Ghost

Юнги, чертыхнувшись, вцепился в тёмные пряди, рискуя сделать несколько реже собственную шевелюру. Он свихнулся. Точно сошёл с ума, и теперь можно лишь помахать рукой вслед уезжающей крыше. Коротко взвыв, парень притянул колени к себе, уткнувшись в них лбом. Смятение нарастало комом, постепенно захватывая все мысли, становившиеся навязчивыми. Честное слово, как же он устал от этого всего! Юнги не мог отрицать того факта, что он все еще сомневается в происходящем, но игнорировать он… не мог. Решение не пришло быстро, и Юнги успел намучиться, обдумывая ситуацию. Встав, он медленно поднял взгляд на Га Хён. Та выглядела такой одинокой и потерянной, что у парня защемило в груди. Оставалось только догадываться о том, как она себя чувствовала. Совсем одна, в неизвестном месте, не имея возможности докричаться хоть до кого-нибудь. Это по-настоящему страшно. И, наверное, именно это подвело Юнги к выбору. — Я не знаю, что произошло тогда… — по бледным щекам покатились крупные слёзы, — Я просто… просто шла домой, когда они напали на меня и… тогда… Дальше она ничего не смогла сказать, закрыв рот ладонью и горько заплакав, содрогаясь всем телом. Юнги так и стоял столбом, растерянный и с душой в районе пяток. Он ненавидел чужие слёзы и не умел утешать, да и понятия не имел, как можно утешить призрака. Страх никуда не ушёл, но понемногу отступал, уступая место жалости. И тут Юнги словно затянуло в омут воспоминаний: перед глазами возникли едва различимые образы. Он, словно через нечеткую призму, глазами Га Хён видит ту же дорогу, по которой она шла, выйдя со старенького автобуса, как её рука сжимала сумку с учебниками и ветер путал длинные волосы. Фонарь блёклым жёлтым светом озарял узкую дорожку для редких прохожих. Га Хён беззаботно шла, не ощущая опасности, когда тихий шорох заставил её обернуться. Потом все поблекло. Они ехали куда-то на машине, пока не остановились у леса. Перед глазами возникли смазанные лица парней, губы, растянувшиеся в злой усмешке. Дышать стало невыносимо. Незнакомое лицо нависло над девушкой, и ухо опалило чужое дыхание. Голоса то появлялись, то пропадали, как и ускользающее из реальности сознание. Возможно, это было к лучшему. Один из парней задрал на девушке короткую юбку, жадно проведя руками по бёдрам, и в ответ на протестующие крики наградил обжигающей пощечиной. И пока он, спустив штаны, притянул девушку к себе, другой удерживал её на месте. А дальше... лучше бы Юнги не видел. Они насиловали её несколько часов кряду, порой даже не приходящую в сознание, унижая и избивая. Сильные ладони обхватили горло, и Га Хён забилась в попытке вырваться, расцарапывая чужие руки. В ушах застыл хрип, так и не ставший криком. Хрупкое тело стало сплошной раной, но точки предела не было, из ощущений осталась только нестерпимая боль. Казалась, что это длилось невыносимо долго, и Юнги понял, что не выдержит больше. — Нет, — в первобытном ужасе прошептал парень, вяло шевеля губами. — Я не хочу этого видеть! Хватит! Он пришёл в себя, сидя на полу и хватая ртом воздух, как рыба, выброшенная на берег. Перед глазами всё плыло, его страшно мутило. Рядом с ним сидела заплаканная и перепуганная девушка. — Ты увидел?.. Не знаю, как ты это сделал, но никто не замечает меня, никто не слышит. Я не знаю, сколько прошло времени, пока я не услышала твой голос и не пошла за тобой. Прошу, помоги…— девушка сложила ладони в мольбе. И столько боли и отчаяния было в её глазах, что Юнги принял окончательное решение. Возможно, одно из самых верных в его жизни. Едва отдышавшись, но так и не справившись до конца с тошнотой, парень еле выдавил из себя: — Что я могу сделать? Фонарика в доме не нашлось, и поэтому Юнги пришлось заехать в круглосуточный супермаркет. Тут же он приобрёл бахилы и одноразовые перчатки. Не зря ведь смотрел дорамы про детективов. Пригодилось. Дорога по ночной трассе не заняла много времени, и Юнги без проблем доехал до места, которое указала ему девушка. Чем дальше он ехал, тем больше опасений появлялось у парня, но сжав руль покрепче, Юнги каждый раз убеждал себя в правильности своих действий. Получалось плохо. Он в самом деле не мог поверить в то, что собирался сделать. Выйдя из машины, парень застегнул парку и сунул перчатки в один из карманов. Следом он надел бахилы и включил фонарик, настроив его режим поярче и светя в даль. Лес отозвался ему недружелюбно и холодно, поглотив лучик света в своей темноте. Деревья виделись ему уродливыми фигурами, и, содрогнувшись, Юнги медленно повернулся к призраку. — Туда? — спросил он резко осипшим голосом и в ответ на кивок снова повернулся к лес, — Э, нет, я передумал. Прости, но давай ты найдёшь себе другого спасителя. Пока! Юнги развернулся, подгоняемый твердыми намерениями слинять отсюда куда подальше, и уже отошёл на десяток шагов, когда перед ним возникла Га Хён. Юнги не удержался от тихого вскрика. — Напугала! — Никто больше не может мне помочь. Просто найди моё тело и сообщи родителям. Тут недалеко идти. Иначе, — она сощурилась, — я буду преследовать тебя до конца твоих дней. — Что-о? Ах ты мелкая… — Юнги цокнул, нехотя возвращаясь обратно. Надо освоить экзорцизм. Однозначно, —  Почему я не могу просто позвонить и сказать, где искать? — Пройдёт слишком много времени. К тому же, они спрятали моё тело под ветками. Не хочу гнить здесь. Насупившись, Юнги достал из кармана маленький перочинный нож и вырезал на коре дерева стрелку, указывающую направление. Шли они минут тридцать, петляя между деревьев в темноте. Благо, ночь была лунная и у Юнги был фонарь, но он всё равно умудрился с воплем растянуться на земле, споткнувшись о корень дерева. На протяжении всего пути он периодически делал зарубки на деревьях, пока девушка не сбавила шаг и не указала на накиданные на земле ветки. Ранняя весна ещё не преобразила лес, и в серой массе сложно было различить что-то. Закусив губу, Юнги потянул одну из веток на себя, растаскивая остальные в сторону. Прятали тело явно в спешке, и много прилагать усилий не пришлось. В нос ударил резкий запах, весьма далёкий от цветущих роз. Закрыв нос рукой, Юнги пнул ногой тонкую ветку, отбрасывая её в сторону и тут же отводя взгляд. Обнаженное тело в неестественно изломанной позе, с ссадинами и багровыми синяками, такое беззащитное против людской жестокости. Юнги поспешно отвернулся, отводя свет фонаря в сторону, надавив на переносицу. Кинув взгляд, полный сожаления на призрака, он, крутанувшись на месте, быстрым шагом пошёл в сторону машины. Га Хён осталась, смотря на саму себя. Сев в машину, Юнги со злостью сжал зубы, ударив по рулю. Не говоря ни слова, он заставил машину тронуться с места, оставив на асфальте чёрные следы от шин. Доехав до ближайшей телефон будки и нащупав в кармане мелочь, он вставил несколько монет в разъём для денег и набрал номер полиции. — Национальная поли… — Я хочу сообщить о местонахождении тела Ли Га Хён, — не церемонясь, Юнги перебил вежливый голос диспетчера, — Сеульский лес, примерно двадцать-тридцать минут на северо-запад от проходящей магистрали. На деревьях зарубки, которые укажут место. Бросив трубку, Юнги забрал зазвеневшие монетки сдачи и вышел из прозрачной кабины. Подперев щеку ладонью, парень с учащённым сердцебиением листал последние новости. Информации о нахождении Га Хён в сводках еще не появилось. Чувствуя, как сон накатывает с новой силой, Юнги отпил глоток давно остывшего кофе, который купил по дороге на работу. Не сказать, что помогло, в голове по-прежнему была неразбериха из-за стресса и недостатка сна, а под глазами пестрела синева. Юнги, и до этого не блиставший румянцем, сидел с таким видом, будто отрубится прямо за столом. Во рту не было ни крошки со вчера. Стоя в очереди в кофейне, он вдохнул запах свежих круассанов, испытав приступ тошноты. Мысленно он всё еще разгребал чертовы ветки в тёмном лесу, ощущая запах тухлятины. Юнги вовсе не был неженкой, но воспоминания Га Хён казались ему слишком реальными, чтобы так быстро о них забыть. Поначалу он даже ощущал давление от рук, душивших шею, и нервно растирал кожу, дабы избавиться от этого чувства. В кабинет зашёл Чимин, держа в руке бумажный пакет. Запах был умопомрачительный. В том смысле, что у Юнги в глазах потемнело, а к горлу тут же подкатил недавно выпитый кофе. Предложенный Чимином пончик Юнги проигнорировал, пулей вылетев из кабинета, и, запнувшись на выходе об собственную ногу, чуть не упал. Едва успев добежать до унитаза, он даже не закрыл за собой дверь в кабинку, рухнув на колени перед унитазом и собирая пыль на тёмных брюках. В его желудке было пусто, но позывы не прекращались до тех пор, пока его не начало рвать желчью. Всё прекратилось, когда из глаз уже текли слёзы, и Юнги, размазывая слюну, утер рот ладонью. Сил поначалу не нашлось, даже чтобы встать, и он сидел возле унитаза, переводя дух. В горле остался мерзкий привкус рвоты, и Юнги, наконец поднявшись с пола, расстегнул верхнюю пуговицу на шее и закатал рукава рубашки. Подойдя к раковине, он выкрутил кран на полную, подставив сложенные ладони и плеснув в лицо прохладной водой. Посмотрев на себя в зеркале, на мокрые пряди и замученный вид, он твердо решил, что с него хватит таких приключений. И тут внутри словно всё похолодело. Ведь бабушка, наверняка, переживала то же самое. До Юнги только сейчас дошло, что все те рассказы были правдой. Она действительно это видела. — Чёрт, — Юнги стряхнул с волос капли, которые капали в раковину и на пол. Она видела, но ей никто не верил. Его знатно потряхивало. Юнги опёрся руками о края раковины, закрыв глаза и кусая губы до крови. А ведь он помнил, как однажды она позвонила ему и сказала, что её преследует неизвестный мужчина с топором, а никто его не видит. Тогда Юнги почувствовал лишь раздражение от этого, как он думал тогда, бреда. А что, если это и правда был дух? Каково ей было это чувствовать? Наверное, как и Га Хён, которую никто не слышал, пока она бродила по городу. Как и он, которому никто не поверит, если он о ней расскажет. Мокрой ладонью парень провел по зеркалу, смазывая отражение в нём. Тогда он и заметил фигуру позади него. Быстро обернувшись, он, хватая ртом воздух, ощутил поясницей холод от раковины. Перед ним стояла Га Хён. — Спасибо, — сказала девушка, поклонившись, — Я очень благодарна тебе. Дух растворился в воздухе, оставив Юнги одного. Дверь открылась, и вошёл явно беспокоившийся Чимин. — Ты в порядке? Юнги неопределённо пожал плечами.