***
Гарри Поттер шел по Министерству в дурном настроении. Вчера у него был выходной, но он не отдыхал. Весь день он посвятил изучению литературы, которой интересовалась Гермиона. «Она бы мной гордилась», — подумал про себя Гарри. — «Посвятить выходной чтению. Это скорее в ее стиле, нежели моем». Подходя к кабинету начальника, он увидел Кэтрин, и на его лице появилась улыбка. — Привет, — подошел он к ней. — Ты хорошо выглядишь. — Привет, — улыбнулась она в ответ. — Да, меня позавчера как-то подкосило, практически ничего не помню, даже как к целителю ходила. Видимо, пришла домой и отключилась. Представляешь, проснулась только на следующее утро. — Ого! — удивился Гарри. — Совсем мы тебя загоняли. Хотел бы сказать, что второй помощник поможет тебе так не нагружаться, но, кажется, от него только хуже. Кстати, где он? — Опаздывает, — закатила глаза Кэт. — Лучше б вообще не приходил. Я тут уже два часа и столько про него наслушалась. — Два часа? Ты тут с шести утра? — Не могла сидеть дома. Не умею отдыхать, — улыбнулась она. — Но хорошо, что пришла раньше, хоть документы отсортировала. Вард их все перемешал и раскидал по моему столу. А часть из них я даже найти не смогла. Кофе? — Тернер протянула ему стаканчик и Поттер, с удовольствием, принял его. — Подожди, объясни мне кое-что, — Гарри с подозрением взглянул на нее. — Ты пришла сюда ни свет ни заря, купила всем кофе и еще и накраситься успела? Вместо ответа она громко рассмеялась. — Мужчины… Конечно, накрасилась. Я не выхожу из дома без макияжа. — Зачем? Уверен, ты и без косметики привлекаешь взгляды мужчин, — намекнул на одного мракоборца Поттер. — Гарри, Гарри… Ничего ты в женщинах не понимаешь. Мы красимся не для вас, а для себя. Да и ты не представляешь, как макияж меняет лицо. Увидев меня без косметики, ты, я уверена, сильно удивился бы. — Неужели настолько меняет? — поднял брови он. — Ты бы удивился, — повторила Кэт. — КЭТРИН! — крикнул какой-то мужчина издалека и, подбежав к ней, крепко обнял. Им оказался Беннет. — Я так скучал. Ты не представляешь, что тут натворил Вард, пока тебя не было. — Представляю, — вздохнула она. — Кофе? — О да! Спасибо! Ты всегда знаешь, что нам нужно. Мой любимый! Еще раз спасибо. Корнер не приходил? — Еще нет. Только вы двое пришли. — Вчера его тоже не было. Купер прислала записку, сказала, что в госпитале все прошло совсем не так, как хотелось. Кстати, Поттер, — повернулся он к Гарри, — в записке упоминалось, что Алекс сегодня отправит к тебе Целителя Ума, который лечил миссис Малфой. Он придет через час. И еще сегодня будем знакомиться с новеньким, тоже Целителем Ума. Ему вчера предоставили данные о деле, и он должен был нарисовать психологический портрет нашего маньяка. — Хорошо. У меня пока нет важных дел на сегодня. Книги я изучил, никакой связи между ними не нашел, заметок в них тоже. К сожалению, на собрании мне нечем будет похвастаться. А у тебя есть новости? — Нет, тоже пусто. Но, думаю, будут у Купер, Корнера и Кристофа. Если они и правда весь день пробыли в том госпитале, значит либо что-то нашли, либо им не давали ничего искать. Кстати, собрание в двенадцать. У Корнера какие-то важные дела утром. — Ладно, — сказал Гарри. — Пойду готовиться к разговору с целителем, — и ушел. Кэтрин и Беннет остались наедине. — Кэт? — обратился он к ней. — Ты вечером занята? — Конечно, — ответила та. — Работа! — А после работы? — с надеждой поинтересовался Беннет. — Может, сходим в тот бар, о котором я тебе недавно рассказывал? Я слышал, что там часто видят Гэлвина Гаджена. Было бы здорово с ним познакомиться. Как ты на это смотришь? — Гаджен? Ловец «Пушек Педдл»? — О-о, так ты увлекаешься квиддичем? — удивился он, на что Тернер кивнула. — Это здорово! Значит нам точно будет о чем поговорить. — Ты извини, — она не смотрела ему в глаза, перебирая бумаги. — Но за выходной у меня набралось куча работы. Как-нибудь в другой раз? — Ловлю тебя на слове, — Беннет подмигнул ей и ушел. Тернер посмотрела в ту сторону, куда он ушел, облегченно вздохнула и, сев в кресло, продолжила работать. Гарри сидел в своем кабинете и читал письмо, которое ему пришло от Алекса. Судя по всему, он его оставил на столе, чтобы Поттер прочитал, когда придет на работу. В письме было написано, что при разговоре с Дженкинсом выяснилось, что миссис Малфой страдала от чего-то куда серьезней депрессии из-за потери ребенка. Что папка с ее данными была очень толстой, а количество прописанных зелий — огромным. Гарри и сам подозревал, что Малфой недоговаривает о болезни Гермионы. Слишком тот быстро заводился при любом ее упоминании. Но что там могло быть? Хотя чего голову ломать? Скоро придет целитель и все сам расскажет. Раскладывая книги, которые он изучал дома, Гарри достал колдографию Гермионы и Драко с маленькой Лирой, которую отец семейства отдал ему при последнем визите в их замок. Малфой сказал, что она сделана примерно за неделю до того, как она попала в клинику. На колдо Драко держал ребенка на руках, прижимая к себе, смотря то на девочку, то на жену с искренней любовью, а Гермиона сидела в кресле и смотрела только в кадр. В дверь кабинета постучали, и Кэт заглянула внутрь. — Еще раз привет, — улыбнулась она. — Мне сообщили, что целитель прибыл в Министерство. Его видели внизу, скоро будет. И вот, тебе попросили передать, — и протянула ему папку. Вдруг взгляд девушки упал на колдографию. — Можно? — спросила Тернер, протягивая руку к колдо. Поттер кивнул. — Это Гермиона? Красивая. И дочь на нее очень похожа. — Забавно, — сказал Гарри. — Малфой тоже говорит, что Лира — вылитая мать, но я упорно не вижу сходства, — на что Кэтрин засмеялась. — Мужчины… — в который раз за утро сказала она. — Ты смотришь поверхностно. На ее волосы и цвет глаз. А нужно замечать мелочи. Вот смотри: у отца губы чуть пухлее, чем у матери, и дочь переняла это у него, однако верхняя губа формой ближе к губам Гермионы. Также разрез глаз как у нее. И нос точно такой же. Конечно, носик и губы еще могут измениться с возрастом, но разрез глаз навсегда останется таким. — Почему ты это сразу заметила, а я нет? — удивился Поттер. — Ответ кроется в том же макияже. Я каждое утро пытаюсь выделить глаза и слегка видоизменить их форму с помощью косметики. Говорю же, ты бы сильно удивился, увидев меня без макияжа. Также помада визуально делает мои губы объемнее. Ну и еще несколько изменений по утрам. Не буду все описывать, иначе ты будешь еще в большем шоке, чем сейчас. — Нет, все-таки мне вас не понять, — пробубнил Гарри. — Джинни такая же. Она очень красивая, но каждое утро полчаса рисует себе новое лицо. Зачем? — Гарри, тебе и не нужно понимать. Тебе нужно только любить ее, — Кэтрин улыбнулась и вышла за дверь. — Мистер Поттер? Здравствуйте! Меня зовут Арчибальд Менкен. Я Целитель Ума из «Госпиталя имени Ганхильды», — сказал вошедший в кабинет молодой мужчина. На вид ему было не больше сорока, приятной внешности, со светлыми глазами и дежурной улыбкой на лице. — Да-да, я вас ждал. — Извините за опоздание. На работе сейчас проверки, меня и там опрашивали, и сюда направили. — Не страшно, но у нас немного времени. Вы не принесли личное дело миссис Малфой? — Да, секунду, — и достал из рюкзака папку внушительных размеров. — Вот, держите. — Ничего себе! — удивился Поттер. — Вам известно, что, так как мисс Донован теперь является подозреваемой, и болезнь Гермионы, возможно, как-то связана с ее убийством, вам придется ответить на все вопросы о ее болезни, лечении и обо всем остальном? — Да. Вчера ваши сотрудники очень четко нам это объяснили. Раз десять. — Я понимаю, что ваша клиника очень дорожит своей репутацией и даю слово: ничто, порочащее ее, не покинет эту комнату, как и детали болезни Гермионы. Если только я не сочту это важным для поимки убийцы, — уточнил Гарри. Целитель кивнул. — Тогда попрошу вас начать рассказ с того, как миссис Малфой попала в госпиталь и по какой причине. Менкен глубоко вздохнул и начал. — В первый раз я увидел Гермиону в июле этого года, примерно за месяц до выкидыша. Она была крайне подавлена, практически не разговаривала и ничем не интересовалась. Я начал с ней работать и выявил не просто депрессию, а именно послеродовую. Вы знаете, что это такое? — спросил он у Гарри, на что тот отрицательно покачал головой. — Это довольно частое явление у женщин после родов. Примерно одна-две женщины из десяти страдают ею. Даже если беременность протекала хорошо, и роды были легкими, есть вероятность возникновения депрессии. Она может проявиться не сразу, а в течение года после родов, поэтому ее нельзя сразу выявить, но при первых признаках нужно сразу начинать лечение. К сожалению, как мне говорил целитель Дженкинс, мистер Малфой отрицал болезнь жены и упорно отказывался от лечения. В конце концов это чуть было не привело к трагедии. Однажды миссис Малфой чуть было не утопила Лиру. Девочка отделалась легким испугом, а вот отец семейства наконец заметил болезнь жены и захотел начать лечение, но в тот же день, когда Дженкинс пришел проверить здоровье девочки после пережитого ею шока, он сообщил родителям о том, что они ждут еще одного ребенка, а лечебные зелья нельзя принимать при беременности. Дженкинс предложил избавиться от ребенка, но мистер Малфой был категорически против. Он сказал, что будет следить за своей женой, и что она начнет лечение только после родов. Целитель был против, но он не имел права насильно лечить человека. Миссис Малфой новость о беременности совсем не порадовала. При послеродовой депрессии нередко возникает желание навредить себе или ребенку. Иногда больным кажется, что, если бы не было ребенка, то все было бы куда лучше. А тут новость о том, что будет еще один. Это лишь усугубило ее болезнь. Ее муж настоял на том, чтобы начать лечение, но пока без лекарств. Так мы начали встречаться с миссис Малфой два раза в неделю, но этого оказалось мало. Я понял, что, помимо депрессии, у нее еще и паранойя. Ей казалось, что ее преследуют. Она оборачивалась на любой шорох. К ребенку старалась не подходить. В клинике, после выкидыша, дела пошли куда быстрее. Там мы встречались через день, она начала разговаривать со мной, иногда гулять. Я даже видел, как она улыбалась. Гарри сидел как громом пораженный. Послеродовая депрессия? Гермиона пыталась навредить своему ребенку? Как в такое поверить? Но в документах и правда было все это описано: покушение на маленькую дочь, беседы с целителями, процедуры. Вдруг взгляд мракоборца упал на колдографию. И правда, на ней Гермиона как будто не с ними. Если Драко держит ребенка и смотрит на жену, то взгляд Гермионы был направлен только в сторону фотографа. — Как проходило лечение? — Самое основное — это беседы с Целителем Ума, то есть со мной. Также через день у нее были другие процедуры, они описаны на тринадцатой странице: специальное питание и обязательные прогулки. И еще с ней постоянно должна была находиться сиделка. В первое время пациенты могут что-нибудь сделать с собой, поэтому им необходим контроль. — Мисс Донован не вызывала подозрений? — Нет-нет. Мы работали вместе не первый год, и я бы ни за что не подумал, что она может навредить пациенту. — Недавно я изучил ее личное дело. Там сказано, что она закончила Школу Чародейства и Волшебства Ильверморни. Это так? — Да-да. Я помню, как она рассказывала нам про обучение там. Оно сильно отличается от того, как учат в Хогвартсе. — При нашей первой встрече она уверяла меня, что училась в Хогвартсе. Не знаете, зачем она пыталась меня обмануть? — Нет. Это странно… Гарри изучал анамнез Гермионы и, дойдя до симптомов ее болезни, начал зачитывать их вслух: — Нет желания общаться с людьми, потеря интереса к любимым делам, сниженная работоспособность, плохое настроение, раздражительность, пугающие мысли. Мистер Менкен, а возможно проявление этой депрессии до родов? — Нет, — улыбнулся он. — Она же послеродовая, а почему вы спрашиваете? — Эти симптомы были у Гермионы еще до родов, насколько мы понимаем. Она перестала много читать, общаться с людьми и не работала. Это было очень не похоже на нее. — Боюсь, тут я не могу вам помочь. Я познакомился с миссис Малфой только после родов и того происшествия. Вдруг Гарри вспомнил о том, что Нарцисса говорила о том, что Драко не любит, когда дочь моют без него. Понятно, он переживал за Лиру после того, что случилось. Также она говорила о том, что Гермиона была сносной матерью. Просто выполняла свои обязанности. — А вы не знаете, Нарцисса была в курсе о болезни Гермионы? — поинтересовался Поттер. — Насколько мне известно, ей сообщили лишь о том, что Гермиона восстанавливается после потери второго ребенка. Про ванную ей сообщили только в общих чертах. Вроде как, что был несчастный случай и Гермиона не удержала ребенка. Я понимаю мистера Малфоя, — вдруг заметил Арчибальд. — Кому захочется, чтобы все узнали о том, что жена пыталась утопить ребенка. Гарри в ответ лишь покачал головой. И правда, теперь понятно, почему Малфой всеми силами пытался скрыть причины пребывания Гермионы в лечебнице. — Мистер Поттер, — прервал его размышления Менкен. — Я не знаю, что сделала Дейзи, но я не могу поверить, что она могла убить миссис Малфой. Она, конечно, девушка ветреная и молодая, но чтобы навредить пациенту, а, тем более, убить? Да еще и таким жестоким способом. — Мы пока еще ни в чем не уверены. Но, уверяю вас, мы во всем разберемся. Когда Гарри подошел, все члены команды уже собрались у кабинета Корнера. Не было только самого главы отдела. — Что–нибудь новое узнал? — поинтересовался у него Кристоф. — Да, но не уверен, что это имеет отношение к убийству. А у вас есть новости? — Не радостные. Донован не могут найти. Две недели назад она отправила дочь к бабушке и просто исчезла. Ее никто не видел, не считая тебя на допросе. — Значит, она все это время находилась дома, раз письмо до нее дошло, — заметил Беннет. — Да, но теперь-то ее там нет. — Извините, извините! Слишком много новостей и ни одной хорошей! — к ним подбежал Алекс. — Кэтрин! Я рад тебя видеть, — он похлопал ее по плечу. — Нам тебя не хватало. Очень не хватало! — и взглядом указал на Варда, который в этот момент чиркал в блокноте и не замечал шумихи вокруг. — Сэр, извините меня за возможную грубость, — прошептала ему на ухо Тернер. — Но я, кажется, недооценила свои силы в прошлый раз. Я думаю, что я все-таки могу справиться и одна, без второго стажера. Корнер улыбнулся, поняв намек. — Я подумаю об этом, — также тихо ответил он. — Вообще, я еще вчера подал запрос на поиски хоть кого-нибудь другого, — а потом резко повысил голос, — Так, довожу до сведения всех присутствующих, на собрании будет Целитель Ума, он должен был уже нарисовать психологический портрет убийцы. Надеюсь, это даст нам хоть что-нибудь. А почему вы все в коридоре, а не ждете меня в кабинете? — Так вы же сами заперли его позавчера, так как не собирались вчера приходить, — ответил Беннет. — Точно! Вот же идиот, — он покачал головой, подошел к двери и, прошептав какое-то заклинание, открыл дверь. — Проходите, я только дам последние назначения нашим стажерам. Однако в кабинет никто не зашел. У открытой двери стояли Беннет и Купер и просто смотрели внутрь. — Ну что? Почему не заходите? — Сэр, — подала голос Купер. — Похоже, у нас третий труп. Алекс растолкал своих подчиненных и зашел в кабинет. Вся комната была в крови, как будто из человека выкачали ее всю и обрызгали все вокруг. А весь стол был в прахе. На этот раз от жертвы не осталось вообще ничего.***
Драко сидел в своем кабинете и ждал гостей. В назначенное время в комнату зашли мистер Дженкинс и целитель Менкен. Когда они сели, он поприветствовал вошедших и начал беседу: — Как все прошло? — Как вы и говорили, они пришли без предупреждения и сказали, что им приказано осмотреть госпиталь, забрать некоторые бумаги и опросить персонал. Большое вам спасибо за информацию. Мы успели спрятать все, что нужно, — ответил Дженкинс. — А что насчет Гермионы? — спросил Малфой у Менкена. — Я рассказал им о послеродовой депрессии. — И все? — Да, только про нее. Не волнуйтесь, мистер Малфой. Они не знают об истинной причине пребывания вашей жены у нас. Драко с облегчением выдохнул. Поговорив еще некоторое время, он отпустил гостей. «Хорошо», — подумал Драко, — «никто не знает. Они не должны узнать правду».