Ты моя Муза

Я стояла на берегу озера Ксейсуи. Красивое место. И волшебное. По легенде, воды здесь имеют особое свойство: они помогают очистить разум. Существует поверье: если при купании бросить через правое плечо три цветка — голубой, оранжевый и желтый, то куда поплывут цветки, туда должны следовать твои мысли. А вот эти цветы. Забавно. Они напоминают «Ханагуми». Я ведь навела на них справки. Все они, как я и думала, приспешницы Хао. Канна Бисмарк. Немка. Дата рождения — 26.10.77. Дух-хранитель — Эшкрафт. Проводник — дым от сигарет. Уровень фуреку — 7500. Матильда Матисс. Англичанка. Дата рождения — 19.07.86. Дух-хранитель — Джек (Если я правильно поняла, то речь идет о Джеке Потрошителе, серийном убийце, «хозяйничавшим» в Лондоне во второй половине восьмидесятых годах девятнадцатого века). Проводник — метла, кукла-тыква. Уровень фуреку — 7000. Марион Фауна. Итальянка. Дата рождения — 28.02.87. Дух-хранитель — Чак. Проводник — кукла Чак (Что, в принципе, вполне логично). Уровень фуреку — 8000. Как выяснилось, они довольно сильные шаманки. Впрочем, Хао слабых и не берет к себе. Зато меня поразил тот факт, что Мари, эта постоянно угрюмая девочка с хвостиками, куда способнее Матти и Канны. Канны, которая своими доспехами способна спровадить в могилу практически любого! Моего горла коснулось что-то холодное и острое. Сталь. Меч? — Слишком опрометчиво. Будь кто-нибудь другой на моем месте, ты была уже мертва. — Я знала, что это ты, Мельпомена. — А если это был Асакура? — муза трагедии все еще касалась мечом моей шеи и, как я поняла, его убирать не собиралась. — Он не напал бы со спины. Это не в его стиле. — Ты так уверена в этом? — А ты нет? — я попыталась убрать лезвие от горла, но безуспешно. — Он слишком честен и горд. — Нет. Он злодей. От него можно ожидать все, что угодно, — голос Мельпомены был немного приглушен, будто она хотела меня напугать. — И не надейся, что я уберу меч. Ты не забыла наши уроки? Ты должна сама выкручиваться из передряг, в которые попадаешь. Я аккуратно потянулась в сумку за саем¹, но меня остановил дьявольский шепот музы: — Еще движение, и я перережу тебе горло... Значит, придется в ручную. Каким меня приемам учила Терпсихора? Я с силой двинула локтем Мельпомене в живот. Муза скорчилась от боли, слегка отступив назад. Мои руки ринулись к горлу. Я осторожно глотала воздух. Убрав руку от шеи, я ужаснулась: правая ладонь была в крови — Мельпомена не успела до конца убрать меч. Осторожно провела пальцами по шее. Рана неглубокая, но большая. Не зря же музу трагедии изображают с мечом. Управляться с ним она умеет не хуже Фемиды. — Хешия, ты как, дорогая? — обеспокоенно спросила Мельпомена. — Все в порядке. Просто царапина. Не в первый раз, — я повернулась к ней. Лицо музы было взволновано. Черные, словно все несчастья и горести мира в них скопились, зрачки бегали туда-сюда. Алые губы были слегка приоткрыты. Резко взволнованность сменилась недовольством. Тонкие брови Мельпомены сдвинулись. — Это было очень глупо. Ты могла погибнуть, — так, началась лекция. Вот кто-кто, а муза трагедии редко позволяет себе слабости. — Ты не смогла бы меня убить, — защищаться, так защищаться. — Смогла бы. Ты направляешь в меня фуреку. — Я бы отменила поток. — Ты не успела бы. Ты бы уже погибла, — голос музы трагедии звучал сухо. Казалось, будто она искала оправдание за мою рану. Но тут до меня дошел смысл ее слов: — Я, по-твоему, трусиха? — Нет, — Мельпомена опустила голову. — Ты просто несчастный человек... — я хотела опровергнуть ее слова, но муза меня опередила. — И не пытайся это отрицать. Мы знаем лучше... Муза растворилась в воздухе. Я осталась в замешательстве. — Что ты хочешь этим сказать? — проговорила я уже в пустоту. «То, что ты умерла бы...» — ответила Мельпомена телепатически. Я вздохнула. Жизнь, моя жизнь. Раскрыв свою сумку, я начала искать в ней платок, бинт или что-то другие, чем можно промокнуть рану. Но как назло были только предметы Атохоруто и два кинжала-сая. Это первый раз, когда я не положила никакую тряпку! А платье рвать жалко. — И кто это был? — передо мной в языках пламени возник Хао. — Для начала, здравствуй, Асакура, — у меня не было никакого желания отвечать на его вопрос. Поэтому попыталась перевести разговор в другое русло. — Здравствуй... Но как мне тебя называть? Ты ведь так и не сказала мне своего имени, — Мастер Онме прищурился. Я задумалась. Что ему ответить? Твоя смерть, демон бы тебя побрал. Хотя почему бы и нет? — Ны Сы². Для тебя я буду Ны Сы, — сказала я. — Но ведь это ненастоящее имя, не так ли? — губы Хао растянулись в улыбке. — Конечно, — я улыбнулась ему в ответ. Асакура внимательно на меня смотрел. Он все пытался прочитать мои мысли? Обломись, тебе это не светит. Собственно, как мне прочитать его. Тут я заметила, что Хао снял перчатку с правой руки и медленно сокращает между нами расстояние. Он обхватил мое горло. Я же уставилась в его глаза, пытаясь найти в них ответ: что он делает? Вдруг шею охватывает тепло. Приятное тепло. Он меня лечит? Зачем?! — Я не хочу, чтобы ты погибла от заражения крови, пока я не выяснил, кто ты, — сказал Хао. — Откуда ты... — голос мой хрипел из-за руки Асакуры, сдавливающей горло. — Ты же не можешь... — Это написано в твоих печальных глазах. Тепло исчезло. Хао убрал руку. Я дотронулась до шеи: не было и намека на рану. Хорошо, однако, быть шаманом-целителем. — Спасибо. Асакура ничего не сказал. Он просто надел перчатку обратно. — И я никогда не погибну... Хао, немного удивленный моим внезапным заявлением, поднял одну бровь. — Уверена? — Да. — А если я тебя убью? — Я не погибну — я умру. — А есть разница? — Асакура сел на землю и закрыл глаза. — Да. В трагедии все трусы погибают, а герои умирают. Моя жизнь — трагедия, а не трусиха. Поэтому никогда не погибну — я умру. — Как самоуверенно. А если, к примеру, ты не умрешь, не погибнешь, а отправишься в мир иной. Кто ты тогда? Я не знала, что и сказать. Действительно, существует множество синонимов к «умереть» и «погибнуть». Что в этом случае? Мне больно понравилась фраза Мельпомены, что я и не задумывалась об этом. Хао прав. Если другое слово, то что? Я пробежала по нему глазами. Асакура сидел в позе «лотоса», прикрыв глаза. Медитирует? Вряд ли. А Йо на него похож. Интересно, они братья? — Хао? — попытаем счастье. — Я слушаю, — ответил он, не открывая глаз. — Вы с Йо братья? — Да. — Близнецы. — Да. — Это был не вопрос. — Я знаю. Милый разговор. Очень «содержательный». — А Йо знает? — Нет. — Ладно, — я вздохнула, — не буду мешать тебе медитировать, — я открыла сумку и начала искать в ней циркуль. — Черт, где он? — Ты не его ищешь? — Асакура достал из-под пончо... мой циркуль! — Откуда он у тебя? — Пока ты искала то, чем протереть рану, он выпал из сумки, — шаман все же соизволил открыть глаза. — Что это? — Циркуль. Глупый вопрос. — От него исходит большое количество фуреку. И мне было интересно для чего ты его используешь. — Эта медитация... — до меня начало доходить. — Да, я пытался установить связь с этим предметом. Но безуспешно. Он меня не слушается, — Хао встал и внимательно посмотрел на циркуль, потом на меня. Внутри все похолодело. Затем он обхватил мой подбородок и злобно сказал: — Учти, дорогая Сы, я выясню, кто ты, — шаман исчез в языках пламени. Циркуль лежал на земле.