Ты же не выдашь меня, верно?

      POV Арсений.       Еще немного походив по квартире, я переоделся в спортивные штаны и прилег на диван в гостиной. Я бы с удовольствием устроился на оставшейся части кровати, но решил не смущать по пробуждению парня.       Выспаться мне не удалось, потому что в 12:37 раздался звонок на телефон.       — Ты там жив? — раздался знакомый и обеспокоенный голос Паши.       — Да. — голос звучал хрипло.       — Я тебе с девяти утра пишу, ты ни на одно сообщение не ответил.       — Я сплю, — оговорка. — Точнее спал, пока этот звонок не вытащил меня из прекрасного Царства Морфея.       — Прости. — в голосе Добровольского слышится вина за содеянное. — Беспокоился. Обычно ты просыпаешься уже в 10, а то и в 9, после встречи, а тут аж до пол первого.       — Я лег в семь с копейками.       Неохотно поднявшись с дивана, я направился в ванную комнату, чтобы привести себя в порядок. Перепил вчера, по лицу видно. Отеки теперь будут спадать весь день, а может еще и завтрашнее утро.       — Сегодня тебя не ждать? Дел вроде немного, сам справлюсь. — сообщил Паша.       Поблагодарив собеседника, я пошел на кухню. На завтрак обед сегодня будет… Яичница с беконом и сыром.       — Отлично!       Готовка заняла у меня минут 30. Обычно я готовлю быстро, но сегодня у меня гость, поэтому порция в два раза больше. Как раз к тому времени, как я закончил проводить обряд над пищей, из спальни вышел Антон. Лохматые светло-русые локоны падали на лицо, закрывая еще не проснувшиеся глаза-изумруды. Тело парня закрывала белая футболка, которую я успел натянуть на него ночью, и боксеры. Худые ноги еле передвигались из-за не до конца проснувшегося хозяина.       — Доброе утро, Тош.       — Я просил меня так не называть, — пробурчал Шастун. — Доброе. Где у тебя ванная?       — Слева от спальни. — я указал рукой на дверь, находившуюся напротив меня, и поставил на стол две тарелки. — Чай, кофе?       — Кофе. — услышал я последнее, перед тем как он скрылся в уборной.       Завтрак-обед уже стоял на столе, помыл посуду и ждал, когда парень закончит свои дела. Я уже собирался сесть, когда Антон вышел из ванной комнаты и присоединился ко мне. Мы сели за стол и начали есть аппетитный на вид и даже очень вкусный завтрак-обед.       — Выспался?       — Относительно. — вилка с очередным кусочком бекона отправилась в рот. — Это объедение.       Я лишь улыбнулся и продолжил кушать и смотреть, как Шастун поедает приготовленную мной пищу. Немного согнувшись, он закидывает в рот еду, не успев прожевать прошлую партию, плечи расслаблены. Доверяет.       — Какие планы на сегодня?       Прожевав все, что было во рту, и запив кофе, он поднял глаза. Глаза-изумруды смотрели на меня и начинали по-немного загораться. Как будто на полянке летом солнышко все больше начинает светить и греть землю. Хорошо иметь свое лето в такое пасмурную погоду.       — Никаких, а что? — прищурившись, он посмотрел на меня.       — Как насчет поездки на природу?       — Пикник?       — Да.       В ожидании ответа, я доел свою порцию и приступил к чаю. Зеленый чай — лучшее спасение от отеков. Антон все еще молчал. Что плохого в пикнике? Обычная вылазка на природу. Вставая из-за стола и собирая посуду, я подошел к мойке и повернулся к парню.       — Почему бы и нет, — наконец ответил тот. — Но мне надо домой заехать.       — Договорились. Тогда я в душ. — сказал я и убежал в ванную комнату.       POV Антон.       Пока Арсений принимал душ, я решил найти костюм, в котором вчера был. Зайдя в спальню, я осмотрелся. Большая двуспальная и очень мягкая кровать, стоявшая почти посередине комнаты, шкаф-купе у противоположной стены, два бежевых кресла и пушистый ковер. Подойдя к шкафу и открыв первую дверцу, я был шокирован — куча одинаковых черных костюмов. В следующей — костюмы всех цветов радуги. В последующей — пальто, плащи, а внизу — полки с обувью. Мой рот открылся от всего увиденного. У меня столько одежды никогда не было, даже когда маленький был.       Мой костюм весел на вешалке в отдельном месте. Взяв его и надев, я направился исследовать жилье Попова. Высокие и светлые стены удлиняли помещение, от чего квартира смотрелась еще больше. Гостиная выполнена в черно-белых тонах, кухня — модерн, а ванная… Когда зашел в нее, я подумал, что это еще одна спальня. Мне кажется, что одна эта ванная комната размером с мою квартиру.       Пока ходил по гостиной, я обратил внимание на фотографии. На многих Арсений один или с друзьями, но есть некоторые фотографии, на которых Попов стоит со своей женой и дочкой. Счастливый со сверкающими смыслом глазами.       — Кьяра на днях приехать должна, — неожиданно раздался голос за спиной. — Хочешь, я вас познакомлю? Она золото. Мое золото.       Я повернулся к Арсу и увидел, как его океаны начали гореть. Наверное, больно понимать, что частичка тебя не может быть всегда рядом с тобой. Ты всегда пытаешься быть лучше, чем сейчас, а потом сгораешь, падая без сил и желания.       — Было бы здорово. — улыбнулся я.       На лице Попова появилась детская улыбка, будто согласились посмотреть на его рисунок, над которым он очень долго трудился. Мне нравится Арсений. Настоящий и искренний Арсений.       — Оденусь и поедем к тебе. — говоря это, он начал снимать с себя футболку, которая прилипла к мокрому телу после душа.       Верхняя одежда и так очерчивала фигуру мужчины, но голый рельефный торс еще больше впечатлил. Мышцы, смуглая кожа и белая полоска над штанами, явно от боксеров или плавок, манили к себе. Хотелось подойти и провести тонкими бледными пальцами по торсу Арса, изучить каждый изгиб его тела, спуститься чуть ниже…       Стоп! Крыша едет, дом стоит?! О чем я думаю?       Несильно тряхнув головой, я вышел из комнаты. Нужен глоток свежего воздуха. А еще лучше — почувствовать едкий запах никотина. Но надо ждать.       Через несколько минут Попов вышел из спальни. Он был одет в черные джинсы, серую кофту с воротником и черное пальто. Он выглядел будто не на природу собираемся, а на какое-то важное мероприятие. Мужчина действительно оправдывает свое прозвище — Граф.       — Я готов. Аркадий уже ждет внизу.       Выйдя на улицу и увидев черный BMW с крупной мужской фигурой у двери, я не успел даже подумать о сигарете. Моя задница упала на кожаное сидение, а рядом устроился Арсений. Почти всю поездку он копался в телефоне: кому-то писал, звонил и решал рабочие вопросы.       Через тридцать минут мы подъехали к моему дому. Да, хуже, чем высотка Арса, но я не жалуюсь. У подъезда сидел дядя Валера и говорил куда-то в куртку.       — Добрый день, дядя Валера. Что у тебя там? — я глазами показал за шиворот бомжа.       — Морис. — из-под куртки высунулась рыжая кошачья голова. — Она — котенок еще, кошка умерла недавно. Вот я ее и забрал.       Новая подружка дяди Валеры издала писк и снова спряталась. В серых глазах мужчины было счастье. Он помог такому же бездомному существу, как и он. Улыбнувшись и кивнув, я зашел внутрь дома. У лифта меня догнал Арсений.       — Это кто?       — Друг — дядя Валера. — сказал я и нажал на свой этаж. — Я с ним знаком с самого приезда в Питер.       Зайдя в квартиру и попробовав включить свет, я вспомнил, что так и не оплатил счета. Те деньги, которые дал мне Арс как аванс за предложение работать на него, я отдал блядскому коллектору. Сказав Попову, что он может подождать, пока я переоденусь, в гостиной, я направился в спальню. Мой гардероб не такой большой и имеет в себе пару джинс, несколько футболок и толстовку. Цветами тоже не блещет. Как там пелось — цвет настроения черный?       Сняв дурацкий костюм, я надел родные джинсы и черную толстовку. Это моя зона комфорта и выходить из нее я не очень люблю. Поправившись, я повернулся к дверному проему, дабы выйти из спальни, но там стоял Арсений. Давно он тут? Видел ли, как я переодевался? Думал ли о том же, о чем и я у него в квартире?       — У тебя телевизор не работает. — сказал и так понятную мне вещь.       — Как и все электричество.       — У тебя не хватает средств? — тревожно спросил мужчина.       — Ну, как сказать. Ты мне еще не заплатил за те заказы…       — Точно. Скинь номер карты, я все вышлю. — он еще с минуту смотрел на меня. — Ты готов?       — Да. Поехали.       Выйдя на улицу, я попросил задержаться, чтобы покурить. Арс принял мое предложение. Мы стояли у черного автомобиля, вдыхали едкий никотин и наслаждались мартом. Сегодня достаточно тепло, снег начал таять, да и людей на улице куда больше. Мне нравится это. Нравится курить. Нравится смотреть на нелепых и торопящихся куда-то людей. Нравится находиться в компании Арсения. Мне нравится он.       На место мы прибыли спустя час. Нас там ждали. Я потихоньку перестаю удивляться. Молодая женщина, которая встречала меня и Попова, проводила нас на специальное место. Там стоял уже накрытый столик на двоих. Вид отсюда был бесподобный: мы находились на небольшом холмике около озера, солнце отражалось в чистой воде, а возле стола находилось большое ветвистое дерево.       Мы сели за стол и начали с легких салатов и, несомненно, дорогого шампанского. Подвыпив и съев все закуски, я все-таки осмелился заговорить.       — То, что сказал вчера Выграновский…       — Правда на половину. — Арсений поник.       — Если не хочешь, можешь не рассказывать.       — Нет. — он поднял голову и я увидел, как ему тяжело. — Его звали Роберт, он был моим другом и, по совместительству, сотрудником. Так же, как и ты, он развозил заказы. Роб был одним из лучших, да он несколько раз головой отвечал за нашу компанию, из-за одного клиента! — Попов сделал большой глоток алкоголя и продолжил. — Но, видимо, я за ним не уследил. Ему было 26, когда он скончался. Это был суицид. Как я это узнал? Он оставил мне записку. Полиция не нашла ее, потому что он отдал ее мне лично. И я, дурак, настолько был занят работой, что не прочитал до момента Х.       Мужчина опустил голову и тяжело вздохнул. Кажется, он очень тяжело справлялся с его потерей и, конечно, винит во всем себя. Я бы на его месте тоже так думал. Если бы он прочитал письмо, то этого могло не случится. Но я не тот, кто будет его осуждать. Я тот, кто попытается ему помочь.       — Он умер от передозировки. Мне сообщили об этом, когда я сидел в «Неоновом раю» и наслаждался вечером. А ведь я мог помочь! Я мог спасти! — голос полный безнадежности и отчаяния.       — Хватит! — прикрикнул я.       — Да что ты понимаешь?       — Достаточно! — немного прохрипел я. — Мой отец умер от алкоголизма. В тот вечер я поссорился с ним и ушел из дома, гулять с друзьями. Часа в 2 ночи мне звонит мать и плачет в трубку. Я сразу понял, что дела плохи и мигом вернулся домой. — глоток. — На кухонном полу в алкогольной рвоте лежал уже остывший отец. Я стоял в дверном проеме, не в силах пошевелиться. Знаешь, что я сказал ему напоследок? «Лучше бы ты никогда не кончал в мою мать!» Да, мой отец был не святым, да и я не паинька, но мы любили друг друга, и, черт возьми, я благодарен ему за то, что я появился на свет! — от сильных эмоций на глазах начали наворачиваться слезы.       Мы сидели молча минут 15. Никто не смел нарушить эту тишину. Только что мы рассказали друг другу самое, как мне кажется, откровенное из наших жизней. Именно в этот вечер мы стали ближе. Допив первую бутылку шампанского, Арс заказал еще одну, и, наполнив бокалы, мы пошли провожать закат к краю холма.       — Прости, я не знал…       — Ты не мог знать. Так что не извиняйся. — расслабленно сказал я и улыбнулся. — Я знаю, какого потерять дорогого человека, и я хочу помочь тебе справиться. Хочу помочь перестать винить себя в этом. Насколько ситуация не была бы отвратительной, не надо винить себя. Если это произошло, значит так распорядилась судьба. Да, банально и сопливо, но это так. — я приблизился к мужчине и приобнял его. Кажется, он нуждался в этом.       Проводив солнце за горизонт, Арсений повернулся ко мне, и наши лица оказались в двух сантиметрах. Я чувствовал его дыхание, видел в его темных глазах-океанах бурлящую воду, которой надо вылиться, чувствовал напряжение в каждой части тела. Я не решался даже пошевелиться. Видимо, Попов тоже, потому что мы стояли в оцепенении с минуту. Но первым позволил себе двинуться Арс. Он аккуратно взял мою руку, положил себе на талию, не разрывая зрительный контакт. Он следил за тем, как я отреагирую, но я не сопротивлялся. Потом он нежно коснулся моей щеки и провел по легкой щетине. Мужчина приоткрыл губы, и я последовал его примеру. Я не контролировал себя, но мысленно я понимал, что тоже этого хочу.       Я чувствовал на своих губах его сбивчивое дыхание. Мне хотелось вцепиться в его губы и жадно поцеловать. Целовать, пока весь воздух не выйдет из легких, пока губы не опухнут, пока я не захочу оторваться от него. А я не захочу. Но я медлил. Не смел даже дотронуться до него, он был для меня, как запретный экспонат, на который можно только смотреть, но руками не трогать. Но пока я соображал, что делать дальше, Попов взял ситуацию в свои руки. Нежные губы коснулись моих, незанятая рука прижала меня к мужчине из-за чего вырвался нелепый вздох во время поцелуя. Наши губы не расцеплялись долго, лишь сильнее прижимались друг другу, будто два магнита.       Этот прекрасный момент длился, казалось, вечность. И когда он все-таки отпрянул, и мы смогли вдохнуть воздух, на наших лицах появилась глупая улыбка, будто два возлюбленных только что первый раз поцеловались. Будто? Нет, не будто, или только мне так показалось?       — Пора ехать домой. — шепотом сказал Арсений прямо мне в губы.       — Согласен. — проговорил я и позволил себе еще раз коснуться нежных губ напротив.