Магистр Стихий в теле личинки дракона

Глава 2. О рабах и рабовладельцах Очередной комплекс из вдохов и выдохов помог мне привести свои чувства в порядок. А я вот отчетливо поняла, что если и дальше буду находиться в столь неподобающем мне месте, то скоро сорвусь и спалю ко всем демонам Грани и эту хижину, и сарай, и людей, что попадутся под руку. Хм… как-то слишком резко я на это все реагирую… детское тело? Или все дело в том, что я стала человеком? Кажется, что-то такое было в одной из лекции мэтра Дералла: «Расы нашего мира и их психологические реакции». Надо было внимательней слушать мэтра, а не медитировать в это время. Вздохнула как-то по уставшему и даже с толикой обреченности. Неожиданно желудок скрутило чудовищной голодной болью и из него раздался вой бизона. Щеки буквально вспыхнули от стыда на пару со злостью. Раньше из-за боли во всем теле тянущий голод был не столь заметен, но сейчас я отчетливо его почувствовала, из-за чего стала невольно осматривать окрестности в поисках еды. В досягаемой видимости были с десяток свиней и корова. Невольно я облизнулась. Кажется, одному поросенку сегодня точно не жить, потому что сегодня я его убью и зажарю на костре! В том, чтобы убить какое-то существо ради своего пропитания, я не видела ничего предосудительного. Все же когда нас каждый четвертый год Академия отправляла на практику в такие непроходимые глуши, где единственными относительно разумными жителями были лесная нечисть, волей-неволей научишься ловить и есть все, что двигается и хотя бы чуть-чуть съедобно. Вот только была единственная загвоздка ― свиньи были не дикими, а принадлежащими кому-то, да и это тело, кажется, была не совсем вольным жителем. Из этого следует, что я нахожусь не в Империи Людей, там рабство запретили еще четыре столетия назад. А с другой стороны, рабовладелец может всегда сказать, что это не раб у него, а наемный рабочий. И невольный это подтвердит, почему что и так запуган до смерти. С каждой минутой я все больше и больше чувствовала обреченность. При всем желании, которое на самом деле отсутствовало, дальше оставаться в этом месте я не могу. Тем более при осмотре себя я так и не увидела магического аркана на шее, который не дал бы рабу сбежать от своего владельца. Да, в некоторых королевствах нашего мира, где все еще было официально разрешено рабство, на рабов вешали арканы, благодаря которым раба можно было найти хоть на краю света, или по желанию рабовладельца магический артефакт взрывался, отделяя голову от шеи. И только сильный маг, ранга не меньше Магистра, способный повесить на себя внутренней шит, который по своим свойствам напоминал вторую кожу, мог спастись. Хотя я слышала, что в последнее время какой-то умник усовершенствовал аркан, чтобы блокировать магию и держать нас ― магов в неволе! Помню это из какого-то отчета, который, хмурясь, читал кузен, то есть его Темнейшество Князь Дроу. Тогда была темная история про исчезновение дроу, при том все они были не слабыми магами, а когда мы находили их трупы, все они были обезглавлены и без крохи магии в мертвых телах. Если не ошибаюсь, то и что-то такое же было и в других странах, но это не афишировали, опасаясь паники. К тому же какой правитель в здравом уме добровольно согласиться признаться в своем бессилии в обеспечении безопасности жителей своей страны? Что-то мне подсказывает, что и мое попадание сюда и нападение на Князя как-то связано между собой… Демоны Грани! Была бы я способной к ментальной магии ― давно бы уже аккуратно просмотрела головы этих людей, у которых очнулась. Тогда бы я сразу же узнала и где я нахожусь и как сюда попала. Да элементарно поняла бы чье тело заняла. Все же несмотря на всю мою холодность и презрение к человеческой расе, я не когда бы не посмела убить ребенка! Дети для магов были неприкосновенными! Уж слишком мало стало в последние пять веков рождаться детей, тем более магически одарённых. Я вздохнула, а мой желудок издал очередной умирающий вой. Хищный взгляд снова прошелся по сараю, наткнулся на свинью, отчего я опять плотоядно облизнулась. Хочу есть! Все же быть свинье зажаренной. Да и еда мне нужна, чтобы хоть немного ускорить восстановление магии. Я все еще отказываюсь верить, что моя магия ушла от меня безвозвратно! Возможно это просто мое желание, но я с самого детства посвятила всю себя изучению магии и не готова была вот так просто с ней распрощаться, да и вообще слабо себе представляла жизнь без магии! Я точно найду способ вернуть все, что у меня было отнято! Прикрыв глаза, я сосредоточилась на своем источнике. Раньше мне это было совершенно не к чему ― магия как верный пес стелилась передо мною стоило мне только подумать о ней. Однако после попадание в это детское человеческое тело с крохами магии, мне приходилось буквально умолять источник, чтобы он хотя бы просто откликнулся на мой зов. Пальцы с трудом сложились в замысловатый жест ― раньше мне это тоже не надо было делать для концентрации, достаточно было желания и понимание результата. Что-то явно не так было с моими пальцами, они были совершенно не гибкими! И кажется… когда-то они были сломаны? Какая жестокость! Из-за удивления я потеряла концентрацию, и магия развеялась по воздуху, а резерв опустошался на треть. По лбу ручьями тек пот. И самое ужасное ― я ощущала эфемерную боль в неразвитых магических каналах! Только не говорите, что это тело изначально не имело никаких зачатков магии ― это было бы слишком жестоко. Хотя… насколько я помню из все тех же лекций мэтра Дералла у некоторых рас, населяющих нашу планету, магия просыпалась несколько в более позднем возрасте. Но я опять же не особо вникала в эту тему, поэтому никак не могла вспомнить у каких именно рас и в каком точно возрасте просыпалась магия. Посидев на стоге сена с полчаса, я решила снова попробовать призвать магию. Опять закрыла глаза, потянулась к источнику, сделала жест непослушными пальцами и тихо произнесла фразу на языке древних магов: — Теренст ленер. Магия медленно вытекала наружу, причиняя мне этим терпимую пока еще боль. Руку обдало холодом, и она чуть опустилась под тяжестью. С облегчением выдохнув, открыла глаза. Нахмурилась. — Хм, любопытно, ― тихо произнесла я. Уверена, сейчас мои брови чуть нахмурены, а на губах играет тонкая полуухмылка. Такое выражение лица у меня появлялось всякий раз, когда я видела нечто интересное, нечто, что хотела изучить. Вот и сейчас я хотела изучить причину, почему же вместо ледяного изящного кинжала, который был в моем мысленном образе, в руке был зажат кривой, замороженный ножичек. Ладно, оставим мысли об этом на потом, сейчас надо бы прирезать свинью и зажарить ― есть хотелось невыносимо. Прикинув, что ледяной клинок продержится еще несколько часов, прежде чем растает, заложила его за веревку, что придерживала мешок, который заменял мне одежду. Прикрыла глаза и проверила магический резерв, нахмурилась еще сильнее ― осталось чуть меньше половины. Поджала губы от неудовольствия, но придержала грязные ругательства в себе. После чего расчистила участок земли для будущего костра, собрала хворост для негоже, сложив посередине в кучку. Прикрыла глаза и следующим заклинанием вызвала огонь, который слабенькой искрой упал на хворост медленно разжигая его. Я же обессиленно рухнула на стог сена, пытаясь отдышаться, пот уже градом катился по моему лицу и телу. Резерва осталось не более десяти процентов. Тело нещадно ломило. Меня стало морозить… Проморгав черные круги перед глазами, я протянула озябшие пальцы к костру, пытаясь отогреться. Пожара я не боялась, тем более, что мне было откровенно наплевать, если этот сарай и его владельцы умрут в огне. Достаточно было проверить состояние моего временного тела, чтобы возненавидеть их и пожелать смерти в страшных мучениях. Однако еще было слишком рано для мести — моих сил явно будет не хватать, чтобы совершить все задуманное, а главное без последствий для себя. Снова закрыла глаза, впадая в неглубокую медитацию ― так я была способна отслеживать окружающую обстановку. Такому виду медитации я научилась в Академии Восьми Направлений. Этот способ не раз спасал мне, да и не только, жизнь во время практик. Помню как-то остановись мы ночью на поляне посреди Черного Болота, вытащили жеребьевкой очередь на вахту и заснули. Я тогда стояла четвертой на очереди. Разбудили меня за пару часов до рассвета, чтобы я смотрела за обстановкой и в случае подозрительных шевелений будила всех. Так вот стою я на посту, спать хочется ужасно ― все же уже не один месяц в тех проклятых болотах нежить отлавливали ― а нельзя. Решила я впасть в неглубокую медитацию, чтобы хоть как-то развлечь себя. Да и был еще один плюс от такого вида медитаций ― все остальных чувства, кроме зрения, усиливались на порядок. Единственный минус — восстановление резерва значительно снижено, по сравнению с полным погружением. Сидела, медитировала, и тут услышала на грани слуха, у меня и так от природы был хороший слух, а в таком состоянии усиливался в разы, такие-то тихие шорохи, проверила контрольную сеть ― пусто, но шорохи не утихали. Я тогда всех подняла по тревоге, и мы благополучно отбились от ядовитых болотных слизней. А будь я тогда в полной медитации или же просто несла бы стражу, понадеявшись на контрольную сеть, так бы и не узнала, как умерла бы. Вот и сейчас несмотря на то, что я медитировала, пополняя резерв, я прекрасно слышала, как к сараю приблизились тяжелые, мужские, чисто человеческие шаги, скрипнула входная дверь. В нос ударил омерзительный запах потного, давно не мытого человеческого тела. Дыхание простолюдина стало несколько более тяжелым, что говорило о том, что его обладатель был зол. — Ах, ты, шлюхина дочь! Громкий рев ударил по слишком чувствительному слуху, на миг дезориентируя меня. Вот только я прекрасно расслышала все им сказанное и впала в крайнюю степень ярости. Никто и никогда не смеет говорить о моей матери что-либо плохое. В этот момент судьба этого немытого тела была решена. ― Вздумала отлынивать от работы! Еще и огонь посреди сарая развела! Шаги ускорились, и я почувствовала дуновение ветра от взмаха руки. Я среагировала в ту же секунду, нагнувшись корпусом вперед, правая рука рванула за пазуху, извлекая ледяной нож. Отскочила перекатом в сторону, разворот как в танцевальном па, прыжком взобралась на низенький, но крепкий и широкий, забор, клинок уперся в давно немытую шею. Открыла глаза. Тяжело задышала, чувствуя, как мышцы, не привыкшие к таким движениям, заныли тянущей болью, а покалеченные места отозвались острой. Ледяное острие задрожало, царапая кожу на шее жирного борова, что несколькими часами ранее скинул меня с лавки. В глазах на миг проскользнула кровожадность. Как же мне хочется вспороть ему глотку, но рано ― мне еще нужны ответы на возникшие у меня вопросы…