О, поверь мне. Уж я-то знаю #чудесное_преображение
Питер тут же садится и перечитывает сообщение. Тони написал это просто как Тони, или в его словах кроется какой-то тайный смысл? Если бы у него был опыт настоящих отношений, возможно, это было бы не так сложно. Но единственное, на что может опираться Питер — это его собственное грёбанное воображение. Однако каждый раз, как он вчитывается в эти строчки, по его спине пробегает трепетная дрожь, а в животе концентрируются тепло и желание. Он со стоном падает обратно на кровать. Может, ему нужно посоветоваться с друзьями? Потому что Питер определённо точно не знает, что, чёрт возьми, он делает. Он желает Тони спокойной ночи; он попробует поговорить с ним попозже, как появится время разобраться со всем этим. - — Старк явно испытывает к тебе чувства, — Тор делает большой глоток пива. — Я уверен в этом. — О, да откуда тебе знать? Джейн же бросила тебя, — говорит Мишель. — Это было взаимное решение! И очень давно, к тому же, — защищается Тор. — И почему каждой собаке на Земле есть до этого дело? — бормочет он, хмуря брови и возвращаясь к своей кружке. «Он фигурально», — шепчет одними губами Нэд. Эм Джей лишь вздёргивает бровь и берёт в руки сотовый. — Ты просто расстроена, что я не позволил тебе использовать своё поддельное удостоверение личности, — ворчит Тор. — А какое вам вообще до этого дело?! Вы наверняка пили с пяти лет! — она закатывает глаза. — И мне не понадобилось бы использовать поддельное удостоверение, если бы мы пошли просто в кафе, как обычно. Тор почти ласково смотрит на неё, будто перед ним сидит очень занятное дитя. — Я не люблю вычурные напитки и слишком маленькие стаканчики, Мишель. — Но вы любите обычный кофе. И он там тоже был, — замечает она, снова закатывая глаза. — Эм, ну так что, Нэд? — спрашивает Питер, пытаясь абстрагироваться от Эм Джей и Тора. Нэд отрывает взгляд от телефона. — Чувак, прям вот сейчас ты отвлекаешь меня от управления твоими соцсетями. Просто… Просто поболтай с ним, — он пожимает плечами. — Ну, знаешь. По-человечески. И почему Питер подумал, что этот разговор ему чем-то поможет? - Той же ночью Питер получает входящее от Тони.Я знаю, что ты не хочешь говорить о том, что произошло, поэтому мы не станем трогать эту тему. Но что бы ни случилось — это чертовски вытрахивает тебе мозг. Уж я-то кое-что смыслю в вытрахивании мозгов, Питер. Мало приятного. Но не позволяй всей этой хрени взять над собой верх. Не повторяй моих ошибок. Не думай, что одиночество или игнорирование проблемы поможет тебе её решить. Хорошо? Обещай, что кому-нибудь выговоришься, даже если у тебя не получается рассказать об этом мне. Не имеет значения, кому ты это скажешь — поговори хоть с кем-нибудь. Эм Джей, Нэд. Или Тор. Мне всё равно. Просто прошу, не строй из себя крутого парня. Я так делал, когда мне было почти так же хреново, как и тебе. Образ крутого парня жутко переоценён, Паучок.
Как… Как такое вообще возможно? Как Тони может понимать его — реально понимать, — даже здесь? - Сегодня вечером. Сегодня же вечером он поговорит с ним. Он сможет. - Питер чертовски уверен, что ни разу в жизни так сильно не нервничал. Он пытается игнорировать тот факт, что чувства, кипящие в нём, сводят его с ума настолько сильно, что он готов содрать с себя кожу. Он делает глубокий вдох и успокаивает себя. Тони и в самом деле его понимает. Так что если… если некоторые вещи выглядят так, словно повторяются… может, это тоже повторится? У тебя когда-нибудь случались приступы паники? Да уж, не лучшее начало беседы, но сейчас полночь — и Питер понятия не имеет, что творит. Он просто хочет поговорить с Тони. Чёрт, неужели его гордость не может взять небольшой отпуск, хотя бы на эту ночь? Он так устал, и ему просто хочется немного побыть кое с кем рядом. Очевидно, в этот раз он не налажал, как обычно. Потому что Тони приглашает его в свою мастерскую. Улыбка не сходит с лица Питера, пока он надевает тапочки и спускается вниз. — Ещё один костюм? — спрашивает он с порога. Тони сидит за столом и рассматривает схемы. Он кивает, но не отвлекается от своей работы. Он заставляет диаграмму перед собой вращаться, останавливает, увеличивает её, а затем качает головой и рассеивает изображение. К Питеру приближается Дубина с зажатой в механической лапе чашкой кофе. Питер удивлённо смеётся. — Ну как тебе семейная жизнь? — спрашивает он робота, намекая на их с Тони телефонный разговор. Он берёт кофе, делает глоток и морщится. — Неужели так плохо? — посмеивается Тони. — Ты уверен, что это кофе? Тони пожимает плечами. — Пятница заверила, что он годен к употреблению. — Пятница лжёт, — произносит Питер, всё ещё кривя лицо. Тони смеётся и просит Питера подойти поближе. — А теперь, прежде чем я покажу тебе это, мне нужно знать заранее… — он скрещивает руки на груди, внимательно рассматривая лицо Питера, отчего тот непроизвольно поджимает рот, закусывая нижнюю губу. — …Тебя все часы приводят в неистовство, или только за 610 000 долларов? Потому что должен тебя предупредить: то, что я собираюсь показать, будет наверняка намного дороже. Питер колеблется между тем, чтобы развернуться и удрать, просто уставиться на Тони и закатить истерику. Вроде бы он даже не против сделать всё сразу — но тут же одёргивает себя, останавливая свой выбор на втором. — Ты шутишь, — выдавливает он. У него в горле саднит от сухости, и Питер буквально ощущает, как щёки обдаёт жаром; он отворачивается, ощущая неловкость. — Извини, это было… — Тони вздыхает. — Я действительно не знаю, что творю, Пит, — почти робко произносит он. — Но я хочу исправить это, если я вдруг… сделал что-то не так. Питер снова смотрит на Тони — и видит, как тот оглядывает помещение, опускает взгляд к своему рабочему столу, а затем вновь взглядывает на Питера. Он нервно постукивает пальцами по столу, и Питер внезапно осознаёт: Тони — сам Тони Старк, — с нетерпением ждёт, что он ответит ему. И это чертовски мило. — Всё нормально, — наконец, выговаривает Питер, ощущая эту смущающую тёплую волну, накрывающую его с головой. — Всего лишь аллергия на итальянские дизайнерские часы. Тони усмехается. — Что ж, буду знать. Пойдём, посмотришь. Он показывает Питеру прототип новой модели, над которой сейчас работает. — Если я смогу устранить некоторые недоработки, думаю, сконструирую нечто подобное для всей команды, — Тони жестом приглашает Питера взглянуть на его изобретение. Питер просматривает сводные данные об исследованиях и экспериментальных пробах — вдвое чаще натыкаясь на упоминания Человека-Паука и Капитана Америки, чем всех остальных, но даже не заикается об этом. — И в чём же трудности? — спрашивает Питер, не сумев до конца скрыть своё нетерпение; он сгорает от желания узнать больше о принципах работы этого супернового прототипа из серии Железного Человека. В эту модель встроена абсолютная маскировка, она даже может перевоплотиться в любой из костюмов Тони — совсем не отличить. Питер просто обязан узнать, как всё это работает. — Иногда она случайно воспламеняется, — пожимает плечами Тони. — Так, пустяки. Питер округляет рот и осторожно опускает технику на верстак. — Ты ведь носишь на себе веб-шутеры? — спрашивает Тони — и совершенно неожиданно хватает его за запястье. Питер вздрагивает, инстинктивно дёргаясь. — Э-э… да? — отвечает Питер. Он пытается сделать шаг назад — но Тони крепко держит его. Было бы странно включать свои паучьи способности, чтобы вырваться — поэтому он просто замирает, наблюдая за тем, как Тони разглядывает его руки. — Мне нужно их одолжить, — произносит Тони. — Х-хорошо, — бормочет Питер, когда инженер снимает один из паутиномётов с его левого запястья. — А з-зачем? — Для исследований и разработок, — говорит Тони, всё ещё удерживая Питера. Его большой палец поглаживает внутреннюю сторону его руки, чуть выше запястья. Питер нервно смеётся и убирает руку — надеясь, что Тони не почувствовал его дрожь. - — Как думаешь, мне обязательно это делать, Карен? — Да, Питер. На этот раз вы и в самом деле сделаете это? — Эмм… Да. — Вы уже говорили это последние 78 раз. — Знаю, знаю! Просто… это так странно. Говорить всё это… вслух. Понимаешь? — Понимаю, Питер. Мне жаль, что это приносит вам такую боль. Может, нам прокатиться и обсудить это в поездке? — Да, отлично… Тогда, наверное, заводи Дрони. Я готов. — «Активация разведывательного беспилотника». — Как дела, чувачок? — Эм. Карен? Я понятия не имею, с чего начать. — Предлагаю начать с самого начала, Питер. Но не заставляйте себя. Я знаю, как это тяжело. — … Спасибо. — Когда вы осознали, что находитесь в Камне Души? — Когда моя жизнь превратилась в старый добрый «День Сурка». — Питер, вы используете юмор, чтобы скрыть свои истинные чувства. Вы отвечаете нечестно. — Ох, ладно… Думаю, я никогда не «осознавал» полностью. Я просто думал… что по какой-то причине оказался в прошлом. И продолжал пытаться вернуться домой, но постоянно возвращался к тому, откуда начинал. Довольно глупо получилось. — Вы не глупый, Питер. Что вы предприняли, когда поняли, что не сможете вернуться? — Думаю, я просто… смирился с этим. И тогда я забыл… всё это очень странно, я с трудом могу что-то припомнить. Если честно, сейчас это кажется каким-то сном. — Всё это кажется таким, будто вы просто спали? — … Нет. Не всё. Кое-что… Кое-что ощущалось очень настоящим. — Что было настоящим, Питер? — Я не знаю. — Вы не знаете, или вам неудобно говорить об этом? Нам необязательно это обсуждать, если вам некомфортно, вы должны быть честны с собой. — …Мне неудобно. — Это нормально. Хотите поговорить о чём-нибудь другом? — Нет… Нет, я хочу поговорить об этом. — Хорошо, Питер. — Что было настоящим? -… Тони. - — Будь как дома, — произносит Тони, махнув в сторону дивана. Тот обращён к стеклянной перегородке, отделяющей комнату от балкона, где стоит тренировочный манекен и телескоп — и всё же, вид с него открывается потрясающий: высокий, тёмный лес с чернеющими пиками елей, подсвеченными лунным светом на фоне смоляно-чёрного ясного неба. На небе тут и там появляются звёзды, одна за другой, мигая, будто светлячки. — Прекрасный вид, м? — замечает Тони, внезапно оказываясь совсем близко. На нём затёртая футболка с Нирваной и чёрные спортивные тренировочные штаны. Питер краснеет, чувствуя себя по-идиотски в застёгнутой на все пуговицы рубашке цвета хаки. — А… да, — выдыхает Питер. — Тогда… Как ты смотришь на то, чтобы вырваться в горы? Вместе со мной, — предлагает Тони. — В это время года там настоящая красота. Итак, Тони уже приглашает его в свой домик на горном хребте Адирондаке. — Ну конечно. Ну конечно — Тони приглашает его. Сначала часы — теперь это… Но… Тони с тихим потрясением смотрит на Питера, словно не может поверить в то, что тот только что ляпнул. Словно Питер внезапно отрастил себе вторую голову. О. Господи. Он что, сказал это вслух?! Питер уже начинает паниковать, как Тони внезапно улыбается — словно ничего и не произошло, — и протягивает ему стакан с чем-то зеленоватым. — Тогда это уже свидание. И, чёрт — почему Тони сидит так близко?! — Ага! — выпаливает Питер. У него начинают потеть ладони, и он не вполне уверен, что сейчас творится с его лицом. Тони прочищает горло и смотрит в окно, делая глоток из своего стакана. Питер склоняет голову, лихорадочно соображая, что, чёрт побери, происходит. Иногда ему кажется, что Тони в нём в какой-то степени… заинтересован? Но иногда — вот как сейчас, Питер начинает в этом сомневаться. Потому что Тони — Тони никогда прежде не выглядел настолько… обескураженным. — Так… что ты хочешь? Можем посмотреть фильм. Или можем… — он указывает подбородком на балкон, первым оправляясь после неловкого момента. — Э-э, ну, давай включим «Дэдпула», я как бы… ещё его не смотрел? — Питеру хочется приложиться головой о что-нибудь покрепче. Боже. — Д-да, я бы посмотрел «Дэдпула», так что… Тони несколько секунд просто молчит, окидывая его оценивающим взглядом. — Вставай. Будем смотреть на звёзды, — уверенно заключает он. Тони кладёт ладонь на лопатки Питера, подталкивая его к балкону — и Питер безо всяких возражений и раздумий соглашается, ведомый тёплым ощущением на своей спине. Они выходят наружу, и Питер дышит полной грудью, с замиранием прислушиваясь к распоряжениям Тони; тот просит Пятницу включить музыку. Звучат «The Cranberries», и Тони показывает ему созвездия. - Каким-то образом наблюдение за звёздами через телескоп превращается в наблюдение за звёздами с каменного пола балкона. — Хочешь получить степень магистра? — неожиданно спрашивает Тони. — И снова оканчивать бакалавриат? — стонет Питер. — Такими темпами мне будет уже под сорок, когда я закончу учиться. — Кое-кто давно не заглядывал в свои личные данные… — напевает Тони и демонстративно потягивается, скрещивая ноги в лодыжках. Питер приподнимается на локтях и пристально изучает лицо Тони. — Только не говори, что ты… Тони поворачивается к нему — их лица находятся на расстоянии меньше полуметра, но Питера сейчас волнует далеко не это. — Что я — что? Убедился в том, чтобы всё твоё полученное образование было занесено в твоё личное дело? — Я не заканчивал настоящий университет, Тони. — А теперь да. И — боже, Пит, — Тони закатывает глаза, и Питер недовольно выдыхает, — лично для меня не принципиально, есть ли у тебя степень, или нет. Тебе нравится то, что ты делаешь, и, если честно, весьма в этом преуспеваешь. Вот, что самое главное. Их взгляды скрещиваются, как шпаги, и проходит какое-то время, прежде чем Тони с нажимом произносит: — Ну так как? Питер откидывается обратно. — Ладно. Отлично. Но я просто хотел сказать... Ты ведь опережаешь своё время на десятилетия. Твои технические разработки слишком совершенны для этого мира. И мне бы хотелось просто… ну, знаешь… — Ты пытаешься соблазнить меня своей кандидатурой, — смеётся Тони, оглядывая его краем глаза, и Питер внезапно понимает, что только что назвал Тони гением — и крепче сжимает челюсть, чувствуя, как вспыхивают кончики ушей. Тони меж тем добавляет: — В напарники. Потому что всё, что я услышал из твоей фразы, это «опережаешь своё время» и «слишком совершенны». — В напарники? — Питер фыркает, делая вид, что не имел в виду того, что надумал себе Тони. Во всяком случае, не имел в виду намеренно. — И что мы будем делать как напарники? Бороться против преступности, Человек-Под-Домашним-Арестом? Тони строит недовольную гримасу, и Питер не может удержаться от смеха. - Весь командный центр погружён в сон — за исключением их двоих. Уже около двух ночи; Питер пообещал Наташе потренироваться с ней, как только проснётся, а ещё он планировал поработать с Нэдом над их проектом «Танос» — но его это совершенно не останавливает. Он просто покажет Тони, как готовить фирменные пшеничные блинчики тёти Мэй, что тут такого? Они заканчивают совместную готовку и устраиваются перекусить за кухонную стойку. Нога Тони прижимается к его бедру, но, скорее всего, тот просто этого не замечает, потому что остаётся сидеть, как ни в чём ни бывало. Впрочем, Питер тоже не спешит отодвигаться. — Можно у тебя кое о чём спросить? — интересуется Питер. — Валяй, — кивает Тони. — Почему ты продолжаешь помогать Мстителям? Тот медлит с ответом. — Так будет лучше для всех, — наконец, произносит он. — Не похоже, будто от этого лучше… всем, — Питер коротко пожимает плечами. Тони смотрит на него краем глаза. — Это почему? — Просто знаешь, ну… всё выглядит так, будто они нуждаются в тебе больше, нежели ты в них, вот и всё. Тони окончательно отставляет блинчик, облокачиваясь о стойку; его нога ещё плотнее прижимается к нему, и Питер на краткое мгновение задаётся вопросом, не намеренно ли тот не замечает этого. Наверное, Питер просто слишком напрягается. — Ну, кто-то ведь должен следить за тем, чтобы всё не накрылось медным тазом, — невесело усмехается Тони. — Я бы не стал рисковать своей жизнью ради какой-то ерунды. Понимаешь, Пит? — Но ты не должен заставлять себя работать вместе с Роджерсом, — протестует Питер. — О, так всё вновь сводится к Роджерсу… — Тони хмыкает. — Ну и что он натворил на этот раз? Питер напрягается. — Я просто стараюсь найти оптимальное решение. — Да ладно тебе, я же подкалываю. Пора бы уже привыкнуть, малыш. — Я не ребёнок! — Питер просто не может сдержаться; его голос звучит немного громче, чем он того хочет. Тони хмурится, поджимает губы и смотрит на свои руки; требуется какое-то время, чтобы он вновь взглянул на него. — Я знаю, — тихо говорит он. — Прости меня, это всего лишь… привычка, я полагаю. При взгляде на опущенные уголки рта Тони Питер чувствует, как у него начинает сосать под ложечкой. — Это… ничего. И... я не должен был срываться. Просто меня это немного расстраивает. — И кто же посмел обидеть моего Паучка? Питер бросает на него молчаливый взгляд в ответ на прозвище — но не предпринимает никаких попыток исправить. Вместо этого он делает глубокий вдох, решаясь. Самый подходящий момент, чтобы открыться. — В Мире Душ… — Питер замолкает, поднимая взгляд на Тони — который сидит и просто поедает его широко открытыми глазами. — К чему эта пауза? — голос Тони становится хриплым; кажется, ему с трудом удаётся держать себя в руках. — Ты не думал пробоваться в драмтеатр, м? Питер смущённо улыбается. — Прости, просто подумал, что ты сейчас обрушишься на меня, ну, я ведь только сейчас удосужился заикнуться об этом. Тони даже не комментирует, просто машет ему рукой, прося продолжать, и не сводит с него ожидающего взгляда. — Точно. Извини, — Питер выдыхает. И решительно сжимает кулаки. — Я хотел сказать, что в Мире Душ… войны как таковой и не было. Как и Локи. Ничего такого. Все ладили друг с другом, у всех всё было прекрасно. Но это было не по-настоящему. Потому что в реальности Роджерс тебя подставил, а Наташа блюдёт интересы Щ.И.Т.а, не более. Не пойми меня превратно, у меня нет проблем с Наташей, она замечательная — всё дело в её работе. Ну, только если в ней не участвует Клинт… и Брюс, пожалуй. Просто мне невдомёк, почему ты продолжаешь с ними сотрудничать. Ведь они тебе не нужны. Тебе не нужно мириться с их политикой и проблемами. Тони устало потирает глаза. — Я подписал Соглашения, Пит. Я должен быть примером для всех остальных. Не всегда получается делать то, чего тебе хочется. — Но ты бы мог… — Питер, — Тони глубоко вздыхает, хмуро рассматривая руки перед собой. А затем поднимает на него взгляд — и у Питера перехватывает дыхание. — Я серьёзно облажался. Я облажался с Альтроном, и после этого всё поехало под откос. Никто нам не доверял, а я добавил ещё пороха в общую бочку недоверия. Моя промашка. Я должен был её исправить, — он крепче стискивает челюсти. — Чем я теперь и занимаюсь. Эти Соглашения были нам крайне необходимы, без них нам бы недолго пришлось протянуть. И мы до сих пор нуждаемся в них. Был момент, когда я чуть ли… — Тони моргает и на миг замолкает, будто подбирая слова. — Что ж. Можно сказать, между Таносом и расставанием с Пеппер я чувствовал себя не лучшим образом. Но я взял на себя обязательства, так что должен их исполнять. — Ты не должен взваливать всё это на свои плечи, — бормочет Питер, но он знает, что его даже не послушают. Тони полностью разворачивается к нему; на его лице теплится тень улыбки, когда он тихо признаётся: — Думаю, мне под силу смириться с Капитаном Занозой, если рядом будешь ты. Он хочет накрыть ладонь Тони своей, сжать её, подбадривая — но у него сдают нервы, когда он слышит себя будто со стороны: — Я никуда не уйду. - Питер замирает в проходе, натыкаясь взглядом на Тони. Он не знает, как следует вести себя после вчерашней ночи. Всё, что они делали — это говорили, но этот разговор был таким личным, что Питер теряется. Что он должен делать? Может, следует пожать ему руку? Господи — что за бред лезет ему в голову?! Но затем он видит улыбку Тони — и его отпускает. Потому что улыбка Тони искренняя, тёплая и совершенно расслабленная. — Привет, — говорит Тони, и, хотя Наташа вошла вместе с Питером, похоже, будто Тони здоровается лично с ним. Естественно, Питеру нужно обязательно всё испортить. — Как оно? Как оно? Кто вообще так выражается?! Он надеется, что выпалил это достаточно быстро, чтобы не различить смысла слов, а лишь уловить момент приветствия. А потом Питер ловит на себе взгляд Тони — и чувствует, как щёки буквально вспыхивают. Тони, приоткрыв рот, скользит взглядом по его груди, опускаясь к животу. Это лишь слегка заставляет Питера нервничать — потому что по большей части это жуть как заводит. Он хватает бутылку с водой и, пытаясь скрыть глупую улыбку, ретируется из кухни. Ему нужно срочно принять душ. Сегодня вечером. Он расскажет ему о своих чувствах сегодня же вечером. Тони приглашал его провести с ним время уже два раза — так что если он сделает это в третий раз, Питер наберётся смелости и обязательно ему признается. - Тони молчит. Может, на самом деле, он всё не так понял, и ему следует просто забыть об этом? Потому что в случае провала он даже не сможет стоять рядом с Тони. Так что он не станет рисковать их дружбой ради того, на что у него нет совершенно никаких шансов. - Субботний вечер пролетает так незаметно за ожиданием сообщения от Тони. Телефон Питера не подаёт никаких признаков жизни. - В понедельник они проводят групповое занятие. Консультант Щ.И.Т.а добровольно-принудительно ставит их в пары. Её упражнение призвано сплотить их команду. В теории идея довольно неплоха, но на практике — лишь очередное противостояние. Пауэлл, должно быть, уверена, что, вынуждая Тони и Стива «помириться», действует как настоящий профессионал, но это лишь разжигает противоречия внутри их коллектива. Она объявляет смену партнёров, и Тони ловит взгляд Питера. Проклятье. Они не разговаривали несколько дней, и Питер уже позабыл, каково это — находиться рядом с Тони. Но он, на удивление, сохраняет должное хладнокровие, когда они обмениваются добродушными подколами. До того, как: — Что я могу сказать, Пит? — Тони вздыхает, серьёзно смотря в глаза Питеру. — Ты мне нравишься весь. Целиком и полностью. И если я должен выбрать всего три вещи… что ж, мы проведём здесь очень долгое время, пока мне придёт в голову, что выбрать. Питер неумолимо краснеет и отводит взор — на миг выхватывая взгляд Тони. Тот просто смотрит на него, немного склонив голову набок. Выражение его лица задумчивое и — возможно, Питеру всего лишь кажется, — с примесью… чего-то ещё. Питер хочет дать этому чего-то ещё название — но так и не решается. - Ты — самый смелый человек из всех, кого я знаю. Ты мог бы всю жизнь довольствоваться наследием своего отца — но не стал. Ты сумел создать то, что стало на порядок лучше — и всё ещё не сдаешься. Ты добрее, чем хочешь казаться. - Питер с Нэдом целый день корпят над проектом — они отредактировали уже все видео, и теперь Питеру нужно отснять кусок со вступительным словом. Конечно, было бы лучше сделать это при естественном освещении, но они немного опоздали. Они настраивают свет, когда к ним стучится Тони, заглядывая внутрь. Брови Тони ползут вверх. — Я не вовремя, или…? — Нет, всё в порядке! — Питер вскакивает так быстро, что ударяется коленом о стол. — Как де… ай!.. Как дела? Питер ловит лампу, чуть не рухнувшую со стола, и, поспешно воодружая её обратно, как ни в чём ни бывало смотрит на Тони. Нэд просто открывает рот. — Просто хотел спросить, не хочешь ли перекусить? А потом можно вместе повозиться в мастерской, — Тони переводит взгляд с Питера на… Чёрт — фотографии! Чёрт чёрт чёрт — Нэд? Ты как? Пойдёшь с нами? — спрашивает он, опуская взор на манжеты рубашки и поправляя их. Будто не он увидел свои фотографии, каким-то образом оказавшиеся в комнате Питера. — Извини, Тони, но мы должны закончить… кое-что, — спешно выговаривает Питер, страстно желая провалиться сквозь землю. Вот прямо сейчас. — Порно-съёмка прямо в командном центре? — усмехается Тони. — Только не говори Роджерсу. Теперь Питер краснеет целиком и безвозвратно. — Это просто видео-блог! Тони смеётся, и Питер замечает блеск любопытства в его глазах. — Как скажешь, Чувачок-Паучок. Он машет на прощание и разворачивается. Как только дверь за ним закрывается, Питер обессиленно падает на стул. — О, Господи. — Что это было? — тихо выдает Нэд. — Теперь Тони думает, что я блин конченый сталкер. Держать его фото у себя на столе! И о чём я только думал?! — Ну, кажется, его это не особо взволновало, — отмечает Нэд, пожимая плечами. — То есть, он же флиртовал с тобой. — Что, правда?! — Питер цепляется за этот слабый огонёк надежды. — Боже мой, Питер... Да ты самый тупой гений, с которым я когда-либо сталкивался, - цокает языком Нэд. - Питеру для раздумий требуется лишь пара секунд — прежде чем он извиняется перед Нэдом, упрашивая его перенести их занятие на какой-нибудь другой день. Нэд возводит глаза к потолку, но улыбается: «Конечно». Питер несётся по коридорам, чтобы нагнать Тони — и застаёт его с Лизой Пауэлл. На какую-то долю секунды их взгляды встречаются… но Питер уже отступает, чувствуя себя последним кретином. - Питер сидит на одной из верхних ветвей облюбованного им дерева на территории штаба и пытается окончательно не зарыдать. Это того не стоит. Он просто неправильно понял Тони, вот и всё. Он принял доброту за интерес и позволил своему воображению и друзьям убедить себя в этом. Он такой придурок. Питер вспоминает каждое мгновение рядом с Тони, каждый мимолётный взгляд и жест, который он принял за «симпатию» — и с болезненной ясностью понимает, что снова утонул во лжи. На этот раз — в настоящей. Тони возвращает ему его костюм, всё время помогает ему, даже выкраивает время, чтобы провести с ним пару вечеров… Всё это — обычная гостеприимность, поддержка, чтобы Питер снова проникся этим миром, почувствовал себя здесь, как раньше. Как дома. Он бы сделал это для любого из Мстителей — вот почему он ему помог. И ему это практически удалось. Питер почти не чувствует себя выдернутым из собственной жизни. Почти. Мысли Питера смещаются к Стиву Роджерсу. Он никогда не увлекался Капитаном Америкой так же сильно, как Железным Человеком — но каждый раз, как Питер смотрел на него, он отчётливо понимал, насколько слаженна была совместная работа этих двоих. Питер успел досконально изучить все видео их сражений и всегда поражался тому, насколько безупречен был их союз: они были единым организмом, уравновешивая друг друга, дополняя. До тех пор, пока Стив не предал Тони, вонзив ему нож в спину. Целое разорвалось, являя рану — зияющую, обливающуюся кровью. Всё, что ему оставалось, это позволить ране подхватить заразу и начать гнить — или прижечь её и двигаться дальше, будто ничего и не случилось. И Тони попытался справиться. В одиночку. Ему даже удалось залечить рану. Он сделал всё возможное, чтобы продолжить путь. Но Питер знает, что под жёсткой зарубцевавшейся плотью скрывается нечто хрупкое, только что затянувшееся — а потому так легко поддающееся любому мимолётному, неосторожному касанию. Грозящемуся разорвать его. …Наверное, Питер знает о Тони больше, чем следовало бы. Может, ему и неведомо обо всех скелетах в его шкафах, но он понимает всё, о чём тот говорит, знает все его странности, слабые и сильные стороны. И, несмотря на то, что ему неизвестны все подробности, он знает, что он вытерпел столько ударов, сколько не способен вынести ни один. И что многие из этих ударов он намеренно брал на себя. А ещё Питер знает, через какой ад ему пришлось пройти — чтобы вернуться и стать таким, как сейчас. Питер считает, что то, через что прошёл Тони, сломило бы и более слабого; он видел, насколько нестабильно его состояние — и несмотря на это он протянул ему руку помощи. Растерзанный, расколотый на части, растерявший по пути большую часть себя — он предложил ему дружбу и шанс начать всё с чистого листа. Поначалу Питер пренебрегал его даром — но теперь он кажется ему единственным выходом. Дрейфующим в бескрайнем океане спасением. Он будет оберегать этот дар. Станет другом, настоящим другом — таким, каким никогда не сможет стать Роджерс. Он отпустит свои чувства, и сделает это ради Тони. Питер закрывает глаза, пытается сделать глубокий вдох и молится, чтобы слёзы в его глазах обратились в ничто. И одна, не сдержавшись, соскальзывает вниз, сбегая по его щеке.