Круги на воде

      Когда телефон зазвонил, Занзас даже не посмотрел на номер контакта, потому что ждал звонка от связного из Энны. Именно поэтому, услышав «Не вешай, пожалуйста, трубку, я действительно по делу», Занзас сначала знатно удивился, а потом бездумно выдал «Докладывай». В себя его привёл прозвучавший в ответ смех, сменившийся весёлым «Почаще бы ты на имя звонящего не смотрел».       Отключаться, когда Алисия О’Нейл вроде бы утвердила, что звонила по делу, наверное, было неправильно, поэтому Занзас, обречённо проведя ладонью по лицу, всё-таки решил её выслушать. И даже, как выяснилось, не зря.       — И как после такого не верить в судьбу? — В голосе Алисии удивление смешалось с каким-то неприятным ликованием. Занзас, вполне ожидавший подобного заявления, раздражённо фыркнул; впрочем, Алисия никогда его открытым отторжением не проникалась. — Конечно, не факт, что у нас тут один и тот же Хаято Гокудера… Но совпали имена круто, скажешь нет?       Занзас с радостью бы сказал, что ему такие совпадения не сдались ни разу, но иногда любопытство всё-таки было сильнее здравого смысла или инстинкта самосохранения. Что именно отказывало сегодня, несмотря на точно грядущую личную встречу, гадать Занзас не хотел.       Да и явно чем-то нехорошим несло от какого-то неизвестного японца, упоминавшего в разговоре Варию. Обычно не подводящая небесная интуиция молчала, отрицая худое, но проверить стоило. Хотя перспектива лететь ради этого в Японию не прельщала абсолютно.       Занзас не любил Японию. Это была совершенно чужая страна, с непривычными правилами и сложной в плане понимания системой. Переехавший в Италию из Японии Савада Емицу, ставший частью Вонголы исключительно из-за крови, до сих пор периодически вводил Занзаса в ступор своими привычками в поведении или мировосприятием в целом… И пусть Емицу он знал уже многие годы, в понимании его как человека, а не как внешнего советника или, хоть и редко, товарища по оружию, Занзасу это несильно помогало. А ещё в Японии Вонгола не могла действовать не то чтобы нормально — почти никак, чем периодически пользовалась всякая шваль. Хотя, как в такие моменты зло подмечал Занзас, этой швали не были рады и в Японии, так что их радость была скоротечна, сомнительные планы с треском проваливались… А сами зарвавшиеся исполнители, если говорить приевшейся шуткой, тонули где-нибудь в Токийском заливе. Занзас не любил мыслить стереотипами и вешать ярлыки, но иногда даже самые глупые шутки бывали очень кстати. Хотя не приведи небо, чтобы подобная когда-нибудь коснулась его.       Потребовалась пара дней, чтобы организовать себе самый настоящий побег: объясняться, куда и зачем он уезжает, Занзас не хотел, Энрико снова бы закатил глаза, мол, ставишь личное поверх общего. А каждый раз, когда это самое личное у Занзаса перевешивало, почему-то грозилось достаться всем… Разгребать же всё и подавно приходилось Саваде Емицу, что отнюдь не добавляло общению с ним позитивных нот.       — Ты же не думал, что свалишь незаметно даже от меня? — Когда при посадке в самолёт на место рядом самым невозмутимым образом упал Массимо, Занзас не нашёл в себе сил возмутиться.       — Думал, — честно кивнул Занзас. — Ну или надеялся.       — Что, даже не попытаешься выкинуть меня из самолёта, пока он не взлетел?       — Какой дурак откажется от дармового переводчика?       Это, наверное, была действительно единственная причина: японский Массимо знал куда лучше Занзаса, поэтому на фоне абсолютно не знавшей этого языка Алисии навязчивость Массимо была настоящим подарком. Да и слушать ворчания Энрико потом вдвоём явно будет сподручнее… Хотя у Массимо ещё всегда был шанс спрятаться за сыном Энрико, этот пацан больно любил родных младших братьев отца и как-то не очень жаловал сводного. Занзасу, в принципе, было наплевать, ему отлично жилось просто с узким варийским доверенным кругом, который не лез в душу и послушно подстраивался под настроение начальника… Ну и ещё был Массимо — полная противоположностью всему тому, чего Занзас хотел от жизни и окружающих людей, но так уж сложилось.       На самом деле, Массимо вообще был одним из немногих людей, которых Занзас принимал такими, какие есть, без попыток что-то доказать и изменить. Занзас просто привык к этому ещё с детства: Массимо был первым, кто полез знакомиться с приведённым в семью приёмышем, а после взялся везде его таскать за собой и во всё просвещать. Энрико был старше Занзаса на три с половиной года и насильно учился всему, что ему, по мнению отца, обязательно пригодится, так что времени на нового обретённого брата у него почти не было, собственно, как и на родных. Федерико, наоборот, был младше аж на шесть лет, из-за чего казался слишком наивным и глупым — особенно при сравнении с тем, как жил Занзас раньше и чему научился, просто потому что пришлось. С навязчивым и постоянно скучающим Массимо их разделяло года полтора-два, и гид в новую жизнь в лице него вышел не такой уж-то и плохой, к тому же, Массимо постоянно и бессовестно дёргал отцовского Хранителя Тумана, мол, тебе всё равно велено за нами приглядывать, так не прячься, а просто подсоби. Крокан Буш не выглядел как человек, легко идущий на контакт и потакающий каждому детскому капризу… Но всё-таки брался измором.       Предположение, что новый брат никакой ему не кровный, несмотря на заверения отца, Массимо высказал где-то через пару лет, опередив начавшего что-то подобное подозревать Занзаса. Внешность, которая могла бы со временем нарисовать хоть какие-то черты сходства, всё-таки слишком разнилась… И Занзас точно не пошёл полностью в мать, это оправдание не сработало бы, он помнил, как выглядела женщина, его растившая; хотя, если честно, он уже начинал сомневаться, была ли она вообще его матерью, нормальная мать не отдаст ребёнка неизвестно кому и не исчезнет после этого, ни разу больше не дав о себе знать… Занзас не был похож на Тимотео. И даже Пламя его, вроде бы Небесное, послужившее якобы опознавательной чертой и причиной взять его в семью, было иным. Вот у Энрико и умудрившегося пробудить атрибут в своём раннем возрасте Федерико оно было тёплым и чистым, вполне подходящим под то красивое и важное слово «гармония», но не у Занзаса точно.       «Зато оно похоже на то, которое описывалось у Рикардо!», озарённо взмахнул тогда руками Массимо. И потащил Занзаса на пару перебирать какие-то старые записи, чтобы свои слова подтвердить. За этим их застал Энрико и чуть ли не впервые на памяти Занзаса знатно разозлился. «Вместо того, чтобы что-то выискивать втихую и делать потом неправильные выводы, лучше сразу напрямую спросить, мы же вроде семья, а по крови или нет, неважно». Энрико после нанятого ему отцом садиста-учителя мог раскидать группу младших офицеров Варии даже без использования Пламени, так что какое-никакое уважение и авторитет внушал… Да и в целом на отца влиять умел, потому притащил младших братьев в кабинет Тимотео и настоял на прямом разговоре. Ясно же было как день, что Занзас им не брат даже по отцу — по крайней мере, для Энрико это было очевидно, небесная интуиция заставила усомниться в этом сразу же, равно как и врождённая наглость стребовать честный ответ. Хотя это, в глазах Энрико, уже тогда, годы назад, ничего не значило и ничего не меняло… Но раз уж сейчас это стало принципиально важно, значит, пора было поговорить.       И разговор тогда вышел довольно долгий.              Алисия О’Нейл встретила их в аэропорту по приземлении и, сложив руки за спиной, мило улыбнулась. От каждой такой милой улыбки Занзасу хотелось, как минимум, закатить глаза, а как максимум, прострелить ей голову… Хотя бывали случаи, прямо как сейчас, когда он не находил сил даже удивляться, насколько порой действительно случайны эти их с Алисией «несомненно судьбоносные встречи».       Каков вообще шанс, что встреченный ею человек вдруг заговорит про Варию и позвонит тому, о ком Занзас сам узнал совсем недавно? А уж о том, как символично теперь выглядела угроза Юхо натравить на него Алисию, и думать не хотелось, тем более что обошлось даже без него.       — Как же Япония и без тебя, Сперанцо. — Рядом с Алисией, старательно делая вид, что находится здесь совершенно случайно и вообще всех подошедших знать не знает, стоял ещё один человек, и Занзас поспешил перевести внимание именно на него.       Алисия, пользуясь случаем, плавно перетекла поближе к Занзасу, становясь по левую руку. Просто потому что справа стоял Массимо.       — Как же О’Нейл и без тебя, Занзас, — не остался в долгу Сперанцо, щелчком приподняв полу когда-то перешедшей ему от учителя шляпы; постоянно говорил, что выкинет сразу, как износится, однако чинил столько раз, что в это уже никто не верил. — Привет, Массимо.       — Цоцо! — Массимо с улыбкой вскинул руку, потому что предлагать Сперанцо рукопожатие было гиблым делом. — Давно тебя не было видно, Энрико даже начал шутить, что ты помер, и нам пора ждать представления нового аркобалено Солнца.       На это Сперанцо решил не отвечать. И весь его вид говорил, что в их компании Сперанцо задерживаться не собирался. Его учитель в прошлом не очень-то хорошо зарекомендовал себя слишком тесной связью с Вонголой только потому, что был старым другом Тимотео ещё до получения жёлтой пустышки, и Сперанцо не спешил примерять на себя те же самые слова…       …Хотя раньше, ещё не переняв титул аркобалено, торчал на территории этой семьи достаточно: его учитель гонял наследника Вонголы, и Сперанцо мучился с ним заодно. Занзас как-то пару раз попытался затесаться в их «Клуб мазохистов», как опасливо величал это Федерико, но запал пропал быстро, и Занзас поменял вектор направления на Варию.       — Я, чтобы получить эту удавку, чуть коньки не откинул, — постучав пальцем по груди, намекая на спрятанную под одежду пустышку, фыркнул Сперанцо. — Так что хрена с два её у меня так просто отнимут.       — Ещё скажи, что ты, чтобы передать её, найдёшь себе ученика и задолбаешь его до полусмерти дрессировкой, как сделал с тобой Реборн, — хмыкнул Занзас. Алисия под боком тихо хихикнула в кулак, уж она некоторые эти дрессировки в своё время видела воочию.       — Реборн, если ты помнишь, недостаточно меня натренировал. «Исключительно потому что пришлось отвлекаться на Энрико», отказать-то Тимотео он не смог.       — Недостаточно для прямой передачи. Но официального преемника ты всё-таки победил.       — Ага. И, как я уже сказал, чуть коньки тогда не откинул.       Тот бой был тем ещё зрелищем. По крайней мере, если верить Энрико — единственному, кто оказался допущен как зритель. Реборн хотел сам себе воспитать преемника на место аркобалено Солнца, натаскивал Сперанцо нещадно, однако пустышка, как выяснилось, всё равно должна была уйти другому… И Реборн умудрился развести явившегося за пустышкой человека на поединок между претендентом, выбранным представителем три-ни-сетте, и претендентом, выставленным непосредственным хранителем пустышки.       Сперанцо вспоминал поединок, на который его буквально выпнули, с ужасом, и по уже отжившему своё и получившему довольно пышные похороны учителю скучал минимально. Хотя оставшуюся на память шляпу таскал, не снимая.       — Мы хоть в нужном городе, или нам ещё куда-то ехать? — перехватил инициативу Массимо, зная, что так слово за слово они могли проторчать в аэропорту несколько часов. Спешить им, конечно, в принципе было некуда, потому что они уже заведомо опоздали, но всё-таки.       — Ехать, — согласно кивнула Алисия, а после, чуть подавшись вперёд, заглянула за Занзаса, как за угол, чтобы встретиться взглядом с Массимо. — Точно, у меня нет на тебя билета, я же не знала, что и тебя придётся учитывать. Но ещё, наверное, можно успеть купить.       — В смысле, билета? — натянуто улыбнувшись, переспросил Массимо. — У Цоцо ведь есть машина. Разве он нас не подкинет?       — Сочти за комплимент: ты не умеешь играть дурака, — покачал головой Сперанцо.       Массимо в ответ лишь показательно развёл руками, мол, попытаться стоило. Мало ли, Сперанцо сам заинтересовался тем, на что его подбила Алисия, шансы всегда были. И тогда он мог согласиться подсобить чуть больше, чем делал это предварительно, ещё не зная, что очередную услугу через Алисию косвенно оказывает всё той же Вонголе. Или отдельно Варии, раз здесь был именно Занзас, а не какой-нибудь Савада Емицу…       …И пусть непосредственно сейчас ни о чём таком речь точно не шла, потому что Занзас действовал исключительно из собственных интересов и для собственного удовлетворения, но картины в целом это не изменяло. Картины в целом, видимой со стороны, а кто-нибудь обязательно, так или иначе, прознает даже об этой непродолжительной встрече у чёрта на рогах, в далёкой и чужой Японии, где вроде бы днём с огнём не сыщешь представителей итальянского Альянса, когда нужны.       — Я бы сходил за билетом сам, но понятия не имею, куда мы направляемся. — Массимо отошёл на два шага назад и, обогнув Занзаса, подтолкнул в спину Алисию. — Расскажешь мне по дороге всё то, что Цоцо расскажет Занзасу, чтобы не повторять одно и то же по кругу.       Алисия говоряще цыкнула языком, но отказа всё-таки не высказала и, отсалютовав Сперанцо, ткнула острым локтем Массимо под рёбра и пошла дальше сама, задавая направление.       — Ещё свидимся, Цоцо! — кинул напоследок Массимо.       — Надеюсь, не скоро. — Сперанцо проводил их взглядом и, что-то прикинув про себя, совсем неэтично указал пальцем в спину Алисии. — Она… пошла вот так просто? — Для верности и большей наглядности он несколько раз ткнул пальцем второй руки в грудь Занзасу, как если бы желая убедиться, что тот всё ещё стоит рядом, вполне себе настоящий. Занзас в ответ на это разве что глаза закатил, продолжительное общение с Массимо и периодические пересечения с Юхо и не такое научат показательно игнорировать. — Что ты с ней сделал?       Обычно при встрече Алисия старалась не отходить от Занзаса ни на минуту, даже отлично понимая, что им почти не о чем разговаривать. Общие темы всегда были редкими, и нарисовавшаяся конкретно сейчас жизнь не очень-то упрощала. Занзас вообще плохо понимал, почему, не единожды получив отказ — и пару раз будучи отосланной прочь довольно грубо — Алисия упорно продолжала искать с ним встречи. Обычно люди отставали быстро, руководствуясь всем от задетой гордости до банального чувства самосохранения.       — Ответил на звонок с первого раза? — Это точно не было причиной, и Занзас отлично это знал. Но за Сперанцо водилась дурная привычка: не получив ответа, хоть какого-нибудь, он мог заочно сделать вывод, что разговор окончен.       Конечно, непосредственно сейчас ситуация была иной, но Сперанцо у всех, с кем общался, выработал абсолютный рефлекс поддерживать беседу любым способом — в противном случае, он мог показательно развернуться и уйти.       Такой наглостью не славился даже Реборн.       — Небось, на имя контакта не посмотрел?       — В точку.       Она вышли из здания аэропорта на парковку, и Сперанцо, добравшись до своей машины, забрал с заднего сидения планшет и протянул Занзасу:       — Уничтожь его потом так, чтобы ни молекулы не осталось. Иначе какой-нибудь Фирм и из неё сможет чего извлечь.       — Какому-нибудь Фирму наплевать и на тебя, и на меня, и на формальную нейтральность аркобалено. Кто угодно может заплатить ему достаточно для снаряжения очередной его безумной поездки и получить грозовой щит, способный выдержать даже выстрел винтовки Тельмо. — Сперанцо неопределённо фыркнул. Хуже Фирма в закрывании глаз на вроде бы важные вещи в угоду собственных желаний была только хранительница дождевой пустышки. Какое имя она носила непосредственно сейчас, Занзас назвать затруднялся, таковых было в пределе двадцати, и ни одно из них не было настоящим. Хотя самым часто используемым было Пинуцца Салерно, под этим именем она и была представлена впервые как аркобалено. — Мне нужно знать что-то в дополнение к этому? — показательно махнув планшетом, поинтересовался Занзас.       — Явно уйму всего, если это всё не ложная тревога, — бесстрастно отозвался Сперанцо, — но это уже сам узнаешь. Могу разве что поделиться… догадкой. Возможно, с этими тремя сотрудничает иллюзионист. Какая-то девчушка бегала по аэропорту как раз в преддверии приземления их рейса и исчезла сразу после. Может, это никак не связано, но совпало подозрительно.       — Опиши, — со вздохом проронил Занзас, догадываясь, что эта самая «догадка» в виде фотографий или записей с камер не прилагается.       Вопрос относительно прозвучавшего «тремя», хотя со слов Алисии было лишь двое, он решил не озвучивать, ему и так всё в подробностях опишут… Но вот иметь дело в дополнение с иллюзионистом — одна сплошная морока. И меньше всего Занзасу хотелось столкнуться с таковым, способным обернуть всё в красочное представление себе на потеху и другим для зрелища, именно сейчас, когда в планах было всё разведать и провернуть быстро и тихо.       — Описать того, кто может менять внешность по десять раз на дню? Смеёшься? — Сперанцо наградил Занзаса недоверчивым взглядом, но тот разве что с выжиданием скрестил руки на груди. — Невысокая, худощавая. Молоденькая…. Ну или выглядела такой, по женщинам не поймёшь, они меняют внешность косметикой иногда даже круче, чем туманным атрибутом.       — Кто бы говорил про обманчивую внешность, — только фыркнул Занзас. — Тебе вон вообще можно зарабатывать не убийствами, а лицом.       — Сочту за намёк на телевидение.       — На телевидении явно заплатят меньше.       Отсутствие достойной реакции не давало повода развивать тему, но факта это не отменяло. Внешность Сперанцо, и правда, тянула на какую-нибудь модельную, он это отлично знал и этим порой бессовестно пользовался… Описанная же максимально подробно внешность иллюзионистки, оставшейся размытым пятном на записях камер, не давала ничего — таких пруд пруди, можно даже здесь в аэропорту десяток найти и в ряд поставить. И никакой силы атрибута не нужно, когда вполне реально спрятаться за обыденностью.       — Вот верну О’Нейл остаток долга и уподоблюсь Фирму, — сам себе кивнул Сперанцо. — Возьму одновременно десяток-другой заказов на одно имя, например, на твоё, и обеспечу себя до конца жизни.       — Хоть не из снайперки убивай, ладно? — максимально бесстрастно отмахнулся Занзас, понимая, что это ему всё-таки решили отплатить за заработок лицом.       — Честный бой против Пламени Неба? Как же, нашёл дурака. Сколько там вообще людей, способных с тобой потягаться? Этот ваш внешний советник и Энрико, если сильно захочет?       — Ну или Юхо, потому что он разносит всё вокруг себя в нехилом радиусе, — показательно пожал плечами Занзас. — Хотя… Юхо всё утверждает, что новый аркобалено Облака тоже мощен до жути, но с ним я до сих пор лично не пересекался.       

* * *

      Цунаёши и рад был незаметно уйти, да, во-первых, он уже приметился, а во-вторых, оставлять Таро-сана наедине с этими людьми ему не хотелось. Он ничего не знал о Занзасе этого мира, а сопровождающего его человека, взявшего на себя слово, и подавно видел впервые — а значит, предсказать его действия было ещё сложнее. Небесная интуиция, конечно, подскажет, когда дело будет совсем плохо… Но у Занзаса она работала точно так же, и опыт их мог сильно разниться. В родном мире они выходили в каком-то смысле почти ровесниками, если учесть что реально разделяющие их восемь с чем-то лет Занзас был отрезан от жизни, заключённый в Колыбель, но здесь… Здесь всё могло быть иначе. Вполне вероятно, что Занзас даже не был частью Вонголы, хотя о таком не спросишь напрямую.       Цунаёши был почти уверен, что старое кресло в приёмной комнате офиса стояло исключительно для декорации, но Занзас уселся в него с той невозмутимостью, с которой и проигнорировал необнадёживающий скрип. Цунаёши попытался на миг представить, что случилось бы, развались оно, но вместо ужаса возможного побоища почему-то накатывал смех.       — Может, сам будешь врать? — словно бы на всякий случай уточнил сопровождающий у Занзаса. Цунаёши заметил, как Таро-сан нахмурился, будучи недовольным, что в его присутствии говорят на чужом итальянском.       — Раз уж навязался, Массимо, — только и фыркнул Занзас, — то хоть пользу приноси.       От услышанного «врать» ожидать можно было, что угодно, поэтому Цунаёши всё-таки заставил себя встать из-за компьютера и притулился рядом с Таро-саном. Исключительно на всякий случай. Равно как и услышанное имя спутника Занзаса взял на заметку просто между делом.       — В общем, — кратко представив себя и Занзаса, до смешного просто и банально начал Массимо, кладя на небольшой столик перед Ямадой Таро включенный планшет, — мы ищем вот этих двоих.       — И? — Таро со вздохом взял планшет, чтобы рассмотреть две выведенные на экран фотографии. Увеличил и снова уменьшил, присматриваясь к чему-то конкретному.       Цунаёши, наклонившись ниже и тоже взглянув на изображения, очень понадеялся, что лицо сдержал: на экране красовались Рёхей и Хаято, наверное, те самые снимки, которые упоминала раньше ММ. Сделаны были несомненно в разно время, Рёхей был в каком-то помещении, Хаято — в зале аэропорта.       Занзас проследил за перемещением планшета и на пару долгих секунд задержал взгляд на Цунаёши.       — Они кое-что украли у нас… — максимально невозмутимо продолжил Массимо.       — Полицейский участок — через дорогу, — хмыкнул Таро.       — …И мы хотели бы вернуть это без лишнего шума.       Таро вновь неопределённо вздохнул и покачал головой. Цунаёши, которому он самым невозмутимым образом отдал планшет — раз уж вроде помощник, то пусть просвещается — не без опаски отметил, что Занзас сверлил детектива неприятно внимательным взглядом. Словно бы отслеживал реакцию, каждое маломальское движение.       Как тут избавиться от дурного ощущения, что эти двое не к Таро-сану пришли, а именно за ним?       — Нас сейчас отошьют, — со слабой улыбкой оповестил Занзаса Массимо.       — Дай угадаю, какими словами…       Цунаёши, собственно, тоже догадывался. В конце концов, самым разумным в этой ситуации будет ещё раз попытаться перевести стрелки на полицию… А в случае худшего эту самую полицию постараться вызвать. Если Таро-сан хоть как-нибудь намекнёт, Цунаёши сразу же придумает предлог, чтобы выйти на улицу и рвануть через дорогу к участку.       Конечно, чёрт его знает, чем всё закончится и сколько непричастных полицейских пострадает, но…       — Вы пересмотрели ТВ или перечитали комиксов, если думаете, что частные детективы работают… вот так. — Ямада Таро поднял руку к плечу и требовательно поманил пальцами. Цунаёши послушно вручил планшет обратно. — Невозможно найти человека только по фотографии. Тем более по фотографии, сделанной в другой стране. Даже если эти люди сейчас в Японии, имея только фото, я бы и при желании не смог ничего о них узнать.       — Смотри-ка, не угадал, — усмехнулся себе под нос Занзас.       — Не люблю, когда ко мне заявляются с какими-то сомнительными личными разборками. — А вот эти слова, судя по цыканью языком со стороны Массимо, уже больше были похожи на ожидаемые. — Вы могли бы сразу назвать имена этих ваших «воров». Или хотя бы сказать, что именно они украли, это помогло бы прикинуть, куда они с украденным направились. Но вместо этого вы просто мутите воду и напрасно тратите время, своё и моё.       Цунаёши мысленно ужаснулся такой прямоте. Конечно, люди, вроде бы пришедшие за помощью, своим помощникам должны были максимально содействовать, но… Сейчас ситуация была нестандартной, и Таро-сан точно это понимал.       А ещё Таро-сан должен был признать на фотографии Рёхея, видимого в Намимори вместе с Цунаёши… И, скорее всего, именно Цунаёши должен был счесть всему причиной. Недавние намёки на связи с якудза вдруг показались действительно смешной шуткой; потому что, когда по твою душу или по души твоих знакомых являются какие-то сомнительные иностранцы, причём прямо туда, где ты находишься, ничего хорошего ждать не приходится.       Цунаёши кое-как сдержал обречённый вздох. Таро-сан ведь не подумает теперь, что он в каком-нибудь международном розыске? А то при хорошем воображении и не до такого можно додуматься. У Цунаёши был пример той же Хару, чтобы не раз в подобном убедиться.       — Он так просто сказал, что фотографии «сделаны в другой стране», — постучав пальцем по плечу Занзаса, привлёк его внимание Массимо. — Как думаешь, это наблюдательность или всё-таки прокол?       И перед глазами Цунаёши после этих слов неожиданно вырисовалась вся картина в целом. Похоже, придётся позже перед Таро-саном извиняться…       А ещё Хибари Кёя точно одной угрозой забить его не ограничится, потому что сейчас выбор был невелик: либо окончательно подставить Таро-сана, либо попытаться разрешить собственными руками созданную проблему, перетягивая на себя внимание. Втягивать непричастных людей в то, что по неосторожности заварил сам, Цунаёши намерен не был.       — В каком смысле, извините, «прокол»? — Цунаёши мысленно повесил себе на шею верёвку и заговорил, припоминая все уроки некогда преподаваемого ему итальянского. — Одно фото, судя по рекламке на тумбочке и части схемы эвакуации на стене, из какой-то гостиницы. «Emergenza» на схеме точно не на японском написано. Второе фото из аэропорта: объявления на экране табло тоже не на японском… Если это может заметить и дилетант вроде меня, то для синьора Ямады оно и подавно трудности не представит.       Таро-сан нарочито медленно, почти показательно лениво повернул голову и посмотрел на Цунаёши через плечо:       — Не встревай. — Он не понял ни слова, но, похоже, попытку заступиться за себя заподозрил и не оценил.       — Но, Таро-сан!.. — возмущённо всплеснул руками Цунаёши. — Я не для того несколько лет страдал на курсах итальянского, чтобы, поняв его, просто молчать в ответ! Тем более, когда кто-то сомневается в Вашем профессионализме.       — Так я не ошибся, ты всё-таки нас понимаешь. — Занзас вновь перевёл взгляд на Цунаёши.       — Да у него только уши не шевелились каждый раз, когда мы говорили на итальянском! — закатил глаза Массимо. — Причём ещё до прихода детектива.       Цунаёши про себя свернул Массимо шею и уронил ему на голову часть потолка. Кем бы этот Массимо ни был, Цунаёши он уже не нравился, хотя бы потому что, в отличие от Занзаса, почти не читался. И, похоже, наблюдательностью похвастаться мог чуть ли не в разы лучшей.       Цунаёши приготовился… Ко всему и сразу. Даже Занзасу должно было хватить благоразумия, чтобы не устраивать шоу через дорогу от полицейского участка, но всё-таки именно от него можно было ожидать и последней глупости. Просто скрутить себя Цунаёши не позволит, но вот с голыми руками против оружия идти всё равно не улыбалось. Наверное, нужно было послушать остальных и взять пистолет, зря, что ли, он у Хаято сохранился…       — Рёхей Са… — Занзас, всё-таки решивший говорить сам, прервался ещё на середине первого имени. — Сасагава Рёхей, — исправился он, ставя фамилию перед именем, как принято в Японии, — и Гокудера Хаято. Кто из них кто, думаю, пояснять не нужно.       Цунаёши неожиданной сговорчивости Занзаса, решившего вдруг сыграть по чужим правилам, удивился не на шутку; судя по взгляду Массимо, тот от Занзаса подобного тоже не ожидал. «Врал» Занзас лично мало и без особого желания, про какие-то дорогущие картины, купленные через десятые руки на аукционе и этими самыми «десятыми руками» присвоенные. В принципе, как мысленно рассудил Цунаёши, всё было кратко и по существу, только, к сожалению, Таро-сану это жизнь и возможную работу не упрощало… Цунаёши, собственно, тоже легче от этого не становилось, ему ещё предстояло объяснять Таро-сану, что всё это выдумки, его друзья ни в чём таком не замешаны, а также уверять, что со всем разберётся. О пункте «Разберётся» Цунаёши думал с содроганием. И прежде, чем приступать к нему, всё-таки стоило сделать пару предупредительных звонков.       …Пункт с объяснениями тоже обещался быть не из лёгких. Как только нежелательные клиенты удалились, оставив планшет с фотографиями и один номер телефона на двоих — судя по тому, что диктовал Массимо, телефон был его — Ямада Таро требовательным жестом указал на место перед собой, и Цунаёши, обречённо вздохнув, подчинился и сел. У него, конечно, была ещё куча других вариантов, начинающихся с банального «Выйти на улицу и не возвращаться в этот офис больше никогда», но…       — Я жду объяснений, — на удивление спокойным голосом произнёс Ямада Таро.       — Объяснения могут сильно затянуться, — кисло улыбнулся Цунаёши.       — Тогда давай вкратце.       — Вкратце будет непонятно. — Таро-сан непонятно фыркнул, и Цунаёши со вздохом продолжил. — Мои друзья ничего не крали, честно. И я, правда, не знаю, из-за чего на них могли ополчиться… Но я понял, почему искать их пришли целенаправленно к Вам, Таро-сан.       — И?       — Из-за машины. Номер, скорее всего, узнали из записей камер видеонаблюдения аэропорта и пробили по базе…       Ямада Таро нехотя кивнул, признавая, видимо, логичность сделанного вывода. И ни на мгновение не разочаровал, спрашивая, почему тогда двое незваных визитёров лично на Цунаёши почти не обращали внимая вплоть до тех пор, пока он не решил вступить с ними в разговор на итальянском.       — Я… встречал друзей не сам. Я попросил об этом подругу. Пока она ездила, мы с Такеши прошлись по магазинам, чтобы одежду да обувь ему новые купить, и нашли дом на съём. — Цунаёши примолк, разглядывая лицо Таро-сана и пытаясь угадать по его выражению реакцию, а после добавил, виновато улыбнувшись. — Извините.       Ямада Таро глубоко вдохнул, закрыв глаза, потёр переносицу, после чего шумно выдохнул… И, открыв глаза, встретился с Цунаёши взглядом.       — Допустим, всё было так. — Скепсис в голосе говорил, что поверил Таро-сан не до конца, но, похоже, своему слову не лезть в чужую жизнь и душу Таро-сан изменять не собирался.       Цунаёши мысленно ужаснулся этой выдержке; не приведи небо ему опростоволоситься ещё пару раз, чтобы терпение Таро-сана лопнуло, подобные ему люди обычно страшны в гневе и весьма опасны в ответных медвежьих услугах.       Это было всё равно что по-настоящему разозлить Ямамото Такеши, никакой подземный бункер не спасёт.       — Мне очень жаль, что из-за меня Вы попали в такую ситуацию, Таро-сан. Позвольте, я сам разберусь, — как можно твёрже произнёс Цунаёши.       — Разбирайся, — кивнул Ямада Таро. — И, пожалуйста, избавь меня от подробностей. И заодно сразу повторения.       Цунаёши одновременно с обещанием вычертил крест на сердце.       Звонить, чтобы договориться с Занзасом о встрече, не пришлось — он не ушёл далеко. Точнее, он даже от здания офиса не ушёл, засев в небольшом кафе у дальнего угла, там часто обедали офицеры из участка через дорогу. Скорее всего, Занзас намеревался проследить, кинется ли детектив проверять машину — если действительно причастен, то должен был сразу догадаться, что дело в машине… Или не подкатят ли к офису спустя какое-то время нужные люди, потому что позвонить им и предупредить о погоне было бы вторым, что лично Занзас на месте детектива сделал.       Массимо рядом с Занзасом уже не наблюдалось, однако напротив него за столиком, помешивая холодный чай, сидела девушка, вполне подходившая под описание помогшей Рёхею «Алисии-сан», — зеленоглазая, с коричнево-малиновыми волосами.       Плана, как такового, не было. Один звонок Хибари Кёе, потому что лучше рассказать сразу, чем он узнает сам и при не самых удачных обстоятельствах; второй звонок Хаято, чтобы обрисовать ситуацию… И как результат, выпрошенный у Таро-сана мобильный, на который Хаято поспешно кинул денег столько, что на год вперёд хватило бы, чтобы со включенным вызовом положить в карман — Кёя раздражённо фыркнул и пообещал сломать все кости, чисто для профилактики, как только Цунаёши вернётся в Намимори, а вот Хаято хотел послушать разговор и оценить степень проблемы лично. Плюс один звонок ММ, исключительно страховки ради.       — Чего тебе? — Цунаёши подходил к Занзасу со спины, но тот не то заметил, не то просто угадал, потому что на Цунаёши через его плечо вопросительно покосилась составляющая ему компанию девушка.       — Я хотел насчёт разыскиваемых вами «воров» поговорить. — Цунаёши старательно напустил на себя самый несчастный вид из всех, какие только успел отрепетировать перед зеркалом за десять минут. Говорить он тоже предпочёл сразу на итальянском, чтобы лишний раз не провоцировать, мол, язык знает, но из принципа заставляет приезжих мучиться с японским. — Пожалуйста, не нужно трогать синьора Ямаду, он их не знает. Хаято и Рёхей… Они мои друзья. Что вам от них нужно? Они точно ничего не крали.       Цунаёши обошёл Занзаса и встал чуть сбоку, чтобы иметь возможность видеть и его, и сидящую напротив него девушку.       — Этот мужик, что, увольнением тебе пригрозил, если ты его не прикроешь? — сочувственно поинтересовалась девушка.       — Не лезь, — заметно раздражённо кинул в её сторону Занзас.       — Да у него на лице написано, что голову пеплом посыпает не по собственной воле!       — Алисия.       — Простите, но… — Цунаёши, побегав взглядом от Занзаса к девушке и обратно, не успел прикусить себе язык. Эта краткая перебранка, несомненно способная затянуться, была похожа на те, которые он не единожды наблюдал между Рёхеем и Ханой, и дурацкая, совершенно неуместная ассоциация прошла сама собой. — Вы женаты?       Занзас и Алисия примолкли в одно мгновение, уставившись друг на друга какими-то абсолютно нечитаемыми взглядами…       Алисия сдалась первой и, прыснув в кулак, через смех кинула в сторону Цунаёши:       — Парень, беги.       — Пристрелю, — совершенно честно пообещал Занзас.       Цунаёши, прикинув про себя вероятность исполнения угрозы, всё-таки остался стоять на месте. А после, дождавшись, пока от устрашающе-молчаливого Занзаса перестанет исходить явное желание убивать, подтащил к столику стул от соседнего и присел.       Занзас ничего говорить или требовать не спешил, позволяя, похоже, Цунаёши начинать первым, раз уж заявился.       — Алисия О’Нейл, — перехватывая инициативу, со всё не сходящей с губ улыбкой представилась девушка. Занзас представлять её не спешил, но оставаться неназванной она всё равно не собиралась, равно как и уходить.       — Цунаёши Савада, — на автомате подстроился Цунаёши под западный стиль называнием сначала имени и только после него фамилии. Занзас как-то странно цыкнул языком, вероятно, из-за фамилии; похоже, как кисло отметил Цунаёши про себя, Занзас всё-таки и в этом мире принадлежал Вонголе, прямо как его, Цунаёши, несостоявшийся отец, иначе нечего было бы так реагировать на весьма распространённую в Японии фамилию. — Я о Вас слышал, Алисия-сан, Рёхей рассказывал, что Вы очень помогли ему.       — А нет, походу, тебе не угрожали, а пообещали заплатить, — закатила глаза Алисия. — Это… Ладно-ладно, не смотри на меня так, замолкаю, — поймав взгляд Занзаса, всё-таки не стала продолжать она.       Цунаёши вдохнул поглубже, обратного пути уже не было.              Непросто было доказать, что Гокудера Хаято и Сасагава Рёхей действительно были именно его друзьями — особенно тем, кто в принципе об этих двоих ничего не знал и проверить правдивость его слов не мог… Любой названный факт биографии можно было назвать придуманных, а общих фотографий с ними на телефоне у Цунаёши не было, подобные любили хранить разве что Хаято и Такеши. Первый, собственно, предлагал парочку прислать, для страховки, но идеей это Цунаёши счёл неудачной: дата появления будет недавней, и хрен докажешь, что это не фотошоп.       Но, к счастью, Занзас умел отличать истину ото лжи без особых на то проблем, и Алисия, похоже, это знала не понаслышке, потому что первоначальный скепсис улетучивался по мере того, как продолжалось немое принятие Занзасом диктуемых фактов. Заподозри он неладное, и точно перебил бы да отослал прочь, заодно и пригрозив, что следующего посланника Ямады Таро пристрелит на месте…       …Хотя Цунаёши всё ещё помнил, что его шанс получить пулю за свой длинный язык тоже пока никуда не делся.       — Я одолжил у Таро-сана машину, чтобы ребят встретить, но потом стало лень, и я попросил невесту съездить вместо меня. Таро-сану я, конечно же, не сказал, что кому-то третьему машину доверил, иначе он никогда больше мне её не одолжит… А на свою мне ещё копить и копить.       Занзас подозрительно прищурился, но Цунаёши продолжил говорить и говорить, чтобы мешающийся с правдой вынужденный обман затерялся за следующими словами. И вроде бы у него неплохо получалось, по крайней мере, поначалу.       — Номер невесты мне дай, — неожиданно вклинилась в заготовленный монолог Алисия.       Цунаёши послушно вытащил из кармана мобильный с несадящимися двумя процентами зарядки и, прокрутив список сохранённых контактов, развернул экран к Алисии с открытым нужным.       — «Эмма», значит. Иностранка? — задумчиво протянула Алисия и в одно мгновение выхватила телефон из рук Цунаёши. Цунаёши чего-то подобного вполне ожидал, потому противиться не стал; контакт ММ с ничего не значащих букв на хоть сколько-то похожее по звучанию имя он переименовал буквально перед выходом от Таро-сана, на всякий случай, только фамилию на ходу не придумал.       — Француженка, — только и выдохнул Цунаёши.       — Скажи ей «Привет». Желательно на французском.       Алисия нажала на кнопку вызова и предсказуемо включила громкую связь.       — Ты не вовремя, Цуна, у меня фотосессия в самом разгаре, — после долгих двадцати секунд ожидания всё-таки сняла трубку ММ. Говорила она на японском, но французский акцент сразу резанул по ушам, хотя бы здесь врать не приходилось даже во спасение.       — Я насчёт Рёхея с Хаято… — опуская предложенное Алисией «Привет», максимально страдальчески начал Цунаёши. И отметил, как сама Алисия показательно задумалась; точно, Рёхей же упоминал, что на японском она не говорила, значит, разговор сейчас мог понять только Занзас. — Вернее, насчёт не их самих, а…       — Тебя отловил тот красавчик из аэропорта? — моментально забыв о недовольстве, поинтересовалась ММ. — Он рядом? Трубку ему дашь?       — Ты разбиваешь мне сердце.       — Я разобью тебе ещё и голову, Цуна, если мне не удастся сделать все снимки, пока освещение такое удачное.       Цунаёши даже представить себе не мог, что и в каком количестве ММ стребует от него за подыгрывание этому разговору. Нужно было, наверное, лучше попросить подыграть Хроме, но… Но цену со стороны Мукуро он представлял ещё хуже, а уж Мукуро точно узнал бы, во что Цунаёши попытался втянуть его драгоценного медиума.       «Вот Такеши он бы позволил такое разыграть», кисло подумалось между делом. Такеши с Хроме вообще достаточно наработались в паре, чтобы Мукуро мог позволить себе оставить Хроме на него, хоть и с неизменными угрозами в случае чего Такеши просто изничтожить.       — Слушай, Цуна, — уже мягче продолжила ММ, — перестань уже за них трястись, они не дети малые. Если опять с каким-то богатым сынком повздорили где в своей поездке, так что он через связи отца аж до Японии за ними потянулся, сами и разберутся. Они же вечно так: то нос кому сломают, то машину чью дорогую раздолбают… Не впервой, выкрутятся.       — Я скорее за тебя переживаю, тебе же пришлось их встречать.       — Парик, линзы, одежда со съёмок — зря, что ли, я её себе оставляю? Пусть ищут ветра в поле, я уже матёрая с этим вечным «Мы случайно влипли, вдруг нас в аэропорте пасут». Ты бы лучше за начальника переживал, раз уж не можешь сидеть спокойно, у него же машину одалживал.       ММ вроде бы говорила ещё что-то, но Занзас потянулся за телефоном и, забрав его у Алисии, сбросил вызов. Телефон лёг в центр столика.       — Ладно, допустим, процентов на сорок я поверил, — с заметным нежеланием произнёс Занзас. Алисия, неспособная оценить разыгранный спектакль, разве что разочарованно откинулась на спинку стула; Занзас точно пересказывать ей услышанное не будет, а требовать от Цунаёши повтор на итальянском было неуместно.       Цунаёши мысленно поставил себе оценку удовлетворительно. А после, решив, что теперь у него чуть больше шансов получить ответы на свои вопросы, предпринял попытку вызнать подробности:       — Так почему, всё-таки, вы ищите моих друзей? Они ведь…       — …Ничего не крали, да-да. — Приход Массимо, постаравшегося подкрасться со спины, Цунаёши заметил. И решил удивление или испуг не разыгрывать, тот же Занзас точно не купился бы. Куда и зачем Массимо уходил, временно отделяясь, Цунаёши даже гадать не хотел, а его возвращению и подавно рад не был. Прочем, касательно возможной опасности интуиция упрямо молчала, позволяя списывать всё на развитую войной с Бьякураном паранойю. — Дашь мне второй телефон?       Цунаёши скосил глаза на появившуюся в поле зрения руку: Массимо опёрся на его плечо и вытянул вперёд, требовательно раскрыв ладонь.       — Я настолько предсказуемый? — слабо улыбнулся Цунаёши. Отрицать безошибочно угаданное казалось неправильным, мало ли, сорок процентов полученного доверия критически уменьшатся.       — Не похоже, чтобы ты вообще ставил целью удивлять, это даже немного скучно, — фыркнул Массимо, как показалось, разочарованно.       Цунаёши со вздохом вытащил телефон Таро-сана и, не дожидаясь каких-либо ещё требований или намёков, включил громкую связь:       — Говори, Хаято.       — Какого хрена вам от меня нужно? — не заставил ждать себя Хаято.       О том, что что-то было нужно ещё и от Рёхея, он даже не заикнулся; Цунаёши, в принципе, понимал, почему, на Рёхея, когда под непосредственный удар подставлялся именно Десятый, Хаято резко могло стать наплевать. Как именно это самое «от меня» взамен ожидаемого «от нас» выглядело со стороны, думать не хотелось, надоело гадать реакцию абсолютно незнакомых в плане характеров людей.       Главное, что они, похоже, действительно не были настроены враждебно. Довольствоваться чем-то по-настоящему обнадёживающим на фоне не такой давней войны хотелось отдельно.       — Всего пара вопросов, — с улыбкой абсолютного победителя начал Массимо, переглянувшись с Занзасом и приняв какое-то неопределённое пожимание плечами за разрешение говорить, — и вы с другом можете быть… хм, свободны.       — Валяй, — коротко отозвался Хаято. Цунаёши упёрся локтем в стол и уронил щёку на кулак. От него здесь уже ничего не зависело.       — У тебя ведь есть сила атрибута? — в лоб спросил Массимо. Или даже скорее не именно спросил, а уточнил, исключительно для проформы.       — «Ураган», — вновь односложно ответил Хаято.       — И ты в курсе, в какие рейтинги и на какие места попадает твоё Пламя?       — Без понятия.       Цунаёши, не сдержавшись, слабо улыбнулся.       Хаято не то специально, не то незаметно для себя копировал манеру Хибари Кёи: короткие и ёмкие реплики… Даже слышимое в голосе раздражение было сильно похоже на то, которое Цунаёши обычно слышал в трубке от Кёи. Надо будет потом, забавы ради, всё-таки уточнить у Хаято, намеренно он или само собой вышло.       — Но о существовании самих рейтингов понятие ты имеешь, да? — как ни в чём не бывало продолжил Массимо.       — На риторические вопросы мне тоже отвечать?       Массимо непонятно хмыкнул… Зато Занзас и Алисия одновременно рассмеялись.       Цунаёши, в отличие от них, ничего смешного тут не видел. Хаято можно было понять, его раздражала ситуация в целом и факт вовлечённости Цунаёши в частности, но это ведь Цунаёши сидел за одним столиком с Занзасом и в случае недовольства именно Цунаёши бы прилетело по голове, раз невозможно дотянуться до собеседника по ту сторону трубки. Нет, он, конечно, в случае чего постоять за себя сможет, но… А впрочем, не суть важно, худшего не случилось.       …Но потом поддеть этим Хаято всё равно можно. Такеши точно сказал бы, что это дурное влияние Мукуро.       — Мы тебя искали из любопытства, потому что в рейтинге ты действительно выделился, — отсмеявшись, произнёс Занзас. — Но кто-нибудь другой может начать искать и…       — Не найдут, — грубовато перебил Хаято. И это было правдой на девяносто процентов, потому что несуществующего в мире человека, нигде не прописанного и не владеющего никакой собственностью, не вычислить; десять процентов, к сожалению, приходилось оставлять на вот такие неудачные случайности, как нынешняя. — А если это попытка вербовки, куда бы то ни было, то я отказываюсь. И сразу к чёрту ваше время на «обдумать».       И Хаято внезапно сбросил вызов. Цунаёши настолько этому удивился, что ему и притворяться не пришлось: он смотрел на замолчавший мобильный и быстро моргал, переваривая случившееся.       Скорее всего, это не осталось незамеченным, потому лично Цунаёши никакой претензии не высказали. Перезванивать, чтобы что-то добавить, не стали тоже.       — А он мне даже нравится, — оценивающе присвистнул Массимо и невозмутимо положил чужой телефон на стол рядом с первым.       — Всякая-то херня тебе нравится, — фыркнул Занзас.       — Ты тоже в этом списке, братец.       Цунаёши потянулся за телефонами: раз уж все разговоры по ним были закончены, можно было, наверное, их и забрать. Услышанное «братец» он даже в памяти решил не откладывать, мало ли, что под собой подразумевало это обращение.       И вообще, наверное, можно уже было попытаться намекнуть, что ему пора. От Таро-сана внимание он отвёл, а остальное… как-нибудь само решится. Цунаёши даже готов был надиктовать Занзасу номер Хаято — мстительное такое желание за брошенную трубку, даже если это был какой-то точный расчёт, за который Хаято потом будет долго извиняться — только бы уже убраться от этой компании подальше.       В конце концов, за всей ситуацией с Хаято они вроде бы больше ни разу не вспомнили про Рёхея. Цунаёши, конечно, хотел слишком многого, но... Может, всё-таки и не вспомнят?       — Надеюсь, Энрико в этом же списке.       — Не, он бы за такое убил.       — Думаешь, я тебя сейчас за такое не убью?       — Давайте не напротив полицейского участка, а? — почти умоляюще вклинилась до сих пор удачно притворяющаяся невидимой Алисия.       Цунаёши перевёл оценивающий взгляд с Занзаса на Массимо и обратно. «Массимо и Энрико, так ведь звали сыновей Тимотео? А третьего Федерико вроде».       Если раньше возможную принадлежность Занзаса к Вонголе Цунаёши мог предположить только по какой-то странной реакции на свою фамилию, то теперь… Наверное, догадку можно было считать подтверждённой.       

* * *

      Ламбо и самому было любопытно, чем именно собирался заниматься Расиэль, а уж после краткого разговора с Хаято, которого новость о живом Расиэле как-то особенно задела…       На какое-то почти злорадное «Раз жив этот, значит тот шишикающий придурок здесь мёртв?» Ламбо вполне ожидаемо выдал «Я могу узнать!» и широко улыбнулся на последовавшее скептическое «Ну попробуй». Яркую красную иномарку отыскать среди других машин было очень просто, даже если она вроде бы скрылась за поворотом, хотя пешком нагонять её дворами было долго и тяжело. И пусть сначала это даже казалось чем-то весёлым — настоящее преследование, почти как в кино — то вскоре Ламбо начал уставать и немного злиться… Однако до тех пор, пока Цунаёши не перезвонил, как и обещал, всё-таки от любых глупостей упорно себя отговаривал.       — Ты хочешь сделать что?! — неверяще переспросил Цунаёши, когда Ламбо вывалил на него свой абсолютно дурацкий план.       — Я буду очень осторожен, — заверил Ламбо. — И потом, он всё равно меня за психа сочтёт. Отмахнётся и забудет.       — Скорее уж тогда на всю жизнь запомнит…       — Если что, я сбегу! — Ламбо вычертил крест на сердце, пусть даже Цунаёши не мог этого увидеть.       — И я в любом случае слишком далеко, чтобы тебе помешать, да? — обречённо вздохнул Цунаёши.       — Да.       Ламбо довольно улыбнулся. Цунаёши, конечно, за него беспокоился, но помешать действительно не мог — мог только попричитать и смириться. Но всё-таки Ламбо, что бы там Гокудера ни говорил, был уже взрослым и неплохо умел оценивать свои силы…       …Хотя не всегда умел оценивать масштаб последствий.       Между «последить ещё» и «подойти сразу» Ламбо долго не раздумывал, первое уже успело знатно утомить и наскучить. Поэтому, дождавшись, пока вновь найденный Расиэль выйдет из какого-то ювелирного магазина обратно к машине, Ламбо набрал побольше воздуха в грудь и окрикнул:       — Эй, Бельфегор!       Расиэль окаменел, но через пару секунд, опомнившись, чертыхнулся и принялся осматриваться. Ламбо, собственно, и не прятался — он широким шагом шёл прямо к нему.       — Снова ты, — понизив голос, прошипел Расиэль. — Какого?..       Договорить Ламбо не дал, вываливая на выбранного жертвой человека, вполне возможно, в этом мире являющегося простым гражданским, несомненно самый идиотский из всех возможных вопросов, который только можно задать первому встречному:       — А ты веришь в параллельные миры?       — Че..го?.. — недоверчиво переспросил Расиэль, кажется, за удивлением даже забыв, что за повторное называние себя Бельфегором клялся прибить на месте.       — В параллельные миры веришь? — невозмутимо повторил Ламбо. — Вот я из параллельного мира. И как-то привык, что там вместо тебя — Бельфегор.       Формулировкой Ламбо почти гордился. Она была мозговыносная, но при этом в ней не было ни грамма лжи.