Лучик света во мгле

— Зефир, нет, — мужчина бросился вперед, закрывая собой дочь.       Из груди вырвался крик боли в перемешку с каким-то непонятным хрипом. Вождь рухнул в ноги растерявшейся девушке. Несколько секунд она молча осмысливала произошедшее. Зефир упала на колене, схватив отца за руку и положив его голову себе на колени. — Папа, папочка, — будто из далека доносилось до вождя Олуха, — пожалуйста, не умирай, пааап.       Слезы крупными каплями катились по девичьему лицу. Отец собрал остатки сил и лишь сжал ладонь дочери в руке. Ему многое нужно было сказать ей, но силы покидали быстрее. Среди расползающихся мыслей он никак не мог ухватить самую важную. — Будь сильной, Зефир, ты сильнее, чем думаешь, — слова давались тяжело, боль в животе казалось выворачивает все внутренности.       Едва отец закрыл глаза, девушка подняла взгляд злых мокрых глаз на стоящего перед ней мужчину. Он стоял словно изваяние, терпеливо ожидая, когда семейная драма закончится и чета Хэддоков обратит на него свое внимание. Снова. В венах Зефир бурлила жгучая ненависть к этому человеку. Ей хотелось разрубить его на части, разорвать в клочья, а потом собрать по частям и раскромсать на еще более мелкие куски. Она мысленно обрушила на него все проклятия, какие только могла придумать.       Девушка схватила отцовский меч и, глотая жгучие слезы, поднялась на ноги. Впервые, оружие Иккинга не показалось ей тяжелым. Зефир несколько раз вдохнула прежде чем атаковать. — Ты, ты убил мою маму, — девушка нанесла первый удар, который враг без труда отразил, — не дал родиться моему брату, — вновь звон стали, — лишил жизни моего отца. Из-за тебя у меня никого нет.       Ругательства юной воительницы прерывались звоном стали, смехом мужчины, отражающего удар за ударом. Человек, чья душа была еще чернее, чем внешность, смеялся над жалкими попытками Зефир нанести ему хоть какой-нибудь урон. — Когда-то я сказал твоему отцу, что он полнейший позор для Стоика Обширного. Знаешь ли, Зефир, ты еще больший позор для него. Никогда бы не подумал, что у твоего деда может быть такое скудное потомство, — одним резким движением Драго выбил из рук девушки меч и здоровой рукой схватил ее за горло, поднимая над землей, — покоритель драконов, сын Стоика Обширного, — он говорил это, насмехаясь, пока Зефир всеми силами пыталась не потерять сознание от удушья, — твой отец жалок. Пожертвовать собой ради… тебя.       Он отшвырнул девушку, словно ненужную вещь. Зефир, кувыркаясь, долетела до бездыханного тела отца. Нога адски болела, после удара об один из камней. Закусив губу, девушка попыталась подняться, но Блудвист, не теряя времени, уже приблизился к ней и, схватив за волосы, заставил посмотреть себе в глаза. — Упрямство — достоинство ослов, не сопротивляйся, будет не так больно.       Капли крови, струящейся из рассеченного лба и разбитой губы, стекали по лицу. Зефир дернулась, но на большее сил не хватило. Она рычала, царапалась, но мужчине, смотревшего на нее с какой-то издевкой во взгляде, казалось, было совершенно все равно. Его лишь забавляли жалкие попытки маленькой девчонки сопротивляться. — Пожалуй, долгожданная смерть твоего отца наступила слишком быстро для столь долгого ожидания, — по щекам Зефир вновь покатились слезы, — но ты даже не представляешь, каким счастьем было наблюдать за сгорающей в огне самой сильной воительницей Олуха.       Девушка еще раз рванулась, упав лицом на землю. Драго не спеша подошел к ней, будто зная, что девчонке не хватит сил на что-то большее. Приподнявшись на локтях, Зефир тряхнула головой, намереваясь встать, но резкий толчок заставил ее упасть вновь, ощутив боль в ребрах. Скрежеща зубами, девушка зажмурилась обхватив себя за ребра. Она не могла позволить себе издать хоть какой-нибудь звук. Просто знала, что даст психологическое преимущество своему противнику.       Блудвист подошел к едва открывшей глаза девушки, замахиваясь поднятым с земли мечом вождя Олуха. Дыхание девушки было шумным и прерывистым. Зефир жадно хватала ртом воздух. В ушах стоял непонятным звон, а взгляд едва удавалось сфокусировать на Драго. Казалось, будто все происходит слишком медленно. Она уже не знала молить ли Одина о смерти или все еще пытаться встать и сражаться. В голове набатом звучали слова отца, что рано или поздно ей придется встать на защиту Олуха. И только эта мысль не давала ей расстаться покорно с жизнью.       Мужчина будто и не торопился никуда. Замахнувшись по сильнее мечом, он усмехнулся, глядя на жалкие потуги настырной девчонки схватиться за свою не менее жалкую жизнь. Зефир видела сверкающий клинок в руке злодея и знала, что ей срочно надо встать. Сил было катастрофически мало. С криком боли она перекатилась под ноги к Драго и лезвие меча вонзилось в землю. На секунду Зефир испытала чувство облегчения, но расслабляться было некогда.       Ей было плевать на ливень, на драконов, которые бессильно кружили над их головами, на приближающуюся смерть. Даже если ей придется умереть, она прихватит с собой это чудовище, истребившее с особой жестокостью всю ее семью.       Блудвист обхватил тонкую девичью шею, заставив ее обладательницу поднять на ноги. Он все сильнее и сильнее сжимал ее, не давая возможности дышать полной грудью. — Ты чудовище, — хрипя заговорила Зефир, — тебе не сойдет это с рук. — Считай, уже сошло.       Единственным шансом убить Драго было попасть туда, где его не защищает плащ. Беззубик видел смерти своих друзей, но убить вместе с Блудвистом еще и Зефир? Нет. Нельзя.       Дракон стремительно взмыл вверх и, набирая скорость подлетел к дерущимся. Он схватил Драго, который даже не смотря на это не отпустил девушку, вцепившуюся ему в руку. Ночная фурия разжал когти, отпустив в свободное падение обоих людей.       Девичий крик заглушался каким-то нечеловеческим рыком Драго Блудвиста. Ударившись о водную поверхность, оба противника пошли как дну. Мужчина из-за тяжести своего снаряжения не мог бороться со стихией, но и Зефир отпускать не планировал.       Парящий над бушующим океаном Беззубик безуспешно пытался высмотреть девушку. Прошло достаточно времени, чтобы она всплыла. Но ее все не было.       Зефир изо всех сил пыталась вырваться из крепкой хватки Блудвиста, вода мешала двигаться быстро, замедляя ее. К тому же она была отнюдь не теплой, что еще больше усложняло задачу. Воздуха катастрофически не хватало, а поверхность становилась все дальше.       Дракон парил над высокими волнами не в силах что-либо предпринять. Да и что он мог сделать? Плавать Беззубик не умел.       Зефир, собрав остатки сил, дернулась еще раз и наконец вырвалась из рук уходящего на дно Драго. Она смогла сделать несколько гребков, но на большее ее не хватило. Девушка почувствовала, что ее движения полностью сковала холодная вода, уши заложило и в легких воздуха не хватало совсем.       Последний кислород мелкими пузырьками начал всплывать на поверхность, в то время как юная воительница медленно погружалась на дно океана. Нет, не так она планировала прожить свою жизнь. Если бы только знала, чем все закончится, ни за что бы не отправилась бы в это путешествие. Она не смогла помочь Хедер, которой грубила почем зря, не смогла спасти отца. Ничего не смогла из того, что должна была.       Предприняв несколько неудачных попыток нырнуть вслед за Зефир, дракон вернулся на остров. Подлетев к бездыханному телу своего друга, он осторожно уткнулся мордой в ее холодную ладонь.       Вот и все. Эта история должна была иметь счастливый финал, но судьба распорядилась иначе. Сердце дракона, которого всегда считали нещадным убийцей, разрывалось от безграничной боли. Он ведь тоже стал таким, какой он есть только благодаря Иккингу, который решился все изменить.       Ночная фурия лег рядом с телом своего лучшего друга, закрыв глаза.       И где же это сказочное долго и счастливо, а котором твердят все истории?