Условие

Ноябрь, 1998 Хогвартс — Что здесь происходит? Все обернулись на женский голос. Поняв, кому он принадлежит, они спрятали свои волшебные палочки. — Укрепляем межфакультетную связь, Грейнджер, — улыбнулся один из них. Гермиона подошла к ним и с подозрением начала их рассматривать: два гриффиндорца с седьмого курса, девушка из Хаффлпаффа и парень с Рейвенкло были чуть младше. Они стояли вокруг Астории Гринграсс, слизеринки-шестикурсницы. Она застыла, прижавшись к стене, слишком сильно сжимая ремешок своей сумки. Несколько учебников валялись у ее ног. — Похвально, — сказала Гермиона, быстро оценив ситуацию и решая, что делать. Было видно, что Астории совсем не хотелось находиться в этой компании, но у Гермионы не было доказательств, что над той издевались. За последние месяцы конфликты учеников Слизерина с остальными превысили все нормы. Учителя и старосты пытались их предотвратить, но как можно сдержать столько подростков? — Чьи это учебники? — взглядом она указала на книги, лежащие на полу. — Мои, — тихо ответила Астория. Она стояла дальше всех от Грейнджер и смотрела в пол. Удивительно, как война и окружение могут изменить человека. Еще два года назад эта девушка излучала уверенность в себе, а теперь ей было страшно ходить по коридорам родной школы. — Выпали из рук? — подсказала Гермиона, и та кивнула. — А вы, наверное, хотели помочь ей поднять книги? — она обратилась к остальным. С большой неохотой парни подняли учебники и протянули их Астории. — Мы, пожалуй, пойдем, — подала голос девчонка из Хаффлпаффа. Молодые люди сразу же согласились с подругой и, попрощавшись с ними, побежали по своим делам. — Они к тебе приставали? — решила спросить Гермиона. — Не больше, чем обычно, — пожала плечами Гринграсс. — Спасибо. — Не стоит, — Грейнджер махнула рукой. — Куда ты сейчас идешь? — К кабинету зельеварения. — Пойдем, провожу. Астория никогда бы не призналась, но в душе она была очень благодарна Гермионе. Эта компания, что убежала от них минуту назад, уже не в первый раз приставала к ней в коридоре. Они утверждали, что все слизеринцы — последователи Того-кого-нельзя-называть и что они не имеют права учиться в этой школе. В школе, где всегда противостояли злу, а не обучали ему. — Почему ты помогла мне? — решила задать интересующий ее вопрос Гринграсс. Сколько раз ее не задирали, никто не помогал и не вмешивался в это. Все только смотрели, а некоторые смеялись. — Потому что считаю, что это неправильно, — ответила Гермиона не останавливаясь. — Никто не должен нападать, угрожать или принижать кого-либо. Я хочу, чтобы меня уважали, независимо от моего происхождения или финансового состояния. А как я могу требовать такого, если сама не буду вести себя соответствующе? — они уже спустились в подземелья и шли в сторону нужного кабинета. — Раньше… и я вела себя так, как та компания, — призналась Гринграсс. — Это было раньше, — улыбнулась Гермиона. — Сейчас многие из вас стали куда приятнее. — Например, Драко? — Да, Драко очень изменился, — кивнула она. — Никогда не думала, что смогу нормально с ним общаться или просто находиться в одной комнате. Они уже подошли к кабинету зельеварения, но дверь была заперта. — Слизнорта еще нет, — вздохнула Гермиона. — Подождать его с тобой? — Если тебе не сложно, — Гринграсс вновь вцепилась в свой ремешок. Неужели даже в подземельях теперь неспокойно? — Я слышала, что ты стерла память своим родителям, прежде чем отправиться за крестражами, — не то чтобы ее это интересовало, она просто не хотела стоять в тишине. Тишина пугала. — Да, — ответила Грейнджер. — Не могу дождаться, когда верну им память. Сразу после войны это было бы опасно. Слишком много Пожирателей были еще на свободе, но после окончания Хогвартса я обязательно это сделаю. Мне очень не хватает их. — Не представляю, как ты смогла сделать это. Заставить родителей забыть тебя… — Это было непростое решение, но я знала, что это спасет их. Родители всегда мирились с моей магической частью жизни и принимали ее, несмотря ни на что, и это самое малое, что я могла сделать для них — спрятать ради спасения. Но, Мерлин, как же я по ним скучаю. Я так их люблю. — Понимаю… С мамой у меня не близкие отношения, но отец — мой лучший друг. С одной стороны, я бы сделала такое, чтобы спасти, но с другой… страшно представить, что он забудет меня, — Астория задумалась. А правда, смогла бы она сделать такое? Нет, вряд ли. — Так значит, сразу после экзаменов поедешь к ним? — Как можно скорее, — улыбнулась Гермиона. — Грейнджер! — от неожиданности девушки вздрогнули. — Что ты здесь делаешь? — быстрым шагом к ним приближался Драко Малфой. Он издалека узнал ее и Гринграсс. И это его удивило. Они впервые были замечены вместе. — Провожала Асторию к кабинету, — объяснила Гермиона. — А что? Я опоздала? — она посмотрела на свои часы и вздохнула с облегчением. До ее встречи с Драко оставалось еще двадцать минут. Им было поручено открывать Рождественский бал, и по вторникам и четвергам они репетировали. — Не опоздала. Я как раз шел на встречу. Думаю, Астория может одна дождаться Слизнорта? — он вопросительно посмотрел на нее, и та медленно кивнула. — Ты уверена? — на всякий случай спросила Гермиона. — Да, конечно. Не переживайте, — слегка улыбнулась та. — Осталось всего несколько минут до начала. Идите. Не хочу вас задерживать. — Хорошо, — согласилась Гермиона. — Если тебе что-нибудь понадобится: помощь или что угодно — обращайся. — Спасибо, — искренне поблагодарила Гринграсс. Драко и Гермиона пошли на репетицию. Астория видела, как он забрал у Грейнджер тяжелую сумку и повесил себе на плечо. В последние недели она часто замечала их вместе и улыбнулась про себя. Конспираторы… Январь, 2001 Гриммо, 12 Драко Малфой сидел на кухне дома Блэков и в сотый раз перечитывал письма, которые Поттер нашел в вещах своей невесты. Они не давали ему покоя. Особенно одно из них. Самое эмоциональное. Со следами от слез. Драко не помнил его. Все эти письма, что Гермиона отсылала другу, она писала и запаковывала при нем, но такого письма среди них не было. Можно предположить, что она написала его наедине, но слезы… Малфой не мог вспомнить дня, когда у нее было настолько подавленное состояние или заплаканные глаза. Она не могла написать его. Хотя… почерк похож на ее, стиль письма тоже, но что же тогда произошло? Жаль, на письме не было даты. Это могло бы помочь. Больше месяца назад Драко пришел к Поттеру за помощью. Он знал, что Гарри унаследовал дом Блэков и что это одно из самых защищенных мест в Британии. Не просто так именно он стал штабом Ордена Феникса. А Малфою нужно было безопасное место. Кто-то нашел способ проникать в охраняемые множеством заклинаний дома незамеченным, и это пугало. Кто-то пытался убить его дочь. Это уже не только пугало, но и злило. Но больше всего злило то, что их расследование совсем не движется. За эти полтора месяца они практически ничего не узнали, кроме того, что дом, в котором был найден Долиш, снимала какая-то неизвестная девушка. Сара Поунд… Магосыщики проверили это имя, но ни в магическом, ни в магловском сообществах не было девушек такого возраста и с таким именем. Никто, кроме Поттера, не знал, что Малфои живут здесь. Два раза в неделю сюда приходил Уизли, и они обсуждали новости, а точнее, их отсутствие. В это время Нарцисса с Лирой скрывались наверху, в своей комнате. Туда же они забирали и Живоглота. Удивительное существо… Драко был уверен, что кот сгорел в пожаре, но нет. Через несколько дней после переезда полуниззл оказался у дверей этого дома. Он сидел и ждал, когда его впустят. Живоглот никогда не любил Драко, и это чувство было взаимным. Коту разрешалось жить в Малфой-мэноре лишь потому, что Гермиона обожала своего питомца. Удивительно… Как сильно кот недолюбливал Драко, так же сильно он обожал Лиру. С первых дней он всегда был рядом с девочкой. Да и она любила его так же, как и ее мать. Малфой, может, и не пустил бы кота в дом, но это существо было единственным, что осталось у дочери от матери. Теперь у них не было даже совместных колдографий. Пожар уничтожил все. Издалека послышался скрип двери. — Малфой, ты наверху? — это был Поттер. — На кухне, — крикнул он. Гарри зашел в комнату. — Опять изучаешь письма? — спросил он, и Драко кивнул, даже не взглянув на него. — Не понимаю, почему ты так ими заинтересован. Меня больше удивляет, что они делали у Джинни. — Этого письма я не помню, — Драко поднял вверх одно из них. Он уже говорил об этом много раз, но никто не обращал на это внимание. Не всем же Гермиона делилась со своим парнем. — Да и остальные письма… не понимаю. Как они могли оказаться у Уизли. — Я тоже, — Поттер вздохнул и сел напротив гостя. В руках у него был конверт. Он протянул его Малфою. Тот наконец взглянул на хозяина дома, но не торопился брать конверт в руки. — Это от МакГонагалл. Я попросил ее прислать копии всех колдографий Гермионы, которые у нее есть. Она говорила, что там должно быть и ваше совместное с Рождественского бала. Я подумал, ты бы хотел иметь хотя бы одно совместное колдо с женой. Драко слушал Поттера и не мог поверить в это. Неужели Мальчик-который-выжил сделал это для него? Для Малфоя это очень много значило. Очень больно было потерять почти все, что напоминало о Гермионе. Ни одной колдографии, практически ничего, что могло напомнить ему о жене. Не считая их дочери и кота. Протянув руку, он забрал конверт, открыл его и начал рассматривать снимки. Их было немного. Две с младших курсов, где на колдо ему улыбалась маленькая девочка с кудрявыми волосами в окружении двух лучших друзей. Несколько снимков со Святочного бала. Мерлин и Моргана! Какая она красивая! И почему он так поздно заметил это? Еще одно колдо с пятого курса и… вот оно! Рождественский бал. Драко и Гермиона стоят в зале и смотрят в камеру. Они улыбаются. Его рука лежит на ее талии и чуть сжимает. На ней то самое платье, которое он ей прислал. Смотря на них, Драко испытывал и радость, и боль. — Нарцисса с Лирой у себя? — Гарри прервал мысли Малфоя. Тот взглянул на него. — Да, а что? — Я попросил Рона и Асторию зайти. Есть что обсудить. — Гринграсс? — удивился Драко. — Ты решил сделать из дома проходной двор? — Успокойся, — осадил его Гарри. — Астория подала мне неплохую идею, где можно взять информацию. И у меня получилось. Есть новости. — Какие? — тот сразу оживился. Полтора месяца и ничего, а тут, наконец, что-то. — Не сейчас. Когда придут остальные. Не хочу пересказывать несколько раз. А пока, — взглядом он указал на письма. — Верни их в гостиную. Пусть все, что у нас есть, будет лежать вместе. Драко собрал письма и двинулся в нужную комнату. Гарри пошел за ним. В гостиной на небольшом столике лежали списки, книги, которые Гермиона когда-то изучала и некоторые документы. Драко положил в эту стопку еще и письма. — Знаешь, Малфой, — Гарри давно хотел обсудить с гостем один вопрос, но все никак не решался. — Ты уже довольно давно здесь. Никто не знает о том, где ты живешь. Нападения прекратились, и я подумал… — Хочешь, чтобы мы ушли? — Что? Мерлин, нет, конечно! Я хотел предложить тебе погулять с Лирой! Бедный ребенок. Полтора месяца взаперти. Это может плохо повлиять на ее здоровье. — Если ее убьют, это точно плохо повлияет на ее здоровье, — с сарказмом ответил Малфой. — Я же не предлагаю тебе уходить далеко. Рядом есть небольшой скверик. Хотя бы пятнадцать минут. Я понимаю, что ты очень переживаешь, но я буду рядом. Мне просто больно смотреть на ребенка, который не может подышать свежим воздухом. — Нет! Лира много раз была на волоске от смерти, и, пока я не буду уверен в ее безопасности, она не выйдет из дома. — Малфой, — Гарри разочарованно покачал головой. — Ей же плохо в четырех стенах. Знаю, это ужасно, твоя дочь два раза чуть было не умерла и … — Три, — тихо произнес Драко, но Поттер услышал. — Три? Ты рассказывал про два случая, — Гарри ничего не понимал. — Лира три раза была на волосок от смерти. — Я знаю только про два случая. Оба раза она чуть было не утонула, — вспомнил Поттер. — В первый раз она чуть было не умерла при родах. — Не понимаю, — Гарри покачал головой. — Ты говорил, что беременность проходила просто идеально. — Беременность да, а вот роды… И Гермиона, и Лира тогда чуть не погибли. Салазар! Как я тогда испугался! В тот момент пошатнулась моя вера во все то, что мне говорили родители. — А я думал, что ты разубедился в их словах, когда влюбился в Гермиону. — Я говорю не про превосходство крови, а вообще. Мой отец с детства говорил мне, что Малфои всегда получают что хотят. У них всегда все самое лучшее и желанное. А Нарцисса уверяла, что, если сильно во что-то верить, то это обязательно сбудется. Думаю, она убеждала меня в этом, чтобы я не терял надежду в том, что отец меня любит. Но в тот момент, когда Дженкинс сообщил мне, что существует вероятность смерти Гермионы и ребенка, я понял, что не могу получить все, что хочу. Что Гермиона и правда может умереть, что мой ребенок может так и не родиться. Гарри молча слушал все это и содрогался. Малфой рассказывал о болезни своей жены, но об этом он слышал впервые. Вспоминая все, что он узнал о семейной жизни своего школьного врага, он ужасался. Неужели последний год жизни Гермионы был таким ужасным? Предательство друзей, какое-то расследование в одиночку, сложные роды, болезнь. А ведь именно роды могли и спровоцировать послеродовую депрессию! После того, как Гарри узнал, по какой причине Гермиона лежала в клинике, он изучил это заболевание. Страшная вещь! И сложные роды вполне могли привести ко всему этому. — Но, в конце концов, все нормально прошло? — Да, — чуть спокойнее ответил Драко. — Лира родилась совершенно здоровой, Гермиона быстро пошла на поправку. Но я никогда не забуду тот ужас, что пережил тогда. А когда Гермиона умерла, я потерял всякую веру в слова родителей. Сколько бы я себя ни убеждал, что моя жена жива, я знаю, что это не так. И сколько бы отец ни говорил, что Малфои получают все, что хотят, ее я уже никогда не получу обратно. — Ты ведь так и не сказал, как узнал о смерти Гермионы, — вспомнил Гарри. — Это неважно, — ответил Малфой, беря в руку одну из книг. — Откуда тебе знать? — Поттер забрал ветхий том из его рук. — Любая мелочь может оказаться важной. Ты же знаешь, что я никому не расскажу, если это незаконно. — Конечно это незаконно, — усмехнулся Драко. — Ты себе не представляешь, сколько противоправных действий я совершал в своей жизни. Но это я и правда не могу рассказать. И дело не только в законности. Дело в, так сказать, магическом контракте. Магия не позволит мне это сделать. Единственное, что я могу сказать, что ее убили не Авадой. — Откуда ты это знаешь? — удивился Гарри. — Повторюсь — магия не позволит мне ответить на это. — А что ты можешь сказать о ее смерти? Драко задумался. Он и сам много раз прокручивал в голове все, что знал о смерти жены. — Это было больно, — наконец ответил он. — Ее пытали? — Не знаю, — покачал головой Малфой. — Но смерть не была быстрой. Я правда не могу больше ничего рассказать. Меня там не было. Гарри уже хотел еще о чем-то спросить, но сверху послышались шаги. Подойдя к дверному проему, они увидели Нарциссу. Та остановилась. — Прошу прощения. Я хотела узнать, можно ли нам с Лирой сегодня спускаться вниз? — Нарцисса знала, в какие дни приходил Рон, но все равно уточняла у Драко, можно ли им выходить из комнаты. — Нет, мама. Сегодня будут гости. Я зайду, когда они уйдут. — Я поняла, — она развернулась и пошла обратно. Гарри смотрел на нее, и ему вспомнился старый разговор с этой женщиной. Он давно его забыл, так как ни за что бы не поверил в это, но ему стало интересно, что Малфой думает на этот счет. Хотя, Драко явно не хотел бы такое услышать. — Ты знаешь, твоя мать считает, что Гермиона тебя не любила? Малфой замер. Его рука остановилась на половине пути к книге, которую Поттер забрал у него и положил обратно на стол. Медленно повернувшись и опустив руку, он попросил его повторить. — Я разговаривал с Нарциссой около двух месяцев назад в Малфой-мэноре. — Я помню. Я отходил, чтобы помыть Лиру. — Верно, — кивнул Гарри. — Тогда я спрашивал ее мнение о Гермионе как о твоей жене, и она сказала мне, что Гермиона тебя не любила. Что ей так кажется. — Не понимаю, — тихо сказал Драко. — С чего маме так думать. — Слушай, — Поттер решил сразу высказать свое мнение по этому поводу. — Я уверен, что Гермиона никогда бы не вышла замуж не по любви! Я просто не понимаю, почему Нарцисса так считает. Они ведь не много общались? — Практически не виделись, — согласился Малфой. Салазар! День ото дня легче не становится. Послышался шум. — Годрик! — Гарри стукнул себя ладонью по лбу. — Я забыл открыть камин, — и убежал в соседнюю комнату. Драко остался один и обдумывал услышанное. Нужно будет поговорить с Нарциссой. Ему необходимо узнать, откуда у его матери такие мысли. Минуту спустя в гостиную вошли Поттер с Уизли. Рон кивнул Малфою в знак приветствия, и тот ответил ему тем же. Скоро Уизли выходит на новую работу и уже не сможет появляться тут при первой необходимости, и все об этом знали, но он уже просто не мог сидеть в четырех стенах и ничего не делать. Хотя Рон должен был приступить к работе в лавке брата уже давно, смерть Джинни внесла коррективы в их планы. Поэтому они с Джорджем договорились о том, что через неделю ему пора выходить на работу. — Вы что-нибудь узнали? — Рон был удивлен незапланированной встрече, но и рад. Если Поттер собрал всех так срочно, значит есть подвижки. — Расскажу через несколько минут, — ответил Гарри. — Еще не все собрались. — А кого еще мы ждем? — удивился Уизли. Как будто ему в ответ, в комнату вошла Астория. — Привет, — поздоровался Поттер. — Я не слышал камин. — Не люблю громких приземлений, — улыбнулась она. — Драко, Рон… Малфой заметил, что Гринграсс встала рядом с ним, а не Уизли, хотя все то время, что он видел их вместе, она старалась не отходить от Рыжего далеко. Интересно-интересно. — Она тебе что-нибудь рассказала? — спросила Астория у Гарри. — Кто? — не понял Рон. Он также немного сторонился Гринграсс и не смотрел на нее. — Кэтрин, — ответил Гарри. — Я сегодня встречался с ней. — Кто это такая? — задал вопрос Малфой. — Стажер из Министерства. Работает над нашим делом. Астория предложила мне поговорить с ней. — А почему ты сама с ней не поговорила? Вы же работаете в одном здании? — удивился Драко. — Я пыталась, — Астория опустила глаза. — Но Беннет пригрозил мне, что настучит моему и своему начальству, что я вынюхиваю секретную информацию. — Беннет? — Рон впервые посмотрел в сторону Гринграсс. — Он все еще не теряет надежды в отношении Кэт? — О да, — улыбнулась она. — Ни на шаг от нее не отходит. — Беннет? — на этот раз удивился Драко. — Тот самый из Особого Отдела? — Слышал о нем? — вступил в разговор Гарри. — Да. Говорят, та еще сволочь. — Редкостная, — возможно, единственный раз в жизни согласился с ним Рон. — Я с ним почти не работал, но слышал, что человек он мерзкий. Даже на наших собраниях умудрялся неудачно пошутить пару раз. — Помню-помню, — вспомнил Гарри. — Кингсли его тогда осадил. — И что, этот Беннет бегает за вашей подругой? — Да, хотя всех уверяет, что они только друзья, — ответил Гарри. — Решил подкатить к ней через френдзону? — ухмыльнулся Драко. — Видимо, — согласилась Астория. — Но Кэт ему постоянно отказывает. Даже сбегает от него иногда. Хотя сейчас это не просто. После случая, когда она чуть было не отравилась, он старается не выпускать ее из виду. — Что? — одновременно спросили Поттер с Уизли. — На следующий день после пожара и смерти домовиков, она чуть было не выпила отравленный чай. Беннет тогда ее спас, — объяснила она им. — Кэт про это не говорила, — заметил Гарри. — А ты спрашивал об этом? — спросила Гринграсс. — Думаю, ты интересовался только делом. — Ну… в общем-то ты права, — кивнул Поттер. — И что же ты узнал? — Драко уже начал раздражаться. — Сейчас расскажу. Но я попрошу не перебивать меня. Я расскажу все, что узнал, а потом мы это обсудим. Все согласно кивнули, и Поттер начал свой рассказ. Гарри закончил, но никто так и не приступил к обсуждению. Все были в шоке. Эти небольшие отрывки информации поразили всех. Первым в себя пришел Малфой. Он встал, подошел к шкафу, достал бумагу и перо и начал что-то писать. Закончив, он подошел к Гарри и протянул тому письмо. — Можешь отправить сегодня? — Могу, — Поттер взял письмо в руки. — Кому оно? — Отцу Малдуну. Хочу завтра с ним встретиться. Гарри удивился. Полтора месяца Драко почти никуда не выходил, а тут решил назначить встречу. — А почему сам не можешь отправить? — удивилась Гринграсс. — Потому что мои филины сгорели, — огрызнулся Малфой. Он забыл, что они тут не одни и остальные не знают, что он тут живет. — Это из-за сгоревшей церкви? — Драко кивнул. — Хочу обсудить с ним это, а не с его секретарем. Мы давно знакомы. Он не откажет мне во встрече. — Я пойду с тобой, — сказала Астория. — Он также друг нашей семьи. — Рон, — растормошил друга Гарри. — Можешь отправиться с ними? — Что? — взгляд Уизли пробежался по Гринграсс. — А-а-а, да, могу. Конечно. — Думаешь, мы вдвоем не справимся? — Думаю, что лишние уши вам не помешают. Астория и Драко согласно кивнули и сели обратно на свои места. — Даже не знаю, что меня больше поражает: соучастие Долиша в похищении людей или стертая память мистера и миссис Грейнджер, — задумался Уизли. — Зачем мракоборцы вообще их искали? — поинтересовался Малфой. Все взгляды устремились к нему. — Они же маглы. Да еще и не помнящие свою дочь. Что от них хотели? — Как оказалось, не зря искали. Кто-то же стер их память. — А сама Гермиона могла это сделать? — задал вопрос Рон. — Нет, — уверенно ответила Астория. — Я с ней разговаривала об этом. Она не могла дождаться дня, когда они ее вспомнят. Она очень по ним скучала. — Но если она так скучала по ним, то почему не восстановила им память сразу после окончания Хогвартса? — не понимал Гарри. — Может, она считала, что это до сих пор опасно? — предположил Рон. — И хотела подождать, пока ситуация не изменится. Также она вела какое-то расследование. Может, оно подтолкнуло ее к мысли, что еще достаточно опасно, чтобы возвращать родителей домой? А ты что скажешь, Малфой? Пока они обсуждали это, Драко успел углубиться в свои мысли. — Малфой! — повысил свой голос Гарри. Тот поднял на него свой взгляд. — Я не знаю, — тихо ответил он. Было видно, что ему непросто. — Вообще, у меня будет к тебе небольшая просьба, — обратился Поттер к Малфою. — Это касается отца ребенка Донован. Ее мать сказала, что это богатый человек. Это все, что о нем известно. Ты можешь поспрашивать у своих друзей, знакомо ли кому-нибудь из них это имя? — Хорошо, — Драко кивнул. — Я напишу письма. — Что насчет похищения людей? — спросила у Гарри Астория. — Кэт сказала, что Долиш активно отрицал это, и Кингсли поверил ему, но нужно было что-то серьезнее слов. У них были подтверждающие документы, и для оправдания Джону нужно было принять Сыворотку правды. Тот отказался. — Почему? — не понял Рон. — Это же могло его оправдать. — Потому что всем есть что скрывать, Уизли, — ответил Драко за Гарри. — Долиша бы спрашивали только по делу, — не унимался Рон. Он правда не понимал, почему его бывший начальник отказался от Сыворотки. — Слишком тонкая грань, — согласился Поттер с Малфоем. — Любой вопрос может задеть тему, которую человеку не хочется поднимать. Учитывая, что Долиш шел на повышение, лишняя информация могла ему помешать. — Кто вообще мог такое подстроить? Так подставить человека? — удивилась Гринграсс. — Без понятия. Но это, скорее всего, не последний человек в Министерстве. У него должен быть доступ ко всем пропавшим, чтобы составить список «жертв», — Гарри сам не понимал, кто на такое способен. Если только сам Министр. — Кстати, Кэтрин обещала попробовать узнать у Кингсли, встречался ли он с Гермионой после экзаменов. — Если он что-то скрывает, то может и солгать, — заметил Рон. — Не думаю, что ему есть что скрывать, — решил Поттер и встал. — Ладно, на сегодня достаточно. Малфой, останься, пожалуйста, я хотел бы с тобой обсудить встречу с Лирой. Драко кивнул. После каждого такого «собрания» они делали вид, что им есть что обсудить, чтобы Уизли не понял, что Малфои тут живут. — Завтра в десять у сгоревшей церкви, — сказал Драко Астории и Рону. Они кивнули и пошли к камину, так и не посмотрев друг на друга. — Между ними что-то произошло, — заметил Гарри. — Да, — согласился Драко. — Я не сказал им, но, думаю, они не будут против, — Поттер повернулся к Малфою. — Кэтрин предоставит информацию взамен нашей. — И ты согласился с этим условием? — Да. И прежде чем ты выйдешь из себя, я расскажу ей все, кроме того, что вы тут живете. Я считаю, что это приемлемая цена за ее информацию. Ведь мы, в конце концов, почти ничего не узнали. Малфой сел обратно на диван. — Ты ей доверяешь? — Да, — уверенно произнес Гарри. — Вы ведь почти не знакомы. — Это не обязательно. Я знаю, что она выросла среди маглов, значит не поддерживает Пожирателей. У нее непростое прошлое, значит она понимает нас. И еще, я заметил, что она выдает неплохие теории. Это нам не помешает. Драко присвистнул. — Да она тебе нравится! — Кэт? Не говори глупостей! У меня невеста недавно погибла. Думаешь, я сразу начну бегать за девушками? — А почему нет? — А ты уже думал об этом? Гермиона погибла раньше Джинни. Ты уже нашел ей замену? — Думай, о чем говоришь! — Драко резко встал и подошел вплотную к Поттеру. — Вот и ты в следующий раз включай мозги, прежде чем говорить такое! — Ладно, — согласился Драко. Он и правда переборщил. В данный момент они с Поттером в одинаковой ситуации. — Извини. Гарри все понимал. Все они на нервах. Больше месяца никакой информации, а тут сразу поток. Да еще какой. Нужно успокоиться! Гарри сел обратно в кресло и придвинул к себе конверт с колдографиями Гермионы. Малфой видел, что делает Поттер, и не стал ему мешать. В конце концов, он и Гермиона с одиннадцати лет были друзьями. Нужно будет сделать копии и отдать их ему. Драко уже хотел озвучить это предложение, как заметил, что Гарри не просматривает снимки, а всматривается в один из них уже довольно долго. — Поттер? Гарри повернул голову и протянул ему одну из колдографий. Взяв ее в руки, Драко слегка улыбнулся. Фото с Рождественского бала. — Я видел уже это платье, — слегка отрешенно произнес Поттер. — Это вряд ли. Оно было в одном экземпляре. Я заказал его Гермионе в подарок. Я говорил тебе, что оно потом пропало из нашего дома. — Нет, — уверенно произнес Гарри. — Я видел его. И не на Гермионе. И я знаю, где оно сейчас. Оно висит у меня дома. Я обратил на него внимание, когда Беннет и Корнер осматривали дом сразу после пропажи Джинни. Оно было среди вещей Джинни.