«Шифровка, как лестница в небо — Лицо, отраженье ступень, И черное, ставшее белым, И белого черная тень» © Джем — Придумай меня живым
24 января 1982 года Сириус с трудом открыл глаза, и на него тут же набросился Гарри, хлопая в ладоши и болтая на своем собственном языке: — Бояга! Бояга! Сириус приподнялся на локтях, пытаясь сесть, но со вздохом упал обратно, Гарри переполз ближе, требуя живую игрушку с настойчивостью, не свойственной полуторагодовалому ребенку. В эти минуты он был так похож на Лили — ей невозможно было перечить и невозможно было переубедить. Свободной от повязок рукой Сириус удобнее перехватил крестника, неизвестно как прокравшегося к нему в спальню, и притянул поближе к себе. — Малыш, Бродяга обязательно поиграет с тобой, вот только отдохнет чуть-чуть, обещаю, сын… Легкое заклинание сна, и Гарри уже сопит, прижавшись к теплому боку. Он всегда искал тепла, жался поближе к Ремусу, или к Сириусу, псовые вообще отличались повышенной температурой тела, либо же спал верхом на коте — рыжем монстре, которого обожала Лили. Надо будет спросить у нее, куда он делся. Так размышляя Блэк и сам не заметил, как заснул. Сквозь сон он слышал, как открылась дверь, и вошла Лили, хотела, было, забрать Гарри, но тот лишь крепче вцепился в «Боягу» и помотал головой. Лили не спала уже несколько дней, компенсируя недостаток сна крепким кофе без сахара, чем сначала выводила из себя Вальбургу, бывшую британкой до мозга костей, а после пристрастила к этому снадобью и ее. Вызывать семейного целителя из Св. Мунго было слишком рискованным предприятием, потому обеим женщинам пришлось срочно вспомнить все навыки целительства, которые только были доступны. Немалую помощь оказала, как ни удивительно, Белла, бывшая, как оказалось, как раз колдомедиком у Пожирателей. Словом, пока мужчины строили планы по уничтожению оставшихся хоркруксов, женщины боролись за жизнь Сириуса, вытащив его в того света в буквальном смысле за шкирку. Лили опустилась на табуреточку у кровати и рвано выдохнула: — Я думала, что ты умер. Когда родители принесли тебя домой и обратили обратно в человека, ты был одним сплошным кровавым комком. Неужели это стоило того, Сириус? Когда же вы научитесь думать наперед, а не бросаться с завязанными глазами в пропасть? Она всё говорила и говорила, выговаривая ему за совершенные провинности, как это бывало миллионы раз, когда ему случалось упасть с метлы или получить по башке бладжером. Джеймсу, и тому, кажется, доставалось меньше. А потом Лили вдруг схватила его за руку и прижала ее к своей груди: — Я не могу потерять еще и тебя, слышишь? Я же знаю, что слышишь. Останься с нами. Давай уедем, Сириус, давай уедем… Заклинание сна Сириус научился накладывать еще в восьмилетнем возрасте, когда Регулуса стали мучить кошмары, и он приходил в спальню к брату, волоча за собой огромное одеяло. Впоследствии он использовал его и на мучимом последствиями полнолуния Ремусе, и на страдающем от очередного отказа Джеймсе. Сириус так преуспел в этом умении, что накладывал заклинание не моргнув глазом, и не пошевелив пальцем. — Иди сюда, Лилс, я никуда не ухожу, обещаю.***
Регулусу, вошедшему в спальню брата, открылась изумительная картина: черного пса, величиной почти с половину кровати, с двух сторон обнимали Лили и Гарри, а сам пес таращился в окно с видом оголодавшего мученика. Регулус хмыкнул: если сумел обратиться, значит будет жить, после чего прошел к изножью и плюхнулся на покрывало. — Правду говорят: «Живучий, как собака», а маман еще сомневалась. — И тебе доброе утро, — буркнул Сириус, уже ставший обратно человеком. — Доброе, доброе, только не утро. Сейчас глубокий вечер, все разошлись спать, потому что из-за тебя мы двое суток глаз не сомкнули, — заявил Регулус, растягиваясь на огромной кровати. — Тихо ты, Лилс разбудишь, — проворчал Сириус, краем глаза замечая, как Лили беспокойно ворочается во сне. — Обижаешь, я наложил заглушающие чары, как только вошел в комнату, так что ни она, ни твой будущий наследник нас не слышат. — Наследник? — Ну да, как только ты вылезешь отсюда, маман с отцом сразу возьмутся читать тебе лекции о целесообразности введения в Род Лили и Гарри, а раз детей у тебя пока нет, то Наследником будет малыш. — Рег, я знаю, кто такой Наследник, но… — Никаких «но»! Матушка и так все эти три дня сокрушается о том, что у нее такой бестолковый сын, и лучше бы она родила девочку, вон, послушную, как Цисси, или умную, как Белла. — Ну да, конечно, — согласился Сириус, приподнимаясь на локте, — Что не помешало одной выйти замуж за Пожирателя, а другой — захомутать оборотня. Кстати, что это за история, вообще? — В день, когда ты попал в ловушку Волди, всё еще было полнолуние, и Ремус, конечно же, не принял свое зелье, что не помешало ему отхряпать Лорду левую руку, пока маман с отцом расправлялись с правой, отрезанной каким-то хитрым заклинанием, секрет которого они оба не разглашают. Сириус удивленно вытаращил глаза. — А потом что? То, что вы поужинали Лордом, конечно радует, но как вам удалось обуздать оборотня? — Сразу видно, что ты прогуливал матушкины лекции о магических расах, — засмеялся Регулус, — Оборотень никогда, ни при каких обстоятельствах, не причинит зло своему партнеру, а Белла теперь, как бы сказать, — его волчица. Потому она позвала, и он пошел. А маман осталась расправляться с Волди, который напоследок все же надумал тебя заавадить из осколка своей палочки. В первый раз ему помешал наш родовой Грим, призванный отцом, во второй — заклинание мамы. Так-то, брат, сама магия тебя приняла обратно, а ты всё сопротивляешься! Сириус некоторое время обдумывал слова брата, после чего ткнул в него пальцем, на котором по-прежнему красовался перстень главы Рода: — Во-первых, иди читай свои нотации Белле, может, она послушает и перестанет курить табак во время ежевечернего чая, во-вторых, — Сириус присмотрелся, — Это моя футболка на тебе! Моя любимая футболка! Летящая подушка, конечно же, достигла своей цели, Регулус пожал плечами: — И что? Может, я тоже люблю Джона Леннона? Лили много о нем рассказывала, пытаясь не сойти с ума, пока ты тут валялся. А мне приходилось слушать. Но вообще, если серьезно, Сири, я очень рад, что ты выкарабкался. — Конечно, я же Сири-ёзный! — фыркнул в ответ старший брат и получил подушкой по лбу.***
Третьим пришел Кричер, долго крался к постели и замер в двух шагах, когда Сириус предупреждающе открыл один глаз. — Чего тебе? — Мастер Сириус, Мастер Сириус, не умирайте! — Да я и не думал, вы там все совсем рехнулись? Кричер захлопал лопоухими ушами, придвигаясь ближе. — Связь почти исчезла! Кричер так боялся, что Мастер Сириус оставит Род! С этими словами эльф поставил что-то на ближайшую тумбочку и исчез, оставляя Сириуса недоумевать и дальше. А на тумбочке оказалась миска с земляникой, залитой парным молоком — его любимое лакомство в детстве, которое неизвестно каким образом Кричеру удавалось достать в любое время года. Сириус вздохнул: за него действительно переживали все, и даже этот ворчливый эльф. Вспомнились слова Лили о том, что домовики копируют атмосферу дома, в котором живут, и как только положение дел на Гриммо наладилось, изменилось и отношение окружающих. Сириус стянул с тумбочки гостинец и принялся задумчиво жевать, в процессе проснулся Гарри и затребовал себе ягодку. Превратив пробку от зелья в снитч, Сириус принялся приобщать крестника к вкусностям, когда-то доводившим Вальбургу до истерического припадка. После земляники Сириуса, как правило, долго преследовал диатез, не свойственный детям волшебников, и Вальбурга грозилась убить Альфарда, познакомившего ее сына с этим блюдом. Тот лишь отвечал, что через два дня всё пройдет. Так и случалось, после чего продолжалось заново. Гарри уплетал ягоды за обе щеки, и Блэк знал наверняка, что избалует крестника до невозможности, вот только выберется из этой комнаты. Четвертым явился Ремус, с порога заявив: — Вот точно, зарастет как на собаке! — Чего это ты такой радостный? — Как это? Мы спасли твою задницу, отгрызли Волди обе руки и съели его змеюку. — Кто ты и что сделал с моим другом Ремусом? — спросил Сириус после отнюдь не миролюбивых заявлений порядочного и беззлобного Ремуса. — Вини свою сестру, это связь стаи так на меня влияет. — Это я уже понял, всё, кроме одного: почему ты меня не загрыз? Я же был сплошной кровавой лужей. Ремус прошел к кровати и опустился с краешку, некоторое время наблюдая, как Сириус скармливает Гарри ягоды. — Видишь ли, мы оба псовые, и Муни почувствовал в тебе вожака еще до того, как кто-то из нас сумел это понять. Хочешь ты или нет, но от главы Рода тебе не отвертеться, да и всем будет спокойнее. А я присмотрю за стаей, пока вы будете в Салеме. — То есть, вы уже всё за нас решили? — Пока ты болтался между жизнью и смертью и всё звал Джеймса, нам срочно пришлось что-то решать. Политической ареной займемся мы с твоим отцом, а ты убирайся отсюда подальше и подумай о Гарри. — Заткнись, Муни, я вам, что, мумия и здесь музей, что вы один за другим сюда ходите? — беззлобно рявкнул Сириус, — И пытаетесь меня добить своими моралями. — Мы думали, что ты умираешь, идиот! Лили от твоей постели не отходила, а Вальбургу два раза откачивали! Не думаешь о нас, то подумай о них! Сириус некоторое время внимательно смотрел на обычно такого спокойного Ремуса, после чего спустил ноги с кровати и снял заклинание сна с Лили: — Зови всех, Мордред с вами! И проведем уже этот ритуал.***
Орион полоснул по своей ладони и сцедил кровь в ритуальную чашу, которую Блэки хранили пуще собственной души, которую, по слухам, продали ради Темных Искусств. Чаша пошла по кругу, и каждый из присутствующих повторил действия Ориона. — Я, Отец Дома, призываю семейную магию хранить и оберегать ее Дочь и Наследника, — произнес Орион. — Я, Мать Дома, призываю семейную магию хранить и оберегать ее Дочь и Наследника, — повторила Вальбурга. — Я, Сестра Дома, призываю семейную магию хранить и оберегать ее Дочь и Наследника, — напевно продекламировала Беллатрикс и полоснула кинжалом по ладони. — Я, Сын Дома, призываю семейную магию хранить и оберегать ее Дочь и Наследника, — отчеканил Регулус. — Я, Глава Дома, призываю семейную магию хранить и оберегать ее Дочь и Наследника, — изрек Сириус, проворачивая по солнцу Родовой перстень, — По воле магии, да будет так! Всех присутствующих окутало яркое свечение, и Родовые тотемы встали перед Блэками. Гончая — перед Регулусом, колли, тут же ставшая волчицей, — перед Беллой, пара английских овчарок — перед Вальбургой и Орионом, Грим — перед Сириусом. Лань Лили, выскочившая навстречу свечению словно бы из пустоты, тоже трансформировалась в Грима поменьше и встала в центре. Гарри же был еще слишком маленьким, чтобы осилить вызов патронуса, потому на его шее просто оказалось кольцо с опалом, подтверждающее, что он стал Наследником Рода. Взмахнув кинжалом, Сириус завершил ритуал и устало упал на диван. Вальбурга неожиданно для присутствующих обняла Лили: — Добро пожаловать Домой!