Родокский Легион

      Ночь приносит темноту, но выйди на улицу и поймёшь, что это не так. Миллиарды звёзд и луна освещают всё пространство. Каждый предмет меняет свой оттенок на более холодный и тёмный, но всё же видимый и различимый. Ночью мы начинаем слышать то, что не слышим днём. Наш слух становится более чутким и позволяет услышать самый тихий звук. Наконец, просыпаются сверчки, которые тут же принимаются за свою неизменную музыку. Если же ты находишься в походе, то картина становиться ещё более завораживающей, ведь ко всему прибавляется мягкий свет и треск, издаваемый от костра.       Я сидел и наслаждался моментом ночной красоты, слушал музыку ночи. С необычайной силой стали накатываться воспоминания и в голове звучал лишь один вопрос: «Как я докатился до такой жизни?» Ведь всего три года назад моя жизнь была тихой, размеренной и, как только недавно смог убедиться, крайне скучной. Мне было всего лишь четырнадцать лет, а всё никак не мог определиться со своим будущем. Мои одноклассники давно или не так давно сделали выбор. «Я буду моделью» — это был крайне «оригинальный» ответ нашей дуры-красотки Сары. «Я буду изобретателем» — говаривал как-то Сашка, наш любитель порыться в технике. «Мне нравиться быть журналистом» — рассуждал Егор, вечно любопытный парень. «Пойду на учителя!» — заявляла Юлька, отличница. Это только несколько примеров, а как всё же становилось стыдно в душе, что я никак не мог определиться. Как ни старался, а на ум ничего совершенно не приходило.       Смотрел на огоньки, извивающиеся в захватывающем танце, и грустил. Грустил о свершённом и о том, что будет совершено. Три чёртовых года я прожил в этом мире. Именно прожил. Дома я существовал, а тут живу. Почувствуйте разницу. Тут мне удалось понять кем я стану. А стану тем, кто перевернёт всю Кальрадию! А что такого? Семнадцать лет, умею более-менее держать фальшион, режик-ножик или меч, кому как удобно; знаю, как держать копьё; из седла не выпадаю, с языками чуть-чуть разобрался, ориентируясь по аналогичным языкам из моего мира; арбалет для меня вообще друг, математике обучен на уровне 8-9 классов, а письмо, можно сказать, моя стезя.       Путём недолгих умозаключений удалось отогнать тоску, однако та никак не хотела уходить полностью. Поначалу, как только попал в этот мир, я практически не воспринимал всё в всерьёз, даже кровавые схватки, в которых мне довелось поучаствовать. Только сейчас, спусти аж целых три года (!) стал отходить и понимать, что же я творю. Я ведь не только наблюдал, но и сам убивал людей. Плевать даже на то, что они этого заслуживали, плевать на правило «либо ты, либо тебя», плевать на всё — я убивал!       Чёрт! Помню, как года два назад, ещё непонимающим подростком, я так же сидел у костра и мечтал вернуться домой. Тогда была такая же хорошая ночь, как сейчас. Мне снова вспомнилась польская песенка о казаке верно служащим своей стране и мечтающем вернуться к своей любимой. Эта песенка никогда не выйдет из моей головы. Вот, снова начал тихо напевать её, глядя на костёр. — Боги, прошу, не отправляйте меня обратно, — прекратил напевать и с мольбой уставился на звёзды в надежде, что Вышняя Правь услышит меня. Но небо осталось таким же безмолвным.       Тут вспомнил, как приходилось воровать, что бы прокормить себя. Меня не брали в наёмники. Даже в качестве слуги! Меня никуда не брали, куда бы я не шёл. Луций пропал сразу после того как мы пришли в Ялен. Пропал ничего не сказав, а я так надеялся с его помощью «выбиться в люди». День ото дня становилось всё тяжелее.       Однако мне улыбнулась удача. Выжидая очередную жертву, я подслушал разговор двух купцов. — Адриано, беда у меня приключилась! — Какая такая беда, брат? — не понимал тот. — Вот знаешь моего писаря? — Какой писарь? Это Гораций, который из монастырской школы? — Да он. Так вот, сразила паренька хворь. Жаль его мальца, он ведь у меня лет так пять работал, а тут на — хворь и костлявая с косой. Не пощадил господь, — они тут же перекрестились при упоминании Бога. — Жаль его, но что тебе от меня надо? А, Просперо? — Можешь мне кого выделить? Или там… посоветовать? Пока я сам не найду замену, — с надеждой в голосе проговорил Просперо. — Увы, — развёл руками, словно разводя надежду своего брата, Адриано.       Вот после того разговора у меня возникли неплохие перспективы легализации себя в новом мире. Немного проследил за Просперо, который был явно не в настроении. Видимо, ему очень нужен был писарь. Хотя что это я? Средневековье — время когда мало кто мог читать, а про писать и считать я лучше промочу. — Простите, сеньор Просперо? — подбежал я к означенному человеку. — Да, я. Что такое? — немного раздражённо сказал он. — Мне довелось услышать, что вам нужен человек, который умеет писать и читать. Можно мне поступить к вам на службу? — А считать? — решил выпытать из меня господин-купец. — Это тоже умею, — гордо ответил я. — А давай проверим, — похоже он хотел понять, правда ли ему сегодня повезло найти умного мальчонку, который на вид не выглядит нездоровым. — Сколько будет два плюс два? — Четыре, — с лёгкостью ответил. Лёгкий пример, но дающий мне шанс на облегчение своей жизни. — Так… Давай сложнее, — купец призадумался. Наверное, он думал, какой мне пример дать, что бы я мог ответить. — Десять плюс одиннадцать и всё это умножить в три раза.       Тем временем в моей голове родилась такая запись: (10+11) * 3 =? — И так… — начал я рассуждать в слух, — двадцать один трижды… это у нас будет… шестьдесят три, — спокойно ответил и начал наблюдать за реакцией купца. Тот расплылся в улыбке. — И где ж ты такой умный взялся? — вслух задал сам себе вопрос Просперо. — Ладно, ты должен понимать, что у меня будешь иметь дело с куда большими цифирами (прим. Автора: Не исправлять, так должно быть). Похоже проверять твоё чтение и письмо не требуется. Просто сейчас нет возможности проверить. Ты принят.       Тогда я очень сильно радовался такой удаче. Как оказалось, в мои обязанности входило: учёт имущества, денег; составление всех важных документов, а так же написание писем под диктовку самого купца. Это легко, как тогда я подумал. И не прогадал. Работа давалась легко, из-за чего купец радовался и дарил подарки. Под подарками я имею ввиду деньги. — Ничего кроме золота, — говорил я купцу, когда он пытался наградить меня довольно вкусной булочкой.       Он всё понял и больше не лез ко мне не имея с собой денег. А ведь мне ещё и скромненькая плата полагалась… Денег, если коротко, сильно прибавилось.       Решил тогда приодеться нормально, а то мои поношенные вещички не комильфо. После выбора практичной и скромной одежды, я отправился брать себе нормальную комнату в таверне. Не всё же время мне жить дома у купца, а в таверне хотя бы обитают люди, которые вкусно готовят.       Не то что бы мне не нравилось у купца… Но хочется пожить хотя бы за свой счёт. Я ведь сам заработал, сам оплатил. Вот так как-то. Благо таверна была недалече от места проживания моего начальника.       Пытался я тогда завести полезные знакомства. Как же без них. Так вот… У Просперо, как оказалось, был сын. И мой начальник хотел, что бы его сынок был грамотным в делах купеческих, а тут я весь такой умный и грамотный. Вот и пристроил мой начальник своё дитя рядом со мной, что бы опыта набирался и грамотным был. Паренёк оказался нормальным, по моим меркам, поэтому я решил взяться за его обучение посерьёзней.       Естественно за кое-какую плату. Вы же понимаете, что я хочу кушать и жить в более презентабельных хоромах, если не сказать царских. Нет-нет, мне привычно жить в «спартанских» условиях, но наглеть надо всегда, когда удаётся.       Паренька зовут очень интересно — Ромео. Надеюсь, всем приходит на ум один персонаж из произведения англичанина (тьфу, гадость) Уильяма Шекспира. Будет крайне весело, если он повстречает и влюбиться в девушку по имени Джульетта. Ух, посмеюсь я с такого совпадения.       Волчий вой заставил вернуться на Землю… Кальрадию, или как тут планету именуют. Огляделся. Вроде никого. Я успокоился, но мой конь, Буцефал, ещё какое-то время фыркал, но всё же успокоился и стал ощипывать травку.       Костёр продолжал мерно потрескивать. Подбросил несколько веточек, что бы он не потух. Мой верный меч лежал в нескольких десятках сантиметров от меня. Это оружие не раз спасало мою жизнь от посягательств. Ох, сколько же крови выпил этот кусок стали. А ради чего? Ради… Сам не знаю. Враг атакует, я защищаюсь и убиваю врага, что бы выжить самому. Что со мной стало? Так просто думать об убийстве человека… Этот мир, это время… Оно безжалостно ко всем.       Воспоминания накатывали, словно цунами, в мою бедную головушку. Тут подул свежий осенний ветер, который уносил с собой несколько пожелтевших листьев куда-то в даль. Чёртова ночь! Почему у меня из головы не выходят эти проклятые образы, мысли, события, сражения, кражи, лица убитых… Но я не хочу домой, вот что странно. Всего два года назад мне приходилось смирненько сидеть где-нибудь в уголочку и тихо молить вышние силы о возвращении. А теперь… Впрочем неважно. Если я сюда прибыл, то должен за свою жизнь наворотить столько дел, что вся Кальрадия будет неузнаваема. Ха!       Ладно, коль в мою тыкву лезут воспоминания, то буду рассказывать, что со мной произошло далее…       Жизнь при купце была размеренной, тихой и стабильной. Однако по закону подлости: «Ничто хорошее не длится долго». Вот и моя лафа оказалось не долгой. Недоброжелатели начальника, то есть купцы-конкуренты, сделали так, что Просперо не вернулся с караваном. «Тати по дороге убили» — официальная версия. Ага, щас! Я-то знаю, что охрана при Просперо была немаленькой. Это ж какая банда, или вернее ватага, нападала. Вроде ещё мечтая стать наёмниками компания, в которой был и я, при поддержке охотников за головами разбили отряд самого опасного атамана.       В общем, я автоматически увольнялся. Жаль, хороший мужик был. И вновь пришлось искать работу. Как на зло ничего не попадалось под руку. Зато деньги были и мог какое-то время прожить в таверне.       Вдруг кукушка стала издавать соответствующий звук. Тут же хватаю ведро и обкатываю лицо прохладной водой, а после тушу костёр. Убрав все следы своего пребывания тут, я толкнул спящих охотников. — Пора, — шёпотом говорю им и те тут же хватаются за своё снаряжение.       Вскочив на Буцефала осматриваю людей стоящих передо мной. Эх, была не была… И чёрт с нами! — Вперёд, — уже не шёпотом, а просто тихо скомандовал я. Наш отряд двинулся к дороге. — La Gloria Della Rodocia!