* * *
— У вас у всех коллективная истерия! — объявил Рон, когда вошел утром в офис. К несчастью, там не было никого, кроме Мередит, Рори и Амелии, чтобы услышать его аргументные аргументы. Остальные либо разбежались по заданиям, либо ушли отгуливать свои отгулы: Рон за чужими графиками не следил и не знал точно. — Я уже две недели об этом твержу, — сказала Мередит, не отрываясь от чтения газеты. Рон прищурился и увидел, что это была старая маггловская газета за тысяча девятьсот сорок какой-то там год — последнюю цифру заслонял костлявый палец Мередит. — С чего это ты так резко поменял свое мнение, Уизли? — спросила Паркер. Удивительно, что при таком мелком росте (Рону она едва доставала до плеча) Амелия Паркер умудрялась казаться грозной и опасной. Или это синий свет Отдела Тайн так действовал? — Мне дочь сказала, — ответил он, не успев подумать, и выложить все свои мысли, которые он намыслил за ночь. Амелия фыркнула и громко хлопнула своей папкой, которую все это время держала в руках. — И что еще тебе дочь рассказала? Что зубной гном существует? — А что — нет?! — воскликнул Рон и сделал вид, что очень удивлен: широко распахнул глаза и схватился ладонями за щеки. — Уизли, да ты… — начала было Паркер, но ее перебила Мередит: — Амелия, мальчишка Уизли снова над тобой издевается, — проговорила она, постучав своей тростью по папке Паркер. — Будь умнее, девочка! Рону показалось, что Паркер покраснела, но из-за синего освещения не мог сказать наверняка. — Ну так что там тебе твоя дочь сказала? — спросила Мередит, поправляя свой тюрбан. Она была настолько стара, что наверняка уже лишилась всех волос, по крайней мере Рон никогда не видел Мередит без платка на голове. Рон, не вдаваясь в подробности, пересказал события обоих вчерашних дней, сделав акцент, что его Рози прекрасно помнила первый из них. — Умная девочка, — заключила Мередит, дослушав его. — Явно не в тебя. Рон на ее замечание не обиделся, но все равно подставил невербальную подножку Рори, который заржал с ее комментария. — А вы вчера ничего не замечали? — спросил Рон. — Цикличность, — кивнула Мередит. — Да, какие-то ощущения у меня были, но не такие явные, как у тебя. — Я вот ничего не замечал, но Рамеш мне рассказывал, что к нему вчера подкатила девчонка в баре, которая к нему уже подкатывала, — ответил Рори. — Так что он тоже уловил, что один и тот же день повторился во второй раз. — Вот, видите! — воскликнул Рон, хлопнув себя по колену. — Все сходится! К Рамешу подкатывала девушка, мир точно чокнулся! Рори опять рассмеялся и протянул Рону свой кулак, чтобы тот об него стукнул. Мередит хмыкнула и растянула губы в полуулыбке, а вот Амелия как-то странно застыла над своей папкой, хотя по обычному сценарию должна была закатывать глаза или отчитывать Рона за его тупой юмор. — Паркер, ты чего? — спросил он. — А? Извините, прослушала, — промямлила она, вытаскивая клочок с заданием, чтобы сразу же смять его в кулачке. Рон ее такой потерянной раньше не видел. — Рори, заканчивай быстрее отчет, мы с тобой вместе сегодня работаем, — сказала она все тем же чересчур тихим для нее голосом. Рори кивнул и спрыгнул со стола Роберта Миллера — он взобрался туда еще во время их беседы. Своей задницей Рори заодно смахнул половину пазла, который старина Миллер собирал уже неделю. Когда он проходил мимо Рона, Рори шепнул: — Она ко мне впервые по имени обратилась, прикинь? Запала наконец! Он подвигал бровями и погладил себя по груди, как бы демонтируя, какой он из себя сексуальный. — Иди, герой-любовник! — усмехнулся Рон, хлопнув Рори по заднице. Рори, проворчав что-то о сексуальных домогательствах, двинулся к своему месту.* * *
Рон уже дописывал свой отчет, который не закончил в свой предыдущий рабочий день, когда его окликнула Мередит. Ну то есть как дописывал… он просто сидел и пялился в чернильницу. — Да, мисс Селвин? — спросил Рон, радуясь, что его отвлекли от нудной части работы. Она, прихрамывая, подошла к нему, наклонилась и доверительным шепотом сказала: — Думаю, у Амелии какие-то трудности. Поговори с ней. — А чего я-то? — А кто еще, Шервуд что ли? — зашипела она, указывая тростью в сторону Рори, пожирающего огромные зефирины. — Щфто ткоэ? — с набитым ртом спросил он, заметив, что Рон и Мередит на него смотрят. — Приятного аппетита! — в один голос сказали они. Рори отвернулся от них, возвращаясь к пакету со сладостями. — А вы? — спросил Рон. — У меня задание и к тому же не такой уровень эмпатии, как у тебя, — отрезала Мередит. — Уровень эмпатии? — Проще сказать — мне наплевать. — Тогда почему вы вообще об этом заговорили? — тихо возмутился Рон. — Потому что тебе не наплевать, мальчишка. После этих слов Мередит поковыляла в сторону выхода. Интересно, что даже опираясь на трость, она не казалась какой-то из себя больной или старой. Спина ее оставалась прямой настолько, насколько это было возможно в ее возрасте и состоянии. Осанка выдавала в ней человека с крепким стержнем. Или просто надменную стерву… Рон нашел Паркер в комнатке отдыха. Она сидела на подоконнике с ненастоящим окном, из которого открывался такой вид, какой должен был быть, если бы Министерство магии находилось над землей, а не под. Если не вглядываться, даже и не заметно, что по улицам никто не ходит, голуби не летают, машины не ездят, облака по небу не плывут. Все выглядело как очень хорошие, но статичные декорации. — Ну и чего ты приуныла? — спросил он, запрыгивая на подоконник. По правде, говорить по душам с Амелией Паркер ему хотелось меньше всего. Но сейчас — при нормальном свете — она выглядела совсем херово. Рону даже показалось, что у нее глаза покраснели от слез. Амелия закусила губу. Насколько Рон знал, ей было лет двадцать восемь-двадцать девять, но на какое-то мгновение она показалась ему совсем школьницей — маленькой, сжавшейся, неуверенной девочкой. Она долгое время молчала, словно собиралась с мыслями, а потом протянула руку Рону и разжала кулак. На ее ладони лежал смятый клочок пергамента. Рон развернул комок. Текст расплывался перед глазами, он отвел руку подальше от себя, прищурился и стал читать. Обычное задание — межвременной расщеп при аппарации, дата, время и место. В напарниках был записан Рори Шервуд. Но ниже, другим почерком была приписка:«Не вернулась с задания».
Он завис, не зная, что сказать. Амелия забрала пергамент и снова смяла его в кулаке. — Я читала свое задание до того, как ты пришел. Последней строки там не было. — Это не я! — сразу же сказал Рон, поднимая руки в примирительном жесте. — Знаю, Уизли, — вздохнула она. — Шутки у тебя тупые, но не жестокие. — Думаешь, это все-таки шутка? Амелия закрыла глаза и каким-то обреченным голосом сказала: — Я бы очень хотела, чтобы это оказалось шуткой. Но скорее всего это правда. И она рассказала Рону, что такие приписки у нее в заданиях уже появлялись — и все сбывались. Ей раскрывали и серьезные вещи, и какие-то пустяки, вроде того, что какой-то спиногрыз должен был укусить ее за руку. Амелия даже закатала рукав и показала маленький шрамик. — В том доме было так много детей, я просто не успевала с ними всеми! — произнесла она с грустным смешком. — Двое мальчишек-близнецов пытались напугать своего младшего брата, начали колдовать над какой-то из его игрушек, в итоге открылась червточина, из нее вылез боггарт и…. — Превратился в огромного паука?! — перебил ее Рон. — Да… а откуда ты… ты! — вдруг воскликнула она. — Охуеть! — Я не узнала тебя таким маленьким! — А-а! — Твой брат меня укусил! — Готов поспорить, что это был Фред! — воскликнул Рон с широкой улыбкой. — У него зубы молочные раньше выпали, а новые чесались, когда росли — он всех кусал. У меня тоже есть шрам, но я слишком женат, чтобы показать, на каком месте… Амелия рассмеялась. И смеялась она очень громко, едва успевая хватать ртом воздух — Рон никогда не слышал, чтобы она так угорала. Она даже сползла с подоконника, держась за живот. Но он не уловил момент, когда смех резко перешел в рыдание. Сглотнув ком в горле, он тоже сел на пол и приобнял Амелию за плечи. Своей историей он только подтвердил, что приписки в задании Амелии правдивы. А значит, она и правда не вернется с задания. Ему стало по-настоящему жутко. Каково это: знать, что сегодня с тобой что-то случится? Он мог понять ее чувства лишь частично. Перед всеми битвами при Волдеморте, перед опасными заданиями в Аврорате или перед миссиями уже в их подотделе ему тоже бывало страшно до усрачки, но у него хотя бы была надежда, что все обойдется. У Амелии же все шансы не просто отобрали, но еще и швырнули это в лицо безжалостным фактом. — Слушай, может… может, не все так ужасно? В смысле, тебе не обязательно погибать, чтобы не вернуться с задания? Может, ты просто ногу подвернула и отправилась в Мунго? — сначала Рон это сказал, а потом осознал, что сморозил херню. — Нет, эти записи всегда точны. Будь это просто травма, там так бы и написали, — всхлипывая, прошептала она. — Да, но и конкретики-то тут тоже нет?.. Амелия ничего не ответила. Она подтянула колени к груди и спрятала лицо, закрывшись руками. Рон лихорадочно думал. Не пойти на задание Амелия не могла. Вернее, могла, но все равно судьба ее сложится так, что она окажется на том месте, где ей предсказано быть. Такие случаи уже бывали. Дедалус Дингл как-то пытался откосить от задания, где ему предстояло оказаться вблизи Волдеморта в какой-то момент его триумфа. Он «махнулся» миссией с Роном, но у них обоих забарахлили маховики времени и отправили их туда, где они изначально должны были быть. С Рамешем и Рори тоже случилось нечто подобное. Только им вместе предстояло спасти кого-то душного мудака и они откладывали свою миссию до последнего — то ли в паб пошли, то ли еще куда. Так вот их придурошного подопечного вбросило как раз туда, где эти засранцы прокрастинировали. В этом и есть суть работы их подотдела. Они ничего не меняют, они просто помогают случиться тому, что должно случиться. Просто им посчастливилось иметь при себе прикольные артефакты и знать больше, чем знают другие. Да и посчастливилось ли? В комнатку, запыхавшись, вбежал толстяк Кайл. — У нас… Вы… Мы!... — пытался сказать он, но ему помешал кашель от отдышки. — Да никто не ест твою еду, Кайл, отъебись уже! — не выдержал Рон. Внешне Кайл очень напоминал дядюшку Гарри, и Рону особенно сильно хотелось сейчас выпнуть его отсюда парочкой крепких заклинаний. — Пророчества! — наконец-то выговорил он, хватаясь за сердце одной рукой, а другой упираясь в колено. Пот ручьем тек с его покрасневшего лба. — Они помутнели! — Ну так, блядь, протрите их! — воскликнул Рон. Он был слишком сосредоточен на проблеме Амелии, чтобы думать еще и за пророков. Кайл ничего не ответил, потому что опять закашлялся. А вот Амелия как-то резко успокоилась — быстро вытерла глаза, поднялась на ноги и отряхнула мантию. Потом достала палочку — чисто-черную и гладкую — произнесла какое-то заклинание, от которого Кайл наконец-то смог нормально вздохнуть. — Посмотрите, что общего у помутневних пророчеств, — отчеканила она. — Эпоха, дата, время, место, люди, пророки — все. Если вы найдете или не найдете причину в этом, то… Рон наблюдал, как Амелия оживает, включаясь в работу. Ее страсть к командованию завораживала, и даже ее низенький рост или лицо с по-детски миловидными чертами не мешали воспринимать ее намерения всерьез. Из нее мог бы выйти отличный аврор. Интересно, кстати, а где она работала до Отдела Тайн?.. Он спросил ее об этом, когда Амелия разобралась с Кайлом и послала его натирать драгоценные пророческие шары. — Я работала целителем, — ответила она. — Мечтала дорасти до заведующей Отделения волшебных вирусов, но потом вдруг Отдел тайн… кому из нас не любопытно, что тут на самом деле происходит? Рон едва сдержался, чтобы не спросить, стоило ли оно того, но понял, что его вопрос сейчас прозвучал бы издевательством. — Как думаешь, Уизли, что там у них с пророчествами? Амелия с тревожным лицом посмотрела на дверь, которая вела в Зал пророчеств. — Они все сбылись. Или не сбылись. Какая разница? Это их работа, а не наша, — пожал плечами Рон. — Пусть сначала разберутся со всем, с чем способны разобраться, а потом уже будем помогать им разгребаться. Или не будем. — А я думала, гриффиндорцы всегда приходят на помощь. — Как бы да, но что мы сейчас сможем там сделать? Постоять над душой и потупить? — Удивительно, но твои слова звучат почти разумно, — сказала Амелия. Она немного помолчала и добавила совершенно не в тему: — И, кстати, я и правда иногда подъедаю продукты Кайла… И тут Рона внезапно прорвало. Слезы накатили на глаза, и он постарался удержать всхлипы ладонью, прижатой ко рту. — Никогда не уважал тебя больше, чем сейчас, — проскулил он, вытирая глаза и щеки. Неожиданное чувство товарищества пробурило в сердце огромную дыру. Женщина, которая так долго раздражала его до трясучки, сейчас показалась ему роднее сестры — и терять ее было по-настоящему больно. — Уизли, — потерянно произнесла Амелия, — ну ты чего… — Заткнись! — буркнул он, зная, что сейчас услышит от нее упрек о своей чувствительности. — Я за последний месяц уже в шестой раз реву, а это в два раза меньше моей обычной нормы, нужно нагонять хвосты! Шутка немного помогла разрядить обстановку. Рон успокоился — слезомойка выключилась так же резко, как до этого включилась, но сердце все равно продолжало тревожно трепыхаться. В комнатку отдыха вдруг влетел Рори. — Дописал! — воскликнул он, размахивая пергаментом. — Скоро можем идти, Амелия! Рон отвернулся, чтобы мальчишка не заметил его покрасневших глаз. Он-то еще пацан нормальный, но точно растреплет все Рамешу. А вот слушать унылые подколки злобного индуса ему совсем не хотелось. Рори, как назло, долго копался в буфете, выискивая себе перекус. — Вот чем-то подкреплюсь, и сразу бежим спасать мир, — заверял Рори Амелию, набирая в сгиб локтя все, что видел. Скрученный пергамент торчал у него под мышкой. — Ешь быстрее, я уже полдня тебя жду, Шервуд! — резко ответила она, и Рон понял, что она специально вернулась в свой обычный режим — не хотела привлекать внимание к своей проблеме. Амелия как раз посмотрела на него, и Рон ей кивнул. Он понял — взглядом она пыталась сказать, что он должен обо всем молчать. К решению Амелии Рон отнесся с уважением. Сам, вероятно, поступил бы так на ее месте… Рори убежал обратно в офис, и Рон уже был готов за ним последовать, когда Амелия его вдруг окликнула. — У меня к тебя просьба, — сказала она, роясь в кармане своей темно-синей мантии. Темно-синий — цвет Отдела тайн. Но зачем здесь вообще форма? Если Отдел тайн настолько тайный, зачем присваивать невыразимцам отличительный признак? Какое-то нецелевое расходование бюджета Министерства магии… Амелия наконец-то нашла, что искала — карточку-вкладыш от шоколадной лягушки. — Не подпишешь? На удачу? — спросила она. Рон посмотрел на карточку и увидел собственное ухмыляющееся лицо. — Я тут жирный, — невпопад заметил он. Когда Гарри, Рона и Гермиону колдографировали на карточки, у Рона как раз был депрессивный период — запоздалый отходняк после войны. Он заедал свои проблемы больше обычного и умудрился поправиться. Не то что бы охренеть как сильно и ужасно, но из-за того, что он всю жизнь был тощим, в глаза это все же бросалось. Рон нашарил в кармане брюк маггловский маркер. Наверное, кто-то из детей забросил — Рон постоянно находил в своих карманах их вещи. Он вывел на карточке пожелание, которое, как он надеялся, сбудется:«Не умирай». * * *
Рори получил задание, где было написано то же самое, что и у Амелии, но без той ужасной приписки. Рон сам заглянул к нему через плечо, когда тот отвлекся на свое отражение в карманном зеркале. Мальчишка прихорашивался, словно собирался на свидание, а не миссию. Рон надеялся, что это не его порывы и невнимательность станут причиной трагедии. Перед уходом Амелия в последний раз посмотрела на Рона. Он скрестил пальцы и одними губами пожелал удачи, а она кивнула ему, слегка улыбнувшись.* * *
Он остался один. Синеватый свет кажется особенно жутким, когда рядом никого нет… Рон зажег искорку на конце палочки, чтобы хотя бы свой стол осветить нормальным светом. С отчетом он разобрался быстро — тем более почти все там уже было написано, оставались уже последние строки. Но когда Рон подошел к стеллажу с папками, чтобы сдать туда пергамент со своими каракулями, застыл. А вдруг и ему сейчас напишут, что он не вернется с задания? Сегодня он даже нормально не попрощался с Гермионой и Хьюго — убежал на работу быстрее, чем они проснулись. И Живоглота не покормил, только на шкаф закинул, когда он опять стал лезть на руки с громким мурлыканьем. А еще посуду не помыл после завтрака — заленился. И клетку совам не почистил, и блузку Гермионы не погладил, и с Гарри не помирился, и дом к Хеллоуину не украсил, и что кому дарить на Рождество не придумал, и… да что он вообще успел сделать?! Рон смотрел на папки, папки смотрели на него. Искра, буря, паническая атака. Он несколько раз протягивал руку к своей полке, и каждый раз одергивал. Пальцы дрожали, в висках стучала кровь, а его торс словно сдавливал огромными ладонями невидимый великан. — Так, блядь, так, блядь, та-ак, — бормотал Рон, пытаясь успокоиться. Он мерил шагами комнату, запоздало осознав, что копирует нервную привычку Гарри. Рон даже переживал сейчас не так, как он обычно переживал, подумать только!.. — Ну, сука! — сказал он, тыкая пальцем в сторону стеллажа. — Только попробуй, только попробуй, бля! И набрав побольше воздуха, он хватанул свою папку, резко ее открыл и сунул в нее свой отчет. — Ну давай, давай, расскажи мне, что я щас сдохну! — провоцировал он папку, наблюдая, всасывается внутрь его отчет. А вот пергамент с заданием не появлялся целую вечность. Рон лег на пол, не отрывая взгляда от папки. Информация не шла. Рон закрыл папку, подождал пару секунд и снова открыл. Пусто. Потом он ею потряс, бросил в потолок. Папка приземлилась перед ним раскрытая и все еще пустая. Рон сел, потом снова лег, и опять сел. — Если решили меня уволить, так, блин, и скажите! — орнул он в пустоту. — Я сюда не пауков пришел ебать! Пустота отвечать не спешила. Рон вытянул вперед ноги и стал развязывать шнурки. Стянув один ботинок, он кинул его в стеллаж. Призвал его манящими чарами обратно и снова бросил в стеллаж. Вдруг ему пришла идея, как еще можно привлечь к себе внимание. Он взмахнул палочкой, прошептав пару слов. И! Синий свет в офисе сменился на нормальный. Рону понадобилось время, чтобы отморгаться и потом осмотреться. Ебать, как тут грязно! Оказалось, полумрак скрывал такой срач, какой не снился даже мальчишеской общей спальне в гриффиндорской башне. Вот тебе и Отдел тайн, блин! Папка так и валялась в пыли — раскрытая и пустая, а Рон снова растянулся на полу, гипнотизируя ее взглядом, когда в офис вернулся Эдвард Блишвик. — Какого?.. — воскликнул он, закрывая рукой глаза. В помещении и правда было непривычно светло, особенно после темной комнаты с циферблатами. Рон не ответил, он был слишком занят тем, что ничем не занят. Наконец-то в папке что-то начало появляться. — Ага! — воскликнул Рон, подползая к ней на животе.«Начальная школа Святого Грогория, 30.10.2017. Вернуть юного волшебника к 1989.06.08, 59:34:11»
Никаких приписок не было, как и деталей задания. Обычно с юными волшебниками в одной связке прилагались боггарты, но про них в миссии речи не шло. Но, может, оно и к лучшему. Рон натянул на себя ботинок, встал и стряхнул пыль с брюк и своей мантии. — Советую тебе вернуться в настоящее как можно быстрее, — сказал Блишвик, заглянув в его папку с заданием. — Почему? — Потому что сегодня тридцатое октября, — Эдвард погладил свою бородку, внимательно вглядываясь в лицо Рона. — А что, наш великий временной косяк уже?.. — Вот и узнаем, — ответил Блишвик. Сколько бы гипотезы и предупреждения старика ни отдавали ноткой безумства, в его взгляде эта сумасшедшинка не отражалась. Даже когда Блишвик параноил и наводил на подотдел смуту, его страхи звучали убедительно и обосновано. Рону хотелось многое рассказать и еще больше спросить, но он боялся потерять время. Мало ли что с тем юным волшебником приключилось… — Если я к вечеру не вернусь, — Рон выдержал паузу для драматизма и продолжил: — Подождите еще. Блишвик прикрыл глаза и помотал головой. Гермиона делала точно так же, когда ее окружали идиоты. — Тысяча девятьсот восемьдесят девятый, верно? — спросил он у Рона. — Будем искать тебя там. Рон благодарно кивнул. Он быстро нашел на карте место назначения, написал на обратной стороне пергамента координаты, сменил рабочую мантию на свое пальто и побежал к выходу.