***
Ёнри барабанит пальцами по столу, надменно смотря на письмо от Сондже, что лежало поверх документов. Там написано о претензии из-за разрыва контракта с нэко. Достали уже с этим зверем! За дверью слышится вскрик мальчонки, который опять прогоняет от себя слуг. Он в последнее время сам не свой и совсем не желает слушаться, но сейчас пока нет времени заниматься им. Из главного дома приходят письма с наставлениями и угрозой расправы, если Ёнри не справиться со своей задачей. Из лёгких вырывается раздраженный вздох и он уже встаёт со своего кресла, чтобы приструнить неугомонного ребёнка, но в дверь стучат, после чего в кабинет заходит Сондже. — Как смеешь ослушиваться? Тебе разве не передали, чтобы ты не препятствовал связи между юным Господином и Вонхо? Ты должен снова привязать его к нему. — сходу начал мужчина. — Я опекун и воспитатель Минхёка, моё положение выше, так что это ты не смей разговаривать со мной в таком тоне. — вздёрнул подбородок Ёнри, сильнее расправляя плечи. — И мне ничего не передавали. Этот зверь убил всех, кто работал над экзаменом Господина, а ему снова всё сошло с рук. Я не стану больше терпеть его рядом с наследником. Что скажет его отец, когда узнает кто находиться рядом с ним? Нам тогда обоим головы не сносить. — Потому что именно из-за этого зверя Господин и сдал свой экзамен, Ёнри. Минхёку уже исполнилось девять. Скоро его заберут домой и тогда с тебя спросят. Так что лучше подумай над тем, что с тобой сделают, когда узнают от твоём провале в его воспитании. На сколько я вижу, у тебя уже это получается плохо. — хмыкнул мужчина, снова услышав как мальчонка кричит своей охране, чтобы те никого не подпускали в его комнату. В дверь снова постучали и в кабинет зашел учитель, в своём неизменном одеянии и вуалью, скрывающей лицо. Он слегка склоняется и сообщает: — Господин отказывается продолжать учиться. Ёнри сжал челюсть. Сондже в какой-то степени прав. Влетит так и так, но можно хотя бы выбрать меньшее из зол. На что отреагируют яростнее? Но то, что рядом с Минхёком нэко или на то, что Минхёк не подготовлен к возвращению домой? Мужчина ухмыльнулся, смотря на раздумывающего Ёнри и продолжил: — Видишь? Я больше не могу выдергивать зверя из поля битвы, не то начнутся вопросы. Он подписал свой отказ от дальнейшего сотрудничества и снова сбежал. Ты должен выловить его по возвращению и приставить к Минхёку. Любым способом, Ёнри. Не вынуждай меня угрожать тебе письмом в дом Ли. Ты должен это сделать. — Я должен выполнить свой долг. И сделаю это. Без зверя. Я не допущу его нахождение рядом с Господином. — чеканит слова Ёнри и, обходя мужчину, выходит из своего кабинета вместе с учителем мальчонки. Из-за этого зверя ребёнок только наоборот отбился от рук. Ну ничего, он это мигом исправит. — Тогда советую очень хорошо постараться. В доме Ли не терпят плохих новостей. — говорит ему в след Сондже и покидает квартиру.***
За границей время среди гвардии то тянулось, как густая смола, то пролетало, как спикировавший ястреб. Единственное, в чём был плюс – это то, что мысли потихоньку прекращали беспокоить. Тело выплёскивало все эмоции и энергию. Встреча с великим котом и спасение союзника - только придали сил, так же напомнили о своей сути, о том, кем он является. Зима выдалась не сильно холодной, зато противники были настойчивы и старались сильнее провоцировать. Катана почти не успевала точиться и чиститься от крови, снова тупясь из-за чужих тел. Но ближе к весне всё начинало стихать, вот только ненадолго. Генерал сообщил, что их гвардию сменят другие, а потом нужно будет снова вернуться обратно. Кажется, ещё долго будут вызывать сюда, чтобы оборонять границу и не позволять лишнего противникам, которые, видимо, серьёзно настроены на полноценную войну. По возвращению в марте Вонхо с радостью обнаружил, что за этими битвами, он не заметил, как перестал болезненно на всё реагировать. Для укрепления он даже вызвался на нового подопечного, но уже не на такую длительность контракта, а как раньше - не больше нескольких дней. Шону не был против, но всё же с маленьким сомнением позволил подписать минимальный и неофициальный контракт. Вонхо не потерял жизни на сражении, поэтому настроение виконта было очень даже неплохим. Первые несколько дней он отходил от битвы и отдыхал, а затем был занят новым подопечным. Зато когда он вновь вернулся в поместье, сразу направился в тренировочный зал, к разношерстным ребятам из группы. Вонхо встретили приветственными возгласами и, как обычно, настукивали по спине и плечам, теребя ушки и шутливо дёргая за хвост, после чего отскакивали от его когтей. Он скучал по ним и старался провести тренировочные бои с каждым, пока не выдохся. Но, несмотря на всю эту шумиху, не мог не заметить, как некоторые кидают на него сочувствующие взгляды, даже не смотря на то, что прошло уже много времени. Ну, ещё бы. Ведь, если хозяин разрывает контракт, то это - позор для нэко. А у него, тем более, в подопечных - был ребёнок. — Эй, как насчёт свинины в сладком соусе и жареной курочки? — крикнул один из ребят и в ответ получил одобрительный свист. Вонхо подобрал с мата свое полотенце и, промакивая им шею, пошёл в душ, обещая, что успеет к доставке. Приятно снова оказаться в своей атмосфере. Всё снова встало на свои места. Под напором горячей воды толком расслабиться не дали, ведь каждый из ребят счёл за честь подубасить в дверь и повыкрикивать пошлые шутейки о том, чем же таким так долго можно заниматься в душе. — Приятно оказаться дома, — усмехнулся Вонхо и осторожно накинул на себя вафельный халат. У него есть квартира, но ту он не считает своим домом. Там он чувствует себя одиноко, а здесь с остальными ребятами - жизнь кипит. И пусть здесь каждый день проходит почти одинаково - тренировки за тренировками, но зато он чувствует себя живым. — Вонхо, ну как водичка? Рука не болит? — подстегнул самый молодой из группы и засмеялся вместе с остальными. — Ёндук, это тебе пятнадцать, и когда начнётся твой первый гон, тогда уже посмеюсь я. Готовь пластыри на пальцы и не сотри ладони, — подмигнул ему в ответ Хосок и накинул тому на голову свое полотенце. Он знает, как парнишка переживает по поводу своего будущего поведения, и также знает, что тот необидчивый. Поэтому они снова все вместе засмеялись, чуть не прослушав звонок, в котором сообщили, что доставка приехала. Раскидав маты по полу и усевшись кругом, парни принялись открывать картонные коробочки. Запах мяса и соусов из упаковок тут же начал наполнять тренировочный зал, забиваясь в рецепторы и вызывая у всех гулкое урчание животов. Сухо хмуро наблюдал за Мартином, который взял хрустящую ножку курочки и окунул ту в соус, с наслаждением запихивая её в рот. — Мар, ты не думаешь, что есть курочку с соусом оскорбительно по отношению к повару? — спросил Сухо, стукнув его по лбу своей порцией хрустящей ножки. — А ты не думаешь, что есть без соуса оскорбительно к тому, кто его придумал? — возмущенно парирует тот с набитым ртом и собирается вылить соус на все порции, из-за чего Сухо кидается на него, завязывая несерьёзную драку. Тэо вздыхает, жалея о том, что Минхо сейчас отсутсвует из-за контракта, ведь только он мог справиться с этими двоими. Толкнув хвостатый и ушастый кубарь из этих двоих дерущихся, он подальше отодвигает еду, что бы её не раздавили. Младший Ёндук хохочет, подначивая их, а Вонхо расслабленно жуёт и разговаривает с Тэо, надеясь, что Шону не застанет их за нарушением несоблюдения диеты и правильного питания. И пусть он больше не имел права заключать контракты, как и обещал Джон, но он всё ещё являлся нэко виконта, поэтому правила поместья касались его до сих пор. В мыслях рождается идея стать тренером и обучать искусству боя всех желающих, кто захочет записаться на тренировки. Нужно хорошо обдумать и обговорить это с Шону, наверняка тот поддержит его. Потянувшись в карман, Вонхо достаёт таблетки и закидывает их в рот, запивая газировкой. Воды не хотелось. Ёндук заметил его действия и переключил своё внимание с угомонившихся Сухо и Мара, шепотом обращаясь нему: — Хён, это правда? — Что правда? — приподнял брови Вонхо, но увидев, как младший нервно заламывает пальцы и поглядывает на его карман, где скрылся блистер, сразу же понимает о чём тот. — А, ты об этом. Сейчас весна, мелкий. Гон - это не приговор, ничего с тобой страшного не случится. Он треплет его по волосам, между ушек и усмехается. — Вонхо, не уделишь время? Тот повернулся с остальными на знакомый голос. В широких дверях стоял Хёнвон, облокачиваясь плечом о косяк. У него опять идеальная укладка, а хвост сделали тоненьким, и теперь тот снова, словно верёвочка, обвивал его ногу. Видимо, освободился после очередных съёмок. Группа заулюлюкала, и Вонхо вышел в коридор под звуки их свиста. — Что-то случилось? — немного взволновано спросил он, так как не мог прочесть выражение лица Хёнвона. — А должно что-то случиться, чтобы ты уделил мне время? — задал встречный вопрос Че и улыбнулся. — Не хочешь покататься? Как видишь, я слишком рано освободился и теперь не знаю, куда девать свободное время, а здесь немного скучновато. И, тем более, мне нужно будет съездить в одно местечко. Будешь сопровождать меня? Ты же ведь контролируешь себя? — Конечно. Я тоже хотел прокатиться немного, подождёшь тогда, как переоденусь? И, да, я отлично контролирую себя, так что не переживай. — ответил тот и еле успел закончить предложение. Хёнвон ловко запустил свою руку под халат Вонхо, укладывая её на пояснице и прижимая к себе. Тот отдёрнул его ладонь и резко прижал Хёнвона к стене, крепко вжимаясь в него своим телом, рвано выдохнув в пухлые губы. — И это - "отличный контроль"? — спокойно спросил Че, улыбаясь. Вонхо сжал кулаки и, буркнув извинение, заставил себя оторваться от него, спеша к себе в комнату, чтобы переодеться. Может, стоит выпить ещё одну таблетку? Хёнвон хмыкнул и, прокрутив брелок на пальце, засунул руку в карман, выходя на улицу. Машина встретила его подмигиванием неоновых фар и не успевшим остыть салоном. Откинув голову назад, Че медленно выдохнул и прикрыл глаза. Новые съёмки очень утомляют, ещё и Шону в последнее время помалкивает, не оглашая дальнейшие планы. Видимо, решил плыть по течению, проверяя, куда оно приведёт, готовый в любой момент среагировать. Вот только телохранителем ребёнка должен был быть Хёнвон, а с того вечера весны всё пошло не так: мальчонка заигрался со своим псом и нечаянно встретился с Вонхо, хотя уже должен был быть в общем зале и заключать контракт. Какая-то случайность и многолетний план пошёл по косой. А теперь вообще нет никакого доступа к мальчонке. — О чём задумался? — отвлёк от мыслей Хосок. Хёнвон даже не заметил, как тот сел в машину. Он открыл глаза и, буркнув о том, что просто не выспался, вырулил на дорогу. — Давай сначала поедим, а то не очень хорошо гулять на голодный желудок. Я угощаю, ведь оторвал тебя от обеда с ребятами.. Что хочешь? — Рамён, — просто ответил Вонхо, — и чипсы из водорослей. Хёнвон бросил на него взгляд, замечая движение его руки. Хосок закрыл нос и старался дышать через рот, сверля дорогу расширенными зрачками, а хвост постукивал по ноге, словно тот нервничал. Но тут дело не в нервах, и Че знает это. Он улыбнулся и открыл окно со стороны Вонхо, который тут же начал вдыхать холодный весенний воздух. — Так сильно? — улыбался Хёнвон, борясь с желанием сорвать его с цепи самоконтроля. — Нормально, — прохрипел тот, шумно дыша и щурясь из-за ветра, что проникал в салон из-за быстрого движения автомобиля. Он безумно ценил Хёнвона, а потому не позволял себе отпустить ручку дверцы, которую сжал до побелевших костяшек, лишь бы не сдвинуться к парню хоть на миллиметр. Внешне он выглядит куда спокойнее, чем то, как чувствует себя внутри. Даже дурацкий запах лака для волос и мусса не перебивал запах возбуждения Хёнвона, и это вовсе злило. Он понимает, что их желания совпадают, но не хочет переходить черту уважения. Собственная правильность раздражает до безумия. Давно бы наплевал на всё, тем более что желания обоюдны.. И ему кажется, что наплюёт, если Хёнвон ещё раз так прикоснётся к нему, как несколько минутами ранее. Но тот, кажется, больше не собирается этого делать. Они доехали до кафе, не спеша поели и немного поболтали. Че нежно улыбался и сверкал глазами, наслаждаясь лучами солнца, которое постепенно спускалось за крыши небоскрёбов. Проезжающие мимо кафе кареты отбрасывали "солнечные зайчики", ослепляя на какие-то доли секунд. Недалеко от окна маячил чумазый мальчишка лет тринадцати, зазывая прохожих почистить и отполировать их обувь. С ним был ещё один, только постарше, держал в руке корзинку с щётками и расчёсками для лошадей. — Как новый подопечный? — спросил Хёнвон, перебирая салат палочками. — Неужели ты не язвишь словом "хозяин"? — улыбнулся Вонхо. — Нормально. Я тут уже две недели. У тебя загруженные дни, раз смог приехать только сегодня? — Да. По весне всё обостряется, да ещё и пару выпусков новых журналов утянули график свободного времени. Просто съездить в кафе для меня теперь напряженка, — Че немного ведёт носом, глубоко вдыхая запах Хосока и прикрывает глаза на пару мгновений, а затем снова возвращает своё внимание овощному салату, заведя непринуждённую беседу. Вонхо понимающе поддерживает лёгкий разговор. Ему тоже сейчас непросто сидеть настолько близко, но отказать себе в его компании от просто не может и не хочет. С началом весны гон набирает свою силу, но они его никогда не проводили вместе. Просто это почти невозможно из-за того, что оба кота хотят доминировать друг над другом. Хёнвон ещё какое-то время незаметно наслаждался запахом Вонхо, после чего сказал в пол голоса: — Я скучал. — Я тоже. Ты очень хорошо держишься. — отвечает Вонхо, отпивая кофе, которое хоть как-то перебивает манящий запах. — Но мой самоконтроль с твоим и рядом не стоял. Порой, ты слишком правильный. — хмыкает Че, думая о том, чтобы если бы Хосок повторил его выходку в поместье, он сам не смог сдержаться бы, как он. — А что на с чёт поездки, ты не передумал? Вонхо ещё раз утвердительно ответил, что сопроводит его. Хёнвон кивнул и объяснил, что сегодня встреча моделей в честь дебюта нового выпуска журнала. Они вышли из кафе и направились обратно к машине. Снег ещё не весь растаял, хотя в городе его уже не было. Но запах зимы всё ещё еле уловимо чувствовался, нехотя уступая весне. Уже начало вечереть, когда они приехали на приём по нужному адресу. Возле здания собралось много машин и карет, а лошадей отводили в специальные стойла, чтобы напоить и расчесать. Около входа, как и в самом помещении, было очень много народа. Журналисты, гости, сами модели, их визажисты, стилисты, менеджеры и директора. Все одеты официально - с камзолами и кружевными воротничками. Показ шёл час, после чего дали перерыв и возможность попробовать шампанское с закусками. Хёнвона дважды отрывали от Вонхо, чтобы взять интервью. Вскоре они, наконец, выбрались на балкон. Хосок чувствовал себя по-настоящему отдохнувшим, несмотря на то, что некоторое время назад был за границей и сражался. Вечер выдался очень неплохим, несмотря на то, в помещении было слишком душно. Так ему нравится. Он совсем не против таких вечеров: быть среди влиятельных людей, как гость, а не как центр всеобщего обозрения, когда проходит выбор нанимателей и нэко. Хёнвон снова засмеялся, припомнив вопрос журналиста о том, что происходит между ним и Вонхо. — И что ты ответил? — поинтересовался Хосок, делая глоток игристого напитка. — То, что такому ещё не придумали названия, — усмехнулся тот и, отодвинув его руку, что притянула фужер к губам для ещё одного глотка, сам приник к ним, вжимая в белоснежные перила. Вонхо ответил на поцелуй сразу же, слизывая шампанское с чужих губ. Вечер, действительно, очень хороший. А мысли говорили о том, что мальчонка из уже кажущегося таким далёким прошлого, больше не рвёт и не выжигает внутренности. Что первая такая долгая связь, наконец, бесследно исчезла. Разве что эти тошнотворные ягодные йогурты он больше не включает в рацион питания. Ведь те постоянно напоминают запах невероятно мягких волос. Хёнвона отвлекают от поцелуя и зовут обратно в зал, где хотят представить какого-то важного человека, который помог со спонсорством. — И ещё, тут же повсюду журналисты.. — шикнул менеджер, скользнув взглядом по его телу, которое всё ещё припирало Вонхо к белоснежным перилам. Хёнвон дёрнул уголками губ, в неком подобии быстрой улыбки, и кинул взгляд на Хосока. Тот ответил, что останется пока здесь и всё-таки допьёт этот бокал шампанского, на что менеджер благодарно вздохнул и нетерпеливо прошёл в душный зал. Хёнвон последовал за ним, проходя через толпу и всем улыбаясь. Мужчина остановился возле некого по имени Ёнри, который, видимо, не очень был доволен находиться здесь. — Прошу представиться, это наш спонсор. Если бы не он, вечеринки бы не было, — широко улыбаясь, сказал менеджер и повёл ладонью куда-то вниз. Проследив за его рукой, Хёнвон поперхнулся воздухом. За Ёнри топтался черноглазый мальчонка, кусая губки и оттягивая рукава своего кафтана, что был обшит золотыми нитками. С двух сторон его облепили охранники. Обычные люди. Менеджер испепелил взглядом молчащего Хёнвона, который начал оборачиваться за спину на проверку наличия Вонхо, и добавил: — Господин Минхёк, это наш прекрасный нэко-модель - Че Хёнвон. — Я знаю Хёнвон-хёна, — проговорил Мин, пряча взгляд, а после вновь поднимая. — Хён, у меня день рождения был, и новый год был, а ещё уже снег тает. Киса забыл про меня? Менеджер захлопал глазами, переводя взгляд с Минхёка на Хёнвона и обратно, нервно улыбаясь и явно подыскивая, что сказать. Вот только в голову бедолаге, видимо, ничего не приходило. Зато Ёнри выпрямил гордо плечи. — Господин занят, поэтому мы вынуждены покинуть встречу. Хорошего вам вечера, — он кратко поклонился им и, подталкивая Минхёка в лопатки, который опять спрятал взгляд, пошёл на выход. — Что это ещё за поведение?! — резко дёрнулся менеджер, словно его внезапно ошпарили, и начал вглядываться в Че. — Ты хоть представляешь, как этот... Он запнулся и, ослабив свой красный галстук, схватил бокал шампанского у мимо проходящей официантки, тут же выпивая его залпом. К ним подошёл Вонхо, вопросительно осматривая. Хёнвон вильнул хвостом, собираясь что-то сказать, но музыка приглушается, и из колонок слышится голос ведущего. Замигали софиты, менеджер потянул Че к кулисам, так как перерыв окончился, и теперь начинается второй показ. Вонхо улыбнулся тому, подбадривая, и пошёл на выход, ибо балкон уже заняли другие посетители этого вечера. Из-за прожекторов и большого количества человек в зале, действительно слишком душно. С выхода заходили в зал остальные гости, спеша на показ. Хосок медленно вздохнул, наслаждаясь вечером, и прошёлся взглядом по машинам и каретам, одну из которых запрягали. Что-то ёкнуло внутри, словно малюсенькая иголочка кольнула грудь. Кучер показался безумно знакомым. Медленно, словно чего-то опасаясь, Вонхо пошёл к карете. Сам не понимал почему. Подходя к дверце с резной ручкой, он начал вглядываться в окошко, нервно повиливая хвостом и стараясь шикнуть на сердце. Взбрыкнула и заупрямилась лошадь, немного дёрнув карету, и Вонхо тут же схватился за рукоятку катаны, оборачиваясь. Одновременно он приставил лезвие к охране, и тут же почувствовал холод металла и на своей шее. — Что, котик, такси высматриваешь? Боюсь, на вашем счёте недостаточно средств. Найдите себе другую карету. Брысь. Вонхо только лишь слегка нахмурился. Его совсем не волнует этот человек, который прямо сейчас может умереть от его руки. Его взволновали шаги, что слышались с другой стороны кареты. Послышался щелчок ручки, скрип колёс из-за тяжести нескольких людей, что сели в неё, и чей-то голос: — Кайл проверял территорию, он должен был быть здесь. Эй, Кайл! — Как он смеет заставлять ждать Господина? — послышался ещё один голос, надменный, который Вонхо, мягко говоря, недолюбливает. Ёнри всегда высокомерен и бесстрастен. Охранник оглядел Хосока с ног до головы и, убрав катану от его шеи с такой же надменностью, будто бессмертен, обошёл карету, после чего та вновь скрипнула. Послышался хлопок дверцы, свист плети, и лошади потянули её за собой, цокая копытами. Вонхо, оказывается, не дышал, а сейчас из-за нехватки кислорода закололо в лёгких, требуя наполнить их вечерним воздухом. От Минхёка его сейчас разделяла только стенка кареты. Полгода прошло, четыре месяца его уже не волнует мальчонка, так почему сердце так стучит? Он опустил руку с катаной и развернулся обратно, как его чуть не сшиб с ног какой-то парень. Тот был в капюшоне, поэтому лица его Вонхо не увидел. Незнакомый нёсся к лошадям и, оседлав одну из них, погнал в сторону дороги, на которой скрылась карета. Хосок дёрнул своим светлым ушком и попытался предпринять попытки узнать о том, что происходит внутри него. Что-то такое толкало на дорогу, пытаясь заставить догнать, но это было не единственным чувством. Было ещё одно, полностью противоположное первому. — Прогуляться хочешь? Вонхо даже вздрогнул. Хёнвон снова появился, словно из ниоткуда. Волосы в блёстках красиво искрились под светом фонаря, а тоненькие прядки прилипли ко лбу из-за духоты в помещении. Он надел своё белоснежное длинное пальто и, убрав руки в карманы, тоже посмотрел в сторону дороги, после чего перевёл взгляд на Вонхо. — Просто ты таким щенячьим взглядом туда смотришь. Вот я и подумал, что хочешь прогуляться. Идём? Я тебя, наверное, утомил этим вечером, раз ты снова ушёл, — он слегка улыбнулся и неторопливо пошёл к проспекту. Хосок последовал за ним. — Вовсе не утомил. Сегодня прекрасный вечер. — Да ладно, Хос. Я несильно обидчивый, и знаю, что ты всегда выходишь "подышать", когда тебе ужасно скучно или не хочется находиться... — Хёнвон, — улыбнувшись, не дал договорить ему Вонхо и задел своим хвостом его хвост, который так же был покрыт блестящим лаком. — Мне действительно было жарко, а балкон заняли, вот я и вышел сюда. Прости, что пропустил твой выход демонстрации новой коллекции, я ненамеренно. Кстати, как прошло? Тебя не будут искать? — Скучно, — ответил тот, мимолётно проводив взглядом мимо проезжающую машину. — А ищут меня всегда, так что.. Никто от этого не удивится. Они продолжили идти в тишине, медленно шагая по мокрому асфальту. Проезжающие мимо машины "шуршали" колёсами, кареты поскрипывали с недовольно фыркающими лошадьми, а порой и слышалось, как кучер что-то напевает или насвистывает, крепко держа поводья. Дорога не отличалась интенсивным движением проезжей части, поэтому остальные звуки города были слышны куда лучше, чем днём. Завернув на тропинку, решая пройтись по мокрому парку, Хёнвон предлагает зайти в супермаркет и взять чего-нибудь вкусненького, но после фыркает и немного дёргает ушками, так как пошёл снег. Большие снежинки падали обильно, совсем как зимой. Засмеявшись, Че дёрнул Вонхо за руку и побежал по скользкой тропинке, чтобы не промокнуть под снегом и скорее добраться до сухого и тёплого магазина. Хосок не заставил себя ждать. С каждым быстрым шагом, что превращался в бег, он заставлял себя не думать. Вообще ни о чём. Потому что если он впускал в голову мысли, то те роились, как пчёлы, не давая себя узнать. Только снова вынуждали забывать дышать. Минхёк был так близко, спустя столько времени. Полгода с ним и полгода без него. Вонхо даже не знает, что хуже. Оба варианта ужасны. В первом - он впервые был связан таким долгим контрактом, который разорвали раньше времени. Мальчонка сбивал с толку, будоражил, заставлял нервничать, смеяться, поражал своим поведением и был самым странным подопечным. А его запах до сих пор преследует, вызывая скручивание внутренностей. Сколько не дыши, но постоянно улавливается в чём-то. Даже в чёртовом презервативе. Отвратительный запах. А сам подопечный - какой-то мальчишка, вынуждает страдать даже на расстоянии, когда уже всё окончено. Даже спустя столько времени. Полгода - слишком мало, но слишком много для скитаний в самом себе. За это время, после разрыва контракта, Вонхо много чего успел и не успел. Например, успел отдохнуть физически, но не морально. Успел заучить все свои мысли, но не разобраться в них. Успел повоевать, но не потерял жизни, даже на поле боя. Успел побыть с новыми хозяевами, но не заскучать по ним. Успел поразиться медлительным временем, что тянулось, как горячая резина, или же наоборот - пролетало, но не успел понять, как именно оно всё-таки длится. Успел получить удовольствие от чужих тел, но не удовлетвориться этим. Вонхо может перечислять этот список "успел-не-успел" ещё очень долго. Ему теперь легко и спокойно, но всё равно слишком тягостно и всё ещё больно. — Чёрт. — кряхтит он, всё-таки поскользнувшись на скользкой плиточной тропинке. Та мокрая и холодная, но вставать не хочется. Куда ему спешить? Магазин круглосуточный, Хёнвон не очень обидчивый, а лёжа вот так на спине, можно увидеть, как падают эти самые хлопья мокрого снега, тут же тая от соприкосновения с горячей кожей лица. — Хос, ты там жив? — смеясь, кричит Хёнвон, глядя, как Вонхо раскинул руки, слово лежит на мягкой и прохладной траве в жаркий летний день. Хосок выдыхает, пуская пар со рта, и поворачивает голову, чуть приподнимаясь. Но замечает не только смеющегося Хёнвона, что так отлично гармонирует в своём белоснежном пальто с падающим чистым снегом, но ещё и груду чего-то, что очень похоже на перевёрнутую набок карету. Что-то щёлкает внутри, пуская перед глазами искорки, и вот он уже несётся в ту сторону. — Видимо, они тоже "поскользнулись" из-за мокрого снега, — предположил Че, догнав его и быстро проходясь взглядом по карете. Четвёрка лошадей была жива, но у двоих из них сломаны копыта. Они лежали и предпринимали жалкие попытки встать, жалобно фыркая и встряхивая гривой, а двое не пострадавших лошадей, стояли и постукивали копытцами, словно хотели вспахать асфальт или раскопать ямку. Они дёргали хвостами и мордами, подталкивали раненых, чтобы те вставали. — Ты куда?! Но Вонхо не ответил, снова проносясь мимо. Хёнвон ещё раз быстро оглядел карету и снова побежал за ним, останавливаясь в нескольких метрах от глухой стены магазина. — Вот чёрт, — выдыхает он, проходясь ладонью по испорченной снегом укладке.***
Минхёк бежит быстро, еле успевая перебирать ногами, поэтому не замечает, что за порванной сеткой есть проход, и карябается об неё, что добавляет царапину на болючие предыдущие, которые появились при падении. Меховое одеяло осталось в карете, а кафтан в руке охранника, который попытался остановить его. Он спотыкается о бордюр, чуть ли не пропахивая носиком мокрый асфальт. Ладошки жгутся из-за царапин и колюче мокрого снега. Больно и обидно. Сердце стучит быстро, но не от страха, а из-за быстрого бега. Карета перевернулась, и ему удалось сбежать. Хотелось от всех спрятаться. Минхёк встал, стуча зубами. Рукава рубашки мокрые, а жилетка вообще не греет. Да ещё и порезы ужасно болят и щипят, что аж плакать хочется, но.. — Киса, — вздыхает Мин и подходит к чёрному котику, который что-то кушал. Животное не испугалось, а только начало ластиться, забыв про свою трапезу, когда маленькая холодная ладошка начала гладить его. Послышалось мурлыканье, а мокрый, и не менее холодный, чем детская ладошка, носик, обнюхал тоненькие пальчики и потёрся о них, вновь подставляя ушки под ласку. Мальчонка сидит на корточках и, всхлипнув, слабо улыбнулся ласковому чёрному котику, только сильнее скучая по другому кисе, который так и не замурлыкал для него. Послышались быстрые шаги и хлюпанье подошвы обуви по мокрому снегу. И прежде чем домашний успел быстро скрыться за углом стены магазина, а Минхёк резко обернуться и вновь шлёпнуться, его прижали к телу горячие руки. Да так быстро и сильно, что он ударился носиком об часто вздымающуюся грудь. Попытался вырваться, но его только ещё сильнее прижали к себе, после чего горячие и обветренные губы на несколько мгновений прижались к его виску в лёгком поцелуе, приятно согревая. Минхёк оторопел, широко раскрыв глаза, и несколько секунд смотрел на держащего его, после чего резко дёрнулся, в попытках вновь прижаться, да покрепче, от чего Вонхо чуть не уронил его. — Киса! — визгнул мальчонка и разрыдался от обиды и счастья. Жмётся и боится, что его отпустят, выпустят из горячих рук. Мурашки бегут, и от холода, и от чего-то ещё, чего-то странного и непонятного. Порезы даже перестали болеть и щипать, а губы, что теперь прижались к его волосам, вновь дарили тепло. На широкой шее пульсирует венка, он чувствует это своим замёрзшим носиком. Хочется накричать от обиды, но всё, что он может - это крепко прижиматься, пропитывая солёными слезами плечо куртки кисы. Вонхо, кажется, пошевелиться не может. Он не меньше Минхёка оторопел над своим поведением. Мысли бились об стенки черепа, видимо, намереваясь пробить его насквозь. Он бежал, наверное, впервые с "пустой" головой, но когда заметил Минхёка и, кажется, боялся увидеть именно его, то прижал замёрзшего ребёнка к себе, поцеловав ещё зачем-то. Не знает зачем, просто так получилось. Зато мысли вновь ворвались, как торнадо, вот только не полегчало от этого. Он уже теперь несмело обнимает Минхёка, держа его на руках, словно начиная сомневаться в том, что должен это делать и вообще присутствовать здесь. Но зачем-то ещё и прижимается губами к мягким и влажным из-за снега волосам, глубоко вдыхая их запах. И нет, это не отвратительно. Кажется, это самый лучший запах из всех существующих. Он улавливается слабо, мешаясь с запахом расстаянных снежинок. Вонхо слышит как Минхёк плачет, прижимаясь к нему. Он видел и слышал, как тот плачет, только два раза, когда его собаку Рена убили в их первый день такой судьбоносной встречи и когда он убил. Тот не плакал, когда его похищали. Не плакал, когда запугивали. Не плакал, когда лапали, и когда причиняли боль. Только быстро утирал или смаргивал слёзы, не давая им возможности выйти наружу. А сейчас плачет, громко, приглушённый широким плечом. И всё из-за него. Из-за Вонхо. От этой мысли его чуть ли не передёрнуло, заставляя чувствовать себя ужасно. И он бы погрузился в это неприятное состояние, если бы не чувствовал кое-что ещё. Спокойствие и удовлетворение. От того, что этот рыдающий и замёрзший маленький комок до сих пор так трепетно и доверительно прижимается к нему. Вонхо поворачивается к подбежавшему Хёнвону и не знает, что хочет сказать или сделать. Но знает точно, что не расцепит рук. Он только вновь прижимает губы к затылку мальчонки, неосознанно вдохнув поглубже, чувствуя как закружилась голова и, позволил своим ногам идти туда, куда им нужно. Минхёк успокоился, но хватку не ослабил. Боится даже заглянуть в лицо, чтобы удостовериться в том, что правда ли это киса несёт его. Потому что если он так сделает, то придётся отстраниться от тёплого тела, и киса выпустит его из своих объятий, вновь позабыв о нём. Хёнвон ничего не спросил, а только постучал по свободному плечу и, убрав руки в карманы, пошёл рядом. Вонхо снова благодарен ему за это. Ибо ответы он не смог бы найти, даже не смотря на то, что очень хочет. По крайней мере, не сейчас. — И вот что мне делать? — вздохнул Хосок, первым нарушая тишину. Минхёк чуть ли не душил его цепкими ручками, держа глаза широко открытыми и вертясь из стороны в сторону, таращась на всё подряд. В таких поворотах головы, он то и дело задевал щёку Вонхо своим носиком, даже и не думая ослаблять хватку. — Хёнвон, врежь мне за мои тупые мысли.. — Не бей кису! — тут же послышался тоненький и заплаканный голос Минхёка. Он нахмурился, выпятив нижнюю губу и мыкнув, уткнулся в широкую горячую шею. Хёнвон фыркнул только, но после остановился и посерьёзнел: — Долго будешь прятаться? Вонхо обернулся, вопросительно посмотрев на него, но тот только вздохнул и продолжил обращаться к кому-то: — Выходи. Херовый из тебя сталкер. Ну, или я заставлю сделать это. — Да нужен ты мне, сто лет, — послышался равнодушный ответ, после которого кто-то спрыгнул с пожарной эвакуационной лестницы на асфальт. Минхёк оторвался от шеи, желая посмотреть на причину их остановки. Вонхо узнал в незнакомце того, кто чуть не сбил его с ног, когда побежал седлать лошадь. — А кто тебе нужен? — усмехнулся Че. Парень стремительно пошёл к Вонхо, на что тот среагировал мгновенно. Одной рукой он держал Минхёка, а освободившейся второй, обнажил катану, направляя блестящее лезвие на шею незнакомца, вынуждая того остановиться. Хёнвон подошёл к ним и сдёрнул капюшон с парня. Чёрная косая чёлка взметнулась вверх и беспорядочно упала на глаза, прикрывая их. Парень не обратил никакого внимания на то, что с него сорвали капюшон, а только не отводил взгляд с мальчонки. — Мы уже встречались прежде. — задумчиво сказал Вонхо, разглядывая его лицо. — Сонсэнним! — то ли удивился, то ли обрадовался Минхёк, глядя на этого парня. — Чего? — слегка скривился Хёнвон. — Он правда твой учитель? — поинтересовался у Мина Вонхо, на что тот активно закивал. — Теперь веришь? Я был его учителем, в первом классе. В феврале Минхёк выпустился, — ровно ответил парень. — Что? Так ты следил за ребёнком? — хмыкнул Хёнвон, взглядом обводя его с ног до головы. — Извращенец. Вонхо опустил катану, но убирать её не стал. — Как тебя зовут? Чего тебе нужно? И не забудь назвать причины того, почему следил за Минхёком, и почему бы мне не проткнуть тебя прямо сейчас. — Меня зовут Чангюн, — наконец обратил на него внимание парень, оторвав взгляд от мальчонки. Вонхо кольнуло по воспоминаниям это имя, восстанавливая в памяти крайний разговор с лисом. — Следил, чтобы удостовериться кое в чём, а почему бы тебе не заколоть меня, это уже вопрос принципа и задавать тебе его нужно самому себе. У тебя же сейчас оружие... — Так это был ты. — перебил его Вонхо. — Это был твой сюрикен. Почему ты помогал мне? Чангюн молчал какое-то время, исподлобья разглядывая его и Минхёка, затем всё-таки ответил: — Потому что считал, что ты не заслужил того, что пережил. Вонхо сжал челюсть. Откуда он знает? Такое ощущение, что теперь даже чихнуть нельзя. Все обязательно будут об этом знать и считать, сколько раз он это сделал. Парень был странным и не особо вызывал доверия. — Так и в чём ты хочешь удостовериться? — вдруг поинтересовался Хёнвон, припоминая его ответ по поводу слежки за мальчонкой. — А это уже никого не касается, — буркнул Чангюн и вновь обратился к Вонхо: — Отдай его мне и уходите. А я пока отвлеку. Он дёрнул головой за свою спину. Вонхо перевёл с него взгляд в указанном направлении, а Хёнвон равнодушно изогнул бровь. К ним приближалась охрана, явно в поисках Минхёка. Пришлось чуть ли не отдирать от себя мальчонку, который вцепился в него и не хотел отпускать. — Господин. — с нажимом сказал Чангюн, забирая его из рук бывшего телохранителя. — Киса.. — жалобно позвал мальчонка, всё ещё протягивая к нему руки и пытаясь вновь ухватиться за него, но безуспешно. Че взял Вонхо за локоть и поспешно повёл к другому проулку. Им не нужны проблемы, а если учитывать, что Мин оказался далеко от своей охраны, да ещё и поцарапанный, проблемы эти точно будут. Этот странный и молодой учитель сам разберётся. Они прошли тонкие улочки и вышли на проспект. Вонхо тяжело дышал и облизнул пересохшие губы, чувствуя себя полнейшим кретином. Зачем он всё это сделал? Вечер ведь был потрясающий, а он взял и собственноручно его испортил. Пол уже года прошло и тут на тебе, опять всё это. — Ты так и будешь хандрить? — через какое-то время спросил Хёнвон, цыкнув языком. — Я не хандрю. — Но ты молчишь. — Я думаю. — Порой бывает вредно думать, особенно если копаться в себе до дыр. А именно этим ты опять и занимаешься. Весенний гон и выпитое шампанское - это то, что доктор прописал, к расслаблению. А ты опять в напряге. — О да, расслабишься тут во время гона рядом с тобой. — буркнул Вонхо, засовывая руки в карманы. — Это наоборот заставляет напрягаться. Хёнвон остановился, глядя на него, а затем засмеялся, демонстрируя небольшие белые клыки. Он обнял улыбающегося Хосока за плечи и они пошли дальше по ночному проспекту, обсуждая то, что стоит ли им возвращаться за его машиной.