Круги на воде

      Ламбо проснулся от жуткого грохота — будто кто-то уронил коробку, полную стекла. Резко сел, нервно дёрнувшись, отмотал от запястья лямку сумки и повесил на плечо — привычку не раскидывать вещи, а всегда держать под рукой, привили Хана и Хару — осмотрелся… И грохот повторился, но на этот раз звук был глухой, роняли что-то тяжёлое и, вероятно, металлическое. Вскочив на ноги и ошалело оглядевшись по сторонам, Ламбо рванул было к двери… И, сделав пару шагов, замер на месте, принявшись осматриваться уже внимательнее.       Комната, в которой он, оставив проверку привезённого на точку передачи оружия, решил засесть с карманной приставкой, выглядела совсем иначе. Ни занавесок, которые он прикрыл, потому что прямо напротив окна издевательски светил фонарь, ни большой старой картины с церковью на стене… Да что там, Ламбо только сейчас понял, что лежал на полу, а не на софе. Да и за окном уже был разгар дня; похоже, он проспал весь процесс проверки, оформления и, наверное, даже отправку, и никто не спешил его будить. Быть может, всю эту штуку с перестановкой в комнате намеренно разыграли? Хаято часто ворчал, что Ламбо способен проспать всё на свете, вот над ним и решили подшутить. Возможно, даже с подачи самого Хаято — не просто же так он вдруг решил отправить Ламбо на действительно ответственное задание, сопровождать получение и доставку оружие, обычно ведь всё ворчал, мол, Ламбо ничего важного доверять нельзя. «Подумаешь, уже восемнадцать — почти девятнадцать — мозгов-то не прибавилось ни на грамм!»…       За дверью, ведущей в соседнюю комнату, кто-то крепко выругался, и Ламбо всё-таки подкрался ближе и попытался заглянуть в замочную скважину. Видно ничего не было, кто-то стоял прямо у самой двери — возможно, опирался на неё спиной — но люди продолжали разговаривать: недовольно, слаженно ворча на кого-то определённого, шаркая чем-то довольно тяжёлым, перетаскиваемым по полу. С одной стороны, это всё ещё могли быть свои люди, но с другой…       Рассудив, что куда привычнее решать проблемы по мере их возникновения, чем просто бежать от них, Ламбо взялся за ручку и, повернув её, резко распахнул открывающуюся внутрь комнаты дверь. Человек, загородивший собой замочную скважину, действительно стоял, прислонившись спиной к двери, и после её открытия потерял равновесие и завалился назад. Упал прямо к ногам Ламбо — пижонская одежда, незнакомое лицо, он точно был не из числа тех людей, с которыми Ламбо пришёл в этот дом и на эту квартиру.       — А т-ты ещё отк-куда? — Пижон проморгался и, приподнявшись на локтях, беззвучно выругавшись себе под нос, уставился снизу вверх на обнаружившего себя незваного гостя. Ламбо нечасто видел, чтобы кто-то падал на спину так плашмя, мужик даже не попытался развернуться или выставить назад руки, чтобы подстраховаться. Неудачник, обделённый реакцией.       — Я тут спал, — как можно невозмутимее оповестил Ламбо, наспех стараясь подсчитать количество незнакомых людей, как на подбор в одинаковых пижонских костюмах. Посреди комнаты стояло два больших ящика: рядом с одним из них, перевёрнутым, валялась груда битого стекла, какой-то цветастый сервиз, ко второму были осторожно приставлены две полусобранные снайперские винтовки. — А вы кто? — на всякий случай уточнил Ламбо.       Пара мужиков вопросительно переглянулась между собой. Обратного узнавания Ламбо как Хранителя Вонголы тоже не произошло, иначе это уже точно прокомментировали бы. Быть может, в первое время мало кого интересовал ребёнок на столь важной позиции, но впоследствии тот факт, что этот ребёнок не только удержался на своём месте, но и умудрялся что-то реально делать и противопоставлять недоброжелателям, сделал его одним из самых узнаваемых Хранителей; из-за этого и вечных недовольств Гокудеры, мол, Хранитель должен вести себя соответственно статусу, Ламбо ещё и многим пришлось пожертвовать.       Свалившийся на пол пижон поднялся, отряхивая штаны и пытаясь заломить руки так, чтобы отряхнуть и спину. И Ламбо принялся суетливо помогать; от такого поворота мужик прифигел ещё больше, чем просто от факта обнаружения в соседней комнате какого-то подростка… И примеченный на креплении под пиджаком пистолет незаметно перекочевал в руки Ламбо. Этому его однажды научил Джошима Кен, и навык, на самом деле, пригодился Ламбо не единожды.       Мужик, однако, оказался не то наблюдательным, не то именно мнительным, потому что оружие проверил сразу же, как Ламбо отошёл на пару шагов назад. И, обнаружив пропажу, рывком развернулся к Ламбо лицом.       — Отдай оружие, парень, — потребовал он и не менее требовательно протянул руку ладонью вверх. Более глупого жеста с учётом ситуации лично Ламбо придумать не мог, это ведь никогда не срабатывало, ей-богу.       — Мне не нужны неприятности. — Ламбо, уже успевший за наигранной суетой заткнуть пистолет за пояс за спиной, попятился назад ещё на пару шагов. Теперь, чтобы увидеть его, некоторым присутствующим точно нужно будет подойти ближе к двери.       Собственно, это Ламбо и было нужно: чтобы все оказались в поле видимости через узкий дверной проём.       — Значит, оружие тебе тоже ни к чему.       Ламбо следом за Кеном и его уроками вспомнился Мукуро, и он зачем-то попытался скопировать одну из самых невинных его улыбок — так Мукуро улыбался только безвредным детям и пока не осознавшим свою участь будущим мертвецам.       Наверное, получилось не очень, потому что мужики скорее разозлились, чем расслабились или насторожились.       — Я ничего не видел, — продолжая отступать назад, спиной к окну, продолжил заговаривать зубы Ламбо. — Буду молчать, как могила.       — Лучше — в могиле.       — Цитата из «В джазе только девушки»? Серьёзно?       Отобранный пистолет Ламбо использовать не собирался, ему просто нужно было провокационно обезоружить человека. Тот следовал выделенной ему роли идеально: медленно продвигался по направлению к Ламбо, загораживая его спиной от своих товарищей, пока не спешащих переступать порог следом за ним.       Тактическое отступление в чужих глазах закончилось, когда Ламбо упёрся спиной в подоконник.       — Эй, а ну-ка вытащи руку, — хмуро потребовал пижон, когда Ламбо, поправив на плече лямку сумки, принялся шариться в правом кармане. Требование Ламбо выполнил в следующую же секунду. — Что это там у тебя?       — Рога, — невозмутимо ответил Ламбо.       — Рога?..       — Ага. — Ламбо продемонстрировал вытащенные из кармана предметы, и мужик уставился на них с искренним недоумением. — Вот так носятся, — пользуясь заминкой, продолжил Ламбо и привычно пристроил рога на голове.       Выражение лица пижона, отчаянно пытающегося понять происходящее, Ламбо с радостью запечатлел бы, будь у него на это время и для этого фотоаппарат, однако за неимением ни того, ни другого, оставалось только действовать.       Наличие старого проводника, используемого ещё до получения вонгольского кольца и первое время после него, потому что так привычнее, не раз играло Ламбо на руку. В детстве он с кольцом не очень-то умел обращаться — и вообще, кто сказал, что великому Ламбо нужна была какая-то безделушка для увеличения сил, он и без неё был достаточно крут! — потом, став чуть старше, предпочитал его лишний раз на виду не носить — чему был очень рад Хаято, которому осточертело сначала всем да каждому повторять «Да, эта тупая корова — из наших», а после лично Ламбо «Если творишь херню, так делай это инкогнито, а не подставляй всех нас, светя гербом» — а уж когда колец Вонголы не стало, Ламбо и подавно оказался одним из немногих, кому не пришлось привыкать действовать без него, да и от появившихся впоследствии разноранговых замен Ламбо открестился сразу же, рога были привычнее. И практичнее.       Искрящееся грозовое Пламя собралось на рогах за пару мгновений. Увидевший это пижон, передёрнув плечами, отшатнулся назад, судя по всему, он отлично знал и о существовании Посмертной воли, и о её специфике. Однако было уже поздно: Ламбо поднёс руки к голове и, захватив поток Пламени, припал на колено, направляя атаку по земле — Пламя послушно кинулось вперёд, вырубая ближайшего человека и перекидываясь дальше на тех, кто стоял позади. Ламбо вроде бы заметил, что самый дальний успел отскочить вправо, уходя из поля зрения, а значит, и из зоны досягаемости… Но это было уже неважно.       Пользуясь выигранным временем, Ламбо схватился за стащенный пистолет и развернулся к окну: выбивать стекло сразу прыжком стал бы только кто-то вроде Хибари Кёи, Ламбо же на такое идти не собирался, равно как и спускаться по лестнице, проверяя, не дежурит ли дополнительная охрана на стрёме снаружи у дверей. Если такие люди были, то они прибегут на выстрел, и это выиграет дополнительное время для побега — а в случае большой удачи, сюда ещё и полиция подоспеет, будет им подарок в лице кучки вырубленных контрабандистов и двух ящиков оружия…       …А тот факт, что квартира, где Ламбо находился, располагалась на третьем этаже, — мелочь. Пламя Грозы — самое плотное и существует для защиты. И раз оно способно сдерживать атаки других атрибутов, то ему ничего не будет стоить поглотить и удар при прыжке с высоты. Это уже не раз было проверено.              Убежав от возможной опасности и убедившись, что его не преследуют, Ламбо взобрался по пожарной лестнице на крышу случайного дома — на всякий случай, чтобы не светиться на улицах — и принялся названивать всем по кругу, за предсказуемыми исключениями, которым звонить было бесполезно.       Хаято трубку не брал, хотя должен был висеть на телефоне по самым разным на то причинам — миссия Ламбо по получению оружия была одной из них. Цунаёши был вне зоны доступа, но он, наверное, ещё пока был в самолёте, так что объяснимо и простительно. Телефоны Такеши и Рёхея были отключены. Номера же тех, с кем Ламбо совсем недавно был вроде бы вместе, вообще не набирались, вызов не шёл.       — Просто блеск, — кисло рассудил Ламбо, убирая мобильный обратно в сумку и запоздало соображая, что пистолет, который собирался выбросить сразу, как выберется на улицу, оказывается, тоже прикарманил. Хотя, может, это было и правильным решением, дарить чёрт знает кому набор своих отпечатков не стоило, мало ли, во что выльется. — Ладно, тогда придётся по старинке…       Вдохнув поглубже и решительно кивнув самому себе, Ламбо направился обратно к пожарной лестнице, мысленно давая себе установку при ходьбе по улице не оглядываться по сторонам. Не было лучше способа привлечь к себе внимание, нежели дать понять окружающим, что кого-то ищешь или от кого-то прячешься; это тоже было чьим-то полузабывшимся уроком, хотя чьим именно, сейчас вспомнить не получалось, голова и без того была переполнена разными мыслями и вопросами.       Своего пункта назначения Ламбо настиг через две улицы и четыре поворота.       Магазин «Книжное облако» поприветствовал звоном колокольчика, хотя ещё вчера над дверью висела музыка ветра, причём довольно старая, служащая своей цели уже далеко не первый год. Хозяин «Облака» вообще славился постоянством как в привязанностях, так и в работе, за это его любили и уважали… Поэтому, когда на звон дверного колокольчика к кассовой стойке из небольшой кухни-подсобки вышла какая-то незнакомая женщина, Ламбо растерялся окончательно. Владелец «Облака» не был женат и принципиально не принимал на работу женщин; Такеши как-то пошутил, что этот мужик — женоненавистник, хотя лично Ламбо эта шутка совсем смешной не показалась. Для женоненавистничества тоже должна была быть какая-то причина, и мало ли, какая именно.       — Вам что-нибудь подсказать? — учтиво поинтересовалась женщина, всё-таки выйдя из-за кассы и подойдя чуть ближе. Ламбо рассмотрел часть рабочего бейджа на блузке, но на тот неудачно спадали длинные несобранные волосы, так что имя прочесть не получалось.       — Я ищу книгу «Гроза над Сиракузами», — с некоторым сомнением произнёс Ламбо. — У вас есть такая?       Женщина невозмутимо кивнула, продолжая улыбаться, указала рукой на дальние ряды и направилась обратно к кассовой стойке, утыкаясь носом в лежавший рядом с кассой журнал. Автомеханика, на автомате приметил Ламбо, а после прошёл в указанном направлении и открыл дверь, ведущую на склад.       Складская комната была похожа на макулатурный ад. Книги и журналы лежали на полках, на столах, стопкам прямо на полу — никакого намёка на педантичный порядок, поддерживаемый привычным хозяином «Облака». Это уже настораживало, даже несмотря на тот факт, что сам смысл скрытого пункта связи в книжном магазине присутствовал и использовал тот же самый пароль.       Нужный мобильный телефон тоже лежал на своём обычном месте, никогда не снимаемый с зарядки, без забитых в память номеров… Рядом с ним, отсвечивая яркой закладкой, лежала «Гроза над Сиракузами», толстая записная книжка без единого имени, но с кучей различных пометок: прозвищ или рисунков, каких-то кодовых наборов цифр или букв. Эти записи были абсолютно бесполезны без точных знаний, к кому именно относились, но очень помогали людям, которые пользовался этими шифрами и подобными точками связи. Во время войны с Бьякураном большая часть таких точек перестала работать, зато те, кто сохранил место и верность, теперь ценились втрое и даже могли рассчитывать на помощь и защиту от одержавших победу семей.       Ламбо как раз выискал в записной книжке нужный номер и набрал его, как неожиданно открылась дальняя дверь, ведущая на улицу. О её существовании Ламбо знал, но… Вроде бы хозяин замуровал её, давно и намертво, потому что выводила в подворотню и в неё часто пыталась ломиться какая-то пьянь.       — Найду ублюдка, пристрелю нахрен, — расслышал Ламбо злое шипение.       И, краем глаза рассмотрев, кто именно зашёл в помещение, поспешно отменил вызов и, максимально осторожно и тихо положив телефон на стол, дал дёру обратно в торговый зал магазина. По принятым правилам нужно было удалить из истории набираемый номер, но времени было в обрез — пока пришедшие не заметили его и не признали в лицо — так что пришлось негласным правилом пренебречь.       Нет, конечно, можно было просто кинуть в лицо внезапно объявившимся пижонам «Я вообще-то из Вонголы», и пусть подавятся своими возмущениями, да и сами заодно начнут придумывать объяснения. Но слушать потом ворчания Гокудеры или, не приведи небо, нарваться на недовольство Хибари, если он вдруг так не вовремя объявится, а к этому у него какой-то пугающий талант, не иначе… К чёрту, лучше благополучно убраться подальше и связаться со своими откуда-нибудь ещё. Или, может, трубку кто-нибудь наконец возьмёт, мало ли, из-за чего накладки, раз никто не отвечает. А может, у него самого просто телефон накрылся, Пламенем там замкнуло или повредило что-нибудь, вот и не работает нормально — то вызов не идёт, то ещё что.       «Книжное облако» простилось с Ламбо звоном непривычного колокольчика, и он, старательно придерживаясь прогулочного шага, направился к ближайшей автобусной остановке. Однако так до неё и не дошёл.       Ярко-красная иномарка не могла не броситься в глаза, но, даже оглянувшись на неё, Ламбо впоследствии спокойно пошёл бы дальше… Если бы не человек, который из этой иномарки вылез. Вычурная одежда, отблеск немного косо нацепленной на голову диадемы; Ламбо, резко затормозив, повернулся на пятках и решительно зашагал по направлению к машине. Некоторые люди заинтересованно поворачивали головы на разодетого словно бы специально для привлечения внимание парня, некоторые похихикивали над вычурностью образа, пара девушек пыталась незаметно сделать фото на телефон, Ламбо же, в свою очередь, давно привык, что отряд Варии — нечто между зоопарком и цирком. Так же, впрочем, говорили иногда и про Вонголу в целом, особенно в первое время, когда новые молодые Хранители ещё только привыкали к новой жизни и пытались себя в ней показать.       — Эй, Бельфегор! — Наверное, приглаженные волосы, а не растрёпанные чуть ли не сильнее, чем обычно у Цунаёши, должны были хотя бы удивить и заставить присмотреть получше, но Ламбо было не до того, ему хотелось поскорее поговорить с кем-нибудь знакомым и прояснить ситуацию.       Бельфегор как-то странно дёрнул плечами и начал крутит головой из стороны в сторону. Заметив, что после всех тщетных попыток отыскать взглядом окрикнувшего человека Бельфегор умудрился повернуться к нему почти спиной, Ламбо позвал повторно. Хотя, в принципе, нужды в этом уже не было, потому что он уже подошёл почти вплотную, осталась всего пара-тройка шагов.       — Ты меня с кем-то перепутал, парень, — не спеша поворачиваться, но заметно напрягшись, неожиданно холодно произнёс Бельфегор.       — Ой, да ладно. — Ламбо разве что глаза не закатил. Даже несмотря на тесное сотрудничество во время войны с Бьякураном, в мирное время Вария всё равно продолжала показательно не замечать вроде бы принятых над собой вонгольских Хранителей. Исключения были редкими и исключительно личными; Ламбо в их число, конечно, не входил, но в целом всё равно имел полное право «назойливо действовать Варии на нервы», разве что на свой страх и риск. — Слушай, Бельфегор, дело есть, тут на точке передачи…       Бельфегор резко повернулся и неожиданно схватил Ламбо за шиворот одной рукой, второй приставляя к горлу лезвие стилета.       — Ещё раз назовёшь меня этим именем!..       Ламбо на пару секунд зажмурился, однако видение не пропало, это всё-таки был не Бельфегор. Плевать на другую причёску, мало ли Бельфегору взбрело бы на время сменить стиль с одного королевски-клоунского на другой, как и одежду при отсутствии надобности носить варийскую форму, но…       Нет, в мире просто не существовало человека, способного пережить сражение с Занзасом. Занзас стопроцентно — никаких сомнений, да и свидетелей тому было достаточно! — убил этого человека. Уничтожил. Ламбо помнит рассказы: Занзас даже с кресла не встал, чтобы расправиться с Расиэлем и его дворецким, об этом немало судачили младшие офицеры Варии, восхищаясь своим главой и посмеиваясь над недальновидностью и излишним бахвальством ложного Погребального венка.       — Эй-эй, ты чего. Ну, обознался я, с кем не бывает. — Ламбо осторожно поднял руки, развёл их в стороны, демонстрируя максимально миролюбивый настрой, и бегло осмотрелся. Люди почти не реагировали: наверное, за внешним видом одного из участников конфликта пришла мысль, что это какая-то постановка. — Ты просто на одного моего знакомого похож, он тоже любит как-то так одеваться да парики белобрысые таскает, — на ходу принялся сочинять Ламбо. — Может, отпустишь меня уже?       — И твоего знакомого зовут «Бельфегор»? — буквально выплюнул собеседник. Просьбе отпустить он не внял, продолжая угрожать расправой.       — У него в сети ник такой, — продолжил старательно отбрехиваться Ламбо. — Эй, ну хватит уже, а? Рубашку мне растянешь. Ножик-то, поди, вообще ненастоящий, да?       — Не смей называть меня этим дурацким «ником» своего друга.       — Ладно-ладно, я понял. Давай я тебя тогда нормально настоящим именем назову, и мы разойдёмся друзьями? Как тебя зовут?       Что-то подобное, наверное, мог выдать только Ямамото Такеши, с него бы сталось. Но ситуация располагала именно к игре в дурака, а не в героя.       — Расиэль. Моё имя Расиэль. Только так и никак иначе, — наконец прозвучал такой желаемый ответ. Стилет отодвинули от горла, ворот рубашки отпустили, и Ламбо поспешно отскочил назад. Слишком поспешно, как понял сам секундой позже, потому что Расиэль, вроде бы убрав оружие на крепление под вычурным пиджаком, руку обратно не вытащил, видимо, всё ещё держа стилет.       — Мистер Кроу, я вижу мертвецов, — не сдержавшись, прокомментировал под нос Ламбо. И, к сожалению, оказался услышан.       — Что ты там сказал про мертвецов?       

* * *

      Вести сомнительного содержания разговоры в самолёте было не с руки, даже Рёхей это понимал, и только поэтому не сыпал вопросами. А ещё ему казалось, что краткое «Десятый всё объяснит» Хаято говорил не только ему, но и самому себе.       Они летели лоукостером — не потому что дёшево, а потому что повезло с ближайшим рейсом — а значит, надеяться на телетрап не приходилось. Перронные автобусы Хаято ненавидел, даже пешком идти до здания аэропорта было лучше, особенно если место посадки было далеко и до него приходилось катить долго или кругами.       К счастью, их встречали. К несчастью, это был чуть ли не худший человек, которого Хаято мог себе представить. Они с Рёхеем спустились с трапа, кисло поплелись в сторону автобуса… И их прямо на ходу одновременно дёрнули в сторону.       — Эй-эй! — ММ, одетая в форму охраны аэропорта, на всякий случай отскочила назад: как Хаято, так и Рёхей, не ожидавшие, что их примутся куда-то тащить, среагировали на неё с предупреждающей готовностью следующим шагом атаковать. — Во-первых, это я, — показательно надувшись, фыркнула она, а после, глянув им за спины на любопытно обернувшихся людей, выкинула руку, мол, всё под контролем. — А во-вторых, я вам потом счёт за услуги выставлю. Берите. — На плече её висело ещё два пиджака, такие же были у мужчин рядом с машиной-разгрузчиком, их ММ и протянула замешкавшимся собеседникам. — Наденьте и постарайтесь выглядеть как можно несчастнее, как все эти гнущие спину за гроши нищеброды.       — А по-человечески выйти нельзя? — не понял Рёхей, однако, в отличие от Хаято, сказанному подчинился сразу же. И первым шагнул следом за поманившей их пальцем ММ.       Хаято ничего не осталось, кроме как двинуться за ними, судя по заданному направлению, чтобы обойти самолёт. А ещё, зная ММ, и чтобы одолжить грузовозчик, не в её привычках было лишний раз напрягаться и идти пешком.       — Можно и «по-человечески», — на ходу кинула через плечо ММ. — Но в зале ожиданий какой-то красавчик в подозрительно знакомой шляпе рассматривал ваши фотки на экране планшета. Предлагаю обойти его через отдел погрузок.       — Что ты вообще здесь делаешь? — Хаято без особого желания тоже накинул на плечи рабочий пиджак.       — Прилетела за моральной компенсацией, а Савада припахал вас встретить. Да ещё и забесплатно, гад такой.       — Тц, Маммон в юбке.       — А мне всегда казалось, что Вайпер — тоже женщина. Разве нет?       — Это всё равно что спрашивать, что появилось раньше, курица или яйцо, — пожал плечами Рёхей.       — Яйцо, конечно, — невозмутимо утвердила ММ. — Яйца начали откладывать всякие мерзкие твари задолго до появления в ходе эволюции первой курицы.       — Оу, о таком варианте я никогда не думал…       — Ой, да заткнитесь вы оба, — только и закатил глаза Хаято.       Они дождались, пока закончится разгрузка багажа, чтобы не привлекать лишнего внимания забиранием транспорта. Рёхей даже из доброты душевной — или из-за невозможности стоять смирно, когда хотелось мчаться в Намимори прямо сейчас и хоть на своих двоих — помог настоящим грузчикам перетаскивать чемоданы. Хаято за это время успел нервно скурить две сигареты, а ММ с кем-то о чём-то попереписываться и важно кивнуть не то самой себе, не то последнему полученному сообщению.       На улице, на служебной парковке, куда они вышли в обход залов ожидания и регистрации по служебному коридору, ММ решительно направилась в сторону тёмно-зелёной сузуки.       — Вези нас. — Она вытащила из кармана ключи и кинула Хаято, а сама открыла соседнюю с водительской дверь.       — Нашла себе прислужника… — Хаято раздражённо скрипнул зубами, поймав ключи, и оглянулся на здание аэропорта, где остался неизвестный, интересовавшийся ими человек.       Может, всё-таки лучше было пойти прямо ему навстречу и в лоб спросить, что было нужно? Да и что там ММ сказала про знакомую шляпу? В каком, интересно, смысле она знакомая подозрительно?..       — Если хочешь, я поведу, — протянул руку Рёхей.       — Залазь уже. Быстрее выедем, быстрее приедем.       На заднем сидении обнаружилась ещё и мирно прикрывшая глаза Хроме. Рёхей попытался заговорить с ней, потом для верности помахал ладонью перед лицом и потряс за плечо — ноль реакции. Вряд ли спала, скорее, общалась с Мукуро. На коленях её покоился цифровой фотоаппарат.       Они успели выехать с территории аэропорта и преодолеть треть пути, прежде чем Хроме открыла глаза. Осмотревшись, убеждаясь, что люди, которых они с ММ должны были встретить, уже присоединились к ним, она кратко поприветствовала их и, подняв с колен фотоаппарат, включила его. А после, полистав сделанные снимки, протянула его сидящему рядом Рёхею.       — Вот этот человек поджидал вас, — постучала она ногтем по экрану. — Может, знаете его?       Рёхей взял фотоаппарат и увеличил изображение. Прищурился, как если бы это помогло лучше рассмотреть картинку, задумчиво поскрёб щёку. Уменьшил изображение обратно и полистал туда-сюда другие фотографии с других ракурсов.       Складывалось впечатление, что Хроме навернула вокруг интересующего человека несколько кругов разных радиусов в разное время. Вот парень в деловом костюме залипает в планшете, вот он стоит у автомата, покупая себе кофе, вот со скучающим выражением лица сверяет время на наручных часах рядом с табло, вот кому-то звонит по мобильному…       — Первый раз его вижу, — наконец заключил Рёхей.       — Покажи. — Хаято оторвал левую руку от руля и призывно поманил пальцем. Рёхей со вздохом навалился на водительское сидение и вытянул руку, чтобы поставить фотоаппарат вперёд Хаято. Тот сразу же скосил глаза на экран, отвлекаясь на пару секунд от дороги. — Я тоже его не знаю, — моментально сделал вывод он, и Рёхей снова откинулся назад, возвращая фотоаппарат Хроме. — Но шляпа, и правда, выглядит знакомо.       — Ага, Реборн такую носил, кажется, — согласно кивнул Рёхей. — Но это не значит, что никто таких больше не носит.       — Это да, — нехотя согласилась ММ. — Но прикиньте, если это реально реборновская шляпа. Я лично не хотела бы столкнуться лоб в лоб с тем, кто, возможно, уделал аркобалено, да ещё и вещь его как трофей таскает…       Рёхей неопределённо вздохнул. Ему до сих пор не верилось в так называемую рабочую версию о попадании в параллельный мир, а тут ещё такие дикие предположения, как победа над аркобалено кем-то неизвестным… Не говоря уже о том, что этот кто-то неизвестный по всё таким же неизвестным причинам ещё и на них нацелился. И где только фотографии раздобыл?       Хаято, в свою очередь, просто решил это не комментировать. Если вспомнить Тельмо, заявившего, что он вроде как получил пустышку Урагана, ни разу даже не встречавшись с Фонгом лично… Возможно, и этот парень такой же преемник, никогда предшественника в глаза не видевший.       — Мукуро-сама тоже побеждал аркобалено, — словно бы между делом заметила Хроме.       — Ага, в пятнадцать, не напоминай, — заметно передёрнул плечами Хаято. — Кстати, Ламбо кому-нибудь перезванивал? А то от него была куча пропущенных, а потом как в Лету канул.       — Нет, никому не перезванивал. — ММ открыла бардачок и достала из него небольшую бутылку газировки. — Может, телефон сдох? Хотя с телефонами тут интересные вещи творятся…       — Эй, это что там было? — неожиданно встрепенулся Рёхей, снова подтянувшись к передним сидениям. — Полицейский значок? Или мне показалось?       — Чего? — Хаято сверился с дорогой и, выгадав момент, наклонился вбок, потянувшись снятой с руля рукой к бардачку. Найдя на ощупь предполагаемый предмет, достал его… чтобы убедиться, что Рёхею совсем не показалось. — Ты чью машину угнала, дура?!       — Мы её не угоняли, — вместо ММ ответила Хроме. — Нам ключи босс дал. А ему их одолжил сам хозяин машины.       На подъезде к Намимори убеждённо отмалчивающаяся большую часть дороги ММ вдруг ожила и принялась указывать дорогу. Мол, туда не едь и сюда не сворачивай. Попытавшийся было проигнорировать её Хаято не без удивления заехал в тупик там, где всегда был широкий проезд между двумя улицами, после чего, скрипнув зубами, всё-таки согласился следовать её указкам.       Намимори вроде бы оставался всё тем же, но ввиду отсутствия влияния на его жизнь, как минимум, мафии из-за Цунаёши, не был где-то перестроен после «взрывов газа» или для размещения штаб-квартиры Фонда. Мелочи, а с толку сбивали, особенно когда уже давно научился ходить от одного места к другому всё равно что с закрытыми глазами.       В доме Цунаёши жили чужие люди, равно как и в доме Рёхея. Напроситься в гости к Ямамото Цуёши было невозможно — да и Такеши не позволил бы. А собираться у Ямады Таро, и без того уже поглядывающего на новых знакомых с подозрением, вообще было плохой идеей; поэтому Цунаёши с Такеши оперативно перебрались в гостиницу, пользуясь тем, что кредитная карта у Цунаёши… не подошла для оплаты через аппарат, но спокойно позволила снять с себя наличку. И, если Цунаёши не ошибся, не потеряла при этом на счёте ни йены. Возможно, Цунаёши и удивился бы, если бы его мобильный не оставался с зарядом в критические два процента уже четвёртые сутки.       Оставив одолженную машину на гостиничной парковке, Хаято с Рёхеем поднялись следом за Хроме и ММ в нужный номер. Кроме с самого начала находившихся в Намимори Цунаёши и Такеши присутствовал только Какимото Чикуса. Хибари Кёя ещё не приехал и на подробности, когда появится, не разорился, Ламбо так и не вышел на связь, а Мукуро было достаточно присутствия Хроме, которая потом всё во всех подробностях ему перескажет.       — Давайте прежде, чем начнём небылицы обсуждать, кое-кого свяжем? — потянувшись, предложила ММ и кивком указала в сторону Рёхея. — А то как на эмоциях рванёт куда экстремально, фиг удержите.       — Не думал, что скажу это, — фыркнул Хаято, — но я «за».       — Эй! — возмущённо взмахнул руками Рёхей. — Я, конечно, хватил тогда лишнего в гостинице, но!..              Цунаёши запоздало признался себе, что идея ММ была не такой уж-то и плохой. Потому что Рёхей действительно выглядел так, будто прямо сейчас вынесет собой дверь и помчится выяснять, кто живёт в не-его доме и куда переехали его несостоявшиеся здесь родители… Но, с другой стороны, именно Цунаёши понимал Рёхея, как никто другой, — останешься тут спокойным и мыслящим исключительно здраво, когда тебе заявляют, что твои родные куда-то уехали, уже годы как, а ты сам не родился. Или родился мёртвым.       — …Здесь, кстати, всё ещё функционирует Регола, — нехотя взяла слово ММ, когда скучные лично для неё обсуждения положения дел в Намимори закончились. Часть Хаято про встреченного аркобалено была куда интереснее, но и уложилась в куда меньшее время. — Это на них я случайно наехала в казино.       — Регола? — недоверчиво переспросил Хаято.       — Ну, здесь же не было Мукуро-чана, — пожала плечами ММ, — так что Регола живёт себе припеваючи, и казино всё ещё официально принадлежит им.       — Ага, и на улицу нас выставлял Ланчия, — между делом заметил Чикуса, в общее обсуждение вообще до сих пор не вступавший, а лишь внимательно слушавший рассказы других. — Хотя мы его не сразу узнали.       — Вообще не узнали, если точнее. И он так обалденно раскраснелся, когда Хроме у него номерок потом просила!.. Я думала, он сквозь землю провалится.       Хроме, в сторону которой вопросительно повернул голову Цунаёши, немного смущённо отвела взгляд. На вопрос, зачем вообще было просить у совсем чужого Ланчии номер телефона, ответ последовал незамедлительно. И на услышанное «Мукуро-сама попросил раздобыть» как-то нервно сглотнул Хаято: светлая память местному сильнейшему из Северной Италии и его нервным клеткам.       Мукуро умудрился что-то наговорить в уши Дино Каваллоне, чтобы не заработать пулю, даже появившись из ниоткуда у него дома, — что ему будет стоить теперь ещё и Ланчии по мозгам поездить. Мукуро, окончательно придя в себя и оценив обстановку, вообще, кажется, счёл происходящее в высшей степени занимательным. И это не без причин настораживало, потому что для полноты картины не хватало только какого-нибудь громкого инцидента с его участием.       — Кстати, разбирайте. — ММ прошествовала к журнальному столику и высыпала на него из сумочки десяток с небольшим паспортов. — Тут каждому по два, на своё имя и на липовое, на всякий случай.       — В смысле, «на своё»? — первым принялся перерывать документы Такеши и, найдя свою фотографию, вчитался в графу имени. В одном из двух паспортов оно действительно было настоящим.       — Ой, не строй из себя дурака. В том же Токио проживает больше полутора тысяч всяких «Ямамото Такеши», и у двести сорока трёх из них полностью совпадает дата и год рождения с твоими. А если учесть, что все вы японцы на одно лицо, фото можно было бы даже не менять.       Единственными, кто вообще не шелохнулся, были Какимото Чикуса, у которого проблем с документами точно не было, он вместе с товарищами из Кокуё научился справляться с этой мелочью уже давным-давно, и Сасагава Рёхей, словно бы выпавший из реальности после всех шокирующих новостей. Видеть Рёхея таким тихим, почти не двигающимся, бездумно смотрящим куда-то перед собой, было непривычно и немного неприятно.       — Спасибо, ММ, — поспешил поблагодарить за всех Цунаёши.       ММ в ответ на это разве что фыркнула. Она предпочла бы этому самому «Спасибо» нечто более материальное… Но в связи с общим положением дел приходилось принципами поступаться. Это ничуть не радовало, но от этого зависело и её возможное благополучие.       На самом деле, обсуждение ситуации, в которой они все оказались, было ещё сравнительно простой вещью. Это почти как обсуждение любого имевшего место конфликта — вот он факт, его нужно принять и оценить… А следом вставал неприятный вопрос «Что же делать дальше?».       Раз они оказались в каком-то другом мире, как им здесь выживать? Насколько сильно мир отличается от их родного? Одними аркобалено или живыми «мертвецами» точно не обойдётся…       — Это ведь выходит, что в Вонголе босс кто-то другой, а не Десятый!       К большому сожалению Цунаёши, Хаято не мог не поднять эту тему. И с этим нужно было что-то делать прежде, чем Хаято придёт в голову идея пойти если не сразу разбираться, то просто на разведку. Вот так подставляться было плохой идеей, независимо от благородства целей. Благородства исключительно в глазах Хаято.       — Может, это и к лучшему? — слабо улыбнулся Цунаёши. — Со мной во главе на Вонголу всякое навалилось, вплоть до войны с Бьякураном.       — Что Вы такое говорите, Десятый?!       — Началось… — ММ картинно закатила глаза.       Хаято покосился в её стороны с ещё большим раздражением, чем раньше. Однако огрызнуться на неё не позволил вовремя сориентировавшийся Такеши; «Дождь» он на то и «Дождь», чтобы предотвращать конфликты. При удачном стечении обстоятельств — заблаговременно.       — Кстати, насчёт Бьякурана! — Такеши ради привлечения внимания разве что в ладоши не хлопнул. — Как думаете, он в этом мире тоже есть? И всё так же способен заглядывать в миры параллельные?       В порядке ли всё с их родным миром сейчас, когда они пропали из него? Если ли у них шанс вернуться обратно? И если есть, как это сделать?       Так много вопросов, на которые немного страшно узнавать ответы…       — Насчёт Бьякурана… Мы с Хибари-саном уже об этом говорили. — Цунаёши отметил, что тишина затянулась и напряжение снова возросло, потому поспешил вновь взять слово на себя. — Кидаться на его поиски, перед этим не попытавшись хоть как-то освоиться, плохая идея. Нам негде жить, мы никого не знаем… Ну или, точнее, никто не знает нас. Мы не имеем понятия о положении дел в мире в целом. Поэтому, прежде чем начинать сомнительную охоту за ответами, нужно хоть как-то устроиться.       Цунаёши говорил максимально ровно и твёрдо. Ему тоже, чего уж там, хотелось кинуться с места в карьер и попытаться всё узнать и понять как можно скорее… Но любая спешка и неосторожность могла выйти боком.       К тому же, они сейчас говорили про Джессо Бьякурана. Про человека, который уничтожил бесчисленное количество миров, и никто не давал гарантии, что здесь он не будет таким же. Может, прямо сейчас происходит что-нибудь действительно ужасное, а они просто не знают, потому что сосредоточенны исключительно на самих себе… Оптимизм, определённо, давно перестал быть для Цунаёши чем-то определяющим.       — Давайте начнём с малого, — решительно произнёс Цунаёши, мысленно радуясь, что возражений не звучит и, похоже, не предвидится. — Мы не можем всей кучей поселиться в гостинице. Разделимся, снимем себе комнаты или арендуем дом, если поодиночке будет не по себе. Распределим обязанности: кто-то просто новости пособирает, кто-то копнёт поглубже… Я бы не хотел, чтобы мы сразу совались в мафию и искали встречи с кем бы то ни было, не выяснив сначала хотя бы основную информацию. Я, например… — Цунаёши на миг замялся. — Я хочу попробовать узнать что-нибудь про маму. Без понятия, с чего начать, может, с адреса деда… Твоих родителей мы тоже можем поискать, Рёхей.       Рёхей, услышав это, заторможенно моргнул, а после резко дёрнулся, чуть не свалившись со стула. Вот уж кого, а его точно нужно занять чем-нибудь нейтральным, а не бросать в хаос большого, пока неизученного мира.       — Вы правы, Десятый, — растеряв недавний пыл и заметено поникнув, кивнул Хаято. — Нельзя действовать необдуманно. И я… Не думал, что скажу это, но я хочу узнать, как тут обстоят дела с моим стариком. И заодно с Бьянки. Может, мне повезёт, и их вообще нет?       Однако, несмотря на сами слова, интонация выдала наконец-то осознанное желание проверить целостность своей жизни, а не только беспокоиться о чужой. Когда-то Цунаёши больших трудов стоило подтолкнуть Хаято к этом; подтолкнуть пафосно и пинком, потому что видеть Хаято зацикленным исключительно на роли Правой руки было невмоготу.       — А ещё нужно выяснить, где Ламбо, — высказался в свою очередь Такеши. — Раз он пытался звонить, значит, он тоже в этом мире.       — Может, у него телефон накрылся, как у меня, — наконец-то ожив, вступил в разговор Рёхей. — Раздобудет новый да свяжется с нами, он же не дурак.       — Насчёт этого я бы поспорил, — только и покачал головой Хаято.       — Ламбо можем поискать мы, — неожиданно заявил Чикуса. — Нам всё равно не нужно «малое», которым собрались довольствовать вы. А Мукуро-сама нужна оценка обстановки.       — Десятый же сказал, вести себя тихо и не высовываться! — скрипнул зубами Хаято.       — Тогда я буду полагаться на вас, Хроме, Чикуса, — улыбнулся в противовес ему Цунаёши. — Если что-нибудь узнаете, сразу звоните.       — Десятый?..       — Нам не привыкать, Гокудера-кун, — заверила Хроме, — да и опыта у нас действовать по обстоятельствам и при неизвестных условиях намного больше. И, кстати, о том человеке, который был в аэропорту… Что нам делать с ним?       Цунаёши задумчиво пожевал губу.       Наличие этого человека, с фотографиями Хаято и Рёхея на руках, знатно выбивалось из общей картины «Никто о нас не знает, мы же в этом мире только четвёртые сутки». Да и не так много было вариантов, от кого он добыл фотографии: вместе Хаято и Рёхей были, когда первый объединился со вторым уже непосредственно перед перелётом домой в Японию.       Не хотелось бы, конечно, подозревать ту девушку, что помогла Рёхею, но…       — Может, ну его? — не очень уверенно предложил Такеши. — Вы вроде бы прошли незамеченными, отследить он вас не должен был… Если сам не появится, напрашиваться и не стоит.       — Такеши прав, это было бы экстремально глупо! — поддержал Рёхей.       — А я лично не отказалась бы с ним познакомиться, — мечтательно протянула ММ. — Он красавчик, да и дружить с сильными выгодно. Если он действительно тот, о ком мы все подумали.       — Нет, ММ, погоди! — тут же вскинул руки Цунаёши. — Не уезжай, ты мне нужна!       — Зато ты мне — нет, Савада. Бедняками и неудачниками не интересуюсь.       — Как ты смеешь говорить такое про Десятого?!              Цунаёши остановил машину перед домом Ямады Таро и вопросительно посмотрел на себя в повёрнутое зеркало заднего вида. Если он прав в худшем предположении, и Рёхея с Хаято подставила на первый взгляд исключительно помогавшая «Алисия-сан»… То не ошибается ли он, собираясь довериться точно так же по веления судьбы встретившемуся Таро-сану?       Но, в любом случае, поблагодарить за одолженную для встречи друзей машину и вернуть ключи всё равно нужно было.       Выбравшись из машины и дойдя до двери, Цунаёши занёс было руку, чтобы позвонить… И вздрогнул из-за зазвонившего в кармане мобильного. Наверное, это был Кёя, он ведь отсутствовал на сымпровизированном собрании, и ему действительно нужно было позвонить, чтобы рассказать, до чего они там дошли и о чём договорились… Однако, к удивлению и радости Цунаёши, номер всё-таки высветился другой.       — Ламбо! — Цунаёши убрал руку от звонка и оглянулся на машину, прикидывая, не вернуться ли в неё на время разговора.       — Братишка Цуна! — В голосе Ламбо явственно слышалось даже слишком лихорадочное веселье. — У меня тут такое! Тут!.. Я!..       — Эй-эй, спокойнее, — кое-как вклинился в несвязанный поток Цунаёши. — Выдохни.       За дверь послышались приближающиеся шаги, похоже, Таро-сан услышал подъезжающую машину. Или, может, среагировал на мелодию звонка, окно-то было открыто, сложно не услышать.       — Братишка Цуна, ты знал, что Расиэль выжил при осаде замка Варии?! — выпалил Ламбо как раз в тот миг, когда входная дверь открылась. Цунаёши на всякий случай показательно занёс руку, словно бы собирался стучаться, и вздрогнул, резко отстраняя телефон от уха.       Ямада Таро услышал. Не мог не услышать — Цунаёши был уверен, что на такой вопль из трубки обернулся бы любой на расстоянии трёх-четырёх шагов…       И как прикажете это объяснять? Сослаться на какой-нибудь фильм и общую впечатлительность звонившего? И почему всё так не вовремя?       — Ты, главное, Занзасу об этом не говори, он за личное оскорбление сочтёт, — заметно-натянуто улыбнувшись, произнёс Цунаёши, вновь придвинув трубку к уху. А после, прикрыв динамик пальцем, обратился уже к собеседнику, стоящему непосредственно напротив. — Я ключи вернуть заглянул. Спасибо, что одолжили машину, Таро-сан.       — Заходи, — кивнул Ямада Таро и, не дождавшись ответа, двинулся внутрь дома, оставляя входную дверь открытой.       — Ламбо… У тебя там всё в порядке? — понизив голос до шёпота, поинтересовался Цунаёши. Ещё раз оглянулся на машину, прикидывая, не оставить ли ключи просто на тумбочке, и всё-таки решил войти. В конце концов, первоначально планируемая просьба всё ещё была актуальна, несмотря на все опасения.       — У меня тут живой Расиэль! Это считается за «в порядке»?       — Знаешь… Вполне возможно, что да.       — В смысле?!       Цунаёши обречённо выдохнул. Ламбо не мог позвонить пораньше или попозже — он выбрал просто идеальное время.       — Ламбо, скажи прямо… — Цунаёши прикрыл за собой входную дверь, — у тебя всё нормально? Ты не ранен? Опасности нет? Хаято говорил, что оправил тебя на точку передачи… Ничего не случилось?       — Случилось кое-что, но… Ерунда, я слинял. Телефон только, кажется, угробил, но сим-карта жива осталась, я её переставил.       — Можешь позвонить сейчас Хаято? А то я не могу говорить, занят немного. Или подожди чуть-чуть, и я перезвоню. — Ламбо споткнулся на полуслове, кажется, собирался говорить и говорить, потому что было что высказать, и примолк. — Ламбо? — осторожно позвал Цунаёши.       — Хорошо, понял, позвоню Гокудере, — выдержав паузу, наконец произнёс Ламбо. — Но ты мне тоже перезвони, братишка Цуна, ладно?       — Договорились, — кивнул в трубку Цунаёши.       И Ламбо на удивление быстро отключился.       Со вздохом убрав телефон в карман, Цунаёши всё-таки прошёл вглубь дома. Ямада Таро дожидался в гостиной — он что-то сосредоточенно читал на экране ноутбука.       — Ещё раз спасибо за то, что одолжили машину, Таро-сан. — Цунаёши осторожно положил ключи на столик рядом с диваном и, мысленно заткнув явно надуманное из-за нервозности недоверие, всё из-за ситуации с Рёхеем и Хаято, согнулся в поклоне.       — Ты чего это вдруг? — Ямада Таро с удивлением опустил крышку ноутбука.       — Таро-сан… — Цунаёши набрал побольше воздуха в грудь.       Такеши не собирался уезжать из Намимори, и его можно было понять. Но вот Цунаёши здесь делать было нечего; равно как и Рёхею, хотя второй ещё что-то слабо пробормотал про желание проверить, живёт ли по своему обычному адресу Хана…       …И если Цунаёши действительно собирался попробовать найти мать, нужна была хоть какая-то отправная точка и хоть какой-нибудь доступ к информации.       — Скажите, Таро-сан, а Вам, случайно, не нужен помощник на работе?       — Ещё скажи, что с самого детства мечтал стать детективом или просто полицейским, — фыркнул Таро.       — Не, ни разу. Но мне сейчас очень нужна работа, и… Не хочу хвастаться, но у меня отлично развиты чутьё и интуиция.       Ямада Таро наградил его заинтересованным взглядом и, выдержав какую-то символичную паузу, рассмеялся. Цунаёши счёл это если не за положительный ответ, то просто за хороший знак.