Сокровище

— Талон, Гаджет тебя побери, ты долбанутый?! — приятная тишина комнаты была прервана криками подруги, резко появившейся в дверях детской и направляющейся в мою сторону, пока я складывал вещи дочки в её рюкзачок. — Ты каким местом думаешь?! — Кайла, всё нормально, — я пытался успокоить девушку, пока она не нанесла мне физический и материальный ущерб. — Нормально?! НОРМАЛЬНО?! — я вовремя успел увернуться от летевшей в меня книги. — Ты совсем рехнулся?! Брать маленькую девочку с собой в опасную миссию, где она может умереть! Да блин, она чуть не погибла у тебя на руках! — Я знаю, Кайла, — вздохнул я, не отрываясь от дела. — Долли будет в большей безопасности со мной. — Да конечно! Ведь в огромном логове с первоклассной системой обороны и с несколькими десятками агентов в придачу ей угрожает смертельная опасность! Ты вообще понимаешь, о чём говоришь?! — похоже девушка не собиралась успокаиваться, расхаживая по комнате и активно жестикулируя руками. Угроза целостности моего тела и вещей в комнате увеличивалась с каждой секундой. — Ты ещё и пистолет ей собрался положить?! — Да как ты не понимаешь! Я уже оставил её в логове с, как ты говоришь, «первоклассной системой обороны и с несколькими десятками агентов в придачу», — в сотый раз удостоверившись в исправности оружия, я поместил его в передний карман рюкзачка. — И каков результат? Она, как ты сказала, чуть не умерла у меня на руках! Как после такого я могу быть уверен в её безопасности?! — я начал выходить из себя. — Это ты не понимаешь! На нас с вероятностью в сто процентов уже объявили охоту! Долли может попасть под обстрел, если будет с нами! — На логово, между прочим, тоже могут напасть, — фыркнул я, стараясь вернуть самообладание. Ссора сейчас ни к чему, а если я не сдержусь, то она неизбежна. — Тогда моя девочка вновь окажется в опасности. Я уже положился на логово и агентов, и ты сама знаешь, к чему всё это привело. После случившегося, я не могу никому её доверять. — Ты реально тупой или просто прикалываешься?! — я как можно спокойней и внятней старался донести до Кайлы свою мысль, но она, видимо, наотрез отказалась принимать мою позицию. — Кайла, успокойся. Ссора сейчас ни к чему хорошему не приведёт. Ты сама это знаешь. — Успокоиться? Ты издеваешься?! — я опять вовремя увернулся от очередной книги, а следующие четыре мне удалось поймать. Держа в руках массивный сборник со сказками (являющийся к тому же единственной книгой, не имеющей отношения к учёбе), Кайла на миг замерла, потом сделала глубокий вдох и поставила источник знаний на место. — Ладно, ты прав. Но, если с Долли что-нибудь случится, я лично сверну тебе шею, вспорю живот и выверну наизнанку твои кишки. Понял?! — Понял, понял, — хохотнул я и, накинув на плечо лямку рюкзачка и взяв свои вещи, поспешил покинуть комнату. — Пойдём, пора забрать моё сокровище из медблока.       Путь от комнаты дочки до её палаты отнял у нас, к удивлению, много времени, несмотря на рабочие лифты. Увы, после стольких прожитых в этих стенах лет я иногда теряюсь в коридорах собственного дома. Обычно, даже в ранние часы, они заполнены снующими тут и там сотрудниками, прислугой и гостями, различного рода возгласами, болтовнёй, криками, что хоть как-то разряжало мрачную обстановку помещений. Однако сегодня коридоры встретили нас непривычной пустотой, и лишь иногда мы встречали нескольких агентов, молча идущих по своим делам. После вчерашней перестрелки большая часть сотрудников и персонала была направлена на восстановление нанесённого ущерба, раненые, которых было не так уж и мало, были на время отстранены от службы и помещены в лазарет или отправлены по домам или в казармы, гости из других организаций предпочли покинуть территорию на время, некоторые агенты запросили отгул, чтобы сбросить напряжение и проститься с погибшими родственниками. Несмотря на такую загруженность, никто не суетился. Вся организация будто погрузилась в сон. Но вот впереди показался знакомый коридор, где всё: от ещё сырых луж на полу и сажи на стене, до ужасной смеси запахов крови, гари и жареной плоти, от которых любого другого вывернуло бы наизнанку, — напоминало о вчерашней перестрелке. Здесь во всю трудились агенты и персонал, отчищая сажу со стен, отмывая пол от крови и перетаскивая остатки андроидов на склад, однако никто не проронил ни звука. Заметив нас с Кайлой, они на секунду остановились и отошли к стенам, приветствуя кивком и освобождая проход. Как только мы скрылись за поворотом, они вернулись к работе, о чём свидетельствовали возобновившиеся шаги, хлюпанье под ногами и тряпками и лязганье металла. После очередного поворота привычным запахом больницы и той же мёртвой тишиной, иногда нарушаемой стоном тяжелораненого агента, нас встретил медблок. Третья палата с конца. Туда поместили Долли после операции. Негромко стучусь и, выждав пару секунд, приоткрываю дверь. Дочка, одетая в больничную рубашку, сидит на кровати и рисует, напевая себе под нос любимую песенку. Ума не приложу, где она могла её услышать. Не могу сдержать улыбки. Краем глаза замечаю удивлённое лицо Кайлы, которое тут же сменяется умилением. — Папочка! — восклицает моё сокровище, увидев нас в дверях, и, осторожно слезая с кровати (даже технологии ПСИХ не могут в одно мгновение залечить такую тяжёлую рану) и прижимая руку к животу, бросается в мои раскрытые объятья. Осторожно, чтобы не навредить малышке, прижимаю её к себе, поглаживая распущенные волосы. — Как ты себя чувствуешь? — интересуюсь я, оглядывая дочку с ног до головы, когда она отстраняется. Глупый вопрос. — Всё хорошо! — восклицает Долли. — Дядя Луис сказал, что я молодец! Я совсем не плакала, когда он вытаскивал амп.амрп… ту длинную железку! — с каждой секундой воодушевлённого лепета дочки лицо Кайлы вытягивалось всё сильнее. Надо будет не забыть ей всё объяснить. — Да, она права, — из-за ширмы, разделяющей палату на две части вышел Льюис в своих привычных чёрных брюках и такого же цвета водолазке, поверх которых был небрежно накинут белый медицинский халат. Растрёпанные каштановые волосы, мешки под глазами и усталость в голосе указывали на бессонную ночь. Но, несмотря на всё это, он старался выглядеть как можно лучше в глазах Долли. — Очень смелая девочка. Вся в маму! — тепло улыбнулся парень, поравнявшись с нами, и потрепал малышку по голове. Долли, смотря на него снизу вверх, одарила самой лучезарной улыбкой, которая была в её арсенале. Маленькая игла ревности уколола меня в этот момент, и, будто почувствовав это, дочка снова прижалась ко мне и обратила в мою сторону взор своих голубых глазок. Таких же глубоких и блестящих, как у Пенни. — Папочка тоже очень смелый! Правда? — ну как можно устоять и не получить огромную дозу милоты, глядя на это личико. — Ага, конечно, — хмыкнул Ис. — Особенно он был смелым, когда увидел богомола, сидящего на камне, и убегал оттуда с диким визгом.  — Правда?! — воскликнула Долли неподдельными удивлением и любопытством, вновь резко повернула голову в сторону друга. — Ага, — хохотнул парень и с самым хитрым выражением лица стал в касках описывать событие нашего общего детства. — Мне было пять лет! — фыркнул я, когда мои спутники залились смехом по окончании истории. — И вообще, ты видел ро…эм…лицо этого насекомого? Жуть. Кстати, это была богомолиха, и она точно хотела меня сожрать. — Теперь я знаю, чью голову надо было вешать над твоей кроватью на Хэллоуин, — хихикнула Кайла, после чего получила несильный, я надеюсь, удар в плечо. Ещё не хватало вспомнить события прошлогоднего праздника. — Ну ладно, я думаю, вам пора собираться, — я мысленно расцеловал Льюиса, который так вовремя прервал нашу чересчур болтливую подругу. — Талон, можно тебя на минуту?       Под удивлённый взгляд дочери, которую тут же утащили в сторону больничной койки переодеваться, мы зашли за ширму. Вторая часть палаты значительно отличалась. Признаюсь, никогда тут не был. Жалюзи на окне плотно закрыты, два стола заставлены разного рода пробирками и колбами с прозрачными или цветными жидкостями. Открыв прозрачную дверцу шкафа, расположенного так, что при входе в палату его не было видно, Льюис достал оттуда два небольших чемоданчика, с виду не отличавшихся друг от друга, и несколько папок. — Я думаю, некоторые медикаменты, карты и страховка вам пригодятся — проговорил он, протягивая мне один из кейсов и документы, после чего подошёл к столу и, отодвинув несколько колб, словно это были крошки, положил на их место второй. — Как ты говорил, зарегистрированы на других людей. Кстати, я достал то, что ты просил.        Надавив на одну из защёлок и повернув едва заметную даже вблизи крышку на корпусе, Ис открыл кейс и достал оттуда устройство зелёного цвета, чем-то напоминающее пистолет, и несколько прямоугольных микрочипов, заряжая ими магазин. «Мемори», если я не ошибаюсь. Четыре заряда. Стирает воспоминания, полученные за ближайшие полчаса. — Талон, ты уверен? — меня ничуть не смутила настороженность друга. — Это лишь прототип. Я боюсь, что он может не сработать. Может, лучше оставишь Долли со мной? — Нет, — твёрдо ответил я, забирая устройство из рук парня. — «Мемори» работает вполне стабильно, я убедился в этом. Она ничего не помнит о выстреле. — И всё же, — я был благодарен Льюису за его заботу, но иногда он очень сильно напоминал мне Кайлу. — Ладно, как знаешь. Будьте осторожны. — Спасибо, — я слабо улыбнулся и протянул руку. Льюис ответил тем же. — Ну вы скоро там? — раздался возмущённый голос Кайлы! — Мы уже давно готовы, правда, Долли?        Похлопав меня по плечу на прощание, Ис повернулся к столу и начал возиться со своими пробирками, стараясь казаться максимально равнодушным и отчуждённым, но несмотря на высокий профессионализм, усталость всё же берёт своё. Нужно отдать ему должное. Бросив последний взгляд на друга, я поспешил вернуться к заждавшимся меня девочкам. Кайла порхала вокруг Долли, поправляя одежду и то затягивая, то ослабляя хвостики под недовольное бормотание. Усмехаюсь. Действительно вся в маму. До жути не любит долго прихорашиваться. Увидев меня, ловко вырывается из цепких рук Кайлы и, и подхватывая с пола любимый рюкзак с динозавром, бросается к входу с возгласом: «Наконец-то свобода! Пока, дядя Льюис!» — услышав ответ, хватается за ручку и спустя секунду оказывается за дверью. Кайла тихо фыркает и, попрощавшись, уходит. Не сдерживая лёгкий смешок, иду вслед за ними. Как только дверь захлопывается, Долли хватает меня за руку и буквально повисает на ней. — А куда мы едем? — интересуется малышка, когда мы покидаем медблок. В здании всё так же тихо. — И почему идём по длинному коридору? — Потому что в коротком сейчас ремонт, да Талон? — отвечает Кайла и, заметив горящие от любопытства глаза, тут же сожалеет о сказанном, поскольку дальше сыпется шквал вопросов о причине, цвете стен и потолка, яркости освещения и наличии рисунков слоников. Удовлетворив детскую любознательность, она облегчённо выдыхает. — Кстати да, куда мы едем? — В аэропорт, — коротко отвечаю я, останавливаясь перед дверьми лифта.       До первого этажа мы доезжаем, отвечая на новую кучу вопросов о самолётах, таможне и зале ожидания, параллельно обсуждая план дальнейших действий в переписке. Долли всё никак не хочет умолкать и разворачивает дискуссию о рисунках на стенах. Дочка упорно настаивает на слониках, в то время как Кайла, явно подыгрывая, доказывает, что зайцы будут смотреться лучше. Я тоже решаю вставить свои пять копеек и высказываюсь в сторону китайских драконов, которыми в далёком детстве были украшены стены моей комнаты. Девочки лишь фыркают и с выражением явных специалистов по дизайну продолжают спорить, что не может не вызвать улыбку. Наконец раздаётся знакомый сигнал. Перед тем как выйти из лифта, нажимаю несколько кнопок на браслете. Кайла повторяет то же действие с солнцезащитными очками. Хорошо, что после сбоя камеры в большинстве лифтов не работают. Секунда, и передо мной стоит девушка лет двадцати с собранной в небрежный высокий хвост копной кудрявых рыжих волос. Бледную кожу лица украшает копна веснушек и круглые, зелёные очки. Не изменилась только одежда: песочного цвета шорты и рубашка с большим количеством карманов и зелёная майка. Я усмехнулся. — Эй! Так выглядела моя бабушка в молодости, — обиженно буркнула Кайла. Я засмеялся. — На себя посмотри. Хиппи недоделанный.       Она была права. В зеркальной стене лифта отразился мой новый образ. Растрепанные каштановые волосы, радужный хайратник из бисера и различные фенечки и браслеты на руках, так удачно маскирующие мой. Серьга в левом ухе и какой-то пёстрый платок на шее. В отличии от Кайлы, одежда на мне стала другой: белая футболка, на два размера больше моей, оранжевые брюки клёш, прямиком из восьмидесятых, и сандалии с деревянной подошвой, прямо как в том аниме, название которого я забыл. Клянусь всем, чем только можно, Льюис, я собственноручно убью тебя, когда мы вернёмся. — А что вы делаете? — спросила Долли, до этого наблюдавшая за нами с нескрываемым удивлением. — Играем в шпионов, — заговорщически улыбнулась Кайла, присаживаясь на одно колено перед малышкой. — Хочешь с нами? — Конечно! — дочка подпрыгнула от радости с горящими в глазах азартными огоньками. Хорошо, что лифт никуда не едет.       Кайла извлекла из кармана шорт небольшой рубиновый кулон в виде сердца на золотой цепочке и одела его на шею Долли. Самый первый мой подарок Пенни. Видимо, она оставила его у Кайлы, когда возвращалась. Эта мысль больно кольнула сердце. «Это секретная штучка твоей мамы. Она пользовалась ей, чтобы злые дяди не смогли её узнать!» — после этих слов глаза малышки загорелись ещё сильнее. Подруга слегка надавила на середину камня, после чего небольшое красное свечение пробежало по всему телу Долли, вызвав её восхищение. Удобные шорты, любимая фиолетовая футболка со слоником и кроссовки изменяются на милое голубое платье и белые босоножки. Угольные волосы становятся блондинистыми и заплетаются в косу, а мои любимые глаза зеленеют. Так непривычно. Тихо фыркаю. Лицо дочки вмиг изменяется. Достаю из рюкзака небольшой футляр. Три пары «линз». Под удивлённые взгляды надеваю одну и, моргнув, смотрюсь в зеркало. Приятно видеть себя настоящего. Передаю вторую пару Кайле, а третью — дочке. Не без моей помощи линзы оказываются на своём месте. Долли жалуется на неудобство, но через пару секунд её глаза привыкают. Смотрю на подругу. Уверенно повторяет моё действие, несколько раз мотает головой и смотрит в зеркало. После чего нажимаю несколько кнопок на браслете и как можно дальше протягиваю руку. Прошу дочку закрыть глаза. Долли послушно заслоняет лицо руками. Небольшая вспышка озаряет кабинку. Закрываю левый глаз и смотрюсь в зеркало. Опять хиппи. Закрываю правый. Снова я. Несколько раз моргаю. Теперь поверх себя самого вижу маскировку в виде лёгкой дымки. Неудобно. Надо доработать программу. Долли спрашивает, можно ли открыть глаза. Отвечаю. Дочка убирает ладошки. — А зачем нужны эти штуки на глаза? И почему мне нужно было их закрыть? А зачем мне мамин медальон, если ты играешь в шпионов с помощью браслета? У меня от тоже есть, — как много вопросов. Какая же ты любопытная. — Линзы помогут тебе видеть нас настоящих. Глазки ты закрывала, чтобы тебя не ослепила вспышка. Твои «штучки» отличаются от моих и тёти Кайлы. После вспышки наши линзы могут видеть плохих дядь. Твой браслет маленький, как ты, и не может делать многое, иначе он нагреется и взорвётся, поэтому мы дали тебе мамин медальон, — поясняю сложившуюся ситуацию для дочки. — Разве тебе не хочется носить украшение своей мамы? — Хочется, — тихо отвечает Долли. — А почему я не могу видеть плохих дядь? — Потому что ты ещё маленькая, — отвечает Кайла, — а плохие дяди страшные. — Неправда! — обиженно восклицает дочка, скрестив руки на груди и надув губки. Как мило. — Я уже большая! И я не боюсь этих дядь. Я очень смелая! Мы смеёмся. Долли надувается ещё сильнее. Вопрос растворяется в воздухе. Нежно поглаживаю дочку по голове. Она хмурится и фыркает. Не могу сдержать смешок. Выходим из лифта. Перед тем, как попасть на улицу, достаю некоторые документы и протягиваю их Кайле. — Теперь ты Сара Стюарт, моя сестра. Тебе двадцать лет. Только окончила архитектурный колледж, поэтому живёшь с родителями. Остальную легенду помнишь?       Подруга кивает. Присаживаюсь на корточки перед дочкой. Аккуратно беру её за подбородок и разворачиваю к себе. — Доллар, слушай меня очень внимательно, — твёрдо говорю я, смотря малышке прямо в глаза. Лучезарная улыбка исчезает с лица. Кажется, её это пугает. — Не бойся. Всё хорошо. Мы отправляемся на очень важное задание, понимаешь? — вижу утвердительный кивок. — Плохие дяди и тёти захотят нам помешать, потому что они злые. Поэтому, если тебя спросят, говори, что тебя зовут Мэгги Смит. Тебе семь лет. Ты приехала на каникулы с папой Адамом и тётей Сарой. Тогда злые люди не смогут тебя узнать, и всё будет хорошо. Понимаешь? Повтори. — Я Мэгги Смит, — дрожащим от испуга голосом произносит Долли. — Мне семь лет. Я приехала с папой Адамом и тётей Сарой на каникулы. — Умница, — мягко улыбаюсь я и прижимаю к себе дочку, поглаживая по спине. Всё ещё трясётся. — Пойдём скорее! Нас ждут огромные самолёты!       Последняя фраза воодушевляет малышку. Улыбка вновь возвращается, а в голубых глазах загорается привычный огонёк. Хватая меня за два пальца, тянет к выходу. Я погружаюсь в собственные мысли. Во время сбора я долго думал над планом действий, и, как оказалось, он включает в себя много неизвестных. Это в какой-то степени пугает. Ведь я почти ничего не знаю о делах Пенни. Кайла тоже не может многим похвастаться. Привычка планировать передалась от милашки довольно давно. Порой мне кажется, что всё хорошее во мне от неё. Но в этой ситуации я не могу спланировать всё. Кажется, я разучился импровизировать. Теряю хватку. — Приём! Земля вызывает Талона! — несколько щелчков перед моим лицом возвращают в реальность. С каких это пор я стал таким задумчивым? — А? — Нет, ты только посмотри, — хмыкнула Кайла, состроив обиженную гримасу, — он нас не слушает! — Папочка, — Долли настойчиво теребила мою футболку, заставляя обратить на себя внимание, — мы пришли.       Похоже, я всё ещё был погружён в себя, иначе никак не оправдать мою полную несобранность и дезориентацию. Вернуться в реальность мне помогла неожиданная боль в области затылка. Спасибо, Кайла. Я и не заметил, как мы оказались возле красной машины, чем-то напоминающей одну из тех старых развалюх, продаваемых на аукционах любителей винтажного авто. Серьёзно? «Управление» не нашло дизайна получше? Хорошо, что от Гаджетмобилей отказались. Кайла вновь фыркнула, обошла автомобиль и, открыв дверь с пассажирской стороны, приземлилась на сиденье. Холодный утренний ветер, символизирующий конец лета и приближение осени, вызвал толпу мурашек на теле, полностью отрезвляя. — Да, действительно пришли, — рассеянно улыбнулся я и потрепал дочку по голове, на что она скрестила руки на груди и обиженно надула губки. Собранные волосы — это табу. Никто не имеет права их касаться, даже я. Хоть что-то передалось ей от меня. — Давай, залезай.       Кивнув, малышка быстро сняла с плеч рюкзак и запрыгнула в открытую мной дверь, усаживаясь в специально приготовленное детское кресло. Пристегнув её, я сел спереди. Перебросившись несколькими фразами с агентом, выступающим в роли водителя, мы наконец тронулись с места. Когда автомобиль скрылся из поля зрения камер логова, по салону пробежалось голубое свечение, меняя внешний облик транспорта. Хорошо, что я позаботился о смене некоторых функций, чтобы «Управление» не смогло нас вычислить. Кайла частенько жаловалась, что с приходом нового начальства, абсолютно каждое действие, связанное с использованием любых гаджетов, чётко отслеживается. К удивлению, дорога до аэропорта не заняла у нас много времени: дороги не были сильно загружены, а машина ехала достаточно быстро. Повезло, что у меня имеются некоторые связи в местной полиции, и штрафовать за превышение скорости нас никто не будет.        Несмотря на ранний час, небольшой аэропорт родного Метро-Сити встретил нас привычной суетой: кругом сновали люди, персонал погружал багаж, а в воздухе гудели самолёты. Долли горящими от восхищения глазами разглядывала небольшое трёхэтажное серо-розовое здание с окнами в пол и раздвижными дверями. Многие считали наш аэропорт произведением искусства, кто-то говорил, что в нём нет ничего необычного, а мы с Кайлой входили в группу людей, у которых внешний вид постройки вызывал лишь отвращение. К тому же, с этим местом связано не самое хорошее воспоминание. Выгрузив свой багаж и попрощавшись с водителем, мы двинулись в сторону здания. Использование технологий ПСИХ привлекло бы много лишнего внимания со стороны «Управления» и его агентов, находящихся у нас «по обмену». В связи с последними событиями, моё доверие к ним резко упало. Но несмотря на это, казалось, что судьба благосклонна к нам: связи помогли купить билеты, фальшивые документы и загранпаспорта были у меня всегда, так, на всякий случай, Кайла официально в отпуске, а наш с Долли отъезд можно списать на европейские каникулы, которые я хотел устроить для дочки, как только модуль ПСИХ на контененте Старого Света будет закончен. К тому же, всё необходимое для поддержания легенды тоже готово. Ровно в тот же момент, когда мы сядем на самолёт, со взлётной площадки ПСИХ вылетит ещё один и отвезёт «Семейство Кло и их ближайшее окружение» в Европу. Тем временем, мой агент доставит машину Кайлы в «Управление», а сама она будет входить в состав моего ближайшего окружения. Я абсолютно уверен, что мои люди отлично сыграют свои роли.       Заходим в здание. В нос ударяет противный запах хлорки от пола, начищенного до такой степени, что в него можно смотреться словно в зеркало. Спасибо гаджетам, благодаря которым мы не скользим. Долли замолкает, с восхищением разглядывая окружающую обстановку, стараясь уловить каждую мелочь, всё так же продолжая держать меня за руку. Сдаём багаж. Дочка завороженно наблюдает за лентой. Проходим паспортный контроль. В магазинчике покупаю малышке сладости. Зал ожидания. Чтобы как-то отвлечь дочку, даю ей свой планшет и наушники. Она погружается в мир мультфильмов, болтая ногами и уплетая кексик. Тем временем вновь обсуждаем с Кайлой легенду при помощи переписки. Наконец объявляют посадку на наш рейс. Проходим в самолёт. Бизнес-класс. Ожидание. Нудный инструктаж от стюардесс на английском и испанском*. Самолёт трогается с места. Долли буквально прилипает к иллюминатору. Взлетаем. Резкая смена давления не ощущается благодаря всё тем же гаджетам. — И каков наш план? — интересуется Кайла, когда самолёт оказывается высоко в небе, а Долли вновь погружается в мультики. — Для начала, удачно приземлиться, — усмехаюсь я, замечая, что моя шутка не оценена. — Заселиться в отель, связаться с союзником ПСИХ, найти информацию о месте жительства Пенни, ну и навестить кое-кого. — Ты уверен? — голос Кайлы приобретает непривычную для неё серьёзность. — После того, что случилось, это не лучшая затея. — Однако другого варианта у нас нет. Я думаю, они смогут многое нам рассказать.       Кайла молча кивает и утыкается в электронную книгу, а я наконец могу ненадолго расслабиться. Опуская сиденье, я как можно удобнее устраиваюсь в кресле и прикрываю глаза. Пережитый стресс, бессонная ночь и усталость берут своё, и я погружаюсь в царство Морфея.