Освободи меня

             Когда юноша проснулся, был полдень. Небо затянуло белыми облаками, которые кидали тени на землю. Всё его тело сотрясло от мелкой дрожи. Вставать не хотелось. Боли он не чувствовал, но были ощущения, что произошедшее между ним и арахнидом было недавно. Тихо посмеиваясь от воспоминаний, он перевернулся на спину, с любопытством рассматривая потолок, где паучки не оставили и сантиметра свободным, оплетя его паутиной. Смотрелось достаточно красиво и немного пугающе. Но парню нравилось: это чем-то напоминало ему свадебную вуаль. Ему даже стало досадно, что паутиной так не прикрыться — налипнет, и только.       С потолка на кровать упал большой толстый тарантул. Он быстро пробежал до парня, а тот, ловко перехватив его, поднял на ладони, с интересом разглядывая. Тарантул шевелил ножками, явно пытаясь докуда-то добраться. Тихо смеясь, парень разжал пальцы, и паук, шустро спустившись по руке, переполз на грудь, топчась там до смешного вольготно. Тарантул замер на животе, немного подогнул ноги и словно заснул. Протянув руку, парень аккуратно, чтобы не причинить боли, погладил его пальцем.       Встрепенувшись, тарантул перебрался на руку, зацепившись за палец. Парень поднёс его к своему лицу, и тот спрыгнул на щёку и заполз на растянутые в улыбке губы, которые парень вытянул, как бы целуя, а после и вовсе провёл кончиком языка. Тарантул, активнее зашевелившись, несильно сомкнул жвалы на губе парня.       Смачно чмокнув тарантула, парень понадеялся, что ничего ему не повредил, осторожно кинул на подушки и, соскочив с кровати, принялся шустро одеваться. Хотелось есть, да и нужно было псов накормить. Хотя найденные возле своих будок псы голодными не выглядели. Да и выпирающие пуза говорили об их сытости. Они лениво подняли головы, глянув на хозяина, пару раз тявкнули для приличия и снова улеглись.       — И кто же вас покормил? — недоумённо протянул парень, подойдя к псам и почёсывая их.       Он погладил собак по твёрдым животам, озадаченно почесав макушку. И всё же набрался смелости сходить в деревню. При свете дня идти в неё было не так страшно. А ещё были видны… изменения. Парень удивился паутине и нескольким висящим между домами коконам. Обычно пауки предпочитали на какое-то время оставлять жертву живой, чтобы мясо не твердело, но, видимо, сейчас они были другого мнения.       Жалости парень не испытывал. Он с рождения один. Деревенские говорили, что его бросили из-за тяги к опасным тварям. Но для него опасными тварями были именно люди. Мыслями он тянулся к арахниду. Хотелось снова оказаться в хватке его сильных рук. Ощутить его в себе. Хлопнув себя по щеке, чтобы собраться с мыслями, он замер, вытаращившись на огромного паука, который еле протиснулся между домами. Они оба долго смотрели друг на друга, пока парню не надоело играть в гляделки, и он просто прошёл мимо.       В доме старосты царил погром. Было такое ощущение, что по всем комнатам прошёл торнадо. Без зазрения совести он спустился в погреб. Зажёг несколько факелов, с интересом посмотрел на трёх достаточно крупных пауков и мысленно понадеялся, что они ничего не испортили. Старостина жена хоть баба и вредная была, но запасы у неё неплохие, а ему есть хотелось, да и личные запасы подходили к концу.       Парень поморщился, когда в попытках добраться до банок за паутиной, застрял в ней. Вернее, прилип. Сердито зыркнув на подползших пауков, он подёргал руками, но результата это не возымело. Но самое интересное оказалось, когда он попытался свести слишком сильно расставленные ноги: они так же не сдвинулись с места, и он уставился на паутину на них.       — И чего это вы удумали?! — сердито выкрикнул парень. — Немедленно уберите паутину от меня!       Не успел он высказать всю свою гневную тираду, как один из пауков, цепляясь за паутину, подполз на уровень лица парня и несильно сжал его губы жвалами, заставив замолчать. Парень почувствовал, как по телу пробежало несколько пауков. В сосках отдало приятной, но неожиданной болью, отчего тот тихо вскрикнул.       До ушей донёсся звук разрываемой ткани, и парень попытался обернуться, но паук слишком крепко продолжал за него держаться. Из-за такой хватки он даже затруднялся рот нормально открыть. Почувствовав странную слизь в районе ануса, он мелко затрясся и тут же вскрикнул, когда член одного из пауков резко вошёл в него и тут же выскользнул.       Парень, шумно задышав, даже не пытался сдерживать рвущиеся наружу стоны. Он выпятил зад, немного присев, и тот паук, что был перед ним, сместившись ниже и, как следствие, отпустив его губы, немного поелозил, устраиваясь удобнее и цепляясь как за парня, так и за паутину. Нисколько не заботясь о том, что парень не подготовлен вообще никак, высунул свой член, резко вогнав его на всю длину. Парень громко замычал от пронзившей тело боли, но паук даже и не думал останавливаться, резко и с силой двигая задней частью тела, тогда как передняя оставалась практически недвижной.       Из-за того, что член паука оказался весь в слизи, двигался он легко. Его размер уступал размеру арахнида — и сильно, поэтому парень довольно быстро привык к нему. Он тихо выдохнул, когда на него забрался второй паук: тот перенёс основную массу своего тела на собрата, встав на него ногами и обхватывая парня с боков. А сам парень начал дышать интенсивнее, когда почувствовал, как в него протискивается второй член. Он тихо вскрикнул и принялся стонать громче и более прерывисто. Пауки двигались настолько быстро, словно за ними гналась сама смерть и закончить нужно как можно быстрее. Они ни на секунду не замедлялись, жёстко вдалбливаясь в задницу парня, растягивая её всё сильнее.       Видевший сие безобразие арахнид — не лично, с помощью этих же пауков — откровенно наслаждался зрелищем. Громкие стоны и вскрики мальчика ласкали слух. Он, словно наяву, ощущал его тугость и горячность. Он тихо усмехнулся, понимая, что мальчик получает неописуемое удовольствие. Арахнид отдал мысленный приказ, и третий паук ловко взобрался на мальчишку, который начал издавать скулёж, когда в него вторгся третий член.       Пауки двигались не в такт, у каждого была своя некая волна. Они изводили мальчика, заставляя его кричать от удовольствия в голос. Парень выгибался, анус судорожно сжимался, третий член растянул его ещё сильнее, от чего всё тело начало содрогаться. Он уже кончил, а пауки все не замедлялись. Да ещё и несколько пауков на его груди не оставляли в покое и без того опухшие соски. Они кусали их, тянули в разные стороны. Два паука, вцепившись в один сосок, причём сильно, начали словно пытаться отодрать от него кусок. По телу парня прошла сильная дрожь, и он снова кончил. Но пауки так темпа и не сбавляли. Они продолжали затрахивать его нежную дырочку, с каждым новым толчком изводя и терзая всё сильнее.       Один из паучков… или это новый? Или даже не один… Сколько же их на нём? Из-за тумана в голове и эйфории от удовольствия, парень перестал соображать и понимать что-либо. Он наслаждался той грубостью, с которой членистоногие терроризировали его тело. Небольшой тарантул обхватил всеми лапками вновь затвердевший член, царапая его своими жёсткими волосинками. Второй топтался по яйцам, часто кусая их, заставляя парня вновь и вновь жалобно всхлипывать. Тот, что сидел на члене, прополз к головке, и парень тихо взвыл, когда волосинки воткнулись в её нежную кожу. Паук забрался на самый верх, немного поелозил и, высунув свой член, скользнул им в уретру, от чего парень прерывисто выдохнул, пытаясь прислушаться к новым, доселе не испытываемым ощущениям, однако из-за неистово вытрахивающих из него саму душу пауков, на чём-то более нежном сосредоточиться не получалось.       Над головой раздался скрип, и потолок просто сорвало. Даже удивительно, что никого ничем не убило и не ранило. Гигантский паук, тот самый, что сидел во дворе и который чуть не довёл парня до сердечного приступа, глянув на происходящее непотребство, явно решил в нём поучаствовать. Сам парень уже был на грани обморока, силы быстро покидали тело, а пауки никак не успокаивались, да и ещё один вцепился в волосы, заставляя запрокинуть голову, от чего рот приоткрылся ещё сильнее, и в него тут же вскользнуло что-то очень большое и склизкое.       Парень, пытаясь не задохнуться, заглатывал член гигантского паука, выделения которого были с каким-то кисловатым привкусом. Он судорожно выдохнул, почувствовав, что два паука заполняют его своей спермой и сразу отскакивают в сторону, как только та прекращает вытекать. Не успел парень порадоваться, что ему наконец дадут передышку, когда третий паук от него отлип, а все мелкие разбежались. Но он замер, с содроганием смотря, как огромный паук сначала отстраняется от него, переползает по стене, а после пристраивается к нему сзади.       Изо рта парня вырвался немой крик, когда паук, найдя для себя удобное положение, не щадя, всадил в него член на всю длину. Парень, судорожно ловя ртом воздух, изо всех сил старался удержать свой разум на плаву и не терять сознание. От ощущения члена такого размера, который, казалось, доставал до самого желудка, становилось и страшно, и волнительно. Анус с силой сжимался на толстом и твёрдом члене. Гигант, может, и не двигался с такой же скоростью, как более мелкие собратья, но от его толчков сотрясалось всё естество парня. Он кончил сразу, как паук в него вторгся, и был готов сделать это снова. Казалось, этот огромный член полностью заполнил его изнутри. То, как он шевелился в нём, ощущалось очень отчётливо. А от несдержанных рывков паука из стороны в сторону, парню казалось, что его сейчас порвёт.       Изо рта уже вырвались не громкие вскрики и стоны, а хрипы — голос был сорван. Парень начал тихо молиться, чтобы этот гигант не кончил в нём. Когда арахнид заполнял его своими соками, он принял это как должное, веря, что тот ему не навредит, хотя и всё равно побаивался. Но что будет, если в нём кончит такой огромный паук? В мыслях так некстати замелькали картинки, как его разрывает пополам, а по полу разливается сперма паука, смешиваясь с его кровью.       Паук усилил натиск, толчки стали более сильными, от чего у парня вытягивались ноги. Тихо всхлипнув, он сжался сильнее, из плотно сомкнутых зубов вырвался хриплый рык, а следом раздался жалобный скулёж: он не только кончил, но ещё и описался — от получаемого удовольствия он не смог сдержаться.       Громко зашипев, паук начал активно елозить, пытаясь цепляться за все стены, чтобы выбраться из погреба и в первую очередь вынуть набухший член из парня. Парень тихо вскрикнул из-за того, что паук слишком активно пытался подняться: он дёргался так, что это причиняло боль. Причём такую сильную, что парень начал реветь.       Успокойся!       На мысленный приказ арахнида паук замер, и парень выдохнул с относительным облегчением. Он ойкнул, когда три паука, вцепившись в его руки, потянули наверх, затаскивая его в дом, а заодно и снимая с члена своего собрата, который, дёрнувшись, обильно кончил.       Парень лежал ни жив ни мёртв. Сил шевелиться не было. Он чувствовал, как из него что-то вытекало, но было плевать. Он только понадеялся, что это не кровь и что гигант его не повредил. Перед глазами всё плыло, и он их закрыл, надеясь, что никто не воспользуется им, пока он без сознания, и позволил разуму погрузиться во тьму.       Арахнид снова тихо рассмеялся, чувствуя неистовый жар и похоть мальчика. Его изнеможение и желание повторить всё это. И тут арахнид подумал, что мальчишке его одного, возможно, уже будет недостаточно.