***
Когда Чуя открыл глаза в следующий раз, комнату заливал солнечный свет. Рядом никого не было. Зевнув, Чуя растянулся по всей кровати и подумал: может, ночное происшествие ему приснилось? Но стоило провести рукой по простыне, как сомнения улетучились: она была еще теплой. Услышав тихие шаги, Чуя оглянулся на дверь. Через несколько секунд в спальне появился Дазай. С двумя чашками кофе, одетый в одни штаны, он выглядел невероятно по-домашнему. Заставив себя сесть, Чуя молча смотрел на Дазая. Тот остановился у кровати и, весело блеснув глазами, протянул ему чашку. — Не знал, что ты можешь так долго спать. Неужели вчера я так тебя вымотал? Машинально взяв чашку, Чуя даже не отреагировал на подколку — настолько поражен он был видом Дазая. — Твой глаз... Дазай склонил голову набок и недоуменно выгнул бровь, словно это не он, а Чуя вел себя странно. — А что с ним? — Ты без повязки. — Ну, мы в бегах, так что моя привычная аптечка вне зоны доступа, — объяснил Дазай, отпивая из своей чашки. Объяснения проще и логичнее и пожелать было нельзя, но оно не отвечало ни на один из мучивших Чую вопросов. Он заглянул в изучавшие его карие глаза. Взгляд Дазая был как всегда непроницаемым, но теперь он практически парализовывал. Секунда ушла на то, чтобы осознать: со вторым глазом Дазая все в порядке. Потом Чуя посмотрел ниже, на грудь, бледную из-за вечных бинтов, но чистую, не считая нескольких шрамов, которые, видимо, появились за время работы в якудза. Чуя впервые видел Дазая, который не прятался, — ни за своими бинтами, ни за дорогими костюмами — и невольно вспомнил, что всего несколько часов назад видел его как никогда уязвимым. Было ясно: Дазай не собирался объяснять свою странную манеру одеваться, и потому Чуя уцепился за последнюю мысль: — Ты хорошо спал? Дазай едва заметно прищурился — Чуя заметил это лишь потому, что внимательно наблюдал за реакцией — однако его голос не выдал никаких чувств: — Я спал бы лучше, если бы ты не разлегся по всей кровати. И как такой коротышка может занимать столько места? Фыркнув, Чуя переключил свое внимание на чашку и сделал глоток на пробу. Кофе оказался именно таким, как он любил, с ноткой сладости, не перебивавшей вкус. Еще один наглядный пример тому, что у Дазая на него целое досье, а он не знает о Дазае почти ничего. Сглотнув горечь, вызванную последней мыслью, Чуя снова сменил тему — должен же этот мудак согласиться хоть о чем-то поговорить. — С чего начнем? Дазай пожал плечами. — Я решил, тебе захочется внести свой вклад, и еще не думал над планом. — Хрень собачья, — тут же отозвался Чуя, — у тебя уже наверняка с полдюжины идей. Ответ раздался не сразу. Пригубив кофе, Дазай отвел взгляд и изменился в лице так быстро, что Чуя не успел ничего понять. — У меня есть идеи, десятки идей, но Призраки уже доказали, что только лишь идеями их не обыграть, — наконец сказал Дазай. — Я не уверен, что хотя бы один из моих планов увенчается успехом. Сомнение ему не шло. Он говорил слишком медленно, словно не знал, как будут восприняты его слова. — Ты не знаешь, что делать, — прямо сказал Чуя. Он хотел убедиться, что понимает ситуацию правильно, потому что таким Дазая он еще не видел. Дазай приподнял уголок губ в сухой улыбке. — Уверен, теперь ты понимаешь, почему я предпочел притвориться мертвым, лишь бы не признаваться в этом Мори. — Нет, не понимаю, — отозвался Чуя, пытаясь по лицу понять его истинные мотивы. — Ты не боишься смерти. Не отличаешься беззаветной верностью Мизушима. Даже не представляю, с чего бы тебе переживать из-за недовольства Мори. — То, что я не живу исключительно кланом Мизушима, не значит, что верность мне незнакома, — снова пожал плечами Дазай и наконец-то посмотрел на Чую. В карих глазах горел вызов, мол, только попробуй еще что-нибудь спросить. Открытое столкновение — вещь коварная. Играть в слова и чувства с Дазаем один на один — дело заведомо проигрышное. Чуя понял это почти сразу после их встречи. Тоже пожав плечами, он допил свой кофе и вылез из постели. — Тогда нам просто нужно раздобыть больше информации. — Ясное дело, — пробормотал Дазай. Чуя направился к шкафу и начал искать вещи, которые были бы ему не слишком велики. Он вытащил одну из рубашек, посмотрел на Дазая и поинтересовался: — Ты когда-нибудь работал на кого-то, кроме Мори? — Задаешь вопрос, ответ на который уже знаешь, да, подставка для шляп? — Нет, не работал, — продолжил Чуя, не ведясь на подначку. — Ты не привык выполнять грязную работенку, но в своей безграничной мудрости решил, что нам лучше обойтись без помощи кланов. Значит, ей придется заняться самим. То есть отправиться в город за информацией и попытаться чего-нибудь нарыть. Если, конечно, такое тебе под силу? — Чуя многозначительно замолчал, давая издевке повиснуть в воздухе. — Я не впервые в бегах, — сдвинул брови Дазай. А вот это уже интересная деталь. Надо попытаться выяснить подробности, но как-нибудь в другой раз — когда Дазай ослабит оборону. — Реши уже что-нибудь, и займемся делом, — сказал Чуя, вернувшись к изучению шкафа. — Но сначала раздобудем мне вещи по размеру.***
Наконец-то коридор опустел. Почти весь свой перерыв Ацуши болтался возле кабинетов начальства. Глаза неотрывно следили за одной из дверей — той, что была ближе всех к черному ходу. За ней находился человек, который был достаточно влиятелен, чтобы занимать кабинет более роскошный, но Ацуши по себе знал: от вбитых смолоду привычек избавиться сложно. В конце концов, как раз поэтому сам Ацуши настоял на том, чтобы его стол стоял у самого выхода, хоть там и было тесно. Ацуши выскользнул из тени своего укрытия и, пряча лицо за кипой документов, быстро направился к нужному кабинету. Решительно постучал и, едва дождавшись «войдите», вошел и закрыл за собой дверь. Из-за стекол круглых очков на него уставился цепкий взгляд карих глаз. — Не ожидал тебя увидеть, Ацуши-кун. Мне казалось, ты хочешь пробиться в департаменте своими силами. Ацуши опустил документы и склонился в поклоне. — Мне нужна ваша помощь, Анго-сан. Отчаяние в его голосе заставило Сакагучи Анго вскинуть брови, отложить в сторону ручку и обратить на него свое безраздельное внимание. — Что случилось? — Дазай. Повисло молчание. Оно так затянулось, что Ацуши стало не по себе, а спина заныла от глубокого поклона. — Запри дверь, — наконец пробормотал Анго. Ацуши выпрямился, глянул на него украдкой, надеясь получить подсказку о том, какой оборот примет разговор. Но лицо Анго было таким же непроницаемым, как у Дазая, и Ацуши, приготовившись к худшему, повернулся и закрыл дверь. — Садись, Ацуши-кун, — заговорил Анго, как только щелкнул замок. Ацуши подчинился так торопливо, что он сдержанно улыбнулся: — Успокойся, я на тебя не злюсь. Только беспокоюсь. Я помог тебе устроиться сюда с условием, что ты не последуешь по стопам Дазая. А тот пообещал, что сведет общение с тобой к минимуму. Если увязнешь в его делах, то рискуешь снова оказаться на улице. — Он в беде. — Дазай всегда в беде, — пренебрежительно фыркнул Анго. — Он — якудза. Ацуши покачал головой и раскрыл верхнюю из принесенных им папок. Вытащил оттуда фото и положил поверх документов, над которыми работал Анго. Зрелище было не для слабонервных: тела, выложенные вдоль улицы и изуродованные так, что пришлось простынями накрыть. Рядом легло второе фото: обрушившийся, уничтоженный дом, стоявший посреди приятного района. Череду закончило фото убитой, изувеченной почти до неузнаваемости пары. — Я знаком с твоим последним делом, — вздохнул Анго. Безразличие, с которым он смотрел на снимки, говорило о том, что такие ужасы ему знакомы. — Куникида более чем способен справиться с расследованием. Я также в курсе, что подвижек в деле пока не было, не считая заключения о том, что случившееся — результат каких-то разборок якудза. Известие о том, что Анго отслеживает его дела, вызвало у Ацуши не удивление, но слабую улыбку: тот, как мог, приглядывал за ним. Улыбка быстро погасла, и Ацуши объяснил: — Прежде, чем Дазай пропал, его видели входящим в это здание. Мы не думаем, что он погиб, но что бы там ни случилось, он в беде. Карие глаза снова обратились к Ацуши. — Кто это «мы»? Дазай хорошенько бы отругал его за такой прокол. Поморщившись, Ацуши признался: — Я не хочу раскрывать свои источники. — Ацуши, если станет известно, что ты утаиваешь информацию, ты можешь оказаться в тюрьме, — резко сказал Анго. — Будет еще хуже, если выяснится, что ты сотрудничаешь с якудза, чтобы помешать расследованию… Акутагава в этом замешан? Ацуши собрался с духом, понимая, что сейчас все может пойти прахом, и выпалил: — Накахара-кай и Мизушима-гуми заключили альянс. Дазай вступил в брак с Накахарой Чуей. — Анго посмотрел на него во все глаза и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Ацуши продолжал: — Альянс распался, потому что Дазая с Накахарой сочли погибшими. Кланы вернулись к войне, и во всем этом активно замешана какая-то третья сторона. Я работаю с… — поколебавшись, Ацуши признался: — с группой тех, кто верит, что Дазай с Накахарой еще живы. Анго приподнял очки и потер переносицу. — Эта «группа» — члены клана Мизушима? Помявшись, Ацуши признался: — Частично. — Ты неофициально работаешь с членами кланов Мизушима и Накахара над делом, которое расследует Особый отдел по делам одаренных? — обреченно подытожил Анго. — Здесь дело не только в Дазае, это трехсторонняя война якудза, в ходе которой могут пострадать сотни невинных людей. — Если мы докажем, что Дазай с Накахарой живы, кланы могут перезаключить договор о перемирии, — настаивал Ацуши. Страдальчески вздохнув, Анго взглянул на настенные часы. — О чем ты хотел попросить? — Сразу после того, как… — Ацуши замолчал, проглотил ком в горле, — сразу после тех событий, Дазай-сан пропал. По словам Рю, ходили слухи о том, что он пропал, чтобы кого-то там выследить, но босс Мизушима нашел его и привел обратно. Рю сказал: если кто и знает, чем Дазай тогда занимался, так это вы. Он думает, что информация о тогдашних передвижениях Дазая поможет понять, где он мог спрятаться. — Этот парнишка всегда был куда умнее, чем Дазай считал, — сдержанно улыбнулся Анго и побарабанил пальцами по столу, обдумывая просьбу. Потом резко поднялся и сказал: — Я в курсе слухов и кое-каких совпадений, но и только. Знаю людей, которые могли поддерживать с ним связь. Ничего определенного. Я рассчитываю на то, что если поделюсь с тобой этой информацией, ты передашь ее Акутагаве, который и будет проверять эти зацепки. Ты же и дальше будешь законопослушным гражданином. Это понятно? С этими словами Анго подошел к книжному шкафу, стоявшему возле двери, и взял рамку с фотографией. Ацуши тем временем тоже вскочил и усердно закивал. — Абсолютно. Я не пойду на ненужный риск. — Меня беспокоит то, какой риск ты сочтешь нужным, — посмотрел на него Анго. — Если тебя поймают, я помочь не смогу. — Знаю. Анго вытащил из-за рамки карту памяти и протянул Ацуши. — Надеюсь, я об этом не пожалею. Если увидишь Дазая, не говори, от кого у тебя информация. Ацуши с благодарностью взял карту памяти и снова поклонился. — Спасибо, Анго-сан. Я буду осторожен.***
Сейчас так и хотелось пошутить о том, что после смерти Чуя стал как никогда свободным. Скажи он об этом вслух, Дазай бы с готовностью пошутил. В толпе Чуя чувствовал себя не в своей тарелке — практически беззащитным. Он не помнил, когда в последний раз бывал среди обычных людей без как минимум одного телохранителя, который бы присматривал за ним, защищал и заботился о том, чтобы он не исчез. В этом море людей, спешащих по своим делам, только Дазай заметит, если Чуя растворится в воздухе. А Дазай смотрел куда угодно, но только не на него, без устали сканировал улицы в поиске чего-нибудь странного, любого намека на неприятность. Он заменял собой целую группу наблюдения, этот лейтенант якудза, который напялил на себя футболку с принтом и фланелевую рубашку, а руки засунул в карманы потрепанных джинсов. Хоть Дазай и смотрел все время по сторонам, Чуя чувствовал: часть внимания сосредоточена на нем. Это было заметно по тому, как Дазай двигался — не настолько далеко, чтобы потерять Чую из виду, но и не настолько близко, чтобы прикоснуться. Стоило Чуе прибавить шагу, чтобы обойти группу туристов, как Дазай тут же подстроился, не отстав и на полшага. Он двигался с Чуей в едином ритме, так, что это казалось совершенно естественным. Когда они вошли в торговый центр, Чуя инстинктивно пригнул голову — не дать камерам слежения четко запечатлеть его лицо. Хватит одной случайности, чтобы кто-нибудь понял: Дазай с Чуей не так уж и мертвы. — Я в магазин, — сказал Чуя. Это были его первые слова с тех пор, как они вышли из дома. — У тебя пять минут, — отозвался Дазай, сканируя окружающее пространство. Чуя в ответ закатил глаза: — Я профессионал. Я в курсе, как это работает. — Будь ты профессионалом, без проблем бы ходил в моей одежде до конца задания. Веселые нотки в голосе Дазая сопровождались легкой усмешкой, и Чуя, кашлянув, отвел взгляд. — В драке от меня не будет толку, если буду вечно спотыкаться о твои дурацкие штаны. Дазай тихо рассмеялся, но настаивать не стал. Чуя решил не ждать, пока тот скажет что-то еще. Развернулся и нырнул в магазин, пытаясь игнорировать дрожь, стекшую по позвоночнику под откровенным взглядом Дазая. Верный своему слову, он быстро лавировал между стеллажей и брал вещи с вешалок, едва взглянув. Чую всю жизнь учили, как менять образ, поэтому он точно знал, что ему нужно. Даже задумываться не приходилось. Он знал, какие вещи помогут смешаться с толпой, какую роль ему играть, когда он выйдет с Дазаем на улицу. Он свалил ворох одежды на прилавок — лишь то, что мог унести в сумке, которую подобрал у входа — заплатил наличкой, робко улыбнулся продавщице и поблагодарил. Получив чек, дернул себя за рукав. — Эм, а у вас тут можно переодеться? Продавщица была немногим старше Чуи, лет на пять, не больше, но она тут же вскочила и, глядя на него с сочувствием, повела в примерочную. — Не торопитесь. Позовите, если понадобится помощь. Слегка поклонившись, Чуя снова поблагодарил ее и вошел в примерочную. Едва за ним закрылась дверь, как он торопливо стянул с себя вещи, сорвал с покупок бирки и переоделся, превращаясь в другого Чую. Выбранная рубашка была большевата, но свободный покрой скрывал арсенал кинжалов, который даже сейчас оставался при нем. Наброшенная поверх кожаная куртка — дополнительная мера предосторожности, лишний слой одежды, который скроет оружие от чужих глаз. Свои приметные волосы Чуя забрал в хвост и спрятал под шапочку так, чтобы на лицо падало лишь несколько прядей. Остальные вещи засунул в рюкзак и бесшумно выскользнул из примерочной. Стоило ему поравняться с Дазаем, как тот направился прочь от магазина. Они пробыли там недолго, никто из свидетелей не сможет дать их четкого описания. Чуя подождал, пока они не вернулись на шумную городскую улицу, и тихо спросил: — Куда мы идем? — В кафе. Такого ответа он не ожидал. — Что, правда? — Я есть хочу, — кивнул Дазай и направился вдоль по улице. Чуя пошел следом, пробормотав: — Тогда надо было завтракать нормально, а не двумя чашками кофе. Дазай привел Чую в маленькое тихое кафе. Прохожие миновали его, направляясь в офисы компаний, расположенные на верхних этажах здания. Дазай скользнул за столик, Чуя хотел было сесть напротив, но Дазай покачал головой и потянул его на место рядом. Это все не просто так. Чуя впился в Дазая ищущим взглядом, потом сел и принялся ждать, пока тот раскроет свои карты. Появился официант и поставил перед ними две чашки, хотя они ничего не заказывали. Дазай к своей не притронулся, даже не взглянул в сторону меню. Проголодался он, как же. — Что мы здесь делаем? — поинтересовался Чуя. — Расслабься. Ты сам сказал: одни мы не справимся. Они прождали пять минут. Дазай довольствовался тем, что барабанил пальцами по столу и пялился в окно. Кто-то сел за столик позади. Официант принес новому посетителю чашку и, не взяв заказ, вернулся в служебное помещение. — Надеюсь, у тебя что-то важное, Дазай. Было тяжело не обернуться, когда находящийся позади мужчина заговорил. Инстинкты молили собраться, схватиться за рукоятку ножа, сделать что-нибудь, чтобы сохранить их тайну. Чуя стиснул кулаки под столом. Дазай накрыл его руку своей, но от окна не отвернулся. Он сидел так, словно не слышал, как его назвали по имени. Его непринужденность помогла Чуе успокоиться, и он сосредоточился на разговоре. Дазай знает, что делает. Пока что в это можно было верить. — Как дела на работе, Куникида-кун? Послышалось фырканье. — Загадочный одаренный из числа якудза обрушил на сорок человек целый дом. Как я понимаю, ты связан со случившимся? Дазай расплылся в широкой улыбке. — Вполне возможно, мне случилось побывать в том доме. — Кто сейчас с тобой? — Эй, Куникида-кун, ты знал, что я наконец-то исполнил свою мечту? — промычал Дазай, словно вопроса и не было. — Я блаженно мертв. — Все думают, что ты умер? — Ну а как я мог пережить тот вечер? — легкомысленно спросил Дазай. — Раз ты мертв, то почему по-прежнему достаешь меня? — К сожалению, я привязан к этому миру, пока не улажу незаконченные дела. Я — лишь один из сотен призраков, наводнивших наш прекрасный город. Повисло долгое молчание. Когда Куникида наконец заговорил, то понизил голос до шепота, словно боялся, что в пустом кафе их кто-то подслушает. — Тебе известно, что я работаю не в отделе по борьбе с оргпреступностью. Я не знаю, что собой представляет эта твоя таинственная организация. Улыбка Дазая приобрела ядовитый оттенок. — И тем не менее, ты в курсе о ее существовании. Некоторые якудза не знают и этого. — У тебя же есть свой человек среди охотников на якудза, почему его не спросишь? — Предпочту вести разговор не из тюремной камеры. Мне просто нужна зацепка. Куникида испустил многострадальный вздох, и Чуя услышал, как заскрипела по бумаге ручка. Послышался звук отрываемого листа, и в поле зрения появилась записка. Чуя взял ее, развернул и нахмурился, прочитав название художественной галереи на территории Накахара. — Вот где они ошиваются в последнее время. Но за местом ведется тщательное наблюдение, так что лучше вам держаться от него подальше. Дазай легонько подтолкнул Чую плечом. Тот послушно скользнул с места и поднялся на ноги. Дазай поднялся следом, вытащил из пальцев Чуи записку и положил себе в карман. — Разве ты не знаешь, что мертвецам бояться нечего? — Тогда от чего ты прячешься? — парировал Куникида. Дазай изменился в лице, и Чуя был готов поклясться — в кафе похолодало на несколько градусов. Но Дазай быстро вернул себе невозмутимость, закинул ему на плечо свою длинную руку и подтолкнул к выходу. — Рад был повидаться, Куникида-кун! Дверь за ними закрылась прежде, чем Куникида успел ответить.***
Хотя карман жгла серьезная зацепка, в галерею они в тот день не отправились. Они столько раз проигрывали Призракам, что теперь, похоже, Дазай затеял партию подлиннее и хотел собрать на руках все козыри, прежде чем нанести удар. Так Чуя и хотел действовать с самого начала, и его не беспокоило то, что они весь день блуждали от одного информатора к другому, а не бросились сломя голову в очередное сражение. Как и следовало ожидать, они мало что выяснили. По крайней мере, о Призраках — те не зря снискали себе такое прозвище. А вот про два других клана разговоров ходило немало. Ползли шепотки о конфликте между боссами Мизушима и Накахара, о пошатнувшемся альянсе, о том, что все это было тщательно продуманным планом по уничтожению рода Накахара. Говорили о жертвах — за одну ночь с тех пор, как оба клана вернулись к старой вражде, их число заметно возросло. Информаторы говорили о жертвах таким довольным тоном, словно давно ждали, когда пошатнется господство двух группировок. Чую выводили из себя злорадные истории о том, как где-то в переулке перебили целый отряд, а в порту обнаружили несколько тел членов клана Накахара. Поэтому он опускал глаза и сцеплял руки за спиной, изо всех сил стараясь не вздрагивать каждый раз, когда очередной информатор вываливал на них сведения о количестве убитых. Дазай воспринимал это спокойно и практически не реагировал, когда слышал о том, что членов Мизушима-гуми расстреливали или подрывали. По мере того, как день переходил в ночь, а записка Куникиды по-прежнему оставалась их единственной зацепкой, Дазай все больше терял терпение. Он излучал такую темную ауру, что все вокруг расступались. И это несмотря на то, что Дазай с Чуей больше походили на студентов, чем на мафиози. С каждым разговором Дазай сдерживал себя все хуже, говорил все резче. К закату информационные брокеры и вовсе стали отказываться с ним разговаривать. Торопливо шептали Чуе то, что знали, не позволяя Дазаю приближаться, и то и дело поглядывали на него — будто хотели убедиться, что тот на них не набросится. — Что с тобой не так, мать твою? — зашипел Чуя, отойдя от четвертого информатора, который не стал разговаривать с Дазаем. — Не так? — выгнул бровь Дазай. Чуя замер, схватил его за руку, заставляя остановиться, и развернул к себе. — Я буквально чувствую, как ты теряешь терпение. Неужели ты думал, что мы за один день отыщем ответы? Карие глаза сузились. — Я знал, что будет непросто, но не думал, что в буквальном смысле невозможно. — Что именно? — Никто ничего не знает, вообще ничего, — объяснил Дазай, пренебрежительно махнув свободной рукой в сторону последнего информатора. — Мы живем в огромном городе, Чуя. Так или иначе возникают слухи, потому что нельзя ничего сделать так, чтобы никто об этом не услышал. Вчера альянс распался, и все уже в курсе. А ты хоть представляешь, как мне пришлось постараться, чтобы сохранить в тайне само его существование? — На Призраков изначально было тяжело нарыть информацию, потому мы и оказались в таком дерьме, — пожал плечами Чуя. Дазай нахмурился, вырвал руку и направился дальше. Бросив сердитый взгляд ему в спину, Чуя пошел следом. В уме он снова и снова проигрывал их разговор — пытался понять, что именно так разозлило Дазая. Они покинули нейтральную территорию и оказались в квартале красных фонарей. Как раз здесь они получили первую настоящую зацепку, ведущую к Призракам, и Дазай, видимо, надеялся, что удача улыбнется им снова. Но находиться здесь было опасно. Несмотря на темноту новолуния и на то, что они считались мертвыми, приходилось каждую секунду быть начеку. Чуя активно высматривал и обходил членов клана Накахара, которые могли его узнать и раскрыть всю маскировку. Дазай повел Чую в бар, который располагался неподалеку от того заведения, где прошла его первая миссия с Мизушима. Внутри было шумно и людно. Чуя сморщил нос, пробираясь за Дазаем к барной стойке. Стоило тому махнуть, как рядом тут же возник бармен и, подмигнув, поставил перед ним выпить. — Ты несколько дней как не заглядывал, — сказал бармен, наклонившись вперед. — Работы много? — Можно и так сказать, — пробормотал Дазай и взял стакан с таким видом, словно захаживал сюда каждый вечер. Впрочем, сама эта мысль казалась бредовой. Несмотря на альянс, у Кое бы инфаркт случился, узнай она, что лейтенант Мизушима — частый гость в сердце территории Накахара. Но судя по тому, как Дазай смотрел по сторонам, по тому, как приподнял стакан, когда кто-то с ним поздоровался, он явно чувствовал себя как дома. — А здесь сегодня людно. Бармен охотно закивал. — Народ держится подальше от местечек на окраине. Говорят, там становится шумновато. Якудза шалят или что-то такое. Чуя нахмурился. Накахара-кай всегда вели деловые операции поближе к центру квартала, там было легче смешаться с толпой и ускользнуть незамеченными. Вести дела на окраине — более чем необычно. Чуя огляделся, пытаясь определить, много ли завсегдатаев среди посетителей, но те толкались со всех сторон, воняя дешевой выпивкой и табачным дымом. В каком-нибудь другом месте Чуя нарыл бы больше информации. — Я скоро вернусь, — пробормотал он, подождал, пока Дазай кивком дал понять, что услышал, и снова влился в толпу. Выйдя в ночь, Чуя огляделся по сторонам. Внимание тут же привлек знакомый зеленый плащ, мелькнувший на периферии зрения. Чуя прижался к ближайшей стене, высматривая его обладателя. Скрываясь в тени здания, Тачихара разговаривал по телефону. Судя по всему, он почему-то был здесь один. Чуя осторожно приблизился: из всех снующих по округе членов Накахара-кай, именно Тачихара, вероятнее всего, был связан с поиском Призраков. Сделай Чуя еще пару шагов — услышал бы, о чем говорит Тачихара, но тут из-за угла показалась девушка. Светлые волосы, заправленные за ухо, черный костюм, совершенно неуместный в этом районе, где у нее нет причин находиться. С ней в ногу шла девушка в длинном черном плаще, который был как две капли похож на плащ ее брата. Они остановились возле Тачихары. Тачихара убрал телефон в карман и перекинулся парой слов с Хигучи. Все трое вели себя настороженно, но между ними не ощущалось враждебности, которую ждешь от членов воюющих кланов. Хигучи передала Тачихаре какую-то записку и, как ни в чем ни бывало, пошла дальше, оставляя с ним Гин. — Прошу прощения. — Чужой голос заставил Чую вздрогнуть. Оторвав взгляд от необычного рандеву, он увидел перед собой невысокую женщину. Та извиняюще улыбнулась: — Я немного заплутала. Где-то здесь должна быть чайная, у меня там встреча. — А мы с вами раньше не встречались? — спросил Чуя, немного прищурившись. Женщина задумчиво поджала губы. — Не думаю. Я в городе всего день, погостить приехала. Сама я из Киото. Вы там когда-нибудь бывали? Чуя посмотрел обратно на угол, за которым наблюдал, и обнаружил, что Тачихара с Гин пропали. Он подавил вздох, наградил женщину улыбкой и подробно объяснил, как добраться до ближайшего чайного домика. — Думаю, теперь я смогу его найти, — сказала женщина и, покопавшись в сумочке, достала серебряную заколку. На заколке трепетала, сверкая синими камешками, бабочка. — Не уверена, что заколка вам пригодится, но позвольте преподнести ее в знак благодарности. Чуя взял заколку, игнорируя легкую дрожь в руках. — Спасибо. Радужно улыбнувшись, женщина пошла прочь и через несколько мгновений растворилась в толпе. Чуя снова посмотрел на заколку, пытаясь прогнать детские воспоминания о такой же, сверкающей в маминых волосах. Умом он понимал — существуют десятки, даже сотни таких же заколок, но подступившая к горлу тошнота все равно не утихала. Чуя положил заколку в карман и снова просканировал окрестности — просто на всякий случай. Он не думал, что и правда найдет Тачихару с Гин. Так их и не увидев, он вернулся в бар и направился к Дазаю, который за все время даже с места не сдвинулся. Стоило Чуе приблизиться, как бармен посмотрел на него и лукаво улыбнулся. — А вот, наверное, и ваш благоверный? — Вопрос лишил Чую дара речи, а бармен тем временем продолжал: — Добрая вы душа, раз отпускаете муженька в город по ночам. Большинство постоянных клиентов испаряется, стоит им наконец обзавестись семьей. Дазай что-то неопределенно промычал и поставил на стойку опустевший стакан. Бармен тут же повторил. Чуя смотрел, как в стакан льется янтарная жидкость, и его и без того натянутые нервы раскалились до предела. Он попытался вспомнить, съел ли Дазай за весь день хоть крекер. Ответ пришел быстро, и в сочетании с остальными странностями вечера вынудил Чую взять ситуацию в свои руки. Он выудил из кармана несколько купюр, положил на стол и коротко кивнул. Бармен тут же все понял, двумя пальцами отдал Дазаю честь и пошел обслуживать других посетителей. — Возвращаемся в убежище, — объявил Чуя. — Неужели? — скептически спросил Дазай, глядя на него поверх стакана. — Да, если только ты не хочешь, чтобы я устроил скандал и раскрыл всем Накахара в радиусе пяти кварталов, что мы еще живы. В ответ на угрозу Дазай фыркнул, допил содержимое стакана и поставил его на стойку. Затем оттолкнулся от нее и окинул Чую колючим взглядом. — Вперед, напарничек.***
Обратная дорога прошла в напряженном молчании. Чуя не смотрел на Дазая, пытаясь обуздать клокочущие внутри чувства. Карман жгла заколка — точная копия той, что носила мама. Чуя был готов поклясться в том, что уже встречался с женщиной, которая подарила эту заколку, вот только не мог вспомнить, когда и где. Из головы не шли Тачихара с Гин и Хигучи, которые тайно встречались несмотря на то, что их кланы вернулись к войне. Вишенкой на торте был «напарник», которому, судя по всему, и доверять нельзя. Когда его терпение лопнет, было лишь вопросом времени. Они миновали ворота, вошли в дом, и только тогда Чуя набросился на Дазая. — Какого черта ты творишь? — Полагаю, ответ «пытаюсь найти Призраков» тебя не устроит? — ответил тот, склонив голову набок. Чуя нахмурился и огрызнулся: — У тебя свои секреты, с этим все понятно. Мне плевать, пока они нас не тормозят. Я даже готов мириться с твоим переменчивым поведением — или как там называется та хрень, которой ты пытаешься вывести меня из равновесия. Но я не собираюсь полагаться на того, кто даже не пытается нормально функционировать. Дазая, судя по всему, эта отповедь не впечатлила. — Ты о чем? — Когда ты в последний раз ел? — поинтересовался Чуя, скрестив руки на груди. Дазай, похоже, ожидал чего угодно, но только не этого. На мгновение его глаза удивленно расширились, но он быстро овладел собой. — Не понимаю, какое это имеет отношение к охоте на Призраков. — Если не считать сегодня, когда ты в последний раз спал дольше трех часов? — продолжил Чуя, словно не слыша. — Какое это имеет значение? — нахмурился Дазай. — Просто я думал, что ты ешь и спишь, когда меня нет рядом, раз я так редко тебя вижу, — уже тише сказал Чуя. Эти слова предназначались скорее для него самого — проговорить мысли вслух. Соединить разные грани одного человека, попытаться найти ответ, который, оказывается, всегда был у него под носом. Чуя провел с Дазаем весь день, после которого мелкие странности, на которые он прежде не обращал внимания, сложились в целую картину. Кухня, где напрочь отсутствовала еда, но было много выпивки. Пентхаус, который казался неиспользуемым и холодным. Пустая спальня. Недели, на протяжении которых квартира была только в его распоряжении. Человек, который жил одной силой воли и мучился по ночам от кошмаров. Злость резко пропала, и Чуя выдохнул. — Если тебе плевать на клан Мизушима, почему ты загоняешь себя ради него? Дазай плотно сжал губы и словно прикусил язык, но смело смотрел Чуе в глаза, ничем не выдавая чувств. Тогда Чуя попробовал зайти с другой стороны и надавить на тему, которая казалась больной. — Что у Мори на тебя есть? Несколько долгих секунд ничего не происходило. Дазай не моргал, казалось, он вообще не услышал этих слов. Потом его губы лениво растянулись в улыбке, которая не сочеталась со вспыхнувшим в глазах огнем. — Никогда не думал, что ты попытаешься буквально вломиться ко мне в голову. Знаешь, Чуя, это даже мило. К сожалению, ты слишком все усложняешь. Позволь кое-что тебе разъяснить. Он демонстративно шагнул вперед. — Да, я не отдыхаю и почти не ем, и я не собираюсь этого менять. Прилагать активные усилия, чтобы остаться в живых — трата моего времени. Еще один шаг. — Да, клан Мизушима ничего для меня не значит. Мне нет дела ни до смерти моих подчиненных, ни до жизни сотен членов моего клана, которые из кожи вон лезут, чтобы заработать мою похвалу. — Он леденяще усмехнулся: — Может, когда все закончится, мне не придется иметь дело с самыми надоедливыми из них. Остается надеяться, что они, как настоящие кретины, поспешат отомстить за мою «смерть». Со следующим шагом Дазай оказался совсем рядом, возвышаясь над Чуей так, чтобы запугать. Чуя задрал голову и твердо встретил его взгляд. — Я много работаю, потому что люблю побеждать, и не рассчитываю, что подчиненные добьются нужного мне результата. Единственное, что у Мори на меня «есть» — это звание босса, — пожал плечами Дазай. — Я знаю, что твой, Чуя, мир крутится вокруг преданности и поиска своего места, но не все из нас столь же наивны. Насмешка должна была стать пощечиной, ударить по самому больному и без дальнейших обсуждений положить конец расспросам. Чуя перекатился с носка на пятку и медленно выдохнул. Чего толку сейчас выходить из себя? Дазай как раз этого и добивается. Чуя быстро потянулся, схватил его за волосы и пригнул до высоты своего роста. Дазай напрягся, приготовившись к удару, который сам же и пытался спровоцировать. Но Чуя поднял другую руку и провел костяшками пальцев по его лицу, по заметным теням под глазами. Дазай был так близко, что не смог скрыть, как от прикосновения у него перехватило дыхание. Чуя сдержал ухмылку, отпихнул его и засунул руки в карманы. — Я всеми руками «за» хорошее, особенно выдержанное вино, — промурлыкал он, — но вот супругу алкоголиком быть не позволю. Я уже не говорю о том, что не могу уважать такого напарника. — Он развернулся на каблуках и направился к двери. На пороге задержался и оглянулся через плечо на Дазая, который с ошеломленным видом стоял посреди комнаты. — У тебя изо рта воняет. Сделай что-нибудь. Он вышел в ночь и торжествующе улыбнулся. Может быть — только «может быть» — он наконец-то нашел способ переиграть Дазая.***
Есано побарабанила пальцами по бедру, по очереди разглядывая странную парочку на своем пороге. Мысленно она проклинала некоего забинтованного мудака, втянувшего ее в мафиозные разборки. — Мне жаль, но я не знаю человека с таким именем, — солгала она, сохраняя равнодушное выражение лица и надеясь, что этого хватит, чтобы отвадить незваных гостей. Девушка скрестила руки на груди. Маска, прятавшая нижнюю половину ее лица, скрыла реакцию, но выразительный взгляд в сторону парня ясно дал понять: они не купились. Парень оглянулся через плечо, изучая улицу, и посмотрел на Есано. — Послушайте, сенсей, мы не хотим доставлять вам неприятности, но мы не уйдем, пока не узнаем то, что нужно. Чем дольше мы будем тут стоять, тем скорее ваши соседи что-нибудь заподозрят. Есано сдвинула брови, услышав угрозу. — Даже если бы я знала этого Дазая, с чего бы мне рассказывать о нем каким-то детишкам? — Если начистоту, мне плевать на Дазая, — сказал парень и продолжил, не обращая внимания на недовольный взгляд напарницы. — Я волнуюсь за человека, который может быть с ним. Зря Чуя-сан положился на Дазая после того, что тот выкинул. Есано взглянула на парня словно впервые. С Дазаем у нее были свои счеты, но вот этот Чуя казался интересным и куда более приятным, чем познакомивший их человек. — Что думаешь, Рампо? — чуть повысив голос, спросила она. Из квартиры послышался голос Рампо: — Он говорит правду. Этого хватило, чтобы принять решение. Есано осмотрелась по сторонам — проверить, не смотрит ли кто — и пробормотала: — Они живы. Вчера я отправила их восвояси, не знаю, куда они направились. В широкой улыбке парня читалось облегчение. — Спасибо. Этого нам более чем достаточно. Парочка отвернулась и заспешила прочь. Парень вытащил телефон, даже не дождавшись, пока они отойдут. Все их движения были пропитаны срочностью. Есано слабо улыбнулась. Судя по всему, Дазай с Чуей не так одиноки, как думают. Закрыв дверь, она принялась задвигать щеколды. — Кто это был? — Остатки альянса, который Дазай уничтожил, — ответил стоящий рядом с дверью Рампо, обратив на нее взгляд ярко-зеленых глаз. — А что... Тройной стук заставил Есано умолкнуть и уставиться на дверь. По позвоночнику дрожью пробежало беспокойство. Есано глянула в сторону Рампо — тот нахмурился и наклонил голову к двери, словно по звукам пытался разгадать личность их посетителя. — Я не займу у вас много времени, Есано Акико. Есано вопросительно посмотрела на Рампо и лишь после того, как тот медленно кивнул, потянулась к ручке. Отворила замки, отодвинула щеколды. Подождала, пока Рампо снимет со стены тесак и возьмет так, чтобы она, если придется, могла с легкостью до него дотянуться. Только потом открыла дверь. На пороге стоял хорошо одетый мужчина. Тщательно выглаженный костюм, аккуратные черные волосы с легкой сединой. Мужчина обворожительно улыбнулся. — Меня зовут Оока Шохей. Рад познакомиться.