***
Сал тихо плачет, всё также сидя на диване. В этом чертовом кошмаре были собраны почти все его страхи. Нет, ему не было страшно. Ему было плохо и грустно от нахлынувших воспоминаний. Обрыв, собака, дом.. Это всё напоминало о том дне, когда он потерял свою мать. Парень всё еще винил себя в том, что Диана погибла из-за него. Будто бы это не было случайностью. Плохой случайностью. Ему было тогда всего-лишь восемь лет, когда он сидел возле больничной койки своей матери, тихо плача и желая, чтобы она выжила. Но увы, она умерла через несколько часов после того, как попала в больницу. Врачи говорили: "Мы сделали всё, что могли.. Наше соболезнования", но никто их не слушал. В тот момент жизнь маленького голубоволосого парня была уже бессмысленна. Он не видел ничего радостного в вещах. Дни были серые для него.***
Фишер стал успокаиваться спустя целых полчаса. Он снял с себя протез и отложил его в сторону. Всё еще шмыгал носом, вытирая оставшиеся слёзы со своего лица. Он то и дело, что касался части лица, где большое количество веснушек. Когда-то это голубоволосое чудо было очень милым. — Хах... опять разрыдался.. идиот Он незаметно для себя улыбнулся. Парень аккуратно встал с зелёного дивана, что частенько терпел падения задницы Фишера на себя. После он направился в ванную комнату, довольно медленно, так еще и при этом слегка шаркает своими ногами. Всего пару минут - и он тут, в ванной комнате. Салливан подошел к раковине, глядя в зеркало. Заплаканные глаза сразу же выделялись, как и частые веснушки. Он всего-лишь грустно улыбнулся, открывая маленькую щель между зубов. Голубоволосый включил кран. Он пару минут так стоял, а после умыл своё лицо холодной водой. После этого стало чуть лучше. Он вышел из ванной. Вздох. Медленным шагом парниша направился в свою комнату, оглядывая быстрым взглядом тёмные уголки квартиры. По пути он взял свой рюкзак, на котором была фигова туча значков. Сал зашел в свою комнату, сел за стол и принялся делать уроки. То он что-то писал, то читал, то учил. Старался сделать всё ближе к закату. Получилось. Конечно он не все уроки сделал, но это уже его лень. Ужасная лень. Он потянулся на стуле, глянув в сторону окна. Он сразу же определился со временем. Аккуратно слез со стула и стал собирать рюкзак. Фишер всё время перепроверял себе, взял ли он тетрадь или какую-нибудь книжку. И вот, наконец-то всё собрано. Паренёк подошел и усёлся на подоконник, поджав ноги к себе. Тем временем уже темнело. Довольная знакомая машина остановилась возле апартаментов. "Папа.." — сразу же подумал паренек и стал следить внимательнее. Вскоре из машины выглянул голубоволосый мужчина. Это как раз и был Генри Фишер. Фишер-старший направился ко входу в апартаменты, еще разговаривая с кем-то по телефону. "Опять с кем-то разговаривает. И кто это от телефона оторваться не может?" - подумал Фишер-младший и вздохнул. И только через десять минуть отец оказался дома. Он медленно открыл дверь и зашел в квартиру, оглядываясь. Сал сразу же слег с подоконника и пошел встречать отца. То, что Генри пришел только спустя десять минут сына не волновало, так что просто пришел его встречать - никаких допросов. — Привет, пап — произнёс голубоволосый парниша, смотря на высокого мужчину. — Приветик, Сал — мужчина потрепал голубые волосы своего сына, а послы улыбнулся. — Как провёл свой первый день в школе? — Мм, нормально. Ты есть будешь или как всегда? — Буду — сказал Генри и скрылся в своей комнате. Закрылся на щеколду. Сал лишь закатил свои глаза и поплёлся на кухню. Он поставил разогреваться еду. Порой ему приходилась тренироваться в готовке, ибо отец не особо-то хорошо готовит. Этому мужчине чаще всего попросту лень, поэтому он ходит в различные кафе, пока сын сидит дома и голодает. Но Фишер-младший кое-как приспособился к такой жизни, поэтому уже умеет хоть что-то готовить. Чаще всего он учился готовить по кулинарным книгам, что остались от матери. Эти книги довольно хорошо помогали, поэтому голубоволосый частенько ими пользовался. Он уже умел готовить пироги, супы и все остальные вкусности. По крайней мере он уже был готов к "взрослой жизни".***
Еда разогрелась. Паренёк положил отцу в тарелку еду и поставил на стол. Сам же он взял лишь сухие хлопья и ушел в свою комнату. Салливан стал сразу же искать свою олимпийку. Найдя он её надел на себя, а после положил хлопья в левый карман. Он медленным шагом подошел к окну и открыл его. Встал на подоконник, и держась за рамы выглянул. — Прекрасная погода! — парень заулыбался и глянул в сторону старой пожарной лестницы. Она была действительно стара, но пользоваться можно. Сделав несколько манёвров он оказался на ней. Лестница резко прерывалась снизу, где-то на третьем этаже. Так что по сути только Фишер мог ею пользоваться. Голубоволосый стал медленно подыматься вверх, иногда останавливаясь и смотря на уходящее солнце. Уже через пару минут он оказался на крыше. Здесь дул лёгкий ветерок, из-за чего голубые волосы шевелились на этом ветру. А солнце уже наполовину зашло за горизонт, из-за чего границы были красноватого цвета, и медленно переходили в градиент красного, желтого, зеленого и голубого. Парниша сел на край и свесил свои ноги вниз. На крыше больше нету никаких подъемов сюда по неизвестным нам причинам. Фишер это хорошо проверил, поэтому уже третий день подряд здесь спокойно снимает с себя протез, и в полную грудь дышит довольно свежим воздухом. Это отличное место, чтобы побыть одному и помечтать. Сейчас же протез лежал недалеко от Сала, а сам хозяин поднял свою голову и смотрел на появляющиеся звёзды на небо. Сначала они такие не заметные, а уже через какое-то время ты сразу заметишь миллион звёзд на тёмном, и уже ночном небе. Иногда он поднимал свою руку, указывая на какие-нибудь созвездия, еще и произнося их название. — Северная звезда.. такая одинокая.. Салливан как-то грустновато смотрел на северную звезду, а после опустил свою голову обратно. В районе, где жил юный астроном, всегда было тихо. Люди ночью практически не разгуливали меж домов, а сидели в своих уютных и не уютных домах. Лишь только какие-то алкаши разгуливали, обнимая друг-друга, и напевая какую-то хрень, из-за чего так и хотелось найти затычки для ушей. На улице стало холодно, из-за чего голубоволосый приобнял себя, стараясь хоть как-то согреться. Идти обратно домой ему не особо хотелось, ибо там довольно скучно, хоть и тут, на крыше, порой тоже бывает точно также.***
— Салли! — послышался голос отца, который заметил "пропажу" своего сына спустя час. — Сейчас.. — сразу же откликнулся Фишер-младший, и не особо-то хотя спустился обратно. Голубоволосый мужчина без всякого удивления глянул на мальчишку, потрепал по волосам и развернувшись ушел - Сал часто подымался на какие-нибудь крыши и смотрел на звёзды. Парень зевнул, прикрыв рот рукой - протез уже благополучно лежал на прикроватной тумбочке. Он вышел из своей комнаты, идя тихими шагами, и вскоре оказался в ванной комнате. Салливан стал быстро снимать с себя одежду, оголяя слегка худоватое тело. Когда же он оказался вовсе без одежды, то стал настраивать в душе воду. После всех этих действий он наконец-то стал мыться. Голубоволосый намочил свои волосы, а после выдавил на свою руку шампуня. Он стал намыливать свои волосы, и уже стал чуять приятный аромат мяты с еще чем-то. После намыливания волос он смыл всё это, а после повторный раз, только менее удачный. В глаз попал шампунь, из-за чего парень долго пытался убрать это неприятное ощущение. — Аргхххх!!! Он всё еще пытался "отмыть" глаз, но получилась, если честно, не особо. Но вскоре он всё же смог открыть глаза и кое-как смотреть. Промыв волосы, и уже помыв своё тело. Фишер вышел из душа, обмотавшись полотенцем. Генри уже развалился на диване и пялился в телик, листая скучные, по мнению Сала, каналы. Сам же мальчишка прошел в свою комнату, закрыв дверь на щеколду. Он откинул полотенце на кровать, и оставаясь всё еще голым стал искать себе пижаму. Найдя какую-то синюю пижаму и чистые трусы, он сразу же оделся и завалился на кровать. Сон мгновенно пришел к нему, и парень благополучно заснул.***
Утро. 8:30. Ларри плетётся в школу. Он опаздывает, на целых полчаса. Скоро закончится первый урок, а он так и не пришел. Еще 10 минут и всё. Видок конечно не из самых лучших; кое-как собранный пучок волос, заспанные глаза. Так еще и по пути шатен успевал есть бутерброд, который он не успел съесть дома. Лишь через пару минут перед ним показалось четырёхэтажное здание - школа. Шатен, шаркая ногами, подошел к входу. Он с большим нежеланием входить в это здание открыл дверь, а после зашел. Он зевнул и прикрыл свой рот рукой, осматривая коридор быстрым взглядом. Никого кроме него тут нет - и то хорошо, не надо никому отчитываться, да и путь свободен. Джонсон дошел до своего шкафчика и положил туда свой портфель. Идти на урок он не собирался, ибо он скоро закончится. Поэтому парень встал возле своего шкафчика, и облокотившись об стенку стал залипать в телефоне. И вот, через пару минут урок закончился. Длинноволосый вновь зевнул и поплёлся в кабинет.***
Все уроки были скучны, как для Джонсона, так и для Сала. На одной из перемен, шатен заметил, что его сосед по парте (кабинет с партами на двоих) рисует. Он наклонил голову набок и стал смотреть за процессом. Голубоволосый рисовал своего кота. Закончив, он стал любоваться своим рисунком. Ларри отобрал у того рисунок, совершенно не спрашивая разрешения. Он стал критиковать и оценивать его. Фишер просто охерел от действий одноклассника, а после длинной критики попытался забрать рисунок обратно. Но это было труднее, чем казалось; этот наглый парень стал исправлять ошибки, рисуя при этом цветным карандашом. А когда у него не получилось "исправить" ошибки, то замазюкал всё большой и цветной каракулей. — З-за..чем.., — с остановками спросил голубоволосый, смотря на рисунок, — зачем..ты это....сделал?.. Патлатый пожал плечами и порвал рисунок, сказав "всё было и так плохо". Послышались тихие всхлипы со стороны Сала. Паренёк подобрал свой рисунок, и стал смотреть на него. Он стал плакать сильнее. — Ну и чего ты пялишься на мусор?, — грубо сказал тот, кто порвал рисунок мальчишки. — Придурок!!! — закричал Фишер, толкнув в плечи Лара. — Ну же, иди, поплачь еще и в кофту своей мамочки, — с пофигизмом произнёс то, отвернувшись от "собеседника". Ему было плевать на чувства того. Он его не поймёт. Сал его тоже никогда не поймёт. Может быть когда-нибудь, но точно не сейчас. Голубоволосый застыл. Он смотрел на Джонсона печальным взглядом, а после тихо шмыгнув носом, и собрав свои вещи со стола убежал из класса. Ларри вздохнул. "Типичная плакса" — сразу же подумал он, когда Салливан убежал из класса. В коридоре можно было только услышать тихий топот. Мальчишка бежал в сторону своего шкафчика, иногда скользя и спотыкаясь по только что помытому полу. В попытке остановиться возле своего шкафчика, Сал проскользил так еще несколько сантиметров, может быть и метр. Плача, он подошел к шкафчику, забрал свой рюкзак, и обиженным взглядом разок глянув в пустой коридор он наконец убежал.