С любовью, Роза.
P.S. Альбус попал в Слизерин, ты выиграл спор — сикль лежит в конверте. Внизу еще был отпечаток губной помады, а на обратной стороне расчерченная сетка для крестиков-ноликов. В центральной клетке уже стоял крестик. Рон призвал чернильницу и нарисовал нолик в левом верхнему углу. Они с Розой вчера договорились, что попробуют поиграть в крестики-нолики по переписке. — Папа, а я уже написал ответ! — Так быстро? Рон заглянул через плечо Хьюго и увидел короткое письмо Розы: Дорогой Хьюго! Ты дурак.С любовью, Роза.
Хьюго в долгу не остался. Его письмо оказалось таким же лаконичным: Дорогая Роза! Сама дура.С любовью, Хьюго.
Рон рассмеялся. — Маме только это не показывай, она не любит, когда вы ссоритесь. — Так мы же не ссоримся, а дурачимся, — объяснил Хьюго, пожимая плечами. — А тебе она что написала? — Что поступила в Гриффиндор и хочет встретиться в Хогсмиде, когда их туда отпускать начнут. — Гриффиндор? Как банально! — Зато Альбус попал в Слизерин. — Еще банальнее, — зевнул Хьюго. — Как думаешь, дядя Гарри к этому нормально отнесется? — Без понятия. Он часто говорит одно, а делает другое. Вот даже когда у нас в Аврорате… Но тут Рон осекся, заметив, что Хьюго уже потерял интерес к беседе, снова уткнувшись в свою адскую карманную машину. Ох уж эти маггловские технологии! Тут, конечно, Рон и Гермиона сами виноваты — слишком часто оставляли детей у родителей Гермионы, а те успели подружиться с другими детьми-магглами и нахвататься у них всякого. Потом ребята пошли в начальную школу, и там эта привычка закрепилась. Даже вчера Роза все утро ныла насчет своего телефона — Гермиона сказала ей, что тот в Хогвартсе только сломается и лучше оставить его дома. Но Хью успокоил Розу: пообещал, что будет сохранять смешные картинки, распечатывать и присылать их ей совиной почтой. Дети много раз пытались ему объяснить, как пользоваться этой маггловской фигней, но Рон все равно страшно тупил над такими штуками. Штуки, надо признать, тоже страшно тупили, когда Рон пытался ими пользоваться, а однажды какая-то электронная игра Хьюго взорвалась у Рона прямо в руках — два пальца даже пришлось потом сращивать. Пока Рон писал ответ Розе, Живоглот раз шесть пытался улечься прямо на пергамент. Скотина обожрался и теперь желал внимания. Рон положил кота себе на плечи как воротник, и тот наконец успокоился, хотя и норовил закрыть своим хвостом его лицо. Уже засовывая пергамент в конверт, Рон осознал, что неплохо бы написать еще одно письмецо… Хью уже успел куда-то убежать, а Гермиона — проснуться и спуститься вниз, когда Рон заканчивал задуманное. — Что ты делаешь? — спросила Гермиона, наблюдая за его действиями. — Сегодня в Аврорате будет их аврорское сборище, — начал Рон издалека, аккуратно разглаживая уголки красного конверта. — А это громовещатель. — И? — Так Гарри и его подчиненные узнают, что он козел, — объяснил ей Рон. Гермиона отпила чай из чашки, немного помолчала и спросила: — Чем он тебя снова обидел? У Рона за несколько лет накопился список, но он решил его весь не озвучивать. — Слышала, что он вчера Алу на платформе сказал? — Что он не будет против Слизерина? — Нет! Тут он как раз молодец. Я про то, что он назвал Альбуса в честь двух храбрейших людей из всех, кого знал. — И? — А мы с тобой кто тогда? Придаток ссыкливый? Гермиона вздохнула, поставила чашку на стол и потерла уголки глаз. — Рональд. Иногда ты бываешь очень мелочным. — Обещаю, что постараюсь над этим поработать. — Может, не стоит позорить его перед подчиненными? — Он и так уже устраивает брифинги по субботам, его подчиненные со мной только согласятся, — объяснил ей Рон. — От тебя дописать что-нибудь? — Напиши то же, что и от себя. Гермиона не очень поддерживала его нытье о Гарри, но Рон знал — у нее тоже много чего накипело. Хотя бы то, что Гарри по-прежнему продолжал считать ее своей ходячей энциклопедией и накидывать ей вопросы, ответы на которые уже вполне мог бы поискать самостоятельно. Вообще эта ситуация давно не давала Рону покоя. Он понимал, что у Гарри свои трудности, что у него много работы, что ему нужны его друзья и их помощь. С другой же стороны… а не охуел ли он столько брать у них без отдачи? Ладно, хрен с ней, с отдачей-то, но хоть бы комплиментом каким-то задабривал, что ли. А то как язвить, так мы всегда готовы, а как косяки исправлять, Рон и Гермиона, бросайте все свои дела и выручайте! Когда Гарри стал главой Аврората, а Рон его замом, он очень радовался за себя и за друга. Дня два. Рон ожидал, что с повышением он получит больше ответственности, будет работать над стратегиями и расследованиями, натаскивать новичков, помогать коллегам с их делами. Это были как раз те навыки, в которых он преуспевал, и он чувствовал в этом свое призвание. Но на деле Рон только увяз в писанине. Это стало его личным адом. Гарри, конечно же, тоже тонул в бумажках, Рон этого не отрицал. И он понимал, что Гарри в общем-то не виноват, что их должности по итогу оказались такими отстойными. Проблемы как раз начались, когда Рон решил оттуда уйти. Может, Гарри воспринял это как предательство? Но Рон ведь не без предупреждения свалил! Он даже какое-то время тратил по несколько часов в неделю, чтобы помочь своему преемнику во всем разобраться. Ему не хотелось подставлять Гарри и коллег, к которым уже успел привязаться. Да и оставлять после себя бардак в отделе, который так много тебе дал, как-то уже чересчур…щ Время шло, их отношения постепенно менялись. Сначала их подколки друг над другом стали жестче, потом Рон заметил, что они с Гарри оба перешли на пассивную агрессию, а сейчас Поттер вообще словно бы… игнорировал его? Вчера Рон пытался поддержать нейтральную беседу на платформе, но Гарри словно бы его не слышал. Или не слушал. Может быть, конечно, он просто переживал за детей, но Рона не покидало ощущение, что там все не так просто. По-хорошему надо бы собраться и высказать друг другу наболевшее (Рон не сомневался, что Гарри тоже есть что сказать ему), но нормально конфликтовать они не умели. Если уж ссорились, то так же сильно, как до этого дружили. А Рон, пусть и злился на Гарри, не хотел сводить все к такому: слишком тяжело ему это всегда давалось. Положение усугублялось еще тем, что Гарри ничего не знал о работе Рона. Еще одна фишка невыразимцев (не всех, но многих подотделов) — их тайная работа настолько тайная, что об этом никому нельзя говорить. Исключение — семья, с которой живешь под одной крышей, поэтому о его работе знали только Гермиона и дети. Еще ему удалось выбить разрешение для Джорджа, потому что Джордж и его магазин были прикрытием Рона. Иначе все семейство Уизли начало бы возмущаться: а чего это наш Рональд бездельничает? Но Джордж знал только то, что Рон работает в Отделе тайн. Про свой подотдел и обязанности Рон не смог бы ему рассказать, даже если бы захотел — клятва не дала бы. Джордж держал при себе Оборотное зелье с волосом Рона на всякий случай, но обычно он просто врал всем, кто искал Рона, что тот куда-то отошел, или колдует над новой партией товара, или прилег вздремнуть после ночной смены, или хрен знает где шляется, вам-то какое дело. А если в магазин вдруг заваливался кто-то из семьи, то Джордж связывался с Роном через галлеон времен еще Армии Дамблдора. Жаль, что тот не работал, если Рон находился в другом времени… Но он все равно иногда мелькал в магазине, изучал ассортимент, допытывал Джорджа о последних событиях и сплетнях в Косом переулке. Раз уже шифроваться, так шифроваться хорошо. Иначе нахрена он столько лет в Аврорате торчал? Четыре с половиной года прошло, Рона пока не спалили. Хорошо быть шестым сыном, тенью гениальной жены и знаменитого друга — всем на тебя плевать, и ты можешь делать, что хочешь. Рон поймал в кулак носящегося по кухне Сыча и привязал к его лапе громовещатель для Гарри. — Отнесешь это Гарри. Можешь еще клюнуть его в лоб, приятель, — обратился он к Сычику. Гермиона, читающая письмо, фыркнула на слова Рона, но ничего не сказала. Рон же еще раз развернул свое письмо от Розы и перечитал его. Потом перевернул кусок пергамента, где должна быть расчерчена сетка для игры в крестики-нолики. Странно, разве крестик Розы не стоял в центре? Нет, наверное, показалось. Рон нарисовал кружочек в центральной клетке и вложил пергамент в конверт со своим ответом.