Пейзаж с Эросом

- А я тебе в сотый раз повторю, братец, и никогда повторять не перестану – моя личная жизнь тут совершенно не причем! Я Алису не провоцировал, и уж тем более, не соблазнял или совращал, или что ты там себе еще напридумывал! Злой Найджел вылетел из дверей виллы, следом за ним показался чуть более спокойный Адам. - И если ты собрался предъявлять мне претензии, вспомни, заодно, что ты и сам по уши увяз в этой неразберихе! Питер с катушек слетел не просто так, и не из-за твоих прекрасных глаз он бритвой махать начал! - Обвинять меня у тебя всегда получалось лучше всего! – Адам тоже не сдерживал уже фамильный темперамент. – Только подругу свою ты тоже со счетов не сбрасывай! Она брата науськивала, все в угоду тебе и делалось! - Спокойно, - вступил Томми. – Эти ваши взаимные обвинения не приведут ни к чему конструктивному. Давайте просто сойдемся на том, что все закончилось. Разумеется, не без жертв, Ксавье был совершенно не виноват ни в чем, чтобы быть так жестоко убитым, но в мозгах у Питера заклинило знатно. Так что, скажем спасибо, что не произошло больше никакого нового убийства! - Верно, - поддержал его Сутан. – Алиса тоже вела себя как невменяемая. Обвешанная бритвами – камикадзе чистой воды. Ламберты поутихли, посверкивая двумя парами глаз, разного оттенка, но одинаково живыми и выразительными. У Найджела загудел телефон. - Хорошо, я приеду, - сказал он в трубку, выслушав собеседника. – Минут через сорок подъеду. - Что там стряслось? – Сутан задумчиво накручивал на палец прядь темных волос. – Куда тебе нужно подъехать. Ламберт-старший мрачно глянул на собеседников. - Алиса отказывается давать показания. Требует моего присутствия. - Там психиатр нужен опытный, а не ты! – воскликнул Адам, снова заводясь. – Она на тебя еще хуже может среагировать. - Попытаться же можно, - снова Томми спешил сгладить экспрессивность разговора. – И я уверен, все специалисты там давно уже на месте. Найджел согласно кивнул и ушел к машине. - Да, - крикнул он уже на пути к подъездной площадке. – Адам, я возьму твой «Ягуар»? Мне не хочется идти обратно ко второму подъезду. Я быстро съезжу в Даунтаун и вернусь, ты же никуда не собираешься? - Нет, - отозвался Адам. – Никуда, забирай. Сутан пошел в дом, а Томми вдруг почему-то вспомнил тот день, когда Адам ездил в город вместе с Агаханом. Тогда еще Диана встретила иранца у машины и пошла вместе с ним. - Адам, - спросил он у Ламберта, стоящего рядом. – Ты когда вместе с Агаханом ездил документы на брак забирать, кто тогда за рулем был? - Я, - слегка удивившись, ответил Адам. - Вспомни хорошенько, - настойчиво попросил его Рэтлифф, следя глазами за Найджелом, который усаживался в автомобиль. – Ты? - А… - задумался Адам, - Нет, точно я. Агахан здесь только припарковался, когда мы уже у дома были, переставил подальше и все. Томми направился к машине, куда уже сел Найджел. - Найджел, постой минутку! Но Ламберт не расслышал его за шумом заведенного двигателя. Он рывком тронулся с места, и сразу набрал скорость с визгом шин о подъездную дорожку. Рэтлифф замер в нехорошем предчувствии, но нет, все было нормально и с «Ягуаром» и с Найджелом, он лихо вписался в поворот на шоссе и вскоре скрылся из глаз. - А на что ты подумал? Или на кого? – спросил Адам. - Мне что-то вдруг показалось, что с автомобилем могло что-нибудь произойти, - отозвался Томми, все еще погруженный в свои мысли. - Слишком ты все усложняешь, Томми, - притянул его к себе Адам. – Расслабься и будь проще, все сложное и страшное позади. - Нет, Адам, - прямо глядя в его глаза, ответил Томми, - мне, боюсь, уже никогда не удастся быть спокойным и расслабленным. Иногда, даже когда я один гуляю вдоль кромки прибоя в Санта-Монике, или даже просто иду по оживленной улице, я всегда настороже. Очень сложно перестроиться после стольких лет работы в ФБР. Это впиталось в меня. - Нет, милый, - уже в перерыве между поцелуями, прошептал Ламберт. – Я не разрешу тебе так постоянно жить в напряжении, так и совсем с ума можно сойти. А нам уже хватит сумасшедших. Последнее время мой дом представляет собой филиал психиатрической лечебницы, знаешь. Не «Эвридика», а «Элоиз», в самом деле… - Ну, Адам, - смущенно проговорил Томми, - не надо меня целовать на виду у всех. - У всех? – насмешливо переспросил Ламберт. – Да нет же никого. А если даже бы и был кто, кому какое дело… Он снова потянулся к томминым губам, но тот вывернулся из его рук. - Нет, давай не будем это делать на улице и еще и при свете дня. - При свете? Ты сейчас говоришь, как старый ханжа, или нет, как ортодоксальный еврей, следующий всем своим традициям Торы. Может, попробуем трахаться через дырку в простыне? Томми откинул челку со своего лба рассерженным жестом. - Я не ханжа! Но есть же вещи, которые предназначены для нас двоих? Или ты вообще предлагаешь наш секс вынести на сцену театра? - Не впадай в крайности! – Ламберт раздул ноздри своего идеально прямого носа. – И чушь не неси! Томми развернулся и пошел к дому. Адам постоял еще немного и пошел в противоположную сторону к теннисному корту. Выглянувший в холл Агахан, застал Томми за тем, что он стоял посередине и словно бы раздумывал, в какую сторону ему идти дальше. - Я могу чем-то помочь, Томми? – вежливо, как всегда спросил он. Рэтлифф посмотрел на его по-восточному непроницаемое лицо. - Как у тебя дела с Дианой, Агахан? Иранец подошел поближе, и постарался говорить тише. - Она… ты видел прошлой ночью. Ты наверное, думаешь, что ей уже ничем не помочь, что теперь только жить от дозы до дозы, но… - Успокойся, Агахан, - мягко ответил Рэтлифф. – Как я могу осуждать тебя или Диану. Я просто спросил, может, вам нужна будет помощь, врачи или клиника, то ты всегда можешь обратиться ко мне, у меня еще есть старые связи, чем смогу помочь. - Спасибо, - тепло улыбнулся Файруз. – Когда Диана не принимает никаких… веществ, она совсем другая, она говорит, что любит меня и никогда не бросит. Но стоит ей… И она становится настоящей злобной, как это на вашем языке – вир саккур… - ведьма. - А как ты думаешь, находясь под воздействием наркотика, может Диана причинить кому-нибудь вред, неосознанно, но тем не менее? - Кому? Она старается не показываться людям в таком состоянии. В прошлый раз, я сам не уследил, и потом… - Она увеличивает дозу каждый раз, да? – догадался Томми. – Это опасно, Агахан. - Нет, я уверяю тебя, ты верь мне! – с чувством проговорил иранец. – Это ничего не значит, я сам буду за ней следить, два раза хорошо! – от волнения он снова начал путать слова. Томми покачал головой. - Как знаешь, Агахан, это дело ваше с Дианой. Помни мои слова. Он пошел в свою комнату, немного успокоившись после разговора с Файрузом. Адам по-прежнему притягивал его к себе неодолимым магнитом. Но в ту же самую минуту, что он готов был броситься в его объятия, он останавливал себя тем, что они настолько разные люди, что быть им вместе ну просто никак же невозможно. А вот как быть врозь, об этом Рэтлифф старался не думать. В конце концов, он пришел к мысли, что пусть он будет первый, кто положит конец этим странным отношениям, этому роману длиною в несколько дней, закрутит в своем сердце пружину потуже, чтобы ничего не разлетелось внутри него на куски. Он вытащил сумку и начал собирать свои вещи, когда на столе тренькнул ноутбук. - Джон? – ответил Томми на вызов своего бывшего шефа. – Как проходит допрос? - Послушай, Томми, - Джон снова был собран. – Я думаю, что дело это можно закрывать. Оба Новака разговаривают вполне складно, а все остальное… Я думаю, все остальное, пусть остается в семейных тайнах Ламбертов. Это уже их личная жизнь. - Питер признал все? - Да, убийство на дороге, почти в зоне видимости беседки и имитация ритуального убийства, это логично, и как раз, как ни странно показывает, что он продумывал и такой исход своего разговора с Ксавье. Вызвал его, или раньше договорился, а только не получилось у них беседы. Молниеносно он в горло ему ударил. И повезло опять же, что кровь на него не попала, ни капли. - Бритва? - Ну, тут он выдал и про бритву – прибрал на время у Найджела, а потом незаметно обратно подкинул в ванную комнату. А там ее уже Алиса разломала и в рояль. - Ей эта демонстрация зачем была нужна? - С ее точки зрения, тоже логично. Вроде бы спрятала, а вторая у нее самая обычная была, купленная где-то в магазине, даже не скрывала. Томми откинулся на спинку стула, потягиваясь. - Дело закрыто. А Найджел там что? - Равнодушен я бы сказал. Хмыкнул, развернулся и уехал. - Непробиваемый Ламберт. Просто копия брата. Джон поиграл бровями на мониторе ноута. - Тебе, конечно, виднее. Я официально тебе сообщаю, что дело закрыто и ты можешь быть свободен. Спасибо за помощь, и подумай еще раз, не вернуться ли тебе в мой отдел? - Ну уж нет, старый лис! – засмеялся негромко Рэтлифф. – Я госслужащий на законной пенсии по выслуге лет. Даже не соблазняй. Томми покидал свои немногие вещи в сумку и вышел в холл. Тишина и спокойствие, даже некая сонливость были будто разлиты в атмосфере «Эвридики». Заколдованное царство, владения Орфея, метаморфозы и говорящие цветы. Рэтлифф покачал досадливо головой, только еще не хватало поддаться этому призрачному наваждению. Мифы, пейзажи, арии, сопрано и эротические наслаждения, - все это нужно было забыть, оставить за спиной и вернуться в свой прежний, подзабытый мирок, который уже сейчас казался Томми, даже не пересекшему порог виллы, уже сейчас казался пресным и скучным. До зевоты. Отогнав от себя эти мысли, Томми решительно вышел на площадку перед домом. И натолкнулся на Адама Ламберта. Тот сразу же выцепил взглядом сумку с вещами. - Сбегаешь, Томми Джо? Томми отвернулся. - Так было бы проще, Адам. Я бы позвонил тебе потом… позднее, или мы бы встретились в городе и обсудили бы все… - А нам есть, что обсуждать? – Адам невольно повысил голос. – Почему-то мне казалось, что после всего того, что у нас было, после того, как я сказал, что люблю тебя, вот так просто собрать свои вещи? Томми, такое впечатление, что ты сейчас не из моего дома убегаешь, а… - Да! – воскликнул Рэтлифф, не дав Адаму закончить. – Да, ты прав! От себя я бегу, я боюсь себя, и ты можешь тысячу раз еще раз назвать меня трусом, да, так оно и есть! - Это моя вина. – внезапно тихо и печально сказал Ламберт. – Это я виноват. - Ты? – изумился Томми. - Я не смог дать тебе ощущения безопасности, ты не поверил в мои чувства, не смог ответить на них сразу и без колебаний. Возможно, все это слишком быстро, или слова я сказал слишком рано… Возможно, и в самом деле, то, что я привык постоянно к театральности в своей жизни, и это тоже сыграло свою роль… - Нет, это вовсе не так. – сказал Рэтлифф. – То есть, не только в этом всем дело. Мне нужно время, чтобы подумать и разобраться в себе, найти себя, чтобы не быть трусом. Адам отошел от Томми на несколько шагов в сторону. - Через несколько дней я улетаю в Вену. Мне нужно репетировать новый сезон. У меня, как видишь, этого времени нет.