Освободи меня

             Красноглазый, пока пялился на Охотника, у которого текло из всех щелей, даже про Карла напрочь забыл. И тот про мучителей своих забыл. Какие мучители?! Тут брата так насилуют! Хотя сложно назвать изнасилованием то, после чего он попросил ещё. Красноглазый на замершего Воина глянул с нотками раздражения, подумав, что если тот не затрахает Охотника, как тому хочется — он ему член оторвёт и сожрать заставит. Однако волноваться было не о чём: Воин, оттащив Охотника ближе к стене, уложил его на паутине и, широко раздвинув ноги, принялся вдалбливать по второму кругу. А то и третьему… Охотник от каждого толчка издавал хриплый скулёж, к тому же Воин водил по его телу когтями, оставляя алые полосы.       Облизнувшись, Красноглазый вернулся к Карлу, снова похлопав по заднице, а тот как таращился в сторону трахающихся, так и таращился. Красноглазому даже показалось, что у того сердечный приступ случился от вида происходящего. Но нет, стоило начать растягивать его дырку, как отмер. Он тихо замычал, водя бёдрами из стороны в сторону, а анус трепетал на просунутых в него четырёх пальцах, явно желая большего. И Красноглазый не стал заставлять его ждать: повернувшись к выходу, где топталось несколько арахнидов, указал на одного, и тот шустро выбежал из толпы.       Арахнид был мельче, чем Воин и Защитник — и тем более Страж. Хотя разведчикам вроде него была важна манёвренность и скорость, а не сила. Арахнид замер возле Карла и Королевы, а последний, отойдя чуть в сторону, призывно погладил по его паховым пластинам, которые под его поглаживаниями начали расходиться в стороны, являя десяток тонких — толщиной не больше указательного пальца — гладких, покрытых слизью серых членов, у которых вместо головок на самом конце красовались присоски.       Красноглазый даже засмотрелся на них: первый раз же такие видел. Протянув руку, он запустил между ними пальцы, удивляясь их твёрдости. Но ничем они больше и не выделялись. Тонкие, достаточно длинные, но уступающие длине членов Стража, не такие гибкие, но, опять же, эти присоски…       Присев на колени, Красноглазый за члены потянул арахнида ближе к Карлу, а тот, почуяв, как что-то тыкается в его жопу, активно заволновался и затрясся от страха всем телом. Тихо посмеиваясь, Красноглазый сжал его член, немного подрачивая, прижал его между ног, вытянул самый тонкий отросток арахнида, задумчиво поразглядывал его и сунул отросток в уретру…       Карлу показалось, что ему в член пропихнули раскалённый прут. От пронзившей всё его тело боли, думал богу душу отдаст. Он глухо застонал и снова принялся дёргаться и пытаться свести ноги. Тут же на мгновение замер от чувства, как его дырка, под натиском всех отростков разом, раздвигается сильнее, и заголосил. Красноглазый на него смотрел с любопытством. Дырка хотя и натянулась от нарочито медленно погружающихся в задницу членов, но всё же до размера дыры от пауков-гигантов ему ещё далеко. Хотя, может, и не совсем…       Карл, шумно дыша, боролся с желанием отключиться. Члены уже были полностью в нём: один — в его члене, который безумно болел. Из-за кляпа орать не выходило, но казалось, ещё немного — и он даже от мычаний голос сорвёт. В жопе было больно и как-то странно. Члены, точно каменные черви, копошились внутри, что заставляло бояться ещё больше. Они с такой силой тыкались в стенки, отчего было ощущение, что они хотят его проткнуть. Какой-то, с упрямством осла, гладил его простату. Гладил… Карлу показалось, что он сам себя сглазил, когда член, выгнувшись сильнее, со всей мощи ткнулся в бугорок. По телу прошла волнительная дрожь, отдающая неприятными спазмами в животе — то ли яд не весь вышел, то ли просто от страха.       Арахнид начал ускоряться, отчего стало ещё больше страшно. Карл громко взвизгивал на каждый несдержанный толчок. Паховая область арахнида с громким шлепком врезалась в его задницу, отчего члены вскальзывали до ужаса глубоко. Хотя самым страшным Карлу всё же казался тот факт, что эти «черви» внутри шевелятся сами по себе. А несдержанность арахнида толкала на мысль, что он в этом плане голоден.       Попка ныла. Из дырки при каждом движении выплёскивались остатки яда и сперма арахнида, который чуть ли не писался от радости, что его члены вкусили — хоть и не Королевскую — дырку человека. Карл выпучил глаза, когда Разведчик прижался к нему максимально плотно. Отросток в уретре двинулся, и Карл замычал с надрывом. От чувства, что его член рвут напополам, он чуть сознание не потерял. Хотя никто его член и не рвал, просто присоска приклеилась и начала всасывать в себя кожу.       Из Карла текло. Не так, как из Охотника, но всё-таки. Он пустил два ручья слёз. Однако из-за разошедшегося Разведчика толком пореветь не удавалось; он вдалбливался с такой неистовостью, что грозился порвать его. Красноглазый за этим весьма пристально следил: в конце концов, трупы ему тут были не нужны, и что бы Охотник ни говорил, но Карл определённо одного с ними поля ягодка… Даром что истеричка.       Карлу же казалось, что он на грани. Кишка внутри непривычно сильно раздвигалась. Тонкие члены тонули в её складках. Члены то сходились, словно пытались между собой зажимать нежную плоть, то раздвигались в разные стороны, растягивая её сильнее. Один член всё так же тыкался в простату, отчего тело не переставая содрогалось. А когда он вцепился в бугорок присоской и начал тянуть по всякому — громкость мычания достигла своего предела.       Красноглазому нравилось смотреть, как Карл дёргается от каждого движения арахнида. Под его натиском дырка раскраснелась и тянулась в обе стороны, особенно она вытягивалась, когда члены выскальзывали из неё: она словно просила их остаться и не покидать её жаркого развратного лона. Сжав член Карла рукой, Красноглазый вынул из него отросток, который арахнид тут же засунул в задницу, а из уретры хлынула сперма. Игриво похлопывая Карла по ляжке, Красноглазый с любопытством смотрел, как его членик дёргается в такт каждому толчку. Сильно так дёргается.       Решив довести несчастного до очередного припадка истерики, Красноглазый вытянул руку, и с потолка спустился большой чёрный тарантул. Обойдя без остановки стонущего парня, Красноглазый присел на колени перед его лицом и, сжимая тарантула за тельце, показал ему. Отразившийся в глазах Карла ужас в тот момент был до того красноречив, что Красноглазый поспешил убрать тарантула за спину, побоявшись, что у парня сердце не выдержит.       От страха Карл так напряг дырку, что Разведчик, не сдержавшись, зашипел от боли и кончил. Сперма несколькими струями ударила в стенки, и Карл взвизгнул. Никогда в жизни он не думал, что сперма из члена может вырваться настолько жёсткой струёй. Разведчик довольно зажмурился, но с места не сдвинулся. Он глянул на Королеву, а тот словно призадумался, что делать. Он хитро подмигнул Разведчику, и тот снова принялся трахать хрипло дышащего Карла.       Сначала Карлу хотелось не обращать на это внимания: он растянут, уже доведён до предела, тело и так ныло. Что может быть хуже? Он и так уже достаточно пережил… Ну да, вот только он и не догадывался, насколько Красноглазый похотлив и развратен, и изобретателен в этом.       Разведчик двигался сильно, рывками. Его руки сжимались на объёмных бёдрах Карла. Ничего особенного . Просто арахнид трахает человека. Карл уже даже начал понемногу привыкать к этому. Дырка хоть и болела, но не так сильно, как тогда, когда её только-только растягивали. В члене больше ничего не мешалось, плевать, что он второй раз обоссался и под ним уже лужа, главное — это стало напоминать обычный трах. Относительно обычный…       Постепенно он привыкал и к «червям» в своей заднице. Даже стал получать от этого удовольствие. Они так старательно извивались, постоянно тыкаясь, куда достанут. От ощущений в простате, стоило к ней только прикоснуться, тело била крупная дрожь — настолько сильно арахнид её терроризировал, что любое прикосновение вскользь выводило Карла.       Казалось бы, что ещё может случиться? Начнёт двигаться ещё более несдержанно? Так и так там уже задница вся покраснела от его шлепков. Кое-где даже виднелись царапины, которые оставались из-за соприкосновения с более жёсткой частью тела. Снова начнут трахать уретру? Уже нестрашно: член и так огнём горел, что, казалось, сунь туда что угодно — и просто не почувствует. Да и безобразие в жопе отвлекало. Правда, оставшиеся без всякого внимания соски ныли от желания быть замеченными. Даже вон как призывно увеличились. Но…       Карл уже даже расслабился. Прикрыв глаза, он представлял себя в объятиях нескольких мужиков, которые насаживают его на два хуя сразу, третий, а то и четвертый, пихая в рот. От странного ощущения он сначала напрягся, пытаясь понять, что происходит. Арахнид на судорожно сжимающийся на членах анус довольно зашипел. Поняв, что Карл готов, — и плевать, что тот сам так не считает, — Красноглазый оскалился и кивнул.       Каждая присоска на члене, словно специально — хотя отчасти и случайно — впилась в чувствительные местечки; простата как самая-самая — без внимания не обошлась. Карл сначала шумно задышал, а после и глухо замычал. Члены давили на точки, растягивая кишку, заставляя Карла под таким болезненным натиском скулить и дёргаться. Самым смешным стал тот факт, что он не пытается спрятать свою жопу как обычно — опуская её, а наоборот, выпячивал настолько сильно, насколько позволяла поза и путы.       От этого давления было уже не так страшно: до Карла постепенно доходило, что вредить и, тем более, убивать его не собирались. Однако это не меняло того факта, что ебут его пауки, которых он боялся до усрачки. Ещё и сидящая перед ним красота в лице Красноглазого периодами показывает паука, которого поглаживает, точно домашнего любимца. Хотя, скорее всего, для него это так и есть.       Когда давление прекратилось, Карл задышал более свободно, тихо и довольно постанывая от ставших плавными движений Разведчика. Он пугливо косился на тарантула, но отвести взгляд не мог, как бы ни пытался. Особенно когда Красноглазый принялся поглаживать его, а он в ответ вывалил свой членик. Карл испугался, что этого монстрика сейчас на него насадят, но нет: Красноглазый, с умилением на лице, пальцем поглаживал его член, а после посадил на свой, тихо застонав, когда уретра под его давлением натянулась.       Слишком долго Карлу отдыхать не дали. Задницу внутри словно прошило током. Он снова болезненно замычал, слёзы с испугу новыми потоками хлынули из глаз. От чувства, что из него вытягивают сам желудок, и без того трепещущее сердце зашлось в заполошном ритме. Зацепив кишку в нескольких местах присосками, Разведчик потянул его на выход. Он даже удивился, на что способна задница человека, когда он напряжён до предела и напуган: кишки так обхватили члены, а анус напрягся с неимоверной силой, отчего двигаться было невыносимо сложно. Казалось, что нежная чувственная плоть в заднице просто склеилась между собой, не давая членам выскользнуть.       Разведчик замер и озадаченно глянул на шумно дышащего Королеву, явно прося помощи в этом деле. А тот так увлёкся игрой с паучком, что даже подзабыл про творящийся перед ним разврат. Разведчик понимал, что если при таком деле он дёрнется сильнее, то и правда может вырвать кишки. В принципе, тут ему было немного плевать, ибо людей большое множество, так что можно и нового найти. Однако его останавливал факт, что всё-таки это — игрушка Королевы, а не его, и навряд ли тот позволит сломать её. Пока сам того не захочет.       Красноглазый оглянулся на Стража, который истуканом стоял возле трона, поглядывая то на трахающего Охотника Воина, то на Разведчика с Карлом, то на своего мальчишку. Он приподнял брови-наросты, как бы интересуясь, что тому надо. Красноглазый кивнул в сторону хныкающего Карла. С видом «ну ладно, так и быть помогу, а то достанешь» Страж сдвинулся с места.       Подойдя к Карлу, он сорвал с его рта паутину, и тот сразу хрипло и еле слышно зашептал мольбы, чтобы над ним сжалились. Ага… Страж, несильно раздувая язык, придвинул своё лицо к лицу Карла и раскрыл жвала; от этого вида у бедного человека чуть сердце не отказало. Без кляпа на губах рыдать стало удобнее. А у Красноглазого появилось желание просто ему язык вырвать. Вкусный же…       Просунув раздувшийся язык в рот Карла, он скользнул им в глотку, отчего тот начал давиться и мотать головой. Пришлось сжать его за волосы, чтобы не дёргался. Яд хлынул по пищеводу, несильно прижигая его и раня. Несмертельно, но неприятно. Хотя для обращения это лучше — быстрее впитается. Карл от этого снова начал дёргаться; желудок переполнялся, и его обжигало. Не успел он распрощаться с жизнью — мысленно, — как монстр убрался от него, сев за спиной Красноглазого, который тут же прильнул к нему.       Поначалу ничего не происходило. Ощущения в пищеводе и животе никуда не делись. Но чем больше он прислушивался к этому, тем больше понимал, что тело словно наливается тяжестью, появились отголоски онемения. Он шумно задышал. Туман в голове сгущался. От несильного движения членов в заднице по телу точно прошёл мощный разряд тока, отчего он резко вскинулся — Страж, отходя, сорвал с него ошейник и путы на руках.       Лицо Карла исказилось похотливым безумием, что ввело Красноглазого в восторг. Он несдержанно орал от каждого толчка, начав скулить, чтобы его отодрали ещё жёстче. На это Красноглазый даже тихо выдохнул: вот оно, истинное лицо Карла. Хотя чему удивляться? Все четверо людей такие. Даже Мечник, только пока что он это отрицает — или просто усиленно делает вид.       Громкие вскрики Карла слились в один поток с воплями Охотника. Эти звуки ласкали слух, будоража сознание. Они заставляли желания других разгораться. Карл, чуть высунув сбоку язык, сильно выгнутыми пальцами вцепился в руки Разведчика — костяшки так побелели, что Красноглазому показалось, что они вот-вот сломаются. Кишка несильно, буквально на сантиметрик, выскакивала из ануса следом за десятком членов. Но и этого хватало с лихвой, ведь объём увеличивался, отчего его дырка растягивалась сильнее.       Из-за яда его чувствительность возросла. Он дико вскрикивал на любое прикосновение к простате — а таковых было немало. А если учесть, что Разведчик, слишком сильно ущипнув присоской, повредил нежную стенку, то тело от этого словно погрузили в лаву. Огнём горело не только в жопе, но и в животе, и сосках, и вообще везде. Это безумие заставляло в мозгу взрываться звездам, отчего перед глазами сверкали яркие искры, после которых он словно терял зрение.       Разведчик, которому передалось похотливое настроение Карла, усилил натиск, вдалбливаясь так, что разорвалась паутина, которая держала Карла в несколько подвешенном состоянии, отчего тот грохнулся на пол в лужу, ощутимо ударившись членом. Хотя это его нисколько не тормозило: он лишь обиженно захныкал, ибо при таком падении члены Разведчика из него выскользнули. Упираясь коленями в пол, Карл задрал задницу, сжал ягодицы пальцами, отчего ноготки впились в нежную кожу, и потянул их в разные стороны.       Долго Разведчик себя ждать не заставил: он практически сразу налетел на него, вдалбливая в каменный пол и вообще не думая, что тот может и пораниться. Останавливать его не стал и Красноглазый. Да и зачем? Никто не против. Особенно опьяненный ядом Карл. Он уже даже не пытался поднимать жопу — без толку. Арахнид его так трахал, что можно просто трупиком лежать, и он всё сделает сам.       Но, как понятно, просто трупиком лежать в любом случае не получалось. Отравленное тело, с его повышенной чувствительностью, на каждое раздражение в жопе отзывалось вздрагиванием. А иногда он так дёргался, словно у него конвульсии. Карл вскрикнув — в очередной раз, — снова выгнулся и, протяжно заскулив, обильно кончил. Вымотанное тело обмякло, а разум пытался цепляться за реальность.       Разгорячённый Разведчик продолжал истязать его. Ему было откровенно плевать, что Карл практически не двигается и что у него сил уже нет ни капли. Главное, он горячий, дырка всё так же сужается на членах, кишка их обволакивает. Что ещё надо? Правильно: ничего! Королева тоже не останавливает, а значит можно ещё немного насладиться всем этим. Карл издал хриплый звук, походивший чем-то на стон; кончивший в попку арахнид довольно зашипел и отошёл от него, только когда полностью излился.       В пещере стояла относительная тишина. Карл, лёжа на полу, хрипло дышал. Ему не верилось, что он пережил подобное. Тело нисколько не слушалось и отказывалось двигаться. Разум мерк всё сильнее, и он, мысленно плюнув, перестал цепляться за реальность. Красноглазый с оскалом разглядывал Карла. Вид у парня что надо. Дырка красиво растянута, и из неё обильно сочилась сперма. На гамаке возле стены уже сопел вымотанный Охотник. Мечник на всё это смотрел с укором, дескать, не дали мне поспать.       — Что ты делаешь с нашей колонией — просто уму непостижимо, — с каким-то обречением протянул Страж.       — А что тебя не устраивает? — не понял Красноглазый.       — Тёмные ради своей похоти изменяют людей для игрищ, а не убивают, как раньше.       — Ой, перестань, — Красноглазый, убрав паучка, повернулся к своему Стражу лицом, — трахаться, оно же всё приятнее, чем бошки отрывать.       — Гораздо! — отозвался со своего места Мечник и глянул на притихшего Защитника, который старательно делал вид, что его тут нет.       Страж промолчал, но мысленно с ним согласился…