Путь к сердцу лежит через окно

Лето стояло в самом разгаре, и готовиться к экзаменам в жару было неимоверно тяжело. Как назло, сломался кондиционер и Рицу, выпив уже десятый стакан воды, вновь углубился в учебники и тетради. Когда он выделял маркером одну из строчек, у него зазвонил телефон, и между перерывом и заучиванием текста Рицу выбрал первое, поэтому ответил на звонок, при этом зная, кто это, даже не смотря на экран. — Готовься к своим экзаменам, Сузуки, — выпалил он. — Эй, Рицу, — из динамика донёсся знакомый ехидный голос Шо. — А моих родителей нет дома. — Естественно. Твоя мать живёт в другой стране, а отец — чёрт знает где. Рицу не видел его лица, но по многозначительному молчанию было ясно, что Шо взбесился — даже был слышен скрип его зубов. Подкалывать Шо всегда поднимало Рицу настроение. Тот, правда, бросил трубку, причём буквально — Рицу услышал, как телефон обо что-то ударился. Затем наступила тишина и, сбросив звонок, Рицу посмотрел на часы, засекая время. И ровно через семнадцать минут в открытое окно комнаты залез Шо — странно, обычно он укладывался в четверть часа. — Задерживаешься, — откинувшись на спинке стула, Рицу взглядом показал на часы. — Пробки или турбулентность? Тяжело дыша, Шо помотал головой и вытер пот со лба. — Ты как в таком аду живёшь, я и так пока до твоего дома летел — чуть не умер! — показав пальцем на окно, в которое нещадно палило солнце, прохрипел Шо. — Может, ты всё-таки умер и попал в ад? — Тогда хорошо, что ты тут есть. На автомате Рицу налил в свой стакан воды и протянул его Шо — казалось, парень вот-вот свалится от перегрева — Шо на секунду замер, глядя на стакан, и взял, не забыв про ехидную улыбочку: — Спасибо за стакан со следами твоих слюней. — На здоровье, многими вирусами можно заразиться через рот. — Меня интересуют только болезни, передающиеся половым путём. Рицу посмотрел на него с отвращением, отвернулся и продолжил писать конспект. Выпив воду и почувствовав себя гораздо лучше, Шо сел на кровать и залюбовался открытыми плечами Рицу — ему определённо следовало чаще носить майки без рукавов. — Ты беспокоишься обо мне, признай это. Я же знаю, что ты бы устроил тут карантин и общался со мной только через стекло, если бы реально болел — а сейчас ты абсолютно здоров. — Зато теперь я не уверен, — не оборачиваясь, ответил Рицу. — Без справки от венеролога теперь не смей ко мне приближаться. — А, так ты всё же допускаешь, что мы сможем дойти до такого? — елейно спросил Шо. Сжав ручку, Рицу обернулся, чтобы снова увидеть эту долбанную ухмылку Шо. О подготовке к экзамену уже не могло быть и речи в таком заведённом состоянии и, сделав вдох-выдох, Рицу достал из ящика стола ежедневник и начал в нём писать. — Опять ты что-то пишешь, меня это бесит, — обиделся Шо, ему не нравилось, когда Рицу не обращал на него внимания. — Это меня успокаивает, — не отрываясь от дневника, ответил Рицу. — Иначе я тебя ударю. — Я б лучше это выбрал, — нахальным тоном продолжил доставать парня Шо. — Люблю твои прикосновения, даже кулаком по носу. — А ногой по яйцам? — сверкнул недобрым взглядом Рицу. — Молчу-молчу, пиши-пиши, — стушевался Шо. С минутку они просидели в тишине, прерываемой только скрипом ручки на бумаге. Рицу довольно быстро успокоился — всё-таки, как бы его иногда не раздражал Шо, если вовремя его останавливать и не поддаваться на провокации, с ним можно было нормально общаться. Но сгоряча можно было наговорить чего угодно, а Шо, как известно, не любил держать язык за зубами. Как в принципе, и сам Рицу, который за словом в карман не полезет, лишь бы колко ответить за очередной выпад Шо. То же мне, нашли друг друга, два сапога пара… Задумавшись об этом, Рицу замер, перебирая ручку между пальцев и глядя куда-то перед собой. — Можно почитать? — ласково спросил Шо. Вот чего-чего, а этого Рицу бы никому не позволил — он даже малость похолодел (и это несмотря на жару!), вспоминая, насколько часто имя Сузуки упоминалось в дневнике, особенно в записях за последнее время. — Это будет последнее в твоей жизни, что ты увидишь, — Рицу постарался ответить спокойно. — А если ты мне почитаешь? — не унимался Шо. Вновь начиная закипать, Рицу оторвался от разглядывания стенки и вернулся к письму: — Дорогой дневник, — он записывал и проговаривал это вслух. — Шо — пидор, мешает мне писать. — Пф. Это-то понятно, я и не скрываю! А что-нибудь более раскрывающее твои чувства? Хочу узнать тебя поближе, — голос Шо становился всё более томным. Поняв, что он не отстанет, а и того хуже — каким-нибудь образом отберёт у него дневник, Рицу решил немного поддаться: — Как скажешь, — Рицу крутанулся на стуле, держа в руках дневник и перелистнул его на несколько страниц назад. — После нашего маленького путешествия я написал довольно много. Естественно, всё он зачитывать не собирался, но была одна строчка, которую было бы интересно озвучить. Шо охнул и приготовился слушать, и Рицу начал: — Дорогой дневник. В эту субботу Сузуки признался мне в любви и попытался изнасиловать. — Эй! — недовольно прокричал Шо. Рицу скользнул по нему беглым взглядом — покрасневший Шо взъерошился, он будто хотел доказать, что всё было не так, и он ничего такого не планировал, но никак не мог придумать оправдательного аргумента. — Далее идёт описание моего экзистенциального кризиса на холме, которое я читать не буду, — Рицу перелистнул обратно вперёд. — Всё. — Стоп, что? Ты вообще ничего не зачитал! — Вот ещё. Это личное. Шо хотелось рвать и метать, и теперь уже Рицу ехидно ухмылялся — его очень забавляло раздражать Шо. Но больше всего ему нравилось его удивлять — поэтому Рицу, подперев голову рукой, добил: — Но эти выходные были классными, спасибо, Сузуки. Шо замер с открытым ртом, часто-часто моргая. Рицу не мог не улыбаться, глядя на него — слишком уж забавные рожицы он корчил, и когда злился, и когда был в хорошем настроении. Издав полный умиления протяжный звук, больше похожий на скулёж, Шо посмотрел на Рицу так, будто никак не мог налюбоваться. — Что бы ни говорил, ты всё равно любишь меня, — хихикнул Шо. Закусив губу, Рицу задумался — они встречались с Шо уже сколько, пару недель? С этими экзаменами и не поймёшь, какой сегодня день. При этом с той самой поездки не было ни дня, чтобы они с Шо не виделись, и не важно, в школе, на улице или дома, а иногда это происходило по нескольку раз за день. И каждый раз Шо постоянно напоминал Рицу о своей любви бесконечными комплиментами и множеством цветов и сладостей, когда как сам Рицу никак не мог сказать ему каких-либо выражающих симпатию слов, не говоря уже о заветной фразе из трёх слов, два из которых были «я» и «тебя». Потому что он до сих пор не понимал, что чувствовал. — Знать бы ещё, каково это любить в романтическом плане, — пространственно спросил Рицу у пустоты. Ёрзавший на месте Шо перестал тихонько визжать в себя и задумался — ему было непонятно, как это Рицу мог такого не знать, ведь у Шо появлялось, наверное, сотня эмоций и желаний, когда он смотрел на Рицу. — Бабочки в животе? Целоваться хочется? Когда кажется, что можешь сделать для кого-то всё? — перебирал варианты Шо. Рицу покачал головой — всего этого он попросту не чувствовал. Шо вызывал у него противоречивые эмоции — он и раздражал, и при этом с ним было весело. Но какого-либо чувства, что можно было идентифицировать как «любовь», Рицу найти в себе не мог. Он пытался разобраться в себе, сравнивал, что он чувствовал рядом с братом и с Шо — но не находил закономерности. Конечно, его любовь к брату, и их отношения с Шо — это совершенно разные вещи, как и они сами друг на друга совсем не похожи, но Рицу казалось, что все близкие отношения должны иметь под собой одинаковую основу, состоящую из теплоты и приятного чувства внутри. Хотя, кое-что Шо и Шигео всё же объединяло — Рицу в той или иной степени недолюбливал всех людей, кроме родных и как раз таки Шо. Рядом с ним ему не нужно было ни о чём думать, ни о чём заботиться — а просто быть собой. — Когда можно спокойно помолчать вместе или наоборот, говорить о чём угодно, — Рицу чувствовал, что именно это для него являлось основой того, что перерастает в нечто большее. — О-о-о, — протянул Шо. — Да, в этом что-то есть. — И это можно к любым отношениям отнести — не только к романтическим, — продолжил рассуждать Рицу. — Но всё же к достаточно близким. Рицу украдкой посмотрел на Шо, который, смешно поджав губы, выглядел задумчивым — может, он пытался понять, что для него являлось главным признаком любви. На самом деле Рицу иногда ощущал себя таким же потерянным — ведь, несмотря на их словесные перепалки, в целом по какой-то непонятной причине ему было комфортно находиться рядом с Шо. Так что, возможно, всё-таки не зря он согласился с ним встречаться. — Я рад, что у нас именно такие отношения, — закончил мысль Рицу. — Ох, Рицу… Шо телекинезом перетащил стул на колёсиках к себе, так что сидящий на нём Рицу оказался рядом с парнем. Рицу хотел было возмутиться, что ему не нравится, когда его куда-то тащат против воли, но Шо, взяв его руки в свои, пресёк на корню любые претензии, тепло улыбнувшись и сказав: — А я просто люблю тебя. Смотря в сверкающие счастьем глаза Шо, Рицу сглотнул, в горле у него разом пересохло. Они ведь уже встречаются, но почему от таких простых слов всё тело будто прошибало током? Запинаясь, Рицу начал говорить севшим голосом: — Сузу… Шо, я… Я… Шо приблизился, затаив дыхание, и Рицу, не выдержав смотреть ему прямо в глаза, отвёл взгляд от его голубых глаз, сосредоточившись на веснушках, покрывающих нос и щёки Шо. Да, ему нравилось проводить с ним время, да, он согласился встречаться, но это… Можно было сказать, что Рицу просто пока не готов сказать такого, но он не знал — будет ли он когда-нибудь готов в будущем. — Я знаю, — почти по буквам проговорил Рицу, чувствуя, как напряглось всё внутри. — Твою любовь аж из космоса видно. Не этого ожидал услышать Шо, ох, не этого. Спустя пару секунд звенящей тишины Шо со вздохом покачал головой и отстранился. Но рук не отпустил. — Да, потому что ты даже не представляешь, насколько сильно я тебя люблю, — с придыханием сказал Шо. — Я могу каждую секунду говорить это, я наслаждаюсь каждым твоим движением, словом и взглядом. Я хочу обнимать и целовать тебя постоянно, я живу только когда ты рядом. Рицу ни разу не перебил, потому что его до глубины души задели эти слова. Он действительно даже не представлял, что Шо настолько… На нём помешан. — Вау, Сузуки, как сопливо-то, — шокировано проговорил Рицу. До этого выглядящий вдохновлённым Шо разом ощетинился — поджал губы и кинул недобрый взгляд. Руки они расцепили. — Ладно-ладно, не кипятись ты, — поспешил успокоить его Рицу. — Но, серьёзно, мне кажется, что это уже перебор, и у тебя зацикленность. — Неправда, — процедил Шо. — Это всё абсолютно нормально, когда по-настоящему любишь! Нет, всё-таки Рицу не понимал, как можно столько чувствовать по отношению к другому человеку. Казалось, Шо про себя мог забыть и не замечать вокруг, если всё его внимание было сосредоточено на Рицу. Это пугало. — Поэтому мне обидно, когда ты не замечаешь меня, — не унимался Шо. — Иногда я с тобой разговариваю, а кажется — будто со стенкой! Со стороны могло бы показаться, что Шо в этой ситуации жертва прохладного отношения Рицу, но только сам Рицу не видел в этом ничего странного — это было его обычное поведение. Вздохнув, но постаравшись придать голосу уверенности, Рицу решил сделать ему необычное предложение: — Ну да, бывает, я просто не знал, что ты так относишься. Давай ты перестанешь так зацикливаться, и мы будем иногда отдыхать друг от друга, это будет полезно, по-лез-но и для тебя тоже, но зато при встрече я постараюсь уделять тебе больше внимания. Сейчас я просто забываю это. — Как можно забыть, что рядом с тобой лучший парень на свете? Об этом просто невозможно забыть, потому что этот самопровозглашённый лучший ни в коем случае этого бы не позволил. Может, поэтому он постоянно докапывался до Рицу — чтобы всегда находиться в центре его внимания? — Знаешь, вот сейчас я готовлюсь к экзаменам, и мне приходится ставить будильники, чтобы не забывать поесть и поспать. — На меня тоже поставишь? Динь-динь, шиппинг тайм! Это прозвучало как очередная штука, но у Рицу моментально в голове что-то щёлкнуло. Хоть он не мог разобраться в своих чувствах к Шо, одно он знал точно — с ним можно сделать без раздумий всё, что придёт в голову. Ведь намного лучше, когда в беспросветном хаосе из учёбы и нервотрёпки, есть что-то настолько выделяющееся, яркое, приносящее свет. И пусть можно было обжечься, но так даже интереснее. Поэтому, подавшись внезапному порыву, Рицу в миг приблизился и чмокнул Шо в щёку. — М-м-м, — улыбаясь от уха до уха, с наслаждением протянул Шо. — Только я что-то не слышал звонка будильника. — Он был — ты сказал «динь-динь». — «Динь-динь»? — Шо подставился под следующий поцелуй. — Я тебе сейчас звонок сломаю, — огрызнулся Рицу, вновь подмечая, что секунду назад в нём загорелось желание целоваться, а сейчас оно заменилось раздражением. Шо не испугала угроза избиения, и он продолжил ластиться к Рицу. Противоречие — вот, что было основой их отношений и что из этого могло получиться — неизвестно. Но сейчас Рицу его не отталкивал — даже при этих постоянно меняющихся эмоциях, от общения с Шо у него появлялось какое-то приятное чувство внутри. Он не мог понять, что это, но его не могло не радовать то, что в этом мире нашёлся человек, с которым Рицу ощущал себя свободным.