«На седьмом рассвете седьмого дня, Дважды благословленный будет бродить по полям. Обречённый уйти к теням вместе с братьями своими Или стать спасителем всех, кто ходит по Земле» ©
***
Раз за разом мне снится этот странный, пугающий сон. Я жду его покорно, как отданный на заклание скот. Иной раз кажется, что вся моя жизнь сейчас – лишь перерыв между сном. В нём есть я. И есть кто-то другой. Его черты расплываются перед глазами, но я могу почувствовать влечение к этому человеку. Нежность, ласковое участие. Мне хочется улыбаться ему и видеть его улыбку. Это тот человек, которого я люблю.Тот… Человек… Который…
Губы изогнуты в оскале, он целится в меня, лежащую на полу. Я изумленно смотрю на него, пытаюсь хотя бы прошептать имя, но после он стреляет мне прямо в лицо. В глаз. Тьма и кровь заливают горизонт, поглощают меня бездонной пропастью. Я буду падать в ней вечно, до следующего сна… — О…нись… п…жлс…. Что? — Очнись!***
Пробуждение было сродни резкому удушью. Она закашлялась, слыша рваные, харкающие звуки – и сама удивилась им. Это было странно. Очень… Непривычно. Разлепить веки оказалось не так то просто, но она это сделала. Вокруг располагалась больничная палата, это очевидно. Она приподнялась на кровати, снимая с лица подобие кислородной маски. Рядом с её кроватью находился выключенный аппарат жизнеобеспечения. Девушка прислушалась к себе, словно пытаясь найти ответы на вопросы: почему, зачем и как? Но ответом ей была пустота. Мысли, чувства – отключены напрочь. Она касается пола босыми ногами, ощущает неприятный холод и подходит к аппарату. Он покрылся странной коррозией, которой определенно не должно быть в больнице. На аппарате лежала небольшая папочка «История болезни». Девушка потянулась к ней, чувствуя слабость во всем теле, невозможно сильную. Опустилась обратно на кровать, перелистывая содержимое папки. «Пациент : Сакура Харуно Возраст: 24 года» — Сакура, это я? – собственный голос звучит тихо и отрывисто. Но она ощущает какое-то удовлетворение от сказанного. Да, это она. Её зовут Сакура. «Осколочное ранение плеча… Ранение в голову… Кома, длящаяся год» - вот то, что она узнала из документа. Казалось, он сохранился чудом, потому что многие его части отсырели и смазались. Вопросы остались без ответа. Что она тут делает? Как произошло ранение? И… Где все? Ранение, ранение… Фрагменты сна всплывали в сознании. Девушка инстинктивно сжалась, коснулась своего левого глаза пальцами… Нет, он цел. Она видит полную картину мира. Этот сон – ложь? Никто не стрелял ей в лицо? Невозможно, чтобы око восстановилось… Да, конечно это ложь. Но вот человек из него казался более чем реальным. «Меня зовут Сакура Харуно, мне 24. И меня, вероятно, пытались убить. Это хотел сделать человек… Которого я любила? Не знаю. Не помню. Я ничего не помню, всё как в тумане. Думаю у меня была семья и работа… Да, конечно была. Вероятно, я не замужем. А как иначе? Где, чёрт побери, сотрудники больницы…» Сакура не сказала бы, что у неё амнезия. Что-то близкое к тому, но в тоже время нет. Память словно была разрушена, остались лишь клочки мыслей на уровне ощущений. Инстинктивно она могла определить, что «правдиво» в её случае, а что нет. Она помнила общие понятия об окружающем, современном мире, но не могла ничего определенного сказать о себе. Ирония, не так ли? Девушка нашла что-то, похожее на одноразовые тапочки. Она вышла из своей палаты, просто чтобы найти медперсонал… … Её встретил смрадный, удушающий запах гнили. Проснувшаяся зажала себе нос, но почти сразу же шокировано отступила, вскрикнув . Огромное зеркало в коридоре было залито гниющей, тёмной субстанцией. Повсюду лежали тела: обезглавленные, четвертованные, вспоротые… Всё разлагалось и воняло, эта вонь была просто нестерпимой. Из зеркала в разводах, на Сакуру смотрело испуганное лицо юной, в сущности, девушки. Светло-розовые, отросшие локоны. Зеленые, расширенные от ужаса, глаза. Она узнавала своё отражение. И не узнавала… Всё остальное. Ее стошнило желчью ближе к концу коридора. Просто вывернуло, с болью. Сомнений не оставалось – из всей больницы лишь её палата отчасти уцелела. Хаос, куча мертвецов, тела которых покрывали странные (чужеродные) отростки. Сакура стремилась выйти на улицу, словно это её единственная цель в жизни. Она дошла до выхода, чувствуя крайнее изнемождение и открыла дверь. В лицо пахнуло жаром. Разрушенные дома, черная жидкость вместо луж. И Луна, кроваво-красная, налитая болью, Луна. Сакура очнулась в Аду.