазами круги от напряжения. Самолет начал резко набирать высоту и я зажмурилась, повторяя недавно выученные молитвы. За что-то очень крепко схватилась, боясь сдвинуться с места даже на миллиметр. Было ощущение, что если двинусь — упаду. Ужасно. Страшно. Вслушиваюсь в каждый шорох, в каждый звук мотора и трясусь. Паника накрывала волнами. Временами казалось, что что-то не так с мотором, временами чудился запах гари. Я старалась не открывать глаз, сохраняя спокойное выражение лица, делая вид, что сплю. Вот только… какое тут спать?! О чем думала в туалете?! Посплю два часика?! Ха! Но это не самое страшное. Страшно стало тогда, когда самолет наклонился набок. Я испуганно распахнула глаза, не в силах сдержаться. Нет, не про слезы, серьезно подумала, что мы умираем. Только вот… восторженные возгласы пассажиров и шипение под боком меня сбили с толку. Я до сих пор не смотрела в иллюминатор, а вот повернуться к шипящему смогла. Как оказалось, сжимала именно его руку, считая, что это подлокотник кресла. Стыдно в тот момент вообще не было. Было пипец как страшно, особенно, когда самолет ещё и в другую сторону наклонился. С конца салона донесся радостный вопль Хосока, а из меня рвался вопль совершенно другого содержания. Рвался, вот только сказать я ничего не могла. Мы выровнялись и продолжили взлетать. Больше нас не клонило в стороны и менеджер попросил у стюардессы плед. Девушка чуть ли не бегом бросилась выполнять его просьбу. Плед младший менеджер отдал мне, сообщив, что у меня ледяные руки и сейчас будем греться и приходить в себя. И что такой хватки его рука больше не переживет. Откуда ни возьмись… достал небольшую бутылочку и упаковку пластиковых стаканчиков. По цвету я поняла—алкашка. Чуть ли не элитная! —Женский алкоголизм не лечится, но уж лучше он, чем погубленные нервные клетки, — сообщил мне мужчина наливая треть и протягивая мне. Как только я взяла, налил и себе. — За знакомство, не сломанную руку и здоровье. Я просто молча кивнула и не чокаясь, залпом всё выпила. А по вкусу вроде бы ничего. Вот только… Во-первых, я голодная, во-вторых, понятия не имею, сколько там градусов. Сейчас как песню запою, что делать будут? —Вы там выпиваете? — к нам повернулся очень любопытный золотой макнэ. — Нуна, всё в порядке? Тебе холодно? На все вопросы я просто кивнула и протянула пустой стаканчик менеджеру. Спасибо, но забирай. Нам ещё работать. Не хочу, чтобы от меня пахло. Мужчина лишь усмехнулся и забрал. Говорить я не могла и не хотела, вот только у менеджера были другие планы на этот счет. —Ты так боишься высоты? —Я не боюсь высоты. —А что тогда? —Дорогой мой, для чего тебе эта информация? —Хочу узнать, на что я потратил свой драгоценный запас, — намекнул на алкашку. —Самолетов боюсь. —О… с этим сложнее. А после этих слов меня схватили за затылок и намеренно повернули к иллюминатору. Я даже не успела зажмуриться, как распахнула глаза от увиденного. Яркое голубое небо и пышные, разной формы облака, по которым хотелось бы походить, если бы это было возможно. Уже сама потянулась ближе к иллюминатору, чтобы насладиться этим видом. За такое и умереть не жалко. Очень красиво и очень сильно будоражит кровь. Может, это из-за «стопочки» я чувствовала странную лёгкость, но мне было без разницы. Хотя… была благодарна менеджеру, что он так помог мне. Вот только… не представляю, как спускаться будем. Смотреть на приближение земли очень боязно. Знаете поговорку: хочется, но колется? Во мне начали бороться две половины меня. Ужас, если коротко. А ведь сначала я планировала поспать. Ну вот, теперь буду смотреть на эту красоту. И даже сфотографирую. Для бабушки и соседки. Примерно через час стюардессы начали разносить закуски и напитки. Жизнь стала ещё круче. Лицо приятно обдувает кондиционер, я в пледике, пью горячий кофе с двумя печеньками и смотрю в иллюминатор. В этом есть своя изюминка. Вот только следует помнить о том, что я на работе. Как только допила, пришлось выбираться из-под пледа и идти проверять парней. Мало ли что. Сразу передо мной сидели Чонгук и Тэхён. Первый дрых без задних ног, второй играл во что-то на телефоне. Меня одарили квадратной улыбкой, и я пошла дальше. Сбоку от макнэ сидели трое рэперов, что-то обсуждая и иногда выстукивая на подлокотнике какую-то мелодию. А вот в самом начале салона сидели Чимин и Джин. Первый пытался спать на плече у второго, как Чонгук, вот только было видно, что он просто закрыл глаза, а не уснул. Джин кивнул мне в знак приветствия и глядя в глаза, дожевал печеньку. Ох бунтарь. Где-то в самом конце сидел менеджер Седжин, а справа от него, рядом с каким-то охранником, болтала Туен-онни. Умиротворение накрыло меня с головой. Я даже улыбаться начала! Просто так улыбаться! Ужас какой! И всё же, надо бы спросить, сколько градусов было в напитке от новенького. Да и что это за напиток вообще? На вкус он сладкий, но есть ещё что-то. Я не разбираюсь в алкоголе, так что по двум глоткам определить, что за напиток, не в силах. Уж простите. Ничего не предвещало беды, кроме посадки. Я снова пристегнулась, снова накрылась пледом чуть ли не с головой — так было уютнее и схватилась за подлокотник, добродушно опущенный менеджером Зианом. Видите ли, у него рука до сих пор не прошла. Пилот самолета предварительно предупредил пассажиров о посадке. Сначала я побаивалась глядеть в иллюминатор, но страх понемногу отступал. Спокойствие длилось ровно до того момента, пока мы не вышли из зоны облаков. А потом стало видно землю. С каждой минутой мы приближались, с каждым мгновением я могла всё лучше и лучше разглядеть здания и высотки. Хотелось отвернуться, но вид внизу чертовски завораживал. Это моя первая посадка. Хотела бы показать это маме, вот только там фото не получится отправить, да и самолеты она видит достаточно часто, по крайней мере, в сравнении со мной. Бабушке это нафиг не нужно, хотя за то, что я выжила и избежала инфаркта, инсульта и всего остального, порадуется. И вот настал момент, когда мы уже почти у земли. С такой высоты и спрыгнуть можно на батут или что-то подобное. И вот ты уже замираешь, ожидая, когда шасси, наконец, коснутся земли, жмуришься, впиваясь в подлокотник когтями, вдавливаешь голову в кресло и готовишься. Секунда, ты чувствуешь толчок. Когда, стремительно сбрасывая скорость, самолет несётся по взлетно-посадочной полосе, в салоне раздаются аплодисменты. Спокойно выдыхаю, только добравшись до трапа. В лицо ударяет совершенно другой воздух — я начинаю щуриться от солнца, которое светит довольно ярко. Не зря взяла больше свободных и легких вещей. Забравшись в специальный автобус, мы поехали к зданию аэропорта. Сложно описать словами, какое я испытывала облегчение. Просто осела в одно из кресел, ещё и за поручень схватилась. Сил нет, хочу просто лечь. Хорошо, что оставшийся день у нас выходной. Очень хорошо. Просто спать. Фух… Я просто шла за толпой, если ко мне подходили поговорить или что-то обсудить, на автомате отвечала. Я слышала, но не слушала. Не знаю, может это последствия алкоголя, а может самого полета. Все же шок я испытала тот еще. Впервые за столько лет вырубилась в машине. В тот момент мне было просто всё равно, что происходит за окном. Хоть ураган. Нужно просто отдышаться. Даже крики фанатов меня не потревожили. Отдаленно я слышала разговоры, планы на ближайший день и… щелчки, раздающиеся прямо рядом со мной. На этот раз сидела на заднем сидении минивена, прижимаясь лбом к прохладному стеклу. После щелчка всё затихло, и я окончательно провалилась в сон.***
Менеджер Седжин меня кое-как растормошил, и я выползла из автобуса. Там было довольно комфортно, кстати. Но уверена, в номере всё намного круче. Там кровать! Удивительно, но мне достался одноместный номер! Более того, номер, расположенный под самой крышей. Он находился в самом конце коридора, на третьем этаже левого крыла. Мемберов поселили на втором этаже левого крыла. Этот отель был устроен как-то необычно. Один корпус меньше второго. Ну и ладно. Вот только спросонья я постоянно билась головой о внутренний скат крыши. Окно было одно, на потолке. И я еле до него доставала на стуле. Круто, но какая мне разница? Я и на полу спала, не страшно.***
Несмотря на официальный выходной отдохнуть мне не дали. Спасибо визажистке Лиен, решившей вытащить меня погулять по Токио. Цитирую: «Купим себе что-нибудь. Сувениры разные!» И потащила меня на выход. Парни тоже куда-то ускакали, вроде даже, предупредив менеджеров. Не знаю, кто точно ускакал, даже предполагать не буду. Не отдохнуть мне… а ходить за светящейся маленькой Лиен, которая уверенно вела меня в какой-то магазин одежды, по пути уговаривая купить разные милые и хорошие вещи, подходящие под стиль и моду. Идиотизм, честное слово! Я не сдавалась до последнего. Даже у бабушки помощи просила, мол, меня заставляют деньги тратить на красивую одежду, что делать. И что? Меня благословили стать наконец-то девочкой! Спасибо, блин, большое! После этого визажист-стилист Лиен загорелась ещё больше. Я только и успевала отказываться. В ответ пошли угрозы, что она со всем коллективом просто сожжет мой чемодан и мне ПРИДЁТСЯ купить себе новую одежду. Пришлось сдаваться добровольно-принудительно. Заползла в номер, когда уже было темно. С коробками и пакетами. Всё перечислять замучаюсь. Но итог таков — у меня теперь предостаточно одежды.***
Следующий день начался довольно спокойно. Сегодня парни должны были встретиться с режиссером и записать кавер на свою песню, поэтому у меня было подобие отдыха. Я на это надеялась. Ага, меня снова поймали наши стилисты-визажисты и начали что-то творить с моим лицом и волосами. Вроде укладывали. Слышала, они еще порывались подстричь, но остановились. Цитирую: «Всё позже». Меня ещё и накрасили! Я сначала и не сопротивлялась, даже наслаждалась заботой, с предвкушением ожидая, когда мне позволят заглянуть в зеркало. Ага. Заботой. Десять раз. Ворвавшаяся в гримерку Туен-онни ещё от дверей обласкала всех и каждого. Суть претензий: а с каких это… почему они решили, что идеальная, продуманная и ухоженная внешность Пак Туен нуждается в каких-то преобразованиях?! Она этот бицепс два года растила! Она этот цвет лака два часа подбирала! Ее джинсы и футболки дохренища стоят, ее макияж соответствует заявленному образу настоящей женщины для настоящих мужчин! И она не собирается быть крашеной куколкой только потому, что визажистки-стилистки о чем-то там поспорили с операторами! А поспорили они, оказывается, о том, что к туру сделают из меня и Туен-онни красоток. Мол, у нас всё для этого есть, вот только не следим мы за собой. А я слушала и чувствовала, как мои глаза заплывают слезами. Туен-онни обидело «не следим за собой», а меня — то, что поспорили. На меня. Нет, ну ладно, в самом начале. Но теперь-то мы уже больше месяца знакомы, я вроде и привыкла, и перезнакомилась, и вроде своими считаю… считала. Так, еще разреветься перед ними не хватало! Медленно-медленно встала, чтобы не расплескать, ага. Медленно-медленно мимо расплывающихся силуэтов пошла к двери. — Ну вот зачем, а? — услышала я голос кого-то из девушек, прежде чем от души на прощание хлопнуть дверью. В коридоре за дверью одним взглядом напугала… кого-то напугала, короче. Вроде тоже из нашего стаффа. Боевой раскрас смыла в ближайшем туалете. Бумажные полотенца, жидкое мыло и горячая вода из-под крана. В зеркало даже не глянула — не из вредности, а просто забыла. Почему-то все эти тени и тональники на лице ощущались, как липкая грязь. Прическе тоже досталось: снова затянула волосы в хвостик, да еще и сверху прикрыла капюшоном. А по пути в номер поняла, что и в магазин они меня, скорее всего, из-за этого потащили. Ужас, я из-за этого столько денег потратила. Нет, вещи, конечно хорошие и удобные, но… смотреть на них не хочу, не то что одевать. Потому что теперь, глядя на них, думать я буду только об одном: «Шинлин — доверчивая дура». Это если цензурно. Да, и никого из стаффа видеть не хочу, по той же причине. Настроение было ни к черту, но я мужественно держалась. Старалась разговаривать со всеми максимально вежливо и только по делу, питалась раменом из ближайшего супермаркета, так как лишний раз пересекаться с кем-то не было никакого желания.***
Так прошло несколько дней. Недосып и недоедание сказались на внешнем виде не лучшим образом, но я не обращала на это внимания, в отличие от бантан. —Нуна, всё хорошо? — ко мне во время перерыва подошёл Чимин, обеспокоенно глядя в глаза. Вот на ком штукатурки килограммами. И не парится ведь. —Да, иди работай, — махнула я рукой в направлении съемочной площадки для нового клипа: «For you». Они отлично справлялись, снимая сцены за один дубль. Все это время я разговаривала с визажистами и операторами подчеркнуто вежливо. Зачем? Таким образом пыталась сдерживать свою обиду и ярость. Дни летели очень быстро. То подготовка к камбэку, то хореография, то выступления на самом камбэке. Зал был полон, шумно было даже за кулисами и в гримерке. Я даже некоторые японские слова выучила, такие как «С дороги!» и «Быстро!» Полезно очень. За тот день, мне кажется, я накачала ноги ого-го как. Теперь каждый мембер и менеджер подходил ко мне и спрашивал, все ли у меня хорошо. Это меня уже слегка бесило, ведь я была и правда уставшая, как, в принципе, и все. Все прошло бы по плану, если б в одно далеко не прекрасное утро, в последний день в Японии, который нам выделили под выходной, в новостях не написали «айдол Чон Чонгук из группы BTS погиб сегодня утром». Чтобы было понятно, Чонгук ушёл из номера примерно за час до сообщения, ушел в куртке, с рюкзачком, дисциплинированно доложился Зиану, что часика на два-полтора. Дозвониться до него не смогли, камеры в холле первого этажа ничего не показали, будто и не было его, а больше в гостинице камер нет, политика приватности, блин. Ради нее сюда и заселились, оказывается. Безопасники, мемберы и стафф стояли на ушах, меня тоже накрыло паникой. Сначала легкой, ведь была надежда, что это ошибка, и через пару часов он вернется. Но потом, когда вся команда Биг Хит разбежалась искать парня по городу, оставив меня одну в отеле, я реально запаниковала. Знающий японский Джин, возглавивший одну из поисковых команд, на прощание объяснил, что я у них диспетчер-координатор (ага, верю). Кроме того, в городе впервые, языка не знаю, а парень еще может вернуться. Может? Да он должен вернуться! Обязан! Мамочка, ну зачем ты выбрала мне английский! Сейчас бы от меня хоть какая-то польза была! А так я могла разве что сидеть на диванчике у ресепшена, наблюдать за входом и набирать номер Чонгука. Не доступен, не доступен, не доступен! Я была будто в прострации. Что мне делать? Сорваться с места и бежать искать совершенно бессмысленно. Языка не знаю, его и так везде ищут. И я просто ждала, звонила, периодически переписывались с поисковиками. У них ничего. Переживания накрыли с головой. Что, если это правда? Кто об этом вообще написал? Зачем ему это? Не может этот пацан помереть! От нервов, недосыпа, недоедания и усталости из глаз потекли слезы. Они сами, честное слово. Но я быстро взяла себя в руки. Пока точно не найдут этого мелкого живым… или мертвым… я не буду паниковать. Встала, выпрямилась, выдохнула, вдохнула. И пошла. Куда-то. Я просто шаркала по чистому полу, думая о том, что если мы его сегодня не найдем, будет очень и очень плохо. Не важно, где мы его найдем, и каким, главное, чтобы живым. Кто бы, блин, знал, что так произойдет! Я просто забрела на общий балкон в холле второго этажа и: —Шинлин-нуна? Меня как током ударило… Чонгук. Зараза! Жив, здоров. Сидит у дальней стены балкона, на полу, так что и не видно вовсе. В руках учебник, в ушах наушники, смотрит на меня и явно не понимает, почему я и реву, и порываюсь его придушить. А я очень хочу. Но сначала — долг… —Звони менеджеру, — протянула свой телефон. Сама не узнала свой голос: холодный, спокойный, как у мамули во гневе. Парень берет трубку, звонит и, слушая вопли менеджера, наблюдает как я сползаю по стеночке рядом с ним. И не понимает, почему я обнимаю его, и при этом обещаю убить лично и с особой жестокостью. До возвращения поисковых групп, (кстати, некоторые на радостях загуляли), Чонгук успел поведать мне историю своего исчезновения. Короче, в номере, который он делит с Чимином, нет условий для занятий, зато есть надоедливый хен. А у Чонгука только-только наладились отношения с учителем английского, и ближайшее тестирование он планирует сдать не меньше, чем на 80 из 100 баллов. Так что макнэ заранее присмотрел безлюдное местечко, надел курточку для тепла, взял рюкзачок, учебник, плеер с учебными дисками… и отключил телефон, зараза! …Вот так, сходил пацан учебник почитать… Это приключение завершилось… странно. Вроде и ругать ребенка не за что, и не виноват он, что какой-то урод (уроды) выложил в сеть такое гадство. И, вообще, он самая пострадавшая сторона. Но! Каждый вернувшийся с поисков посчитал своим долгом высказать ребенку что-то типа «ты нас так больше не пугай». И хотя психика у деточки устойчивая и закаленная суровой айдольской жизнью, но все равно после десятого такого приветствия, я, зарычав, утащила Чонгука в его с Чимином комнату, с грохотом захлопнув дверь. Что-то дверям от меня в последнее время часто достается… И то, что Чимин остался в коридоре, меня совсем не волнует! Когда возбужденный народ успокоился и разбрелся, я впустила Чимина в его же собственный номер, сдала ему вахту по охране макнэ и побрела к себе. Сегодня вечером вроде у стаффа какая-то гулянка. Меня звали, но я решила не упускать прекрасную возможность поваляться на кровати и пожалеть себя. Как бы не так! Забираясь на свой третий этаж, я обнаружила очередной нежданчик сегодняшнего дня. Точнее, Мин Юнги собственной персоной, со всем мыслимым комфортом устроившегося на ступеньках. Я замерла, потому что вперед идти почему-то стало страшно, а назад бежать — стыдно. Он смотрел на меня сверху вниз, весь такой продуманно-небрежный, концепт стилистов, блин, на ножках, а я все больше смущалась: и своих разношенных кроссовок, и серой потертой толстовки, и небрежного хвостика. Нежданчик сдвинул свою обтянутую черной кожей штанов попу вправо: «присядешь?», и похлопал ладонью по ступеньке. Я обреченно приземлилась рядом. Моим джинсам и посиделки на асфальте не страшны. Почему-то это злило еще больше. —Не зная тебя, решил бы, что тебя стафф травит. Но травля и ты —это точно не в одном предложении. Думаю, попробуй кто-то из стаффа что-то вякнуть, уже летел бы с лестницы со свистом. Но ты сидишь по углам, не жрешь и не вылазишь из-под капюшона. Поэтому, подруга: Что за нафиг? Блин! И что сказать? Что я тут тупо и демонстративно мщу ни в чем не повинным девочкам-визажисткам за свои детские комплексы и ранние школьные воспоминания? Что не могу остановиться? Что по утрам я заставляю себя одеть что-то приличное и уложить волосы, а потом просто не могу переступить порог, и снова с матами и слезами влезаю в джинсы, худи и кроссовки? Ага. И он поймет. Три раза. Я и сама себя не понимаю, психолог дипломированный. В носу защипало, глаза наполнились слезами, я было попробовала вскочить, чтобы успеть донести свои слезы и сопли до собственного умывальника, но была поймана, удержана, обнята и притиснута к груди. И как же я заревела! Без всяких слов и объяснений, просто всласть, как в детстве, до покоя и икоты. Когда я поняла, что слезы кончились, что невесть откуда взявшийся носовой платок промок, а выгляжу я еще страшней, чем в зеркале сегодня утром, то… да! Я заревела снова! Короче, доморощенный психолог Мин Юнги, наверное, сто раз пожалел, что взялся за такую неблагодарную работёнку. Методы психотерапии от Мина Юнги включили в себя оттаскивание меня к двери номера и суровое вручение какого-то пакета со словами: — Джин-хен велел все это съесть. И в завершение командно-шепелявое: —Через час ждем тебя на ресепшене. А я что? Все еще икая, шмыгая носом и с красными глазами, пошла в свой номер. Он сказал, что там будет еще кто-то, поэтому нужно привести себя в порядок. По крайней мере, умыться и успокоится. Умылась холодной водой и полезла на стул, подышать и проветриться. Окно в мансардном потолке только в интерьерных журналах смотрится круто. На самом деле, чтоб его открыть, нужно залезть на стул. Чтобы закрыть — тоже. Но мне лень делать это постоянно. Поэтому я решила хотя бы в половину облегчить себе задачу — привязать к ручке шарфик с петелькой на конце (для удобства). Забравшись на стул, который все еще стоял в центре комнаты, присобачила странную конструкцию к ручке окна. Теперь хоть закрывать можно, не взбираясь на баррикады. Спустившись со стула, прикинула планы на вечер — похоже, всласть поныть в одиночестве не судьба. Меня теперь и Юнги куда-то зовет. Видимо, с мемберами. Стафф он бы не позвал точно. С неожиданным аппетитом съела все Джиновы бутерброды, запила водичкой из кулера, и у меня даже появились силы переодеться во что-то более легкое. Футболку. Простую белую футболку и джинсы. Они были новые, купила я их перед поездкой. Попыталась заплести волосы в очень короткий колосок. На ресепшене стояли трое в масках. По фигурам поняла: Джин, Юнги и Тэхен. Как только эти трое завидели меня, сразу же оживились и потащили куда-то. —Причина вылазки? — потребовала я. —Хотим по магазинам, — отозвался Юнги. —А я тут причем? —Нуна, а что тебе из одежды нравится? — повернулся ко мне серьезный Тэхен, от чего мне стало не по себе. Да мне вообще от этого вопроса нехорошо в последнее время становится! —А тебе зачем? —Ну, ты бы могла себе тоже что-нибудь по вкусу выбрать, — пожал плечами тот. Хены, шедшие по бокам от меня продолжали молчать, видимо согласные с младшим. —Я уже ходила по магазинам, — нехотя призналась я, начиная думать, на какую бы тему перевести разговор. —Тогда почему без обновок? — продолжал Ким. —А… зачем? —Может, тебе просто не понравилось? Такое бывает. Сначала думаешь «вау, какая крутая вещь!», а потом утром перебираешь покупки и пробиваешь фейспалмы, — поддержал младшего Джин. —Ага, именно поэтому ты не снимаешь ценники? — подколол Мин. —Не скажу, — хмыкнул старший. А я просто шла и молчала. — Ну, так что, помощница Ким, у тебя также? А что мне еще сказать? Нет, меня просто принудили это купить?! Это, во-первых, стыдно, а во-вторых — будет некрасиво по отношению к стаффу. Я хоть и обижена, но этикет никто не отменял! Поэтому просто кивнула. —Нуна, нуна, а хочешь, мы вместе будем выбирать? Ты выбирай сама, а мы, если что, подскажем, где ты «утром будешь бить фейспалмы»? Идея интересная. Я же сама себя травлю этим бомж-стилем. Он теперь мне кажется совершенно неудобным и не дающим сил работать. Может… и правда довериться? Все же, парни не стафф и сомневаюсь, что на их спор купятся. Уж эти трое точно. Так как мне дали свободу выбора, в результате получилось, что все вещи были темного цвета. От брюк до резинок на волосы. Парни глянули на это, вздохнули, а потом Тэхен добавил несколько светлых вещей, которые очень хорошо гармонировали с темными. —Эта одежда буквально отражение нуны. Внутри черная, строгая, а снаружи белая, пушистая и мягкая, — улыбнулся Ким младший, а сам на всякий случай спрятался в раздевалке. Вот этого я точно не ожидала. То есть, он меня только что сравнил с тем бежевым пальто? Кхм… забавно. На замечание младшего даже Юнги усмехнулся. Джин вообще закивал головой. Мда.***
В номер я вернулась довольная. С собой у меня были вещи, которые я сама выбрала, меня никто не принуждал и вообще, сегодня буду выглядеть хорошо ради мальчишек. Если уж не ради меня самой. Мне даже легкое платье прикупили. Все же уже конец апреля, пора бы уже. Платье было не светлым — на нем был нанесен узор из черных и серых роз, хотя сам фон был бежевым. Платье отлично гармонировало с моими старенькими туфлями на небольшом, устойчивом каблуке. Волосы в срочном порядке были помыты и высушены. Большая часть одежды отправлена в чемодан. Новое платье обтягивало руки и грудь, но почему-то меня это не смущало. К тому же, сверху предполагался жемчужно-серый палантин из числа выбранных Тэхеном вещей. На стук я распахнула дверь. На пороге стояли Джин и Тэхен. И тупили, глядя на мою оконно-закрывательную конструкцию. —Мы не помешали? — наконец очень осторожно спросил Джин, глядя на раскачивающийся на ветру шарфик с петелькой. —Можете даже помочь, — решила подшутить, удивляясь реакции Тэхена. Тот, наконец, перестал тупить. —Нуна! Не, больше так не делай! Это из-за спора стаффа? Да? Ничего, ты красивая в любом виде, а они дураки! Не поступай больше так! — завыл парень и даже понять невозможно, играет он или правда напуган. В любом случае, парень протянул ко мне свои руки, явно намереваясь обнять. —Стоп, стоп! — запищала я, пытаясь оттолкнуть тискающего меня парня. — Откуда информация про спор? Тэхен застыл, сглотнул, но потом всё равно продолжил обнимать, таким образом удерживая мои руки. Да что это за близость такая?! —Ким Тэхен! —Ну, мы те еще шпионы с макнэ, — тихо отозвался парень, продолжая сжимать меня в объятиях. —Тэхен-и, Юнги, — осторожно напомнил про старшего Джин и меня тут же отпустили. —Так, а вот про шпионаж, пожалуйста, поподробней, — пробормотала я, поправляя длинные рукава платья. —Я бы тоже хотел узнать, — прокомментировал Джин, а потом повернулся ко мне. —Будешь краситься? —Да, наверное. —Последний раз показываю, — ответил он и потянул меня в ванную, попутно включая свет и провожая к зеркалу. —Тэхен-и, рассказывай. —Чимин умеет разговорить всех, вот оттуда и узнали, так еще и Чонгук со своим телефоном… То есть если в нужное время и в нужном месте забыть телефон с включенным диктофоном… Пока Тэхен разоблачал шпионскую сеть макнэ-лайна, мне показывали мастер класс от Сокджина. Правильно, а зачем звать визажистов, если есть Ким Сокджин? Зачем слушать стилистов, если есть Ким Тэхен? —Нуна, я только не понял, ты так одевалась, потому что хотела, чтобы выиграли операторы? —Нет, я решила, что выиграют бантаны. Вы мне с одеждой помогли, сейчас красите. Можете стаффу так и сказать, если что. —Обязательно. —Будто на маскарад, — оценивающе произнес Тэхен, глядя на мой костюм от Лиен. Да, мы решили вытрясти тот пакет, пока было время. —Почему? Офисный же. —С таким только учителей в школе Чонгука пугать, — констатировал Ким младший. — Хотелось бы, чтобы он тебя подчеркивал и дополнял, а не… это. Хорошо, что ты с нами пошла. Кстати, за всю прогулку Юнги так себе ничего и не купил, будто и не собирался. Просто стоял и наблюдал за всеми, иногда комментируя. Но, хотя он просто стоял, это все равно придавало какую-то уверенность. Мой взгляд постоянно натыкался на Мина, когда нужен был совет или поддержка. Однако ребята быстро убрали его с должности оценивающего. Почему? Он все время говорил, что всё супер. Даже без всех этих светлых вещей. В общем, явно показывал, что его и так всё устраивает.***
Коллеги решили собраться у входа в отель. Все были красивенькие, и теперь я не так сильно волновалась о внешнем виде, как до этого. Плюс ко всему, я шла не одна, а с мемберами, так что тут даже проще. Все они были ярче меня, благодаря чему я на общем фоне совсем не выделялась. Нас рассадили по двум машинам, и мы поехали в караоке. В подобном заведении я никогда раньше не была и посещать его не планировала, но все говорили, что у них традиция, так что пришлось ехать. Тут был один тонкий момент. Вроде по статусу я помощница менеджера, так что мне с парнями направо. А с другой стороны — варю кашки, бегаю по магазинам и раздаю воду и глюкозу на выступлениях. Так что мне налево, к стаффу. И Туен-онни тоже там. В итоге, стафф утащил меня в свою комнату. Я даже пикнуть не успела, как в руки сунули какой-то стакан. По запаху не поймешь, алкоголь там или нет, но сегодня нам в любом случае можно немного расслабиться. Я много пить не люблю, да и не мастер в этом. Громкая музыка, немелодичные орущие голоса стаффа и мы с Туен, сидящие в уголочке, разговаривающие о старой работе. Нас почти не трогали. Примерно через час, или чуть больше, в комнату ворвались Чонгук с Хосоком в черных масках с выставленными вперед пальцами пытаясь изобразить пистолеты, начали кричать, что это ограбление. —Ни с места! — закричал Хосок. Тем временем, подбежав ко мне, Чонгук несильно схватил за локоток и потащил за собой, под дружные охи и ахи все еще угрожая «дулом пистолета». Вытащили меня из комнаты под дружный хохот стаффа и прощальный крик Туен-онни о том, что она меня выкупит. Хосок в ответ заржал, что я бесценна. До другой комнаты меня вели, будто я пленница. Мы постоянно прятались за углами, словно нас могли засечь. О, а еще парни якобы с кем-то говорили по «рации» (руке). Все это было так неожиданно, что я просто удивленно хлопала глазами, следуя за шумными ребятами. Открыв нужную дверь с пинка, мы ворвались в комнату бантан и менеджеров: —Заказ выполнен, разрешите выпить?! — отчеканил Хосок, вытягиваясь по стойке смирно. —А мне сок! — откликнулся Чонгук по другую сторону от меня. —А заложнице кофейка, пожалуйста, — выдохнула я под дикий ржач парней. Что я могу сказать? Кофе мне принесли. И не простой, а с чем-то алкогольным. Я уже засыпала под тихую и мелодичную песню от Тэхена, как меня вырвали из сна, сообщив, что сейчас будет выполнение традиции. Почему я спала? Дело в том, что алкоголь на меня всегда действует, как успокоительное. Я становлюсь расслабленная, сонная, а потом и вырубаюсь. А тут меня куда-то тянут. Ну, как, куда-то. На «сцену», к микрофону. Традиция заключалась в том, что каждый новенький должен хоть раз спеть в караоке. Все же бантаны — музыкальная группа. Вот и работники музыкальные. —А менеджер Зиан? — с надеждой спросила я, уже держа микрофон. —Я уже успел отстреляться. Эти заразы мне включили песню с очень высокими нотами, — возмущенно произнес тот. —Думаю, тебе тоже светит. Земля тебе пуховиком. Я не умею петь. Вообще. А в нетрезвом состоянии и думать не хочу. Я сейчас такая расслабленная, что мне все равно. И нет, мне дали уже знакомую для меня песню. Она даже есть у меня в сохранённых песнях. Спокойная, как и я сейчас. Завывала я как могла. От моих завываний проснулся даже Мин и теперь непонимающе смотрел на меня. Сорян, чувак, меня заставили. Остальные тоже пели. Менеджеры пошли по второму кругу, так что уж говорить про мемберов. Один Юнги выступил единожды и то, до того, как я сюда пришла (была нагло похищена). Даже не знаю, радоваться или нет. Судя по тому, как пели другие рэперы, я должна благодарить всевышнего, что я слушала их пение меньше других. Все же, позже пришла. —И какой же вкусный кофе, — вздохнула я, на секунду прикрывая глаза и уже надолго проваливаясь в сон.