Освободи меня

             Арахнид с интересом рассматривал посапывающего на полу после несколько часового спаривания с пауками мальчишку. Он провёл сухим языком по тонким губам, облизываясь. Присев, он раздвинул мальчику ноги, разглядывая вытекшее после троицы пауков семя. Отчасти он сам участвовал во всём этом, слившись разумом с разумом пауков. Хотя и не в полной мере, но он чувствовал возбуждение мальчика и его желание.       Арахнид бы и сам не отказался в тот момент овладеть им, но он был слишком занят, сражаясь с собратьями в попытках объяснить им, что они все под ударом. Собратьям не особенно понравился тот факт, что страж из-за какого человеческого мальчишки подверг их такой опасности. Пришлось большую часть клана убить. Остались лишь те, кто думал рационально, да слабаки, которые не желали попадать под гнев их стража.       Он снова вернулся к созерцанию своего мальчика. Гигантского паука надо бы наказать за ту непозволительную грубость, что он допустил с этим нежным цветком. Огромный член не только сильнее растянул его, но ещё и совершал слишком несдержанные движения, из-за которых мышцы на ногах чуть ли не трещали, да и паук в буквальном смысле вдалбливался в него, да так, что суставы хрустели. Однако, несмотря на всё это, мальчик явно получил больше удовольствия. Даром что напугался из-за слишком поспешных движений паука, когда тот пытался вынуть член, причиняя боль.       Склонившись ниже и придерживая мальчика всеми руками, арахнид прижал его к груди с несвойственной для него нежностью. Запах пота мальчика вперемешку с его спермой и спермой пауков казался несколько забавным и ничуть не противным. Руки скользнули к ягодицам мальчишки, и когти осторожно погрузились во всё ещё растянутую дырочку. Немного разведя пальцы, от чего анус растянулся, он позволил сперме вытекать быстрее. Мальчик тихо застонал, попытался сжаться, но из-за арахнида ничего не вышло. Он крепко обнял арахнида за шею, что-то тихо прошептав во сне. Переложив мальчика на кровать, страж оглянулся к двери, где переминался гигантский паук, который чётко чувствовал недовольство вожака.       — Будешь злиться? — немного хрипло спросил парень, виновато пряча глаза.       Арахнид над этим бы посмеялся: как сказать мальчику, что это он подтолкнул пауков к таким действиям? Ведь ему они нравятся, но из-за некой сдержанности навряд ли он бы сам предложил им подобное. А так арахнид дал ему вкусить всего того, что тот хотел. Ну, или не совсем всего. Скорее всего, мальчик хотел бы ещё раз повторить подобное…       Арахнид тихо рассмеялся, придвинулся ближе к лицу ничего не понимающего мальчишки и прижался к его губам своими, просовывая язык в его ротик. Мальчик ответил на поцелуй с удовольствием и страстью, водя своим языком по его. Арахнид чувствовал всем своим естеством его возбуждение, удивляясь его выдержке и развращённости, а он ещё и позволил ему вкусить подобное.       Разгорячённый битвой и недавними игрищами мальчика, арахнид и сам был возбуждён, перевернув его на живот и поставив на четвереньки, он плотно прижался к его растянутой дырочке, просовывая в неё все три члена разом, от чего парень принялся хрипло стонать. Желая доставить удовольствие человеку… своему мальчишке, который всё больше вырывал его из лап скуки, хотя, скорее, уже вырвал. Арахнид потянулся к его покрасневшим и набухшим соскам, ощутимо сжимая их, периодически потягивая в разные стороны. Мальчик от этого начинал стонать активнее, да и зад выпячивался сильнее. Арахниду это нравилось.       Парень, несдержанно и громко постанывая и крича, держался изо всех сил, чтобы не сойти от этого с ума. Тело с большим желанием отвечало на ласки и прикосновения арахнида, нежели от пауков. От него ему хотелось большего. Он вскрикнул от неожиданного укуса в плечо и, закинув руку, прижал голову арахнида к ране, позволяя вылизывать выступающие капельки крови, которая заставляла последнего становиться более несдержанным. Кровь опьяняла, толкая на более… странные поступки.       Испуганно икнув, парень почувствовал, как арахнид пальцами сильнее растягивает его дырочку, вынимая все три члена, а вместо них просовывая древесного паука. От ощущений, как тот своими тонкими лапками перебирает по нежной коже, парня сотрясало от крупной дрожи. Снова было и хорошо, и страшно. Внутри словно осторожно тыкали иголочками, заставляя переживать доселе не испытываемое удовольствие. Посмеиваясь над тихо скулящим мальчиком, арахнид убрал паучка и снова принялся трахать его сам, наслаждаясь его жаром, влагой и, что самую малость удивительно, — теснотой. Несмотря на то, что мальчик позволил с собой сделать, он оставался на удивление тугим. Именно позволил: если бы он действительно того не хотел, арахнид бы не разрешил хоть кому-то хоть как-то дотронуться до него.       Тихо заскулив и ощутимо сжавшись, мальчик кончил, глянув с укоризной, арахнид перевернул его на спину, рассматривая быстро вздымающуюся грудь, по которой медленно ползали древесные пауки. Видимо, страсти мальчика решили вкусить если не все, то хотя бы кто успеет. До раздвоенных у кончика ушей доносилось сильное гулкое сердцебиение. Мальчик явно несколько выдохся.       — Можешь продолжать и делать со мной всё, что захочешь! Я весь твой! — выдохнул тот, смотря на арахнида большими смущёнными глазами.       Казалось бы, как можно в такой ситуации смущаться? Он ведь позволил нескольким паукам овладеть собой. А тут такой ангельский вид. А сам с ног до головы вымазан в своей и чужой сперме. Арахнид тихо зашипел, придвинул мальчика ближе к краю и задрал его зад кверху. По телу пробежал один из древесных пауков. Он добрался до колечка ануса и замер на нём.       — Ай! — взвизгнул парень и чуть поёжился, — он меня прямо туда укусил!       Такой забавный.       Сдвинув мелкого паучка, страж с удовольствием вновь проник в его тело. Три отростка, точно змеи: извивались каждый как ему хотелось. Эти странные ощущения выводили парня из себя, он держался из последних сил. Измученное тело требовало большего отдыха. Но всё же это не мешало наслаждаться вниманием арахнида. Его арахнида. За которым он был готов пойти куда угодно.       Отстранившись, арахнид-страж перевернул мальчишку головой к себе. Ему стало интересно, будет ли в его горячем и более влажном ротике так же хорошо, как и в попке. Прерывисто выдохнув, он наслаждался тем, как язычок мальчика уделяет внимание каждому члену. Он сосал с таким желанием и жадностью, что по телу арахнида проходила одна волна удовольствия за другой. Он хотел продержаться как можно дольше, чтобы больше наслаждаться этим, но был доведён, пока затрахивал попку, а теперь мальчишка достаточно быстро довёл его ртом, который арахнид заполнял своим семенем, а глупый мальчишка всё это сглатывал. Конечно, не совсем всё — когда сперма хлынула тремя сильными струями, он к этому даже готов не был, поэтому чуть и не подавился, а большая часть вытекла мимо.       — Спасибо, — обессиленно прошептал мальчишка, — было очень вкусно… — он улыбнулся и практически сразу обмяк.       Подхватив мальчика на руки, арахнид выполз из дома, оглядел укутанную паутиной деревню и, развернувшись, побрёл к домику возле леса. Краем глаза заметил трёх псов, которые обгладывали чьи-то кости. Мальчик на руках что-то тихо прошептал. Арахниду послышалось слово «яйца». Обычно и арахниды, и пауки откладывали кладки яиц. Но, возможно, мальчишка имел ввиду совсем другое?       Почти дойдя до дома мальчишки, арахнид обернулся. Сутки. Это то максимальное время, которое у них было. Больше тянуть нельзя. Иначе они дадут охотникам слишком близко подойти к себе. Врасплох, конечно же, их застать не получится — вокруг по лесу уже разбежались сотни паучков, которые подадут знак в случае опасности. У него уже было несколько идей, куда можно будет податься.