***
Самый младший из группы - Ёндук, робко подходит поближе к Вонхо, косясь на идущего в кабинет виконта врача. Сейчас этот хён самый спокойный из всех остальных, которые толпятся в проёме двери и смеются над тем, как он нервничает, не забывая ещё сильнее припугивать всякими страшилками. Вчера ему сообщили, что скоро будет его первый гон. Сначала было нормально, он даже смеялся с остальными разношерстными парнями, но сейчас, почему-то резко накрыла паника. — Хён, — привлекая на себя внимание, слишком пискляво обратился он к Вонхо, который начищал своё оружие. — Что со мной будет? Хосок оторвался от своего занятия, выныривая из мыслей, и посмотрел на младшего: — Не слушай их. — он дёрнул подбородком в сторону смеющихся парней. — Ты ведь прекрасно знаешь, что это такое. Не переживай, не умрёшь. Ты ведь не боишься уколов? Они только помогут и облегчат состояние. Поверь мне. — замечая, что подросток всё ещё нервничает, Вонхо вздыхает и наклоняется к его пушистому ушку: — Дам тебе совет: главное - не цапай доктора, как Минхо. Ёндук во все глаза посмотрел на улыбающегося Вонхо. Минхо самый старший, спокойный и сдержанный из их группы. Даже не верится, что тот тоже так сильно боялся и нервничал, что укусил доктора. — Не проболтайся, что знаешь эту страшную тайну. — сурово предупредил Вонхо, а после кивка парня и сдерживаемой им улыбки, усмехнулся и, потрепав ему волосы, вновь вернулся к своему занятию. Когда лезвие катаны было наточено и ослепительно блестело, он смазал его и убрал на место. Изо дня в день снова были тренировки, как для повышения квалификации, так и для сдачи экзамена, после которого он уже сам сможет преподавать. Все-таки умение драться и умение обучать этому - это разные вещи.***
Минхёк стоит на выступе, глядя на Фила и Кайла через отражение в зеркале, пока с него снимают мерки на новую учебную форму второклассника. Раньше, он был здесь со своим кисой, а теперь смотрит вот на этих двоих, которые снова из-за чего-то спорят. Линейка будет меньше чем через неделю, поэтому портные очень суетятся, подгоняемые сопроводительным письмом о том, что если форма не будет готова к указанному сроку, то они больше не смогут работать. Ведь вряд ли с кандалами это будет удобно делать, а в темницах уж точно нет ниток и тканей. Минхёк уже два месяца не видел Вонхо после того, как ему удалось удрать от своих телохранителей. Даже пару раз снова выпадала такая возможность, но с какой бы надеждой он не бежал, больше не смог его встретить. Зануда Кайл тогда совсем взбесился, а Фил припомнил наставление бывшего телохранителя. Минхёку сразу же стало стыдно и они договорились о том, что если он снова захочет убежать, то лучше уж пусть вместе с ними. Так будет более безопасно. Как для него, так и для самих телохранителей. Но сегодня случилось малюсенькое чудо. Когда они возвращались после снятии мерок обратно в квартиру, а Минхёк как обычно смотрел в окошко, он заметил Вонхо возле автосалона. Благо карета ехала медленно, что давало возможность немного подольше полюбоваться им. Вонхо рассматривает машины, слушая продавца-консультанта, и совсем не замечает проезжающую недалеко карету. Даже пусть она одна из многих остальных, но всё-таки сильно отличалась. И не толко особенным пассажиром, но и выделяющейся сложной резьбой, с позолоченными на дверцах ручками. И всё-таки, внимание уделяется только предлагаемым мужчиной автомобилям. Вонхо размышляет какое-то время и решает повременить с такой покупкой. Выбор его падает на мотоцикл. На школьной линейки Минхёк уже стоял не с таким энтузиазмом, как в первый раз. Встреча с одноклассниками совсем не радовала, а отсутствие в толпе нужных глаз и вовсе отбивало желание хоть как-то улыбаться, даже для фото на школьный альбом. Он взглянул на Ёнри, что стоял с надменным выражением лица, перевёл взгляд на обсуждающих что-то Фила и Кайла, посмотрел на остальных провожающих других школьников и чуть ли хмуро не опустил голову, но вовремя опомнился, что ему так делать нельзя. С некоторыми одноклассниками приехали родители. Таких было немного. А ещё меньше тех, кто обнимал и целовал своего ребёнка, улыбаясь и поглаживая по голове. И почему-то именно такие немногие врезались во взгляд. У Минхёка такого никогда не было. Единственное, какое внимание он получает от родителей - это конверт с письмом, который передают ему раз в год, только в день рождения. Его так гладил только Вонхо. И вспоминая это, ему только сильнее захотелось, чтобы тот был сейчас рядом. От этого защипало в глазах и закололо на кончиках пальцев, но он упрямо поджал губки и, когда сделали общее школьное фото, направился прямиком к выходу. — Эй, Минхёк! — тот оглянулся на оклик и только нахмурился, увидев Кибома, а одноклассник подошел ближе. — Где же твой ненаглядный "киса"? У твоей семьи деньги на него закончились, или он просто бросил тебя? Минхёк дергается, как от удара. Неужели киса действительно бросил его? И хоть он обнимает при очень редкой и короткой встрече, даже наставил катану на Кайла, продолжая защищать, но так ни разу и не улыбнулся в ответ. Он и так редко дарил ему свою улыбку. Может, он правда не нужен ему? Поэтому он и оставил однажды снятый подарок валяться на дороге. — Нет. — замотав головой, тихо ответил Минхёк и на свои мысли и на вопрос одноклассника. — Что - "нет"? Я вижу, что в твоей охране хоть и двое, но они не хвостатые. Так что, думаю, что мои предположения верны. Оба. — усмехнулся Кибом, скрестив руки на груди. К нему начали подходить остальные ребята и он попрощался: — Что ж. Увидимся завтра в школе. Минхёка застряло. Он развернулся и побежал к воротам, чтобы поскорее выйти из школьного двора, не обращая внимания на окрик Ёнри, недовольного таким поведением. Нельзя бегать по территории учебного заведения. В квартире досталось всем. Минхёк хмуро посмотрел на Ёнри, который отправился к себе в кабинет. Тот отчитывал его всю обратную дорогу, а затем наказал, что если он не поест, то будет заперт в комнате вместе с учителями и не сможет выйти, пока не научиться себя вести. Тарелки с ужином одна за другой были звонко опрокинуты на пол, а когда стали подбегать слуги, то туда же отправились ещё и графин с водой, палочки и салфетки. Некоторые из работников даже облегченно выдохнули, что это всё полетело не в них. После этого наведённого шума, Минхёк резко встал, отодвигая стул с неприятным скрежетом ножек о паркет, а затем, оттолкнув от себя одного из слуг, побежал на второй этаж в свою комнату. Там он тоже устроил беспорядок, с пыхтением кидая всё, что попадалось под руку. Тяжело дыша и оглядывая устроенный им хаос, он скривился от поступающих слёз и схватил свою любимую ручку с ушками, прижав её к груди, а затем запрыгнул на постель, громко разрыдавшись. — Киса.. — ещё крепче сжимая ручку, навзрыд плачет Минхёк, даже не подозревая о том, что тот, кого он с таким отчаянием и болью зовет, чувствует сейчас это.***
Вонхо смотрит на светофор, в ожидании постукивая пальцем по рулю мотоцикла, а когда загорается белая стрелочка, позволяющая поворачивать, он газует и едет в нужном ему направлении. Хочется посмотреть ещё пару потенциальных мест, где будет располагаться его школа по искусствам боя. Но вдруг всё тело неожиданно и сильно скручивает от спазма. Мотоцикл завилял из стороны в сторону, а из-за плотно сжавшихся пальцев, ручка акселератора мгновенно среагировала, резко увеличив скорость. Вонхо выворачивает руль, чтобы ни в кого не врезаться и, летит на асфальт, несколько раз перевернувшись. Мотоцикл с неприятным скрежетом проехался на боку пару метров, чудом не попав под копыта запряженных в упряжке лошадей, которые недовольно заржали и резко дёрнули карету в сторону, вызывая отборный мат у кучера. Вонхо поднимает визор шлема и какое-то время не может вдохнуть. А когда воздух в лёгкие с силой проталкивается, он морщится от боли, поворачиваясь на бок. К нему подбегают прохожие, спрашивая в порядке ли пострадавший и нужна ли ему медицинская помощь. Вонхо кое-как поднимается на ноги, всё ещё чувствуя отголоски непонятного спазма и, убеждая всех в том, что он в порядке, пошел обратно к мотоциклу, прихрамывая. В груди всё невероятно жгло и холодило одновременно, заставляя снова морщится. А когда он поднял байк и откатил его ближе к бордюру, спазм почти прекратился. Пришлось ждать, пока это совсем не пройдет. И только после этого он смог продолжить путь, чувствуя теперь оставшееся жжение в груди и ушибы от падения. Непонятная, но чёткая уверенность в том, что он едет "не туда", не покидало его до тех пор, пока он не вернулся в поместье. Это всё было ново и странно, не говоря уже о том, что чертовски неприятно и больно, вынуждая думать о причине такого состояния. Но график распорядка дня и тренировок заставляют откинуть эти думы в какой-нибудь долгий ящик. Сейчас на всё это совсем нет времени. Нужно хорошенько отоспаться.***
Минхёк снова видит это, сразу же подобрав худые коленки к груди и прижимаясь к спинке возвышения, на которой сидел. Глухая пустота вокруг снова начала показывать страшные картинки. Вот только теперь к ним прибавились новые. На них везде его телохранитель, уходящий в даль. Бросающий. Оставляющий совсем одного. Минхёк сильно жмуриться, чтобы не видеть их, не наблюдать как они начинают вертеться вокруг возвышения всё быстрее и быстрее, вновь превращаясь в размытые полосы. До слуха доносится уже знакомый булькающий звук, заставляющий распахнуть глаза и посмотреть вниз. В этот раз чёрная жижа поднимается выше, пытаясь дотянуться своими смоляными сгустками. Взгляд отрывается от этого ужасающего зрелища и ищет в пустоте Вонхо, но никак не может найти. Чёрные глаза расширяются от паники, но тут же улавливают какое-то движение сбоку. Минхёк резко поворачивается в ту сторону и судорожно вдыхает пустой воздух, увидев его. Вонхо шел куда-то вперед, проходя мимо и снова вынуждая наблюдать, как он уходит прочь. — Киса! Тот останавливается, словно бы услышал. Но в этот раз не стал поворачивать головы, а хлюпающая жижа внизу начала ещё активнее шевелится, протягивая теперь свои сгустки и к нему тоже. — Господин? Господин! Минхёк распахивает глаза и тут же кричит, отбиваясь и мотая головой. — Господин, успокойтесь. — твёрдый голос прибежавшего на крики Ёнри немного отрезвляет от ночного кошмара, а неожиданное шипение слуги привлекает внимание чёрных глаз. Мальчонка смотрит на схватившегося за руку работника, а затем с удивлением обнаруживает, что всё ещё сжимает свою любимую ручку, которой он поцарапал его. Ёнри кое-как выдирает пишущий предмет из тонких пальчиков и приказывает всем собрать потерянного Минхёка в школу.***
Проснувшись, Вонхо повидался уже со всеми жителями поместья виконта, кроме одного. По времени, Хёнвон уже должен был вернуться сюда, но он не приезжал, заставляя переживать. Неделю назад они вместе прекрасно провели время, за просмотром фильма и легких ласк. Может, что-то случилось? Наверняка его менеджер опять накрутил что-то с графиком. Вонхо подписал соглашение на новый выезд. Но ему нужно получить документ, который будет подтверждать его полномочия о классификации тренера, поэтому уедет он только на месяц, а ни на три, как до этого. И всё-таки, он всё же решает прогуляться и проветрить голову, поехав в Сеул. Жаркая июньская погода вызывала жажду, и Вонхо решает зайти в кафетерий, чтобы взять капучино со льдом. Сделав нужный заказ и ожидая его, он оглядывает небольшой зал, который был битком забит посетителями. Первая мысль - это взять свой напиток и уйти, но в помещении работал кондиционер, поэтому он решает ненадолго задержаться, чтобы чуточку остыть. Все столики заняты и Вонхо идёт к самому дальнему, за которым сидел только один человек, с натянутой на глаза кепкой. — Я сяду? — Не знаю. Я не гадалка. — буркнул в ответ смутно знакомый голос. А когда Вонхо сел напротив, парень поднял голову, встречаясь с ним взглядом. — О, так ты же бывший учитель Минхёка, верно? Ча.. — Чангюн, — подтвердил парень и вновь опустил голову к своему напитку, из-за чего не было возможности увидеть выражение его лица под козырьком кепки. — И я не бывший. Начался новый учебный год. — Спасибо, что помог тогда. — Ерунда. Молодой парень был скуп на слова, а Вонхо ненавязчив к разговорам, поэтому они продолжили сидеть молча. Гул остальных посетителей разбавлял тишину их столика, но всё-таки, один вопрос начал колоть язык, не давая покоя. — Как.. — начал Вонхо, словно бы сомневаясь в том, стоит ли спрашивать, но затем решается и как-то уж тихо задаёт свой вопрос: — Как он? Чангюн поднял взгляд, но его собеседник не смотрел на него. — На сколько мне известно, было какое-то покушение. Если интересно. Он внимательно наблюдает за Вонхо, цепко подмечая каждую его еле заметную реакцию. Тот лишь на секунду сжал челюсть, а пальцы, что держали стаканчик, сжались на нём посильнее. Вряд ли он осознает и замечает за собой эти мимолетные действия. — Понятно. Раз ты помогал мне, тогда возьму наглость на ещё одну просьбу. — наконец, Вонхо посмотрел на парня, встречаясь с его безразличным взглядом, и продолжил: — Просто присмотри за ним и в следующие разы. Мне больше некого попросить, а ты его как-никак учитель. Все вокруг него как коршуны кружат. У него никого нет. — А как же ты? Разве, тебя у него нет? — всё так же ровно спросил Чангюн, но дожидаться ответа не стал. — Ладно. Но я тоже попрошу кое-что взамен. Не сейчас, а когда придёт время. И я надеюсь, что ты исполнишь мою просьбу. — Чангюн, тебе не кажется, что ты ведёшь себя подозрительно? Да если даже просто взглянуть, ты весь подозрительный. — Но тем не менее, ты доверил мне приглядывание за мальчишкой, — пожал тот плечами. — Надеюсь, ты из хороших парней, — слабо улыбнулся Вонхо, думая о том, что отчаяние - опасная надежда. — Да. Но так, наверное, сказал бы всякий плохой парень, — безразлично ответил Чангюн и, поправив кепку, натянул её на глаза посильнее, после чего кивнул в знак прощания и покинул кафетерий.***
Стук клинков, звук металла, искры, кровь и чужие взгляды, полные ярости, страха и отчаяния. Бой шёл неимоверно долго, казалось, что он никогда не закончится. Но, конец происходит чаще всего тогда, когда не ожидаешь его. Вонхо отражает удар за ударом, успевая наносить собственные. Неподалёку от него, бьётся ещё один нэко из его отряда. Противники не собираются отступать, а южно-восточная сторона не собирается уступать. Лезвие рассекло воздух, буквально в сантиметре от светлых ушек. Вонхо делает выпад и протыкает противника, тут же вынимая из него катан и отражая следующий удар. Везде мелькают бойцы, но среди них, стоят двое силуэтов, совсем в борьбе не участвуя. Вонхо рассекает грудь еще одного и поворачивается к этим двоим, с ужасом узнавая в них девятилетнего мальчонку и двадцатиоднолетнего парня. Минхёк обнимал какую-то игрушку и наблюдал за ним, а Хёнвон еле заметно улыбался, держа руки в карманах своих белых узких брюк. Хосок хочет крикнуть им, чтобы они уходили от сюда, что их могут ранить, но на тех никто не обращал внимания, продолжая ожесточённую борьбу. Но он не задумывается об этом, его волнует только то, чтобы вывести от сюда этих двоих, чтобы они не видели весь этот ужас бойни и что ещё хуже: чтобы их не ранили и тем более, не убили. — Киса. — Хёнвон! — кричит Вонхо, убив ещё одного нападавшего и махнув рукой в сторону. — Уведи от сюда Минхёка! Уходите! Но его снова отвлекают, говоря что-то про съехавшую крышу и усмехаясь. Вонхо рычит и одним махом сносит противнику голову, отталкивая обезглавленное тело ногой. Он со страхом снова поворачивается к тем двоим, боясь увидеть, что их уже убили. Хёнвон что-то отчаянно кричит, но он не может разобрать его слов. Звуки борьбы, крики сражающихся и стук стали, кажется, перебивают его голос. Хосок снова кричит им уходить, а голоса Хёнвона и Минхёка перемешиваются. Он пытается получше расслышать их слова, голос мальчонки кажется почти неузнаваемым, каким-то более взрослым. Он хочет подбежать к ним, чтобы самому увести из этой бойни, но резко останавливается, выплёвывая весь воздух из лёгких вместе со своей кровью. Поворачивается и, получает ещё один удар второго клинка. А когда поднимает взгляд, то видит ледяные чёрные глаза Минхёка и его искажённое злостью лицо. Ему где-то около шестнадцати, из-за пелены в глазах не разобрать его возраст, да и в голову не приходит мысль о том, почему он вдруг такой повзрослевший. — Убирайся, — выплёвывает Мин ему прямо в лицо и выдёргивает лезвие своей катаны, на рукоятке которой, располагались драгоценные камни. Вонхо падает на колени, давясь своей кровью и тело его больше не слушается, заваливаясь на землю. Через закрывающиеся веки, он видит прекрасного повзрослевшего Минхёка, с ледяным и злым взглядом, который никак не уродует его лицо, а даже как-то странно красит. Видит, как к нему же, подбегает девятилетний Минхёк, толкает себя же повзрослевшего и, вышвыривая непонятную плюшевую игрушку, склоняется над убитым: — Киса! Вонхо резко вскакивает, тяжело дыша и ощупывая свою грудь. — С возвращением. Мы уже начали думать, что ты отдал последнюю жизнь. Слишком долго не приходил в себя. Хосок осматривается по сторонам и замечает, что находится в полигонном шатре, а вокруг множество раненных бойцов. Рядом с ним сидит другой нэко, из спецотряда. — Что произошло? — спрашивает у него Вонхо, присаживаясь и принимая протянутую фляжку с водой, сделав пару глотков. — Тебя убили. — констатирует факт боец. — Эта была очень глупая потеря жизни, на самом деле. Ты вдруг остановился и начал что-то кричать. — А мальчонка? — Какой ещё мальчонка? — нахмурился парень, не понимая. Вонхо снова огляделся и прикрыл глаза, вновь ощупывая на груди то место, куда пришлись смертельные удары. — Ладно, приходи в себя, а потом подойди к Полковнику. Тебя там ожидают. Хосок кивнул и тут же встал, чтобы отправиться в нужный шатёр. Ему не нужно приходить в себя, всё в порядке. На груди даже шрамов не останется. Вот только что странно, так это то, что он видел во время смерти. Он не в первый раз теряет жизнь, но такое опять же впервые. Что это было? Кажется, он сходит с ума. — Спецотряд нэко находится не в моих полномочиях. — послышался голос полковника и Вонхо решил пока не выдавать своего присутствия и входить в шатер. — Осмотрите Шин Хосока. Я должен буду доложить о его состоянии генералу армии. Только он может принимать решение по поводу таких бойцов. — Что с ним будет, если предположения окажутся верны? — задал вопрос другой мужчина. — Если у нэко есть хозяин, то он будет вписан к негодным для службы. Вонхо чуть не задохнулся от возмущения и злости. Он слишком резко одергивает штору шатра, а затем, выпрямляет спину и отдаёт поклон. Разговор с полковником был краток, в основном задавал вопросы второй мужчина. Как оказалось - это был психолог. Отвечать на его каверзные вопросы приходилось ровно, и очень быстро обдумывать сказанное, чтобы тот не подумал, что у Вонхо есть хозяин. Это полный абсурд. Но мужчина продолжал кружить возле этой темы, вызывая раздражение. — Некоторые из солдат слышали, как вы выкрикнули какие-то имена. Воздух застрял в лёгких. Неужели он и правда сошел с ума и видел Минхёка с Хёнвоном? Почему так долго приходил в себя, раз уж успели допросить остальных бойцов? — Я окрикнул других из отряда, не то бы им тоже пришлось отдать жизни. Приближались к ним со спины, они бы не заметили этого во время боя. Мужчина не совсем был удовлетворён ответом, скептицизм на его лице читался слишком жирным шрифтом. Он переглянулся с полковником и тот попросил Вонхо удалиться, пока его снова не вызовут. И поскольку тот каждый раз добровольно вызывался в бой, подумать обо всей ситуацией нужно будет очень тщательно.