Яблони Ньютона

      Большекаменцам, несмотря на приземлённость и погружённость в бытовые дела, присуща некоторая мечтательность. Были среди местных жителей Икары, были и мудрецы. Так, например, в годы моей юности один предприимчивый джентльмен на водке и голом энтузиазме пытался соорудить самолёт. Собрал весь металлолом в округе, чтобы запустить его ввысь с помощью двигателя от трактора. Ни одна из попыток не увенчалась успехом, что неудивительно, ибо рождённый ползать летать не может.       Сейчас в посёлке водятся в основном «пииты». Их нынче, как грибов после дождя. Куда не ткни, каждый третий сочиняет стихи и мнит себя, по крайней мере, русским Пиндаром. Здесь на личности постараюсь не переходить. Примеры приводить также не берусь, опасаюсь последствий. (О причинах моих далеко не беспочвенных страхов я поведаю как-нибудь в другой раз, когда наберусь смелости и сделаюсь нахальным до невозможности.)       Кроме «любимцев муз» есть в Больших Камнях и простые мечтатели, не наделённые ни поэтическим талантом, ни наглостью, чтобы публично обнажить отсутствие оного. Типичный пример подобного человека «не от мира сего» — Лилечка.       Лилечка натура сверхчувствительная. Я бы даже сказал нервная. Она постоянно впадает в крайности, а именно или беспричинно замыкается в себе и не верит никому, считая, что все вступили в заговор против её счастья, а потому денно и нощно думают о том, как бы побольнее уколоть бедную девушку, или же, напротив, делается ужасно легкомысленной и разбалтывает сокровенные тайны каждому встречному-поперечному, после чего искренне раскаивается в содеянном и испытывает «колоссальные страдания нравственного характера». Единственное, что остаётся неизменным и придаёт характеру Лилечки хоть какое-то подобие постоянства, это неуклонное следование установленным нормам. Лилечка, в чьей белокурой головке на всю жизнь отпечаталась подаренная бабушкой книга с правилами хорошего тона, и по сей день твёрдо уверена в том, что вежливым нужно быть всегда! Даже в самых каверзных ситуациях. Что я имею ввиду? Хм… Представь на минуту, дорогой читатель, что ты четырнадцатилетняя девочка и ты ругаешься с раздражающей тебя до мозга костей одноклассницей Жанной. И вот в пылу ссоры ты заявляешь: «Я всегда считала тебя ничтожеством, ты… пирожок с ничем!» Очевидно, что так поступать некрасиво. По мнению Лилечки, в данном случае стоило бы сказать: «Извини, пожалуйста, но ты, милая моя, ничтожество и пирожок с ничем».       Да, коль уж мы упомянули Жанну, то я должен сообщить, что сия «неблагонравная особа» продолжительное время являлась главным врагом Лилечки. (Знала ли об этой вражде Жанна, до сих пор доподлинно точно никому неизвестно.) В своих мыслях Лилечка регулярно устраивала дебаты с одноклассницей и, разумеется, во всех случаях оказывалась безоговорочной победительницей.       Причиной подобной нелюбви стало, скорее всего, то, что Жанна — воплощение слова «перебор». Слишком громкая, не в меру радостная, она выводила из себя всех учителей, что Лилечке, рьяно охраняющей своё личное пространство, казалось недопустимым и даже кощунственным. В конце концов, есть рамки, за которые никому выходить не дозволено! А как Жанна красилась? Боже мой! Эти яркие тени, эти кричащие помады… Возмутительно!       Однако совсем недавно отношение Лилечки к Жанне изменилось. Причём в лучшую сторону. Все заметили, что Лилечка наконец-то смирилась с существованием этого шумного создания. Она перестала сверлить Жанну испепеляющими взглядами и больше не обсуждала её на переменах с подружками.       Переломным моментом стала, наверное, репетиция танца к Новому Году. В тот день 7«Б», прибегнув к угрозе применения грубой силы, выпроводил из актового зала пятиклассников и вальяжно развалился в красных креслах с потрёпанной обшивкой. Одна Жанна воодушевлённо носилась из угла в угол, с жаром объясняя, как нужно правильно двигаться: — Отказы не принимаются, танцуют все! Мы такое шоу устроим, что у всех жопы отвалятся! Но чтобы всё получилось, вы должны выполнять все мои указания и не отлынивать от участия! — А если у меня пластика, как у дерева? — осторожно вклинился в зажигательную речь Жанны тихий голос. — Все проблемы у вас в голове. Вы просто зажимаетесь перед публикой. Вам необходимо раскрепоститься! Плевать на зрителей, их нет! Порхай как бабочка, жаль как пчела. Вы должны парить, парить над паркетом! Всё понятно? Или есть бунтовщики, желающие поспорить со мной? Мальчики, будучи частью класса, наименее всего заинтересованной в происходящем, в знак абсолютной солидарности равнодушно кивнули головами. Девочки молча пожали плечами и вернулись к беседам о насущных проблемах. — Отлично! — просияла Жанна. — А теперь мне нужен доброволец! Гул посторонних разговоров в помещении моментально стих, поскольку слово «доброволец» в данном случае автоматически приравнивалось к слову «жертва». Услышав невнятное бормотание потенциальных кавалеров, затравленно озирающихся на входную дверь, Жанна тяжело вздохнула и обречённо сказала: — Смирнова, иди сюда. Ты у нас самая ответственная, должна схватывать налету. Лилечка была занята. Она угрюмо листала ленту новостей в «Твиттере» и никак не ожидала так скоро услышать свою фамилию. Непонимающе уставившись на широко улыбающуюся одноклассницу, Лилечка отложила телефон в сторону и на всякий случай уточнила, что от неё требуется. — Ща всё покажу, давай, komm zu mir, bitte*! Будешь наглядным пособием… Как только Лилечка оказалась рядом, Жанна заявила: — Смотрите и учитесь! Объясняю один раз, больше повторять не стану. Сначала медляк. Шесть пар под миленькую музычку топчутся на месте. Затем происходит «внезапный сюжетный поворот», диджея, который стоит под ёлочкой, отправляет в нокаут моя скромная особа и начинается эпический замес! Не в смысле драка, а в смысле миленькая музычка меняется на нарезку бодрых хитов, появляется массовка и мы мутим флешмоб. Теперь поясняю за медляк! Витающая в облаках Лилечка внезапно для себя оказалась заключённой в кольцо цепких объятий Жанны. — Дамы, левая рука лежит на плече, правая… ну вот, видите, как я держу. Ладонь в ладони, короче. Подбородок вверх, за ногами не следим! Парни, смотрим на меня! Вы в паре, конечно, главные, но ваша правая рука должна лежать на талии партнёрши, а не на её заднице! Несите себя достойно! Вы, в конце концов, ведёте девушку! Проще всего это делать, слегка подталкивая её правую руку в нужном направлении. Вот так.       Лилечка, которая в эту минуту летала по всему актовому залу, округлившимися от удивления глазами беззастенчиво таращилась на Жанну. Запах пудры. Запах пудры, исходящий от одноклассницы, зашвырнул девочку почти на десять лет назад. Внезапно ей вспомнилось солнцем залитое детство, лето, лавочка в тени яблонь, подружки из соседнего дома и маленькая ярко-синяя сумочка с блестящими звёздочками, в которую помещалось всё. Тётины помады и тени, флакон из-под духов, марки, фломастеры, игрушечный розовый телефон-раскладушка с наклейкой куклы Барби, сама кукла Барби и мамина пудреница. С пыльным зеркальцем и особым запахом. — Во-о-о-от! — наконец-то отпустив Лилечку, выдала запыхавшаяся Жанна. — Движения к флешмобу будем уже вместе разучивать. А пока мне нужно шесть пар. Давайте, кто смелый? Всё равно ведь все участвуют.        После этого что-то изменилось. И никто не мог объяснить почему. Безусловно, Лилечка не перестала считать Жанну раздражающей, безалаберной, а порою попросту бестактной. Однако всякий раз, когда последняя говорила очередную глупость или отправлялась в кабинет директора, будучи пойманной с сигаретой в туалете, Лилечка не могла злиться. Запах маминой пудры и обрывки детства всплывали в её голове.