Нити судьбы

В комнате царило зловещее молчание. Никто не смел ни заговорить, ни пошевелиться. Казалось, даже воздух был насыщен ощущением катастрофы. Молоденькой девушке на пороге замужества такое могло пригрезиться только в кошмарном сне» ….. Лин опустилась в первое попавшееся кресло и зажала между коленями руки, спрятав их в складках белого шелка и тончайших кружев. Ее холодные как лед пальцы комкали клочок бумаги, только что протянутый мрачным как туча Ким Намджуном — братом жениха. — Как он мог так поступить? — нарушил тягостное молчание хриплый от волнения голос ее дяди Ян Хе Сока. Никто не ответил. Лин не в силах была произнести ни слова, а Намджун, судя по всему, пребывал в растерянности. А рядом, всего в нескольких милях от дома, находилась церковь, набитая приглашенными на церемонию венчания людьми, изнывавшими в ожидании жениха и невесты. Наверное, гости уже, заподозрили неладное, почему-то подумала девушка. Тетя Сунан, вероятно, в тревоге мерит церковь шагами, а Розэ — подружка невесты — мечется снаружи в бесполезном ожидании. — Неужели он не мог обставить все как-нибудь поприличнее? — простонал дядя Ян. — Нет. — Голос Намджуна звучал подавленно; он с трудом выговаривал слова. Лин даже не шелохнулась. Ее темно-карие глаза на фоне побелевшего лица казались совсем черными. Они были устремлены в никуда. Еще немного — и оцепенение пройдет, а на смену ему придут боль, отчаяние и ужас. Неужели Намджун тоже в шоке? — тупо подумала она. Вполне возможно. Его смуглое лицо посерело. И одет он в парадный серый костюм, как для свадьбы. Нет, похоже, даже брат не ожидал от Тэхена такой подлости. Тэ… Девушка опустила глаза на свои руки, крепко сжимавшие листок бумаги. "Дорогая Лин! Прости, что приходится так поступать…" Губы Лин дрогнули, но она по-прежнему пребывала в оцепенении, и присутствующие в комнате едва отваживались дышать. Во рту у девушки пересохло, а сердце ее почему-то колотилось не в груди, а где-то в желудке. Оно медленно пульсировало, вызывая ощущение дурноты. — Гости! — проговорил ее дядя. — Надо же предупредить наших бедных гостей! — Не надо, — мрачно отозвался Намджун, — об этом я позаботился. Я думал, что так будет лучше, — беспомощно закончил он, явно обескураженный тем, что брат поставил и его в столь неприятное положение. Словно в ответ на его слова раздался шум машин, подъезжающих к домику Мэй. Слишком рано, мелькнуло в голове у Лин. Я не могу их видеть. Я не готова. И она сделала попытку подняться. — Лин! — испуганно воскликнул Намджун. Девушка покачнулась, но он успел подхватить ее. — Я не могу ни с кем встречаться, — прошептала она в полуобморочном состоянии. — Понимаю. — Он крепко прижал ее к себе, и она почувствовала, что он дрожит. — Сунан, — сообщил дядя Ян, выглянув в окно. — Это всего лишь твоя тетя, детка, — успокоил он племянницу. — Она… Внизу хлопнула входная дверь, и Лин сразу затрясло, как в лихорадке. Намджун, негромко выругавшись сквозь зубы, крепче прижал девушку к себе, словно стремясь защитить ее от всего мира. Дверь гостиной распахнулась. — Лин! — истерически взвизгнула тетя. — Бедная моя малышка! — Нет! — прошептала отвергнутая невеста, уткнувшись в плечо Намджуна. — Только не это… — Ей и со своим-то горем было сейчас не справиться, а тем более с отчаянием тети и дяди. Намджун сразу все понял и подхватил девушку на руки. — Она потеряла сознание, — солгал он, и в груди у Лин шевельнулось чувство благодарности. — Где ее комната, мистер Хе Сок? — Ох, детка... Тетя Сунан, всегда спокойная, мягкая, невозмутимая, ничему и никому не позволявшая нарушать мирное течение ее жизни, окончательно расстроившись, упала в ближайшее кресло и отчаянно зарыдала. Ян Хе Сок бросился к жене, а Намджун, так и не дождавшись ответа на свой вопрос, что-то пробормотал и вышел из комнаты с невестой брата на руках. В холле было полно людей. Лин, даже не видя, ощущала их присутствие. Не обращая внимания на гостей, ее спаситель помчался вверх по лестнице, унося свою ношу подальше от сочувственных и любопытных взглядов. Как сквозь сон она слышала испуганные возгласы, голос Розэ, звенящий от тревоги. Но эти звуки доносились откуда-то издалека и казались нереальными. — В какую комнату? — прорвался сквозь туман голос Намджуна. Лин попыталась сосредоточиться и вспомнить, но не смогла. Она толком не понимала, где находится. Он негромко выругался и стал открывать одну дверь за другой, пока не добрался до комнаты, которая, судя по царившему в ней беспорядку, могла принадлежать только невесте. Войдя внутрь, он усадил ее на край кровати и с грохотом захлопнул дверь. И снова повисло напряженное молчание. С минуту Намджун стоял, глядя на склоненную голову Лин, затем подошел к кровати и сорвал с девушки кружевную свадебную фату. — Прости, — пробормотал он. — Я просто не мог… — Судорожно вздохнув, парень отвернулся, засунув в карманы сжатые в кулаки руки. Когда он дернул за воздушную ткань, голову Лин обожгла боль, но она восприняла это как добрый знак: значит, хоть какая-то часть ее существа по-прежнему жива. Она вдруг поняла, почему Джун это сделал: слишком жалкой выглядела в свадебном наряде невеста, жених которой сбежал из-под венца. При этой мысли девушку словно ударило током. Охваченная непреодолимым отвращением к себе, она с трудом поднялась на ноги, уронив при этом злополученную записку, и стала лихорадочно расстегивать крохотные жемчужные пуговки, стягивавшие корсаж платья. — Помоги мне! — задыхаясь, попросила она. Пальцы ее дрожали, безжалостно разрывая тонкий шелк. Больше всего на свете ей хотелось поскорее избавиться от этого платья, сбросить его с себя вместе с воспоминаниями о пережитом унижении. — Да помоги же мне, блин! — яростно выкрикнула девушка. — Лин, я не могу! — Голос Намджуна дрогнул, и она невольно вскинула на него глаза. — Отчего же? Ты ведь сделал все, чтобы расстроить мою свадьбу. Так почему бы тебе не помочь мне испортить и платье? Услышав эту гневную отповедь, парень невольно отступил на шаг. Щека его непроизвольно дернулась, серые глаза потемнели. Намджун уже открыл рот, чтобы возразить, но тут Лин дерзко вздернула подбородок. Неужели он посмеет отрицать свою неблаговидную роль в этой истории? Впрочем, судя по всему, сказать ему было нечего. Охваченная новым порывом ярости, Лин рванула корсаж. Тонкая ткань лопнула, пуговки посыпались в разные стороны — на кровать, на пол, на стулья… Одна из них отлетела прямо к ногам Намджун. Он тупо уставился на крошечный жемчужный шарик, а покинутая невеста продолжала терзать немыслимо дорогое платье, испытывая нечто вроде свирепой радости, когда ей удавалось оторвать очередной лоскут. Наконец она осталась в одном нижнем белье и шелковых чулках, утопая ногами в груде шелка и кружев. — Это еще хуже, чем изнасилование, — прошептала девушка и обхватила себя руками. — Пожалуйста, Лин… Не надо, — взмолился Джун и, протягивая руку, сделал шаг по направлению к ней. Она отшатнулась, и рука мужчины беспомощно повисла вдоль тела. Опустив плечи, он медленно повернулся к двери. — Пойду позову кого-нибудь… — Нет! — выкрикнула Намджун. Он замер на полпути и обернулся. — Нет! Можешь идти, если хочешь, но я не желаю, чтобы кто бы то ни было приближался к моей комнате. Она еще могла пережить то, что свидетелем ее унижения оказался Ким — ведь он сам немало потрудился для того, чтобы этого добиться. Но остальные — нет! Лин никого не хотела видеть: ни свою лучшую подругу Розэ, ни тетю, ни дядю. Никого! До Намджуна ей не было никакого дела, ее не смущало даже то, что она стояла перед ним полураздетая. Ведь он держался с ней высокомерно с того самого дня, как Тэ представил ее как свою… При мысли о женихе девушка ощутила новый приступ тошноты, и ей пришлось сделать несколько судорожных вдохов. Чтобы справиться с собой, Лин до боли впилась ногтями в свои плечи. Неожиданно ощутив прикосновение к коже чего-то прохладного, девушка вспомнила о подаренном к помолвке кольце. Медленно оторвав левую руку от плеча, она вытянула перед собой длинные пальцы. Огромный бриллиант, сверкая, словно насмешливо подмигивал ей. Лин яростно сорвала кольцо с пальца и резко повернулась к настороженно следившему за ней Джуну. — Забирай! — Она бросила кольцо к его ногам. — Можешь отдать своему братцу. Мне его подарок не нужен. Он медленно наклонился, чтобы поднять кольцо, а девушка поспешно проскользнула в ванную и, закрыв дверь, прислонилась к стене. Она ощущала какую-то странную тяжесть, словно все внутренние органы сбились в тугой комок, не давая ей ни двигаться, ни дышать. Приступы тошноты сменялись головокружением, и Лин, пошатываясь, направилась к душевой кабинке, чтобы смыть с себя липкую грязь, в которой вываляли ее братья Кимы. Сняв кружевное белье, девушка увидела голубую подвязку, кокетливо прилаженную над шелковым чулком. Испокон веков невесты добавляли к свадебному наряду голубую деталь — на счастье. Бескровные губы Лин тронула невеселая улыбка. Она вдруг сообразила, какой нелепой должна была показаться Намджуну эта дурацкая штучка. На глаза девушки навернулись слезы. Сколько ей еще предстоит пролить их! Лин провела по лицу тыльной стороной ладони и шагнула в кабинку. Нашарив кран дрожащими пальцами, она пустила воду и встала под горячие струи душа. Сколько времени она простояла неподвижно, подставив лицо под потоки воды, девушка не знала. Она не желала ни о чем думать и лишь надеялась, что обжигающая вода смоет воспоминания о счастливой невесте, которой она была всего несколько часов назад. Отдаленным уголком сознания Лин улавливала шум внешнего мира: стук в дверь, голоса: тревожно-пронзительный — ее тети, резкий и требовательный — Розэ. Их перебивал баритон Намджуна. Что он говорил, одному Богу известно. Для Лин было важно одно: чтобы он никого не пускал в комнату. Наконец все стихло и воцарилась тишина, пролившая бальзам на истерзанное сердце девушки. У нее будет еще достаточно времени, чтобы выслушивать неизбежные слова утешения и сочувствия. А сейчас ей надо побыть одной и свыкнуться с мыслью о своей новой роли. Роли брошенной невесты. Уголок ее рта нервно дернулся. В черном провале, где когда-то было сердце, теперь прочно поселилось чувство унижения. Какой же наивной дурочкой надо было быть, чтобы поверить, что Ким Намджун позволит ей выйти замуж за своего брата! С того самого дня, когда Тэхен, сияя торжеством, представил ее брату как свою невесту, она знала, что Намджун сделает все, чтобы разлучить ее с любимым. Тэ… Перед глазами Лин снова встало красивое улыбающееся лицо бывшего жениха, и она застонала. Как он мог так поступить с ней?! — Лин! От громкого стука в дверь ванной она вздрогнула, едва не поскользнувшись на мокрой плитке. Стало быть, Джун не сбежал, как его братец, мрачно подумала она. Он по-прежнему находился в ее комнате, готовый принять на себя ответственность, какой бы неприятной она ни была. Лин Мэй сказала, что не желает никого видеть, и Джун понял ее слова буквально. Теперь он не уйдет, пока не убедится, что выполнил добровольно взятые на себя обязательства. Намджун. Старший брат. Самый преуспевающий в семье человек. Глава могучей империи Ким. Мужчина, готовый принять на свои широкие плечи любую ношу. И вот сегодня Тэхен взвалил на них свою невесту, с горькой усмешкой подумала Мэй. — Лин… Голос прозвучал совсем близко, и девушка открыла глаза. Медленно повернув голову, она сквозь струи воды увидела Джуна, стоявшего у кабинки с полотенцем в руках. — Кто позволил тебе войти сюда? — холодно спросила Лин, нисколько не заботясь о том, что он видит ее обнаженной. Впрочем, молодой человек не сводил глаз с ее лица, даже не пытаясь разглядывать все остальное. — Хватит, — спокойно произнес он, протягивая ей полотенце. — Ты уже достаточно долго стоишь под душем. Лин неожиданно засмеялась, сама не зная почему. В этом смехе не было веселья, он прозвучал горько и беспомощно. Достаточно долго для чего? — мысленно спросила она. Мне теперь некуда спешить. И, закрыв глаза, снова подставила лицо под струю, словно не замечая присутствия Намджуна. — От того, что ты спрячешься в душе, легче не станет, — по-прежнему спокойно заметил тот. — Оставь меня в покое, — устало отозвалась девушка. — Ты добился своего. Теперь можешь от меня отвязаться. — Боюсь, что нет. — Он протянул руку и закрыл кран. Снова наступило молчание, окутанное клубами пара, поднимавшимися от влажных плиток пола, обвивая стройное тело девушки. — Я ему не нужна, — прошептала Лин. — А сколько было красивых слов… Намджун бережно набросил на ее плечи полотенце, осторожно вывел из кабинки и заключил в объятия. — Тэхен испытывал к тебе физическое влечение, Лин, — тихо произнес он, — но любит все-таки Лису. Он не имел права жениться на тебе. Лиса, тупо подумала Лин. Первая и единственная любовь Тэхена. — И тебе надо было обязательно снова свести их, — обвиняющим тоном произнесла она. — Да, — вздохнул Джун, заботливо растирая ей спину полотенцем. — Ты не поверишь, дорогая, но мне действительно очень жаль… Эти слова словно ножом полоснули по сердцу Лин. Она внезапно отодвинулась и с силой ударила несостоявшегося деверя по щеке, вложив в эту пощечину всю силу своей обиды. Намджун не шелохнулся и не выпустил ее из объятий. Он просто стоял и смотрел на нее своими непроницаемыми серыми глазами, крепко сжав упрямый рот. Ей хотелось кричать, биться в истерике, колотить его снова и снова, выплескивая всю свою боль и ярость, но она не могла даже пошевелить пальцем. Казалось, эта единственная пощечина отняла у нее все силы. Мэй затравленно всматривалась в лицо виновника своего несчастья, пытаясь отыскать на нем следы удовлетворения или, наоборот, раскаяния в содеянном. Уже полтора месяца назад было ясно, что Ким Намджун ни за что не позволит ей выйти замуж за своего брата. Она постоянно чувствовала исходящую от него угрозу своему счастью. Дочь француженки Мии Мэй и ее мужа китайца Цин, Лин не стыдилась своей смешанной крови… до того момента, как встретила ледяной взгляд серых глаз Ким Намджуна. Именно тогда девушка поняла значение слов «расовые предрассудки» и впервые почувствовала смущение из-за своей внешности, хотя редкое сочетание ее прямых, черных как смоль волос и темно-карих глаз с нежной молочно-белой кожей всегда вызывало всеобщее восхищение. При встрече с Ким Намджуном пришлось собрать все свое мужество, чтобы дотронуться до протянутой им руки. Она сразу же почувствовала, что этому мужчине неприятно даже просто находиться с ней в одной комнате. Как ни странно, в тот первый день он надолго задержал ее пальчики в своей ладони, пристально вглядываясь в лицо, и от этого взгляда у Мэй кровь застыла в жилах. Намджун четко давал понять, что она не подходит великим Кимам. Что ж, сегодня он выиграл битву и мог позволить себе немного милосердия. Лин выскользнула из объятий Намджуна и, плотно завернувшись в полотенце, прошла в спальню. И тут она обнаружила, что все атрибуты невесты таинственным образом исчезли. Пока она скрывалась в ванной, из спальни вынесли все, что напоминало о несостоявшейся свадьбе. Обрывки платья тоже убрали. На кровати лежал лишь толстый банный халат, да еще в углу комнаты стояли чемоданы, которые она так старательно уложила накануне. Лин уронила полотенце на пол и накинула халат, по-прежнему не обращая внимания на присутствие хотя и не совсем, но все же постороннего мужчины. Однако, завязав пояс, она все же обернулась к нему. Тот стоял у двери в ванную в напряженной позе. — Ты намочил одежду, — заметила Лин, окинув взглядом его мощную фигуру в сером костюме, на котором проступили темные пятна от соприкосновения с ее мокрым телом. Ким равнодушно пожал плечами и направился к туалетному столику. — Вот, выпей, — предложил он, протягивая ей бокал, наполовину заполненный жидкостью, похожей на алкоголь. Девушка насмешливо улыбнулась. — Лекарство? Она взяла бокал из его рук и осторожно уселась на край кровати. Оцепенение прошло, но теперь у нее болело все тело и каждое движение давалось с колоссальным трудом. — Называй как хочешь, — отозвался Намджун. — Кстати… — Он взял со столика еще один бокал и печально улыбнулся. — Мне тоже не помешает… Пей! Могу тебя заверить, это хорошо помогает. Лин поболтала янтарную жидкость, прежде чем поднести ее к своим бескровным губам. Ким присел рядом с ней на кровать и тоже отхлебнул глоток. Странно, подумала девушка, все эти полтора месяца он старался не прикасаться ко мне, разве что пожал руку в момент знакомства, а теперь чуть ли не прижимается. Она бросила на Джуна осторожный взгляд из-под пушистых ресниц. Четкий профиль, решительно сжатый рот, мужественный подбородок. Ничего общего с Тэхеном. Братья были совершенно не похожи друг на друга. Старший — смуглый и темноволосый, младший — блондин. Эвелин даже не очень удивилась, узнав, что они не родные, а сводные. Этим объяснялись и 6 лет разницы в возрасте. Тэ был красавчиком, обладателем живой чарующей улыбки, отражавшей его покладистый характер. Во всяком случае, так мне казалось, мрачно поправила себя девушка, глотнув еще алкоголя. Напиток обжег горло, но немного согрел ее. — А где все, что здесь было? Намджун обвел взглядом аккуратно прибранную спальню. — Пока ты находилась в ванной, твоя тетя и Розэ все здесь расчистили. Им хотелось… хоть как-то помочь. — Удивляюсь, как это Розэ не вышвырнула тебя прочь. — А почему не твоя тетя? — полюбопытствовал он. Лин встряхнула гривой влажных густых волос. — Тетя Сунар сроду никому не сказала плохого слова. — В отличие от меня? — В отличие от тебя, — коротко согласилась девушка. Она даже не пыталась понять, почему позволяет этому человеку находиться в ее спальне, сидеть рядом на кровати и вести дурацкие разговоры… — Вообще-то твоя подруга пыталась меня выставить, — признался Джун, отхлебывая алкоголь. — Но… мне удалось убедить ее, что мое присутствие поможет тебе больше, чем чье-либо другое. — Потому что тебе наплевать на мои переживания, — понимающе кивнула Мэй. Она и сама не знала, почему ухватилась именно за него. — Это не совсем так, Лин, — неожиданно сердито заявил Намджун. — Ты, конечно, мне не поверишь, но я с самого начала знал, что Тэхен — не тот мужчина, который тебе нужен. Ну хорошо, не буду, — сдался он, встретив презрительный взгляд девушки. — Но я все же испытал громадное облегчение от того, что в последнюю минуту мой братец одумался. Правда, мне не понравилось, как он это сделал. И мне нелегко будет простить боль, которую он причинил тебе. Никто не имеет права ранить другого человека так, как сделал это сегодня Тэ. И если тебе от этого станет легче, могу сообщить, что ни он, ни Лиса не испытывают гордости от своих поступков. — Мне от этого легче не станет, — оборвала его Лин и резко поднялась на ноги. — И я не желаю ничего об этом слышать. Она одним глотком опрокинула в рот содержимое бокала и постояла, закинув голову, в ожидании, пока по телу разольется тепло, а на смену ему придет блаженное отупение. Ей сейчас ничего не хотелось: ни чувствовать, ни думать. — Ладно, Намджун. — Поставив бокал, Лин резко обернулась к нему. Ее глаза были по-прежнему широко раскрыты, лицо — бледно как мел, но рот уже решительно сжался, а губы слегка порозовели. — Я понимаю, что для тебя это тоже было тяжелым испытанием, и благодарна тебе за заботу, но теперь я уже пришла в себя и прошу оставить меня одну. — Немедленно, мысленно добавила она, пока не подступила настоящая боль, пока я еще держусь, пока… Однако он мрачно покачал головой и не сдвинулся с места. Потом вдруг схватил девушку за запястье и заставил снова сесть рядом с собой на кровать Лин невольно вздрогнула от его прикосновения. Оказывается, она еще не совсем утратила способность что-то чувствовать. — Я пока не собираюсь уходить, — невозмутимо сообщил Ким. — У меня к тебе есть предложение. И прошу: сначала выслушай, а потом уже что-то говори. Знаю, ты сейчас в шоке и вряд ли в состоянии принимать серьезные решения. Однако я намерен заставить тебя подумать и ответить мне согласием. В этом случае мы сможем с честью выпутаться из этой отвратительной истории. Он помолчал, затем пристально взглянул в лицо девушки. Его серые глаза смотрели настороженно и одновременно властно, завораживая и притягивая ее взгляд. — Лин Мэй, ты выйдешь замуж за меня вместо моего брата? — очень серьезно спросил Ким Намджун.