Нянька для бантан

На следующий день я приехала в общагу пораньше. Дело в том, что вчера вечером Намджун написал мне в личку. Ким Намджун. Лидер: «Нуна, посмотри второй выпуск». Я посмотрела. Во время съемок это выглядело как «ничего хорошего». Но монтаж творит чудеса. И я переквалифицировала увиденное в разряд «хреново настолько, насколько возможно». Содержимое шоу меня разозлило, да и за парней было обидно. А для Чонгука так и вовсе опасно… Зацепившись за эту мысль, я прямо в электричке начала сочинять вторую в своей жизни телеграмму в Службу Безопасности. Да лучше б они их с моста на тарзанке сбросили, чем такое вот шоу устраивать! Отчет получался убедительным, еще бы видеонарезку слепить и пурги на полстранички о репутации, имидже и последствиях для ни в чем не повинных айдолов. Короче, этот доклад буквально зудел у меня на кончиках пальцев, дайте только до клавиатуры добраться. Хотя, если честно, я просто собиралась бессовестно и цинично использовать безопасников для решения Чонгуковых школьных проблем. Этап первый: пора бы им узнать, что проблемы есть. И откуда они берутся. А следующий этап обдумаю попозже. Когда реакцию увижу. Или ее отсутствие. А в школу парень сегодня точно не пойдет. Даже если сам захочет. Официальную версию для отмазки состряпали ещё вчера. Он позарез нужен рэп-лайну для записи бэк-вокала. Вообще-то, открывая дверь общежития своим ключом, я ожидала, что мальчики спят. Но нет! Из комнаты старших доносились бодрые звуки дрели вместе с отеческими наставлениями Юнги неведомому рукожопу. При этом Намджун в компании Сокджина пребывал на кухне и, прислушиваясь к монологу, попивал чай из личной кружки. Что Джун, что Джин выглядели уютно и умиротворенно. Лидер похлопал ладонью по сиденью соседнего стула, приглашая присесть, Джин-оппа, не задавая вопросов, заварил растворимый кофе с пол-ложечкой шоколадного порошка. Ноющий звук дрели сменился стуком, потом командный голос потребовал отвертку: «да не эту, а вон ту, сам не видишь, что ли?» — Так, а теперь подвинь стремянку, — доносилось тем временем из-за двери. — Еще… Разверни. —Ты издеваешься что ли? Хен? —Ну, наконец! Заговорил, — услышали мы довольный голос Юнги. Намджун тем временем качнул подбородком в сторону хенской комнаты и шепотом объяснил, что вчера, после просмотра второго выпуска, Чонгук мало того, что устроил мини-истерику, впрочем, встреченную командой с полным пониманием, так и потом полночи загонялся на эту тему. Поэтому Мин Юнги с утра пораньше нашел срочную и неотложную работу и припахал к ней младшего. Видите ли, утреннее солнце мешает нашим хёнам полноценно отдыхать, так что Шуга прямо сейчас решил вернуть на место сорванный Джином карниз для штор. — В смысле карниз? Вы уже и шторы прикрепили? — восхитилась я, но поймала удивленные взгляды. — Вы не прикрепили шторы заранее? — А надо было? — осторожно спросил Сокджин, вытягивая шею. — Желательно. Эх, ладно, пусть доделывают, потом сама повешу, пока вы на занятиях. — Почему потом? Можем сейчас, — из комнаты вышел Юнги с замороченным макнэ за спиной. Так, а остальные где? В особенности, громкий утренний Хосок? — Глянь на мой вид? Я в этом полезу? — взглядом показала на легкое платье. — Почему нуна должна лезть? Я могу, — предложил Чонгук. — Хорошо. Вы завтракали? — Да. — Следующий вопрос. Хосока где потеряли? — А, он спит пока. — Он не заболел? — Проверяли, нет. — Ладно, пусть досыпает. Когда вам в агентство? — Минут через 30. — Сокджин? — Выходной. — Поздравляю. — Вы пойдете, я спать лягу. — Я пойду шторы вешать? — предложил Чонгук, вопросительно глядя на старшего. — Иди. Чон и пошел. Точнее полез. Вот только, на прикрепленный карниз вешать неудобно, да и крючки оказались замысловатые и никак не хотели дружить с крепежной лентой… В общем, наверх слазили всем макнэ-лайном. Я после них, уже в тревоге за судьбу штор и крепежа. Отлично. Чуть не упала, пока поднималась. Пришлось держаться второй рукой за карниз. — Ничего ужасного нет, я сделаю. А теперь, спустите меня, — прокряхтела я, аккуратно перебирая ногами по стремянке. Меня подстраховали, и я благополучно спустилась. — Рэперы и Чон, я с вами поеду, мне нужно в кабинет. Остальные, удачи вам сегодня, отдыхайте, пока есть время. Насколько помню, завтра репетиция для конкурса «i need u». По общаге раздался протяжный стон. Так я с парнями и поехала. Нас забрал Зиан. Быстро, уже привычно, сделала таблицу, заполнила ее, отправила. Отчет готов. А вот теперь самое интересное. Печальное повествование о сложностях школьной жизни, усугубленных неуемным творчеством сценаристов. Может там и не 18+, но Чонгуку от этого не легче. С видеонарезкой мучилась долго, со времен студенческих презентаций этим не занималась, а потом сообразила нарезать на скрины, получилось — бррр — мечта сасенок! Простите меня господин Чхве, но или исправляйте ситуацию, или выделяйте охрану! Перепроверила документ, подредактировала, поигралась с полями, пробелами и абзацами. Откинувшись на стуле, полюбовалась результатом и отправила свой второй в жизни донос непосредственному начальству. Как же это здорово, оказывается, когда есть кому наябедничать! (Может, в детстве мне этого не хватало, в родной школе на этот счет были совсем другие правила?). А потом с чувством выполненного долга выпила кофе с печенькой. Ладно, перерыв перерывом, но работать тоже надо. Например, желательно еще себе план на ближайшее время записать. Он обычно висит в коридоре у лестницы. Туда и пошла с блокнотом. Нужное на табло нашла быстро. Оно огромное, для всех. Соло… соло… конкурс… плановый медосмотр. Медосмотр? И сотрудникам тоже? Ох... ладно. —Дорогая! — послышалось с конца коридора. — Чонгук в школу не пошел? Я даже не обернулась и так поняла кто это такой громкий. Просто кивнула и продолжила записывать расписание. Ого! Да тут отдых 10 дней! Вау! — Из-за чего? — Нужен старшим для записи, — пожала плечами. — Чего так орешь-то? Тут эхо прекрасное, даже если бы тихо позвал, услышала бы. — Ой? — Ага. — Тебя до общаги довезти? Время обеда же. — Давай, только дай я кое-что возьму у себя в кабинете. — Жду внизу, дорогая! — снова крикнул он, когда я завернула за угол. — Я всё слышу, дорогой! Вот ведь надоедливый. Так, нужно быстро сменную одежду взять. Не в юбке же шторы вешать. Но для начала, нужно будет приготовить, отнести еду сюда и только потом заниматься цирковой акробатикой на стремянке. Как и ожидалось, Зиан меня ждал. Спокойно доехали, он припарковался и… почему-то пошел вместе со мной, дел у него своих нет что ли? Вот не вижу логики, вообще. Зиан просидел больше часа под подозрительными взглядами вокалистов, да еще и повелся на подначку Чимина и тоже полез на многострадальную стремянку. Сломал крючок, чего еще ожидать от военного, смутился, спустился, но никуда не ушел, так и просидел до обеда, нервно поглядывая в телефон. Джин свалил спать в комнату младших, на место Хосока, а Чимин и Тэхен сидели вместе со мной на кухне, в четыре руки кромсали овощи и косо смотрели на Зиана. — Нуна, что они задумали? Нам десятидневный отдых похерят или что? — заговорщическим шепотом спросил Пак, пока Зиан с его подачи безнадежно сражался со шторами. — Не поняла. — Чего это они такие добрые? Типа бдительность усыпляют? — продолжил Чимин, беспалевно обгладывая морковку, которую вообще-то должен был порезать. — Может, мнение свое о вас поменяли? — Бред. По-моему, мы на пороге грандиозного шухера, — поделился предчувствиями Тэхен. — Вот-вот, и хены так считают. На это я просто пожала плечами. Да, менеджеры, не сладко вам придется. Зиан довез меня обратно и даже сумки помог дотащить до комнаты отдыха. Но туда заходить не стал. И слава богу. Трудновато было б ему объяснить. Чонгук скорчился в углу, над ним нависают Хосок и Юнги, а Намджун почему-то стоит на стуле и держит телефон на вытянутой руке. Чего? Хосок бросает на меня предупреждающий взгляд, и я послушно замираю. — В этой ситуации твое тхэквондо вообще ни о чем, понимаешь? Тем более, детки богатенькие, сам же сказал, — говорит Юнги, отступая. — Это как в баскетболе, нельзя попасться. Все нужно будет сделать незаметно. — Понял, — отвечает Чон младший, поднимаясь, но убежденности в его голосе нет, максимум — уважение к заскокам хена. — Ладно, — в голосе Юнги отчетливо слышатся интонации Учителя Йоды. В смысле, Люк безнадежен, но другого ученика все равно нет и не предвидится. — Хосок, поможешь? Тот обреченно кивает. Намджун возвышается на стуле и, как я поняла, изображает из себя камеру наблюдения. Хосок символизирует собой школьного агрессора. — Хорошо. А теперь посмотри, что нужно делать. Так, Хосок, попробуй меня толкнуть или еще что-нибудь в этом роде. Наше солнышко играет всерьез и себя не сдерживает, но… Юнги смещается на шаг, разворачиваясь спиной к Камере-Намджуну, рука Хосока на секунду исчезает из поля зрения, и вот Юнги уже отступает с самым искренним недоумением на лице, мол, чего это ты? А Хосок с оханьем прижимает к груди кисть правой руки, с осторожностью пытаясь двигать пальцами. — Да ладно тебе, — смущенно извиняется Мин. — Я ж аккуратно… — Хен, это было тоже из баскетбола? — вот теперь ученик замотивирован по самое дальше некуда. — Нет, уличное. Тишина. Чонгук зависает, пронзая взглядом пространство и время. — Ребята на работе научили, — поясняет Юнги, смущенно потирая шею. — Бывает, что клиенты неадекватные, а калечить их нельзя… Блин, Юнги, вот лучше б ты молчал! — Он же работал по ночам, — поясняет Хосок. Вот лучше б вы оба молчали! Чонгук выныривает из своего внутреннего мира, только чтобы выдать: — Аааа? — В доставке он работал, ребёнок! — не выдержала я. Только тогда меня заметили. Намджун выронил телефон, хорошо не сам упал. — Вы хоть двери запирайте или на шухер кого ставьте, — пеняю я Намджуну, который, сидя на полу, привычно восстанавливает целостность телефона, распавшегося на корпус-чехол-аккумулятор. — Меня, между прочим, Зиан практически до двери провожал. — А этот что здесь забыл!? — шипит Юнги. — Да, правда, нуна, почему не позвонила? Мы бы встретили. Вот это, блин, наезд. — А если вы пишите в студии? Разборка умирает, едва зародившись. Намджун завершает разборку-сборку телефона, Чонгук суетится над сумкой с обедом, Хосок украдкой растирает руку, Юнги замолк окончательно. — Так чем промышляете, мальчики? — раскладываю я на столе содержимое продуктовой сумки. — Развлекаемся, — отзывается Намджун. — Поняяятненько, — улыбаюсь я И правда, всё понятно. Если я не буду знать, что происходит, то Служба Безопасности не будет иметь ко мне никаких претензий. Привыкай Шинлин. Это теперь всегда так будет. — Нуна, у тебя хорошее настроение? — Наверное, — пожала плечами. — А из-за чего? — Понятия не имею. Когда заканчиваете? — Последний раз прогоним программу и всё. Может, нас подождешь? Вместе пойдем, — предложил Хосок, вовсю уплетая курочку. — Ну, можно. В зал для репетиций я не пошла, сидела с Чонгуком в коридоре и слушала их "выступления". Бэк-вокал Чонгука шикарно гармонировал с рэперской частью. Очень жаль, что в окончательную версию он не войдет… Спустя чуть меньше часа парни вернулись, и мы пошли в общежитие. Именно пошли, ножками, так как я хотела заскочить в магазин, докупить кое-что по мелочи. Они меня ждали у кассы, пока я быстренько обежала уже знакомые стеллажи с товарами. Когда я уже подходила к парням, они снова что-то обсуждали, но замолкли, как только увидели меня. Не то чтобы меня это обижало. Все я прекрасно понимаю. И даже ценю. Но действия нам придется координировать, хотим мы этого или нет. — Ну, вот, светилась нуна, а теперь темнеет, — пробормотал Хосок, забирая у меня сумку и подхватывая под локоток. Ну да, темнеет, почему бы и нет? Понимаю, что задумано нечто опасное и противоправное, понимаю их желание меня не подставить, но это глупо и опасно, потому что я в этой истории уже по горло, а действовать в такой ситуации вслепую… Если бы сегодня утром знала об их планах, отчет бы выглядел иначе! Блин! И если бы они знали об отчете… Насколько я поняла из увиденного сегодня, они учат макнэ обороняться. При этом не выходя из образа невинной овечки. Красиво, рационально, своевременно. Свеже-выпущенная в свет серия RUN BTS спровоцирует школьных агрессоров, бедный мальчик чудом не пострадает. Чудо обеспечат тренировки с Юнги. Умно. Стоп. Они умные. А ты дура. Ты же не думаешь, в самом деле, что можно пять минут подряд не замечать твое присутствие в комнате? Они же тебя проинформировали. Показали. Дали выбор: знать или не знать. —О! Снова улыбается! — обернувшись сообщил Хосок остальным. Ну да, улыбаюсь, решила задачку. Но теперь, есть вторая задачка. Как сообщить ребятам о докладе безопасникам? И надо ли? —Да, нуна, издеваешься ты что ли? Опять смурная, — жалуется Солнышко. Так мы и добрались до общежития. Так как все уже поели, решила, что можно сейчас шторы начать вешать, пока есть возможность. Быстренько переоделась в ванной в свободную футболку и шорты, доходящие до колен. Жарко неимоверно, так что всё свободное. Перекинула через плечо первое полотнище шторы и покарабкалась наверх. Неустойчивая эта лестница! — Придержите меня, пожалуйста! — взвизгнула я, держась за карниз. Да, для того, чтобы спокойно вешать шторы, мне еще и на цыпочки встать придется. Помощь пришла ко мне почти мгновенно, ухватив за щиколотки. — Я таким образом точно упаду, — руки поднялись до колен. — Спасибо, Мин, — улыбнулась, получив напряженное выражение лица взамен. Держал меня все это время Юнги. Не знаю, мне показалось, что вопрос даже не стоял, кто мне помогать будет. Вот только я все время слышала его тяжкие вздохи и пыхтенье и из-за этого постоянно отвлекалась. Серьезно напряжен, да еще Сокджин в углу на кроватях угорает. — Юнги, все хорошо? — Давай быстрее! — рявкнул он в ответ, и я чуть не навернулась от этого голоса. — Юнги-я, я восхищен твоей выдержкой, — хихикнул Сокджин, а я стала действительно быстрее прикреплять шторы. Да что с ним? Я что-то не то делала? Медленно работала или что? — Хен, — услышала я снизу. — Что? — Иди нах...й. Сокджин схватил подушку с кровати Юнги и опрокинулся на спину, закрывая лицо. Через какое-то время, когда я уже почти всё закончила, к нам в комнату влетел Чонгук, ахнул и метнулся за своим полароидным фотоаппаратом. Щелчок, хлопнула дверь, на уровне моих колен послышался рык. — Все, я закончила, можешь отпускать. Я сама спущусь. — Пойду умоюсь, — пробормотал Юнги, разжимая руки и быстро-быстро направляясь к выходу из комнаты. — Лучше душ холодный сразу! — невнятно посоветовал ему Сокджин из-под подушки, а после встретился взглядом со мной. — Жарко ему, — хихикая, объяснил Ким. — Он очень напряженный был. Может, плечо? — Чаги, ты вообще в этом не разбираешься, да? — В чем? Блин... Но я же специально шорты длинные, футболку широкую надела, чтобы не… — А ракурс? Точно. Ракурс. Я как стояла, так и присела на корточки, закрывая покрасневшее лицо руками. И как мне теперь реагировать? Сказать, что норм, бывает? А Сокджин еще больше угорает. Зато в ванной слышится звук включенной воды. — Я, кажется, чаги сломал. Так, ладно, спокойно, не было ничего. Ничего не было. Сейчас ужин приготовлю и домой. Покушать-то я приготовила. И быстро свалила, так как это было слишком смущающе. Нет, никто ничего не говорил, но кто сказал, что не думал? Да, делали вид, и я тоже, но блин! Потому, как и планировала, быстро приготовила и ушла. На улице светло, тепло, влажно, вот только пыль... ее сегодня много. Ну и ничего. И как обычно, позади себя слышала знакомое «топ-топ» и чувствовала этот взгляд. Юнги последнее время просто идет за мной и все. Хоть бы подошел. Меня это расстраивает. Но я и не принуждаю, если не хочет, то и не буду обращать внимания. Вот только настрой меня не радует. Лучше бы рядом молча шёл, даже если и говорить не хочет. Так, с хвостиком за спиной, я и дошла до остановки. Автобус приехал быстро. Оплатила проезд, но меня приостановил уже знакомый водитель. — Вы поссорились? Чего он там стоит? — Нет, я сама не понимаю, что происходит. — Значит ты его обидела. Извинись. — Да за что?! Хоть я и возмутилась, но мозг всю дорогу строил догадки. Вдруг и правда обидела? Но как? Он же уже какое-то время ходит так за мной хвостиком. Он же... с поездки в Малайзию…? Нет? А вдруг? Спасибо, блин, водитель. Дал мне задачу.

***

Сначала — информация, потом все остальное. В этом Пак Туен абсолютно права, даже если накосячила недавно. Но я ее простила, конечно. Хотя она этого и не знает. А как узнает, если прячется от меня уже вторую неделю. И на звонки не отвечает. А сообщения писать… «Здравствуй, онни, я тебя не убью, не бойся. И подпись: мадам Вонг» — так что ли? Чуть-чуть еще за ней побегаю, реально, так и напишу! Итак. Информация. Парни деликатно держат меня в курсе. Сегодня утром ни Юнги, ни Чонгука в общаге не было, они типа в студию ушли, пораньше. Ага. Ну, судя по состоянию кроватей и пакету еды, которую упаковал для них заботливый Сокджин, их «пораньше» началось вчера вечером. Может они и правда что-то в студии пишут, но скорей всего наш юный джедай проходит у магистра Мина краткий курс по беспалевному применению Силы. Надеюсь, они там поспали все-таки, у них с сегодняшнего дня хореография, хореография, и еще раз хореография. Пока парни собираются, намываются, тыкаются в поисках чистых носков и прочего, я потрошу инструментальный ящик. Мне бы отверточку да шурупчиков немножко… Ого, кое-кто здесь придерживается принципа «где спрятать лист — в лесу», среди россыпи разноразмерных отверток одна ну ооочень непростая. Пробую пальцем затемненный подточенный кончик, умиляюсь… Ну, хорошо, конечно, что ему не надо больше носить это с собой… Выбираю инструмент попроще, вхожу в кухню. — У меня там в кабинете шкафчик поломался. Намджун, ты не починишь? Тэхену не повезло. Он как раз глотнул чай. И Чимину не повезло, он попал под душ из чая. И Намджуну не повезло. Он идет «чинить шкафчик». Ну, сидите и думайте. Вы же умные. — А можно я с ним? — с видом примерного школьника поднимает руку Хосок. — Конечно, можно. И перед хореографией мы чиним петли на дверцах шкафчика. В чем прелесть такого ремонта, так это в том, что нет предела совершенству, налаживать петли можно часами. Мы с Хосоком ковыряемся с отверткой вокруг действительно перекошенных дверок, пока Намджун вдумчиво читает совершенно случайно выведенный на экран компьютера текст моего доклада в Службу безопасности. Я вывожу ему и предыдущий, посвященный борьбе с дистрофией. Потом Намджун вызванивает Юнги, мол не справляемся мы с таким сложным ремонтом без признанного мастера. После Намджуна доклад читает Хосок, потом за мой компьютер усаживается сонный руководитель проекта «Бедный Зайка». К тому моменту ремонт окончен, дверцы ходят легко и ровно, давно собиралась починить, все руки не доходили… Юнги в некоем шоке смотрит на Намджуна и исправный шкафчик, потом на Хосока и снова на Намджуна, в поисках решения. С извинениями вручаю использованную отвертку, на лице осознание: похоже, мой донос произвел на Мина не такое сильное впечатление, как отремонтированная мебель. Исполнив серию из трех задумчивых кивков, Юнги, от этого еще больше похожий на Учителя Йоду, отправляется на хореографию, гуськом за ним тянутся остальные рэперы. А я иду на поиски Туен-онни. Безуспешно. Зато Зиан тут как тут. Снова «дорогая» в полный голос, снова доставка до магазина и в общежитие, он уже и морковку мне для супчика готов порезать и с шваброй пошуршать… То есть весь этот неадекват не на парней направлен, а на меня, там у стаффа опять пари какое заключили или что? В главное здание возвращаюсь с активным менеджером, но парни более проколов не допускают. Внизу меня встречает макнэ-лайн в полном составе. Это «не дадим ни шанса Зиану», я так понимаю? Дети мрачны и агрессивны, Чонгук скребет ногами по полу, разве что сумку не пинает, Тэхен на связи с космосом и норовит забрести не туда, Чимин пыхтит гневно, подскакивая как передутый мяч. «Я знал, вот знал!» — бормочет Бешеная Плюшка, бросая взгляды-Лучи Смерти на встречных сотрудников БигХита. Да что случилось-то? Даже спрашивать боюсь. В комнате отдыха узнаваемые листы А4 разбросаны по столу, диванам и полу. Никто их не читает, прочитали уже явно. Состояние траура и тихого бешенства у старших, «неужели ничего нельзя сделать» — у младших. Спросив взглядом разрешения, подбираю с пола один экземпляр… Хорошо, что сумки не у меня в руках, так сразу и разбила бы. — Это, блин, что такое? Это хейтеры троллят? — Ну что ты, нуна. Это просто сценарий третьего эпизода, — с резиновой улыбкой сообщает Хосок. — Ты только погляди, какие диалоги, какой креатив! А костюмы! Всю жизнь мечтал, блин! Солнышко достали. Хосок совершает круг по комнате, снова падает на диван. — «…», — подвожу я печальный итог. Юнги, глядя в одну точку, скатывает в трубочку стопочку сценария, туго-туго, потом докручивает спиралькой. Может он выжимание белья себе представляет, но как-то у меня другое ощущение. Намджун пытается не запаниковать. Джин паникует за двоих. Нет! За четверых! За семерых! — Что делать будете? Да что за нафиг, ни дня без приключений? Да, черт подери! "Кто наилучшая девушка"?! Они там совсем офонарели, блин!? Им " Кто лучший мужчина?" было мало? — А я говорил, что они что-то затеяли! — вдруг взвыл Чимин. — Не зря они такие добренькие были! Наверняка же знали, что и как! — Спокойно, Зиан бы точно не… — Да откуда знать-то? — перебил меня Хосок. — Конечно, хочется верить, что все хорошо, и они с нами на контакт просто так пошли, но с нами так просто вообще ничего не бывает. — Он сам говорил, что хотел с вами сблизиться. — И ты так уверена, что он делал все это из лучших побуждений? — скривился Юнги, зачем-то начиная расправлять истертые до состояния тряпочки листы сценария. Напряжения в комнате отдыха больше, чем во всем городе. Никто не знает, что точно делать и потому просто старается хоть как-то выпустить накопившиеся эмоции. И нашли на что скинуть. Зиан, да. — Мы с ним одинаковы по рангу! Если бы ему сказали, то и мне тоже. Это раз, а во-вторых, почему ему нельзя верить? Конечно, может ляпнуть чего-то, но не он ли возил вас шпионить за мной и мамой? Не он ли помогал, как мог? — я тоже была не очень рада. Представьте, пришли на работу, думая, как решить одну проблему, а тут еще одна! Так, нет. Спокойно. Глубоко вздохнула, выдохнула. — Ладно, давайте закроем пока эту тему. Что делать будем? — На уступки на этот раз точно не пойдем. Так, кто-то вспомнил бабулин императив про про…бы и прогибы. — Хорошо. Тогда, что планируете делать? — Ну, можно заболеть… всем сразу, — ой, Чимииин! — И когда это их останавливало? — о, Юнги знает, о чем говорит. — Отравиться! Ну, слегка... — это кто здесь такой креативный? — Ага. Слабительным, — Хосок, ты сейчас прикалываешься или вариант предлагаешь? — Тогда уж лучше режиссеру… — чего? Намджун, ты ж умный! Умный. Но не сегодня. — Сценаристам! — Чонгук на тропе мести. — Кончайте базар, несерьезно, — так, лидер пришел в себя. — Тогда остается только отказ, — ну, что ж ты так безнадежно, Джин-оппа. — Закроемся в общаге, на съемки не пойдем… — Тэхен, там, блин, не крепость! — …приедут санитары, увезут… — Забаррикадируемся, еды запасем, — кто про что, а Джин о еде. — Воды. Я бы таким придуркам просто воду перекрыл. — Воды запасем… — Тэхен, уймись уже. — Ты не понял. Нас семеро. Вопрос не в том, что пить. — А в чем? —А в том, чем смыть, извини за подробность, — убитая инфраструктура — бич нищих окраин. Юнги точно знает, о чем говорит. — Что-то мы опять не туда. — Да, тоже несерьезно. Может быть контракт перечитать? — Ага, посрать пойдешь, с собой возьми. Заодно и подотрешься. Они своим подтерлись в первый год! — обрывает Хосока Юнги. — Да что ж у нас тут все о туалетах? — печально недоумевает Намджун. — А ситуация такая. С душком, — получает он любезное пояснение от лидера-дублера. Я молча офигеваю от этого разговора. Такая мощная защитная реакция! Ну, понимают же они все, даже младшие и наивные. Понимают. Потому и идеи одна другой краше. Я лично вижу только два пути развития событий: либо расслабиться и получить удовольствие, либо внятно отказаться и держаться всем вместе и до конца. И страшно им это до ужаса. Потому что привычка. Потому что давление будет жуткое, потому что на каждого отдельно и на всех вместе, потому что «ну и что такого, вы айдолы, вы знали на что шли, нечего ломаться…» И это только то, что я навскидку придумала. А парни все перспективы представляют гораздо лучше меня. На такое решиться, это очень серьезно. Окей, война войной, а обед по расписанию: расставляю ланчбоксы, открываю термосы с выражением «и попробуйте только не съесть!» Под тяжелым взглядом Рэп-Монстра парни молча давятся обедом. Хороших идей нет, а плохие — реально болезненные. Также трагически переходим к чаю. Отчаяние черным облачком плавает над головами бантан, Чонгук подергивает носиком… ну ладно, носом. И раздается по-сержантски грозный рык Мин Юнги: — Чего расселись, тренировку никто не отменял! Намджун, мы это делаем, или как? — Мы делаем, — просыпается Лидер Сопротивления. — Тогда доели, и вперед! Вот еще одна строчка в список «нравится в…», как он матом ругается, как он рычит, как посуду моет, ну и странные же у тебя, Шинлин, предпочтения! И все же одну умную мысль разум Намджуна рождает. Прежде чем дисциплинированно забраться на стул в роли камеры, Намджун на пару с Джином подходит ко мне: — Нуна, скажи менеджеру Зиану, чтобы к нам в общагу больше не ходил. И вообще, пускай поосторожней. Младшие сейчас на весь свет злые, а без Юнги я их не удержу. Пытаюсь понять эту сложную логику. — А почему Юнги? — А он не будет. — Чего? — Удерживать не будет. Он на него тоже злой. Недоумеваю молча, в стиле Чонгука. Джин смотрит на меня, вскинув бровки, разводя ручками, мол, снова «ты совсем не разбираешься». Надумал себе что-то! И даже знаю, что. — Не спеши, чаги, — советует Джин-оппа. —Просто — подумай, ладно? Пока Чонгук по очереди роняет и калечит своих хенов, я думаю о Зиане. Серьезно думаю, перебираю в памяти от конца к началу. От нарезки овощей сегодня на кухне перематываю ленту памяти назад, к нашей совместной поездке за мебелью. Демонстративное взаимодействие, совместные покатушки на машине и вымученная публичная галантность противоречат вполне сдержанному и деловому общению без свидетелей. Так. А теперь мне нужна информация. Много информации. От сторонних наблюдателей. Ладно. Стоп. По порядку. Сейчас закончится перерыв, и по пути в зал я прижму к стенке Чимина — главу разведки макнэ-лайна. Потом пойду искать Туен-онни на верхних этажах. И пусть не прячется! Я все равно найду. Ну, а визажисты пьют чай около пяти вечера. Если конечно, возможность есть. Сегодня, вроде, есть. Давно я с этой бандой не общалась, с достопамятного обувного скандала. Им будет интересно. Мне — полезно. ...Какой фигней приходится заниматься, кто бы знал! И ведь в рабочее время, за деньги компании!

***

Информация-информация-информация. По ее результатам я иду к Зиану. Менеджеры делят один кабинет на двоих. Очень жаль, что Седжин где-то бродит, я хочу громкий скандал! Что-то совсем в шоу-бизнесе одичала. Матом ругаюсь, пиво с парнями на крыше пью, угрожаю насилием… с помощью ботинка. Но фигня это все в сравнении с этим… социальным расистом. Менеджером Зианом. У него в голове люди на сорта поделены. И он у нас — сорт первый, не иначе. И ради своего удобства таких, как я подставит не задумываясь. Да что значит, подставит? Подставил уже, от всей души. Весь стафф уверен, что у нас роман, причем уже переходящий в стадию брачных игр, меня ненавидит несколько девиц, положивших глаз на перспективного сотрудника, я снова объект сплетен, как будто мало предыдущих, и будет их еще много, к тому моменту, когда окажется, что что-то не срослось, они мне еще и причину расставания придумают. Я в бешенстве! Конечно, в таком состоянии на разборки не ходят. И я на пару минут замираю, пытаюсь успокоиться, закрыть глаза, подышать, представить себя в безопасном и надежном месте. Место подсознание подкидывает действительно неожиданное: на крыше общежития… и чтоб Юнги за спиной… теплый и … Блин! И из-за этого козла теперь Юнги меня не провожает. Вот блин! Ах, значит, это я здесь «сама придумала, сама обиделась»? А сам-то! Ну, готовься, Мин Юнги! Сейчас я этого героя-любовника распотрошу, и готовься.

***

История Зиана оказалась отвратительно банальной. У него девушка. Она в армии, тоже офицер, они решили завязать с военной службой, жениться, и Зиан теперь готовит плацдарм, так сказать. И все бы шло по плану, но эти охотницы за его сердцем и рукой — достали. И как-то сам собой получился отвлекающий маневр, со мной в качестве даже и не знаю кого. Ага, меня не жалко. И еще одно ведро дерьма и сплетен на мою голову, вероятно с его точки зрения ничего не меняет. — Ну что сказать, — подвожу я итог сбивчивого повествования. — Все как обычно. Люди не пострадали. А Шинлин, да кто ж ее за человека считает… Заставку с телефона Вам лучше убрать, — советую я на прощанье. Зиан отчего-то смущается, поспешно извлекает телефон, и фотография задумчивой Шинлин рядом с детскими кроватками остается лишь в памяти не в меру наблюдательных сотрудников БигХита. — И еще кое-что: избегайте по возможности посещения общежития группы. Вас там терпели, доверяя моему мнению. Однако, вынуждена признать, что мое мнение было ошибочным, — аккуратно прикрываю за собой дверь. Ну, что сказать, Шинлин: «Добро пожаловать в реальный мир, какую ты хочешь таблеточку, красную или красную, выбирай тщательно, не перепутай!»

***

На следующий день я хочу уйти пораньше. Ну, как пораньше, сразу после ужина. У меня «запись к мастеру», на маникюр. Приближается день Х, под руководством Юнги Чонгук уже не по одному разу отпинал всех членов группы, притом самыми недостойными методами. Я тоже готовлюсь, мне следует выглядеть холодной бестрепетной тварью, чтобы в школе меня боялись больше, чем родителей богатеньких сынков, которым так весело использовать людей вместо игрушек. Поэтому одежда. Поэтому сегодня — маникюр. У бывшей соученицы, кстати. «Я договорюсь» — пообещала мне вчера Куен-аджума, — «ей денежки нужны, она ребеночка сохранила, родить собирается…» А кто отец, у нас не спрашивают, неделикатно это и неэтично. Зиан ходит вокруг меня на цыпочках, порождая еще один виток сплетен, не то чтобы его игнорирую, но внутри ощущение какой-то брезгливости, и я не считаю нужным ее скрывать. Парни репетируют, к вечеру, умученные еще одним днем убойной хореографии, практически спят на ходу. Все печальные темы за едой запрещены домашним Монстром, ничего хорошего мемберам в голову не приходит, так что ужин заканчивается стремительно, народ выползает из-за стола, унося с собой кружки по комнатам. Я злобно мою посуду, провоцирую, так сказать, оппу на скандал. Но Юнги просто молча встает рядом и берет на себя всю подсобную работу: поднести, собрать остатки, расставить вымытое. Всё молча. Ну, погоди у меня. Я зла. Очень зла. На Зиана за то, что не думал вообще, на Юнги за то, что надумал черте что, и на обоих за то, что молчали. И да, вчера Юнги опять меня сопровождал в пяти метрах за спиной. Я ополаскиваю руки, окидываю кухню хозяйским взглядом, все вроде в порядке, цепляю маску, прощаюсь и выскакиваю за дверь. По лестнице вниз очень быстро, дверью подъезда хлопнуть очень громко. Жизнь — интересна, как игра в Стратегию. Я не люблю играть с людьми. Но, с..ка, вынуждают! Жду. Жду. Стою у стены, меня сверху не видно, к тому же из-за пыли темновато, смотрю на дверь подъезда. Вот, сейчас… Юнги выскакивает за дверь, кепка, маска, домашняя обвисшая футболка, хорошо, хоть не в шлепанцах, и тормозит на пороге, увидев меня. — Проводишь? — говорю я как ни в чем не бывало. Будто он не вернул наши отношения на месяц назад, как будто и не согревал мне спину, не успокаивал меня просто одним своим присутствием. Я кому каждый вечер докладываю «все в порядке, я дома»? Юнги подбирает челюсть и кивает. Ты думаешь, в жизни как в студии — не понравилась дорожка, передвинем ползунок? А меня ты спросил?! Гад! Скотина! Юнги шагает рядом, молча и нейтрально. — Мне тут купить надо, — поясняю я, отклоняясь от маршрута. До автобуса времени достаточно, так что в аптеку успею. И все остальное успею тоже. В той самой круглосуточной аптеке, где перед вылетом в Малайзию мы с Чимином покупали таблетки от похмелья, я дотошно, с обсуждением вариантов, выбираю комплекс витаминов, рекомендованных на первом триместре беременности. В наших краях гораздо больше риск купить в аптеке просрочку или контрафакт, так что лучше я здесь, хоть и подороже. Оплачиваю покупку, на месяц должно хватить, а там еще раз закуплюсь. Юнги стоит у прилавка молча и мрачно, в беседу нашу с продавцом не лезет, не сомлел бы только, бедняга. В конце концов приходится взять его за руку, чтобы вывести из транса. И из аптеки. Раненый в самое сердце айдол замирает на крылечке, я останавливаюсь ступенькой ниже, да без разницы! Грозно потрясаю упаковкой таблеток у него под носом: — Витаминку хочешь? — Зачем? Я не беременный. — Я тоже! Юнги заторможено переводит взгляд с меня на пеструю коробочку с пузатым силуэтом и обратно. — К подружке в гости, — поясняю я неохотно, убирая лекарства в сумочку. — А ты себе за пять минут такое выдумал! Юнги облегченно сдергивает кепку, вытирает лоб. Жааарко тебе, ага? А там и вовсе присаживается на ступеньку. Чего-то я перестаралась… — Эй! — спрашиваю я осторожно. — Ты чего? — Чаги, ты так больше не делай, я тебя умоляю… — Юнги! Ты меня вообще слышишь? Не надо придумывать то, чего нет. Или хоть спрашивай, что ли! — Я ж его бы закопал. — Юнги, ауу? Ты меня слышишь? Не. Выдумывай. То. Чего. Нет. — И все равно он — м…дак. — Я в курсе, — печально улыбаюсь. Никто не любит быть использованным. — Но я с ним уже разобралась. — Что, опять этот долг только твой? Даже наказать не дашь? Ну? Ну хоть самую чуточку? — тянет Юнги, делая глазки круче, чем кот из Шрэка. Как ему это удается с таким разрезом глаз… и когда успела оказаться у него в объятьях? И почему я так уютно уткнулась носом в ключицу… — Черт, — шипит вдруг Юнги. — Ну что за люди! Проследив за его взглядом, я возвращаюсь в реальный мир. У витрины аптеки собрались все сотрудники аптеки, включая менеджера и уборщицу, и с умилением взирают на наши разборки. Нуна-продавец аж промакивает уголки глаз стерильной салфеточкой. Пока мы проясняли отношения, почти стемнело, и видно их в освещенной аптеке — как на сцене. На инстинктах перехватываю запястье Юнги, и жест со средним пальцем получается незаконченным и … горизонтальным. —Вот! — поучительно говорю я. — Они себе тоже сейчас напридумывали. Поздравляю, теперь у нас брак по залету. Как мы ржали! О-еее! Как мы ржали! И хором, и по очереди. Успокаиваясь, и снова начиная. Всю дорогу к автобусу. На бегу, между прочим! И еще я в автобусе, а Юнги на остановке. — Ну, помирились? — спрашивает меня водитель. Как будто сам не видит. — Ага! Конечно, это глюки, что полавтобуса вздыхает с облегчением. Показалось, конечно. Это все из-за пыли и масок. На маникюр я все-таки попала. Вручила будущей мамаше три упаковки витаминов, заставила поклясться, что все будет выпито, по счастью, рассказывать сказки о няне и детях не пришлось. Спасибо бабушке и Куен-аджуме, весь квартал уже в курсе. Вообще, идеальная легенда: вроде и пристроилась неплохо (уважуха), но в люди все равно не выбилась (а мы говориииили!). Подружка чуть не час твердила о любимом, ну просто герой дорамы, не знала б я его по школе — повелась бы, но ведь она-то его тоже знает, а поди ж ты… она на него другими глазами смотрит, или что? Ну, или просто дура? Я вот тоже… Я тоже дура? Или нет? Потрепались, вспомнили детство, поржали, завтра приду на работу с качественным и строгим маникюром. Теперь на кухне только в перчатках, ну до часа Х два дня, переживу как-нибудь.

***

Сегодня третий день хореографии. День Х — завтра. А еще покраска для бантан и время для визита Чонгука в школу. Я поднялась наверх одна, ну, не считая пары сумок (Зиан отстранен мной от всяких контактов). В комнате отдыха было ожидаемо пусто. Кинула вопрос в беседу, немедленно отписался Чимин: третий этаж, дальняя лестница, склад реквизита. Он же и пропустил меня в просторное полупустое помещение, прикрыл дверь за моей спиной и остался бдить, я привычно сделала вид, что меня здесь нет, ребята тоже. В генеральном прогоне задействовали всех. Начиная с Чимина, с независимым видом втыкающего в телефон в коридоре, заканчивая Джином в позе Американской свободы на стуле на пару с Намджуном, изображающим камеру наблюдения. Только не с факелами, а с включенными на запись телефонами. Юнги с видом директора на съемках, напряженно прищурившись следит за процессом. Тэхену с Хосоком достались роли будущих жертв Чонгука. И они уже заранее паникуют. Вот они двигаются навстречу, вот Чонгук изображая приветствие, произносит… что-то. — Ниже голову, — командует Юнги. — тебя видно будет! — Не, нормально, не видно, — отзывается сверху Намджун. Тэхен с Хосоком робко атакуют нашего бедного мускулистого зайчика. Зайчик жалобно ойкает, отступает к стене, частично выходя из прямого обзора камер, трогательно прикрывается левой рукой. Чем там занята правая не видно, но Хосок отскакивает с криком: «сколько можно!» — и прижимает пострадавшую ладонь к животу. —Тэхен, чего стоим, кого ждем! — рычит Юнги, и бедолага, зажмурившись, бросается в атаку. Несчастный затравленный зайка к тому моменту уже начал сползать по стеночке и на инерции утаскивает нападающего за собой, абсолютно мотивированно и беспомощно отмахиваясь от злобного агрессора. Агрессор получает строго дозированный удар локтем под ребра и поле боя остается за нашим тайным нагибатором. — Ну, нормально, че… — подводит итоги Мин. Намджуну не терпится, он уже сидит на чем стоял, просматривая запись в телефоне. Зрители и участники обступают его со всех сторон, я смотрю из-за его широкого плеча. Понятно, что камера наблюдения даст другой эффект, но и на телефоне все выглядит крайне убедительно. — Только мордаху пожалобней… — рекомендует Тэхен, потирая бок. — Вот так? — вскидывает бровки малыш Гуки. — Ага. Фанкафе в экстазе, — бормочет Старик Мин. Потом мы отсматриваем запись на телефоне Джина, тут же удаляем компромат. —Я договорилась, — докладываю я командиру. Юнги красят вторым, Чонгука первым, как раз в школу успеет. Я третий день страдаю на работе, вместо уютных кроссовок — туфли, одежда из коллекции Лиен-онни, ведь странно будет, если отправлюсь в школу на разборки не при параде, и подозрительно, если приду в таком виде на работу строго в день Х. Вот и мучаюсь по полдня, красивая — сил нет. Макияж, маникюр… стафф косится, шепчется, (знаю я, о чем они шепчутся). Только пока готовлю-убираюсь у ребят в общаге, могу позволить себе нормальную одежду. Тема третьей серии шоу волевым решением лидера выведена из повестки дня. Однако, это не означает, что забыта. Вчера утром я лично пересказала Господину Чону, «так сказать, старшему коллеге и наставнику», свои соображения по поводу школьных дел Чонгука и необходимости его охраны. Понимания не встретила. И замечательно. Если бы мне было нужно понимание и немедленный эффект — пошла бы лично к Акуле. А тут — алиби заработала, сигнал отправила, и славно. Насчет третьей серии RUNа тоже доложила. Надеясь, что, когда бомбанет в школе, к этой части разговора отнесутся серьезно. Короче, наш маленький мирок замер в ожидании. Статус команды: «Ой что щас будет». Статус Чонгука: «Атака саблезубого кролика». И на мой взгляд это гораздо лучше, чем «все терпят, и ты потерпишь». Всё! Завтра день покраски. Мы в засаде.