***
Коты не любят ошейники, но от того, как этот "аксессуар" слегка сдавливает шею и вынуждает подчиняться, закипает кровь. Вонхо рычит и опускается на податливое тело, что за цепочку тянет его на себя. Чужие губы стонут, а ноги сжимают бёдра, слегка раскачивая. Пальцы скользят по его широким плечам, спускаясь на грудь и всё ещё удерживая тонкую цепь, которая порой при прикосновении обжигает разгорячённое тело своим холодом. Молодой парень слегка ослабляет хватку своих ног, сжимавших бёдра прикованного ошейником Вонхо, но лишь для того, чтобы рука скользнула к его возбуждению, сжимая горячую плоть. Хосок прошипел и толкнулся в эту чужую ладонь, пальцы которой окольцовывали его пульсирующий член. Это уже четвёртый партнёр, а жар только-только начинает спадать. Чужие руки ласкают, чужие губы мокро целуют шею и тело, чужой голос стонет и просит войти в мягкую тесноту. Всё чужое, а своего нет. Что-то своё кажется далёким и несбыточным. Несуществующим. Парень выпускает его горячее тело из своей хватки и отстраняется, чтобы дотянуться до прикроватной тумбы и достать оттуда шуршащую пачку. Он разглядывает сильное тело нэко и тонет в неге. Раздирая зубами блестящую обёртку, достаёт презерватив и сам раскатывает его по члену Вонхо. Потянулся шлейф ягодного запаха, и вот уже парня подминают под себя, с силой сжимая пальцы на его бёдрах. Фруктовый ароматизатор ударяет по чувствительным рецепторам, и Вонхо с рычанием врывается в чужое тело, тут же начиная втрахивать его в постель. Парень под ним громко стонет, царапается и кусается, совсем как молодые нэко в их первый гон. Когда разрядка начала мучительно томно подбираться, Хосок сделал последние четыре резких толчка и упал на напряженное под ним от оргазма тело. Не потому что силы покинули, а потому, что парень сильно дёрнул цепь. Лениво выходя из жара и тесноты, он почувствовал, как его губ коснулись в поцелуе. Лёгком. Снова оставляя что-то сливочно-ягодное из-за презерватива, который парень открывал ртом. Вонхо пропустил рваный выдох и быстро отстранился от него, отстёгивая цепь от ошейника. — Можешь идти, — сдавленно кинул он удивлённому таким поведением парню и скрылся за ширмой, торопливо одеваясь. Отгоняя поцелуй-бабочку нежных маленьких губ и запах шампуня от мягких волос, Вонхо во второй раз натягивает на себя штаны, из-за растерянности надевая их неправильно. Своё такое поведение совсем не понравилось. Даже для самого себя он так неожиданно и резко подмял чужое тело и кончил из-за этого схожего запаха, что тут же засомневался в своей адекватности. Окрещивая себя "больным ублюдком", он спешно хватает куртку и покидает номер. Торопливо выйдя из отеля, Вонхо откинул голову и вдохнул как можно глубже холодного ночного воздуха, не замечая в окне мимо проезжающей кареты причину его такого состояния - черноглазого мальчонку, с пушистыми и длинными ресничками. — Эй, Хос, всё хорошо? — из дверей выбежал Хёнвон. — Сижу на диване и наслаждаюсь лаской, а тут ты мимо проносишься. Что-то ты быстро, я думал только утром увидеть тебя. Случилось что? — Нет, всё хорошо, — ответил Вонхо и забрал брелок из его руки. — Я за рулём. Не против?***
Покачивающаяся карета укачивает, сильнее заставляя спать, но Минхёк упрямо держит глаза открытыми, смотря в ночную черноту за окном. Если он уснёт, то его снова положат на кровать. А он хочет спать на софе, как киса. Это место стало чуть ли не святым, вызывая истерику на всех, кто подходил к ней. За несколько дней, слуги уже почти привыкли находить на этом месте своего Господина, не поднимая паники, когда видели с утра пустую постель. Глаза слипаются, и мальчонка подтягивает к груди колени, что бы было удобнее, но сидящий рядом Ёнри опускает ему на ноги руку, надавливая и вынуждая вновь сесть прямо. Мин хмуро переводит на мужчину взгляд, а тот так и не отрывался от бумаг, которые читает всю дорогу. Напротив сидели новые телохранители, которых тоже не обделили хмурым взглядом чёрных глаз. Фил и Кайл тихо переговаривались между собой, что-то обсуждая. Они постоянно о чём-то говорят друг с другом. Минхёк вздыхает и снова отворачивается к окну. Когда уже киса вернётся? Сколько ещё нужно ждать?***
После сегодняшнего вечера и горячего душа тело всё-таки приятно расслабилось. После разговора с Шону, который всё-таки позволил ближайший выезд с армией, Вонхо вошел в комнату и наткнулся на Хёнвона. Тот стоял с аптечкой в руке и неприкрыто разглядывал его. Распаренный и со следами ошейника на шее, Хосок подошел к диванчику по молчаливой просьбе Хёнвона и, спустив халат со своих плеч по пояс, лёг. Че присел рядом, щёлкнула пластмассовая крышка аптечки, а его ладони заскользили по спине, ощупывая чужие следы этого вечера. — Уже не болит? — поинтересовался Хёнвон, отрывая пальцы от горячей кожи и возвращая внимание содержимому аптечки. — Всё прошло, — ответил Вонхо, не зная, что именно у него "уже не болит" и что именно прошло. Хёнвон улыбнулся и принялся аккуратно вынимать нитки из шва, оставленного после сюрикена. — У тебя завтра есть съёмки? — Нет, — ответил Че, проходясь ладонью по его спине. — Так что я успею проводить тебя. — Тогда останься сегодня со мной. Хёнвон снова улыбнулся его словам, но спешить с ответом не стал. После того, как он убрал щипцы, Вонхо сел и повернулся к нему в ожидании ответа. Не хочется оставаться наедине с самим собой. Отвратный запах от ароматизированного презерватива всё ещё ощущался, словно прилип к рецепторам, и, сколько ни дыши и ни мойся, не хочет выветриваться. Кажется, он начинает недолюбливать ягоды. И как бы эгоистично это ни было, хочет, чтобы Хёнвон остался сегодня с ним и отвлёк своим мурчанием, как делал это раньше. Но тот всё ещё не отвечал, только кончиками пальцев стал проводить по чужим царапинам на его теле, медленно разглядывая их, а после переводя внимание на шею со следами укусов и ошейника, который натёр кожу. Из-за этого Вонхо не мог заглянуть в его глаза и хотя бы понять, о чём тот думает. — Думаю, мне пока не стоит оставаться, — наконец ответил Хёнвон и поднял взгляд. — Почему ты порываешься именно в северную часть? Это из-за ближайшей границы к родному дому? — Я.. — Вонхо замялся из-за такой резкой смены темы, но честно ответил: — Скорее всего да. Хочется увидеть хотя бы границы Мурлианского леса. Но.. Это как-то, — он пожал плечами, стараясь подобрать нужный ответ, который и сам не знал, а через мгновенье почувствовал мягкие губы на своих. Хёнвон как и всегда целовал медленно, тягуче и снова не поддавался манипуляциям Вонхо, чтобы сильнее углубить поцелуй и набрать темп. Голый торс манил, а следы от чужих ногтей, что царапали с таким упоением, и ошейник - вызывали странные эмоции. Вроде и содрать их хочется, чтобы исчезли, а с другой стороны - смотреть на них, словно какой-то мазохист. Ведь эти царапины оставил не он, а другие партнёры, что делили тело Вонхо. Ведь чёрный ошейник так контрастно смотрится на коже. Хосок осторожно запустил пальцы в светлые волосы Хёнвона, обводя основание ушек, и не заметив сопротивления, нырнул второй рукой под его полосатую тунику, с удовольствием отмечая мурашки. Че прикусил его нижнюю губу, ощущая ладонь на своей талии, и поддался вперёд, прижимаясь, когда эта же ладонь прошлась по пояснице, окольцовывая основание хвоста. Но после резко отстранился и, облизываясь, медленно выдохнул. Вонхо коснулся его шеи, снова притягивая к себе и поглаживая нежную кожу большим пальцем. Поцеловал невесомо покрасневшие и соблазнительно пухлые губы, а затем провел хвостом по его бёдрам. Хёнвон улыбнулся и, сказав, что скоро вернётся, вышел из спальни, прихватив с собой аптечку. Хосок размял шею, стараясь не дотрагиваться рукой до чёрной полоски кожи, а затем направился в душевую. Почистив зубы, он отправился на балкон, без каких либо мыслей оглядывал ночной двор поместья. Наконец ощущалась хоть какая-то лёгкость, позволяя спокойно вдохнуть холодный воздух. Глаза стали слипаться, но спать при этом почему-то всё равно не хотелось. Плотнее затянув пояс на халате, Вонхо ещё раз оглядывает двор и всё-таки возвращается в спальню. Выключенный ночник погрузил всё во тьму, которая только сильнее позволяла глазам отдавать бликами в темноте. Забравшись на кровать и прикрыв веки, он усиленно пытается заснуть, но выходит это скверно. Собственный организм ведёт себя ужасно, истощая самого себя. Голова пустая и набитая мыслями одновременно. Как-то странно. Через какое-то время жалких попыток провалиться в сон, послышалось как щёлкнула ручка двери, после чего рядом легло второе тело, обнимая и тихо мурлыкая. — Я понимаю, что дикие коты не привыкли к мягкому, но не до такой же степени. Хос, твоя постель ужасно твёрдая, — прервав своё мурчание, пожаловался Хёнвон. Он снова не выказывал ничего, что могло бы указать на то, что между ними было несколько минут назад. Хорошо ли это или наоборот, Вонхо не знает, а выяснять не очень хочется. Вдруг, этим всё только испортит? Хёнвон повозился ещё какое-то время и улёгся сверху, утыкаясь носом в его ключицу. Снова послышалось мурчание, а на бёдрах почувствовался тонкий пушистый хвост, который мягко оглаживал кожу под халатом. Вскоре, приятный звук начал стихать, и на замену ему пришло тихое и спокойное дыхание. Вонхо положил свою руку на спину Хёнвона, не замечая, что сделал это, кажется, по привычке, чтобы тот не упал. Чуткий сон был снова прерывистым и тревожным, а на утро - пришлось проснуться одному. Хёнвон снова незаметно ушел. Проводить Хосока он так и не смог, из-за изменённого расписания.***
Шону выпрямляет спину после поклона, крепко сжимая за спиной руки. Он уже очень давно умеет держать бесстрастное лицо, что бы не происходило вокруг и как бы не давили. Но всё равно по прежнему не любит, когда поместье посещают такие незванные гости. Перед ним стоял мужчина по имени Сондже. И он вызывал впечатление какого-то фанатика, а так же немного повёрнутого в тему нэко. Каждого хвостатого парня, которого этот мужчина видел пока шел в кабинет виконта, он пожирал каким-то непонятным взглядом. А его обращение началось с претензии на то, что Шону посодействовал разрыву контракта, почти два месяца назад. Это немного сбивало с толку. Ведь виконт знает, как приближенные дома Ли относятся к таким, как нэко. Но при этом, Сондже был весьма недоволен такому развитию событий. Он даже привел в пример то, что переданный им ошейник - всё ещё красуется на шее Вонхо, что и доказывает ошибку в прерывании контракта. Но после почти одностороннего разговора, где ведущим был этот мужчина, виконту пришлось ответить про Ёнри. Сондже сразу как-то оскорблено подобрался, приказал сделать пару звонков своим слугам и, протянул пару свертков пергамента. Шону снова пришлось с поклоном принять их, а после, проводить гостей обратно в кареты. Как только эти люди покинули территорию поместья, в голову вернулись тяжелые мысли. Всё очень усложнилось, из-за Хосока и его встречи с мальчонкой. Идеальный план дал большие и уродливые трещины. Если бы ещё тот не был таким упрямым.. Но он не может просто так взять и кинуть его в пекло. Тот ему всё-таки как младший брат. И всегда им будет, не смотря ни на что. Так что, придётся снова подстраиваться под ситуации. Как только Шону переступил порог, ребята из группы облепили его со всех сторон, на перебой задавая вопросы. Они догадываются, что их одногруппник - Вонхо - стоит костью поперек чуть ли не каждого горла. И это правда. Просто, у каждой глотки - разные на то причины. Пришлось напомнить парням, чтобы те не совали носы в такие вещи, и тем более, не донимали самого Вонхо, когда тот вернётся. Ему и так сейчас несладко, из-за разрыва. И он прекрасно понимает, какого ему. Переданные пергаменты - виконт забросил на одну из полок, к остальным документам и папкам. Там говорилось о срочном возвращении Вонхо и предложении о том, что бы тот рассмотрел новую службу у Господина Минхёка. Но Шону и так знает, что тот откажется. А снова подписывать контракты на службу телохранителя, Хосок из-за своей "выходки" больше не имеет права, как и обещал Джон, когда тот покидал поместье Герцога вместе с мальчонкой. Снова приходиться отписываться. А так же поставить свою печать на другом пергаменте, где указан приказ о немедленном возвращении с военных действий. Хотелось просто и по-человечески - отдохнуть. Но виконт не имеет на это право. Поэтому, вновь приходится налить себе чашку кофе и, придвинув документы на столе поближе, вгрызаться в каждую строчку. Шону сам взял на себя всю эту ответственность, принимая должность. Поэтому грех жаловаться. Но при этом, разве он не такой же как и все? Тот, кому нужен отдых, забота и всё остальное. Но нет же. Приходиться снова запечатывать все свои чувства, как бы они не кричали, и продолжать выполнять свою работу. Пронизывающий сквозняк от декабрьского ветра, что проникал через открытое окно, почти никак не ощущается. Лишь только быстрее охлаждает наведённый недавно кофе.***
Вонхо яро сжимает приказ о немедленном возвращении, когда выходит из шатра генерала армии. Почти два месяца он упивался военными действиями и походами, и вот когда начался самый разгар, он должен уехать. Но деваться некуда, придется подчиниться. Мысли даже не успели привестись в порядок. Поэтому, выходя из Сеульского аэропорта, вид у него был крайне недовольный. Видимо, его никогда не отпустят и не оставят в покое, силком возвращая в слишком недавнее "прошлое". Когда Шону поинтересовался как у Вонхо дела и самочувствие, а после протянул издевательские свёртки пергаментов, тот едва не разодрал их в клочья. Он понимал, что виконт тоже должен подчинятся приказам, но всё равно категорический ответ вышел слишком резким. — На долго я здесь? — решил уточнить Вонхо, когда они остановились возле его квартиры, в которую заходить сейчас вообще не хотелось. — Думаю, что на пару дней. — ответил Шону и посмотрел на время. — Мне пора уезжать. Хосок кивнул и вышел из машины, оставив виконту подписанные об отказе предложения свитки. Ключи от квартиры он забрал из бардачка и теперь крутил их в пальцах, пока шел до нужного подъезда. А зайдя к себе, тут же открыл все окна, чтобы проветрить комнаты. Взгляд на кровать - и перед глазами Хэвон. Взгляд на диван - и перед глазами Хёнвон. А на кухне так и остался пакет с мусором от доставки, которую он вызывал в крайний раз. Взгляд падает на стол, на котором стояла пустая коробка от ролл-нэмов, которая была протыкана мальчонкой одноразовыми палочками. С неё смотрела незамысловатая улыбающаяся рожица, состоящая из дырочек, которые так старательно делал ребёнок. Вонхо хватает эту коробку и суёт в пакет к остальному мусору. Снова злость начала подкатывать к горлу, а ошейник обжигать нежную кожу на шее. Выкинув пакет в мусоропровод, Хосок решает переодеться в домашнюю одежду и выспаться. На поле боя хорошим сном и не пахло, поэтому идея показалась весьма приемлемой. После того, как освежающий душ смыл все поездки до города, а мягкое полотенце впитало капли воды с тела, взгляд упал на стеклянный барабан сушилки. От туда выглядывают вещи Минхёка. — Блядство. — вздыхает Вонхо, крепко сжимая челюсть. Руки сами тянуться к дверце, открывая её и доставая от туда маленький смятый камзол. Он сжимает расшитую ткань и решает убрать вещи подальше. Словно из-за приезда в Сеул, мысли снова начали неуловимо копошиться в голове. Что этим людям от него нужно? И ведь никуда не деться, везде достанут. Даже в разгар битвы выдернули. Вонхо слишком яростно взбивает подушку и падает на неё, почти моментально засыпая.***
После Рэна, Минхёк больше не любит собак. Но то, как он прожужжал все уши Ёнри о том, где же его киса и когда вернётся, мужчина не выдержал. Он ответил, что раз уж Господину нужен зверь, то он его получит. Поэтому, его уже целый месяц возят в псарню, где двух выбранных собак обучают слушаться мальчонку. Минхёку они не нравились, но никто не спрашивал. Даже поиграть с ними не позволяли. Он без особого энтузиазма давал команды, что бы собаки их выполняли. Получалось не всегда успешно, но дрессировщик всегда был рядом и напоминал псам о их обязанностях. Стоя вечером возле споривших Фила и Кайла, мальчонка сначала хмуро наблюдал за ними, а затем посмотрел на их катаны и сразу же захотелось плакать. Уже зима наступила и скоро будет Новый год, но киса так и не вернулся. Он не любит его? Почему не приезжает? Ведь всегда был рядом, когда было страшно и плохо. Всегда слышал немую просьбу о помощи и защите. Так почему сейчас не слышит? Глаза и нос защипало и Минхёк спешно отвернулся от телохранителей, разглядывая некоторых прохожих. Если киса не приходит к нему, то он сам придёт. Эта идея кольнула в груди и сразу же захотелось куда-нибудь побежать. Куда угодно. Мальчонка снова бросает взгляд на продолжающих спорить мужчин и потихоньку отходит, не отрывая от них глаз. А когда расстояние показалось достаточным, он тут же побежал, мельком услышав окрик Фила. За поворотом здания его кто-то хватает и засовывает в машину, тут же закрывая дверь. Тяжело дыша, Минхёк большими глазами смотрит на какое-то знакомое лицо, а затем внимание привлекает ещё один пассажир. Точнее, его пушистый тёмно-рыжий хвост. — Лисёнок! — тут же узнаёт его мальчонка. — Приве-етик. — оскалился хищник, вальяжно сидевший на переднем пассажирском кресле. — И куда это ты так бежал? Минхёк сразу поник и посмотрел в окно, не заметив до этого, что они уже оказывается едут куда-то. А после, сверкнул надеждой в глазах и слёзно спросил: — Мой киса! Ты отведёшь меня к нему? — Так это ты к нему бежал так безрассудно? — Лис только сипло засмеялся, откинув голову. Парень, - поймавший и впихнувший мальчонку в машину, - удивлённо приподнял брови, кинув на него быстрый взгляд через зеркало заднего вида. Минхёк из-за этого лишь поджал губки и опустил взгляд. — Наивный, юный Господин - сбежал к своему бывшему телохранителю. Мне нравится. Иногда ты должен делать то, что считаешь правильным, наплевав на последствия. Минхёк поднял взгляд, услышав нотки одобрения в голосе хищника. Но посмотреть на него так и не удалось, так как тот сидел спереди. Мальчонке было всё равно куда его везут и зачем. Ему не было страшно. Единственное что он сейчас ярко ощущал - это то, как в груди чуть ли не с каждой секундой сжимался какой-то комок, расплёскивая надежду на то, что он увидит своего кису и всё станет хорошо. Глаза снова защипало и он припал к окну, с детской надеждой разглядывая нужную фигуру, среди гуляющих по ночному Сеулу людей. Он ведь так сильно верит и ждёт его! — Твой кот, — нарушил тишину лис и сделал небольшую паузу, словно бы знал, что мальчонку снова прошибло пока непонятными, но при этом какими-то приятными мушками, от этой формулировки. — Вернулся сегодня в Сеул. А это значит, что велика вероятность того, что он снова прибежит ко мне за ответами. И нам нужно всё успеть, пока твои охранники не набрались смелости сообщить Ёнри о твоём побеге. Стоящий на ушах город - это не то, что нам сейчас нужно, верно? Он говорил с Минхёком как со взрослым. И видимо именно это подкупало мальчонку. Тот согласно кивнул, лишь бы в разговоре и дальше упоминался киса, вряд-ли поняв и половины сказанного. Они уже подъехали к каким-то тёмным и узким улочкам, когда Минхёк восторженно пискнул и припал носиком к окну, силясь открыть заблокированную дверь автомобиля. Вот он. Его киса. Идёт по улице, с этим невероятным хвостиком и ушками! Как же хочется обнять и уткнуться в горячую шею! Сердце готово было выпрыгнуть, а закрытая дверь так и не поддалась. Минхёк хочет закричать, но почему-то не может из-за переполняющих его эмоций. Голос просто не хотел выходить. Он решает постучать по стеклу, чтобы привлечь внимание и дать понять, что вот он, он здесь. Но тонкая когтистая лапа останавливает его, не позволяя это сделать. — Тише, юный хозяин. — расплылся в острозубой ухмылке хищник, глядя своими янтарными глазами на возмутившееся лицо мальчонки. — Всему своё время. Сиди тихо, не то кошак снова заберёт тебя и у него станет ещё больше проблем. Мы же не хотим этого? Минхёк сразу же отрицательно начал мотать головой, но лис не стал дожидаться этого молчаливого ответа и быстро ретировался из машины. Пришлось снова припасть к окну, только бы и дальше иметь возможность видеть своего телохранителя.***
Вонхо разлепляет веки и хмуро поворачивается в сторону окна. Уже наступил вечер. Хочется повернуться на другой бок и поспать ещё, но так точно собьётся режим сна. Поэтому, приходиться заставить себя встать. Делать ничего не хотелось, а не разобранная сумка, валяющаяся на полу - считала иначе. Вонхо трёт лицо ладонями и лениво сползает на пол. Как только он открывает сумку, то сразу же замечает армейский сухпаек. Он точно не забирал его себе. Видимо это сделал кто-то из ребят с его спецотряда. — Нужно было себе оставить, дурачьё. — хмыкает Вонхо. Аппетита попрежнему не было, но ради такой жертвы союзника, он всё-таки выборочно достаёт говядину и кимчи. В свежей памяти сразу же всплывают моменты, как он и остальные бойцы собирались вокруг костра, чтобы поужинать. Чаще всего такие приёмы пищи проходили в тишине, и единственное, что её разрушало - это треск поленьев, ветер и звон в ушах, от ударов стали с битвы. Но были и весёлые посиделки. Какой же перекус у костра, да без байки? Хвостатые парни из спецотряда травили шутки и рассказывали всякие истории. В такие моменты это даже напоминало второй дом. Дом виконта. Навивая легкую и не утяжеляющую тоску, потому что присутствовала чёткая и нерушимая уверенность, что вернётся. Не доев обеденную норму, Хосок принимается перебирать чемодан. Не полностью, а так же выборочно. Какой смысл вытряхивать всё его содержимое, если послезавтра снова улетит? Шея снова заныла, заставив пошкрябать горячую кожу возле ошейника. Захотелось прогуляться. Вонхо встряхнул куртку, чтобы заново и более аккуратно сложить её в сумку, но из кармана что-то звонко выпало. Это был сюрикен, немного порвавший платок в который был завернут. Он ещё долго вглядывается в это оружие, подобрав его с пола. — Идиот. — обращается сам к себе Вонхо и переодевается, чтобы не выходить на улицу в домашней одежде. Это было выше его сил. Ну а зачем оставлять незакрытые вопросы? Накинув на себя свою зимнюю куртку, он выходит из квартиры и вылавливает такси. Водитель высадил не слишком близко, но зато было дополнительное время подумать и поругать себя, пока оставшийся путь пришлось идти пешком. Зачем опять лезет в пучины прошлой службы? Ведь и так люди из неё не отстают, не давая покоя. Но противоречивый кот внутри ерепенился, не желая угомониться. Чего он тоже проснулся? Нормально ведь всё было, пока тот с горем пополам уснул и не тревожил. Паб «Black Fox» словно бы никогда не измениться и на дюйм. Как и неприятные посетители, а так же лис, сидящий в самом дальнем и затемнённом уголке зала. Тот скучающим видом осматривал всех, пока не столкнулся взглядом с Вонхо. — Какой.. сюрприз. — оскалился хищник, наблюдая, как к нему подходит нэко. Он дождался, пока тот сядет напротив и продолжил: — Вот что бывает, когда покидаешь хозяина. Выглядишь ужасно. Сходи что ли в спа-а, сделай массаж ног. — Он мне не хозяин. И никогда им не был. — "Он"? Кто - он? О ком же ты говоришь? — состроил напускное удивление на своей острой морде лис, а затем снова оскалился, увидев, как его собеседник нахмурился. — Видишь, ты сам же ассоциируешь его с этим обращением. Ошейник то так и не сня-ял. Он говорил тихо и лениво, растягивая гласные, пока Вонхо не положил ему на стол платок и не развернул его, показывая сюрикен. Янтарные глаза мигом загорелись, а пушистый хвост как-то странно дёрнулся, не надолго и неосознанно приковав к себе взгляд. И только сейчас Хосок обратил внимание, что лезвия сюрикена больше напоминают именно лисьи хвосты, а ни пламя свеч, как он думал до этого. — Вижу, что знаешь, чьё это. — Знаю. — Твоё? Очень похоже. — Моё. — с какой-то жадностью, шепотом сказал лис и, обвёл когтем плавные изгибы лезвий. — Так это был ты? — поднял брови Вонхо, а затем хмыкнул. — Мог бы намекнуть, а ни добавлять лишней головной боли. — А разве это теперь уже имеет значение? — продолжал издеваться зверь, упиваясь реакцией напротив, но затем продолжил как ни в чем небывало. — Нет, не я. Ты видишь у меня наличие одежды, где я мог бы прятать и хранить их? Или быть может они как-то могут крепиться к моей шикарной шубке? Почему ты такой невнимательный.. Даже обидно за моего друга. — Ты ведь на улице в накидке ходишь. — припомнил Вонхо недовольный тем, что лис это всё произносил так, словно разговаривает с маленьким ребёнком, а так же тем, что в разговоре снова вскользь прозвучало не озвученное имя мальчонки. — Если это не ты, то тогда кто? — Чангюн. — снова оскалился хищник и вернул своё внимание маленькому оружию. — Друг или враг? — Мне нравиться, как ты продолжаешь тянуться в сторону Минхёка. — проигнорировал вопрос лис, вновь принимая немного скучающий вид и доставая курительную трубку. — Даже не смотря на то, что уже не связан с ним контрактом. Зато другая связь осталась, не так ли? — Нет. — твёрдо ответил Вонхо, снова чувствуя вскипающую внутри злость. Лис всё это время не отрывал взгляда от сюрикена, словно бы тот в любой момент исчезнет. Это оружие, а точнее его обладатель, из-за своего напоминания о себе - запихал хищника в глубокие мысли. Тому казалось, что двери к ним очень плотно закрыты, но Вонхо так неожиданно распахнул их, показав этот сюрикен... — Однажды, тогда ещё будущий виконт дал мне совет. Он сам не воспользовался им, да и я тоже. Но что поделать. Все люди вынуждены делать выбор. И каждое решение приводит к определенным последствиям. — отстранённо говорил хищник, а Вонхо не стал его перебивать, наблюдая как у того перед глазами проносятся одни ему известные воспоминания. — "Достаточно было отказаться от него один раз. Я знаю, они говорят, что нужно от чего-то отказываться, чтобы защитить своё место. Но если бросить его вот так, ты потеряешь не только его, но и себя." - вот так звучало его наставление. — лис, наконец, оторвал взгляд от сюрикена и уже с каким-то раздражением перевёл его на Вонхо. — Не обманывай себя такими ответами, а то можешь пожалеть. Я не смирюсь, что наше будущее в руках такого твердолобого и глупого кота. Минхёку нужно было лучше подходить к выбору.. Так что будь добр, засунь своё упрямство себе под хвост, если хочешь, что бы я и дальше помогал тебе. Вонхо еле сдержался чтобы не закатить глаза, но злость уже подходит к горлу, сдавливая его вместе с ошейником. Опять за него будут решать? Он сам разберётся что и к кому ему чувствовать. — О каком опять будущем ты говоришь? — получилось спросить сквозь зубы, но как-то плевать. — О Минхёке, баран ты упрямый. — наклонился к нему поближе лис, выдыхая дым. — Уже забыл о нашем разговоре у больницы? — По твоему я должен использовать ребёнка в каких-то твоих целях и надеждах? — Его все используют, пупсик. — оскалился хищник, наблюдая как нэко сжимает кулаки. — Сделай это не ради моих "каких-то" целей. А ради него самого. Он маленький, лакомый кусочек. Лепи из него кого хочешь. Вот и налетели все как коршуны.. — Только. Тронь. — вновь предупредил Вонхо. — Вот видишь. — махнул лапой лис, расслабленно облокачиваясь на спинку стула. — Ты продолжаешь пытаться его защитить. Но отвечаешь при этом своё лживое "нет". Зачем тогда пришел в мою обитель, спросив про сюрикен? Забыл бы, да и всё. — сверкал глазами зверь, а Вонхо раздраженно махнул хвостом. Тот задал его собственный вопрос, который крутился в голове всю дорогу до этого паба, но ответа так и не нашлось. Либо он старательно игнорировался. — И вообще, мне не нравиться, что ты приходишь ко мне за ответами, но разговариваешь в таком тоне. Вы уж слишком гордые существа, знаешь ли. — Чангюн - друг или враг? — устало прикрыл глаза Вонхо, пытаясь успокоится и пропуская все ненужные ему слова мимо ушей. — А кем ты его хочешь видеть? — облизнулся хищник и смёл к себе в лапы сюрикен. Похоже, нэко был совсем даже не против, никак не прокомментировав это действие.***
Минхёк весь извёлся, нетерпеливо вглядываясь через тонированное окно. Этот смутно знакомый водитель то и дело кидал на него любопытные взгляды, но даже и не думал задавать каких-либо вопросов либо вообще начинать какой-либо диалог. А мальчонку это не волновало от слова - совсем. Единственное, чего он сейчас ждал и что его волновало - это его киса. Из узкого проулка между зданиями вышел Вонхо, снова заставив своим появлением припрыгнуть на месте, от восхищения. Минхёк вновь принял попытки открыть дверцу машины и вновь потерпел неудачу. Ладошки постучали по холодному стеклу, но передняя дверца машины хлопнула, принимая в салон хищника, а мотор сразу же замурлыкал, отправляя автомобиль в путь. — Я хочу к кисе! — недовольно прикрикнул Минхёк, сверкая глазами на водителя и Ки. — Иногда нам нужно уметь отпустить, потому что время ещё не пришло. — с какой-то странной интонацией ответил ему хищник, задумчиво глядя в окно. Но после, машина вдруг остановилась, а его янтарные глаза нехорошо сверкнули, и он очень быстро ухватился своей тонкой когтистой лапой за скулы мальчонки, без труда поворачивая его голову в сторону. Взгляд Минхёка упирается в Вонхо через окно автомобиля, а в его маленькой груди всё как-то болезненно сжимается, вызывая непонятные волны множества чувств и эмоций. С ресниц почему-то тут же предательски скатываются запрещённые и неприятные слёзы, заставив похолодеть всем телом. — Киса..***
Вонхо задумчиво идет по улице, раздумывая над ответами хищника. Его принуждение к связи с мальчонкой лишь сильнее выводят из себя и заставляют поступать наоборот, вопреки. Чтобы показать, что тот неправ. Что все, кто говорит подобное - неправы. Но действительно ли он пытается это доказать им, а ни себе? Эта мысль больно режет сознание и Вонхо только усмехается этому. И кого он хочет видеть в незнакомце Чангюне? Желательно бы - не врага. Их и так хватает. А что на счёт "ещё бывшего тогда виконта"? Это точно Шону. Чего такого он утратил? Кого он отпустил? Вряд ли речь шла о его покойном отце. Хотя, кто ж его знает? Виконт никогда не изливал душу кому либо, даже будучи подростком. Он всегда выслушивает чужое "нытьё", но сам никогда не делиться тем, что у него внутри. Должно быть, он чувствует себя ужасно одиноким. Совесть неприятно зашевелилась внутри, за собственные колкие слова, что были сказаны ему перед отъездом в порыве злости. Вонхо вздохнул, выпуская клубы пара изо рта. И всё-таки, ощущение, что все играют его жизнью и судьбой - никуда не делись. Опять слишком задумался. Лоб врезается в чью-то спину, а затем следует стук смартфона об асфальт, который мелькнул ярким экраном и, раздраженный голос: — Да блядь! В нос моментально проникает запах лака для волос и новой одежды, заставив на секунду перехватить дыхание. — Хёнвон. — как-то удивлённо произносит Вонхо, глядя на то, как тот хмуро поднимает свой гаджет, проверяя его экран на наличие трещин. — Хос? Какого чёрта ты здесь делаешь? — Очень гостеприимно. — Смотри иногда по сторонам. Не первый раз меня с ног сшибаешь.. — пробурчал Хёнвон, убирая свой телефон в карман, а затем, продолжил с нотками сожаления и оправдания: — Извини, что так и не смог проводить. Да и будить тебя не хотелось. Директор японского журнала приехал на три часа раньше и нужно было срочно уехать, для подписания договора о сотрудничестве.. А когда ты приехал? Я думал выезд будет на сезон, как минимум. — Сегодня утром. — пожал плечами Вонхо, давая знать, что не за что извиняться. — Да, на сезон, но меня выдернули люди с прошлого контракта. — Что, хотят вернуть? Смотрю ты и сам не против. — усмехнулся Хёнвон, кинув взгляд на ошейник, который попрежнему украшал шею Вонхо. — Очень смешно. Я хочу избавиться от всего этого. Но, от чего именно? Это была самая странная служба, послевкусие от которой до сих пор ощущалось. Внутренний кот тоже не в восторге от неё. Да что уж там говорить, если даже ошейник ни на секунду не перестаёт напоминать обо всём этом. А мальчонка.. Ничего не изменилось. Всё так же противоречиво. Нырять в его мир - опасно. Он почувствовал эту опасность ещё в первые дни, когда впервые прямо заглянул в его глаза. Эти омуты, что чернее ночи, утягивали в свой бездонный и ночной океан - безвозвратно. Хорошо, что появилась возможность вовремя вынырнуть из него. А что касается беспочвенной злости.. она скоро пройдёт. Как и всё остальное. — Раз так, то тогда в чём проблема? — задал Хёнвон риторический вопрос. Он сделал шаг ближе и притронулся пальцами к чужому ошейнику, ведя по нему фалангами до самой застёжки. Снова кольнула неконтролируемая злость, чуть ли не заставив зарычать почему-то именно на Хёнвона. А по телу прошлась дрожь, словно бы от прожигающего взгляда. Но Вонхо проигнорировал все эти чувства, не отрывая собственного взгляда от глаз напротив. Едва слышно щёлкнула застёжка. Чёрная полоска кожи упала к ногам, глухо стукнувшись об асфальт, а лёгкие медленно наполнились ночным декабрьским воздухом, из-за рваного вдоха. На горячей шее тут же ощутилась свобода. И пустота.***
Минхёк по прежнему чувствует крепкую и когтистую хватку, что удерживает его лицо. А затем, та исчезает так же быстро, как и появилась. Лис накидывает на голову свой безразмерный капюшон накидки и выходит из машины. Мальчонка порывается за ним и о чудо! У него это удаётся. Он бежит в сторону уходящего Вонхо, но его снова останавливают. — Запомни. — скалится лис, удерживая лапой тонкую ручку Минхёка, который слёзно вырывается и смотрит в след своего телохранителя, а затем, дёргает мальчонку на себя, заставляя его посмотреть в свои янтарные глаза. — Хозяин не носит поводок, он надевает его на свою собаку. Валявшийся на асфальте ошейник стремительно остывал, из-за прекращения контакта с горячей кожей. Его коснулись тонкие и изящные пальцы, поднимая. Чёрный капюшон скрывает человеческое лицо, с блеском лисьих глаз. Минхёк снова поворачивается в сторону уходящего Вонхо, который разговаривал о чём-то с Хёнвоном. Он даже не замечает, что хватка на его руке изменилась с когтистой лапы, на обычные пальцы. Да ему и всё равно. Его собственные ноготки маленьких пальчиков - оставляют сейчас следы на своих прохладных ладошках.