Сахарная вишня в зелёной обёртке. С серебряным бантом.

Юнги морщит нос и потирает слипающиеся глаза, делая глоток кофе. Давить на жалость местным домовым эльфам было ниже достоинства чистокровного в энном поколении, но лучше так, чем тыквенный сок и прочая разбавленная бурда, напоминающая компоты. Язык обжигает плавленый сыр с горячего бутерброда, и парень сдавленно матерится, спешно проглатывая еду и высовывая кончик языка, будто это решит все проблемы. - Куки! Мой маленький сладкий гриффиндорчик! Взгляд почти чёрных глаз за секунду облетает весь зал и находит обладателя громкого вопля и его жертву. Тэхён выглядит как всегда великолепно. Великолепно настолько, что Юнги хочет зарыться в его цветастые волосы, приводя в хаос, дёрнуть за галстук к себе, сминая серебро и изумрудность атласной ленты, и вытащить рубашку из брюк, касаясь медовой кожи. Помимо всего этого Юнги, которую ночь спящий в одиночестве из-за чужих экспериментов, хочет так же свернуть Тэхёну шею. И закоптить его руки, сграбаставшие в объятия гриффиндорца, на медленном огне. - Юнги, остынь! Сидящий рядом Сокджин пихает локтём в бок и красноречиво смотрит на побулькивающий в кружке кофе. Юнги растерянно смотрит на поднимающийся над кружкой белёсый пар, терпко пахнущий кофейными зёрнами, вдыхает поглубже и пытается успокоиться. Интересно, если расплавленное золото в жидком состоянии, вылитое на голову человека, убивает его за считанные секунды, значит ли это, что воск будет иметь такой же эффект? Юнги поднимает взгляд на плавающие над гриффиндорским столом горящие свечи, крупные и мелкие, тонкие и толстые, и облизывает губы, прикусывая нижнюю. - Даже не думай, - правильно трактует его взгляд Сокджин и качает головой. - Серьёзно, твоя ревность настолько же беспочвенна, насколько беспочвенна ревность Тэхёна тебя к Чимину. - О, - резко выпрямляется Юнги и начинает шарить взглядом по толпе. Уже секунду спустя Сокджин провожает его взглядом и качает головой, забирая себе чужой кофе и остужая его одним движением руки. Он уже устал удивляться тому, насколько эгоистична любовь эпатажной слизеринской парочки, состоящей из двух полоумных психопатов, готовых убить за своё. И вполне способных - тоже. Это-то Сокджина, как слизеринского старосту, и пугает. Убьют эти двое, а разгребать ему. Факультет ведь семья, а не вот это вот всё, что там у других. - Чимин... Когтевранец подпрыгивает на месте, когда его обвивают чужие руки, и краснеет всем лицом, заслышав знакомое мурлыканье на ухо. Юнги улыбается, довольный реакцией на своё появление, и садится на скамью рядом с парнем, начавшим теребить пухлые пальцы, то заламывая их, то сплетая в замок. Секунду спустя Мин чувствует прожигающий лопатки взгляд и подаётся ближе к смущённому младшему. Тот неловко прокашливается, приглаживает волосы и расправляет мантию, поглядывая из-под ресниц. - Юнги, ты... Что-то хотел? На самом деле Юнги находит Чимина очаровательным. Точнее, очаровательно наивным. Такие долго не живут. Пухленький мальчишка на два курса младше невероятно стеснительный, но при этом добрый и отзывчивый. Он часто смеётся, ещё чаще улыбается, и Юнги на самом деле не помнит, чтобы видел младшего хоть раз в плохом настроении. Не то чтобы они друзья или приятели. Совсем нет. Просто у Чимина усложнённая практическая работа по травологии, и ему в напарники приставили Юнги, как более старшего и опытного. Мин на тот момент был в ссоре с Тэхёном, отлёживающимся после своих экспериментов в больничном крыле, а потому не отмазался, используя все свои качества истинного слизеринца, а согласился. Закончилось всё тем, что Чимин теперь смотрит на него со звёздами в глазах и ходит везде хвостиком. - Да, Чимин, - ласково улыбается Юнги и поправляет младшему галстук, отчего тот деревенеет всем телом с такой прямой спиной, будто палку проглотил. - Я хотел узнать, как продвигается проект. Ты ведь знаешь, что если тебе нужна помощь с зельями или подпитками, я всегда в твоём распоряжении? Чимин давится вздохом из-за игривой интонации. На его лице столько эмоций, припудренных нежно-розовым румянцем, что Юнги едва сдерживает смех. Не то чтобы он издевался над мальчишкой или наслаждался его потугами связать в его присутствии хотя бы два слова. Ладно, немного. Самую чуточку. Юнги на самом деле безразличен Чимин, их проект, дополнительные баллы. Юнги смотрит в светящиеся нелепой привязанностью глаза и думает лишь о том, перестал Тэхён наконец-то обнимать Чонгука или нет. - Ой... Что-то мне... Чимин судорожно вздыхает и начинает обмахиваться рукой, будто это поможет. Юнги на секунду хмурится, а после цокает и подаёт мальчишке стакан с соком. Тыквенным. Мерзость. Скривившись, Юнги наблюдает за тем, как медленно бледнеющий когтевранец начинает ослаблять узел галстука, и мелькает осознание. Чимин не выглядит так, будто ему больно, но Юнги отмечает вспухшие вены и резко оборачивается. Тэхён смотрит. Смотрит не на него, а на Чимина. Рассеянно улыбается что-то рассказывающему ему Чонгуку, поглаживает лохматое недоразумение в круглых очках по растрёпанной макушке, а у самого взгляд такой же, как когда они наедине: вязкий, тяжёлый, пронзительный. Правда, сейчас там ещё скалит пасть хищный собственник. Наверное, именно поэтому за спиной какая-то девчонка пищит «Чимин, у тебя кровь носом!». Наверное, думает Юнги, всё же не стоило наматывать чужой галстук на пальцы, играясь. «Но это уже слишком» - решает он и вскидывает взгляд на свечи. Где-то в стороне слышится паникующее «Юнги, не смей!». Сокджин такой нежный, право слово. Что он вообще забыл в Слизерине? Юнги делает пометку подумать об этом на досуге, а после концентрируется, выпуская магию. Секунда, и свечи над гриффиндорским столом в дальнем его углу начинают резко плавиться. Огонь взвивается вверх, студенты тут же начинают вопить, но никто удрать не успевает. Самые умные прикрываются капюшонами плащей или книгами, которые читали или успели достать из сумок. Кто-то прикрывается этими самыми сумками. «Но ты как всегда такой тормоз» - усмехается про себя Юнги, глядя на вопящего Чонгука. Не то чтобы на него попало так уж много воска. Парочка ожогов на подставленном не вовремя лице, ещё несколько на руках. От этого ещё никто не умирал. Юнги переводит взгляд на Тэхёна и хмыкает. Умный. Успел отскочить в сторону. Хотя на руке, которой Ким обнимал Чонгука, всё же остаётся несколько ожогов. Юнги заглядывает в злые глаза слизеринца и скрещивает руки на груди с отсутствующим видом. Он ждёт, что Тэхён подлетит к нему и начнёт шипеть в самое лицо всё, что думает о его выходках, но тот медлит. И Юнги понимает, почему, когда на плечо опускается тяжёлая ладонь. - Держи своего психопата на короткой цепи, - рычит в самое лицо склонившийся Хосок. Юнги не успевает ничего ответить. Староста Когтеврана подхватывает обессиленного Чимина на руки и под взволнованные повизгивания семенящих следом девчонок удаляется прочь из зала, направляясь в больничное крыло. У Чимина губы и подбородок в крови. Юнги даже становится его жаль на секунду, и парень решает тайком пронести ему несколько укрепляющих зелий. Ему ли не знать, что после таких вот приступов чувствуешь себя варёной рыбой? Чимину ещё повезло, ведь Тэхён контролировал себя. Юнги обычно достаётся на пике чужой эмоциональности, и это намного, намного хуже. Пусть редко, но факт остаётся фактом. Выбросы случаются не часто, но из школы просто так не смоешься под покровом ночи, чтобы выпустить пар в Запретном лесу. Приходится глушить комнату щитами и приглядывать друг за другом, одновременно и заботясь, и принимая удар на себя. Порой Тэхён после выбросов выглядит и чувствует себя намного хуже, чем Юнги. Порой сам Юнги залечивает ему серьёзные ожоги. - Я. Вас. Обоих. Ненавижу. Сокджин нависает скалой и смотрит так зло, что мороз по коже. В прямом смысле. Сокджин тоже стихийник, но пошёл дальше Тэхёна в обучении и уже может создавать из воды лёд. Этот самый лёд ползёт по щекам Юнги едва заметной блестящей корочкой и тут же превращается под воздействием огненной магии в сверкающие бисерины воды. - Держи себя в руках, - встряхивается Мин и беспечно взмахивает рукой. - Никто ведь не умер. - Чимин чёртов полукровка, - шипит Сокджин похлеще змеи и наклоняется так близко, что носы сталкиваются. - Ваши игрища рано или поздно отправят его на тот свет. Он не может переносить подобное так же легко, как ты или я, или половина нашего факультета. - Почему ты вообще говоришь это мне? - вскидывает подбородок Юнги. - Это Тэхён загнал его кровь. - Это ты его вывел! - тычет пальцем ему в грудь староста. - Это он миловался с этим мелким гадёнышем со слитком золота в заднице, - начинает закипать Юнги и отпихивает чужую руку. - Это он вечно тискает этого грёбаного гриффиндорца, и не я первый... - Боже, Юнги, они переспали всего один раз, и вы тогда даже не были вместе! Сокджин всплёскивает руками, будто ничего в этом такого нет. Юнги щурит глаза и дёргает его за галстук на себя. Воздух вокруг них начинает потрескивать. - На моей грёбаной кровати, - припечатывает Мин, с удовольствием наблюдая, как стремительно краснеет чужое лицо от удушья. - И он уже тогда лапал меня за задницу и пытался зажать по углам. Мне плевать, один раз это было или нет. Тэхён мой, Сокджин. И если он ещё хоть раз улыбнётся этому мелкому очкарику, на следующее утро в башне Гриффиндора найдут коченеющий труп. Отпихнув старосту, Юнги резко разворачивается и покидает зал, игнорируя взгляды и шёпот со всех сторон. В коридоре пусто и настолько тихо, что слышны крики ребятни с улицы, у которой нет первых занятий. Именно поэтому Юнги слышит свист, будто плеть летит, и отскакивает в сторону. Именно поэтому он за секунду формирует огненный шар в руке и оборачивается к Тэхёну наготове. Тот сверлит его убийственным взглядом и медленно подходит ближе. Вода из его рук пропадает, будто и не было. Юнги тоже гасит огонь, но в нём вновь вспыхивает поулёгшаяся злость, и воздух в коридоре становится сухой, горячий. Один щелчок пальцев, и от Тэхёна не останется даже пепла. - Ты прекрасно знаешь, что между мной и Чонгуком ничего нет, - холодно говорит Тэхён, и во взгляде его взметается бездна. - Ты прекрасно знаешь, что между мной и Чимином ничего нет, - в тон отвечает Юнги, а после насмешливо усмехается. - Вот только моё «ничего нет» не включает дикий пьяный трах на постели соседа Чимина в то время как он признавался в любви кому-то другому. - Это в прошлом, - цыкает Тэхён и закатывает глаза, подходя ещё на несколько шагов ближе и нервно ероша волосы на затылке. - Ты прекрасно знаешь, это было всего один раз. По той чёртовой пьяни. И я считаю это ошибкой, как и Чонгук. Мы выжрали столько, что плевать было, где кто и с кем. Сокджин вообще с Намджуном переспал, который с Пуффендуя, и ничего. В гостиной чуть ли не оргия была. - Очаровательно, - хлопает пару раз в ладони Юнги, и взгляд его леденеет. - Я почему-то не нажрался, как свинья, и не притащил в твою постель кого-то смазливого и голосистого. - Ну, поздравляю, - огрызается Тэхён, но под чужим взглядом быстро сдувается и подходит ещё ближе. А потом ещё и ещё. До тех пор, пока не замирает совсем рядом и не касается осторожно чужих пальцев, сжатых в крепкий кулак. - Ладно, я переборщил. Это ты хотел услышать? Окей, я признаю. Но это не меняет того факта, что Чимин меня бесит. Лучше бы я знал, что вы уже или тоже трахались, чем смотреть на то, как ты улыбаешься ему, как заигрываешь и касаешься, как дразнишь. Ты прекрасно знаешь, что было между мной и Чонгуком, и пусть тебя это бесит, это всё равно в прошлом. Вы же с Чимином... Я... Я не могу... Тэхён неожиданно краснеет щеками, делает шаг назад и вновь волосы ерошит. Он вскидывает осторожный взгляд из-под ресниц, нервно кусает губу, и Юнги вдруг понимает. Понимает и едва сдерживает себя, чтобы не рассмеяться до икоты и слёз. Вместо этого он подбирается и громко фыркает, смотря на младшего как на круглого идиота. - Меня не интересуют замкнутые невротики, готовые упасть в обморок от одного моего взгляда. Меня больше привлекают отбитые на голову потенциальные квартиранты Азкабана, кончающие на пороге нашей фамильной библиотеки от невозможности сдержать восхищение содержимым. Но... Шагнув вперёд, Юнги сгребает чужой галстук и притягивает к себе светящееся облегчением лицо Тэхёна, который тут же упирается ладонями в его плечи и смотрит заискивающе, понимая, что действительно переборщил. - Но это не значит, что я забыл о вашем прошлом с Чонгуком. Я ревнивый, и ты это знаешь, Тэхён. Я настолько ревнивый, что ещё одна подобная выходка, ещё хоть один поцелуй в макушку этого очкарика, и поверь, из этой макушки я сделаю себе отличную супницу. Его младшая сестра будет очень громко плакать. Подумай о ней. Отпихнув парня, Юнги резко разворачивается и скрывается за ближайшим углом, направляясь на улицу, чтобы выпустить пар. Тэхён же стоит на одном месте какое-то время, рассматривая то место, где только что стоял Юнги, а после немного безумно улыбается. Улыбается, облизывает уголки губ и едва слышно довольно урчит. Ревность Юнги явление редкое, но завораживающее. От шипящих интонаций и злого взгляда в животе всё крутит, и Тэхён вполне готов признать себя отбитым на голову извращенцем. Важнее всё равно будут чувства Юнги. Ревнует, бесится, угрожает. Любит. Любит так, как умеют только они двое. Точно так же, как любит его Тэхён - до гроба. Буквально. И за измену в этот самый гроб лично сведёт и поможет ноги через бортик перекинуть. От этого ядовитые бабочки в животе и мысли путаются, а на губах мечтательная улыбка. Сокджин проходит мимо в компании остальных слизеринцев, замечает гримасу на его лице и шарахается в сторону. Тэхён же накидывает на голову капюшон плаща и направляется в свою маленькую тайную лабораторию. У него всегда после ссор с Юнги непреодолимое желание творить.

|...|