***
Джон пришёл в себя на исходе третьего дня после нападения. Подле него сидела Маргери, не отходившая от постели мужа. Заметив её усталость, Санса поспешила подменить названую сестру. Она гладила брата по черным, словно вороново крыло, волосам и шептала слова молитвы (хотя и в милость Богов верилось мало!). — Любимая… — шептал одними губами бывший Сноу и урожденная Старк списала это на то, что ему просто трудно говорить дальше. В конце концов, он явно пережил нечто ужасное. Однако рассказывать об этом не спешил даже после нескольких недель лечения. — Вам следует быть осторожнее, моя королева! — сказал однажды Бейлиш и теперь рыжеволосая вдруг осознала истинный смысл этого предупреждения. — Ваша кровь будоражит их. — Кого «их»? — удивилась Санса. — Южные лорды жаждут увидеть королеву своей крови и, что самое главное, веры и взглядов. Особенно сейчас, когда здоровье Его Величества не на высшем уровне, а государство на грани. Вечером того же дня король пригласил супругу отужинать в семейном кругу. Последние дни Баратеон выглядел хуже обычного, вновь похудел, поэтому все боялись расстроить правителя. — Мой день рождения должен пройти так, чтобы люди помнили обо мне… — сказал вдруг Джоффри. Санса одобрительно кивнула и предложила устроить праздник для всех жителей Вестероса, в том числе и бедняков. Например, отдать им еду, которая останется и, возможно, подарить детям возможность посещать школы. Построить комплекс необходимых заведений, которые бы облегчили жизнь людей. — Моя невестка так добра. Интересно, а чем же она ещё занимается в свободное время? — спросила Серсея с ноткой иронии. Хотя вряд ли в этом скрывалось нечто зловещее. — Молюсь, — коротко ответила рыжеволосая — Ты просто идеальна, голубка. Думаешь о бедных, стараешься всем угодить и… молишься. Да, это достойно уважения. — Для меня честь слышать подобное из уст королевы-матери… — губы Сансы тронула лёгкая улыбка. Молчание продлилось недолго, Бес начал рассказывать что-то о прекрасном сорте вина из Пентоса, который привёз в знак уважения один торговец. Джейме поведал о прибытии Мартеллов в столицу, а десница добавил, что неплохо было бы устроить им соответствующий приём. В целом, трапеза проходила в более или менее мирной обстановке. Члены династии спокойно и медленно вкушали яства, словно сидеть вот так, всем вместе, было в порядке вещей. Так или иначе, король был доволен (или по крайней мере, делал вид!) поведением всех. Также он поинтересовался о здоровье брата жены. — Благодарю Вашу Милость, за Джоном ухаживают очень хорошо. И он передает вам своё почтение, как и леди Маргери. — Разве она не уехала вместе с леди Оленной в Хайгарден? — удивилась Мирцелла. Санса кивнула. — А Лорас? — Он остался, ведь теперь состоит в рядах гвардии… — глаза девчушки загорелись ярче прежнего, на щеках появился легкий румянец. И лишь Санса знала истинную причину подобных изменений. — Государь, не хотелось говорить об этом за столом, однако думаю, ситуация требует этого… — начал Тайвин. Его суровое с уже давно появившимися морщинами лицо, выражало тревогу и озабоченность. — Лорды Севера взбунтовались против нынешнего Хранителя. Они требуют его свержения. — И по какой же причине? — удивился Баратеон, хотя Старк и заметила, как супруг побледнел ещё сильнее. Наверное, десница надеялся, что в кругу семьи внуку будет легче принять решение. — По некоторым данным, Фреи нашли в лесу мальчиков, называвших себя Старками. Обоих сожгли и выставили на потеху… — дальше Санса не различала слов. Всё слилось воедино, и нет, казалось, света. Девушка чуть привстала, однако увидев лицо принца, уйти не решилась. Ну уж нет, Уолтер не заберёт у её милой Моры шанс на нормальную жизнь. Рыжеволосая, когда станет сильнее прежнего, покарает всех врагов, оставит после лишь пепел. Пока же… надо терпеть, мириться. Санса ощущала себя загнанным в угол зверьком. На несколько долгих минут она словно стала одной из лютоволков, что прятались под сердцем матери, сжимаясь теплым комочком от страха. «Леди…» — на задворках сознания появилось очертание белоснежной красавицы, той, что умерла по вине хозяйки. Это Старк, в порыве глупого желания выслужиться перед недостойными, уничтожила то последнее, что хранило её от бед. — Миледи… — послышалось совсем близко. Это Тирион, такой добрый и всегда весёлый дядя мальчишки-короля. В его глазах — жалость и сочувствие. Санса изо всех сил старается не заплакать и как только ей удается взять верх над эмоциями, девушка накрывает руку мужа своей.***
— И… вы не хотите отомстить Фреям? — удивился Мизинец. Казалось, он даже был немного расстроен. — У короля забот хватает. Да и думать о подобном, когда на кону жизнь дитя, стоит ли? — Бейлиш хмыкнул. — К тому же, я не имею совершенно никакой власти. Если и захочу, что толку? — Государь любит вас, иначе давно бы уже убил, — признал правду мужчина. Его поражало то, с какой лёгкостью Старк смирилась со своей судьбой. Это была совсем не Кейтилин, готовая разом перегрызть глотку любому, кто посмеет навредить ее семье. Санса была более тихой, и всё же именно это возможно и помогло девушке так долго оставаться невредимой. — Я люблю Мору больше жизни. Люблю и Джона, который едва не погиб… — рыжеволосая устало вздохнула. — Лорд Бейлиш, вы узнали кто это сделал? — Увы, миледи, нападавшие всё продумали и не оставили следов. И раз ваш брат остался жив, то вряд ли целью было убийство. Возможно… главным было… — Заставить меня бояться собственной тени… — Санса усмехнулась. Конечно, кто-то вот таким коварным способом решил королеву склонить голову и идти на верную погибель. Или, что вернее, более никогда не иметь собственного мнения. — Прошу оставить меня одну, что-то не очень хорошо. Поклонившись, Мизинец скрылся в дверях. Старк опустилась на пол и горько заплакала. Стены замка давили на рыжеволосую, ей было неспокойно на душе и казалось, ощущение безысходности навсегда поселилось в мыслях королевы. — Какая же из тебя госпожа? — девушка рассмеялась в голос, увидев себя в отражении. Покрасневшие глаза, испорченная причёска, а взгляд как у затравленного зверька. «Арья бы не довела себя до подобного…» — воспоминания о сестре резанули словно по живому. Сердце стучало всё быстрее и быстрее. Да, младшая Старк была сильнее, умнее и выносливее непутевой сестрицы. Глупая девочка с глупыми мечтами… Глупая девочка, которая ничему не учится… Глупая девочка, которая погубила своих родных и близких… — Ма-м-ма… — детский голос заставил Сансу сразу же улыбнуться. Она вытерла соленые дорожки от слез и посмотрела на дочь (видимо, она только проснулась и вышла из детской!). Принцесса была главным её сокровищем. — Ты плакала? — да, глупо было полагать, что девочка не заметит. — Ты права, милая. Однако это слезы счастья. Знаешь… у меня ведь есть ты, мое солнышко. . мой свет. Мора была одарена красотой истинно северной леди. Белая кожа, чёрные волосы и светлого цвета глаза. При этом, была проницательна не по годам и словно знала, когда ей чего-то недоговаривают. — А кто такой лютоволк? Он страшный? — спросила любознательная дочь государя, хлопая длинными ресницами. — Откуда ты знаешь? — удивилась Санса. — Дядюшка Джон сказал, что лютоволк украшает герб дома Старк. — Да, это правда. Однако этот зверь страшен лишь в гневе, когда враги хотят напасть на него или его семью. Ты тоже лютоволк, милая… это у тебя в крови. Когда выпадает снег и дуют белые ветры, одинокий волк умирает, но стая живет. Это слова моего отца, твоего дедушки. И поверь, этот человек был самым отважным и верным из всех, кого я когда-либо знала. И кто бы что не говорил о нём, не думай верить. Мои родители, братья и сестра… греха на них нет и никогда не было. Но ни с кем этим не делись. Настанет час, когда весь мир увидит тебя. И тогда ты, будучи очень сильной, поведаешь всем о настоящем. Хорошо? — Мора кивнула, будто и правда понимая, что сказанное — не просто слова, но и то ценное, что ещё осталось в утраченном величии гордых и сильных волков Севера. Север помнит.***
Голова Мирцеллы покоилась на коленях Сансы. Королева-мать не препятствовала общению невестки и дочери, считая, что ради счастья последней стерпит что угодно. Старк гладила светлые волосы принцессы, которая крепко заснула, едва услышав слова старой песни. «Птичка поёт век напролёт… И солнце в лучах её славы…» — Твой живот уже такой большой… — теплая рука принца коснулась того самого места, где жило и развивалось её дитя. Санса не отстранилась, просто ощущая какое-то спокойствие в таком вот положении (с Джоффри же девушка чувствовала тревогу!). — Да, надеюсь, мальчик. — Надеешься? Разве есть разница? — Государству нужен наследник. Тот, кто возглавит людей после. — Будь королём я, то не стал бы молить лишь об одном… чтобы ребёнок родился здоровым… — У тебя доброе сердце. Оставайся всегда милосердным, каким и должен быть настоящий принц, — в светловолосом Старк видела младшего брата. Бранн, Рикон… на глаза непроизвольно навернулись слезы. — Это всё… из-за беременности. Я стала слишком эмоциональной, правда?! — Мне жаль твою семью, — Томмен опустил взгляд в пол. — Могу я попросить тебя об услуге? — Баратеон кивнул. — Если вдруг случится так, что я… нет, забудь.***
Джон выглядел уже лучше и Сансе стало спокойнее на душе. Рыжеволосая нежно провела по щеке брата рукой. Взгляд бывшего Сноу словно стал другим, более загадочным. Старк улыбнулась ему и поведала о состоянии жены. Маргери чувствовала себя хорошо и желала мужу скорейшего выздоровления. — Я люблю тебя… — прошептал черноволосый, беря руку сестры в свою. И, казалось, так выглядит единение душ, о котором так давно мечтала королева. — Знаешь, чего бы я хотела большего всего? — Джон пожал плечами, хотя, кажется, догадывался. — Будь моя воля, оказалась бы далеко отсюда. Вернуться бы в тот день, когда покинули Винтерфелл, сказать самой себе, что принц на белом коне — всего лишь сказка для глупых девочек. Дома же… дома всегда лучше, где близкие и есть к кому обратиться за помощью. — Я — твой человек. — Что? — Я тот самый человек, к которому ты можешь обратиться в любой момент. И знай, я всегда буду предан лишь тебе, сестра, — Сансе казалось, Джон говорит искренне и вполне серьёзно. От этого было одновременно отрадно и страшно. К чему именно может привести подобное никому неизвестно. — Я правда тебя очень люблю. — Знаю, — Санса кивнула, силясь не поведать обо всём что на душе. Всё, что было до того — минутная слабость, не более. — И поверь, ты для меня много значишь. Так что… береги себя, Мору и того, кого Боги подарят мне. Обещаешь? — Да…