POV Брок
Брок зашел вслед за Ксавьером в его лабораторию. Там уже находился Баки в компании Джин Грэй — сидел на кушетке, хмурый и явно не горевший желанием продолжать все это. Он вскинул голову на звук открывшейся двери и с удивлением уставился на Рамлоу. — Что ты… — Да вот, решил сам познакомиться с твоими тараканами, так сказать, лично. Авось подружимся. На лице Баки промелькнул целый спектр эмоций: недоверие, сомнение, облегчение, испуг… Но вместо ответа он лишь молча кивнул. Впрочем, даже будь у него возражения, они все равно не остановили бы Рамлоу. — Джин, на этот раз мистер Рамлоу пойдет со мной, сначала ты погрузишь его в мое сознание, а уже я проведу его дальше, на встречу с Соулом. Баки лег на кушетку, Ксавьер, расположившийся у его головы, положил ему пальцы на виски и оба застыли с открытыми глазами, будто отключившись от этого мира. — Ваш черед. Встаньте рядом с профессором и положите ему руки на плечи. После того, как Брок выполнил требуемое, Джин также встала рядом, касаясь одновременно и Ксавьера, и Брока и завершая композицию “групповые обнимашки”. — Физический контакт стабилизирует связь, это даст вам чуть больше времени. А дальше Рамлоу просто резко провалился в пустоту, которая уже через несколько мгновений начала наполняться бешеной мешаниной образов. Брок от такого мельтешения даже на какое-то время потерял ориентацию в пространстве. — Мистер Рамлоу, не стойте на месте, идите вперед. Голос Ксавьера слегка привел в чувство, и только тут он заметил перед собой словно сотканную из света дорожку. На другом ее конце Рамлоу увидел уже знакомую дверь. Несколько шагов по направлению к ней, небольшая заминка, вдох полной грудью и вот он внутри все той же комнаты из воспоминаний профессора. — Командир… — Детка! Оба — и Баки, и Солдат — заметили его одновременно. Профессор стоял чуть в стороне от них, обстановка была напряжена до предела. Баки явно рад его видеть, будто до последнего не верил, что тот придет. А Солдат в одно мгновение вдруг оказался рядом, прижался телом к телу, не оставляя и миллиметра свободного места между ними, вышибая все мысли из головы каким-то диким, собственническим поцелуем. Вот вроде и не по-настоящему все, просто картинка у них в головах, но все ощущения реальнее некуда. — Как же я скучал, детка… — Да уж вижу. Ты мне лучше скажи, что за херня здесь творится, что я спать уже третью ночь не могу? Ты ведь сам предложил объединить вас. Лицо Солдата в одно мгновение стало злым, он отступил назад, чуть повернул голову в сторону Баки и вновь взглянул в глаза Рамлоу. — Да я смотрю, вам и без меня неплохо. Зачем тебе отморозок, когда есть малыш Баки? Бедняжке так тяжело, так может не стоит его дальше мучить? Хотя, тебе же так нравится его утешать! — Блядь… Солдат, вот только попробуй мне щас сказать, что ты, сука, ревнуешь. — А если и так, то что, детка? — Двину в рожу, чтоб мозги на место встали. Ты совсем охренел ревновать К САМОМУ СЕБЕ?! Понимаю еще к Кэпу, претензий нет, основания хоть были, но вот это вот все мозгоебство — уже за гранью. Зимний зло оскалился. — Он… — Это ты! Вы, блядь, оба и есть Барнс! Или ты еще и на отморозка обиделся, а, Белоснежка? Тебе напомнить, что я успел за время нашего знакомства на тебя вот такого, отбитого на всю голову, насмотреться? Не убежал с криками, нет? Или ты думаешь, что я вот совсем никак не мог решить вопрос с твоими внеплановыми ночными визитами? Да я тебя лучше него знаю! — Брок махнул рукой в сторону Барнса — И ты из-за этого похеришь свой шанс на нормальную жизнь? Совсем ебанулся, Зимний? — Ты — мой, — прозвучало тихо, с угрозой. — Да кто б спорил. Хотя в душе не ебу, нахрена тебе сдался такой старый мудак, как я. — Тебе сказать или показать? — прищурился Солдат. — И расскажешь, и покажешь. Только позже и без свидетелей. А теперь заканчивай уже эту мыльную оперу, и хватит грузить Барнса трешем. Дай хоть одну ночь нормально поспать. — Ему все равно придется все это увидеть. Солдат отвел взгляд в сторону, и на мгновение Броку показалось, что он услышал в голосе Зимнего… сожаление? Рамлоу взглянул на профессора, и тот едва заметно кивнул. Вот же старый… интриган, все это время он был в курсе. Значит, слияние уже началось. — Но хоть немного разбавить чем-то поприятнее можешь? — Поприятнее, говоришь? — губы солдата дрогнули от едва сдерживаемое усмешки. “Что эта зараза задумала?” Брок уже успел пожалеть о своей просьбе, но тут в разговор вмешался до сих пор молчавший Барнс: — Что приятного может быть в воспоминаниях убийцы? — О, ты забываешь о том, что у меня есть не только мои воспоминания. Будешь паинькой — отсыплю с горкой и про твоего обожаемого Стиви. Только вот насчет убийцы, “малыш”... Я б на твоем месте подумал вот о чем: вы ведь с Кэпом на войне были, не в бирюльки же вы там играли. Смекаешь? Командир, — внезапно обратился к Броку Зимний. — Что было бы с Солдатом, откажись он от задания Гидры? — Обнулили бы и все равно послали исполнять, ты и сам знаешь. — А если бы он отказывался снова и снова? — не дожидаясь ответа, Солдат развернулся к Баки. — Что бы ты сделал с клинящей раз за разом винтовкой, которой не помогает техобслуживание, Барнс? Продолжил бы использовать? Неисправное оружие отправляют в утиль. Это не оправдание, это — факт. Я хотел выжить — я выжил. А вместе со мной и ты. Остальное лично меня не волнует. — Он прав, Баки. Его бы просто ликвидировали, попутно разобрав на запчасти в попытке создать нового суперсолдата. — Оу, Детка меня защищает. — Детка просто знает, что ему самому в Гидре скорее подписали бы похоронку, чем заявление по собственному. — Я бы им не позволил. — Тебя бы даже не спросили. Не столь высокого полета я птица, чтоб за мной Актива высылать. Тебя — в заморозку, меня — в расход. Сдох бы на очередной миссии ЩИТа, да так, что не подкопаешься. И был бы у тебя новый хэндлер. — Другим наемникам Гидры ты был не по зубам. — В Гидре об этом только ты и знал, Снежка, — оскалился Брок. — А сам я не дурак об этом болтать. Меньше знают — крепче спят. Вечным сном, в случае Пирса. — Идиоты, — отзеркалил злую ухмылку Солдат. — Ладно, пора заканчивать, наверно, да, профессор? Мы договорились, Зимний? — Будут тебе приятные воспоминания, детка, — подмигнул командиру Соул. Собственно, это было последнее, что увидел Брок перед тем, как его выкинуло из сознания Барнса. Открыв глаза, Рамлоу увидел над собой обеспокоенное лицо Грэй. “Здравствуй, пол, давно не виделись. Это уже какой-то тенденцией становится...” Под носом защекотало, и Брок на автомате провел рукой по беспокоящему его месту... чтобы с удивлением обнаружить на кончиках пальцев кровь. Моргнул пару раз, все еще находясь в каком-то ступоре. Перевел взгляд на Грэй. — Блядь… Джин выгнула бровь. — Извиняюсь за мой французский, просто как-то не ожидал. Ничего личного. Так всегда? Вроде, в прошлый раз такого не было. — В прошлый раз и воздействие было минимальным. Профессор просто транслировал вам свои мысли и воспоминания, а не тащил за собой в чужой разум. — Дело ясное, что дело темное… — Идемте, надо остановить кровь. Поднявшись, Брок кинул взгляд назад, где все еще находились Баки и Ксавьер. Для них, похоже, сеанс продолжался. Джин оказала ему первую помощь и, осмотрев на предмет еще каких непредвиденных последствий, не замеченных ею сразу, отпустила отдыхать. Рамлоу дополз до своей комнаты практически на автомате, разделся и уснул, не успев, кажется, даже уронить голову на подушку. Пробуждение было… интересным. Хотя бы потому, что засыпал он точно один, днем (а теперь в окна ярко светила полная луна) и ни капли не возбужденным. А попробуй тут не возбудись, когда тебе так старательно отсасывают. — Я так понимаю, вы вряд ли об этом с Барнсом договаривались? Опять бомбануло? — Ты даже не представляешь, детка, как я соскучился. Чуть с ума не сошел сегодня, когда увидел и смог дотронуться, пусть даже и не вживую. Хочу тебя. Барнс идиот. Страдать по этому заморышу, когда такой мужик рядом. И чего вы в этом Стиви все находите, а? — Я бы не назвал Кэпа заморышем, — на этих словах Солдат сжал бедра Брока до боли, заставив его зашипеть. — Ладно, ладно, Снежка, не ревнуй. Ты все равно лучше, у тебя хотя бы нет этих мозговыносящих загонов на тему чести, совести и морали. — Хочу тебя, — повторил Зимний. — Ты же позволишь, детка? — Раньше ты как-то не особо интересовался моим мнением на этот счет. Черт, опять без смазки, — простонал Рамлоу. — Я, блядь, сотрусь скоро нахуй, чай не мальчик, чтоб как на собаке заживало. Солдат застонал и уткнулся лбом в живот Брока, будто извиняясь. — Хрен с тобой, красная шапочка, еби уже, только постарайся не порвать. Мне экстрима на сегодня хватило. Зимний вскинулся с таким совершенно по-детски счастливым выражением лица, что Рамлоу не выдержал и расхохотался. — Давай уже. И Солдат дал, продолжив начатое. Да с таким энтузиазмом, что Броку оставалось лишь закрыть глаза и закусить губу, чтобы не орать на всю школу. Профессор вряд ли оценит, хотя нынешние детки некоторым взрослым фору дадут в познаниях по данному вопросу. — Давай, Зимний, блядь, не тяни, иначе я сейчас кончу, и накроется твое “хочу” медным тазом. В ответ Солдат молча пережал его член у основания, заставив прошипеть что-то матерное, и передвинулся выше. Некоторую неправильность перемещений Зимнего вокруг своей тушки Брок почувствовал не сразу, но когда осознал, было уже поздно… — Соул… сука, что же ты творишь… Рамлоу попытался, было, дернуться к оседлавшему его бедра Зимнему, но живая ладонь того просто впечатала Брока обратно в матрас. Если Солдат себя и растягивал, то явно недостаточно. Головку члена, на который чуть ли не с разбегу насадился этот мазохист-любитель, сжимало до боли. — Блядь, стой. Не торопись, ме-едленно, слышишь? Черт, я даже думать не хочу, как буду объяснять Барнсу поутру боль в его наверняка девственной заднице. — Упал с лестницы? — Он еще и шутит, зараза. Скажи честно, это такая изощренная месть нам обоим? — Хотел порадовать мою детку, — почти простонал Зимний. — Ну и как, удачно? Долбоеб. В следующий раз предупреждай хотя бы… Ох, постарайся расслабиться, малыш. А то ты своей суперзадницей мне сейчас член точно оторвешь. Еще немного, давай. Почувствовав, наконец, что вошел до конца, Брок сел, прижал к себе тяжело дышащего Солдата и поцеловал. — Чудовище ты мое. Они сидели так, обнявшись, еще какое-то время. Зимний периодически пытался двигать задницей, проверяя свои ощущения. Когда оба немного привыкли, Брок лег обратно. — Давай, откинься немного назад, Принцесса, так будет легче. И начинай уже двигать своей охрененно узкой задницей. Солдат еще какое-то время поерзал, несколько раз меняя угол проникновения и темп движений, пока, наконец, не нашел нужную для себя комбинацию. Брок же, заметив это, обхватил опавший член Зимнего рукой, стараясь двигать ею в том же ритме. Солдат застонал и откинул голову назад, закрыв глаза и полностью отдаваясь движению. Брок невольно залюбовался им, таким красивым в этот момент. И, да, Рамлоу чертов извращенец, долбаный самец богомола, но осознание того, насколько опасна вся эта красота, на самом деле заводила его лишь еще сильнее. Всегда заводила, с первой их совместной миссии с Зимним. Он был идеален в своей опасности, будто специально создан для Рамлоу. И даже не появись однажды Роджерс, Брок все равно рано или поздно спиздил бы Солдата у Пирса. Просто потому что этот отмороженный его, Брока, и заебутся доказывать обратное. Кончив первым, Рамлоу додрочил Солдату, даже не вынимая начавшего опадать члена. А затем, забив на гигиену, притянул к себе Зимнего и вырубился с ним в обнимку. Отсутствие Барнса в постели Брока с утра Рамлоу, в общем-то, не удивило. Не было Баки, судя по всему, и в его собственной комнате. Оставалось надеяться, что у него хватит ума ничего не натворить на эмоциях.POV Баки
Баки рефлексировал. Уже битый час сидел и снова и снова перебирал в мыслях события последних суток… Пальцы на автомате перебирали жесткую шерсть на загривке лежащего рядом волка. “Еще скажи, что тебе не понравилось.” Ехидный голос в своей голове он старательно игнорировал. Получалось откровенно плохо, но разговаривать с Ним не хотелось в принципе. Особенно после такой подставы. Вчерашний сеанс, после того как Брок исчез, прошел, в общем-то, на ура. Баки ожидал от Солдата какой-нибудь пакости, но… Он просто слил ему практически все детские воспоминания, лет до четырнадцати так точно. Получите, распишитесь, что называется. Воспоминаний было до тошноты много. Во всех смыслах. После сеанса он еле выполз из лаборатории, но сюрпризы на этом не закончились. До самого вечера он периодически зависал посередине какого-то действия, поймавший очередную ассоциацию, и в памяти возникали новые воспоминания, которых не было ранее. Это было похоже на лавину. Хорошие или плохие, детские или взрослые, принадлежавшие Баки или Солдату — не важно, все шло вперемешку. Когда Баки уже думал, что вот-вот сойдет с ума, он внезапно осознал, что не может пошевелиться. Тело ему не подчинялось. — Добро пожаловать в мой мир, “малыш”. Как ощущения? Ощущения были кошмарными. Баки был в ужасе. Солдат все же занял его тело. Снова. Но, в отличие от предыдущих раз, сейчас Барнс все осознавал, видел, слышал… чувствовал. Но тело абсолютно не подчинялось. Как во сне он увидел, как поднялась его рука, и почувствовал, как губы растянулись в улыбке. И где-то в глубине, слегка приглушенные, всплыли чужие эмоции: триумф, радость, предвкушение. — Не волнуйся, я верну контроль. Но… чуть позже. То, что произошло после, поразило Баки. До этого он не понимал сути отношений Брока и Солдата. Но Зимний… любил командира? Не укрылось от Баки и восхищение в глазах Рамлоу, его бережное отношение и забота о том, кто мог убить его одним движением руки. Их взаимная страсть завораживала. Заставляла завидовать и желать испытать подобное самому. А Солдат будто специально приглушал ощущения, не давая погрузиться в происходящее полностью, без остатка, прочувствовать до конца. Контроль вернулся к утру, когда командир, наконец, уснул, и Баки вернулся к себе. А потом пришли воспоминания… …желтоглазый мужчина перед ним смотрит Зимнему прямо в глаза. Стоит напротив криокапсулы, ни единым движением, ни единой чертой на лице не выдавая своих истинных эмоции. И только в самой глубине глаз — страх, практически ужас. Но только Солдат знает, ощущает хрен знает каким по счету чувством — его новый хэндлер боится не его. Он боится того, что с ним сотворили. Что такое вообще можно сделать с человеком. А потом он разгоняет яйцеголовых, чуть ли не пинками, кидая “Сам разберусь” и утаскивая Солдата практически на себе сначала в душевую, потом в жилой корпус. Полнейшее игнорирование инструкций, но новому хэндлеру так откровенно на них насрать, что это даже смешно. Зимнему впервые за столько лет действительно интересно... ...Каждую миссию Солдат ждет, как праздник. Ведь тогда он увидит Его. И в то же время в душе внезапно появляется новое для него чувство. Страх. Страх не увидеть больше, потерять… забыть. Но новый хэндлер держится намного дольше остальных, не в последнюю очередь потому, что видит в Зимнем не только безмозглую винтовку на ножках. Были и такие идиоты. Правда, дольше пары миссий они не выдерживали. Солдат умел ломать людей во всех смыслах. Но чаще их подводила собственная глупость и самонадеянность. Командир же восхищен Зимним, и это взаимно. В Его глазах вообще такая дикая, огненная смесь эмоций, что это сводит с ума. А еще он по-волчьи верен тем, кого считает своим. И Зимний уже давно один из Его стаи… ...Страх потерять командира, отчаяние от невозможности что-то изменить снова вытолкнули на поверхность. Но времени мало, и все, о чем думает Солдат — он должен найти командира. Должен сказать. Но все слова словно испаряются, стоит увидеть Его. Им и не нужны слова. Солдат пытается запомнить каждый изгиб этого сильного тела, стремится услышать снова стоны командира — от боли или от удовольствия, уже не понять, — но Он не отталкивает. Принимает его и отдает себя так, словно счет вздохам пошел на десятки, и мир за стенами комнаты уже превратился в пепел. Зимний отчаянно хочет остаться, но знает — битва уже проиграна. Его место опять займет Барнс, ведь Баки теперь снова есть ради чего бороться. Впервые, пожалуй, Солдат искренне ненавидит… Одно за другим — о каждой, даже самой мимолетной, встрече Солдата и его последнего хэндлера, — воспоминания рисовали ему историю чувств Зимнего. Это было больно. Говорят, красота в глазах смотрящего. Для Солдата не было никого прекраснее командира. Это чувство было похоже на наваждение. У него не было ничего общего с любовью Баки к Стиву, но это не делало чувство Солдата менее настоящим. Скорее, наоборот. Когда череда воспоминаний, наконец, иссякла, Барнс отправился к Ксавьеру, чтобы сказать о прекращении сеансов. — Это не поможет, Джеймс. Уже нет. Собственно, в них теперь уже и смысла нет. Процесс запущен, и только от вас зависит, что получится в итоге. Но остановить это уже нельзя. Слияние будет прогрессировать чем дальше, тем сильнее. Вы в любом случае уже не будете прежним, хотите того или нет. По-хорошему делать им здесь было больше нечего, так что, немного поразмыслив, Баки все же решился пойти на поиски Брока. И нашел — на тренировочной площадке за основным зданием. Он стоял в одних легких спортивных штанах, в окружении старшеклассников, и что-то объяснял ученикам, периодически показывая то или иное движение, скорее всего из базового курса самообороны. Судя по успевшим вспотеть ребятам, разминку они уже с командиром провели. Баки решил не мешать уроку, и просто понаблюдать за происходящим со стороны. Он был настолько увлечен этим занятием, что пропустил момент нападения, чуть не лишившись глаз, когда прямо перед лицом появилась рука… со стальными когтями?! “Беги, идиот!!!” “Кто…” “Сейчас не время!!!” Убежать Баки не успел, и они сцепились с нападавшим, слово бешеные псы. Когти последнего были явно из какого-то сверхпрочного сплава, возможно даже из вибраниума. Протез старковского производства пока спасал, но мужик — лохматый, чем-то смахивающий на зверя, и, судя по всему, за что-то очень злой на Барнса, — напирал, не уступая в силе и скорости самому Баки. И в какой-то момент перевес оказался на стороне нападения. Мужик уже занес руку, метя в грудную клетку, когда что-то громко рычащее буквально смело его с Барнса. Баки тут же вскочил и замер в замешательстве. Огромный черный волк, придавив нападавшего всем своим немалым весом, сжал челюсти на его горле, не переставая утробно рычать. Сожми он зубы еще чуть крепче — и мужика уже не спасти. Но волк медлил, не убивая, но и, судя по всему, не планируя отпускать свою добычу. — Логан! — Профессор… — едва слышно прохрипел нападавший. — Мистер Рамлоу, отпустите его. Обещаю, попыток напасть на мистера Барнса больше не будет. Ответом Ксавьеру стало усилившееся рычание. Да и названный Логаном мужчина не торопился подтверждать слова профессора, метнув злой взгляд в сторону Баки. А тот стоял, непонимающе переводя взгляд с профессора на волка и обратно. Мистер Рамлоу? Брок?!