Ты тоже человек

      Едва солнце показалось на горизонте, отряд Безупречных вышел за ворота казармы, направляясь в сторону бараков бывших рабов, чтобы сменить на посту своих собратьев. Из-за нападений Сынов Гарпии королева распорядилась охранять лагерь вольноотпущенников круглые сутки. Заняв свое место под оливковым деревцем, синеглазый Безупречный замер, словно статуя.       Через какое-то время в бараках стало слышно оживление, бывшие рабы принимались за свои повседневные дела. Из помещения, служившего кухней, начали доноситься запахи свежего хлеба, рыбного супа и печеных овощей. Женщины, готовившие еду, о чем-то негромко переговаривались. Мужчины вынесли во двор длинные, наспех сколоченные деревянные столы, на которые потом поставили медные котлы с только что приготовленным супом и блюда с овощами, и горячим, ароматным хлебом. Тут же к столам потянулись длинные вереницы голодных людей. Дети радостно кричали и толкали друг друга, спеша первыми получить свою порцию еды. Вперед вышел высокий худой мужчина в старой поношенной одежде, и прикрикнул на них. — Встаньте в очередь! Супа хватит на всех! — сказал он, и, взяв со стола блюдо с хлебом, принялся раздавать его голодным людям.       Линн, стоя в тени оливкового дерева, пристально наблюдал за шумной толпой. Те, кто уже получил свою порцию, садились под открытым небом, прямо на землю, и принимались за еду. Дети, съев суп и вылизав тарелки дочиста, подходили за добавкой. Внезапно острый взгляд Безупречного наткнулся на немолодую женщину с льняными волосами в простом голубом платье. Она разливала суп по оловянным тарелкам и раздавала всем желающим. Женщина улыбалась, и в ее ярко-синих глазах светились тепло и нежность. Сердце юноши пустилось в галоп с такой силой, что могло вот-вот выскочить из груди. Он не мог поверить собственным глазам — в нескольких шагах от него стояла его мать. Это точно была она. На ее добром лице появились морщины, а светлые волосы сильно поредели, но глаза, которые он так часто видел во сне, оставались такими же пронзительными и не утратили своего сапфирового блеска.       Смятение, радость, облегчение. Все эти чувства бушевали в душе у Безупречного, пока он наблюдал за тем, как она наливает очередную тарелку супа из котла, вытирая со лба блестящие капельки пота.  — Спасибо, Линэя, — поблагодарил тощий старик, принимая миску из ее проворных рук и легко кланяясь.       Не в силах отвести взгляда, юноша наблюдал за ней, боясь, что если отвернется хоть на миг, женщина исчезнет, развеется, словно сон. Он жадно рассматривал ее морщинистое лицо, такое знакомое и родное, и не мог поверить в то, что это правда была его мать. Вот она нежно погладила по голове черноволосого мальчика и дала ему кусок хлеба. У юноши сжалось сердце. В голове пронеслось воспоминание. — Мама, лови меня! — кричит он и бежит к ней что есть мочи. Мать распахивает свои объятия, ловит его и начинает кружить, а мальчик заливался громким счастливым смехом. Потом она отпускает его, ерошит мягкие непослушные волосы и целует в светлую макушку. «Помнит ли она меня?», — подумал Безупречный, и невыносимая жгучая боль пронзила его сердце. — Я должен это выяснить, — решил Линн и снова стал наблюдать за синеглазой Линэей.       Когда солнце полностью взошло и озарило своими золотыми лучами узкие улицы и дома, женщины собрали грязную посуду в большие плетеные корзины и переговариваясь, пошли к ручью, который протекал неподалеку от лагеря вольноотпущенников. Линн проследил взглядом, куда они направились. Выждав немного, он подошел к воину, стоящему возле входа в один из бараков и сказал: — Энтерис, я обойду территорию. Займи пока мою позицию. Кивнув офицеру, Энтерис встал на его место под ветвями оливы.       Синеглазый Линн прошел вдоль длинных рядов деревянных бараков, обогнул мусорную кучу, от которой пахло гнилью и нечистотами, и вышел к узкой тропинке, ведущей к прозрачному торопливому ручью. Сидя на корточках, женщины, переговариваясь, терли песком посуду, ополаскивали ее в прохладной воде, а затем аккуратно складывали назад в корзины. Увидев Линэю, сидевшую на мокром круглом камне, сердце юноши забилось быстрее. Он медленно двинулся к ней, не сводя с нее пронзительного взгляда. Женщина подняла голову на звук шагов и удивлённо посмотрела на Безупречного, приближавшегося к ней. Остановившись в нескольких шагах от нее, воин снял с себя бронзовый шлем и посмотрел в глаза женщины. Некоторое время она непонимающе смотрела на него, но вот глаза Линэи удивленно распахнулись, она встала со своего места и медленно приблизилась к юноше. Подойдя к нему вплотную, она осторожно протянула руку и, прикоснувшись к его гладкой щеке, тихо произнесла:   — Не может быть! Линн! Мальчик мой, это правда ты? Из ее глаз катились крупные прозрачные слезы. Вот она сделала еще шаг и заключила юношу в свои объятия, роняя на его широкую грудь слезы. На мгновение он замер, но потом его руки обвили хрупкое тело женщины и он, прикрыв глаза, прижал ее к себе. Линн почувствовал, как от светлых волос исходит тот сладковатый запах, который он так хорошо помнил с детства. Прижавшись щекой к ее мягким шелковистым волосам, он чуть слышно прошептал: — Мама.