Прикоснувшийся к солнцу

Утром Крис проснулся на том же месте: в кровати, рядом с Исаком. Инстинктивно потрогал его лоб и тихо сматерился — у Исака снова была высокая температура, которую необходимо было сбить. Он встал, посмотрел на время — было всего лишь девять утра, однако, судя по звукам, на кухне уже кто-то что-то делал. Парень направился прямиком туда, так как таблетки вчера оставил на кухонном столе, и ожидаемо встретил Элизабет. Волосы были собраны в пучок, макияж смыт, а синяк стал заметен еще больше. — Доброе утро, — произнес Крис, подходя к столу и забирая нужные таблетки. Он не спеша пошел к раковине налить воды и параллельно оценивал состояние Элизабет после вчерашнего. — Вы как? — Более-менее, — устало ответила та. — Ты не брал коробку с лекарствами из ванной? — Да, она в нашей комнате, а что? — Мне нужны таблетки от головы, — пояснила она и пошла в их комнату. Крис последовал за ней. — А тебе зачем понадобились лекарства? — У Исака температура высокая, — та даже остановилась. — Давно? — Ночью поднялась. Думаю, он просто простудился. Они зашли к ним в комнату, Крис подошел к Исаку и потрепал его по плечу, вынуждая проснуться. — Выпей таблетки, у тебя температура. — Угу, — сонно отозвался младший, послушно усаживаясь на кровати и выпивая лекарства. Он рассеянно огляделся и остановил свой взгляд на маме. — Мам, все в порядке? — Да, малыш, — она присела на край кровати, в нерешительности глядя на сына. — А ты? — Нормально. — Исак, ты ничего не хочешь мне рассказать? Я понимаю, что ты взрослый и ответственный мальчик, но все-таки, у тебя точно все под контролем? — Не знаю… Есть вещи, о которых я хотел бы поделиться, но ты будешь злиться, если я расскажу, — он опустил глаза, крепче стискивая в руках полупустой стакан. — Я пообещаю, что не буду. Расскажи все как есть, если у тебя проблемы, мы разберемся вместе. — Ну… Ночью я был с парнем. С бывшим парнем, — выдавил из себя Исак. — Так что… я гей. Вот. — Тебе нравятся парни?.. — переспросила Элизабет, слегка удивившись. — Да, — а Исак не знал, куда себя деть. — И на это я должна злиться? — улыбнулась она. — Исак, ты мой сын, и ты всегда будешь моим сыном, вне зависимости от твоей ориентации. — То есть… Все нормально? — уточнил Исак, поднимая глаза. — Абсолютно. А что там с парнем? — Это уже неважно. Мы расстались, — он не дал матери вставить и слова, как можно скорее переходя к другой теме: — Но это еще не все. Это не та правда, из-за которой ты должна была злиться… — Говори как есть. — Я навещаю папу в тюрьме, — на одном дыхании выдал тот. — Что? — пораженно переспросила Элизабет. — С Робом? Как ты его нашел? — Ты ходила с подругами в клуб, когда, ну, еще не познакомилась со Скоттом, выпила и проговорилась, что он сидит в тюрьме. Я долго искал, но нашел, и… Я вижусь с ним уже больше полугода, раз в неделю. Он исправился. Он пообещал мне, что когда выйдет, никогда в жизни больше не вернётся к наркотикам. — Он должен выйти, когда тебе исполнится двадцать один, это ещё больше четырех лет. Сейчас он говорит одно, а потом другое, вряд ли вы прообощаетесь так долго, — честно высказалась Элизабет. — Я надеялась, что ты его не встретишь, наберёшься от него дурных привычек и тоже сядешь на полжизни в тюрьму. — Во-первых, это бред, а во-вторых, он мой отец. Я люблю его, а он любит меня. — Исак, я против того, чтобы ты с ним общался. — А ещё он любит тебя, — добавил Исак. — Половину времени, что мы проводили вместе, он рассказывал о тебе, вспоминал молодость, говорил, какая ты замечательная, что ты самая лучшая и единственная такая. Он все ещё любит тебя, очень сильно. — Он говорит правду, — поддержал Крис. — Я виделся с ним, и Роберт правда выглядел как влюбленный подросток, когда речь заходила о вас. — Сегодня в два часа будет суд, есть шанс, что его выпустят досрочно. И я буду там присутствовать. — Никаких судов, что за бред? В таком-то состоянии. Я запрещаю. — Я хочу, чтобы ты пошла со мной, — стоял на своем Исак. — Пожалуйста. — Я сказала — нет. Я не хочу видеть этого человека ни рядом с тобой, ни рядом со мной, ни даже близко рядом с нашей семьёй. — А ты думаешь, что я все это время хотел видеть в нашей семье Скотта? — теперь уже Исак переходил в наступление. — Я тебе хоть слово сказал, когда ты просто привела к нам в дом незнакомого мужчину и сказала называть его «папой»? Мужчину, который в первый же день сказал: «либо слушайся, либо я буду тебя воспитывать». Мне было достаточно, что ты сказала, что счастлива с ним. — Я не заставляла. Я спрашивала тебя насчёт него, если бы ты был против, его бы не было в нашем доме. Почему ты сразу не сказал? — Потому что мне было больно видеть, как ты раз в две недели напиваешься в баре с подругами, а потом возвращаешься домой и плачешь. Ты не помнишь, но однажды ты сказала, что ненавидишь меня из-за того, что я похож на отца, что напоминаю о нем. Ты сказала, что было бы лучше, если бы меня не было, — голос Исака надломился, но он взял себя в руки и продолжил так же уверенно: — С утра ты ничего не вспомнила, удивилась, что я прибрался, что приготовил тебе завтрак, что стал вести себя тише и сдержаннее. Я стал ненавидеть себя за это. Я винил себя каждый раз, когда ты плакала. — Я не могла, — по ее голосу и выражению лица было понятно, что она не врёт, — я всегда любила тебя, ты… Ты — все, что у меня было, я бы в жизни не сказала так… Исак прерывисто вдохнул и быстро вытер глаза. — Я люблю тебя, — всхлипнул Исак, — я всегда терпел все, что делал Скотт, я с пониманием отнесся к Леа, я разделил комнату с Крисом. Я стараюсь стать хорошим сыном, хорошо учиться, чтобы ты гордилась мной, а не жалела, что я вообще появился на свет. Просто иногда у меня не получается. Иногда это не зависит от меня лично. Прости, если разочаровываю, но я делаю всё, что в моих силах. Чтобы только ты была счастлива. Элизабет тоже начала вытирать слезы с лица, смотрела на Исака и лишь сильнее плакала. — Я очень сильно тебя люблю, — ответила она, подобралась ближе к Исаку и обняла его, крепко прижимая к себе. — Я всегда гордилась тобой. Ты у меня такой заботливый, красивый, умный. Самый-самый хороший. Прости, что заставляла думать иначе. — Сходи со мной на суд, — сделал вторую попытку Исак, все ещё находясь в объятьях матери. — Я больше ничего никогда не попрошу, просто… Это важно. Важно для папы и меня. Если ты правда меня любишь, то пойди на уступок, как это делал я последние несколько лет. Она отстранила Исака от себя, аккуратно вытерла с его щек слезы и сожалеюще улыбнулась. — Но сначала мы дождемся, пока у тебя спадет температура.

***

К нужному времени они ушли в суд, а Крис с Леа оставили дома, потому что «нечего детям по таким местам таскаться». Леа почти сразу отпросилась у него погулять, а Криса занял Никки. Он минут двадцать разговаривал с ним по телефону, сказал, что с Исаком все более-менее в порядке, выслушал его болтовню про Амалию (его девушку). Такого после вчерашнего не хватало. — А ещё, Исак поцеловал меня вчера, — всё-таки признался Крис, когда разговор затих. — А я ответил и теперь не понимаю ничего. По ту сторону телефона послышались невнятные звуки, как оказалось позже, Никки подавился: — Почему ты сразу не сказал?! — Я вообще не собирался, — возмутился в ответ Крис. — Только не смей разбивать этому мальчику сердце второй раз за сутки, — сразу попросил старший, который в подробностях успел расспросить Криса о ситуации с Исаком и Эвеном. — С чего ты решил, что я собираюсь? — фыркнул младший, начиная играться со шнурками своей худи, которая ночью согревала Исака. Она до сих пор им пахла, даря Крису ощущение спокойствия и дома. — Я попросил у него время разобраться в себе и пообещал сам завести эту тему снова, когда буду готов. — Погоди, — остановил его Никки, — ты думаешь о том, чтобы… — Крис упорно молчал, понятия не имея, что он собрался делать. — Я не знаю. — Ты знаешь, — запротестовал тот. — Ты же Крис, ты всегда знаешь, чего хочешь. Может, не признаешь или подавляешь, но прекрасно знаешь. Просто прислушайся к себе. Вряд ли мой выбор сделает тебя счастливым. Ты должен сделать его сам, а я поддержу любой. — Если я снова все испорчу, ты же меня не бросишь? — Куда я тебя брошу, засранец, — усмехнулся Никки. — Ты уже стал неотъемлемой частью моего мира, так что не дождешься. Крис улыбнулся. — Люблю тебя. — Зайчик, у меня есть девушка, я распинался про нее минут десять, неужели ты все прослушал? Крис улыбнулся ещё шире и усмехнулся. Никки такой Никки.

***

Исак с мамой вернулись нескоро, но зато Исак был счастлив, а у Элизабет слезы размазали косметику. — На днях его выпустят, — улыбнулся Исак. — И мама, думаю, немного поменяла свое мнение. Даже разрешила папе временно пожить у нас, если после освобождения идти будет некуда. Они вышли из дома и шли в неизвестном направлении, а у Исака было слишком много эмоций, чтобы держать в себе. От температуры у него горели щеки, слезились глаза, так ещё и насморк решил составить компанию. Ему бы дома сидеть, но он рвался непонятно куда, а Крис не мог отпустить его в таком состоянии одного. — Здорово, я рад, — искренне отозвался Крис, выдыхая сигаретный дым в небо. — А куда мы идём? — К Эвену. — Нахуя? — он остановился и повернулся к нему лицом. — Этот придурок тебя бросил как использованную вещь, — в голосе скользнула злость. — Хочу проведать его и поговорить, — уже не так радостно ответил Исак. — Не злись, я не могу просто забить. — Твоя доброта тебя погубит, — вздохнул старший, но не сказал больше ни слова против. После вчерашнего он не ожидал, что Исак захочет пойти к Эвену так скоро. Да и зачем? Сойтись обратно? А зачем тогда надо было целовать его? Крис, блять, не понимает как мыслит Исак, и это пугает. Он ощущает себя уязвимым из-за этого. Но вот Исак несмело улыбнулся, посмотрев на него, и стало чуточку спокойнее. Крис выкинул окурок и ускорил шаг: — Если я его случайно ударю, то он сам виноват.

***

Исак нажал кнопку звонка, чуть подержал и отошел, ожидая, пока им откроют. Открыли лишь через некоторое время, и это был не Эвен или его родители. Светловолосая девушка с короткой стрижкой. — Если вы к Эвену, то сейчас не время, — без какого-либо приветствия сказала она, уже собираясь закрыть перед их носом дверь, но Исак в последний момент подставил в проем ногу, не позволив ей это сделать. — Я Исак. — Тогда ты здесь тем более лишний, или ты не понял отказа Эвена с первого раза? — Я не тупой, — огрызнулся Исак. — Я не претендую на роль его парня, я хочу просто увидеть его. — Соня, впусти его, — из глуби квартиры послышался знакомый голос. Микаэль. Он прошел к двери, вытеснув оттуда Соню, и приветливо улыбнулся Крису с Исаком. — Проходите. Они зашли внутрь, разулись и пошли за Микаэлем. — А кто эта девушка? — спросил между прочим Крис. — Бывшая девушка Эвена. Вроде как уже настоящая, — Мик мельком посмотрел на Исака и грустно улыбнулся: — Ты, кстати, как? Держишься? — Да, вроде того. А можно я его увижу? — Он в своей комнате, ни с кем не разговаривает, так что… Не знаю, вряд ли ты чего-нибудь добьешься, но попробуй. Исак кивнул и пошел к Эвену, а Крис остался с Микаэлем, не желая мешаться под ногами. — Как он? — повторно спросил Микаэль, на этот раз у Криса. — Нормально, но я все еще готов убить Эвена. — У Эвена биполярное расстройство, — вздохнул парень. — Вчера случилось что-то вроде маниакального приступа, а теперь он в депрессии. Я хотел заранее вам рассказать, но Эвен строго настрого запретил. — Он все равно мудак. — Эвен не мудак. Он бы в жизни не причинил Исаку вреда. Это просто болезнь и… может, немного Соня, — признал Микаэль. — Она умеет промывать мозг. — У него есть своя голова на плечах, чтобы не раскидываться словами, которые могут сломать чужую жизнь. Их разговор прервал вернувшийся от Эвена Исак. Он тихонько прикрыл за собой дверь и пошел в прихожую, кинув: «можем идти». Крис проследовал за ним, пытался понять его эмоции, но Исак никак не показывал ни гнева, ни грусти, ни обиды. Ничего. — Удачи вам с Эвеном, — сказал он Соне, — береги его. И они ушли. Исак молча шел рядом с Крисом, смотрел себе под ноги, руки держал в карманах джинс. Его хорошего настроения после суда отца словно и не было. — Как там у Эвена дела? — проявил инициативу Крис, следуя совету Никки «легче все высказать, чем держать в себе», осталось только вывести его на разговор. — Он пытался порезать вены прошлой ночью, — тихо выдал Исак. — Но Соня оказалась рядом и спасла его, — он сделал паузу, на секунду затихнув. — Эвен сказал, что он теперь с Соней. Думаю, это правильно. Она старше меня, дольше с ним знакома, знает, как справляться с его болезнью. — Это, скорее, он тебя не достоин, чем наоборот. — Я не говорил, кто кого достоин. Я лишь сказал, что это обоюдное решение. — Когда люди расходятся с обоюдного согласия, никто не ревёт ночью под дождем. Эвен мудак, сойдёмся на этом. — Да что ты заладил, мудак, да мудак, — разозлился Исак, остановившись посреди дороги. — Хватит говорить о нем плохо, он ни в чем не виноват. Для меня он остался таким же хорошим, весёлым, заботливым парнем, с которым я продолжу общаться. Это только ты ведёшь себя как мудак. Что тебя так сильно задело? Или ты, блять, ревнуешь? — Нашел, к кому ревновать, — огрызнулся Крис, раздражённо улыбнувшись. — Он повел себя как последний кусок говна, и я это запомню. — Так ты у нас злопамятный, — презрительно фыркнул Исак. — Не думал, что ты такой. — Да, я, блять, злопамятный, — напористее ответил старший, отчего Исак даже немного вздрогнул. — Я не могу простить человека, если он причинил боль тем, кого я люблю. Срать я хотел на себя, я уже привык к подобному дерьму, но если тебя или Никки кто-нибудь хоть пальцем тронет, я их прикончу, не задумываясь. Крис сказал правду. Он охраняет «свое», он боится потерять, он и так имеет всего ничего, и это «всего ничего» он в обиду не даст. После этих слов Исак замолк и задумчиво опустил глаза. Больше не ответил колкостью в ответ, а сдался. — Прости. — За что? — Что назвал тебя мудаком. Ты не мудак. Защищать своих близких это нормально, особенно когда этих близких всего пара человек… Но и ты меня пойми. Эвен для меня не пустое место, он все ещё дорог мне, а ошибки совершают все. Нельзя же так радикально кидать человека в грязь лицом после первой же ошибки, правильно? Так у меня уже давно бы никого не осталось. Крис вспомнил о том, что сам лажал поначалу. Тоже вел себя как придурок с Исаком, давил и издевался. Но Исак забыл это, отпустил. Исак принял его со всем тараканами, агрессией и вредными привычками, а это дорогого стоит. Крису кажется, что он начинает любить Исака заново. — Ты прав, — всё-таки согласился парень, глядя ему в глаза. — Давай забудем этот бессмысленный спор и пойдем домой, я устал как собака, — резко сменил тему, вызвав снисходительную улыбку Исака. — Хорошо, — кивнул он, и они пошли домой. Крис шёл за ним и думал. Пытался понять, что чувствует касательно Исака. Дружбу или уже нет? Это явно что-то другое, потому что с Никки все иначе. Если так, то… то стоит ли переходить черту и все усложнять? Может, проще будет оставить как есть и спокойно жить на кругах своя?.. А может… Хватит думать. Когда думаешь — начинаешь сомневаться. Надо прислушиваться к интуиции и делать то, что хочется, иначе упустишь момент. Именно так он и поступит — перестанет задрачивать эту мысль и пустит все на самотёк. Однажды эта философия его погубит, но он будет жить настоящим и повременит с будущим. — Исак, подожди, — окликнул его уже в подъезде, когда тот собирался открыть дверь квартиры, — пойдем, — он схватил его за руку и повел выше по лестнице, на самый последний этаж, где был выход на крышу. Исак молча слушался, шёл следом, кое-как забрался по неудобной лестнице на крышу (Крис его туда затащил), и теперь стоял, смотрел на город, на небо, ожидая действий или слов Криса. — Надо поговорить насчёт вчерашнего, — напрямую сказал Крис, как только люк, ведущий в подъезд, был захлопнут. — Просто… Чего ты от меня хочешь? Я могу согласиться, но это не будет отношениями. Мы не будем ходить за ручки по парку, целоваться у фонтана и выкладывать это дерьмо в соцсети. Я не Эвен и так вести себя не буду, предупреждаю, — перешёл к сути он. — Я хочу иметь возможность быть рядом с тобой, иногда целоваться, обниматься, если ты позволишь, — с тихой улыбкой заговорил Исак. — Мне самому некомфортно кричать на всю Норвегию, что мы встречаемся. Так что… Мы можем не говорить об этом другим, если ты не хочешь. Мне этого не нужно. Не нужны эти «другие», я хочу тебя. Хочу любить, заботиться и быть всегда за тебя. Если ты не хочешь переступать черту, скажи, я не обижусь. Мне будет достаточно и простой дружбы, я больше никогда не заикнусь об этом, честно. — Тогда ладно. Думаю, я хочу попробовать, — честно ответил Крис. Исак улыбнулся, медленно подошёл и коротко поцеловал в щеку. Крис усмехнулся на такой невинный жест, притянул его за талию к себе и впился в чужие губы, выбивая из лёгких весь воздух. На этот раз он целовал долго, более мягко, более аккуратно, все было как-то иначе. Он хотел этого, он был уверен, что поступает правильно. По крайней мере Исак и Никки на его стороне, а остальное не столь важно.