***
О том, что моя кофта так и осталась на банкетке в углу прихожей, я вспомнила только когда, как и в прошлый раз, попыталась ее передать Юнги, прежде чем лезть на балкон. Вообще-то мы решили просто посмотреть, получится у меня или нет, и, если нет — рассмотреть вариант добровольной сдачи… ну или тот шкаф в прихожей, на самый крайний случай. Да, онни, ты практически добилась того, чего хотела! Мы вместе под дождем, и мы сотрудничаем! За это я тебе особенно отомщу. А если, упаси Черр-Бурр-Генн, это приведет нас к интимным посиделкам в недрах шкафа — тебе вообще не жить! Итак, обойдя дом снаружи вдоль двух стен, пригибаясь ниже подоконников, собрав на себя всю воду с кустов, и дважды поскользнувшись на мокрой земле (я), мы наконец стоим под стеной, как ниндзи какие-то, и разглядываем подступы к моему балкончику: — Тут все просто, смотри, ногу сюда, руку сюда, а вон там немного подтянуться… сможешь? Неуверенно смотрю на декоративную стенку под моим балкончиком. Задумчиво киваю. В принципе, ничего такого, чего я не делала в свою тинэйджерскую пору, здесь нет. У нас на депрессивной окраине ведь как: или ложись под кого-то покруче, или учись быстро бегать. А думать еще быстрей. Мокро, конечно. Зато шуметь уже можно. И от дождя не прятаться. На мне вообще ни одной сухой нитки не осталось. И там — тоже. Ой! А что я с утра надела? Вроде приличное все. Юнги, зараза, точно мысли читает: — Мне снова отворачиваться? — говоря это, подельник сразу поворачивается на пятках, скользя по мокрой траве. — Нет. Но обещай, что все забудешь. Юнги тут же удивленно оборачивается, но мгновенно возвращает маску спокойствия. И снова у нас неплановые обнимашки под дождем, это мы стараемся слиться со стеной, пока поисковая партия из двух человек и четырех зонтов устремляется на поиски нас за калитку. Хосок, само собой, а вторым номером — Тэхен! Вот это уже интересно, особенно, если тот его взгляд мне в прихожей не приглючился. — Вот за те вырезы хватаешься руками, вот на эти выступы встаешь ногами. Далее вон тот и тот, который чуть побольше. Ноги — вот сюда, а дальше уже перелезать. Если что, помогу, — снова проводит Юнги свой инструктаж. И мы приступаем. Юбка подвязана по самое выше некуда, мокрые скользкие балетки припрятаны под кустами. Дождь, кажется, льет еще сильней, но, как известно, мокрому дождь не страшен. Скорее беспокоит мокрая стена и то, что я не помню, закрыта ли балконная дверь изнутри. С другой стороны, учитывая выдающиеся способности своего напарника в деле открывания замков, это последнее, что меня волнует. Вот не навернуться, это да! Это важно. И я не навернулась! Мин поднимается метром ниже меня, я медленно считаю про себя, стараюсь дышать ровно и хватаюсь за нужные вырезы, пока меня держат за щиколотки и аккуратно направляют ноги на нужные выступы. Доверие… Вот это и есть оно — абсолютное доверие, доходит до меня на высоте трех метров над уровнем лужи, в которую превратился наш внутренний дворик. -- Вниз не смотри! — рявкает снизу Юнги, и я послушно утыкаюсь взглядом в стену. — Руку направо, и берись за перила. Ой? Это уже все, что ли? — Сама не лезь, подожди меня, — продолжает командовать напарник, — ты держишься? — Ага, все в порядке. Какое, нахер, в порядке, я, как идиотка рискую здоровьем под дождем, висю-вишу-зависаю на стене между тучами и лужей, и ради чего? И как я до этого дошла, сама же предложила! Идиоты, оба! Что у Мина не отнимешь, так это способности даже самые дивные глупости делать продуманно, точно, и с самым апофигичным выражением лица. — Вот так…мы, кстати, уже помирились? — между делом спрашивает Юнги, проползая у меня за спиной к перилам балкона. — Ты, черт подери, именно сейчас хочешь об этом поговорить? — пищу я, пока меня бережно перетаскивают через перила на твердую и плоскую поверхность. Меня качает, я истерично хихикаю: — У нас перемирие. — А я говорил, давай лучше в шкафу отсидимся, — ворчит Юнги, толкая дверь балкона. Вот будет обидно, если там рыдает Трей-онни, — запоздало паникую я. Похоже, наши умы думают схожим образом: шлепая мокрыми кроссовками, Юнги проскальзывает мимо, запирая изнутри дверь в комнату. Я, тем временем, закрываю за собой дверь балконную. Сразу становится тихо и, наконец, тепло. — Юнги, а ты знаешь, мы — полные придурки. — Знаю, — признает он от входа. С него течет, длинные шорты и футболка облепили мокрое тело, вода в кроссовках хлюпает и вытекает на пол. Перевожу взгляд на себя: н-да, еще полчаса назад это было «очень миленькое платьице», как назвал его Тэхен, во время предтурного забега по магазинам. И тоже… в облипочку. Так. Ну тут уж кто наглее, тот и не краснеет. Дверцу шкафа распахиваем, за ней и спрячемся, а в шкафу у меня огромный белый купальный халат, Юнги в нем вполне уместится. — Держи, я не подглядываю! — О! Спасибо! — доносится с того конца комнаты, и дальше фырчание, урчание и сдавленные матерные переговоры между Юнги и промокшими шнурками на кроссовках. Под этот аккомпанемент вытаскиваю и раскрываю свой чемодан: там и полотенца, и любимая безразмерная футболочка для сна, Юнги в ней прекрасно уместится, и… о! Так-так-так… Джинсы! Те самые, презентованные мне еще в Чили для укутывания и танспортировки Черр-Бурр-Генна! Н-да. «Вот и делай после этого добро людям, а Шинлин особенно!» — с полным основанием сможет сказать Мин Юнги, когда я приступлю к своей локальной мести. Доверие, говоришь? Не, не так: ДОВЕРИЕ, говоришь?! «Это надо лечить», говоришь? Ну, сейчас и займемся! Переодеваюсь за створкой шкафа: бельишко сухое, шароварчики теплые, Кан Мэнхо отмеченные, носочки, свитерочек, тюрбан из полотенца на голове, а как там оппочка моя мстительная, борец за честность и доверие? И это у меня, блин, женская логика? Тогда у него ее вообще никакой! — Ты готов? Можно смотреть? Ну, что сказать… Мин Юнги. Весь в белом, стоит, красивый. Белая сохнущая челка из-под белого капюшона, белые полы огромного халата даже босые ноги прикрывают. Этот халатик и Седжину бы подошел! Такое милое домашнее привидение получилось. Можно Хосока пугать. Кстати, да! — Юнги, примерь! Моя унисексная-безразмерная футболка принята с благодарностью. — А у тебя же еще моя толстовка…-- вспоминает щедрый даритель, расправляя на плечах мою типа ночнушку, с бледным после многолетних стирок, но все еще различимым логотипом пентаграммы на груди, и снова влезает в рукава халата. А вот теперь я мстю, и мстя моя ужасна! Перехватываю тоскливый взгляд своего Очень-Честного-И–Заслуживающего-Доверия оппочки на плавающие в собственном соку штаны, занимаю стратегически правильное положение у балконной двери, и… — Юнгиии? — демонстрирую сухие джинсы, — А у меня что есть! Сначала-то он буквально расцветает, и только потом до него доходит что что-то пошло не так: — И что я доложен сделать, чтобы их получить? — хмуро спрашивает меня Мин, недоумевая и сердясь. Ну, прям как я, пять дней назад. — Пара ответов на мои вопросы, и твои джинсы—снова твои! — А если отниму? — А если с балкона выброшу? Юнги вычисляет диспозицию. Вычисляй-вычисляй! Ты в халате, я в штанах, мне только дверь открыть, а тебе через полкомнаты бежать. — Неужели выбросишь? — Неужели не ответишь? — Да я, вообще-то, и так рассказать собирался, — трет подсыхающий затылок парень. — Да я, вообще-то, решила тебя не спрашивать, так это дело и оставить. Но, знаешь, что, вот этим своим спичем про доверие… разозлил ты меня до невозможности! — угрожающе потрясаю джинсами, --Так что, колись, давай. А то твои штаны поплывут по лужам, прямо в сторону моря. — Скорей в сторону бассейна, — ворчит Юнги, — ладно, согласен. — Окей, начинай. — Может, сначала штаны? — Может, сначала ответы? А то как-то у нас с тобой с доверием масса проблем, в последнее время. — Ну… хорошо. Как я понял, твои родители очень давно знакомы с Чхве Йонгом и Седжин-хеном, но потом что-то произошло, и они порвали связь. — Скажи мне то, чего я не знаю. — Седжин-хен почему-то был уверен, что вы с мамой… что она от тебя отказалась. — Ну, юридически все так и было… — …и что она тебя отправила в приют! — Офигеть! А! Стоп! Откуда знаешь? — А подслушал. Точней — услышал. Еще там. В Сиднее. Или подслушал, все же… Мне тогда сразу не понравилось. Ну, понимаешь, ты там разговаривала, за одежду переживала, за встречу, за что пожрать, а мне со стороны другое было видно. — Ну, что Седжин и мама в явных контрах, это и слепому видно было! — Ага. И слышно. Вы пошли заселяться, а я …задержался. — И? — Как они орали! — И мама? — Ну… не то чтобы орала. Но слышно было очень хорошо. — И? Ты от темы-то не уходи? Так в чем там суть разборок? — Из того, что я понял: они когда-то ей не помогли, хотя друзья, …были. И ей пришлось решать проблему …вот так. И не с их помощью, а… — Ну? — Идти на поклон к какому-то Динху. И у него хватило совести помочь, и вот ему спасибо, «а ты Се, со своим Йонг-хеном», а дальше нецензурно. — И это все? — спрашиваю я подозрительно, но тем не менее перебрасываю штаны герою. — Ну, в основном…— я-то отвернулась, деликатно, но и спиной чувствую, и ушами слышу, что-то там еще было сказано, рано я допрос прекратила. — А потом меня твоя мама застукала, сходу потребовала объяснений, кто я такой и чего мне здесь надо, ну… я и сказал, что твой парень, и за тебя волнуюсь. — Ах, мой парень? — Между прочим, уважаемая Пуонг-нуна не возражала! Просто велела заткнуться, не лезть, куда не надо, и тебе ничего не говорить. — Как жаль, что она уже на протяжении нескольких недель считает, что ты все уже рассказал, — удовлетворенно информирую я самопровозглашённого аж со времен Сиднея Своего Парня. — Ну, ты же не против? — А? Ты о чем? — Что… Ну… Что я — твой парень? — Конечно, нет. Несвоего парня я за такие фокусы уже и прибила б и в садочке закопала. А тебя… хоть худой, да свой! — Ну, …спасибо, эээ… наверное. — Погоди, сейчас еще толстовку твою достану! — вот какая я теперь добрая. — И правда. Давай. — Потом вернешь, — строго предупреждаю я оппу, вручая флисовый комок. Юнги подозрительно его обнюхивает. Но начинает надевать. — Верну! И пусть твой Жутик будет тому свидетелем, — доносится из недр толстовки. — Ты кого Жутиком назвал! — О, прости Великий Черр-Бурр-как там дальше? — Черр-Бурр-Генн! — Кстати, Намджун там погуглил, оказывается, это такой местный дух, покровитель дружеских связей, и, почему-то, строительных работ. — Да, кстати о дружбе, — сообщаю я, взглянув в окно, — возвращаются искатели. А дождь-то почти закончился. Все. В дом зашли. Ой что щас будет! Юнги собирает с пола мокрую одежду и идет отжимать ее на балкон. Я пока вытираю две лужи своим стареньким заляпанным косметикой полотенцем. Осматриваю пострадавшее от приключений платье. — Надо в стирку все отнести, тут выжимай — не выжимай… — Да я и не претендую, я так, чтоб следов мокрых в коридоре не оставлять. --А! Согласна. В свою очередь выжимаю вещички. На правах Своей Девушки задумываюсь о кое-чьих несмененных мокрых трусах, но поспешно прячу мысль в глубины подсознания. Большой мальчик — сам разберется. Хотя… — Фен нужен? — Ага, давай! Снова деликатно смотрю в окно, продолжаю типа наблюдение. Ну, если не сообразит, его проблемы. В комнате гудит фен, внизу снова хлопает дверь, и, обутая в разноцветные пластиковые шлепки для бассейна, поисковая экспедиция в составе трех человек, отправляется вокруг дома. А вот это уже опасно. Правда, ни одного Зоркого Глаза среди них не наблюдается, да и дождь следы смыл. — Ищут, — докладываю я, не оборачиваясь. — Ну и пусть ищут. — Слушай, может хватит уже? Сидеть и смотреть, как они там внизу в поисках мечутся, вообще не хочется. Гудение фена прекращается. — Шинлин, тебя, может, какие-то сектанты-всепрощенцы воспитывали? Типа правая щека, левая щека… Кое-кто собирался смотреть, как мы за дверями, как идиоты мокнем! — Мне кажется, дождь в их планы не входил. — Но пошел же? И, заметь, мы перед калиткой минут пять тупили, да еще через ворота лезли… они в это время чем занимались? Вот то-то. Давай, я лучше тебе волосы посушу. — Вот знаешь ты, как уговорить девушку, — едва не мурлыкая, признаю я, мигом устремляясь за туалетный столик, к зеркалу. Сам мой личный парикмахер со стоящими дыбом волосами тоже в нем отражается. — Ой! Прости, я не хотел! — это Юнги узрел след своего укуса. — Да ладно, — решаю быть великодушной я, — у нас ничья. — Ага. И перемирие. Под мерное гудение фена, разомлев в тепле и безопасности, почти собираюсь заснуть. Ну уж нет! — Ну? И каков план? — Да нет никакого плана, — пожимает Мин плечами. Импровизация и еще раз импровизация. — Кто тебя вывел на улицу? Хосок? — Он будет главной жертвой позже. — И Трей-онни. — И Трей-онни, — соглашаются со мной, — Но с ней так, как с Хоби не выйдет. — А Хосока как? — Думаю, напугать? К остальному он относится менее эмоционально. — Точно! Оденем тебя в белый халат, будешь бродить по этажам, завывая… Встречаю в зеркале возмущенный взгляд подельника. —Да брось! Ты будешь лучшим в мире привидением в халате! Диким, но симпатичным! На секунду скорчив мимимишную мордочку, Юнги, тем не менее, решительно качает головой: — А потом меня в три минуты застукают! У меня есть идея получше, не такая опасная. Хотя… и халатик тоже к делу можно применить… Мозг музыкального гения снова в работе. Ну, Хосок, погоди! — Так, все. Готово! — Класс! С меня массаж. Спины, — на всякий случай уточняю я. — Я запомню! — Не сомневаюсь! Но у меня еще одна проблема: — Как сдаваться будем? Я имею ввиду, то что мы тут сидели, пока парни… — Ну, опять начала! Ты думаешь, они совсем не в курсе были? Вот совсем-совсем? Обдумав, признаю правоту оппы. В бантанском семействе абсолютно сохранных тайн не может быть по определению. Тем временем Юнги смотрит в мир взглядом зависшего Чонгука и выдает: — А ничего мы говорить не будем. Не было ничего. Ничего не было. Я спал у себя в комнате, ты пила чай на кухне, а потом пошла к себе в комнату. И… что ты здесь делала? — Черр-Бурр-Генну молитвы читала, блин! Хотя… Книгу Перемен переводила! Поспешно раскладываю на столе тетрадь, книгу, в ноуте открываю гуглопереводчика. — Убедительно? — Ага. — И пакет найди какой-нибудь, для мокрой одежды. И запомни — им показалось, что нас выперли за ворота, делай удивленные глаза и ни в чем не признавайся. Приводим комнату в порядок, запихиваем мокрые вещи в пакет и крадемся на первый этаж. В планах: вещи в стирку, чашку в мойку, и отчего-то мне весело. Переходи на Темную Сторону — у нас есть печеньки! И правда, есть. Тихонько спускаемся. Первый нежданчик случился уже в холле. Там — все, плюс Трей-онни потерянные и расстроенные. Намжун завершает разговор по телефону: — Да, Лиен-нуна, конечно, если появятся, отзвонимся. — У них их тоже нет, — сообщает лидер остальным. — Не пора уже менеджерам докладывать? — нейтрально-беззаботно интересуется Сокджин. И от этой его нейтральности даже нам с Юнги как-то нехорошо. — Ладно, — сдается он, -- Пожалуй, ты права. Пошли сдаваться. — Погоди, а стирка? А пакет? — Ну ты уже определись, женщина! — яростно шепчет этот, «Юнги-хен — добрый» И решительно затаскивает меня обратно по лестнице: — Мы через холл не пройдем, а стиралка, между прочим, на первом этаже. И они сейчас вызвонят хенов. Спрячь пока у себя, я сдаваться пошел. Сунув пакет с мокрой одеждой мне в руки, этот …командир, развернувшись на голых пятках, бесшумно спускается до середины лестничного пролета и уже оттуда с нереально убедительным зевком вопрошает: — А чо это вы здесь делаете, а? Ну не могу же я так сразу уйти? Сжимая в руках полиэтиленовый мешок, стараясь даже и не дышать, прислушиваюсь к облегченным и оживленным воплям: --…О! Юнги! — Юнги-хен! Где вы были? — Что значит — мы? Я — спал… — настороженно отвечает Юнги, мол, вы разыгрываете меня, что ли? — Я в дождь вообще сплю, сами знаете…- — Но мы вас обыскались! — встревает Чимин. — Зачем? — То есть, зачем? На улице ливень был такой сильный, а вы с нуной… — Чего? Вао. Его раздражение и непонимание звучит очень убедительно. — Чего мы с нуной? — Хен, прости, правда. Мы не думали, что так получится. — Вы можете уже сказать нормально, или я ухожу. Вот тут-то и выясняется, что суицидников в рядах бантан нет. Не дождавшись ответа, Юнги обращается с прямым вопросом к Нуне-бомб: — О чем они тут, вообще? Что мы тут с Вами? — Они, наверное, о Шинлин? — предполагает Трей-нуна очччень неуверенным голосом. — А Шинлин-то что? — Ну как же! — Все. Хватит приколов, я кофе хочу! Интересно, сколько минут потребуется парням, чтобы рвануть с проверкой в мою комнату? Сомневаюсь, что очень уж много. Так что опрометью бросаюсь к себе в комнату. Едва успеваю пихнуть мешок к себе в чемодан и плюхнуться за стол перед ноутбуком, как распахивается дверь, и толпа парней закупоривает собой дверь комнаты. — А? — отзываюсь я. И делаю хлоп-хлоп ресничками, и бровки, вот так, домиком, по-Чонгуковски. На актерских факультетах не училась, сценического опыта не имею, зато оттачивала свое мастерство на бабушке, и, поверьте, это тоже немало! — Что-то случилось? — сажусь ровней, откладывая книгу. — Как ты сюда попала? — А? Ну, Седжин меня на работу принял… — Нет, как ты в комнату попала? — Что? По лестнице?.. У вас тут что, флешмоб какой-то? — наступает шуршащая тишина, а я продолжаю осматривать их, — Так чего вы пришли? Какие-то пожелания на ужин? Это шутка какая-то? — Может они и правда не выходили, а мы побывали в параллельной вселенной? Или какой-нибудь местный дух нас путает? Или неместный… — вдруг предполагает Тэхен с задумчивым лицом, глядя сквозь окно на затянутое дымкой небо. — Тэ, давай без шуток? — Вы вообще видели, как онни с хеном их, ну…-- Тэхен опасливо косится на меня и обрывает себя на полуслове. Ага. Правильно, парень. Не говори человеку о том, какую подлянку планировали для него, чревато. — Я не видел. — Я тоже не видел, но… — Я слышал только от Трей-нуны с Хосок-хеном, — поддерживает Чонгук. — Вы вот сейчас обо что? — недовольно говорю я, поднимаясь из-за стола, — давайте уже выйдем из маленькой комнаты? Но потом вы мне всеее расскажите. Парни тут же разворачиваются и выходят в молчаливой задумчивости, а Тэхен на секунду встречается со мной взглядом, прежде чем выдать в спину отбывающим очередную порцию своей теории про лунных кроликов. Пару минут сижу на стуле в тяжком офигении. Потом до меня доходит, что Юнги в компании прибывших не было, а если не было, то где он был все это время? Написать? А не помешаю ему в… чем бы там он ни был занят? Телефон пиликает очень вовремя: Мин Юнги: «Ну что, ушли?» Я: «Ага» Мин Юнги: «Я чашку в мойку поставил, пакетик чая под краном размочил и донышко закрасил» «Можешь смело говорить, что пила чай и пошла к себе» Я: «Спасибо, тебе Призрак Кей-попера!» Мин Юнги: «Все для Вас, дорогая Кристин!» «Куда барахлишко мокрое припрятала?» Я:«у меня в чемодане» Мин Юнги: «понял» «О! Нуна-бомб рассматривает чашку» «ккккк» «Сработало» «Бегом в холл!!!!!» На этом Юнги отключился, а я, конечно, не стала игнорировать столь настойчивое приглашение, и, разумеется, не зря. Когда я спустилась в холл, на сдвинутых диванах и вокруг них вовсю кипели страсти: — Да подожди ты со своей альтернативной реальностью! Меня совсем другие вещи беспокоят! — обрывает Тэхена Ким Намджун. — Что именно? — столь же напряженно спрашивает Джин. — Подумайте вот о чем: шикарный дом, бассейн, никого чужого, три недели отдыха… Ничего подозрительного не замечаете? — А вообще-то, да. С чего бы это они так расщедрились? — Чимин, разумеется, поддержал идею первым. — Мы это заслужили…? — но даже макнэ скептически хмыкает на это высказывание Тэхена. — Имеешь в виду, это какое-то реалити-шоу? Только нас предупредить забыли. — А и не обязаны, кстати, ты свой контракт перечитай на досуге. — Вот мне делать нечего… и так все ясно. С нами можно делать все, кроме… — Заткнись, не подавай идеи! — коротко бросает Джин. — Молчу, молчу, — на полном серьезе захлопывает себе ладонью рот Хосок. — Так, ближе к теме, — возвращает беседу в прежнее русло лидер. — Сон Сондык очень вовремя приехал… Нуна-бомб тоже… Прошу прощения, Трей-нуна. Вот теперь все смотрят вокруг очень подозрительно. Как известно, если у тебя паранойя, это еще не значит, что за тобой не следят. — Мы с Юнги все проверили еще в первый день, — оповещает Джин, нахмурившись. — Ага, а потом мы уехали на море. — Нуна, в дом никто не приходил тогда? — Я все время спала, — говорю чистую правду, прежде чем уйти на кухню. Действительно пора уже готовить…что-нибудь. — Черт. Мы же тут устраивали… — осознает Намджун, вспоминая попойку. — Нуна и Юнги, — ахает Чимин, — они же не…? — Кто знает… — комментирует онни, и я тут же прикасаюсь к синяку. Стоп, а Юнги куда пропал? Ушел к себе в комнату? Да, это было бы на него похоже. — ЧЕРТ! — рявкает уже на ситуацию Намджун, — Идем проверять. Нас могут и сейчас разыгрывать с этим шоу. Хосок и Юнги, если захотят, могут прекрасно сыграть, нуны…кто знает. — Ты только что сказал, что мы в этом тоже замешаны?! — вскакивает Хосок, явно возмущенный, а я наконец-то начинаю осознавать масштаб нашего с Юнги пранка. — Нет, Юнги так бы не играл, у него другие стратегии …обычно. — О? Нуна, ты куда? — На луга. Сердитая и растерянная Трей-онни врывается в кухню, выбирает местечко в углу, и о чем-то упорно думает, рассеянно провожая взглядом каждое мое движение. А взгляд у нее, между прочим, прицельный, операторский, аж мороз по коже. — Про что они говорят? — Про то, что мы с Хосоком тебя и Юнги выманили из дома, потом полчаса искали, а вы оказались дома, притом в добром здравии, — честно отвечает она. Я вопросительно улыбаюсь. — Ты это сейчас серьезно? Я вообще никуда не выходила. Чай выпила, а как дождь начался, наверх ушла. Трей-онни косится в сторону мойки, но ничего не говорит. Вместо этого, тяжко вздохнув, присоединяется к процессу готовки. — Я думаю завтра к вечеру пирог испечь, — наконец находит она нейтральную тему. — Почему к вечеру? — отвечаю, продолжая нарезать овощи. — Так с утра на море, ты что? — секунда, две…откладываю нож и смотрю на онни, — Ты не знала? — Нет. — Я тебе говорила, — хмурится она. — Не помню такого… А погода позволит? — В любом случае, поучишься плавать на волнах, — это гораздо веселее, чем в бассейне. — Ты завтра снимать будешь? — Разумеется. Но, знаешь… Я никогда не снимаю без предупреждения. Это — мой принцип. — Ну, это хорошо, — а что тут еще скажешь. Везет тебе, онни, что можешь и принципы соблюдать, и денежку получать, не всем так везет в этой жизни. Тем временем, онни вытягивает шею, высматривая что-то в холле. Определенно, что-то изменилось… Точно. Тишина. — Искать ушли. — Что? Камеры? — Да. Ты знаешь что-то об этом? — на меня направлен прожигающий дыру взгляд, а я мотаю головой. — Я бы их заранее предупредила. — Соглашусь, — успокаивается онни, — Так вот… насчет пирога. Я думаю, мне делать один или два, учитывая сколько нас. — Не знаю, я бы два сделала, — я отхожу к плите. — Отлично. Два. Несколько минут мы просто молчали, наслаждаясь тишиной, а потом до меня дошла очень простая истина. — Блин! У меня скоро должны начаться… — О… — посочувствовала онни, — Если что, у меня тампоны есть, подходи. Я даже зависаю, но потом быстро киваю. И вдобавок обращаюсь к высшим силам, для гарантии. — О, Великий Черр-Бурр-Генн! Помоги, дай мне накупаться-наплаваться этим летом, за все прошлые годы! — поднимаю я руки с половником к потолку и слышу тихое хихиканье онни. — И что? Помогает? — Ага, — хихикаю в ответ. — Так! Дамы подвиньтесь, сейчас обследовать территорию будем! — на кухню ворвались Хосок, Намджун и Тэхен. — Вот и посидели в тишине, — слышу бурчание Трей-онни, — Я наверх. — Удачи! — в шутку хихикаю я, продолжая помешивать овощи на сковороде. Парни никак не мешали в готовке, просто шебуршались по углам, переговариваясь. Я, честно говоря, особо-то не вслушивалась, все равно все было прекрасно слышно. Тэхен продолжал настаивать на сверхъестественных причинах происходящего, и не знаю каким образом, но одну интересную мысль до Намджунова, обычно рационального сознания, он довел. — Может все не так, как мы думаем? Может этот домик арендовать не так уж и дорого стоило? Может он по скидке был? Может, у него репутация дурная, может тут прибили кого, или храм какой древний снесли? На фоне необъяснимой щедрости БигХит-Энтертемент и очевидного отсутствия видеокамер, пытливый мозг Намджуна был готов рассматривать и не такие варианты. Так что, тут же, на кухне, наш очень-очень умный командир обратился к источнику знаний: полез за телефоном и вступил в связь с гуглом. Пролистав, под нашими заинтересованными взглядами, несколько страниц, Намджун объявил: во-первых, стоимость аренды дома ничем не отличается от прочих, с ним сравнимых по месту и качеству, во-вторых, никаких мифов и легенд с ним не связано, (Ну, это мы еще посмотрим, явно читалось на лице Тэхена), ну и в-третьих, местная мифология — это интересно! Зависшего в телефоне Намджуна бережно вывели с кухни и посадили на ближайший диван в холле. — Это надолго, — заговорщически шепнул Тэхен. А вот Хосок старался соблюдать со мной максимально возможную дистанцию. Правильно делал, между прочим.***
Ужинали мы поздно, ни менеджеров наших, ни хореографа так и не дождались, оставила им ужин в холодильнике. За столом сидели тихие, измученные поисками того, чего нет и пришибленные, косились друг на друга, разумно помалкивая, один только Намджун, попадая то мимо рта, то мимо тарелки, знакомил нас с местным Миром Сверхъестественного. — …Вот! Еще! Слушайте! Якша. Разновидность природного духа. Якша бывает мирным существом, оберегающим лес и горы, а может быть монструозным духом, как демоном, который не прочь полакомиться заблудившимся путником в лесной глуши… — На Намджун-хена похож, — едва слышно шепнул Чонгук соседу. Тут Намджун как раз решил обратить внимание на нас, виновников переполоха. Хотя с чего именно МЫ с Юнги стали виновниками — бог весть! — Ну, нуна, ну признайся, вы же пошутили? — Ты о чем это сейчас? Опять со своим приколом про исчезновение? — грозно спрашиваю я, используя весь свой опыт срочных замен уроков, когда один болеет, другой уехал, а третий коллега и вовсе в запое… Юнги, оторвавшись от еды, укоризненно смотрит на мемберов, мол, вам еще не надоело? Кстати, как я выяснила, пробежавшись до нашей с Трей-онни комнаты, пакет из моего чемодана исчез. И забытая кофта из прихожей тоже. Интересно, как и когда они вернутся? Длинный сумасшедший день почти завершен, солнце опустилось ниже туч, светит на прощание, сегодняшнее приключение кажется сном или вымыслом, а от пристального взгляда Трей-онни хочется укрыться, или хотя бы почесать между лопаток. Но я упорно заполняю страничку за страничкой в тетради: «Господствует единство ясности и простоты, которое принесет Вам пользу, если достойные замыслы Вы будете проводить в жизнь достойными средствами. Время высшей активности еще не настало. Судьба скоро улыбнется Вам, но лишь в том случае, если Вы умеете терпеливо ждать. Порой Вы слишком озабочены любовными делами, но не волнуйтесь, все Ваши желания исполнятся в свой срок». Да, эти бы слова да Богу в уши… Вот кстати, можно ли считать нашу с Юнги сегодняшнюю деятельность достойной? Или хотя бы этически оправданной? А деятельность Хосока и Трей-онни? Хотели-то они как лучше… А получилось? За полуоткрытым окном слышны обрывки разговоров, это, бантаны проверяют в садике каждый камень и каждый фонарик на предмет скрытых камер. Собственно, никто уже не пытается ничего найти, просто «нам нужен комплит!» — сказал Намджун, что бы это ни значило. Правда сам при этом куда-то свалил в компании Сокджина… Ну, комплит, так комплит. Если нужен, значит нужен. Бродя по влажным дорожкам и обследуя высокий забор, дети ведут сугубо мужской разговор. — …И все-таки, хен, разве ты не собираешься помириться с нуной? —ноет провокатор Тэхен, одновременно подпрыгивая на носочках, чтобы заглянуть за край высокого забора. — А мы и не ссорились, — отбивается Юнги. Они с Тэхеном оба знают, что именно сегодня приключилось, и что камер рядом нет и не предвидится, однако вовсю изображают бурную деятельность. Юнги, например, осматривает шезлонги. Снизу. Беседу могут слышать все желающие, как в доме, так и на улице, поскольку тему обсуждают в полный голос — перекликаясь! Ну, прекрасно, я тоже послушаю. Ведь, и правда, интересно. — Ну хен, хен? — Тэхен-а, — отзывается Юнги, в своей угрожающей манере. — Да, хен? — Что делают с особо любопытными? Даже я напряглась. — Рассказывают им, чтобы они замолчали? — Хосок, и ты туда же? — Мне тоже интересно! Вы же оба такие скрытные, что ничего понять невозможно! — А вам надо обязательно понимать? — Ну мы же за вас переживаем, правда, парни? Мы же помочь хотим! — Переживайте где-нибудь в сторонке! Эксперты по ухаживаниям! Вот, реально, среди вас тут есть хоть один, кто знает, как правильно ухаживать за девушками? Намджуна не предлагать! Тяжелый хоровой вздох ему ответом. И лишь Тэхен не унывает: — Э… Можно же в интернете почитать? Вот! Я сейчас! — Он серьезно? — Он — Тэхен! — поясняет Чонгук очевидное. Зачистка территории забыта, всем интересно, в конце концов, вдруг еще одна девушка в их сообществе объявится, а они и не готовы? — Тут написано, что это на все сто процентов сработает, деловито объявляет Ким, — Так… «Что такое вообще ухаживания за девушкой? Это небольшой конфетно-букетный период перед с-сексом, вовремя которого ты завоевываешь и приручаешь ее…» — Что за бред? Приручение? — кашляет Юнги, — Ты что за сайт нашел?! Тэхен на несколько секунд замолкает… но не сдается! — «Что нельзя делать во время ухаживаний», — продолжает Тэхен, начиная тараторить, — «Не нужно ей постоянно писать. Так делают все подряд и этим надоедают. Так ты ставишь ее на пьедестал. Не нужно смотреть на нее такими глазами — это прямой путь в подкаблучники и тряпочки» — Я пошел отсюда. — Ну, хен! Ну послушай просто! Вдруг там будет что-то адекватное! «Проявлять мега-заботу. Тобой будут просто пользоваться» Тишина в саду становится какой-то густой и угрожающей. — «Не будь правильным! Таких френдзонят. Стань альфачом!» — Да вы где тут альфу увидели? — бурчит Мин, — На меня посмотри, ручки-сосисочки, ножки-палочки! А вот тут я бы поспорила! — Хен, ты в хорошей форме… — неожиданно встревает Чимин. — Тут еще есть, — не может уняться Тэхен — О нет. — «Забей болт. За такими обычно и бегают девушки. Первое. Действуй четко по инструкции. Парень, если ты нашел женщину своей мечты не вылизывай ее. Сверху должен быть ты» Так. Пока сверху я. На втором этаже! — Парни, кто там поближе… Дайте ему уже по башке, — слабым голосом просит Юнги, и неожиданно переходит на крик: — ПОКА Я ЕГО САМ НЕ УБИЛ! — Тут так написано! — жалобным голоском отзывается Ким-младший, которому немедленно прилетело с трех сторон сразу, причём Чонгук был успешней других, руки длинные, навыки спортивные. Но я все равно круче! Метко брошенные один за другом шлепки, первый для пристрелки, второй — контрольный в голову, прервали жалкий крик Тэхена, провокатора и тайного гения! — У меня теперь будет сотрясение мозга... — Ничего страшного, ты им все равно не пользуешься, — язвит Чимин. А я оглядываюсь в поисках боеприпасов. О! Вот оно! Как раз подойдет! — Бантан, спасайтесь, у нее там стул! — Прости его, он больше так не будет! — пытается разрядить обстановку Хосок. — Шинлин, поставь стульчик, поставь, вот тебе мои тапочки, — это Трей-онни выбегает на балкон. Но лучше всех меня знает Юнги: — Не надо, чаги! Он же денег стоит! И правда, чего это я? — Тэ! Завтракать не приходи! И обедать! С этими словами я гордо покидаю балкон. Трей-онни заползает следом, задыхаясь от смеха. — Тебе смешно, а мне обидно! Вот что они к нему пристали, он же смущается! — пробую я объяснить причину своего возмущения. Простила ли я онни? Да, простила. Буду ли я мстить? Еще как!!! ...За дверью слышны невнятные переговоры типа «ты, нет, ты, а что сразу я, …» робкий стук, и на пороге обнаруживается Тэхен в компании Чонгука. — Нуна, мы это… Ты тут туфельки ...уронила. Робко улыбающийся Чонгук протягивает мне шлепки, не более пяти минут назад совершившие полет с балкона. Но это фигня, на фоне подношения Тэхена. В его руках — чистенькие и практически сухие балетки, спрятанные мной во время ливня под кустом, как раз перед штурмом балкона. — Спасибо, мальчики! — вот и все, что остается мне сказать.