Идеальная совместимость

      Приборы тихо пищали, фиксируя тяжёлое, но уже стабилизированное состояние пациента.       — Поразительно, — тихо выдохнул усталый медик, закончив операцию и отложив инструмент. — Никогда не видел, чтобы кто-то с такими ранами мог выжить. Его искра практически потухла... как он смог выкарабкаться — непостижимо! Милостью Праймаса, разве что...       — Он стабилен? — негромко, но звучно спросил высокий золотой меха с альтформой джета.       — Угрозы угасания больше нет. Это просто невероятно — возможно, Матрица поддержала его функционирование? — медик вопросительно посмотрел на посетителей своего пациента, и смущенно отвернулся, наткнувшись на насмешливый и острый взгляд тонкой и стройной лазурной фем, опыленной золотом в тон корпуса своего спутника, за которым ее было практически не видно.       — Мы благодарим вас за хорошую работу, — тихо и мелодично произнесла она. — Вознаграждение поступит на ваш счет в течение следующего цикла. Вы понимаете нынешние обстоятельства, ситуация нестабильна…       — Да-да, сати, конечно же…       — А теперь оставьте нас, — сказал золотой мех, и медик, вздрогнув, выскользнул за двери. Фем, грациозно приблизившись к платформе, опустилась на край.       — Просыпайся, Тинне. Твой альфа поставил глушитель.       Синие линзы слабо замерцали. Хрипнул вокалайзер:       — Рас… треп… лет…       — Не успеет, — мягко и успокаивающе произнесла фем. — Мы позаботились об этом.       Лежащий на платформе облегченно вздохнул, но улыбка тут же сменилась гримасой боли.       — Что такое? — встревоженно спросила фем. — Тебе плохо? Может, вернуть врача, пока его не убили?       — Не… помо… жет, — выдохнул раненый. — Это… другое. Он… хотел… убить. Меня.       — Так это правда? — спросил золотой джет. — Судя по твоим словам, и тому, что мы успели узнать… ты нашел партнера.       Линзы слабо мигнули.       — И этот партнер мало того, что сперва находился в низшей касте, а теперь и вовсе ее потерял, — с той же мягкой улыбкой сказала фем. — Он теперь всепланетный преступник! Ты не размениваешься на мелочи, мой спарк.       — Он... меня... всё равно... предал... — прохрипел Сентинел. — Сбежал... пытался убить... и... слился искрой... с другим... я почувствовал...       Скрипнули пластинки брони на пальцах, сжавшихся в кулак, и приборы выдали короткий тревожный писк. Фем успокаивающе погладила его по руке, но в глазах её было не слишком много сочувствия. Скорее ирония.       — Ты сам не лучше, — сухо заметил альфа. — Да и похоже, этот третий вас обоих вытащил. Он твоего партнера, а тот тебя. Но кажется, воспринимать мои слова ты не в состоянии…       — Мы покидаем Кибертрон, — тихо сказала фем. — Прайм, имеющий апекс-броню и отряд поддержки, проигравший бой одному бесклассовому… это удар по репутации. Большой удар.       — Он — мой партнер…       — И это не оправдывает, но умножает позор. Сперва не сумел удержать, после не смог победить. К тому же… мы тоже имеем аналитиков, и они не хуже тех, что состоят при СБ сената. Они предсказывают, что дело не закончится Каоном или парой соседних городов. Весь Кибертрон станет полем боя — ведь эти десептиконы не просто шайка гладиаторов, Мегатрон объявил себя голосом всех низших классов! И его поддерживают повсюду.       — Что… делать…       — Мы уходим, — повторила фем. — В нынешней ситуации… это все, что нам остается.       — Я не могу… бросить его.       — Придется. Вам нужно взять паузу, мой спарк. А тебе — хорошенько подумать.       — О чем? Гадать, кто был его партнером, и сколько их было?       — О том, почему он предпочел их — тебе. Дорогой мой, ты Прайм, ты красив, силен, богат и искусен на платформе. Если меха, который является твоей истинной парой, сбежал от тебя, значит, противоречия между вами серьезнее, чем любые обиды и классовые предрассудки.       — Как это может быть серьезнее…       — Ты спросил у него, чего бы ему хотелось? — спокойно поинтересовался Империал, и Сентинел невольно съежился — как в спаркстве, когда чувствовал за собой вину. — Похоже, что нет. Я не удивлен… итогом.       — Я дал бы ему все, чего можно пожелать!       — И опять — узнал ли ты, чего он желает? — золотой джет усмехнулся. — Судя по его речам… на исполнение его желания у тебя бы все равно не хватило воли.       — Что? Альфа, но нельзя же всерьез верить, что он хочет…       — Уничтожить Сенат и свергнуть кастовую систему? А почему бы и нет? — улыбнулась фем. — Поставь себя на его место. Знаю, что трудно, но все же попробуй. Представь себе такую вещь, что отнюдь не все меха из низких классов довольны быть шестеренками в машине, возвеличивающей Сенат. Не Кибертрон, нет — наши игры давно уже не имеют отношения к Кибертрону. И не все рады быть игрушками… смирялись — до срока, и вот, этот срок настал.       — Но у нас же стопроцентная совместимость, — пробормотал Сентинел. — Разве он не должен… слушаться?       — О, Праймас… с чего ты это взял?       — Но ты же слушаешь альфу…       Грация искренне рассмеялась и вместе с ней засмеялся ее партнер.       — Я слушаю, потому, что меня все устраивает. Империал — достойный и доброжелательный меха, мы заключали союз с чистой оптикой и открытыми Искрами, после сдружились, а после и полюбили. Но мы сумели сделать это не благодаря нашей невеликой совместимости, а потому, что слушали друг друга. И если ты хочешь вернуть своего партнера, тебе придется научиться слушать его.       Слова дани обожгли искру. Пусть справедливо, но всё равно обидно — как же так! Чтобы какой-то бывший шахтер отказался от него… да еще и альфы с ним не согласились, хотя должны были понимать лучше многих!       — Не печалься, мой спарк, — фем мягко положила ладонь ему на щёку. — Ты поймёшь. Я уверена, ты сделаешь правильные выводы и со всем справишься.       Альфы покинули палату, велев напоследок готовиться к транспортировке — встать на ноги Сентинелу не светило, как минимум, ближайший ворн. Дальнейшее лечение и восстановление пройдут вдали от Кибертрона, в безопасности от излишне любопытных глаз и интереса «заклятых друзей» вроде Протеуса и Рэтбэта. Вдали от… Мегатрна…       Последний выстрел гладиатора был настолько чудовищен, что не только едва не погасил его Искру, но и серьёзно повредил все внутренние структуры. Врачи поражались его живучести, возносили хвалу Праймасу, но в прогнозах были профессионально серьёзны: полное восстановление, даже с современной и лучшей из возможного техникой, затянется не на один ворн. И если сат не хочет продлить своё пребывание на медплатформе, он должен четко выполнять все их требования и указания.       С этим, скрипнув дентапластинами, Сентинел был вынужден согласиться. А впрочем, у него и выбора не было, потому на борт крейсера создателей его поднимали уже смирившимся и спокойным. На удаляющийся Кибертрон, транслируемый датчиками с внешней обшивки, он смотрел с тоской и горечью.       Тогда он ещё не знал, что увидит его в следующий раз лишь через много сотен ворн, разбитым и разрушенным, проржавевшим и пыльным, выжженным и изуродованным многими орнами войны...       Таким же, каким увидит своего партнера.