«Горечь на губах. Смерти нет. В чём моя вина? Тишина в ответ Не сверну с пути… Умирает вздох Не спасёт меня ни судьба, ни бог» © Тэм Гринхилл — Смерти нет
31 октября 1981 года В доме Поттеров, что находился в Годриковой Впадине, весело трещало пламя в очаге, и вкусно пахло ужином по случаю Хэллоуина. В кухне, на подоконнике, стояли тыквы с вырезанными в них веселыми рожицами, чтобы не пугать зря ребенка, и горящие свечи отгоняли сгущавшуюся ночную тьму. С потолка свисала паутина, и били крыльями фантастические летучие мыши, сотворенные за неимением черной кожи, из куска белой марли. Лили Поттер, урожденная Эванс, ставила в духовку пирог с патокой и краем уха прислушивалась к веселой возне своего мужа и сына, доносящейся из гостиной. Если бы Лили не знала наверняка, то никогда бы не дала Джеймсу двадцати трех лет, порой он отставал в развитии от полуторагодовалого Гарри. По-началу миссис Поттер это огорчало, все-таки выходя замуж за Джеймса она надеялась, что тот перерастет и поумнеет, но теперь она понимала, что так, возможно, и к лучшему: годовое заточение в собственном доме кого хочешь свело бы с ума, если бы не легкий характер мужа и его непринужденное отношение к жизни. Пусть лучше швыряются подушками в гостиной, чем скрываются по лесам, как Ремус. Или убивают Пожирателей пачками в день, как это делает Сириус. Что до последних, то Лили уже и не помнила, когда видела их собственными глазами. Война расшвыряла всех по разным концам света, и чересчур сурово объяснила, что время игр закончилось. Ремус выискивал приспешников Фенрира Грейбека, превратившего в оборотня его самого, и последний раз связывался с Поттерами накануне Рождества. Сириус же и вовсе ограничил любую возможность контакта с друзьями, опасаясь, что за ним шпионят. Не так Лили представляла себе свою семейную жизнь, совсем не так. Иногда на ум приходил разговор всё с тем же Ремусом, случившийся накануне всей этой эпопеи с Фиделиусом и Хранителем Тайны. Люпин тогда долго сидел молча, помешивая давно остывший чай с молоком, а после серьезно посмотрел Лили в глаза и сказал: — А ты не думала, что иногда бежать — это самый лучший выход? Пока Лили раздумывала над ответом, в комнату вошел ее чересчур честный и благородный муж, и в итоге они с Ремусом чуть не подрались, пытаясь доказать друг другу, кто в чем ошибается. С тех пор вести от Люпина приходили редко, Джеймс и Сириус продолжали гнуть свою линию, а Лили стала заложницей в собственном доме, еженощно вздрагивая от малейшего шороха и умирая от страха за жизнь маленького Гарри. Все больше она соглашалась со словами Ремуса: «Побег — это не показатель бессилия, это показатель мудрости». А Джеймс продолжал верить в Высшее Добро и безгрешность Дамблдора. Над домом в Годриковой Впадине сгущались тучи. Лили, как ни в чем ни бывало, ставила в духовку пироги и размазывала по лицу следы от муки. В ее письменном столе всегда царил идеальный порядок, но кухня была и останется господством хаоса над гармонией, и время от времени она задавала себе вопрос, а как же, все-таки, ей удается создавать кулинарные шедевры в подобном беспорядке, пока Ремус не рассказал ей о Теории большого взрыва, вычитанной в маггловских энциклопедиях. И Лили возгордилась своими умениями еще больше. Год, проведенный в заточении, подходил в концу, а в своей битве против Темного Лорда они не сдвинулись ни на йоту. Казалось, что слепое ожидание конца доставляет Дамблдору какое-то извращенное удовольствие, либо же магглорожденная Лили просто не понимала мотивов чистокровных приверженников идеалов света. Сириус утешал, обещая, что Авроры работают над поиском универсального средства, и всё будет хорошо, и что Блэки не сдаются, а Гарри тоже теперь частично Блэк, и потому всё будет хорошо. А потом они хоронили Марлин, чью семью в клочья растерзали Пожиратели, и Сириус враз постарел на десять лет и повзрослел на полвека. И на надгробье легло обручальное кольцо, и несказанные слова о предложении пожениться так и остались висеть в воздухе. С каждым днем надежда Лили на благополучный исход таяла, как эта, вставленная в тыквенную морду, свечка. Что-то было не так этим вечером. Не так дул ветер, и не в ту сторону гнулись ветви деревьев. Молчали собаки, не хлопали двери, и не ходили туда-сюда истосковавшиеся по праздникам люди. Лили подавила навязчивое желание завернуть Гарри в одеяло и сбежать с ним, куда глаза глядят. Ее честный и правильный муж засмеет, если узнает. Вздрогнули и загудели наложенные на дом чары Фиделиуса, Лили рефлекторно схватилась за палочку, которую не выпускала из рук даже во сне. — Джеймс? Что-то не так! — Я уложил Гарри, спускаюсь из детской! Дом вздрогнул, словно кто-то ударил в него тараном, Лили сжала в пальцах палочку и аппарировала в детскую. Мозг лихорадочно соображал, что делать дальше. У кроватки сына всегда стояла безразмерная сумка с самым необходимым, под кроватью находился чемоданчик с медикаментами — жива еще была мечта стать Целителем, в ящике стола лежал мешочек с галеонами и ключ от хранилища в Гринготтс. Осталось схватить Гарри и убедить Джеймса. С сыном было проще, он пока не умел задавать вопросы и в принципе не сомневался в авторитете матери. Джеймса неправильно воспитали его высокоморальные родители, когда сама мысль о предательстве казалась кощунственной. А в том, что их предали, Лили больше не сомневалась. Вряд ли, конечно, предателем оказался Сириус, но вот Питер или Ремус, которого она не видела уже уйму времени, вполне могли. Бедность и страх творят с людьми страшные вещи, хоть с волшебниками, хоть с магглами. Так размышляя, Лили побросала в сумку оставшиеся вещи и набросила на Гарри Мантию-невидимку. А внизу уже разверзлась земля. С минуты на минуту дверь просто сорвется с петель, а безоружный Джеймс, конечно же, ведь палочка лежит здесь, на столе, вряд ли чем-то поможет. Впоследствии Лили будет удивляться собственному хладнокровию в ту страшную ночь, но действовала она вполне разумно, про себя от души проклиная эту авантюру с Фиделиусом и бестолковым сидением дома. — Джеймс, бросай всё и аппарируем отсюда! — крикнула она, замечая, как мужу все-таки удалось призвать к себе палочку. Чем она поможет против двух десятков Пожирателей? Вряд ли их было меньше. Он даже предложение не смог ей сделать по-человечески! — вдруг вспомнилось Лили, воспаленный мозг порой думал совсем не о том. Была битва, Авроры и Орденцы отбивались, как могли, но перевес был на стороне Пожирателей. Десятеро воинов Дамблдора, как они любили себя называть, погибло, и Джеймс на руинах предложил Лили пожениться. Она согласилась. Потому что любила его — честного, доброго и слишком правильного, чтобы подозревать и сомневаться. И вот теперь, кажется, она никогда больше его не увидит, потому что дверь слетела с петель, стекла вылетели из рамы, и зеленую вспышку вряд ли можно спутать со светом фар от проезжавшей мимо машины. Лили крепко прижала сына к груди и приготовилась аппарировать, как вдруг кто-то тронул ее за плечо. — Эванс, быстрее, если не хочешь закончить, как твой муж! — совсем недружелюбно рявкнули со спины. Лили обернулась. Перед ней стоял хорошо знакомый парень, одетый в мантию Пожирателя и маггловские джинсы. Черные волосы были завязаны в идеально вылизанный хвост, когда-то карие, а сейчас кроваво-красные от вечного недосыпа глаза смотрели настороженно и надменно, что бы там ни говорили, а бунтарство и «порода» были у братьев в крови. Лили решила задавать вопросы потом, и попросту протянула руку и прижала крепче сына. Когда полуночный Лондон перестал плыть перед глазами и обрел внятные очертания, Лили поправила съехавшую сумку и пересадила сына на правое бедро. Регулус нетерпеливо топтался рядом, готовый, как охотничья собака, в любую минуту сорваться с места. — Разве ты не должен был умереть? — спросила Лили первый, пришедший в голову вопрос. Ей больше нечего было терять. — Как видишь, я очень даже жив. — Но ты Пожиратель, — окинув беглым взглядом его мантию, заявила Лили. Регулус развернул ее за плечи, подавив в себе желание хорошенько ее встряхнуть. — Если бы я был Пожирателем, ты бы лежала сейчас рядом со своим мужем. Мне тоже не доставляет удовольствия с вами нянчиться, но Гарри теперь связан с нами, потому родители не примут иной развязки. — Родители?! Но…как… — Вас предали. И нет, это не Сириус, и точно не ваш дружок-оборотень. Мы с Севом уже разобрались, передашь своему другу детства привет и благодарности, а сейчас пойдем! — с этими словами младший Блэк схватил Лили под локоть и потащил через дорогу. Рукав его мантии задрался вверх, и в неясном лунном свете блеснула почти выцветшая Метка Пожирателя. Лили послушно потопала следом. Когда нечего терять, то перестаешь и бояться.***
«Она — жена моего лучшего друга!», — вертелось в воспаленном мозгу Блэка. Брат, умерший почти восемь месяцев назад, сейчас невозмутимо стоял перед ним, скрестив руки на груди и медленно, как опасному умалишенному, объяснял: «Конечно, и именно поэтому ты позволишь ей умереть?». Джеймса не вернешь, но когда он делал тебя Хранителем Тайны, то вряд ли хотел, чтобы ты распрощался со своей бестолковой жизнью в конце. И дал умереть его семье. «Куда теперь?», — устало спросил Сириус, которого вся эта бессмыслица уже успела порядком вывести из себя. Не каждый день твой почивший брат появляется в твоей пыльной квартирке на отшибе и рассказывает, что твой лучший друг оказался предателем, а другой твой лучший друг погиб в рукопашной битве с Темным Лордом, и он теперь, конечно, герой, только кому нужно его бестолковое геройство? И Лили и Гарри, Слава Мерлину, живы и невредимы, но как жить, и что делать дальше, если дом Поттеров разрушен Пожирателями, и им даже похоронить Джеймса не удастся! И куда идти теперь? И кому нужны теперь все их бесполезные игры в Орден Феникса? — Где они? — повторил Сириус, не дождавшись ответа. — Дома. Где еще? Самое безопасное место там. — Но маман даже на порог не пустит магглорожденную! — Иди и проверь сам, если сомневаешься! — Чтобы опять угодить в песочницу твоих друзей и тебя, которая год назад чуть жизни мне не стоила? — Сириус вскочил со стула и принялся кругами ходить по комнате: собачьи повадки так просто не вытравишь. — А ты не думал, что именно благодаря мне ты до сих пор жив? — спокойно спросил Регулус. — Но ты Пожиратель! — А ты идиот, Сири, такой же, как и твой друг Поттер. Вдобавок еще и слепой, потому что не видишь того, что у тебя под носом! - рявкнул в ответ брат и закатал рукав, тыча под нос Сириусу почти выцветшую Метку. — Ладно, — Сириус сел на пол и опустил голову: слишком много страшных вестей для одного вечера, и слишком мало времени, — Куда теперь? Регулус выдавил из себя подобие улыбки: — На Гриммо. Лили ждет нас там.***
А в доме Поттеров по-прежнему горели вечные свечи, и стоял на столе позабытый пирог для Хэллоуинской ночи. И остекленевшим взглядом смотрел в пустоту боровшийся до последнего, храбрый, честный и правильный Джеймс.